__________________________________________
— Удачи, — шепнул Скорпиус, на прощание обнимая отца. — Мерлин, только не говори, что удача действительно мне понадобится. Скорпиус закатил глаза: — Вряд ли. Она скажет «да». Драко слегка улыбнулся, найдя взглядом свою кудрявую темноволосую ведьму. Гермиона Грейнджер как раз пыталась убедить Поттера в том, что перевести его дочь Лили на домашнее обучение — плохая идея. Проследив взгляд отца, Скорпиус улыбнулся: — Не забудь отправить мне сову с хорошими новостями. Драко кивнул, возвращая внимание сыну. Ему не верилось, что мальчик так повзрослел за прошедший год. Может, и немного поздно, но он определённо вступил во владение малфоевской самоуверенностью с тех самых пор, как начал встречаться с Розой Уизли. — Чему ты ухмыляешься? — Я Малфой, — пожал плечами Скорпиус. — Мы ухмыляемся. — Если я именно так выгляжу бо́льшую часть времени, удивительно, что я не получаю регулярно по лицу. Скорпиус ухмыльнулся шире: — Кажется, я должен напомнить, что из нас двоих я первый обратил на неё внимание. — Ладно, негодник, — усмехнулся Драко. — Мне стоит поучить тебя, как вести себя в этом году, не подкатывая к своей будущей мачехе? Скорпиус поднял руки, шутливо признавая капитуляцию: — Нет нужды выпускать Халка, старик. У меня уже есть девушка. Просто не смог не поиздеваться — чтобы ты помнил, что у меня отличный вкус во всём. — Во-первых, — закатил глаза Драко, — понятия не имею, что такое «выпускать Халка», что бы, чёрт возьми, это ни значило. Во-вторых, едва ли твой вкус лучше моего во всём. Та ерунда, которую вы с Альбусом слушаете, вряд ли дотягивает до звания музыки, я уж не говорю о хорошей музыке. — И-и-и… ты старый, — закатил глаза Скорпиус. — Что я всегда говорю? — Да-да, мне повезло с твоими генами. — Я заполучил ту самую, — Драко указал на Гермиону, — ведьму, к которой ты пытался подкатить и облажался. Вспоминай об этом в следующий раз, когда захочется назвать меня «старым». — Прямо сейчас я сяду в этот поезд, — закатил глаза Скорпиус, — а ты наслаждайся выходными. И без невесты не возвращайся.***
Драко смог оторвать взгляд от Хогвартс-экспресса, когда тот уже почти скрылся вдали. Он повернулся к Гермионе, которую держал за руку, и улыбнулся: — Всё упаковала? — Ага, — Гермиона приподняла маленькую бисерную сумочку, которой всегда пользовалась в поездках. — Хотя ты мог бы и немного больше рассказать о месте, куда мы едем. — Я уже говорил. На пляж. Тебе понадобится только бикини. — Распутник, — закатила она глаза. Ухмыльнувшись, он поцеловал её в щёку: — Даже не притворяйся, что тебе это не нравится. — Я ни в чём не сознаюсь, — поджав губы, Гермиона пыталась сдержать улыбку. — Ты не можешь обвинять меня в том, что я хочу видеть свою прелестную девушку обнажённой как можно чаще, — прошептал он, опускаясь губами по линии её челюсти, и она хихикнула в ответ. — Фу. Вы двое просто отвратительны, — хмуро проворчал Рон Уизли. Хоть он и смирился с тем фактом, что Гермиона и Драко теперь вместе, ему всё ещё было некомфортно наблюдать, как они открыто флиртуют друг с другом — что эти двое делали, казалось, постоянно. Драко оторвался от шеи Гермионы и закатил глаза. Как правило, он не был помешан на публичном проявлении чувств, но сейчас его опьяняли предвкушение и волнение в ожидании предстоящих выходных. И ему было абсолютно всё равно, что на них смотрят, что они в окружении Золотых болванов, только что отправивших своих детей в Хогвартс. — Единственное, что здесь отвратительно, Уизли, это твой галстук. Мерлин, ты что, в темноте одеваешься? «Будь милым», — одними губами проговорила Гермиона, толкнув его локтем под рёбра. — Разве у вас не заказан портключ? — спросил Гарри. — Точно! Спасибо, что напомнил, Гарри, — ответила Гермиона. — Нам и правда пора