Контролируемое безумие

      — Грёбаные лунатики!       Поспать подольше никому не удалось. В Арсения откуда-то сбоку прилетела старая пуговица, которую Хвост нашел на полу. Барс поморщился, когда почувствовал легкий толчок точнехонько в глаз. Зато перестал ворочаться и рычать во сне.       То же самое касалось и Антона. Он, бледный, с выпученными глазами, подскочил на своем месте, резко оглядываясь по сторонам, как будто не понимал, где находится. И только Серега посреди этого дурдома не видел никаких снов, пока спал. Ключевое слово «пока». Многочисленные шорохи с обеих сторон, а под час и невнятные возгласы, шумные выдохи и всхрапы под конец доконали бедного Сережу. Конечно, он-то мог завалиться на бок и с удовольствием поспать еще, но пусть хотя бы эти негодяи лишатся сна, и поймут, что он чувствовал!       — Какого? — только и смог выговорить Барс, приподнимаясь на локтях.       В помещении, как упоминалось ранее, окон не было. Поэтому судить можно было лишь по свету, попадающему через дверной проем из коридора дома. А был он совсем неяркий. Значит, за стенами раннее утро.       — Мне насрать, — буркнул раздраженный, но одновременно частично удовлетворенный Серега, и повернулся на бок, спиной к месту Арса. Нет, поспать ему не дали.       — Когда был последний Выброс? — резко спросил Антон таким голосом, в котором не было и намека на сон.       Арсений окончательно проснулся, да и Хвост больше не мог закрывать глаза и делать вид, что спит. Откуда новичок знает о Выбросах? На кой ляд он вообще это сейчас упомнил? Нет слов, одни эмоции. Серега молча встретился взглядом с Арсением, мол, «Да, ты был прав. Он что-то знает».       — Ты про какой? — осторожно уточнил Барс, смотря на Антона.       — Про Сверхвыброс, разумеется, — явно со знанием дела ответил ему юноша. Сна не было ни в одном глазу уже у всех троих.       — Вот так во-о-от, — пробормотал Серега, продолжая валяться в горизонтальном положении, не зная — закрыть глаза и уши, чтобы ничего вокруг не видеть и не слышать, либо же стоически наблюдать за происходящим. Что сейчас будет…       — Я жду, — коротко сообщил Арсений поднимаясь со своего места.       — Что? Чего? Вы можете ответить на мой вопрос?! — не понял Шаст и мгновенно разозлился. Вместо объяснения его опять хотят допросить. Во сне он видел что-то… Что-то очень важное. И пока ночные картины и слова были свежи в его памяти, он не хотел ничего упустить. Разобраться прямо сейчас, не отходя от кассы.       — Объяснений, чего же еще, — процедил Арс, делая шаг к спальному месту новичка.       Антон снизу вверх глядел в пронзительные, буравящие его глаза. Но он не испугался, выдержал взгляд. И смотрел, пусть и с пола, но с вызывающе поднятым подбородком. Уши его запылали, но не от смущения, как это у него обычно бывало, а от гнева. Пусть он играет в игру, в которой правила устанавливает не он. Пусть он не имеет права голоса. Пусть, все знакомые ему люди здесь старше и опытнее его в разы. И что? Дальше-то что? Какая нахрен разница, кто кого в чем подозревает, если ему, блять, вернулось одно, уже выцветающее воспоминание. Теряющее свою четкость из-за этого несносного брюнета! Все же он не выдержал, и поток эмоций вырвался наружу гневной тирадой:       — Ну чего ты ко мне прицепился, Арс? Что я тебе такого сделал? Давай, подойди, еще ударь, если хочешь. Что тебе это даст? Я стараюсь, я правда стараюсь вспомнить все. И вот, аллилуйя, у меня получилось! А что делаешь ты? Поднимаешь голос, и тон такой, как будто я кусок дерьма. Блять, ну нахера я вообще тебя слушаю, если ты ни во что меня не ставишь? На кой было меня за собой таскать, спасать, чтобы по итогу относиться как к предателю или шпиону. Я, блять, НЕ ПОНИМАЮ. У тебя проблемы? Трудности в жизни? Прикинь, у меня тоже. Да, я сопляк в сравнении с тобой. Да, блять, я никто по твоим меркам. Но, сука, я тоже заслуживаю право на жизнь, на свое слово и свободу. Если ты собрался и дальше тиранизировать меня, то уволь меня от этого. Я пас, — Антон судорожно выдохнул, резко вдыхая следом. Ему даже дыхание сперло от того, как быстро и отчаянно он все это говорил. И откуда только в его лексиконе столько нецензурщины? Видать, окружение сказывается.       