Холодно. Действительно холодно.
А что такое «холод»? Для него — это постоянный спутник жизни, весьма естественный враг и самый настоящий друг. Холод освежает, дает шанс, нет, он в наглую просто вырывает тебя из снов и мечт, заставляет окунуться в реальность по полной, утонуть в ней, не имея шанса на спасение. А реальность жестока, особенно его реальность. Но сны и мечты лишь убивают, причиняют в сотню раз боли больше, чем настоящее, они забирают всякую надежду на избежание ошибок, лишь подталкивают к совершению новых отступов, новых шагов к разрушению настоящего, тем самым стараясь получить всего тебя, заточить в мечтах и снах навеки. Так плох ли этот холод?***
Ее карамельные волосы и кожа не дают сомкнуть глаз, а рубиновые губы заставляют мечтать о ее полном подчинении себе. Наверно, она — наркотик, самый запрещенный и опасный, ведь туманит разум, сводит с ума, заставляет желать большей дозы раз за разом, тая в себе опасность для твоей жизни. Я никогда не употреблял наркотики, кроме одного-единственного — Харуми Гордон. И к сожалению, без него я и жить теперь не могу. Руми, ангел, самая прекрасная девушка со сладким карамельным запахом, длинными, цвета лилии, волосами и глазами, словно самое прекрасное, недосягаемое, желаемое небо, оказалась Молчаливым. Убийца с бездонными глазами, отменный манипулятор, хранящий молчание. Голоса его никто не помнил. Все, как один утверждали, что это ангел им приказал совершить то или иное деяние, поэтому, поначалу, происшествия не связывали с таинственным байкером, лишь поначалу. Не знаю, специально ли или случайность, но один из мафиози смог вспомнить, что говорил с ним Молчаливый, правда, внешности и даже пола его он назвать не смог. Поэтому он и попал в тюрьму, а не в утиль. С каждым разом загадочный байкер становился страшнее в моих глазах, он буквально превращался в чудовище, которое, уж точно, пришло покарать нас. Все что мы знали об этом монстре — он искусный манипулятор, способный превратить человека в свою пешку за одну беседу. Как же мне чертовски не повезло. Руми — Молчаливый. Моя Руми — монстр, не ангел, а демон, что ужаснее любого упыря, которого мы когда-либо ловили. И сказать я не могу. С такими как она мы поступаем жестоко. Чем больше жизней ты отнял, тем дольше будешь страдать. Это закон. Его нельзя нарушать. Но Руми ведь теперь моя. Она всегда была моей, и я не могу поверить в ее прошлое. В таком возрасте. Пятнадцать. Ей было пятнадцать! Кто заставил подростка подобное совершать? Зачем? Ради смеха? Честно, я был в гневе, когда узнал об уходе Молчаливого. Он пропал, его байк отдали другому, я был взбешен. Мы играли с ним в догонялки полгода! Пол сраного года! И вот, когда он был уже у меня в руках, когда я составлял список кар для него, он исчезает, сбегает словно трус. Но сейчас, сейчас, когда я знаю истинное лицо монстра, я рад. Рад, потому что Руми бросила это и не возвращалась к этому образу жизни. Но почему же она вообще подобное начала делать? Зачем вступила в С.О.Г? Я не имею права спрашивать, ведь не знаю правды, не знаю ситуации, я не хочу ее ранить. Всю ночь сон упорно избегал встречи со мной, дабы я смог обдумать все еще раз. Придя к единственному правильному решению — делать вид, что Молчаливый и Руми — абсолютно разные люди, я смог уснуть, все еще думая о моей невесте, на которой я обязан жениться.***
