Чудесный комбинезон цвета полуночного неба

— Че за нахуй? — бурчал капитан Хованский, поднимая синюю жопу вверх вместе с ее нерадивым обладателем. Юлик чувствовал замешательство, волнами исходившее от него. Гуманоид в латексе же издавал очень странные ощущения и звуки. Юлик умел считывать эмоции людей, но иногда и его они ставили в тупик: такие моменты он не любил особенно, начинал тормозить, а голова начинала гудеть, будто на нее надели кастрюлю, по которой затем долго били. Гуманоид был насильно поставлен на ноги, но держался на них все равно с огромным трудом. Капитан спихнул его на механика и решил рассмотреть поближе. Юлик тоже подкрался к ним. Существо было очень похоже на человека, даже конкретно на молодого мужчину — если бы не было таким тонким, даже тощим. Латекс не очень выгодно облегал его остроугольную фигуру, и он напоминал недокормленного супергероя. Тут гуманоид приподнял голову и из длинных голубоватых волос показалось угловатое серебристое лицо с высоким лбом, узкими глазами и пухлыми губами, а на высоких скулах будто блестели чешуйки. — Привет персефонианцам! — вдруг выдал гуманоид неожиданно низким голосом. Юлик вздрогнул. — То-то я чувствую, как у меня в башке копаются. — Я человек, — быстро ответил Юлик. На него смотрели три пары глаз, жаждущие объяснений. — Наполовину. Гуманоид гыгыкнул и вновь опустил голову. Но как он узнал? Юлик и не пытался лезть в его голову, тем более этого не умел, а лишь считал то, что было на поверхности. Капитан Хованский все еще смотрел на него с неким подозрением. Юлик настолько привык к наследию матушки, что не считал нужным объяснять что-либо окружающим. Тем более, в корыстных целях он свои способности никогда не использовал, чаще предпочитая вовсе глушить их. Они были полезными, спасая его от скуки, но в основном только мешали. — А с тобой что не так? — решил узнать Юлик вербально. Парень глухо икнул и вновь поднял голову, глянул на него и оскалился. — Я Шмальц с планеты Хэл, и это мое обычное состояние. — Не пизди, — приказал ему Юра, слегка тряхнув за плечо. Их капитан часто давил, словно самоутверждался так, но сейчас его характер был к месту. Шмальц покачнулся и уставился на капитана долгим взглядом, а потом булькнул: — Сома. Друже закатил глаза раздраженно. Юлик его понимал — возиться с наркоманом никому не хотелось. Особенно с таким, на которого они сами чуть не приземлились. Юлик про себя решил отпустить и забыть, поскольку дел было полно. — Щедро заплачу за койко-место, особенно если сможете доставить меня на Бернгард, — вдруг деловито сказал Шмальц, кажется, даже немного выпрямился. Юра хохотнул, Друже тоже удивился. Юлик подошел ближе, почти вплотную, и на него тут же вскинули туманно-пьяный взгляд. — И зачем нам это? — О-очень щедро заплачу, — лукаво протянул гуманоид и подмигнул. Юлик тут же понял, что забыть не получится. — Дайте мне с ним поговорить, — потребовал капитан Хованский и потащил Шмальца за собой на корабль. Юлик пришел к выводу, что теперь у них точно пополнение в команде, понадеялся, что временное. Капитан недолго беседовал со Шмальцем, после чего вышел и заявил, что этот едет с ними. Олег рядом не издал ни звука, принимая это, а Юлик хотел было поговорить Юрой, но тот был уж больно доволен. С деньгами у них лучше не стало. Шмальц что-то брякнул, хотел упорхнуть в корабль, но его не пустили. — Один ты там не останешься, — предупредил Юра и вручил его в руки Юлика. О-Нешко был на седьмом небе. Олег стоял рядом и грустно смотрел на эту картину. Он пожал плечами, собираясь сваливать, но Юлик успел поймать его за запястье. — Тебе же лишние руки не помешают? — улыбнулся он. — Я с ним не пойду, — сразу ответил Олег. В голубых глазах заискрился легкий испуг. Шмальц ему, конечно, малину испортит. Юлик подумал, что беспокоить брата не хочется, да и Юра придет в бешенство, если узнает, с кем остался их новый товарищ. — Мне не три года! — вдруг заявил Шмальц, сел прямо в сугроб и достал откуда-то длинную тонкую сигарету. — Я вообще себя предлагал, — тихо произнес Юлик. Олег сжал губы в тонкую полоску. — Корабль закрыт. Если он свалит, нам только лучше. — Не свалю. Я кэпу аванс заплатил. Ну, а им не заплатил! Юлик вспомнил, что его кошелек совсем пуст, а брат попросил купить по дороге что-нибудь сладкое. Дима сказал, что повредил бедро, поэтому не может ходить, но держался почему-то за поясницу. Юлик старался не думать о том, что с ним могло произойти, но даже болезненный Дима не чувствовал себя плохо. У него что-то болело — Юлик это чувствовал, но на душе у его брата было тепло. Они не были родными братьями. Мать Димы умерла при преждевременных родах в диких условиях. Он потому и носил фамилию матери, чтобы иметь от нее хоть что-то. Их отец