***
В следующие несколько дней Тэхен занимался оформлением нового паспорта для Чонгука и подыскивал ему новую квартиру, в которой тот сможет жить во время следствия, до самого суда, когда мэра посадят, а Чон снова будет в безопасности. Ким задушил на корню свой вдруг вспыхнувший порыв написать Чонгуку о том, что всё готово и нужно встретиться, ведь номер мог отслеживаться мэром. И, наверное, ему не хотелось с ним видеться ещё и потому, что до сих пор было не по себе. Даже не стыдно, нет. Скорее обидно. Он-то думал, что у него хорошая маскировка. Но пришёл Чонгук и мгновенно раскусил его. Ближе к выходным Тэхен успокоился. Он почти не думал о Чонгуке, целиком поглощённый делом. Как оказалось, по удостоверению Ли работал в маленькой юридической конторе, которая была банкротом вот уже несколько лет. Хороший отвод глаз — кто будет искать в том месте, где тебя нет? В месте, которое и само уже не существует? Ким немедленно запросил документы на эту юридическую контору. Но каким-то образом — и Тэхен прекрасно понимал, каким именно — они сгорели вместе со старым зданием, где находилась контора. Ещё один кол в дело Квана. Детектив полагал, что если он продолжит копать, наружу всплывёт ещё больше несостыковок, которые раньше казались не важными. Тэхен написал сообщение Чону, чтобы тот договорился о повторной встрече с Ли Хичолем. Но предупредил — он будет присутствовать лично и намерен предложить бухгалтеру защиту в обмен на информацию. И на этот раз Ким не ждал мгновенного ответа. Но он пришёл. «В субботу, в 8 вечера, там же»***
Небольшой ресторан на Каннаме стоял поодаль от небоскребов. Двухэтажное пожухлое здание совсем не вписывалось в этот дорогой район. Но, тем не менее, запись туда бывала на неделю вперёд. — Я очень надеюсь, что ты сейчас направляешься ко мне! — Намджун говорил спокойно, но даже через телефон чувствовалось его недовольство. — Как я могу пропустить ужин со своим любимым братом? — сказал Тэхен и одновременно с этим уселся за столик, прямо напротив Намджуна. — Я не заметил, как ты вошёл в ресторан! — удивился Джун, но тут же тепло улыбнулся. Он отложил мобильник в сторону и перегнулся через стол, чтобы приветственно хлопнуть младшего по плечу. Так же, как всегда — сколько себя помнил Тэхен. Вместе со своей новой семьёй он всегда ходил в этот ресторан на семейные праздники. Здесь ему было спокойно. И, не смотря на большое количество народа, это местечко казалось Тэхену по-настоящему уютным. Теплый свет и большой зал, где столики располагались так, чтобы каждый мог почувствовать себя в уединении и покое. Но он подозревал, что как только сюда приходила семья Ким, то становилось до неприличия шумно, потому как они смеялись без остановки, рассказывая друг другу анекдоты и самые удачные шутки. Маленький Тэхен молча наблюдал за старшими и молчал, но на душе у него было неизменно тепло. Он был тогда очень счастлив. Его грели самые лучшие воспоминания. — Я заказал как обычно, — улыбнулся старший. — Я всегда удивлялся, как ты в японском ресторане заказываешь пасту. И самое дикое, что тебе её и в правду готовят! — Тэхен отпил пива из стакана, который так же любезно заказал брат прямо перед его приходом. Ужин начинался как обычно — с шуток и сплетен Джуна, которые он накопил за неделю. Затем они позвонили по фейстайму матери, которая гостила в Пусане у сестры и недолго поговорили с ними. Сёстры долго ахали — какие же братья уже взрослые, красивые и самостоятельные! А после тётка попыталась рассказать о том, какая у её соседей есть очаровательная дочь. На такие случаи у Тэхена была заготовлена заученная фраза: — Алло, мам? Здесь что-то со связью, — Тэхен уставился на брата и заулыбался, на что тот лишь покачал головой. — Очень плохо вас слышно. Прерывается. Алло? Алло? Я завтра позвоню…. — Ах ты маленький… — но договорить мать не успела, Намджун нажал на отбой. Оба брата выдохнули. Такие фокусы скоро совсем перестанут действовать на мать. — Сколько ты ещё будешь проворачивать этот фокус? Ты же знаешь, как она мечтает