Счастливый случайный брак

Гарри сидел на террасе с большой кружкой кофе в руках и пялился на море, над которым всходило солнце. Он оставил Николь спокойно спать в его кровати. Ее непослушные кудри разметались вокруг ее головы; при виде них он заставил себя покинуть комнату, пока снова не уступил желанию и не овладел ее податливым телом. О чем он, черт побери, думал, нарушая их соглашение о сохранении платонических отношений? Вчера он весь день боролся с желанием приблизиться к ней, держал с ней дистанцию, говоря с ней непринужденно и дружелюбно. Он сознательно не флиртовал с ней, запрещая себе поддаваться сильному и пульсирующему желанию. Но все его попытки провалились. Николь была воплощением солнца и страсти. А когда она споткнулась и оперлась на него, Гарри словно обезумел. Он не устоял при виде откровенного желания в ее глазах. У них был превосходный секс. Они отлично подходили друг другу. Но он не позволит, чтобы это повторилось. Он сглупил, уступив своим инстинктам и желаниям, испортив то хорошее, что было между ним и Николь. Он меньше всего хочет, чтобы их отношения зашли в тупик, брак треснул по швам, а он лишился наследства. Семейный дом для него гораздо важнее удовлетворения его физических желаний в течение следующих месяцев. Как только Николь встанет, Гарри откровенно поговорит с ней. Он не хотел, чтобы она думала, будто он воспользовался ее слабостью прошлой ночью. Но он должен ей объяснить, что это была ошибка с его стороны и им придется снова стать только друзьями. Разумеется, она поймет. Вероятно, сегодня утром она проснется и пожалеет о том, что случилось прошлой ночью. Размышляя об этом, он заметил движение у дверей террасы. Перед ним появилась Николь в халате. Гарри с трудом сглотнул и одарил ее дружеской, но сдержанной улыбкой, не желая, чтобы Николь чувствовала себя неловко. Однако ей надо настроиться на деловой лад перед предстоящим разговором. – Доброе утро, – сказал он, когда она, слегка пошатываясь, медленно пошла в его сторону по ровному кафельному полу. – Как ты себя чувствуешь? – Он забеспокоился, когда она подошла к нему. Николь выглядела отвратительно: ее кожа приобрела странный серо-зеленый оттенок, а взгляд был слегка расфокусированным. – Не очень хорошо, – ответила она. Он встал и придвинул ей стул: – Сядь. Она положила руку на спинку стула, будто сомневаясь в том, что хочет садиться. – Вчера вечером у меня немного кружилась голова, но я подумала, что просто запьянела. – Внезапно запаниковав, она поспешно шагнула назад. – Извини, мне надо выйти. – Она бросилась в спальню и захлопнула за собой дверь. Гарри испугался. Он понятия не имел, что ему делать. Должен ли он пойти в спальню, чтобы проверить, все ли в порядке с Николь? Если ее тошнит, то она предпочтет уединение. Или она надеется, что он придет и погладит ее по спине? Нет. Вряд ли она этого захочет. Особенно теперь, когда между ними сложились такие запутанные отношения. Поэтому он остался у стола. Он ждал, когда снова откроется дверь в ее спальню. Войдя в гостиную, он увидел, что Николь стоит на пороге спальни, держась руками за дверной проем. – Тебе надо лечь в постель, – сказал он, заметив, как она дрожит. – По-моему, я заболела, – пробормотала она, глядя на него налитыми кровью глазами. – Наверное, я подхватила желудочную инфекцию или что-нибудь не то съела. – Согласен. Поэтому давай возвращайся и ложись в постель. Она кивнула и неуверенно вернулась в комнату, легла под хлопчатобумажные простыни. «Хорошо, что вчера мы были в моей постели и теперь она легла на чистые простыни», – подумал Гарри, когда Николь прижалась к подушкам и облегченно вздохнула. По крайней мере, она будет просто лежать и не станет постоянно вспоминать о том, что произошло между ними прошлой ночью. Он не хотел, чтобы Николь связывала свое недомогание с их близостью. Гарри резко одернул себя: сейчас не время думать о сексе. – Я принесу тебе воды, – сказал он и выбежал из комнаты на кухню. Он налил стакан воды и взял миску из шкафа, которую отнес в спальню. – Это на случай, если тебя снова будет тошнить, – предупредил он. – Не вздумай вставать и идти в ванную комнату. Я потом все уберу. – Спасибо, – прошептала она, очень стараясь улыбнуться ему, но безуспешно. – Попробуй уснуть, – тихо произнес он, выходя из комнаты. – Если тебе что-нибудь понадобится, позови