долго не заводил новую жену, сперва стремясь поднять сына в одиночку, много работая. Дима чаще оставался с няней, а потом в их доме появилась высокая красивая женщина. Через год родился Юлий. Ларин ревновал. Они много дрались в детстве, но потом выросли. Юлик всегда считал брата странным, но все равно любил, не зная никого ближе него и матери. Отец все так же работал, устроил Диму в хороший университет, а потом и Юлика. Их образование стоило огромных денег, но отец не жалел ничего ради сыновей. Почти взрослая жизнь удивительным образом сплотила братьев: Дима чаще сидел дома, а Юлик так не мог, что-то без конца придумывая. У них даже был маленький бизнес в интернете, который приносил больше веселья, чем денег. Про свои способности Юлик молчал до последнего. Мать, конечно же, узнала про них, пыталась развить, но он совсем не старался. Ему не нравилось, что он столь сильно отличается от друзей и брата, поэтому сильно сопротивлялся, бесконечно ленясь. Так что вскоре мать начала настаивать, рассказала множество сказочных историй. Юлику стало интересно. Но его способности вследствие получеловеческого происхождения смогли развиться только до уровня эмпата, а не полноценного чтеца. Матушка до сих пор прекрасно делала вид, что ничуть не расстроилась. Именно эти способности помогли ему четыре дня назад первым попасть в команду Стремительного. Все началось еще немного раньше — за неделю до этого. Он попал в аварию в порту Аркадии, когда его нагло подрезали при посадке, и его огромный Филин, груженый тремя тысячами хэллианских тортов, завалился на бок на какой-то небольшой Сеятель. В Сеятеле никто не пострадал, зато его самого расплющило, а владелец подал в суд на его компанию. За это его и уволили в последний день его годовой стажировки, как только узнали об иске, потому что именно так и поступают с провинившимися стажерами, и не важно, что он уже давно капитанил на кейтеринге крупных событий, пофигу на то, что это вообще была его первая авария, насрать на показания наружных камер. Он был так зол и подавлен в тот момент, что из главного офиса компании в Игор-Сити сразу пошел в бар. Летное вообще было диминой идеей. Юлик успел отучиться два семестра на психфаке ИИ, к слову, ему ужасно нравились лекции о человеческих чувствах и эмоциях: он и не замечал стольких мелочей и полутонов, даже будучи эмпатом, стал разбираться в них гораздо лучше. Учиться на психфаке было хоть и сложно, но интересно. А в один прекрасный день брат увлек его идеей полета за штурвалом своего корабля, а также работой вместе с ним на небольшом семейном предприятии — доставке цветов или типа того, он уже и не помнил точно. В баре ему даже не налили, сославшись на то, что алкоголь от двадцати пяти и старше, а ему было только двадцать четыре. Юлик взял себе безалкогольное пиво и впал в уныние, потому что даже брат не смог его поддержать сейчас, сказав что задержится на работе до полуночи; на все вопросы Юлика Дима ответил одним словом — «кролики». Пиво было гадким, и он смог выпить только половину, направился к барной стойке, чтобы попросить другое, но по пути какой-то здоровяк ткнул его кием, Юлик отшатнулся и пролил свое пиво на угрюмого кудрявого парня. Тот орал на него минут пять, аргументируя все тем, что это были его любимые штаны, но потом подостыл и будто бы совсем потух. Юлик почувствовал, что этому человеку сейчас больше всего нужен друг, и подсел к нему; они легко разговорились, и его наконец угостили алкоголем. Выяснилось, что кудрявый парень только что купил космический корабль и собирался набрать команду, первым делом решив найти второго пилота. Юлик сразу же ответил, что у него есть опыт полетов и какие-то рекомендации, а кроме всего прочего пресловутая жажда приключений. «Тогда зови меня Капитан» — тут же воодушевленно ответил его собеседник. Глаза Юлика вновь загорелись. Они обсудили оплату его труда, сойдясь на сдельной, и направления дальнейшего сотрудничества. Капитан Хованский обещал ничего сколько-нибудь криминального, но в то же время ничего конкретного не говорил, вещая о «доставке грузов» по всей Вселенной, однако же просил завтра взять с собой пушку, а лучше две. Тогда Юлик решил, что это логично, потому как грузы бывают и очень ценными, а в космосе полно пиратов и просто нечестных людей, так что оружие может и спасти ему жизнь. Затем они очень много говорили и еще больше пили, разошлись по домам уже за полночь. Дома Юлик решил позаимствовать из отцовского арсенала две лазерных Хольги и станган — до этого он никогда не задумывался, зачем репортажному фотографу столько оружия, да и в этот раз прогнал все вопросы. Дима застал его вдрызг пьяного за примеркой портупеи на две кобуры и, кажется, сильно удивился. В ту ночь Юлик позвал его с