Чудесный комбинезон цвета полуночного неба

Капитан оставил их на Алтее и улетел, но обещал вернуться. На планете было довольно солнечно. Юлик почти сразу выкупил тему с дресс-кодом, потому что раздеться хотелось просто невероятно. Было как-то сухо, и глубокое синее небо создавало какой-то дикий контраст. Казалось, их накрыло тяжелым куполом, под которым они жарились до золотистой корочки. Неудивительно, почему у местных был такой яркий розовый загар. Или это их обычное состояние? Юлик не особо разбирался в инопланетных расах, не скачал себе бестиарий. Он не был заядлым путешественником, не мотался от планеты к планете, поэтому удивлялся всему, как ребенок. Цвета Алтеи по-настоящему поражали своей яркостью, словно кто-то выкрутил насыщенность на максимум, ослепляя. Здесь даже трава казалась зеленее. О-Нешко потратил несколько часов на то, чтобы найти годный мотель недалеко от места, где они приземлились. Оказалось, он потратил время впустую, поскольку Никита сказала, что на жилье они не спустят ни копейки. Юлик был рад такому раскладу, потому что свою первую зарплату на новой работе хотел частично отложить, а частично — нагло просрать на какую-нибудь фигню. Поэтому вписка у друга Никиты радовала, но при этом же пугала: само понятие «друг Никиты» звучало так, словно этой ночью их могли сожрать. Мотору в этом случае повезло больше всех — им только в зубах как зубочисткой поковыряются. Олег продолжал напрягаться. Юлик ощущал это так отчетливо, что трещала голова. Юлик взял тяжелую походную сумку, которую набил до отказа, кое-как закрыл. Друже же хватило небольшого рюкзака. Мотор стоял, в чем был, а Дима бесконечно зевал, не мог сфокусировать взгляд, стреляя глазами в разные стороны. Шмальц свалил сразу, виляя подтянутой задницей. С такой внешностью Даны и любовью к приключениям за него было как-то страшновато — привыкли уже к тому, что этот ящер где-то рядом. Он оказался неплохим парнем, за исключением своей острой зависимости от препаратов и невероятной нимфомании. Такая девочка легко могла во что-то встрять. Никита сразу принялась созваниваться с тем самым другом, который мог их впустить. Юлик сперва подумал, что такую толпу скорее пошлют нахуй, чем пустят в дом, но, как оказалось, дом у друга был большой, а семья — маленькой. Видимо, они были действительно хорошими товарищами, раз Никита так легко договорилась о ночлеге. С другой стороны, им нужно было переждать лишь одну ночь, две — максимум. Юра сказал, что сообщит о форс-мажорах, и тогда уже они все вместе будут думать. Они шли к транспорту, который вел в Неон. В основном здесь были такси и автобусы; метро, как сообщили, не достроили года три назад и как-то подзабросили. — Нет финансирования, — низко ответил им водитель такси на логичный вопрос. Олег сказал, что на такси им будет спокойнее, да и не сильно дороже. Они взяли восьмиместный универсал, где спокойно поместились все вместе с вещами. — Тем более, — добавил водитель, — у нас топливо недорогое. Машины на водороде. Юлик вытаращился. Он слышал, что планета почти не перенимает чужеземные технологии, считая, что от этого много лишних проблем. Ведь, действительно, много планет и целых планетарных систем погибли из-за слишком стремительного развития и неподготовленности к нему. Здесь же обстановка напоминала старые фильмы или учебники истории. — Откуда у вас такие технологии? — удивился О-Нешко. — У нас изначально такие строились. Расчет шел из того, какое топливо мы можем использовать. А тут еще и экологично вышло. — То-то у меня голова болит, — хохотнул Дима. — Надышитесь грязью, а потом у нас «голова болит», — пробурчал водитель. — У нас налог на автомобили с грязным выбросом знаете какой? Я три дома отстрою! Юлик из лекций помнил, что водородный транспорт едва ли не самый опасный. Топливный бак, расположенный за их спинами, немного пугал, потому что умереть молодым в такси из-за взрыва он хотел в последнюю очередь. Но если эту технологию использовали долгое время, то бояться было нечего. Олег вот, например, был вообще спокоен, а другие просто не понимали масштабов возможной катастрофы. Но доехали они без происшествий. Проезд обошелся реально дешевле обычного тарифа на той же Альматее. Они остановились перед невысоким двухэтажным домом кремового цвета. Вокруг все дома были как один, и Юлик решил, что мог бы легко потеряться здесь. Никита повела их к конкретному, громко заколотила по двери. Звонок же был… Им открыл крупных габаритов парень с темной бородой. Он посчитал их, шевеля губами, а потом молча впустил в дом, еще раз подозрительно осмотрел улицу, прежде чем закрыть дверь. — Сосед ебанулся, — тихо пояснил хозяин. — Накурился с утра и какой-то пиздец устроил. Мразота. В просторной прихожей они легко поместились впятером. Длинный широкий коридор не стеснял, хотя вдоль одной из стен стояла пара высоких шкафов; в конце его была прямая лестница на второй этаж. Юлик удивился и загорелся чистым интересом. Он почему-то думал, что их впишут в квартиру, и не понимал, как им уместиться такой толпой, но, оказывается, они остановились в целом доме. Никита сразу открыла один из шкафов, словно у себя дома, и запустила туда своей тяжелой сумкой, будто это был не просто гардероб, а кабинка телепорта. Сумка с грохотом опустилась на полку — видимо, стенки шкафа все-таки существовали. — Ну, — начал хозяин и протянул руку сперва Диме, стоящему рядом, — Антон. Антон оказался милым гостеприимным парнем, с каждым поздоровался за руку, сказал, что вообще не планировал начинать знакомство с того, чтобы пугать их соседом, но пару часов им действительно лучше не высовываться. Юлия он сразу стал звать Юликом, как и просили, что долго доходило до того же Юры. Гостиная, в которую они вошли после прихожей, была скромная, но объединенная с кухней большим полукруглым порталом. Юлик насчитал три двери в какие-то комнаты на первом этаже. В голове сразу возникли цифры количества возможных комнат и общего метража. На такую квартиру или дом на Альматее Юлик бы работал как минимум полжизни. Он всегда планировал приобрести свое жилье на заработанные деньги, хоть отец и говорил, что он всегда может рассчитывать на его помощь. Хотелось все-таки добиться всего самому, однако поддержка семьи была важна как своего рода подушка безопасности на всякий случай. — Какими судьбами в нашем тихом государстве? — спросил Антон. В гостиной стоял широкий диван и два кресла по обе стороны от журнального столика. Они все легко уместились там, пока Никита продолжала хозяйничать, отправляясь в кухонную зону. — У нас капитан удалился по важным делам, — ответил Юлик, — а нам нужно где-то тихо посидеть. — От полиции, что ли, прячетесь? — рассмеялся Антон, а потом расхохотался еще громче. — Или от мафии? Олегу не было смешно, но он выдавил улыбку. Никита поставила перед ними чай и печенюшки. Антон посмотрел на нее долгим взглядом. Показалось, что Юлик стал свидетелем чего-то, чего ему наблюдать не стоило. Никита ушла обратно, и Антон проводил ее долгим взглядом. Юлик сразу вспомнил одну из самых длинных недель в своей жизни. В день их гостевой вечеринки он мило общался со своей новой подругой Лилиан, а на следующее утро проснулся в чужой каюте. Все, что О-Нешко помнил, это то, как договорился о приятной встрече с девушкой в своей каюте, как они решили уединиться. Юлик немного выпил, а утром Никита принесла ему воды и какую-то невероятно вонючую бодягу. Он был абсолютно голый, а Никита как-то слишком нежно гладила его лицо. Он так и не понял, было ли что-то между ними. Поясняющий вопрос казался тупым и неуместным. Голова гудела так, что он не мог понять ощущения даже собственного тела. Никита сказала лишь то, что он ворвался к ней ночью, а больше ничего не поясняла. Лилиан писала, что потеряла его, что вообще-то настроилась на продолжение, но он пропал. Девушка не обижалась, но Юлик продолжал думать о том, что могло быть и что реально было. Он до сих пор молчал, не спрашивал. Боялся. Никита иногда подходила и неожиданно начинала поправлять его волосы или одежду. Она трогала его, нежно тепло улыбаясь, что выглядело довольно двусмысленно. Было непонятно, что именно у них за отношения. Почему-то Юлик сразу дергался, но ни слова не говорил против. Может, у них что-то было, а Юлик наговорил ей всякого? Он становился довольно сентиментальным во время секса и легко мог наговорить полной херни. После своего первого раз он был почти готов жениться на своей девушке, но на следующее утро его отпустило и он просто убежал. Никита не подавала признаков симпатии, не лезла к нему обжиматься, а значит, у них ничего не было — это очевидно. Но также она могла же ждать, когда Юлик сделает первый шаг: все-таки Никита была женщиной. Местный чай был вкусным, но непривычно крепким. Или так заварили. Никита опустилась рядом с ним, чуть подалась вперед и тяжело опустила ладонь на колено