о внуках! — Намджун допил пиво и расслабленно откинулся на спинку стула, сложив руки перед собой. — Вообще-то, у неё есть старший сын. С него и нужно начинать, — парировал младший. Так всегда и заканчивались разговоры о семье. Тэхен просто никого не хотел, а Намджун был слишком любвеобилен, чтобы всю жизнь посвятить одной женщине. Сколько помнил Тэхен брата, тот всегда и везде был любимцем. В школе, во дворе, в компании — где бы ни появлялся Намджун, он был центром внимания. И всё это доставалось ему очень легко: искренность Джуна подкупала любого, а его обаянию невозможно было противостоять. В него и так влюблялись с первого взгляда, но стоило Джуну улыбнуться — и восхищённого созерцателя наповал сражали две ямки, появлявшиеся на его щеках. Они были вишенкой на торте во всем, из чего состоял Намджун. Тем не менее, он оставался таким же одиноким волком, как и младший брат. Но одиночество это было, конечно, формальным. У него были романы. Точнее, интрижки — так он их называл. Сердце старшего никому не принадлежало, и его отношения ограничивались неделей, бывало — месяцем. Но чаще интрижка заканчивалась через день, после того, как Намджун покидал спальню девушки. Кто-то мог с сомнением отнестись к такому непостоянству, но Тэхен знал — хён никогда не предаст себя. Он был честен во всем. Честно признавался, что не любит. Честно говорил, что хотел лишь секса и честно признавал, что он мудак. Тэхен знал ещё одно. Пусть это звучало эгоистично, но было правдой: в чьей бы постели не был Намджун, стоило только позвонить — и он тут же мчался к нему. Потому что младший был его семьей. И он готов был на всё, чтобы Тэхену не было больно. А больно было, пусть и редко. Но настолько сильно, что, проснувшись с панической атакой, дрожащими руками младший мог написать лишь «помоги». И Намджун мчался. И оставался с ним, пока всё не закончится, пока не стихнет боль. Они оба улыбнулись друг другу. И после длительной паузы, Тэхен вновь захотел поднять одну волнующую его тему. — Хён… Можно было не продолжать. Намджун догадался только по тону брата, о чём сейчас пойдет разговор. Он ненавидел эту тему. И Тэхен это знал, но не мог не спросить. — Расскажи, как было всё на самом деле, что было до пожара? Откуда эти шрамы, что со мной делали в прошлом? Почему мне снится, что я стою в луже крови? — и вопросы могли продолжаться. Но он решил замолкнуть. Намджун сжал кулаки. Кожа на костяшках натянулась до бела, будто раскалилась. Он по-настоящему ненавидел эту тему и каждый раз старался её избегать. Он до бесконечности любил своего младшего брата, но был только подростком, когда в семье появился Тэхен, а потому родители лишь вскользь рассказали о том, кто он и что с ним было. И даже тогда Намджун не мог этого себе представить. У него просто не укладывалось в голове. Каждый раз после того, как он подслушивал разговор родителей, которые обсуждали сеансы у психотерапевта Тэхена, Джун закрывался в комнате и подолгу рыдал. То, что делали с этим ребенком, он не смог бы простить. И, наверное, это и повлияло на решение Намджуна пойти в органы правопорядка— по крайней мере, он сам так думал. Но что знал точно, так это то, что хотел сажать ублюдков за решётку, чтобы они больше не прикасались к беззащитным. — Я знаю, что со мной плохо обращалась мать. Судя по этому, — он протянул руки вперёд, ладонями вверх, разложив их на столе. — Она меня била. Ещё я помню её крики. И помню пожар. А с недавнего времени я начинаю вспоминать кое-что ещё. Намджун придвинулся ближе к брату и положил свою руку поверх истерзанной ладони младшего. Он молчал, позволив Тэхену самому решать, когда продолжить рассказ. — Я помню голос. Он не матери. Голос намного мягче и нежнее. Я зову её нуной. У меня была сестра? Намджун в недоумении сдвинул брови. — Нет, Тэхен. Ты был единственным. Когда случился пожар, ты лежал на лестничной площадке, а в вашей квартире находилась только мать. Да и по документам ты был единственным ребёнком. — Я всё это знаю, хён. А соседи? Там жили девушки? — с