собой в космос, заверив, что на любом корабле нужен врач, тем более сегодня Дима доработал свой последний день в клинике для животных, и идти ему было некуда. Тот вроде как согласился, рассудив не бросать младшего брата на произвол судьбы. А потом Юлик уснул с ним в обнимку. Капитан Хованский сразу показался ему справедливым руководителем и просто добрым человеком. Юлик не видел за ним каких-то скрытых грешков и прочей ушлой паскудности, определив его как парня простого и честного. За свою недолгую жизнь он успел выработать в себе чуйку на бандитов — хоть какая-то польза выходила от его нечеловеческой способности. Механик Олег, который недавно разрешил называть себя Друже, тоже выглядел простым и даже еще более светлым, но на самом деле был хитрее и практичнее — это Юлик установил в первые пять минут их беседы уже на пути на Рождество. А капитан смотрел на механика как на ангела во плоти с первого же взгляда — Юлик сразу распознал весь спектр эмоций и их физических проявлений, присущих влюбленности, будто по учебнику, вот это все: и пульс, и щеки, и взгляды, и смущение. С Олегом каждая беседа была интересной и всегда делала неожиданные интригующие повороты: парень явно не был простым, как и наивно-светлым. Сейчас они шли по Рождественскому рынку и разговаривали о полиамории — Юлик сам не заметил, как их диалог завернул в это русло. Олег сам больше отнекивался, переводил тему. Юлик все старался заглянуть в его лицо. Друже был интересный, но временами скрытный. Они шли мимо стройных рядов маленьких лавок со всякой праздничной утварью или вкусностями. Юлик лишь оглядывался, вспоминая свои новогодние ярмарки в детстве, на которых не было и доли того, что творилось здесь. Артисты разных рас на ходулях, мелкий снег, тихая праздничная музыка — Юлику нравилось это все, однако Олег словно куда-то спешил. Огромные часы на площади пробили семь раз. Возможно, потому и спешил, что поздно, но никто не собирался сворачивать палатки, торгуя лишь энергичнее. — И не было желания заводить отношения? — продолжил Юлик. Олег нехотя отвечал на вопросы про отношения, но Юлик не умел иначе. Он изучал эмоции, обожал любые их проявления, и особенно любил любовь. Олег был милым парнем, теплым, но кое-какие моменты Юлик был обязан прояснить. Он так изучал людей, а Друже был ему невероятно интересен. Им предстояло еще долго работать вместе. Друже пожал плечами. Ранее он заявил, что имеет имеет проблему с тем, чтобы к кому-то привязаться помимо друзей. Сказал, что много работал и не замечал одиночества. Юлик ощутил горечь тоски, резко сменившуюся каплей раздражения. Олегу не нравилась излишняя навязчивость и личные вопросы. Он быстро разгорался, когда они касались интересных ему тем, а здесь совсем потух, начал переводить разговор в другое русло. — О, пошли интересные палатки, — улыбнулся Друже, тыча указательным пальцем в воздух. Юлик посмотрел в ту сторону, замечая палатки со всякими вкусностями, интересные незнакомые ему лица и расы. Юлик решил не давить. Он отчетливо ощущал напряжение сейчас, но чувствовал его и на борту. Брат, например, стал тише, скромнее. На корабле было не так много людей, чтобы долго гадать о причине изменений в нем. Возможно, Юлик лишь догадывался и догадывался неверно, но что-то определенно происходило. На скромном корабле Хованского плелась тугая паутина интриг. Юлик решил, что стоит ему присмотреться, ведь Дима не был осторожным, не умел следить, так что О-Нешко работал здесь за двоих. Олег остановился возле одной из лавок, за прилавком которой лиловый узкоглазый гуманоид готовил что-то из осьминогов. Он клал маленькие кусочки осьминога в отлитые из металла шарики и заливал тестом, а потом выкладывал несколько таких шариков на бумажную тарелочку. — Такояки? — воодушевленно спросил Олег. Гуманоид в голос рассмеялся. Юлик их не понимал, поэтому решил и не лезть. Он оглянулся, ища еще что-нибудь интересное. Он обожал сладости или какие-нибудь незамысловатый стрит-фуд, любил всякую мелкую ерунду, фигурки, звездолетики. Они находились в месте, где все палатки предлагали различные вкусности. Перед его взором так кстати сама собой возникла дама странной наружности: невысокая, но широкоплечая, с грозным выражением лица, хоть и с улыбкой. — Ты один, сладкий? — забасила дама, перегибаясь через прилавок. Юлик проморгался. — Я… э-э, — он потыкал пальцем в сторону, указывая на Олега. Он пялился? Юлик понадеялся, что женщина не поймет его неверно, просто она действительно выглядела весьма интересно. Ее низкий голос и добрая, но как будто плотоядная улыбка немного пугала, но больше поражала. Казалось, она сбежала из прошлого века, где была, что особенно удивительно, мужчиной. Взгляд самца, редкие темные усишки и поведение портового