Юлика, на что тот сразу поперхнулся. — Помнишь, как мы прятались от Псиячих? — сказала она куда-то в сторону. Глаза Антона округлились. Он улыбнулся. — От кого бежите? Юлик подумал, что Антон точно выгонит их, если узнает, что они в бегах. Прятать тех, кого ищут мафиози, — ужасная идея, но глаза Антона загорелись азартом. Он смотрел на них по очереди, чуть прищурился, остановившись на Диме. — Из-за тебя, да? Мне кажется, я видел тебя в Версусе, — вспомнил Антон. Дима удивленно ткнул пальцем себе в грудь. — Или я путаю? Ты похож на одного моего знакомого, Ромку. Только нос другой. — Они вообще не похожи, — парировала Никита. Антон долго смотрел на Диму, потом переводил взгляд к потолку. Они с Никитой явно многое пережили, и, кажется, это были не совсем спокойные дни. Дима, конечно, был своеобразным парнем, но в криминал никогда не попадал. Юра неоднократно звал Диму поехавшим психопатом, но он совсем не был таким. Это понимали все присутствующие, а Олег как-то неприятно для себя напрягся. — Это из-за меня, — признался он. — И я благодарен, что ты пустил нас к себе. — Ты? О тебе я бы вообще не подумал, — хохотнул Антон. — Хотя, знавал одного маньяка, который выглядел так же миленько. Такая мразь была: одному чуваку глотку перерезал, вытащил язык… О, они с Никитой явно были хорошими друзьями! Антон показал им дом. На первом этаже были две спальни, а наверху — еще две. Хозяин рассказал, что дом достался по наследству его жене, а перестраивать его они не торопились, но и не знали, как использовать лишние комнаты. У тетки, жившей здесь, было десять котов, которые расселились по отдельным комнатам, поэтому Антон попросил не удивляться тому, почему некоторые комнаты имеют своеобразный интерьер. «Своеобразный» означало, что на стенах были обои с котиками и мышками, а в одной из спален по-прежнему стоял лоток размером с ванну. Якобы, то была какая-то необычная порода с одной далекой планеты, где породистые домашние кошки вырастали до размеров леопарда. Юлик заселился с Олегом в спальню на втором этаже, где стояли две койки с кошачьими ушками на изголовье. Там меньше всего воняло котами, поэтому они сразу определили себя туда. Антон сказал, что они могут выбирать любую комнату, кроме, конечно же, его собственной, но та была внизу, поэтому они решили тихонько никому не мешать на втором. Дима вселился в соседнюю, сказав, что ему вообще насрать, с кем спать, но про себя Юлик догадывался, кто будет вторым. Никита лишь пожала плечами. Ей в любом месте было неплохо — лишь бы койка была. Юлику казалось, что между ней и Антоном что-то было. Возможно, не сейчас, потому что сама Никита не показывала никакой симпатии, но вот Антон прямо-таки смотрел на нее, иногда подолгу думал о чем-то, из-за чего теплая энергия светлых эмоций прошибала Юлику голову. Но ведь говорили, что Антон женат. — А где твои-то? — спросил Юлик. — Сыновья съехали давно и приезжают по выходным, — спокойно ответил Антон. — Жена на смене. Через три дня приедет. Вы вовремя прибыли, но, думаю, Света была бы рада со всеми вами познакомиться. Правда, она не знает, что я работал на одну… компанию. — Ты ей до сих пор не рассказал? — удивилась Никита. — Я офицер полиции. Даже там ничего не знают, — Антон натянуто улыбнулся. Юлик в конец запутался. Типа, так можно было? — А вас там, разве, не проверяют? — спросил внезапно возникший рядом Олег. — Это было сорок лет назад, — Антон скривился. — Реально сорок. Я сюда потому и приехал, что здесь никто меня искать не будет. А потом осел, встретил Свету. — И сколько ты здесь? — спросил Юлик. — Тридцать семь лет, — кивнул Антон. Юлик посмотрел на него внимательно. Внешне ему нельзя было дать и человеческих тридцати пяти, а тут у него помимо этого был какой-то бэкграунд. Юлик вспомнил, как Никита рассказывала истории тех лет, когда ни одного из них и в проекте не было. Олег тихо присвистнул. — У женщины некультурно спрашивать возраст, — сказала Никита. — Сразу поясняю. Они принялись готовиться к ужину. Мотор к тому времени вернулся к команде, долго ходил по квартире. Он нашел себе небольшую комнатку, где и решил остановиться. Сказал, что ему много и не надо. Юлик все это время сидел на диване и листал страницу Неона в сети. Здесь был крутой аквапарк у горного озера, в котором запрещено купаться — заповедная зона, но на что-то развести туристов можно было. Несколько музеев, выставок и экскурсий на уникальные заводы. Юлик искал настоящих развлечений, чтобы отрываться весь завтрашний день, увидеть что-то новое. Приключений в его жизни стало достаточно, а просто чилить в каком-нибудь кино он не собирался по причине того, что провел неделю взаперти. Местный парк аттракционов тоже выглядел привлекательно, но Юлик знавал и лучше. — Друже, погнали завтра куда-нибудь? — устало протянул Юлик. Тот стоял у плиты и помогал Никите с крупным куском свиной лопатки. — У нас есть чудные экскурсии на винодельни, — ответил ему Антон. Олег даже приободрился. Юлику тоже нравилось, как это звучит. — Дим, пойдешь с нами? — крикнул О-Нешко наверх. Олег громко прочистил горло. Черт, Юлик совсем про них забыл! Он разом отвернулся, чтобы не смотреть на Олега, но ощущал его, а это было еще хуже. — У меня планы! — ответил Дима, даже не спускаясь. И хвала Вселенной. Олег мог быть крутым бойфрендом для его брата. Юлику нравилось болтать с ним, играть или заниматься всякой ерундой. Они удивительно легко понимали друг друга, и если бы Олег был в его вкусе, Юлик бы подумал приударить за ним, но сейчас видел в нем лишь хорошего друга, как и сам Друже смотрел на него. К тому же, Олег и без него был нарасхват. Даже слишком. Сперва Юра, потом — Дима. У Олега была какая-то яркая энергетика, притягивающая их. Юлик даже вспомнил одну легенду своей матушки о том, как какая-то древняя раса вымерла и остался один-единственный ее представитель. Чувак источал какую-то убийственную ауру самца, оплодотворил кучу женщин, чтобы его ценный генофонд не пропал. Олег казался таким же, за исключением того, что был стопроцентным землянином. Они разбежались с Димой, и, благо, брат нашел себе новое увлечение. К нему Юлик относился совсем иначе, к тому же, история могла повториться. Дима так легко влюблялся, а потом долго приходил в себя после разрыва. Было тяжело наблюдать за этим, а еще хуже — чувствовать. Дима не заслуживал всей этой боли и такого ужасного отношения, поэтому было попросту непонятно, чем он не угодил Олегу. Сейчас неловкость постепенно спала, они оба пережили этот период и даже иногда спокойно общались. Однако, Юлику было все еще интересно, в чем была проблема. Мясо громко шкварчало. Юлик откинулся назад, закрыл глаза. Сейчас вокруг было столько эмоций и чувств, что заболела голова. Он плохо спал ночью. Он планировал сегодня лечь пораньше, сразу после ужина. И его не разбудила бы даже пьяная Дана в комнате Димы за стеной. Юлик понимал, что у них скорее всего необычные отношения — более свободные, однако, подозревал, что ночью Шмальц вернется к ним. Он никогда не ночевал у своих случайных любовников, так что он как минимум вернется поспать. Юлик вспомнил про яркую внешность Даны, ее упругие бедра и длинные ноги. В ее чрезвычайно извращенском приложении были лишь лютые сумасшедшие. Тревога вернулась, и О-Нешко решил проверить, как она там, набрал в коммуникаторе простое сообщение, ничего не получил в ответ. Значит, занят. Или что-то случилось. Его позвали к столу. Они мило ужинали. Антон с Никитой рассказывали жуткие истории. Юлик старался по возможности в них не вслушиваться, но зато еда была вкусная. Олег все чаще старался сменить тему, но выходило лишь хуже: Антон с Никитой легко переключались и вспоминали истории ярче. Юлик очнулся под конец, проверил список сообщений. Дана ему не ответила, еще и оказалась вне зоны доступа. — А у вас здесь есть глухие зоны? — интереса ради спросил Юлик. — В бункере если только каком-нибудь, — ответил Антон. В каких обстоятельствах свидание заканчивается в бункере? — Или в подвале. Или в подвале? Юлик попытался рассуждать логически. Шмальц могла сломать коммуникатор или просто отключила его. Зарядка могла сесть, хотя у нее была модель на солнечной батарее, которые крайне редко садятся. Всему могло быть логичное объяснение. После ужина Юлик помог убрать со стола и вымыть посуду. Он почти забыл про Шмальца, а за окном уже было темно. Фонари на улице стояли редко, поэтому стало реально темно. Юра отписался, что прилетел, а Дана все молчала. — Ты скинул Шмальцу адрес? — спросил Юлик Олега, когда вошел в их комнату. — Он недоступен, — ответил Друже. — Ебется где-нибудь в подвале. — Ты считаешь это нормальным? — После всего, что было? Это Шмальц! Антон рассказывал, что в Неоне редко кого-то похищали или убивали. Город был едва ли не самым спокойным и чистым на всем континенте, пусть и со своими внутренними проблемами, когда в другом