надеждой спросил он, сжав руку брата. — Я не знаю. Я правда не знаю, — Намджуну очень захотелось курить. — Зачем ты пытаешься вспомнить? Твоей семьёй всегда были мы. Всё осталось в прошлом и сгорело вместе с пламенем. Не мучай себя. Я вижу, что ты не высыпаешься. Опять кошмары? Может, стоит снова начать сеансы у психотерапевта? Ты пьёшь таблетки? Тэхен сглотнул. Он понял, что брат действительно не знал. Спрашивать нужно не у него, а у мамы, но этого Тэхен делать не будет. Он знал, что вспоминать об этом ей намного больнее брата. И она ничего ему не расскажет. Ну, а таблетки, которые ему прописали, хранились в ванной комнате, в шкафу и были даже не открыты. Но он всё равно ответил: — Пью. Наверное, не стоило заводить об этом разговор. Зря он думал, что чего-то добьётся. Тэхен ощутил укол стыда — своими вопросами он только испортил так хорошо начавшийся вечер. Он не знал точно, понял ли брат, что Тэхен солгал ему о таблетках, но чувствовал необходимость хоть как-то загладить перед ним вину за испорченное настроение. Виноватое беспокойство сменилось волной расположения к брату, к его честности и безмерной заботе. Тэхен почти физически ощущал, как она разлилась по его телу горячим желанием ответить взаимностью. — Я, кажется, нашёл свидетеля по делу Квана, — Ким видел, как губы брата вытянулись в вопросительное «о». — Завтра я встречаюсь с ним ещё раз. Мы можем пойти вместе. Его зовут Ли Хичоль. Он работает бухгалтером у Квана, как и ещё несколько других. Их фирма официально не существует, а все сделки ведутся незаконно. Как тебе такое? Тэхен сам не заметил, как с каждым предложением его голос становился грубее и громче. — Тэхен! Почему ты мне ничего не сказал? — Намджун завелся. — Ты ещё помнишь, что ты — мой помощник, и все твои действия должны проходить через меня? Ты сам прекрасно знаешь, на что пойдёт эта мразь, чтобы замести свои следы! Ты же знаешь, что у нас сидит «крыса»! А если бы эта «крыса» узнала, что ты нарыл что-то стоящее? — он сделал паузу, чтобы привести дыхание в норму. — Тэ, я бы не простил себе, если бы потерял тебя! Господи, о чём ты думал? Тэхен ждал этой реакции. Он знал, как Намджун будет за него переживать и превратится в истеричку, услышав этот рассказ. — Поэтому я говорю тебе сейчас. Мы можем завтра пойти вместе, — спокойно ответил Тэхен. — Конечно, мы пойдем вместе! Ты же знаешь, что давно пора посадить его за решётку! У меня уже давно руки чешутся, — он немного успокоился, и на секунду Тэхен уловил в его голосе толику азарта. Чего не занимать у Намджуна, так это тяги к справедливости. — Как ты вышел на него? Но Тэхен не успел ответить, заметив, как у брата на щеках проявились ямки — знаменитая улыбка от уха до уха. Одновременно с этим сзади послышался приближающийся стук каблуков. Остановившись за спиной у Тэхена, незнакомка поприветствовала Намджуна. — Прошу прощения, я немного опоздала. Пробки в центре невыносимые! — Ким заметил, как она тянула гласные. Он усмехнулся, правда только про себя — она наверняка думала, что это звучит сексуально. Обернувшись, Тэхен встал одновременно с братом, чтобы поприветствовать её. Намджун себе не изменил. Он выбирал себе исключительно красоток. Девушка была в шерстяном платье, которое обтягивало её тело и выделяло формы. «Пошлятина», — подумал Тэхен. — Ничего страшного, Тэхён, — так же, как и она, протянул гласные Намджун, от чего Тэхен чуть не подавился рвущимся наружу смехом. Старший помог ей устроиться, любезно отодвинув стул. Но сам он обратно не сел, а подошёл к брату. «Вот блять!», — ругнулся про себя младший. По одному только взгляду Джуна он понял, что сейчас услышит. — Завтра утром продолжим разговор в офисе. Соберёшь всё, что узнал — и ко мне, — он положил руку на плечо брата и немного сжал его. — А теперь я оставлю вас одних. Тэхен готов был ударить брата за такую подставу. Он ведь догадывался, что та улыбка Намджуна на прошлой неделе была не спроста. Они улыбнулись друг другу на прощание, и Намджун спешно покинул ресторан. Потому что знал — Тэхен вполне мог нагнать его и дело закончится тумаками. — Твой брат так много о тебе рассказывал, — начала девушка, и Ким ненароком представил её в постели — и как резало слух от тягучих, как её гласные, стонов. Ему срочно нужно было уйти. Или выпить. Или и то, и другое. Но Тэхен, как воспитанный мужчина, остался с ней на ужин. Почти не говорил, и даже не пытался слушать. Он был занят кое-чем поважнее: разработкой плана отмщения брату. Девушка правда была хороша. Высокая и худая, с явно силиконовыми сиськами, которые показались ему разными. Либо хирург был криворукий, либо его уже косило от её голоса и глупости. Она говорила не умолкая и оказалась на редкость тупой, но очень старалась показаться стоящей. Намджун как-то сказал, что Тэхен был завидным женихом. Молодой и красивый, а когда получит звание детектива — ещё и богатый. Поэтому любая девушка захочет его, с такими-то перспективами. Вот и сейчас: Тэхен для неё — перспектива, не более, и от этого стало ещё гаже. Она почти не ела, но много пила, меняя содержимое бокала с красного вина на белое. Под конец вечера её гласные, из-за опьянения, стали совсем невыносимыми. Она сделала пару попыток соблазнить его. Носком туфли касалась под столом его ноги, пыталась взяться за руку, но успеха так и не добилась. Он поймал ей такси. И впервые за вечер искренне улыбнулся, ведь этот ад подошёл к концу. Открыв ей дверь автомобиля, он попрощался, не успев увильнуть от поцелуя. Её помада оставила на щеке липкий след. Машина уехала, оставив после себя шлейф из перегара и дешёвых духов. — Пиздец, — бросил он в ночь и поймал такси.***
Уже у дома он зашёл в круглосуточный магазин и почти залпом выпил только что купленную соджу. Водка почти не обожгла, но вкус винограда, казалось, пропитал Тэхена целиком. Он сидел без движения почти полчаса, всё ждал, когда алкоголь начнёт действовать. Аджосси за прилавком не обращал на него внимания, предпочитая следить за матчем по телевизору. Когда же Тэхен поднялся на ноги, то понял, что долгожданное марево наконец-то пришло. Пошатываясь, подошёл к холодильнику и вытащил ещё одну бутылку виноградной водки. Отдав деньги продавцу, он покинул магазин. На улице было холодно и пусто. Первые заморозки ударили ещё вчера, но только сейчас Тэхен понял, что нужно сменить пальто на нечто более тёплое. Пошатываясь и попивая соджу прямо из бутылки, он шёл к дому своей излюбленной дорогой. Уже настигнув арку, где когда-то нашёл Чонгука, он резко остановился. Прямо на том месте, где тот лежал. И, наверное, он бы постоял ещё, вспоминая Чонгука, если бы не предчувствие. Волоски на шее сзади встали дыбом, спину прожигал чей-то взгляд. Ким резко обернулся. Взгляд не сразу сфокусировался, но на дороге никого не было. Ему это не нравилось. Он быстро шагал к дому, но всё равно чувствовал чьё-то пристальное внимание. За ним явно кто-то шёл. — Блять, — он сорвался с места и побежал вверх по лестнице. Кто-то бежал следом. Тэхен был пьян и безоружен. Шансы добежать до квартиры и вставить ключ с первого раза сводились к нулю. У него была одна бутылка, которая сейчас же разбилась об стену — теперь он сжимал в руке зелёную «розочку». До квартиры несколько шагов, а шаги сзади ещё ближе. Он сделал резкий выпад назад, и стекло из его руки вышибло. Незнакомец схватил Тэхена за грудки, и он наобум ударил с правой, попав прямо в челюсть. Хватка ослабла, и, высвободившись, он зашарил по карманам в поисках ключа. Но его снова схватили, теперь уже сзади, и лбом вогнали прямо в дверь. Тэхен прикусил язык. Он совершенно не мог сфокусировать взгляд. Его повело и стошнило — то ли от удара, то ли из-за того, что он был бесконечно пьян. — Опасно так ходить, детектив Ким, — шепнул кто-то Тэхену на ухо, сдавив его горло сильнее. — Совсем беспомощным. Незнакомец развернул Тэхена к себе, его лицо было в паре сантиметров от лица Тэхена. Ким дышал тяжело, будто загнанный зверь. Тело потряхивало, но он смотрел только в чёрные глаза напротив. Чонгук вжал его в стену и придавил ногой, раздвинув