— Привет. — ее голос сладкий и приятный, пробую еще раз и в наслаждении закатывая глаза. — Я правда рада. Спасибо, что принял предложение. — Разве я мог его не принять? — приподнимаю бровь, оглядывая Харуми еще раз. — Пообедать с собственной девушкой — пункт номер пять в моем списке обязательных дел. — А что под номерами четыре, три, два и, самое интересное, один в твоем списке? — произносит, переплетая наши пальцы, немного прижимаясь ко мне. — Секрет. Ты же любишь загадки. — подмигиваю, пока Руми хихикает. — Люблю. — кивает. — Какие у тебя вкусовые предпочтения? — Ну… — усмехаюсь. — Острое не люблю, слишком сладкое тоже. — смотрю на Руми, так усердно пытающуюся скрыть усмешку. — Обожаю карамель. — Надеюсь, что в буфете будет что-то по твоему вкусу. Мы заходим в буфет, и наступает тишина. Разговоры стихают слишком быстро и внезапно, уступая место назойливому шепоту, но Руми, не обращая внимания, идет к столику и садится на стул, смотря в телефоне сегодняшнее меню. — Я так голодна, ух! — она тыкает на экран, затем переводит взгляд на меня. — Чего бы ты хотел? — Я доверяю тебе выбор обеда. — отвечаю, наблюдая за удивленными лицами девочек. — Только потом не жалуйся. — Руми улыбается, наклоняется ко мне и целует, слегка покусывая нижнюю губу. — Позлим их? Я киваю, и она уходит. Наблюдаю за ней, примечая, что не я один слежу за Гордон. Большая часть девочек глаз не сводит с нее, обсуждая что-то, явно сплетничая. Но Руми, опять же, не обращает внимания на это, изучая ассортимент буфета, выбирая нам обед. К ней подходит незнакомый мне парень, обнимает и что-то говорит, а Харуми смеется. Они подходят ко мне лишь через семь, долгих, очень напряженных минут. — Это Зейн, мой друг. — Руми кладет поднос со напитками и сладостями на стол. — Он хотел с тобой познакомиться, еще к нам подойдет Ния, моя подруга. А это Ллойд. — Рад знакомству. Руми много о тебе рассказывала. — альфа, да, он явно альфа, судя по его характерному запаху яблок, протянул мне руку, которую я пожал. — Надеюсь, что мы угадали с обедом. Он улыбается, и я, внезапно, проникаюсь к нему доверием. Улыбка чистая и светлая, словно они с Руми сговорились влюбить меня в себя. Зейн садится рядом, расставляя еду, пока моя невеста разливает напитки. — Что ты думаешь о законе «Красная нить судьбы»? — спрашивает голубоглазый. — Даже не знаю. — куснул губу я, обращая внимание на взгляд Харуми, которая, кажется, думала о чем-то достаточно постыдном. — Учитывая, что наши партнеры определяются исходя из анализов, которые мы сдавали в одиннадцать лет, задачей которых было определить истинных, то думаю, что этот закон не так плох. Нам предоставляется партнер, обучение в любом учебном заведении и множество других «бонусов» для комфортного существования молодой семьи. Немного бред, да? — Не такой уж и бред. — хмыкнули мне на ухо. — Я слышала мысли куда глупее. На против меня, рядом с Зейном села симпатичная девушка с черными прямыми волосами и синими глазами, подведенными ярко-красными лайнером. Она схватила тарелку с супом и пододвинула к себе. — Я — Ния, лучшая подружка нашей Руми-и. — брюнетка тянет имя разливающей сок Харуми. — А ты тот самый «Ллойди-и», «правда-самый-милый-парень-на-всем-свете», женишок Руми, в общем. — Ния явно пародирует подругу. — «Правда- самый-милый-парень-на-всем-свете»? — удивленно поднимаю бровь, смотря на улыбающуюся Харуми. — Это очень мило, правда, Руми. — Рада знакомству, Ллойди-и. — опять тянет Ния. — Ребят, — она обратилась к друзьям. — что по поводу конкурса