полушарии творился какой-то пиздец; но и на фоне других городов Неон все-таки не был самым тихим местом. Юлик почему-то не мог перестать переживать: он словно чувствовал, что с Даной что-то случилось. Они не были близкими друзьями, но та тяжелая неделя объединила их настолько, что он начал переживать. Ночь радовала тем, что они могли поспать в удобных кроватях на твердой земле. Почему-то Юлика вдохновляли такие моменты: путешествия с товарищами, которые постепенно становились друзьями, теплые отношения в команде. Юлик перевел взгляд на сидящего рядом Олега. Тот что-то печатал на коммуникаторе, глуповато улыбался. — Юра? — спросил О-Нешко. Олег поднял на него удивленные глаза. — С чего ты взял? Олег в последнее время часто улыбался вот так, когда о чем-то разговаривал с Юрой. Он стал менее беспокойным после расставания с Димой, и это было трудно не заметить. То, как Олег общался с Юрой, как капитан отвечал ему, как они пребывали в своей собственной атмосфере, не могло остаться незамеченным. Юлик чувствовал тепло, исходившее от них обоих. То же самое Юлик ощущал, находясь рядом с Олегом сейчас. — Просто решил, что это Юра, — прямо ответил Юлик. — Он же обещал написать. Юра так переживал, когда улетал, и, опять-таки, что-то похожее Юлик ощутил и от Олега. Они как будто синхронизировались, но сами того не понимали, и это было так удивительно. У них были похожие улыбки и взгляды: теплые, лучистые, словно два солнца общались между собой на понятном лишь им языке. Олег мотнул головой, видимо, вспомнив про Юру. Вернулась его тревожность, как утром. Юлик даже удивился тому, что Друже испытывал подобные эмоции еще к кому-то. Он почему-то подумал про Диму, но сразу отбросил эту мысль, потом в очередной раз вспомнил про Шмальца. — Кстати, — вновь напомнил Юлик, — а Шмальц не писал? Ну, вдруг. Олег цокнул, качнул головой. Да, Юлик не мог так просто уснуть, не зная, в порядке ли этот идиот. Что с того? — Да не переживай, — Олег взбил подушку, торопливо укрылся. — Если бы что-то случилось, коммуникатор сработал бы. Его модель тяжело сломать, а в полиции о смерти обычно оповещают всех знакомых. Юлик тихо хмыкнул. Да, про это он тоже забыл. Он расправил постель, укладываясь, выключил свет и закрыл глаза, когда на его коммуникатор пришло уведомление, а потом прозвенел и коммуникатор Олега. О-Нешко боялся смотреть, что там, надеясь, что это пришло уведомление об обновлении или Юра написал, но еще через мгновение они услышали истошный крик с первого этажа. Никите тоже пришло это сообщение. — Ты что, настолько хорошо читаешь мысли? — удивился Олег, тут же включая свет. Юлик пересилил себя и посмотрел на экран на запястье. Антон стоял перед металлическим столом, на котором лежало холодное мертвое тело. Он оперся двумя руками о стол, оглядывая каждого из присутствующих в комнате. — Убийство, — грозно сказал он. Как будто никто бы не понял без него! Три часа ночи по местному времени. Морг. Перед ними лежит мертвый синюшный Шмальц в привычной форме. — Два ножевых, — вяло начал криминалист, — в живот. Убийца неизвестен. В скорую позвонил парень, который, по его словам, был с ней… ним… с этим, — мужчина кивнул на Шмальца, — на свидании. Юлик не мог смотреть на него. Его всего трясло, но он старался держаться, чувствуя, как остальные напряженно смотрят на того, кто совсем недавно бегал по кораблю и орал что-то, обдолбавшись какой-то херней. Еще вчера Шмальц расхаживал по кораблю совершенно голый, забыв взять с собой в ванную полотенце и запасную одежду. Этот парень трахался с братом Юлика. Он долго залипал в стену три дня назад, довел Машу до истерики. Юра наорал на него из-за того, во что Шмальц превратил балдежную каюту. Шмальц довольно выполз из каюты Димы посреди ночи, когда Юлик шел с камбуза, потому что сильно проголодался. Шмальц был совершенно безумным, но стал таким родным. А сегодня превратился в холодного и мертвеца. — Кто мог желать ему смерти? — спросил Антон. Он был серьезен, как настоящий детектив, хотя являлся простым патрульным. — Половина Вселенной, — пожал плечами Олег. — Да кто угодно, — согласилась Никита. — Он совсем ебанутый. — Ну, это, конечно, упрощает расследование, — сказал Антон. Криминалист посмотрел на него долгим вопросительным взглядом. — Вы из какого подразделения? — спросил он Антона. Тот сразу выпрямился, задрал нос. — Это дело федерального назначения, — круто ответил Антон. Дима тихо хохотнул. Он был способен смеяться в такой ситуации? Дима был напряженным и немного на взводе, так что Юлик подумал, что это нервное. — Федерального. Ну-ну, — криминалист захлопнул папку с экспертизой, выкинул на стол себе за спину. — У вас десять минут чтобы убраться. Каждому. Мужик уныло вышел из кабинета, что-то бормоча под нос. Никита шагнула ближе к телу Шмальца, посмотрела в мертвое лицо. Она как-то странно и долго рассматривала его, словно разбиралась в ножевых. Скорее всего, она действительно в них разбиралась. Никита не переставала удивлять, заглянула под простынку, бормотала себе под нос. — Вряд он тебе ответит, — сказал Дима, видимо, решив, что Никита таким образом общается с хладным телом. Ларин всегда тяжело переживал чужую смерть, становился колючим. Он делал вид, что все прекрасно, но Юлик-то чувствовал, что это только фасад. Дима ведь пиздел и сам себе. Юлик подумал, что стоит присмотреться к брату и не оставлять его одного. — Я пытаюсь кое-что понять, — прошептала Никита. — С каким выражением лица он был, когда его убили? — С мертвым, — сказал Дима и вышел из кабинета. Олег проводил его взглядом, после чего тряхнул головой. Дима всегда становился злым и дерганым, когда умирал кто-то из его знакомых. Он похоронил двух близких друзей, поэтому Юлик знал, что такое скорбь Димы. Тяжелое и вредное состояние было лишь способ принять действительность. Он говорил, что Шмальц ему никто, но даже Юлик и тот не мог долго смотреть на его хладный труп. Грустно. Олег держался проще. Он стоял в углу и наблюдал за тем, как Антон и Никита долго и упорно изучают тело. Вообще, они могли заглянуть в дело, но, кажется, свои методы им нравилось больше. Друже несколько раз содрогнулся, но уходить не спешил. Он излучал сонливость и железное спокойствие, однако, чуть раньше и сам был на взводе. — Тебе его совсем не жалко? — тихо спросил Юлик. Не понимал он его. Так просто и легко успокоиться, хотя только вчера они со Шмальцем ужинали за одним столом. — Наверняка, сам виноват, — предположил Олег. — Просто так не убивают. Юлик вновь посмотрел на Шмальца. Они даже не знали его полного имени, не догадывались, были ли у него родственники, супруг, дети. По местным правилам, они могли похоронить его прямо завтра — им выделили место на кладбище. Никита предлагала кремировать, но на кремацию была очередь, а им наверняка скоро улетать. Везти тело с собой — такой себе вариант. Юлик подумал, что у Шмальца реально могли быть близкие, которым не понравится, что кто-то решил за них, а так они могли указать им на место, где покоился их Шмальц. Иногда вместо того, чтобы кремировать или закапывать, тело выкидывали в открытый космос. Так было дешевле и проще, однако, недавно это запретили на законодательном уровне межгалактической федерацией. Космического мусора и так хватало, а тут еще замерзшие тела, которые каким-то чудом никуда не засосало. Они не знали, что именно Шмальц хотел бы, чтобы сделали с его телом после его смерти. После смерти… Юлик судорожно сглотнул вязкую слюну, посмотрел на удивительно спокойного Олега. — Странно вышло, не находите? Откуда убийца знал, что это Шмальц, если он сменил внешность? — удивилась Никита. — Ну, может, это его типичная женская внешность? — предположил Олег. — Нет, такой у него нет. Он любит эксперименты. — К ним неожиданно вернулся Дима, шмыгнул носом. — Любил. Антон поднял указательный палец. Устроили, понимаешь ли, посреди такого процесса. Парень помер — окончательно и бесповоротно, а эти в детективов играли. — Надо осмотреть место преступления, — предложил Антон. — Я чувствую, что это не просто убийство. За ужином он рассказывал, что всегда хотел стать настоящим детективом, но не вышло. Юлик считал неправильным использовать смерть их почти что друга для того, чтобы подняться по карьерной лестнице, однако, убийца по-прежнему разгуливал на свободе. Ради доброго имени Шмальца они были обязаны найти преступника и сдать его полиции. Они обязаны были отомстить. Хотя бы так. — Я вам, сука, что сказал? — грозно крикнул криминалист, пока Никита без стеснений откинула тонкую простынку на Шмальце. — А, я уже все, — шепнула она и кивнула Антону. Они странно переглянулись, прежде чем выйти. До погребальной церемонии оставалось часов пятнадцать. Ввиду того, что преступления здесь совершались редко, а в полиции работали только профессионалы, то тело почти что сразу осмотрели и все нужные анализы сняли, а вот работать