Нет, ну серьезно. Сколько можно? То он его, видите ли, спасает, потом орет, потом опять спасает, потом злится на него, и, внимание: спасает снова. И вновь же подозревает его в чем-то, командует, приказывает. Это неприемлемо в цивилизованном обществе. Ах, да…       Из грозного и угрожающего выражения, лицо Арсения приобрело вид достаточно изумленный. Волчонок показал зубки. Мужчина опешил от такой вспышки агрессии и негодования настолько, что даже поставил обратно ногу, которую заносил, чтобы оказаться впритык с пацаном.       Сережа, не смевший даже пискнуть, завороженно наблюдал за развитием событий. Вот она — настоящая драма! Естественно, произойди что-нибудь из ряда вон, он бы вмешался. Но все же он достаточно знал Барса для того, чтобы не бояться за сохранность лица новичка. Поэтому он просто тихо наблюдал, повернувшись на бок и подставив под голову руку. В этой ситуации он был, скорее, на стороне Шаста. И понятно почему: амнезия, пусть и частичная — штука неприятная. А Арс совсем озверел в последние месяцы. Точнее, он начал закрываться в себе и становиться параноиком еще с тех пор, как его учитель ушел на покой. Но если поначалу он держался, старался не отдаляться от людей, то с течением лет, одиночество и невыносимая тоска его только усилились. А вместе с ними и подозрения, обращенные в сторону каждого. Он понимал, почему он ведет себя так. Почему стал таким. Но Антон не заслужил подобного в свой адрес, даже несмотря на душевную травму Арсения.       Шаст, до этого исподлобья глазевший на своего вспыльчивого наставника, уже отвел взгляд в сторону. Ждал, что тот ему ответит. И ответит ли. В любом случае, выговорившись, ему стало легче. Что-то быстро ему поднадоела позиция Искателя и любопытствующего скромняги. С него хватит. Здесь и вправду правила были иные. И то, к чему он привык в, казалось бы, прошлой жизни, уже пора было отбросить.       Арсений где-то минуту просто стоял и молча смотрел на Антона. Даже когда тот отвернулся от него. Он все равно продолжал жадно всматриваться в лицо юноши. Что же он так стремился в нем разглядеть? Или чего столь боялся увидеть? Здравый смысл одержал победу в этой схватке воспаленного разума…       — В то время я был вне Зоны. А вот Хвост, — посмотрел он на затихшего друга, — он-то тебе все и расскажет, — бесцветным тоном сообщил Арсений и быстрым шагом покинул помещение.       «И что это было? А хоть какой-то намек на извинение? Не? Слабо?» Не скрывая своего изумления он только и мог, что проводить, исчезнувшую за углом, фигуру сталкера взглядом.       — Так-так-так, я тебе сейчас все объясню, — начал было виновато Серега, уже не лежащий, а сидящий на своем матраце, и в примирительном жесте выставляя вперед ладони. А что, хитро — оставить его отбиваться от разгоряченного мальчишки и заглаживать чужую вину.       — А что мне твои слова? Это не ты сейчас на меня наезжал, не тебе отдуваться, — бессильно буркнул Шаст. Что ни говори, а злиться на Сережу было предельно сложно. Когда тому нужно было, он мог сделать максимально страдальческое лицо, виноватые глазки и отпечаток бесконечной грусти в его облике.       — Он не такой. Перебесится, вот увидишь, — жалкие аргументы звучали слабо и неправдоподобно.       — А какой? Какой он тогда? Ни в жизнь не поверю, что Барс — чуткий и понимающий, — отозвался Антон.       — Вот! В точку! — потряс рукой Сережа, как бы цепляясь за мысль. — Он такой и есть, просто не показывает. Сам понимаешь, с такой жизнью не забалуешь.       — Если ты так шутишь, то чувство юмора у тебя херовое, — пожал плечами парень, все же постепенно успокаиваясь. Горящие уши потихоньку остывали и он больше не перебирал пальцами край футболки, заметно оттянутый его стараниями.       — Не мне тебе что-то доказывать, — подмигнул Сережа, — тут надо на себе это прочувствовать, — туманно сообщил он.       — В смысле? Его тонкую чувственную натуру? Ну да, щас-ка, — Шаст все еще оставался недовольным, но хоть глаза не метали бешеные зеленые молнии, как за пару минут до этого.       — Все может быть, — туманно заметил Хвост.