идти. — Ладно. Пойдём отсюда, — Драко чмокнул Гермиону в висок, перестав играть с Уизли в гляделки, и смутно расслышал, как тот пробормотал: «Буэ». — Не делай ничего такого, чего бы не сделала я, — крикнула Джинни вслед Гермионе. — Ну, тогда мне придётся сделать всё, — усмехнулась Гермиона. — Буэ, — сказал Рон уже громче. Его жена Сьюзен Уизли (в девичестве Боунс), закатив глаза, ущипнула его за бок. — Мерлин, Сьюз, — поморщился Рон в ответ. — Держи под контролем своего грёбаного Халка. — Ладно, без шуток, да что за хренов Халк? — не выдержал Драко. — Драко. Уходим. Портключ. Немедленно, — отрезала Гермиона. — Ну и ну, — ухмыльнулся Драко, — кое-кому просто не терпится остаться наедине со мной, верно, милая? — БУЭ, — повторил Уизли. — Так, вы двое. Убирайтесь к чёртовой матери отсюда, пока Сьюзен не отправилась в Азкабан за убийство собственного мужа, — властным аврорским голосом скомандовал Гарри.***
Альбус поморщился, наблюдая за тем, как Скорпиус и Роза тискаются и лапают друг друга. Отвратительно воркуя, Роза устроилась на коленях Скорпиуса и гладила его лицо, пока тот перебирал её локоны и потирался о её нос своим. — Я по тебе скучал, — сказал Скорпиус, легко коснувшись её губ. — Я скучала сильнее, — отвечала она, пригладив его идеально уложенные волосы. — Фе, — фыркнул Альбус, поднимаясь, чтобы уйти из купе. — Дружище, ты куда? — окликнул его Скорпиус. — Не могу на это смотреть. Без письменного разрешения моей мамы. — Как будто вы с Мон лучше, — нахмурился Скорпиус. — Мон не моя девушка. Просто подруга с привилегиями. — Она твоя девушка. — Я отказываюсь ограничивать себя удушающими ярлыками английского языка. То, что между Мон и мной, прекрасно, и чисто, и абсолютно не похоже на тот парад унижений, который вынужден наблюдать мир с тех пор, как вы двое вместе. Я не собираюсь принижать её, называя тем словом, которым ты называешь Розу. Скорпиус закатил глаза: — Она твоя девушка. — Yap, ghargh je jul-haired loDnI'wI'! qal SoH pong mul, qul-nach be' 'ei DaH legh SoH lions Hol neH, — ответил Альбус, что примерно значило следующее: «Достаточно, мой солнцеволосый братец-змей! Ты развращён своею упрямой огненноволосой девой и споришь на языке львов». — Сколько раз тебе говорить, ты не можешь переходить на клингонский, лишь бы не обсуждать неудобные темы. — Я сделал это снова? — Ну хватит, — усмехнулась Роза, — очевидно, что тебе нравится Флинт. Лично я вообще не понимаю, с чего такой переполох, но она, кажется, нравится многим парням. — Многим парням? — приподнял бровь Альбус. Роза проигнорировала его вопрос: Скорпиус прочертил пальцем линию её челюсти, требуя безраздельного внимания. — Она не сравнится с тобой, моя красавица, — сказал он. Альбус подавил рвотный позыв. — Гм… Роза. Каким ещё парням? Та лучезарно улыбнулась своему слизеринскому кавалеру и наклонилась, целуя его. — Никто не сравнится с тобой, — промурлыкала она в его губы. — Каким. Ещё. Парням?! Вы самые настоящие болван и болванша! — Альбус почти топнул ногой. Роза, закатив глаза, неохотно оторвалась от губ Скорпиуса. — Я всего лишь слышала, как несколько парней с моего факультета говорили о ней. Ничего особенного. Обычная болтовня. — Кто? — Ради всего святого, Ал, — повернулся к нему Скорпиус. — Если переживаешь о конкурентах, просто скажи ей, что хочешь быть единственным. — Но мы с Мон не разговариваем. — Что значит «не разговариваем»? — То и значит. Мы буквально не разговариваем. Мы стреляем друг в друга взглядами. Находим укромный уголок. Целуемся. Невозможно разговаривать с чужим языком во рту. — Только и всего? — прищурилась Роза. — Я знаю, о чём ты думаешь, — кивнул, ухмыляясь, Альбус. — И как только мне удалось добиться такого чертовски гениального соглашения? — Нет, — усмехнулась Роза. — По-моему, это звучит ужасно. — Ну, это