над делом основательно решили с утра. Полиция работала оперативно, поэтому идея искать преступника самим начинала казаться глупой, несмотря на своего рода профи в их немногочисленном кругу. Юлик любил иногда смотреть детективы, но никогда не думал, что самостоятельно примет участие в чем-то подобном. Мешало осознание того, что это был знакомый им человек — почти товарищ. Да, возможно, он должен был покинуть их через неделю, но пока-то был с ними, оставался частью команды. Когда они вышли из отделения, увидели напротив шикарную пекарню с огромным нарисованным на окне пончиком. Классное расположение выбрали, ничего не скажешь. Друзьям почившего дали какие-то бумаги, которые нужно было заверить, подписать у начальника полиции, а потом еще где-то, и тогда они могли получить свидетельство о смерти, но так как никто из присутствующих не являлся ни родственником, ни супругом, им ничего не дадут, но позволят выбрать то, как именно тело захоронят. Юлик сходил с ума, пока слушал все это дерьмо. Голова гудела, а парни вокруг были тяжелые. Все это давило на него. Атмосфера в морге была вообще безумная: холодно, странно воняло, вокруг — ледяные мертвые тела, которые совсем недавно были живыми существами. Юлику срочно надо было прилечь, а лучше — выпить. — Вы серьезно собрались этим заниматься? — спросил Олег, когда они оказались на улице. — Может, предоставить это профессионалам? — Эти мрази и не подумают искать убийцу, — ответил Антон. — Неизвестный. Документов нет. Неместный. Крот. — Глухарь, — поправил его Дима. — Крот это другое. — Не, крот это темное дело, у которого почти нет улик, — объяснил Антон. — А глухарь это… У нас так даже не говорят. — Да неважно! — не выдержал Олег, начиная потихоньку загораться. — Вы серьезно собрались этим заниматься? На него уставились все. Никита качнула головой. Обычно именно она в их компании была голосом разума и адекватности, если дело не касалось ее жутких историй, но сейчас роли поменялись. Юлик понимал Олега: расследование без профессионалов и их возможностей могло казаться глупой идеей, каковой она и являлась, но ведь кто-то завалил их товарища. Олег сильно сомневался во всей этой затее, поэтому хотел быть уверенным в том, что это имело смысл. — Мы найдем этого ублюдка, — ответила Никита уверенно. Ее глаза горели решительностью. Страшно. — Это был парень. Рост метр семьдесят пять — максимум метр семьдесят восемь. Правша. Дима тихо присвистнул. Юлик обернулся, чтобы посмотреть на брата. Тот, кажется, тоже был готов работать над делом. Олег тихонько качал головой, глядя себе в ноги, но потом внезапно передумал, кивнул. — Окей, — ответил он и больше ничего не сказал. Они знали, где именно было совершено убийство. Полиция сообщила им, что какой-то парень, с которым Шмальц ужинал, был вместе с ним в тот момент, когда на них напали. Парень вернулся в ресторан, потому что забыл там ключи от машины, и, когда вернулся, Шмальц уже лежал у парковки. Чувак понял, что это та самая Дана, когда увидел знакомый коммуникатор, а Шмальц что-то нечленораздельно прошипел, позвал его по имени, а потом просто упал с открытыми глазами. Убийцы рядом не было. Парень сразу вызвал полицию и скорую. — Возможно, тот парень спиздел, — предположила Никита. — Я пойду к нему. — Я с тобой! — тут же вызвался Дима. Юлик тяжело выдохнул. Эта парочка могла по-настоящему напугать бедного парня. Он пережил невероятное потрясение, сперва увидев, что милая красотка Дана — какой-то парень, а потом — пережив его кончину. Юлик даже не подозревал, как бы поступил и что почувствовал бы в такой ситуации. Это было сложно. Даже сейчас, стоя спиной к моргу, Юлик чувствовал себя разбитым. — Надо будет в тот ресторан наведаться, — решил Антон. — Полиция же там была уже, — вспомнил Олег. Антон в ответ улыбнулся — ни то мило, ни то страшно. Временами они с Никитой были похожи, только Антон выглядел чуть менее устрашающим. Они могли быть неплохой командой, выбивающей информацию из отморозков различной степени отмороженности. Никита определенно была бы плохим копом, а Антон — милым добрым дядюшкой, которому можно довериться. Было интересно, как именно они работали раньше. Они вернулись в дом, чтобы немного отоспаться. Олег нырнул под одеяло с головой, даже не включив свет: стянул джинсы и повалился прямо так. Юлик последовал его примеру, но не раздевался совсем. В голове было как-то совсем пусто. На утро было запланировано столько дел, однако четкого порядка у них не было. Сейчас хотелось молча провалиться в сон, что он и сделал. Утро было совсем неприветливым. Юлик проснулся из-за шума внизу, повернулся на бок, кое-как открыл глаза. На него смотрел Олег. Взгляд был пустой, заебанный. Юлик прекрасно его понимал, но поднялся с удивительно мягкой постели. Сегодня они могли отоспаться, неспешно позавтракать, а потом пойти гулять. Шмальц бы выполз из их с Димой комнаты, как обычно, в одних трусах, а Дима встал бы позже. Они бы обошли весь город, чтобы насладиться долгожданным выходным, тишиной и спокойствием. Сегодня они, несомненно, будут много ходить, но совсем по другим причинам. Завтрак был безвкусным. Они делали все чисто механически: умывались, ели, собирались. Нужно было переделать тонну дел, а они так и не сообщили обо всем Юре. У Юры сегодня тоже намечался неспокойный день. Юлик хотел ему позвонить, но его отвлек Дима, сидящий за столом на кухне. Он был напряженный и тяжелый, как будто совсем не спал. Хотелось думать, что этот взрослый парень способен пережить дерьмо любого рода, но Юлик постоянно за него переживал. Было непонятно, кто за кем следил, но обычно именно Дима был его опорой. Сейчас Юлику казалось, что брата срочно нужно покрепче обнять. Он почти свыкся с тем, что их товарища не стало, но Дима словно был где-то не здесь. Пару лет назад, когда Дима был счастлив в браке, Юлик спал так спокойно. Он мог прийти к Диме домой, сесть за стол в столовой и просто расслабиться. Такой уют ощущался лишь в родном доме, где матушка кормила их всякими сытными вкусностями. Андрей, уже бывший муж Димы, творил чудеса на кухне, и Юлик мечтал, чтобы у этих двоих все было супер. Но они развелись: Андрей куда-то уехал, а Дима остался один, снял какую-то стремную квартирку, откуда его вскоре выгнали, потому что один он не тянул, а возвращаться домой почему-то не хотел. Сейчас Дима выглядел один в один как после развода. Юлик протянул руку, касаясь его бледного запястья. Ларин вздрогнул и посмотрел на брата, как-то странно уныло улыбнулся. У них все будет хорошо. Они проспали часа три, поэтому голова работала еще хуже, чем ночью. Но нужно было работать. Нужно было подготовиться к похоронам, собрать все бумажки и договориться с ритуальщиками, а еще съездить к тому парню, с которым у Даны было свидание. — Я порылся в бельишке того парня, — вдруг начал Дима. Была у него любовь к хакерству — где только понабрался? Видимо, потому и не спал нихрена. — В общем, он постоянно мотается на такие вот свидания. Одни жопы в подписках. — Ну, здоровый молодой парнишка, — рассудил Антон, звонко отхлебнул чай из кружки. — Так-то да, но Шмальц не единственный, кто из-за него пострадал, — продолжил Дима с такой страшной улыбкой, что даже Юлику стало жутко. В Диме иногда просыпалось что-то маниакальное. Юлик не узнавал брата, однако со временем привык. Он не знал, из-за чего именно Дима расставался со своими бойфрендами и мужем, ведь с Юликом он был просто чудесным человеком. Скорее всего, все было куда сложнее. Стало понятно, почему Дима не спал — проверял любовника Даны. — У него приводы за наркотики, — сказал Дима, начиная загибать пальцы руки, — вождение в нетрезвом виде, попытку изнасилования. — Изнасилования? — вскрикнула Никита. Голосистая дама! — Ну, там не доказали, поэтому его отпустили. По дороге домой Антон рассказывал, как именно здесь работает их доблестные стражи порядка. Раскрываемость действительно была высокая, но и заброшенных дел было много. Они работали чрезвычайно странными методами, нередко просто закрывали дела, особенно когда пересеклись с неместными. — Что за проблемы с полицией? — Никита недовольно качала головой. — Которая планета с этой заразой. — Ну, помните, как на Альматее часть государственной скорой помощи заменили частники? — спросил Антон. — Аналогичная ситуация. Как началось несколько лет назад, так и продолжается. Забирают дела у наших, быстро раскрывают, рубят бабло. — Так ваши тогда наоборот должны активнее работать, нет? — удивился Олег. — Финансирование урезали. За такие деньги никто не захочет работать. — Но ты же работаешь! — А чем занимаюсь я, мои дорогие, дело третье, — отрезал Антон и опять посмотрел так мило, но будто говорил одним взглядом «вам это знать нахуй не надо». Юлик не в первый раз слышал о проблемах с финансированием на Алтее. Не достроили метро, не могут содержать полицию, зато держат каких-то