говорят? Когда уже результаты придут? — Я же уже говорил, что ждать придется еще две недели. — произнес Зейн. — Какие люди! — противный писклявый голос донесся из-за спины Зейна. — Ния, Зейн и, о боже, Ха-ру-ми-и-и! К нам подошла Вайлет Уэлс, одна из тех девчонок, которые прогуливают школу, ведут неправильный, даже вредный образ жизни, сквернословят и творят какую-то откровенную дичь. Не знал, что они знакомы, ведь Руми и ее друзья явно не подходят для круга общения Уэлс. — А ты, видимо, тот самый парень нашей Харуми? — она садится между мной и Руми, в наглую рассматривая меня. — Не в моем вкусе. — Вайлет, мы тут решили пообедать вчетвером. — Харуми хлопает в ладоши, делая акцент на количестве человек. — Ой, да я просто узнать решила, правдив ли слушок о твоем парне новом. — ухмыляется брюнетка. — Не думала, что такие слащавые парни в твоем вкусе. Вспоминая твои отношения с Морро, можно было предположить, что в твоем вкусе… Ния сжала кулаки, пока Зейн поглаживал ее плечо, успокаивая. Руми напряглась, кусая губу, пока Вайлет рассуждала о предпочтениях подруги (?). Я смотрел на невесту, что, с первого взгляда выглядела спокойной, но присмотреться и можно заменить, как она часто дышит, поглаживая оголенную коленку, стараясь успокоить себя. — Морро очень хорош собой. Как и Ллойд. Это у вас общее похоже. — Уэлс улыбается. — А знаешь, он вообще-то скучает. Морро частенько вспоминает о… — Морро в прошлом. — отчеканивает Харуми абсолютно холодно. — Тебе ли не знать, Ви. — она встает. — Извините, у меня пропал аппетит. — я встал, готовый отправиться за ней, но она подняла ладонь. — До встречи, Ллойд. — Ну вот, Руми-и, кажется, обиделась. — тянет Вайлет. — Надо прощения просить. — она поворачивается ко мне. — Ллойд, весело играть с Ха-ру-ми? — О чем ты? — переспрашиваю, хмурясь. — Вайлт, повеселилась, теперь можешь идти. Руми тебе не вернуть. — отчеканивает Зейн. — Мы посмотрим. — Уэлс улыбается. — Уверена, все самое интересное впереди. — Эй, Ви, тебе пора идти. — Ния ухмыляется. — Хозяин заждался свою послушную шавку. — Ты… — зубы Уэлс заскрипели. — Идем, Ния. Не стоит тратить на нее время. — Зейн встал из-за стола. — Эй, Зейн. — голос Вайлет стал ледяным. — Ты не выиграешь. — Посмотрим, Ви-ви. О чем они? Сейчас я наблюдал за незримой войной, это чувствовалось слишком ясно. Я будто бы находился на поле битвы, не понимая ее причин и последствий вовсе. Эти ребята явно совершенно иные, не такие, какими кажутся при первом взгляде. Словно ты видишь лишь маски, оболочки, при создании которых их истинные сущности отдали все силы и навыки, примени любые знания, доведя все до совершенства. Почему они такие? Что они скрывают и как это связано с Руми? И… Кто такой Морро? Очевидно, что эта война, где есть две стороны — одна за Руми, другая за этого Морро, но почему начались военные действия? Не думаю, что дело в ненависти между ними. В любом случае, я не знаю его, но мне не кажется, что Руми пошла бы на это. Учитывая, с каким холодом она отреагировала на упоминание их отношений, могу предположить, что моя невеста скорее бы забыла этот опыт. Но пугает меня лишь одно, Руми отступила. Она ушла и не подпустила меня к себе. Но почему же она так поступила со мной? Может дело в Морро? Что если их отношения нанесли ей психологическую травму, которая не отпускает невесту до сих пор… да, думаю, что дело именно в этом. Руми вмиг стала иной, как в тот раз. Ее взгляд притягивал и отталкивал