по-твоему, Роза. По крайней мере, мы с Мон не устраиваем спектаклей. А сейчас, — он сделал паузу и выпрямился, — прошу меня извинить, но я собираюсь сбежать от вас двоих настолько далеко, насколько это возможно. И после, если ваша тошнотворная демонстрация первой любви не уничтожила на корню моё либидо, возможно, я найду свою подругу с привилегиями, — драматически развернувшись на пятках, Альбус покинул купе. — Не так уж мы и плохи, — закатила глаза Роза. Скорпиус кивнул, поглаживая пальцами её спину. Ему было откровенно всё равно, в каких сценах их обвиняли, если благодаря этому он мог остаться наедине с Розой. Как бы ему ни нравилось проводить время с лучшим другом, Альбус не был так же красив, как Роза, и не пах так изумительно. И было ещё одно небольшое отличие: это не Альбус позволял ему время от времени касаться груди сквозь джемпер. В этом отношении Роза уверенно побеждала. — Забудь об этом, — он поцеловал её шею. — Скорпиус, — хихикнула она, — мы не можем обниматься и целоваться в купе поезда. Сюда может войти кто угодно. Он продолжил исследовать губами её горло: — Ты же ведьма, — поймал её губы напористым поцелуем, — запри дверь.***
Альбус шёл по вагону поезда в поисках свободного купе. Что именно Роза имела в виду, когда сказала, что Моника нравится «многим парням»? Не то чтобы это сильно его волновало, но было бы неплохо узнать, целуется ли она с другими парнями. Но это его абсолютно не волновало. Попытки самоубеждения были прерваны слизеринцем Саймоном Дженкинсом, едва не налетевшим на него в коридоре. — Вот дерьмо, Саймон, что с тобой случилось? — И тебе привет, придурок, — сильно сгоревший на солнце Саймон выглядел недовольным. — Только что вернулся из отпуска с мамой и папой. — Откуда, блин? С поверхности солнца? — Из Хартфордшира¹. — Ши-ик, — приподнял бровь Альбус. — Мои родители состоят в этом идиотском клубе караванеров². Две недели стоянки в поле в доме на колёсах с моими мамой и папой, несколько старых DVD-дисков и «Скрабл». Уж поверь, солнечные ожоги были самым горячим событием моего лета. Альбус тут же заинтересовался: одной из вещей, с самого начала привлекшей его к Саймону, было его происхождение. Саймон был магглорождённым. Первый магглорождённый слизеринец с тех пор, как… ну… неизвестно с каких, потому как подобного раньше и не случалось. — Дом на колёсах? На что он похож? Там есть кухня? Как вы вообще… — Мне придётся остановить тебя прямо сейчас, дружище. Было чертовски уныло. Первые недели полторы шёл дождь, а когда солнце наконец вылезло, всего за несколько часов со мной случилось это. У меня были дерьмовые каникулы. Я счастлив, что вернулся. Альбус пожал плечами. — Ты хотя бы передал своей маме мой рецепт бисквита? — Ну да, — вздохнул Саймон. — Но мне кажется, ты всё неправильно понял. То, что она маггл, ещё не значит, что она умеет пользоваться духовкой. Мы покупаем пудинг в супермаркете. — Если ты ищешь свободное купе, я бы обошёл стороной последнее. Скорпиус и Роза, наверное, уже стёрли языки друг о друга, — он поёжился от этой мысли. — Может, попробуем найти другое? — поморщился в ответ Саймон. — Пожалуй, — Альбус пожал плечами. Пройдя чуть дальше, Альбус увидел знакомые чёрные волосы и шнурованные ботинки, которые могли принадлежать лишь Монике Флинт. Она стояла прислонившись к приоткрытой двери купе. — Не знаю, Патрик. Я не особо люблю Хогсмид. Альбус остановился. Да вы прикалываетесь? Он попытался вспомнить это имя. Патрик. Патрик. Судя по фамилии, какой-то ирландский козлолюб, который решил, что будет отличной идеей подкатить к его деву… эм, к девушке, с которой у него дружба с привилегиями. Он коснулся её плеча, привлекая внимание. Обернувшись, она лукаво улыбнулась ему. — Привет, Ал. Ну до чего ж крутая девчонка. — Ты случайно не брат