***

      Хвост вышел на улицу, потрепаться кое с кем из знакомых, в то время как в комнату вернулся Арс. Не с пустыми руками. Он бросил Антону на матрац добротную куртку болотного цвета. Почти чистую, стоит заметить. Только на спине были какие-то бурые пятна, о происхождении которых Шаст задумываться не хотел.       — Скидывай свой куртец. Он тебе больше ни к чему, — Барс говорил так, как будто ничего не произошло. Таким нейтральным голосом, как если бы он поинтересовался о том, как прошел его - Антона - день.       На что Шаст только возмущенно вскинул брови. Правда руками уже машинально ощупывал обновку. Ткань хороша: плотная, под дождем можно гулять спокойно. Достаточно карманов, что на корпусе да даже на рукавах и внутри. Неплохо.       Антон молча, так как все еще держал обиду, поднялся и снял уже привычную черную куртку, бросив ее туда же, где спал ночью. Новая вещь, на удивление, была как раз ему по росту и по плечам. Что-что, а стиральным порошком от нее точно не пахло. Но и не таращило не пойми чем, как от прежней. Шаст пошевелил плечами из стороны в сторону — вроде не жмет. А если поднять руку вверх, так почти и не задирается на запястье.       Наблюдающий за этой примеркой Арсений хмыкнул:       — Было б тут зеркало, ты бы уже пред ним крутился.       — А вот бы и покрутился. Тебе-то что? — буркнул парень, потянувшись к молнии, чтобы застегнуться.       — А то, — брюнет протянул ему еще один элемент одежды — штаны. Из схожей плотной ткани, с большими накладными карманами на коленях, только разве что в защитной расцветке: разного оттенка зеленые кляксы перемежались с такими же, но коричнево-бежевых цветов, — переодевайся.       — А джинсы мне куда? — искренне не понял Шаст. Ему не хотелось прощаться со своей одежкой по той простой причине, что она была одним из немногих, что напоминало ему о прошлой нормальной жизни.       — Можешь выкинуть. Подарить. С собой не таскай, лишний вес, — обозначил Барс. Он все еще стоял у входа, глядя за действиями Шаста.       Тот, в свою очередь, просто стоял и крутил в руках маскировочные штаны, развернув их до конца.       — Чего стоим? Я жду, — напомнил Барс.       Антон нахмурился, глядя в сторону наставника:       — Ты посмотреть хочешь? Или что, я не понял, — юноша самым прямейшим образом намекал на то, что брюнету лучше бы покинуть комнату.       — Может, и хочу, — неожиданно просто согласился Арсений. Снисходительной улыбочки под банданой видно не было, зато глаза — говорили за него самого. Барс слегка прищурился, от чего еле заметные морщинки вокруг глаз стали виднеться отчетливее.       — Но я… — от такой наглости парень растерялся, глядя попеременно то на штаны, то на того, кто ему их принес.       Барс старательно выждал напряженную паузу, полную недопонимания со стороны собеседника. И наконец расслабленно произнес:       — Шучу я. Но вообще, не будь как девчонка. И не такое терпеть придется. — С этой неоднозначной репликой он скрылся в проеме, удаляясь куда-то вглубь дома, либо же на выход.       Антон пытался уловить смысл посыла «и не такое терпеть придется», но никак не мог догнать, что этим хотел донести до него Арс. Если это намек на то, что лицезреть нагих мужиков в Зоне иногда(если не сказать — часто) все же приходится, то это одно дело. А если это прямая угроза — то что, блять, здесь у них происходит?       Отмахнувшись от назойливых размышлений, — есть вещи и поважнее — парень все же полностью переоделся. Не забыв, естественно, переместить свой магнитный ключ-таблетку в новый карман — тоже на штанах. Выпасть вроде не должна. Похлопав себя по ногам, Антон даже немного попрыгал. Новая одежка была все же ощутимо тяжелее. Но двигаться от этого было не сложнее. Все же, в этом было на порядок теплее. Он и рад бы посмотреть на себя сейчас в зеркало, да как уже отметили — его тут не было. Что ж, полюбуется своим внешним видом в другой раз.       Бросив последний взгляд на сиротливо оставленные и аккуратно сложенные джинсы, он не выдержал. Ну не хочет он их оставлять на растерзание другим сталкерам. Решил передать свой невеликий скарб на хранение Сидоровичу. Авось, когда-нибудь он заберет их, чтобы покинуть это гиблое место навсегда.       Торговец встретил его все такой же гадливой гримасой, но смотрел на него уже как-то по-другому. Видать, слышал, что вчера случилось не без его наводки. Было в его взгляде… Нет, не уважение. Но согласие, мол, хорошо, ты начал вливаться в тему, посмотрим, что будет дальше. Он даже ничего не сказал на такую, мягко говоря, странную просьбу. Просто молча закинул вещь куда подальше на своем складе и относительно вежливо распрощался.       Все трое — Барс, Хвост и Антон — собрались на выходе из деревни. Позавтракать решили в пути, набрав с собой снеди у торговца, либо выменяв у других сталкеров. Так или иначе, в рюкзаке каждого была и еда, и вода, и припасы на разный случай. От патронов до гранат. Шаст (не без помощи Сереги) обзавелся ножнами для своего орудия. Теперь нож просто болтался на поясе, не мешаясь и находясь под рукой в случае чего. Как и пистолет покоился в кобуре. Оружия посерьезнее ему пока не доверяли, либо же просто не было дать чего подходящего. Плюсом, он еще никак не проявил себя по части меткой стрельбы. Так чего зря патроны переводить?       Решено было, что он пойдет в середине маленькой процессии. Арс — первый. Как самый опытный, и тихо ступающий. Должен будет внимательно разведывать путь, если что сообщая ребятам, куда бежать и прятаться, случись что. Серега — замыкающий. Чтоб если что прикрыть, и не оставлять Антоху на растерзание предполагаемым врагам. А это может быть кто угодно — от тварей, до людей. Да еще какой пакости.       Все трое молча кивнули друг другу и отправились в путь.