одновременно. Странно, но сейчас, вспоминая, я и вправду не могу вспомнить, видел ли я ее глаза, когда она была Молчаливым. Был один раз… Блеск голубых глаз, в которых отражается безумие, истинное безумие. Меня охватил страх, впервые? Хотя повидал я многое. Самые омерзительные картины, сковывающие душу такой толстой металлической цепью, которую снять уже невозможно — кошмар будет навечно с тобой. Но я не обращал внимание на это благодаря Ему, хотя стоило, но, к сожалению, я был воспитан иначе… К сожалению…***
— А у нее новый паренек, вроде подобран правительством. — произносит, опаляя мое ухо жаром, что противен мне нескончаемо. — Сладкий до безумия. Сладкий и теплый, как горячий шоколад или какао в холодные деньки. Гадость. — И что? — голос охрип, заматываю подаренный ею шарф вокруг горла плотнее, вспоминая ее предупреждения и нравоучения. — Меня это должно волновать? — Ну да. — Вайлет смотрит на меня подозрительно, с легкой, присущей только ей, усмешкой. — Это заметно, очень. — Ви не начинай, иначе я просто свалю. Сказал, что похуй, значит похуй. — кусаю губу, чувствуя, как начинает подниматься температура. Интересно, из-за болезни или из-за напоминания мне о ней? Хотя, в каком-то смысле, она — болезнь, которая, похоже, перешла у меня в стадию хронической. — Ой, ну прости. — Ви-ви дует ярко-фиолетовые губы. — Так, что будем делать? Думаешь, что эти ниндзя позволят нам совершить задуманное? Они уже прервали три наших операции, людей все меньше и меньше, да и авторитет наш падает все ниже и ниже, скоро дно пробьет и будет на уровне того чела, как там его? — Вайлет задумывается. — Фуджи-голубь, кажется так. — Пока сидим тихо. — кашляю. — Я болею, а оставлять все на вас опасно, только «Эй»* можно доверять, но он занят своими делами, да и я сам дал ему отпуск, кто ж знал, что вы такие ебанутые. Точнее настолько. — Эй-эй, не груби, я не виновата во всем этом дерьме. Меня не было на миссии, так что меня не вплетай в их провал! Мы замолкаем, ибо я не желаю продолжать. Спорить с Ви-ви себе дороже. Холодный ветер обдувает мое тело, и я чувствую невероятную усталость, а потому поворачиваюсь к выходу с крыши. — Ты ведь надеялся, что ты станешь ее женихом? — произносит Вайлет, смотря вниз. — Гребанное государство. Нахуя нам это распределение на пары? Мне, блять, и одной нормально было! Нахрена мне ебаный жених? Уэлс опускает голову, кажется, сдерживая слезы. — Эй, психованная, не рыдай, все нормально будет. Твой недоделанный женишок еще приглянется тебе, ведь вы типо соулы друг друга. — Перечитал книг, которые тебе подсовывала Руми? — смеется брюнетка, не отрывая взгляда от дороги. — Не срывайся на меня. — произношу сухими губами. — Я пошел домой. Смотри не сигани, мне не нужны копы у дома. Подхожу к двери. — Морро. — зовет Вайлет. — Выздоравливай быстрее, у меня руки чешутся. — Хорошо, постараюсь. — улыбаюсь, уходя с крыши.***
— Хочешь расскажу тебе легенду? — Давай. — Когда в нашей жизни появляется любовь, все меняется. Этот день становится новой точкой отчета: наша жизнь и то, как зарождается любовь в нашем сердце, меняются навсегда. Легенда гласит: есть неосязаемая красная нить Судьбы. Она связывает две души, которые должны быть вместе, несмотря на время, место или обстоятельства. Ничто и никто не может разорвать эту невидимую нить между двумя людьми, которые созданы друг для друга. Рано или поздно они соединятся и будут вместе. Скажи А мы Связаны этой нитью?