колени Тэхена. Он не сопротивлялся, и Чон понял, что он и не собирался этого делать. Перед лицом расплылась фирменная улыбка этого ублюдка. Тэхен ничего не мог поделать. Ему нравилось. Ему нравилось это блядское поведение Чонгука. — Надо же. Я ещё не начал, а у тебя колом стоит, Ким, — он дышал ему прямо в губы. А Тэхен раскрыл рот, чтобы насладиться этим дыханием. — Руки убрал, — скомандовал Чон и Тэхен послушно отпустил их по швам. Он заметил, как Чон смотрел на его щёку. Он резко вспомнил девушку, которая несколькими часами назад оставила там след от помады. Теперь этот поцелуй увидел Чон. И он вдруг разозлился. Впился в него взглядом и, казалось, о чём-то размышлял. Вдруг оскалился — а Тэхен испытал настоящий экстаз от такой реакции. Он ждал, когда тот заведется ещё сильнее, чтобы уничтожение было мощнее. — Неужели малыш Тэхен по девочкам? — прорычал Чонгук прямо в губы и, казалось, ждал ответа. А Тэхена снова повело. Он таял. Он возбужден. И готов к продолжению. Он одновременно хотел этого и всячески отталкивал даже мысль. Так долго искал мучителя — и нашёл. А Чонгук читал его как раскрытую книгу. Он потянул его на себя и опять с силой ударил об стену — и всё время улыбался. Улыбка издевательская и больная. Так не улыбаются нормальные люди. Чонгук — псих, это видно по глазам, но не успел Тэхен об этом додумать, как тот впился в его рот, проталкивая свой язык, стукаясь зубами об его. Тэхен чувствовал кровь. Он всё-таки попал Чону в челюсть, порвав губу. Тэхен уронил стон прямо в губы мучителю. Как же он долго этого ждал. Ждал, когда кто-то удовлетворит его демонов, накажет их. Он хотел боли и крови — и получал это прямо сейчас. Тэхен укусил его и не почувствовал сопротивления. Это заводило сильнее. Они причиняли друг другу настоящую боль. Чон просунул руку между ними, нащупав ширинку, и повёл молнию вниз. Второй рукой он нашёл шею Тэхена и сдавил её, при этом глядя ему в глаза. Злой и опасный. Тэхен схватился за руку Чонгука, но не чтобы убрать, а чтобы удержаться на месте. Его вело. Чон сунул руку в боксеры и сжал член, проведя большим пальцем по головке. Тэхен закатил глаза и затылком ударился об стену. Холодные руки на горячем члене создавали дикий контраст. Он хотел посмотреть вниз, на это зрелище, но ему не позволили, сжав кадык сильнее. — Нравится, — и Чон не спрашивал, он знал. — Кто бы мог подумать, Тэхен, да ты ёбаный извращенец! И он вновь впился в его губы. Чонгук зарычал, и уже сам толкался в бедро Кима, одновременно надрачивая ему. У Тэхена звенело в ушах. У него дико билось сердце, не хватало воздуха. Чонгук душил его по-настоящему. Тэхен почувствовал в кармане вибрацию, а затем и мелодию, от которой пробирало до костей. Звонили с работы, что-то срочное. И вызов не прекратится, пока он не ответит. Тэхен собрал последние силы и оттолкнул Чонгука. Нагнувшись и одной рукой держась за стену, он пытался отдышаться. Он слышал, как Ким ругнулся и попятился. Сам он щёлкнул зажигалкой и закурил. Слегка оправившись, Тэхен ответил на звонок. — Ким Тэхен, слушаю, — он смотрел на Чонгука и слушал, что ему говорят. Напряжение висело в воздухе, и они оба ощущали его. Тэхен закончил разговор и его затрясло. Чонгук всё так же стоял у противоположной стены, выдыхая вверх белый дым. Тэхен не мог понять, о чём он думал. Лицо — совершенно без эмоций. Ким развернулся и начал спускаться вниз, на улицу, как вдруг его за локоть крепко поймал Чон. — Я с тобой ещё не закончил, — хрипло проговорил он. Тэхен отрезвел ещё минуту назад, когда нажал отбой на телефоне. Он сорвался с места и выбежал во двор, резко нагнулся и его начало рвать. Желудок сокращался с болезненными спазмами, а его всё полоскало. Он слышал, как за спиной открылась дверь подъезда и чувствовал, как Чонгук подошёл и встал рядом, не говоря ни слова. Киму полегчало. Он снова достал сотовый и вызвал такси. — Я на вызов, — наконец проговорил Ким. И, после паузы, продолжил: — В реке нашли тело Ли Хичоля. Его охватило отвращение. На лице Чонгука — ни одной эмоции.