меня. Я буду рядом. Она кивнула, а он направился обратно в гостиную. Похоже, разговор о том, что случилось прошлой ночью, придется отложить. Николь спала очень неспокойно. Время от времени она сквозь сон ощущала присутствие Гарри в комнате, но потом думала, что у нее разыгралось воображение. Посреди ночи она перевернулась на бок и вытянула руку, чтобы ощупать постель рядом с собой. Та оказалась холодной и пустой. Николь нисколько не винила Гарри. Кто захочет спать рядом с человеком, которого тошнит каждые полчаса? Она надеялась, что он не заразится от нее. Он был с ней очень добрым, заботился о ней, приходил и регулярно проверял ее, приносил свежую воду. К счастью, ей не понадобилась миска, которую он ей дал. При мысли о том, что Гарри будет убирать ее рвоту, ей становилось жутко. Она не могла заставить себя подумать о том, что произошло между ними накануне вечером. Какой бы удивительной ни была их близость, при воспоминании о ней у Николь скручивало живот. Она подумает об этом, как только ей полегчает. Она ненавидела болеть. Особенно сейчас, находясь в отпуске. Вместе с Гарри. На следующий день ее по-прежнему тошнило, но она все-таки встала с постели. Ее вырвало, и она опять легла. Проснувшись следующим утром, Николь осторожно села и посмотрела на часы. Десять часов. Она провела в постели почти два дня. Бедняга Гарри. Он наверняка умирает от скуки. Николь медленно и осторожно встала и поняла, что голова у нее не кружится, зато урчит в животе от голода. Она голодала всего сорок восемь часов, но, надев халат, обнаружила, что сильно похудела. Прижав руки к стене, Николь сделала несколько глубоких вдохов и медленно вышла из комнаты и зашагала на кухню. Там никого не оказалось, хотя в воздухе пахло кофе, а рядом с раковиной стояла тарелка и кружка. – Как ты себя чувствуешь? – раздался голос снаружи. Николь повернулась и увидела, что он сидит на террасе и смотрит на нее с беспокойством. – Намного лучше, спасибо, – сказала она, медленно вышла на террасу и подошла к шезлонгу, на котором он сидел с планшетом в руках. – Ты все еще бледная. Ты уверена, что все в порядке? – Он вгляделся в ее лицо. Николь выругалась на себя за то, что даже не взглянула в зеркало и не причесалась, прежде чем покинуть комнату. Судя по всему, выглядит она отвратительно. – Мне надо подышать свежим воздухом. – Она осторожно присела на шезлонг и неуверенно улыбнулась. – Прости, что испортила тебе отпуск. Он махнул рукой: – Не говори ерунды. Ты не могла знать, что заболеешь. – Он положил планшет на журнальный столик рядом. – Ты уже можешь поесть? – По-моему, да. Он кивнул: – Сиди на месте. Я принесу тебе завтрак. Прежде чем Николь успела возразить, Гарри встал и быстро вошел в дом. Через несколько минут он вернулся с кружкой кофе и тостом из цельнозерновой муки. – Вот. – Он протянул ей еду и поставил кружку на стол рядом со своим планшетом. – Я думаю, тебе надо начать с легкого перекуса. – Спасибо, – сказала она, с благодарностью беря у него тарелку и удобнее устраиваясь на шезлонге. Николь почувствовала, что он наблюдает за ней, когда она осторожно откусила тост. Поняв, что ее не будет тошнить, он вернулся в дом и через пару минут пришел с кружкой кофе для себя. – Ты проголодалась, – сказал он, указывая на пустую тарелку у нее на коленях. – Да, – согласилась она, благодарно ему улыбнувшись. – Слушай, нам сегодня никуда не надо идти, – откровенно заявил Гарри. – Поэтому ни о чем не беспокойся. Я с радостью побуду с тобой в доме, пока тебе не станет лучше. Ты могла бы научить меня играть в какую-нибудь настольную игру. – Это было бы здорово. – Николь задумалась. Восстанавливаясь после болезни, она с удовольствием поиграет в свою любимую игру. – Но я не привезла с собой ни одну игру. – Нет проблем, – улыбнулся парень. – В доме есть несколько игр. Я сейчас их принесу. – Отлично, – сказала она, – но нам придется сесть за стол. Я очень серьезно отношусь к настольным играм. – В этом я не сомневался. – Он улыбнулся. Они с радостью играли в игры несколько часов, потягивая кофе и ощущая на лицах теплый морской бриз, а также разговаривали. – Мне очень приятно, что ты возишься со мной. Ты такой добрый, – произнесла Николь, когда они наконец сделали перерыв в игре. Она остро ощущала, как старательно они оба избегают говорить о том, что между ними произошло. Николь