бармена, который одним ударом способен прихлопнуть несколько излишне пьяных бунтующих моряков — это все было в ней одной. — Как тебя зовут? — нежно, но от того и пугающе спросила она. — Юлий… Юлик. — А я Никитá, — мило ответила женщина. — Ты занят? — спросила она. Возле ее лавки сладко пахло карамелью. У Юлика в животе предательски заурчало. Юлик умел беседовать с дамами, но здесь на него откровенно давили. Аура женщины была мощная, а ощущения от нее — яркие, но как будто чересчур активные. Юлик чувствовал повышенную сексуальность, подавляющую и какую-то матерую. Стало как-то жутковато. Его клеили? — Я с другом, — честно ответил Юлик. Олег обернулся, посмотрел сперва на него, потом — на женщину. Юлика окатило безмолвным хохотом. — А ты тоже милашка, — решила Никита, обмакнула яблоко в карамель и потянула его Юлику. — Но ты слаще. Твои родители случаем не квартерианцы? Такая карамельная булочка. Юлик сжал пальцы на тонкой палочке. Олег за спиной про себя бился в истерике, внешне лишь скромно ухмыляясь. Женщина — это же женщина? — улыбалась ему так мило. Он действительно понравился ей, что четко ощущалось, и она тоже ему нравилась своей бескорыстной добротой. От нее исходили волны тепла и заботы как от матери, но с долей эротизма. Своеобразное сочетание. Такого пыла в свою сторону он еще не ощущал. Никогда. Их смело толпой, только Юлик придумал, как вежливо попрощаться. Дружная орава неизвестного происхождения оттеснила их, и Юлик остался со своим карамельным яблоком возле соседней лавки. Он обернулся, а Никита была уже занята, обслуживая клиентов, но к нему она ненадолго обернулась, подмигнув. — Будешь? — тихо спросил Юлик у Олега, не зная, что делать с этим яблоком. Ему вообще-то от души подарили. — Не, брат, — хохоча, ответил Друже. — Приятного. А ведь он действительно был голоден. Юлик погрыз яблоко — кстати, оказавшееся довольно вкусным. Снег приятно освежал, но при этом было тепло. Сотни тысяч огоньков освещали вечернюю площадь, создавая по-настоящему праздничную атмосферу. Юлик довольно вышагивал, поглядывал на расслабленного Олега. — Надо в супермаркет, — решил Друже. Юлик понял это как просьбу есть быстрее. Он начал грызть яблоко более жадно, хрустнул челюстью пару раз, но заткнулся. Супермаркет был закрыт, а про рынок и думать не стоило. Они прилетели слишком поздно, долго возились со Шмальцем, потом бродили по ярмарке. Пришлось закупаться по дороге, бродя от одного ряда к другому. Мясо они нашли дешевле, а овощи, как сказал Друже, оказались перемороженные, что ему совершенно не нравилось, таблетки они нашли вообще без проблем. В одном небольшом киоске вне ярмарки они купили две упаковки сублимированных блюд в таблетках и несколько супов, Олег что-то попросил у продавца полушепотом. Когда он складывал покупки в мешок, Юлик заглянул за его плечо, видя жвачку, какие-то соусы, пару коробочек с чем-то и подозрительно знакомый тюбик продолговатой формы. Он едва сдержал смех, думая, насколько бессмысленно покупать смазку, работая на борту с кучей мужиков. Юлик уважал чужие предпочтения, был парнем современным, но немного недопонял, для чего Олегу, покинувшему свой дом, смазка. Олег заметил любопытный взгляд. Юлик ощутил прилив чужого стыда. О как. — Для работы надо, — пояснил Друже с серьезным лицом. — А разве недостаточно машинной? — спросил Юлик. Он должен был. Олег заметно покраснел, отвел взгляд. — Не всегда. Иногда нужна смекалка и надежные народные методы. Юлик вспомнил, как однажды чинил свой байк несколько лет назад, и не понимал, в какой момент ему могла понадобиться именно анальная смазка. Олег так разгорелся, что О-Нешко решил сменить тему, продолжая грызть яблоко: — Никогда не видел такие соусы. Нет, на борту определенно что-то происходило. У него были два варианта, и один являлся логичным, а второй — странным. Юра так горячо смотрел на Олега, буквально пялился. Олег отвечал ему улыбочками, но этот вариант не казался правдоподобным: они лишь общались как друзья, хоть и смотрели иначе. Тогда Юлик подумал о втором варианте, вспомнил больное бедро брата. Или поясницу. Олег ходил на перевязку каждый день, и Дима стал как-то веселее, светлее. Дима и Олег?.. Они подходили ближе к главной площади, где вновь начинались палатки со сладостями. Юлик, вспомнив про брата, не вовремя очнулся. Он же обещал Диме что-нибудь сладкое! Засунул руки в карманы, пытаясь нашарить наличку. Карта и айди остались в каюте. Они прошли мимо второй лавки с пряным шоколадом. Впереди была пустая площадь с туристами. — Олеж, — тихо позвал Юлик и потянул его за край куртки. Тот обернулся, округлив глаза. — Дима просил взять ему кое-что, а я деньги в каюте оставил. Я отдам. Юлик долго выбирал шоколад. Его взгляд упал на самую красивую