частников. Странная ситуация. Возможно, дело было в том, что Алтея страшно отставала в развитии, а сейчас технологии — ключевой аспект благополучия. На Альматее вовсю летали флаеры, а здесь ездили какие-то доисторические водородники, да дома выглядели как на Земле в двадцать первом веке. Если не в двадцатом. И это многое объясняло: хреновая связь, не особенно по нынешним меркам развитая инфраструктура. Да у них даже камер у ресторана, как оказалось, не было — каменный, сука, век! Отсутствие камер сильно поднасрало им. Антон в голос рассмеялся, когда Дима предложил просто подключиться к ним и никуда не ездить. Никита сообщила, что планирует действовать старыми-добрыми методами: кнут и два кнута. Дима сдался, сказал, что ему вообще похуй. По дороге Юлик, привыкший решать все вопросы через интернет, познал всю боль местной бюрократии. К счастью, с ними был Антон, которому достаточно было показать свою корочку. Им осталось как-то забрать тело и перевезти его на кладбище. Юлик ощущал себя совершенным ребенком. У него тряслись руки при мысли, что вообще происходило, а возникший не вовремя ступор замыкал в нем что-то. Все казалось таким нереальным, как будто он до сих пор не проснулся и был немым сторонним наблюдателем, который мог лишь переставлять ноги, и то через силу. Юлик внезапно остановился посреди улицы, тогда Олег повернулся к нему и пожал плечами в беззвучном вопросе. Юлик тряхнул головой, проморгался. Может, он и вправду не выспался? Хостес смотрела на них огромными глазами. Антон словно был лишен какого-либо чувства такта, спрашивал прямо, а потом еще и повторил: — Так что? Вы что-нибудь слышали о вчерашнем убийстве на парковке? Олег свалил куда-то вглубь ресторана, махнув им рукой. Юлик остался с Антоном, начиная понимать, почему тот так и не стал детективом. Тот облокотился на стойку администратора, криво улыбнулся. В этот раз смотрелось именно жутко, и Юлик, например, никогда не ответил бы такому парню. Они вообще выглядели как группка негодяев, собственно, и совершивших убийство: будто они втроем похитили, изнасиловали и убили бедную девушку, а потом Антон еще раз ее изнасиловал. Юлик опустил голову, глядя себе в ноги, потом заметил, как к ним подходит Олег. Хостес по-прежнему молчала. Юлик решил, что она местная — местных было сразу видно. Ее кожа чем-то напоминала жвачку: нежно розовая, мягкая. Антон на ее фоне был больше смуглым, а Олег — вообще мертвенно бледным. — Я сейчас охрану вызову, — тихо пискнула девушка. Непонятно, что Антон хотел им показать, но их выпиздили — благо, без скандалов. Они встали у входа и Антон что-то напряженно думал, пялясь на другую сторону улицы. — Надо на само место преступления, — сказал он, махнул рукой куда-то влево. — Да никуда не надо уже, — возразил Олег. — Мне бармен все рассказал. Юлик не понял, куда именно ходил Друже, но видел, как тот что-то заказывал себе, однако при этом не пил. Бармен долго выслушивал его — они говорили почти беззвучно. — Как? — удивился Антон. — Природное обаяние, — ответил Олег. — И деньги. Юлик сразу вспомнил эти фильмы, где детектив платит бармену за информацию. Неужели, это правда работало? Олег молча ушел, никому ничего не сказав, вернулся с информацией, пока они с Антоном мучили бедную девушку. Друже не переставал удивлять. Дана и ее спутник спокойно ужинали, иногда смеялись. Парень держал ее за руку, а она — гладила его ногу своей под столом. В общем, пара была вполне адекватная, обычная. Один из официантов слышал, как они обсуждали дальнейшее развитие их вечера, то, куда они поедут. Чем пара решила заняться, не загадка, однако было в этих легких отношениях и третье лицо. — В смысле третье? Шмальц еще с кем-то замутил по ходу дела? — Юлик подумал, что Шмальц способен и на такое. Ну, вот кто и что ему за это сделает? Видимо, Дана не продумала эту ситуацию, решил О-Нешко. На деле все было крайне странно и непонятно. Какой-то совершенно посторонний парень долго смотрел на столик Даны, на саму девушку. Бармен сказал, что здесь его полномочия заканчиваются, но тогда Олег увеличил сумму, и выяснилось, что официант, обслуживающий и их столик, и стол другого парня, во время обсуждения обмолвился, что тот второй парень даже решил не уходить, когда уперся взглядом в парочку. — Очередная гей-драма? Да сколько можно? — не выдержал Антон. — Думаешь, убийца приревновал? — Да тут через раз такая история, — Антон посмотрел в небо, качая головой. — На днях я в ночную работал. Привезли, понимаешь ли, одного. Второй за ним сам приехал, извинялся долго. Подрались: не могли выбрать, какой фильм смотреть. Юлик вспомнил, как Дима бегал по квартире, пока его муж молча пил чай, выслушивая его крики. О, вот как это работало… Видимо, с ебнутым обязательно должен был быть кто-то невероятно спокойный. О-Нешко перевел взгляд на Олега, почему-то думая, что вот это парень стерпит любого и любую. Даже Юру. Друже напоминал своим стойким терпением того же Андрея: вокруг мог твориться полный пиздец, но рассудительность не делась бы никуда. Юлик даже не подозревал, что именно должно было случиться, чтобы Олег запаниковал. Когда за ними гнался Ноа, Олег был единственным, кто спокойно работал, хотя так же как и Юлик знал, насколько те парни опасны. Они все еще стояли у ресторана, когда Юлику позвонили с незнакомого номера. Он принял вызов, шикнув на парней. Возможно, а последнее время мысли Юлика излишне часто материализовались. — Нас закрыли мусора, — прошептал Дима, потом ойкнул, как будто его кто-то ударил. — В смысле? — не понял Юлик. — Время! — крикнул какой-то мужчина в трубке и связь оборвалась. Вновь помогла работа Антона. Их без проблем впустили в участок, где в углу одного из кабинетов за решеткой сидели совсем не печальные Дима и Никита. Вопреки всем ожиданиям, взгляд Димы горел, а вот Никита была спокойнее. Ларин крепко держался за решетку и смотрел так страшно. — На каких основаниях?.. — голосил Дима. — Бля, да заткните его уже, — застонал полицейский. Возможно, из-за общей атмосферы и чрезвычайной назойливости Димы заключенных еще и быстро отпустили. Им выписали повестку, по которой они должны были явиться в суд, где им в худшем случае выпишут штраф. Сегодня им везло: Юра, наверное, весь день в суде проторчал, еще и им повестку выдали. Время постепенно приближалось к двум часам дня, а у них не было ничего. Еще и труп из морга забирать. Юлик вспомнил про Юру, которому сам он лично не писал, да и вряд ли кто-либо вообще связался с капитаном. Пожалуй, тому сейчас было не до них, но Юлика самого не радовала перспектива торчать в суде с братом. Они отошли к выходу, пока Антон беседовал с коллегами. — Сейчас нас вообще всех закроют, — сокрушенно прошептал Олег. Антон вернулся, сообщив, что он ни на что повлиять не может. — Не в первый раз, — отмахнулся Дима. Юлик ошарашенно посмотрел на него. В смысле, блять, не в первый? Все оказалось удивительно просто: Никита и Дима, руководствуясь тем самым правилом, чуть не придушили бедного парня, а у того по соседству жила милая бабушка, которая мгновенно вызвала копов. Никиту и Диму скрутили, а парень, естественно, написал заявление. Для всех почему-то все произошло неожиданно, но Юлик даже не удивился. У Димы на скуле виднелась ссадина — кажется, хорошо лицом приложили. Юлик всегда думал, что работа детективов сложная, но интересная. Когда-то давно он думал о такой карьере, никому об этом особенно не говорил, однако, переубедил сам себя, ощутив темную эмоциональную энергию вокруг отца. Мать наверняка знала, чем тот занимался. Их дядька погиб при неизвестных обстоятельствах. Матушка говорила, что он оказался в ненужном месте в ненужное время. Юлик догадывался, что примерно так все и было, за исключением того, чем мог заниматься брат матери. Отец обещал своей любимой, что принесет голову того ублюдка, который оскорбил их семью. Юлик слышал это дважды, видел, как решительно горели глаза отца. Юлик мечтал ему помочь, но отец сразу решил, что никогда не позволит сыновьям оказаться в такой работе. Он боялся, что его мальчики узнают, каково это — быть по локоть в крови. Дима с его характером мог легко попасть в неприятности. Юлик был слишком добрым. Работа над делом утомляла сильнее, чем погони или тяжелый физический труд. Беспомощность и подавленность душили какую-либо надежду. О-Нешко начал жалеть, что вообще во все это ввязался. Брат стал кровожадным, и это только усложняло ситуацию. Он вспомнил глаза матери, когда та рассказывала про их дядю. По ее словам, это был добрый светлый парень, с которым никогда не было скучно. Юлик не сказал бы, что скучал сейчас. Перед глазами не пропадал образ Шмальца, лежавшего на холодном столе. — Он сказал все то же самое, что и полиции, — ответила Никита. — Поэтому мы решили, что он темнит. — А у нас появилась другая версия, — кивнул Антон и рассказал все, к чему они пришли. По дороге в полицейский