решила все выяснить, чтобы впредь не волноваться. Гарри избегал прикосновений и старался не смотреть подолгу ей в глаза, поэтому она решила, что он сожалеет о близости с ней. Ожидая его ответа, она снова почувствовала тошноту. На этот раз из-за нервного напряжения. – Ну, я же обещал быть с тобой и в болезни, и в здравии, поэтому я просто выполняю свою клятву, – отшутился он, хотя она заметила, как он напрягся. Николь застенчиво улыбнулась: – Тем не менее ты молодец. Он пожал плечами, явно смущаясь от ее похвалы. – Ты заслуживаешь того, чтобы тебя опекали, – проворчал парень. Тихонько выдохнув, она откинулась в шезлонге и скрестила руки на груди. – Наверное, я уже отвыкла от опеки, – сказала она. – За мной давным-давно не ухаживали. – С тех пор как умер твой отец? – спросил он и посмотрел ей в глаза. Она затаила дыхание от внезапно нахлынувших эмоций. – Да, – сказала Николь, приказывая себе успокоиться. Сейчас не время грустить. Гарри почувствовал ее дискомфорт и понимающе кивнул: – Эй, я забыл спросить, как дела у твоей сестры в Оксфорде. – Отлично! Похоже, ей действительно нравится учиться, – ответила Николь, радуясь перемене темы. – Ты очень хорошо делаешь, что поддерживаешь ее. Я очень впечатлен. По-моему, немногие братья и сестры сделают то, что ты сделала для своей сестры. Николь пожала плечами, но покраснела от его комплимента: – Было бы преступлением не отпустить ее в университет. Она такая умная. Однажды мир поблагодарит меня за это. – Я уверен, так и будет. – Он откинулся в шезлонге, разглядывая Николь. – Полагаю, я тоже должен тебя поблагодарить. Ты помогла мне сохранить мой дом. И мое здравомыслие. – Он устало улыбнулся. – Ну, ты очень щедрый. Ты дал мне больше, чем я просила. Он рассмеялся, чтобы избавить ее от беспокойства: – Нам надо создать Общество взаимного восхищения. Она улыбнулась: – Да, неплохо бы. – Мы с тобой классные люди, да? – Наверное, – ответила она. – В этом не может быть сомнений. Мы классные! Их взгляды встретились, и Николь вспомнила, как Гарри смотрел ей в глаза, когда они занимались любовью. – Слушай, я хотел поговорить о том, что случилось той ночью, – осторожно начал он, и она сразу приуныла. – Да? – По-моему, не надо снова это повторять, – сказал он. – Тем более нам еще довольно долго жить вместе. Это все усложнит. – Хм, ладно. Николь старалась не показать разочарование, но, очевидно, ей это не удалось. – Так будет лучше, Николь, – произнес он тоном не терпящим возражений. – Знаешь, я не жду, что ты влюбишься в меня, – сказала она, следя за каждым своим словом. – Мы могли бы просто спать друг с другом, не ожидая ничего более серьезного. – Я не уверен, что так получится. – Он посмотрел на нее с явным скептицизмом. Хотя разум говорил Николь, что парень прав, ее тело отказывалось слушать логические доводы. Они уже пересекли линию, и у них не было реального пути назад. На самом деле Николь казалось, что, переспав с Гарри, она стала по-настоящему взрослой. Она верила, что ей хватит ума не путать секс и любовь. – Мы постараемся. Мы оба знаем, что проживем вместе недолго. Наши отношения сделали бы совместную жизнь немного веселее. – Она улыбнулась ему, и он улыбнулся в ответ. – Тем более мы договорились не изменять друг другу в браке, – прибавила она. Он несколько секунд обдумывал ее слова. – Нет. Я не думаю, что это хорошая идея, – ответил он в конце концов, и его взгляд стал строгим. Он принял окончательное решение. У Николь сжалось сердце. – Ладно, как скажешь, – произнесла она, скрывая разочарование. Возможно, он прав. Секс усложнит их отношения. Но это не помешало ей надеяться, что он передумает. Возвращение домой было таким же роскошным и удобным, как поездка на остров, если не считать странной напряженности между Гарри и Николь, которой раньше не было. Они очень осторожничали друг с другом с тех пор, как договорились не заниматься сексом снова. Казалось, они ходят на цыпочках вокруг бомбы, которая может взорваться, как только они расслабятся или допустят ошибку. И это заставляло их относиться друг к другу с преувеличенной вежливостью. К тому времени, когда они вошли в дом в Хэмпстеде, Николь была полностью истощена от нервного напряжения. Казалось, она совсем не отдохнула. Гарри тут же извинился и куда-то ушел. А Николь снова оказалась одна на кухне, приготовила себе еду и