плитку, но ценник у нее был еще более красивый, даже несколько пугающий. Для брата не было жалко, и Дима бы элементарно не съел столько, но Юлик легко мог помочь. Олег оплатил покупку, попросил кинуть в бумажный подарочный пакетик еще пару каких-то ягодных конфет. Юлик долго смотрел на него, не понимая, какого лешего происходит, но в очередной раз тактично промолчал, сжимая ручки пакетика. Олег казался таким милым, заботливым сейчас. О-Нешко подумал, что если у них с Димой что-то сложится, он будет рад за брата, сможет спокойно вручить его в эти сильные руки. Юлик не выдержал и крепко обнял Олега. Тот не понял его, но похлопал по спине. Смутился. — Спасибо, — протянул Юлик, стискивая его сильнее. — Да было бы за что, — смущенно ответил Олег. Он резко сменился, обнял в ответ, немного даже подаваясь вперед. Юлик захотел назвать его братом, но подумал не проявлять назойливости. Олег, как и Юра, не очень любил такое. Он расцепил объятия, и они пошли дальше. На площади было шумно. Они подошли к краю обрыва: площадь заканчивалась резко, огороженная невысоким бортиком. Внизу было много снега и лысых деревьев, но смотрелось круто. Юлик все не мог подавить улыбку, разгоряченный видом и эмоциями. Он потому и мечтал уехать. Ему осточертело жить на родине, захотелось новых эмоций. Он хотел познать мир: как внешний так и свой внутренний. Он жаждал новых ощущений, яркости. Он хотел пожить. И Юлик был рад эффектному обрыву, пестрым краскам праздника, чудным артистам на площади. Его забавлял даже детский крик, переходящий в истошный визг. Или не детский? — О, наш парень, — проговорил Олег, аккуратно перекинул сумки за спину, вытаскивая лямки, словно это походный рюкзак. Шмальц, про которого давно забыли, носился между толпами, что-то крича. За ним быстро плыла — реально будто над снегом летела — троица неизвестных. Шмальц пихался, убегая, и широко улыбнулся, заметив знакомые лица. — Пацаны! Юлик ненавидел такие моменты. Все было так хорошо, но они опять нашли приключения. Или приключения нашли их. В случае с Олегом он нисколько не жалел, но Шмальц совсем не выглядел добропорядочным парнем, которого могли хотеть убить по сути ни за что. Он быстро настиг их, спрятался за спину Олега. — Братан, спасай, — прохрипел Шмальц. — Я тебе не братан. — Он тебе не братан. Ответили хором. Олег и Юлик переглянулись, потом посмотрели на тех парней. Неизвестные в мгновение оказались рядом и конечно же решили, что Олег и Юлик хорошие знакомые Шмальца. Это были широкоплечие, но тощие гуманоиды с плоскими одинаковыми лицами. Их яркие рыжие волосы выделялись на фоне приталенных зеленых пальто, но выглядели они грозно. Они были как из-под конвейера: одинаковая стойка, лица, одежда. Отличались лишь прической и совсем немного — цветом глаз. Либо так казалось из-за ночных фонарей и бесконечных гирлянд. Судя по ощущениям, Шмальц был сильно напуган, а троица хотела его живым или мертвым. Олег справа напрягся, а потом громко выругался под визг Шмальца. Механик излучал тяжелый и решительный боевой настрой, будто светился им, тут же оттолкнул парня от себя. Придется обороняться. Юлик не любил драки, хоть и умел давать отпор, но больше предпочитал решать проблемы на словах. Здесь их слушать не собирались: один из тех парней напал тут же, оказавшись рядом. Юлик по натуре был добродушным. Он мог выкинуть Шмальца, оторвав от Олега, сказать ребятам, что они вообще не знакомы. Олег уже давал по морде тому чуваку, лупил от души и успевал блокировать удары, словно занимался каким-нибудь боксом несколько лет. Юлик засмотрелся на его уверенные движения, за что получил подсечку и навернулся в снег. Его прижали лицом ко льду, тяжело усевшись сверху. Парни источали невероятную злость. Только он хотел завести руку назад, как сидевшего на нем отбросили в сторону. Олег постарался. Он вообще неплохо держался, и Юлик дал себе лишь секунду на то, чтобы опомниться. Шмальц практически бездействовал. Он стоял в стороне, что-то выкрикивал. Олег дубасил второго, пока первый вытирал кровь с носа. К нему сзади подбежал третий, и Юлик успел подняться и повалить его ровно так же, как до этого роняли его самого, но на спину. Он вцепился незнакомцу в ворот, нанося удары по лицу. Нападавшие неожиданно оказались слабыми. Всех троих раскидали по сторонам, как детей, и Юлик позволил себе спокойно выдохнуть, как показалась троица точно таких же гуманоидов. — Они размножаются, что ли? — удивился Олег. С другой стороны, со спины, шла еще одна троица. Шмальц громко икнул, взял Юлика под локоть. — А полиция здесь типа вообще не работает? — прохрипел Юлик, стряхнул Шмальца. Он сделал шаг назад, когда одна троица приблизилась, наткнулся спиной на спину Олега. Юлик ошибся, считая этих точной копией