участок они разработали несколько вариантов, в первом из которых Дану завалили, как соперницу, а во втором — парни изначально были знакомы и сговорились, чтобы убить малознакомую девушку, но в этом случае им не доставало мотива. — Маньяки бывают разные: некоторые готовятся к убийству основательно, продумывают каждый шаг, а некоторые действуют стихийно, — начал Антон, когда они оказались дома. Им нужно было собраться для церемонии. — Но я не слышал, чтобы у нас завелся серийный убийца. Юлик уныло прошагал к себе, размышляя о том, каким мог быть убийца. Он разбирался в людях и их чувствах, но совершенно не умел строить психологические портреты. Он представил, что находится рядом с Даной: сперва сидит напротив, потом — наблюдает. Оба варианта казались неправдоподобными. Он не мог понять, зачем кому-то убивать девушку. Шмальц был активным и временами чересчур громким, но даже это не являлось поводом для убийства. Юлик был уверен, что Дана вела себя как конченая шлюха, однако не позволяла себе ничего сверх того, что обычно выкидывал Шмальц. Идея с маньяком могла быть реальной, как и мысль о том, что в ресторане развернулась гей-драма, но почему тогда спутник Даны не указал на возможного убийцу? Или он не знал? Или Юлик упускал что-то? Он не хотел продолжать этот ужас, твердо решил, что лучше займется бумагами или какой-нибудь нудной ерундой. Расследование не увлекало, а лишь больше угнетало. А потом его покормили. Они заказали еду, и марсианская лапша с курицей вернула Юлика к жизни. Он начал думать. — Можно поменяться, — предложила Никита, — потому что нам у того парня показываться нельзя, а кто-то должен с ним поговорить. — Я не думаю, что он виновен, — ответил Мотор странным хриплым механическим голосом. Он вернулся вчера вечером и хрипел, но не настолько сильно. Олег сказал, что им нужно на корабль, чтобы разобраться, поэтому придется подождать. Все замолчали, ожидая пояснений. Юлик тоже не понял. — Никита сказала, что убийца правша среднего роста, — сказал киборг, — но я посмотрел внимательнее и, по-моему, он ниже. Убийца мог стоять на тротуаре. — С чего ты взял? — удивился Антон. Мотор поднялся с места, поставил перед собой Диму. Что-то щелкнуло, и Мотор неожиданно стал ниже. — Метр шестьдесят восемь, — прохрипел Мотор, согнул кулак, вытягивая большой палец, аккуратно воткнул Диме под ребра. — Максимум метр семьдесят. — А как рост влияет?.. — спросил Юлик. Он долго смотрел на эту сцену, слабо понимая, как рост вообще может помешать ударить туда, куда Дану пронзили. Казалось, что это вообще никак не влияет. — Иди сюда, великан, — подозвали его. Юлик встал, свесив безвольные руки по швам. Перед ним так же стоял Дима, а Мотор находился рядом. — Представь, что у тебя нож и ты хочешь пырнуть им Диму. Юлик воткнул палец, как делал это Мотор. Ему ничто не мешало попасть под те же ребра. — Хуйня какая-то, — нахмурился Юлик. Конечно, ребенок бы не дотянулся, а сильно высокий человек мог попасть выше, но Юлик доставал в нужное место, как и заниженный Мотор, поэтому разница в возрасте могла быть колоссальной. Пытаться подогнать преступника под какие-то параметры — хорошая идея, но в их случае это не сработало. Еще и нож мог быть абсолютно любым. Нож… Ребята что-то обсуждали, потихоньку собираясь. Юлик замер. — А каким ножом его закололи? Разговор разом прекратился. Юлик не помнил, о каком именно ноже шла речь, но он сильно сомневался, что кто-то вдруг станет таскать с собой нож, работая каким-нибудь офисным клерком. Значит, убийство либо было запланировано, либо их преступник использовал нож из ресторана, либо кто-то все-таки таскает острое оружие с собой. — Тонкий и туповатый, — вспомнила Никита, — не охотничий. Если я ничего не путаю. В голове разом явились картины, где на бледной коже Шмальца виднелись два небольших глубоких пореза под ребрами. Юлик ничего не понимал в ширине и глубине, в том, какой нож оставляет какие следы, но подозревал, что это могло быть указано в деле, которое они так и не увидели. А еще они могли посмотреть на это наглядно через несколько часов. — Так, запомните! Возможно, в этом будет ответ, — тихо произнес Юлик, словно его могли услышать. Как они могли забыть такую важную деталь? Они заплатили ритуальщикам, чтобы те помогли с одеждой. Неожиданно выяснилось, что никто из них не умел подбирать наряд для таких случаев как себе, так и усопшему, поэтому оделись в то, что было поприличнее. Шмальц выглядел непривычно румяным. Цвет кожи больше напоминал местных, но ему шло. Костюм тоже смотрелся так, будто выбирали для какого-то другого человека. Шмальц в костюме — что-то совершенно странное. Церемония почему-то напоминала театральную постановку. Юлик не понимал, почему, но осознал это, когда закрыл глаза, стоя рядом с белоснежным крепким гробом. Никто до сих пор не верил в то, что случилось, и он сам не был исключением. Юлик открыл глаза, посмотрел на словно живого и просто крепко спящего Шмальца. На него так смотрели все. Невозможно привязаться к кому-либо так поспешно. Юлик был из тех, кто быстро находит новых друзей, кто может легко влюбиться. Шмальц не был ему близким другом, но занял какое-то особое место. Возможно, они могли легко подружиться, если бы оба этого хотели. Темный костюм красиво смотрелся на нем, хоть и оказался великоват. Глаза привыкли к цветам, контрасту, а уши — к мертвой тишине. Юлик слышал собственное дыхание и тихие всхлипы откуда-то сбоку. Ему показалось, что рыдает Никита, но это был Антон. Он вытер лицо голубым платком и замер. — Хороший, наверное, был парень. Мертвые цветы подчеркивали тоскливую кладбищенскую атмосферу. Их своеобразный спектакль был дешевым, но по возможности красивым. Никита подошла ближе к гробу, нависла над ним, а потом начала лихорадочно раздевать Шмальца. — Ты че, блять, творишь? — заорал Дима. — Я не помню, какой след от ножа! — ответила она, расстегнула рубашку. Шмальц лежал неподвижно. Естественно. — Тонкий. Мог быть из ресторана. Это кто-то из тех двоих! Она восторженно вскинула руки. По соседству с ними стояла пожилая пара, хоронившая совсем юную дочь. Они посмотрели на Никиту, как на умалишенную. — Мне нужна водка, — лишь сказал Олег, до этого не произнесший ни слова. Юра сообщил, что задержится до завтра, а там уже и все расскажет. Написал он Олегу, когда они возвращались домой. Никита порывалась в бой, но ее остановили, потому что ни у кого не было сил ни на разборки, ни на погони. Олег был прав: нужна была водка, а еще крепкий сон. Усталость навалилась тяжелым камнем и придавила к дивану, стоило на него лишь сесть. Юлик выпил пару рюмок, а потом ощутил, насколько же он заебался. Он по-прежнему не видел мотив убийства Даны, но ему казалось, что их дело продвинулось. Юлик дал себе слово, что не будет думать об этом. Он прикрыл глаза, уже лежа у себя в комнате. Мыслей было много: он заметил то, как ненадолго пропал Олег, сжимая в руке свой коммуникатор, как быстро и легко напился Дима, а Антон и Никита долго о чем-то беседовали. С Олегом все было понятно, как и с Димой. Антон и Никита тоже не должны были вызвать каких-либо вопросов, однако что-то Юлику не давало спать. Никита о чем-то сильно сожалела, и дело было совсем не в Шмальце. Юлик вновь вспомнил про ту злосчастную вечеринку. Он подумал, что мог быть причиной ее состояния, но быстро одумался, понимая, что в ее голове могло быть хоть девяносто девять проблем, и Юлика там могло и не быть вовсе. Никита так активно продвигала работу, дергала всех, словно заведенная. При этом почти не спала. Юлик хотел было подняться и выйти, чтобы найти ее и поговорить, но в комнату вошел Олег, в этот раз уже оторвавшийся от коммуникатора. — Вы как лучшие подружки, — хохотнул Юлик. — Почему «как»? — спросил Олег, падая на соседнюю кровать. Они долго молчали. Юлик не мог достаточно хорошо настроиться, подтолкнуть и похоронил эту идею. Он даже Олега не чувствовал, что уж про Никиту говорить. — Завтра улетаем, — вдруг сказал Олег. Юлик это и так понимал. — Никита сказала, что не бросит это дело. Можешь не переживать. — Не бросит? — удивился Юлик. — А как работать над ним со Стремительного? Олег повернулся на бок и посмотрел долгим взглядом. Да быть не может. — Она сказала, что не хочет с нами расставаться, — продолжил Олег. — Но ее место здесь. Типа, она потому и просила прилететь сюда. Думаю, потому она и вцепилась в это дело. Юлик аж протрезвел. Он забыл, что Никита с ними временно. Она попросила доставить ее куда-нибудь, но не сказала, куда именно. А потом случилась та неделя. Юлик вспомнил и про то, что Шмальц тоже был пассажиром, а команда, по сути, состояла из Юры, Олега, Димы и его самого. Теперь еще и Мотора. Шмальц навязался, как и Никита. Внутри сразу стало как-то пусто. Юлик смотрел в потолок. Он звал всех находившихся на корабле командой, считал товарищем каждого, совершенно забывшись. Олег