задалась вопросом, будет ли ее жизнь прежней. Она пришла к выводу, что это очень маловероятно. Особенно теперь, когда она узнала, каково заниматься любовью с Гарри Стайлсом. Ей так понравилось быть с ним. Он оказался намного лучше всех ее прежних мужчин. Он точно знал, как доставить ей наибольшее удовольствие, и был невероятно внимателен к ее желаниям. Она никогда не испытывала ничего подобного. И она хотела большего. Намного большего. При мысли о совместной жизни с ним в течение года, когда придется постоянно подавлять сексуальное напряжение, пульсирующее между ними, ей стало тошно. Да они просто свихнутся от желания. Им лучше всего уступить своим физическим потребностям до того, как они разведутся. В любом случае через год они просто наскучат друг другу. Отказавшись прислушаться к голосу разума, который посоветовал ей не рисковать, она решила положиться на волю случая. Гарри привык контролировать свои решения, поэтому предложение о новой близости должно исходить от него. А она подождет. Чтобы не сойти с ума от раздумий, Николь отправилась в свое кафе, чтобы проверить, как там идут дела. После короткого отсутствия она испытала потрясение и загрустила, когда увидела, до чего кафе стало потрепанным и захламленным. Если раньше она не хотела ничего менять, то теперь решила, что пора обновить интерьер. Ей надо перестать бояться будущего и позволить себе наконец двигаться дальше. Настало время перемен. Прошло еще два дня. Гарри поздно приходил домой по вечерам и разговаривал с Николь все жестче и формальнее. Но в конце концов она устала это терпеть. – Ты опять будешь относиться ко мне как к мебели? – разочарованно проворчала она утром третьего дня, когда он пришел на кухню, налил себе кофе и вежливо кивнул, прежде чем выйти на улицу. Он повернулся и осторожно поставил кружку на ближайший стол. Он слегка расплескал кофе, словно у него дрожала рука. – Это не так, Николь, – тихо сказал он, глядя на нее с мучительным выражением лица. У Николь екнуло сердце, но она решила не поддаваться на провокации. Им надо выяснить отношения. И чем скорее, тем лучше. – Послушай, я поняла, ты не хочешь со мной физической близости, – продолжала она. – Но я бы предпочла, чтобы ты признавал мое присутствие в доме. Мы можем быть друзьями? На его подбородке учащенно подрагивала жилка. – Дело не в том, что я не хочу с тобой физической близости, Николь, – начал он, идя в ее сторону. Его плечи напряглись, в глазах вспыхнуло разочарование. – Я этого хочу. – Хочешь? – прошептала она, удивляясь страсти в его голосе и напряженности в его взгляде. – Да, – уныло ответил он. – Ой, ну, понятно. – И мысль о том, чтобы видеться с тобой каждый день, не имея возможности прикоснуться к тебе и зная, как нам хорошо вместе, сводит меня с ума. – Он прерывисто дышал, словно пытался сохранить самообладание. Николь ликовала, понимая, что сводит его с ума от желания. Не задумываясь, она шагнула к нему, не в силах бороться с инстинктом, и решила выяснить, что он будет делать. Они уставились друг другу в глаза, их дыхание участилось, а тела напряглись. Гарри стал действовать первым. Подойдя, он запустил пальцы в волосы Николь, потянул ее к себе и поцеловал в губы. Его поцелуй был жадным и полным страсти, которую он сдерживал с тех пор, как они в последний раз прикасались друг к другу. Он тихо прорычал, когда Николь обняла его руками и крепче прижалась к нему, чувствуя его возбуждение. Она прервала поцелуй, чтобы снова посмотреть ему в глаза и удостовериться, что оба думают одинаково. – Ты же говорил… – Я знаю, что я говорил, но на этот раз я не буду сдерживаться, – проворчал он и нахмурился то ли от облегчения, то ли от разочарования. Его глаза сияли от удовольствия. Николь не сдержала улыбку: – Хорошее решение. Значит, мы будем необузданными. Мы оба взрослые люди. Мы знаем свои цели и не стремимся к обязательствам. – Ты правда в это веришь? – Выражение его лица стало предельно серьезным. – Да, – так же серьезно ответила она. – Я не шучу, поверь мне. Он крепко обхватил руками ее спину и прижал Николь к себе. Внезапно его хватка ослабела, словно он о чем-то задумался. – Но мы должны быть разумными, поэтому с сегодняшнего дня будем пользоваться презервативами, – сказал он. Николь кивнула: – Я согласна. Сейчас ей совсем не хочется забеременеть и сильнее усложнить себе жизнь.