Поттера? — спросил туповатый ирландец, пятикурсник с Гриффиндора. Альбус узнал в нём одного из бестолковых подхалимов, всюду слонявшихся с его старшим братом Джеймсом, студентом шестого курса. — Знаешь, в определённых кругах я — Поттер. — Да пофиг. В общем, Флинт, подумай над этим. Обещаю, тебе понравится со мной в Хогсмиде. Я найду, чем тебя развлечь. От Альбуса не ускользнула двусмысленность фразы. Он рефлекторно хрустнул пальцами. К его облегчению, Моника казалась непоколебимой. — Спасибо, но нет. Альбус не смог сдержать самодовольную ухмылку. — Что ж, ты слышал леди. Мон, мы с Саймоном собирались найти купе. Идём с нами. — Ладно. Увидимся, Патрик, — она помахала хмурому прыщавому ублюдку, которого Альбус тут же возненавидел. Честное слово, Альбуса вообще не волнуют парни, которым нравится Мон. Нисколечки.***
— Чёрт возьми, это место великолепно, — сказала Гермиона, рассматривая виллу, возвышающуюся на побережье Средиземного моря. Из окна открывался чудесный вид на аквамариновые воды, скалистые утёсы и кусочек пляжа, который принадлежал только им двоим. Судя по всему, они оказались на побережье недалеко от Амальфи. — Это твоё? Драко улыбнулся. Было очаровательно, что даже после почти целого года, что они встречались, она всё ещё не могла сдержать шок при виде настоящего богатства. — На самом деле это один из самых маленьких моих домов. — Маленьких? Святая Цирцея, Драко, это место в два раза больше дома моих родителей. А они совсем не бедные. — Когда ты уже запомнишь, Гермиона? Быть со мной — значит получать только самое лучшее. Она закатила глаза. — Не обязательно покупать шикарные виллы и выходные в Италии. — Но-о… — прищурился Драко, — ты же позволишь мне попробовать, верно? — Ладно, Казанова, — хихикнула она, глядя в окно, — пойдём на пляж. — Уже? Даже не хочешь осмотреть оставшуюся часть дома? — Мини-отпуск, милый. Ключевое слово «мини». Нам нельзя медлить, если мы хотим получить максимальную отдачу от этих выходных, — сказала она, стягивая одежду прямо перед камином. — Хм-м, — замерев, Драко наблюдал, как Гермиона меняет своё нижнее бельё на белое бикини. Наверное, он стоял и пускал слюни, но разве могло это заботить, когда на расстоянии вытянутой руки его дразнила почти обнажённая Гермиона? Он сделал попытку сгрести её в объятия, но она вывернулась: — Не-а. Пляж. — Ты собираешься вести себя невыносимо и дразнить меня все выходные? — Возможно. Давай, ленивая задница, идём! Прежде чем он успел её поймать, она выбежала за дверь и начала спускаться по тропинке, ведущей к пляжу.***
Драко не мог перестать улыбаться — знал, что выглядит как идиот, но ничего не мог с этим поделать. Она была прекрасна. Растянувшись на полотенце, читала новеллы Итало Кальвино. Морской бриз трепал её длинные вьющиеся волосы. Гермиона была похожа на русалку. Вся она будто бы излучала ауру спокойствия. Драко не мог не представить, как она, устроившись на постели в поместье, читает книгу, быть может, сказку на ночь светловолосому кудрявому малышу, а на её левой руке поблёскивает бриллиант, когда она перелистывает очередную страницу. Он вздохнул. — Всё в порядке? — она подняла взгляд от книги. Драко кивнул. Он мысленно всё возвращался и возвращался к своим случайно вырвавшимся словам на вокзале: «Если у нас будет дочь, я не буду таким». Он буквально признался ей, что хочет детей. Она сказала, что они обсудят этот вопрос позже, но не помешает же подготовить почву для вопроса, который он очень хотел ей задать? — Я просто думал… Там, на станции, я говорил о том, чтобы завести ребёнка. Она неловко поёрзала. Хоть ей и показалась очаровательной его оговорка по Фрейду, Гермиона ощущала себя странно, обсуждая потенциальных детей. — Я помню, — отозвалась она, не отрываясь от книги. Он был благодарен открывавшемуся на море