первых. У них было одно большое отличие: у свежей партии нападающих было оружие. Тонкие лезвия ножей сверкали в свете огоньков. В груди закололо, а к горлу подступил удушающий страх. Отец всегда учил их, что внешний мир жесток. Юлик считал себя немного параноиком, но постоянно таскал с собой какое-либо оружие с тех пор, как попал на Стремительный. До сих пор оно пригодилось ему лишь раз, зато спасло жизни и ему и его капитану, а сейчас его дерзкая Хольга могла спасти им жизни снова. Рука сама потянулась к оружию, но нащупала лишь пустоту. О-Нешко успел лишь открыть рот, как за спиной раздался громкий треск выстрела в воздух. Нападавшие замерли и в ту же секунду начали отступать. Юлик обернулся, глядя на Олега. В руках у него была его пропавшая Хольга. — Когда успел? — удивился Юлик. — Когда мы мило обнимались у лавки с шоколадом, — ответил Олег. — Мне показалось, что я видел знакомых. Ненужных знакомых. Прости, что взял без спроса. О-Нешко ощутил тогда толику чужого беспокойства, но решил, что неверно трактовал это. Олега по-прежнему могла преследовать та мафия. Он совсем забыл. Юлик лишь махнул рукой. Взял и взял. Главное, что никто не пострадал. Незнакомцы пропали, быстро свалив, когда послышался еще и звук сирен. Юлик посмотрел на Олега. Тот пожал плечами, оглянулся, а потом с силой ткнул Шмальца в плечо. — Что за дела? — сразу спросил Юлик. Шмальц прикрыл голову руками. Его тряхнули еще раз. — Они забрали все мои деньги! — запищал Шмальц, отскочил от них. — Просто так никто ничего не делает, — пробурчал Олег, но вернул Хольгу и понимающе кивнул Юлику. Вокруг собрались люди, сирены завыли громче. Драка привлекла внимание, а стрельба распугала всех. Олег схватил Шмальца за шею, крепко сжимая ладонь. Юлик чувствовал чужой гнев и страх. Надо было срочно валить. О-Нешко взял часть сумок, настроился. Они едва ли не бегом вернулись к кораблю и не успели скрыться внутри, как к ним подлетела полиция. Только их не хватало. Шмальц попытался выскользнуть, но Олег вновь поймал его, в этот раз схватив за волосы. Те отпали, словно парик, оставаясь висеть в широкой ладони. Олег удивился, но быстро среагировал, поймав его уже за руку. — Они все заодно, — прошептал Шмальц. Было так непривычно смотреть на его гладкую макушку. Олег скривился, но не отпустил. Полиция осмотрела их, долго разглядывая Шмальца. Юлик понимал, как это все выглядит со стороны, боялся, что Шмальц был каким-нибудь беглым преступником. Полиция задержала взгляд на его физиономии. Подозрительно. Они могли сдать Шмальца и сказать, что стреляли в тех парней чисто из-за самообороны. Их бы отпустили. Но полиция не излучала агрессию. — Вы устроили пальбу на площади? — спросили офицер. — Нет! Это не мы, — улыбнулся Шмальц фальшиво, за что в очередной раз получил подзатыльник. — Мы, — честно признался Юлик. Глупо было бездумно палить в ответ, но и врать офицерам — опасно. Юлик считал, что всегда лучше сознаться. Они могли сдать Шмальца и тогда, могли не попадать в эту задницу. Они знали его в общей сложности минут пятнадцать, но Юлику казалось, что они все сделали верно. Здесь не было какого-то единственно верного решения, поэтому они следовали интуиции. Юлик ощущал, что Шмальц ебнутый, возможно, что-то сделал тем парням, но и те не простые мирные жители, если подняли оружие. — Вы не местные, поэтому мы не можем вас арестовать, — решили полицейские, — но меры принять обязаны. У вас двадцать два часа на то, чтобы покинуть планету. Пострадавших нет, однако, еще один случай подобного поведения, и вам в лучшем случае закроют влет на планету. Надеемся, вы все верно поняли. Полиция развернулась, нацепила какой-то датчик на бок Стремительного. Юлик подумал, что только сейчас понял, что у них нет средств связи между членами команды. Юры не было видно, а нужно было спешить, поскольку иначе они не успеют в срок, а садиться из-за сумасшедшего гуманоида хотелось в последнюю очередь. Стоило офицерам уйти, как Шмальц вывернулся из захвата, становясь неожиданно серьезным. — Парни, сейчас внимательно, — начал он. Юлика окатило отчаянием. — Не копайся в моей голове! — прикрикнул на него Шмальц. Юлик поднял руки в примирительном жесте. Юра показался вовремя. Он шел вразвалку, совсем никуда не торопясь. Сразу понятно, кэп пока не знал, сколько радости принес им их новый товарищ. Шмальц обернулся, когда Хованский подошел ближе. — Ну, чего вы тут? — спросил капитан. — У него денег нет, а еще из-за него возникли проблемы с полицией, и теперь у нас двадцать два часа на то, чтобы покинуть планету, — сразу начал Юлик. Юра округлил глаза и разинул рот. Сейчас орать начнет, как пить дать. Шмальц им сразу не понравился, но Юра слишком любил деньги. Вообще, они бедствовали, а жить на что-то надо