тоже выглядел удивленным. — Я не писал Юре про Шмальца, — проговорил Друже. — Лучше лично сказать. Может, захочет с ним попрощаться. Юлик его уже не слушал. Вчера он потерял товарища и не хотел терять еще одного. Он встал, кое-как держась ровно, и вышел. В гостиной сидела Никита и что-то рассказывала Диме. Тот, кажется, все порывался сбежать. Он вновь чувствовал себя наивным глупым ребенком, но не мог оставить это так просто. Юлик не имел права вмешиваться, не имел права действовать от лица всей команды, включая капитана, который сейчас не знал ничего. Но он не мог иначе. Дима сбежал, стоило ему увидеть брата. — Никита, — тихо позвал Юлик. Она была точно такая же, как в первый день их знакомства, однако Юлик видел ее красоту за этой суровой оболочкой. Он сел рядом и почти потянулся, чтобы взять ее за руку. — Как раз хотела с тобой поговорить. Вы же завтра уезжаете. Вы же. Юлику не нравилась ни формулировка, ни то, как именно на него смотрели. Ему не нравилось, потому что с ним прощались. Дима был невменяемый, поэтому прочитать его было нереально, но с Никитой было попроще, хоть О-Нешко и сам не выделялся трезвой адекватностью. Не нужно было иметь какие-то способности, чтобы все понять. Немного пьяная Никита смотрела на него немного с грустью, сжимала пухлые губы в тонкую полоску. Переживала. Юлик не знал, с чего начать. Он хотел возразить, спросить, какого хуя, но слова застряли в голове. Он все-таки коснулся ее пальцев своими, открыл рот, чтобы начать говорить. — Я обещала отвалить, когда мы приземлимся в удобном для нас всех месте, — ответила Никита, — и я сдержу слово. Возможно, стоило отпустить ее. Возможно, Юлик был должен — обязан! — просто обнять ее, сказав, что никогда не забудет, что они будут добрыми друзьями и дальше. Но вместо этого он хотел убедить ее в том, что без нее они не справятся, хоть никакой особой цели у них и не было. Скорее всего, он просто не хотел расставаться. Юлик никогда не умел прощаться с людьми. Он помнил, как ее пальцы ласково гладили его взъерошенные из-за беспокойного сна волосы, как она заботливо поила его какой-то отравой, после которой ему стало легче. Юлик помнил, как ему запретили вставать, а потом просто выгнали, сказав, что ему нужно поесть, а кормиться с ложечки он отказывался. Тогда Никита много хмурила брови, но не бросала его. — Я тебя так и не поблагодарил за то утро, — хрипло, будто заразившись от Мотора, сказал Юлик. — После вечеринки. — А, да ничего. Мне было несложно, — улыбнулся Никита. В уголках ее глаз появились тонкие морщинки, а теплая улыбка отлично согревала сердце. — Только с той девушкой неудобно вышло. Она решила, что я тебя у нее забрала. Представляешь? Тихий смех резал слух. То есть, не только Юлик так подумал? Он ни с кем это не обсуждал достаточно подробно, касаясь темы вскользь. Юра все хихикал, а Олег переводил тему, старался помочь, чтобы Юлик отвлекся. Черт, а ведь он тогда нихреново помог! — Я тоже сперва так подумал, — честно признался Юлик, надеясь, что его не спросят, что он думает об этом сейчас. Сейчас он даже боялся думать. — Да ты что? Я бы никогда! — возмутилась она. — Вы все мне как сыночки: непутевые, наивные и совсем маленькие! Но очень приятно, что ты мог обо мне такое подумать. Сыночки? И все? Значит, у них тогда ничего не было? Юлик резко выдохнул, отпуская вместе с воздухом почти все свои накопившиеся переживания. — И ты хочешь так легко нас оставить? Бросить своих неумелых детей? Никита беззвучно ахнула. Юлик понимал, что Юра мог быть против такого решения своего второго пилота. Никита также понимала это, поэтому ничего не ответила. Она лишь погладила ладонь Юлика, грустно улыбаясь. Видимо, все-таки прощались. Юлик спал крепко. Ему ничего не снилось, а на утро осталось ощущение полной разбитости. В комнате он был один, а значит, его не стали будить, поэтому можно было валяться дальше. Утро не радовало. На коммуникаторе была пара системных сообщений, одно от матушки, одно с незнакомого номера. Юлик заблокировал экран, прикрыл глаза. Столько всего произошло за эти два дня, от чего хотелось проспать пару суток подряд, изолироваться от всего, уйти в какие-нибудь игры, книги. Но он был вынужден встать, чтобы умыться и поесть. Он мог проваляться до прилета капитана, но жрать хотелось невероятно. Олег аккуратно убрал свою постель, и Юлик последовал его примеру. Он натянул спортивные штаны, вышел в гостиную, где в кухонной зоне сидел Дима и что-то листал на планшете. По запаху Юлик понял, что брат пил кофе. Олег нашелся посреди гостиной, где на полу лежал кряхтящий Мотор. — У меня инструменты на корабле, — ответил киборгу Олег. Мотор истошно взвыл. — Нет, мы можем обратиться к мастеру и здесь, но не думаю, что кто-то здесь в этом разбирается. — Наш премьер боится восстания машин, поэтому у нас нет специалистов, — пояснил Антон. — То есть, они, конечно, есть, но в подполье. Олег пожал плечами, и Мотор сдался. Друже прикрутил ему к спине пластинку, помог подняться. Кофе тоже был хорош. Настроение гулять по городу как пропало, так и не появлялось. Юлик смотрел на потухший экран коммуникатора, вспомнив, что не ответил на сообщения. Открыл первое, что было в списке. Незнакомый номер оказался номером участка, в котором они были позавчера ночью. — Убийца Шмальца пришел вчера ночью в полицию, — медленно произнес Юлик. К нему подлетел Олег, встал позади, вчитываясь в сообщение. О-Нешко забыл, что оставлял свои контакты. Рассылка от полиции — неожиданно и приятно. Полицейские не указывали имен, но предлагали прийти для выяснения обстоятельств. Убийца подписал чистосердечное, что вообще никак не укладывалось в их расследование. Могло ли произошедшее быть несчастным случаем? — А что, если это не убийца? — предположил Антон. — Вдруг реальный убийца вынудил какого-то парня сознаться в преступлении? Их ждали в пять часов. Юлик взглянул на часы — двенадцать тридцать. У них было время, чтобы прогуляться и встретить Юру. Тот обещал прилететь ближе к обеду по бортовому, а значит, должен был вот-вот прибыть. Юлик нашел глазами Никиту, которая тяжело дышала в углу кухонной зоны. — Надеюсь, это настоящий, — сказала она, — Шмальц заслуживает того, чтобы его убийца получил свое. Она посмотрела на Юлика и кивнула ему. Он порывался подойти и обнять ее, но он остался сидеть на месте. Их расследование, вроде как, подошло к концу. Так ведь? Они переждали суд Юры, о котором тот несомненно расскажет во всех красках. Никита останется здесь, как и Шмальц, и они улетят… куда-нибудь. Только Юра, Дима, Олег, Юлик и Мотор. Они улетят в какую-нибудь глушь или найдут работу, встретят еще много интересных людей. Они обязательно навестят Никиту потом, обязательно найдут новых друзей. Юра приехал к ним: уставший, недовольный и злой. Он сказал, что не надо его встречать, ругался с кем-то, когда звонил им. Юлик понял, что безумно соскучился по своему капитану, потому сразу же крепко обнял его, когда тот показался в прихожей. — О-Нешко, сука, — зашипел он, но обнял в ответ. — Меня два дня не было! — Столько всего произошло за эти два дня, — хмыкнул Юлик. По-прежнему не отпускал. Юра сдался: расслабился и молча ждал, когда его отпустят, но Юлик ощущал, как восторженно быстро бьется сердце капитана — тот тоже скучал. За спиной Юлика так же громко стучало еще одно. Он тихо рассмеялся Юре в плечо, отпуская. Юра принял смерть Шмальца не сразу. Сперва он разорался, что это тупая шутка, но потом как-то быстро сдался. В доме повисла мертвая тишина. — Ну, он так жил, — заключил Юра, — хотя парень был хороший. Ебанутый, блять епта, но хороший. Им нужно было ехать в полицию, но перед этим они решили навестить Шмальца. Юлик переживал снова и снова, задыхался всю дорогу, ощущая скорбь и всех тех, кто был вокруг. Юра сидел молча, ошарашенный неожиданными новостями. Никита отвела его подальше перед выходом и быстро о чем-то с ним поговорила, на что он тихо качал головой. Но Юра успел рассказать им про суд. История была безумная, а капитан не умел опускать подробности. Он рассказал и про роды, и про нового мужа своей бывшей. Он запнулся в какой-то момент, кажется, хотел что-то еще рассказать, но потом продолжил историю, сообщив, что он долго стоял в очереди на посадку, поэтому и ругался. Олег накормил его; молчал весь обед, слушая, изредка что-то говорил. Утром Юлик чувствовал, как Друже о чем-то переживал, но его напряжение постепенно ушло, а сейчас и совсем пропало. Им осталось навестить Шмальца, съездить в участок и можно было улетать. Юра сказал, что нашел им какую-то работу, пока торчал в порту. Значит, город они так и не посмотрят. В этот раз поехали небольшой группой: Юлик, Олег и Юра. Дима страдал после вчерашнего вечера, Мотор не мог передвигаться без скрипа, а Никита решила остаться с ними. Они заказали пятиместку. Таксист попался молчаливый, за что хотелось сказать ему большое