было. У них и работы-то сейчас не было, и тяжелый взгляд и тоска Юры ясно давали понять, что и он не нашел работы. Зато они, такие самостоятельные, нашли проблемы! Юра проморгался, вытянул палец, ища слова. — Мне надо на Бернгард, — повторил Шмальц. — У меня там клад. Очень ценный. Юра закрыл рот, внимательно слушая. — Я могу работать за еду, могу помочь с поиском работы. Только довезите, — Шмальц едва ли на колени не падал. Ему действительно очень сильно надо было на ту планету. Он был странный и до невозможности проблемный, но на лбу Юры показалась длинная морщинка. Задумался. Юра был добрым и временами думал после того, как что-то говорил или делал, но оставался справедливым. Их капитан понимал, что от Шмальца может быть больше проблем, что он мог напиздеть и про клад, и про работу, и про что угодно. От Юлика была польза, как и от Димы. Случайно попавший на их борт Олег тоже был занят делом. А этот… — Если найдешь работу, то хер с тобой, — выдохнул Юра. — Я устал сидеть в ебаных конторах. В интернете…— он не договорились, морщась. Юлик помнил ту грустную историю. Шмальц аж засиял, схватил Юру за руку, затряс. Потом он подлетел так же к Юлику и Олегу. Друже лишь закатил глаза. — Короче, — расслабленно продолжил Шмальц. Юлику это совсем не нравилось. — У меня есть друзья, которым нужна помощь с доставкой. Надеюсь, вы не сильно брезгливые, — он хохотнул, будто не из-за него они влетели. Юлик почему-то не сомневался. — Платят при получении, но достаточно. К вам как раз половина залезет. Им нужно было перелететь в другое место. Погрузкой займутся не они, а еще обещали много заплатить, если они не повредят упаковку товара и привезут все в целости и сохранности. Шмальц связался с другом и начал говорить с ним на непонятном языке — лингвочипы даже не воспринимали его как речь, поэтому перевод не шел. Это тоже никому не нравилось, но деньги обещали хорошие. Юра собрал маленький совет команды, пока Шмальц болтал. Юлик хотел сказать, что парень совсем мутный, но это, кажется, понимали и без него. — Потом закроем его в каюте, — предложил капитан. Парни дружно закивали. Они сели в корабль, чтобы отправиться на новое место. Юра казался таким усталым, а еще все время молчал. Машенька сказала, что ей совершенно не нравится полицейский датчик, что он пищит. Пояснила, что он излишне похож на бомбу, а писк ускоряется со временем. — Может, это и не полиция была? — тихо спросил Юлик, дергая Олега. — Не, полиция. У них на груди значки были. Их вообще никак не подделать, — Олег тяжело выдохнул. — Не спрашивай, откуда я знаю. Что-что, а удивлять Олег умел. Юлик продолжал поглядывать на Шмальца. Тот сидел за их спиной, что-то быстро набирал на своем карманном коммуникаторе, даже не смотрел в их сторону. Он не казался агрессивным и, видимо, не пытался их обмануть, но его все еще было тяжело прочитать из-за сомы и еще почему-то. Возможно, потому Юлик и был настроен против, напрягался все время. Шмальц его удивлял и пугал последствиями пребывания здесь. Пока они готовились, Маша сообщила, что они все-таки не могут сейчас взлететь. — У тебя компьютерный ПМС что ли? — на высоких тонах спросил Юра. Он был уставший и становился злым. — К вам гости, — спокойно ответила Маша. — О, нам же мало гостей! — Юра хлопнул в ладоши. Юлику стало совсем не по себе. Кэп быстро заводился, а потом долго остывал. Одним словом, сегодня был достаточно истеричным. — Покажи, кто там, — велел Хованский уже спокойнее. Все посмотрели на экран, передающий изображение с наружных камер. Возле закрытой двери стоял кто-то широкоплечий, но в платье — довольно старомодном, как занавеска с цветочным узором — и в туфлях. За широкой спиной висела видавшая виды огромная сумка. Кубышка на голове наводила на мысль, что Юлик знает, кто это. — Повернись, красотка, — приказал Юра. Дама обернулась, широко улыбаясь. Юлик чуть с кресла не упал. Юра тихо прошептал: — Пиздец. — Я к Юлику, — забасила девушка. Никита. Как только нашла их? Она все больше и больше пугала. Это планета была щедра на приключения и странные знакомства. Юра повернул к нему голову, долго смотрел. — Скажи, что сестра твоя, — вновь постепенно загорался Юра. — Тоже без дома осталась. Хорошо, что Дима не слышал. Юлик прикрыл лицо руками, пока позади раздался хохот Олега, больше похожий на крик амальтейской мегачайки, мучимой кашлем. Юра и на него зашипел. Юра сегодня тоже был довольно щедрый, но на пиздюли. — И к Олегу, — добавила Никита. Друже мгновенно заткнулся, тихо ойкнул. — Вы чем, блять, занимались, пока меня не было? — пораженно спросил Юра. Юлик ответил честно. Рассказал про яблочко. Ситуация-то была житейская, вполне адекватная, и Юлик понял это, когда рассказывал. И чего он боялся? Однако, Юра слабо верил, нифига не понимал, а потом очухался, вспомнив, что времени мало, а им еще грузиться. — Ну, и чего тебе, куколка? — спросил капитан уже у Никиты. — Впустите. Или выйдите. Поговорим по-человечески, лицом к лицу. Ее впустили. Юлик вжался в кресло, желая врасти в него, стать незаметным. Пока она поднималась, Юра попросил Машу просчитать, сколько у них времени и сколько займет перелет, погрузка и окончательный вылет. Шмальц продолжал чатиться, изредка гыгыкая, Олег с Юликом умолкли. Никита вошла к ним, поправляя изящный шарфик, который мог сделать ее образ лучше, но почему-то лишь утяжелял. — У тебя ровно пять минут, — заявил Юра. На голографическом экране над поверхностью консоли реально появился таймер. Времени не было вообще ни на что. Вместо ответа Никита достала толстый кошелек откуда-то из бюстгальтера. Юлику стало физически плохо. Суровая дама. — Возьмите пассажиром, — низко попросила она. — Куда-нибудь. Куда угодно. Плачу налом. — Да хоть аналом! У нас места нет, — ответил Юра и обернулся к таймеру. Еще три с половиной минуты. У них было место. Им нужны были деньги. Юра мотал головой полностью адекватной, пусть и экстравагантной, женщине, но взял ненадежного мутного Шмальца. Никита надулась, опустила голову, продолжая сжимать пальцы на кошельке. Она выглядела как бедная женщина, простая, отчаявшаяся и очень грустная. Только жуткая пиздец. Но Юлик имел особенность не обращать внимания на внешность. Он чувствовал ее душу, в которой были печаль и отчаяние. — А зачем тебе куда угодно? — спросил ее Юлик. Взгляд Никиты сразу загорелся. — Мне здесь не место, — просто ответила она. — Здесь любой красивой женщине не место. Здесь полиция ни черта не работает, вокруг сплошное насилие. Средь бела дня ограбить могут. Они в глаза ебутся, что ли? — Красивым-то да, — протянул Юра, качая головой. — Но все равно мест нет. Прости. Но места были! Юлик не понимал его логику, даже удивился. Чем Шмальц лучше этой женщины? Он попытался подумать, находя лишь одну причину. — Это из-за того, что она женщина? — прошептал Юлик. Юра закатил глаза. Точно! Он не помнил, чтобы кэп хотя бы как-то упоминал женщин, за исключением Маши. Но Маша не была даже человеком, поэтому в счет не шла. У Юры точно были проблемы. — Баба на корабле к беде, — тихо ответил Хованский. — И вообще, я здесь капитан! Нет значит нет! — Вот так видят красивую женщину и сразу за человека не считают! — Никита вскинула руки. — А если я тебе отсосу, а, капитан? — Нет! Не-ет! — Юра кричал. Ужасно. Юлик ощущал прилив паники. В некоторых случаях Хованский оставался сюрпризом, отличаясь сомнительными привычками и сероватой моралью. Юлик мог понять такой резкий ответ на предложение интима, пусть и, скорее, несерьезно, но оскорблять и отказывать, руководствуясь каким-то древними традициями?.. — Очередной гей… — Никита помогала головой. — Я натурал! Я женщин люблю! — вновь заорал Юра, отчаянно жестикулируя и становясь красным, как помидор. Таймер уже ушел в минус. Они безнадежны. — Видимо, комплексы перед такими красивыми девушками, либо все-таки гей. Латентный. — Никита покачала головой. — Я просто кризисный психолог по образованию. По профессии, правда, жрица любви, но это все в прошлом. Однако, деньги у меня есть и я не понимаю, что тебе, капитан, мешает их взять. Коль уж меня не хочешь. — Да кто тебя вообще захочет? — Юра стал уже свекольного цвета и чуть ли не охрип. Тишина. Юлик прикрыл лицо руками. Будто его родители ругались. Юра застыдился, но Никита оставалась уверенной, хоть и молчала. Маша разрушила тишину, прокашлялась. — Не знала, что вы сексист, капитан, — тонко ответила она. Юлик уже видел, как Юра яростно разрывает тонкие провода Стремительного, ведущие к консоли, лишь бы заткнуть ИИ, и управляет кораблем по-старинке штурвалом, а потом Олег смиренно это все чинит. Кажется, они так и будут существовать, в идеальном равновесии. Хорошо, что Друже был спокойным и рассудительным мужиком. — И нам пора взлетать. Если, конечно, вы позволите. Юра сокрушенно взвыл, глядя в потолок. — Капитан, соглашайся. Наличка нужна — нам еще заправляться. А Никита куда адекватнее некоторых, — Юлик решил сказать свое слово. Да, он привел Диму, но он заслужил право голоса. Юра вновь взвыл, нехотя посмотрел на Никиту. — Сколько даешь? — спросил Хованский. — А сколько надо? У меня счет с семью нулями, но я знаю цены за перелеты между галактиками. Я дама бывалая. Юра посмотрел на Олега, видимо, искал поддержку. Друже был на стороне Юлика. Она же просто попросила о перелете куда угодно — не более. Маша сказала, что они опаздывают на десять минут. Датчик пищал громче. Юра поморщился, махнув рукой. — Полетели, блять! — крикнул он, отвернулся и ни с кем не разговаривал вплоть до начала погрузки.