спасибо. День был странный. Вечнопиздящий Юра молчал, Олег тоже как воды в рот набрал. Юлика потряхивало каждый раз, когда он проходил мимо группы у свежей горки земли. Возле одной из таких сидела молодая девушка и горько рыдала. Ее тоска была такая сильная, что у Юлика разболелась голова, поэтому он просто подошел и без спроса обнял ее, жестом отправляя Юру с Олегом дальше. Девушка ничего не сказала, прижалась к нему влажной щекой. Юлик чувствовал, что ей нужно твердое горячее плечо. Обычно он не лез к другим, но у нее уже начиналась истерика. Да, это было невежливо, но он был бы рад, если бы его в такой ситуации успокоили хотя бы так. Он погладил ее по голове, и она начала потихоньку успокаиваться. Юлик взглянул на фото на могильном камне и год. Там была двадцатипятилетняя девушка. Ее эмоции утихали. Девушка подняла на него свои заплаканные глаза. — Спасибо, — искренне поблагодарила она. Юлик улыбнулся ей и нелепо протянул шоколадку. Она нахмурилась, сжимая батончик тонкими пальцами, а потом рассмеялась. Шоколад и объятия способны сделать этот мир чуточку лучше. Юлику казалось, что он разрушил особую атмосферу, когда вернулся к парням. Они стояли совсем близко друг к другу, и Юра что-то тихо рассказывал. Юлик смотрел на них со стороны и не мог сдержать улыбки. Они, кажется, сами ничего не понимали. Никита была права: каждый из них вел себя, как дитя. Дима стал неуправляемым, а Юра и Олег не могли просто сказать о простых вещах вслух. Юлика трясло от исходящей от них нежности, а потом он заметил венок на могиле Шмальца. Это был самый большой ребенок из всех, и они за ним попросту не усмотрели. Вот итог. Юлик по-прежнему стоял в стороне, чтобы никому не мешать, смотрел на венок. Сейчас Шмальц мог налететь на него сзади, напугать каким-нибудь странным звуком, заорать, убежать дальше. О-Нешко тихо усмехнулся, когда в глазах защипало. Он проморгался. Ему начало казаться, что его глаза что-то колет, потому что он видел, как земля на могиле дергается, словно снизу кто-то лезет. Он мотнул головой, проморгался активнее. Юра громко заорал, хватаясь за плечи Олега. Друже пятился назад, прижал к себе Юру за талию. — Какого хуя, блять? — кричал Юра на все кладбище. Из-под земли показалась рука. Юлика окатило сперва чужим страхом, а потом его пронзил собственный. Юра что-то завыл, когда показалась вторая рука. — Пристрелите это! — взвизгнул капитан. Юлику показалось, что он услышал, как хрустят ребра Юры, когда Олег стиснул его крепче. О-Нешко потянулся к стволу, который теперь таскал постоянно. Показалась макушка, а потом — лицо. Шмальц плевался землей и что-то невнятно бормотал. — Ебаный зомби! — Не ори, блять! — прохрипел Шмальц, когда выполз до плеч. — Себе в жопу свою пукалку засунь. Пидорасы, блять. Закопали. Ладно хоть, — он закряхтел, выталкивая себя по пояс, — ладно хоть гроб дешевый купили. Юлик упал на задницу, так и не поднялся. Олег и Юра стояли, вцепившись друг в друга, до момента, пока Шмальц не попросил помочь ему. Олег осторожно подошел и протянул ему руку. — Да не зомби я! — ответил Шмальц, вылезая полностью. Он отряхнулся, потянулся несколько раз. Костюм свисал из-за крупных шматков грязи. Его лицо было измазано, а волосы выглядели совсем ужасно. Но Шмальц был совершенно точно живой. — Какого хуя? — повторил Хованский. Шмальц посмотрел на них, нахмурился. — Какой сегодня день? — Чего, блять? — Сколько я провалялся? Юлик потерял дар речи. Юра мог орать и хлопать глазами. Народ вокруг собрался, глядя на восставшего из мертвых и его удивленных друзей. Воскресший Шмальц явно оживил здешнюю атмосферу. — Двое суток почти, — ответил Олег. — Пиз-дец, — выдохнул Шмальц. — Коронер объебанный был? — Ты был мертв! — отозвался Юлик, попытался подняться. Шмальц поморщился, пару раз присел и куда-то пошел. — Мне нужно в душ, — сказал он, огляделся по сторонам. Юра так и не отмер. Да и никто не пришел в себя, зависнув окончательно и бесповоротно. Шмальц развел руками, вопросительно посмотрел на них, как будто не произошло ничего сверхъестественного. Юлик слышал Шмальца, что казалось еще большим сумасшествием. Он бы подумал, что это групповая галлюцинация, но Шмальц абсолютно точно чувствовал. Он развернулся, дошел до Юры и коснулся его, ткнул пальцем прямо в желудок. — У меня три сердца, — объяснил парень. — Ну, теперь уже два. Ужасные, ужасные дни! На корабле их уже ждали. Антон попрощался с ними заранее, потому что ему нужно было на работу. Оставался час до похода в участок, но Юлик как-то сразу решил, что теперь им оно нахер не надо. Шмальц пояснил, что ударом в сердце его убить невозможно. Да, его обмен веществ и сердцебиение остановилось, но ровно до момента, пока не запустилось резервное сердце. Он не стал пояснять, как это работает, словно сам не понимал точно, поэтому пояснил простые вещи. В морге его, к счастью, абсолютно лениво решили не вскрывать должным образом, поэтому он очухался. После воскрешения Шмальц первым делом пошел в аптеку, где купил какие-то мутные колеса по не менее мутному рецепту. Накидался, запил таблетки водкой, которую купил в соседнем ларьке. — Я его теперь боюсь, — поделился Юра. Все были с ним солидарны. Юлик даже не представлял, как объяснять это команде. Шмальц шел, и с него сыпались комья земли. В такси его в таком виде не пустили, поэтому он просто снял свой костюм и выкинул за тачку. В трусах, с длинным разрезом поперек груди, полностью объебанным его тоже не пустили. Тогда он сказал, что заплатит в три раза больше. Платить пришлось Юре. Все было как во сне. Они доехали, косясь на Шмальца. Парни с ума сойдут. Реакция будет, как у Юры. Юлик так думал. Шмальц выполз из такси и двинул в сторону порта, говоря что-то про душ. Ему рассказали про чувака, который его убил. Юлик спросил, стоит ли приезжать и попросить, чтобы того выпустили. Шмальц ответил лаконично: — Пусть сидит, нахуй. Ну, значит, пусть сидит. Шмальц понял, что его с кем-то перепутали. Убийца пробормотал что-то вроде «Анжелика, ты это заслужила, сука», а потом пырнул Дану. Когда Шмальц стал трансформироваться в себя, называя его долбоебом, парень тут же убежал. Юлик понял, что скучал по Маше, когда вошел на борт корабля. Стремительный встретил их тишиной, а потом к ним вышел Дима. Он увидел Шмальца и упал на пол, садясь на задницу. — У меня три сердца. Пырнули не туда. Я не зомби, — быстро проговорил Шмальц и прошлепал в сторону душа. — Че, блять? Юлик пожал плечами и кивнул. Больше ему добавить было нечего. Он помог подняться ошарашенному брату, усадил его за стол. Пока Шмальц громко ругался по дороге, Юлик неожиданно для себя понял, что что-то подобное и стоило от него ожидать. Он тут же в голос расхохотался. Юра смотрел на него и крутил пальцем у виска. — Оставляй вас после этого, — пробормотал он. — Ебанутые. А Юлику стало так хорошо. Все оказались живы, Юра решил самую большую проблему своей жизни. У них была какая-то работа. Вокруг царили любовь и безумие, не дававшее расслабиться совсем. Возможно, это и было тем, что Юлик так долго искал. За последнюю пару недель им ни разу не было скучно. Даже та неделя на орбите подарила им много интересного. Возможно, поэтому Юлик уже любил каждого: они столько говна вместе прошли, что иначе быть не могло. Быть может, потому он не мог так просто отпустить Никиту или Шмальца. Он сел рядом с Димой. Ларин опустил ладонь на его колено и погладил, приводя в чувства. К ним вышла испуганная Никита, держащая в руках тяжелую сумку. — Антихрист, — прошептала она. — Нет, это просто наш Шмальц! — сказал Юлик, хихикая. Это был их Шмальц. Их капитан только что орал, как резаный, и хватался за их Олега. Юлика распирало от эмоций. Их было так много, что он был готов в любой момент взорваться, испачкав стены их корабля своими мозгами. — Люблю вас, ребят, — сказал он. Дима глядел на него еще более испуганно, чем на Шмальца. — Ларин, вколи ему, блять епта, что-нибудь, — попросил Юра. — Я знаю, что у тебя есть, что угодно. Никита встала посреди кают-компании. Она сказала, что ее уже ждет машина, потому решила попрощаться со всеми, но Шмальца ждать не могла. Юлик сразу перестал смеяться. Да, это была их Никита, которая приняла свое решение. Глаза зачесались. Стало совсем невесело. В коридоре что-то наебнулось с громким грохотом, когда Никита открыла рот, чтобы начать свою прощальную речь. — О, кэп, проблема, — мелодично прервала их Маша. В эту же секунду кают-компания озарилась ярким теплым светом. — Ну, вы, кажется, уже в курсе. Нас облучают. — Кто, нахуй? — Юра подлетел к иллюминаторам, за которыми виднелось самое яркое небо — небо Алтеи, посреди которого висел огромный блестящий пончик. Юлик безумно хотел, чтобы что-то случилось, и Никита осталась. Хотел, чтобы у них все было хорошо. Хорошо! Свет постепенно становится холодным. — Нам пизда. Шмальц что-то проорал, а потом свет стал красным.