виду — это давало повод не смотреть ей в глаза. — И что ты об этом думаешь? — О чём? Он закатил глаза. Время от времени её интеллект проявлял необычайную избирательность. — Ты хотела бы завести со мной детей? Она закрыла свою книгу. — Я никогда не думала об этом. — Никогда? — её слова заставили его повернуться. — Ты же учитель. Ты целыми днями окружена детьми. — Ну да. — И ты хочешь мне сказать, что никогда не думала о собственных? Она пожала плечами. — Пожалуй, что нет. Нельзя сделать ребёнка без мужчины, а до тебя у меня никогда не было серьёзных отношений. — Ну, а теперь? — спросил Драко, нервно покусывая губу. — Мы вместе. Всё хорошо. Верно? — Верно, — улыбнулась она. — Ладно, тогда просто подумай об этом. Как насчёт того, чтобы завести ребёнка со мной? — Что… прямо сейчас? — прищурилась Гермиона. — Серьёзно, и это меня ты называешь болваном? Когда-нибудь. — Я не знаю, — она задумчиво прикусила губу, — может быть. — «Может быть». И что это вообще значит? — острое чувство разочарования обожгло его. Она что, умрёт на месте, если будет говорить немного конкретнее? — Это значит может быть. В чём дело, Драко? Ты просишь, чтобы я родила тебе ребёнка? Он стиснул зубы. Обязательно быть такой сложной? Он пытается обсудить их совместное будущее, а она строит из себя суперкрутую подружку, слишком расслабленную и модную, чтобы говорить о таких вещах! — Я пытаюсь предложить тебе выйти за меня, дурёха! Что-о-о? Нет-нет-нет. Всё не так. Он должен был сделать это сегодня вечером за романтическим ужином при свечах с бокалом вина и чудесным видом на море. Он бы надел свой костюм от Армани и опустился на одно колено. А не дулся бы на неё, сидя на песке в одних плавках. У Гермионы отвисла челюсть. — Что? — она тяжело задышала. — Ты хочешь жениться на мне? Драко вздохнул, с помощью Акцио притягивая обручальное кольцо из ящика стола в их спальне. — Я хотел сделать всё правильно. Но ты сидела здесь, такая красивая, и я не смог… — он открыл коробочку, показывая ей кольцо. — Боже мой, — её глаза расширились. Он придвинулся ближе, нервно облизывая губы: — Выходи за меня. Приоткрыв рот, Гермиона лишь молча переводила взгляд с поблёскивающего кольца (вероятно, стоившего целое состояние) на ошеломительно красивого мужчину, только что сделавшего ей предложение, и обратно. Охренеть. Наверное, она была грёбаной монашкой в прошлой жизни, раз заслужила это. Та девчонка, лохматая серая мышь с торчащими зубами, предпочитавшая книги людям, просто не могла оказаться здесь, на пляже в Италии, с этим сногсшибательным красавцем-мужчиной из самых влажных фантазий, который смотрит на неё так, будто она само солнце, протягивает ей кольцо (такое чертовски огромное, что ему наверняка положено иметь собственные координаты на карте) и просит выйти за него… Реально охренеть. Драко облизнул губы и громко сглотнул. Когда он репетировал этот момент перед зеркалом (да, и что тут такого?), он не предполагал, что она просто умолкнет. Бросится ему на шею вне себя от радости и займётся с ним любовью на том же месте — да, но умолкнет… нет. Он нахмурился. — Ради всего святого, Грейнджер, скажи уже что-нибудь! Она встрепенулась, даже не представляя, сколько времени уже молчит. — Да. Да, конечно, я выйду за тебя, болван! Он улыбался ей прекраснее, чем когда-либо, — всего пару минут, прежде чем обхватить её лицо ладонями и поцеловать, задыхаясь. Она смутно ощутила, как в какой-то момент их жарких объятий он натянул ей на палец кольцо, но её разум был слишком затуманен, чтобы сосредоточиться на этом. Единственным, о чём она могла думать, были его тёплые губы на её собственных… У неё есть жених. Она стала невестой. Казалось, всё происходит в романе — как будто она просто читает об этом, а не переживает на самом деле. Это точно сцена из романа. Прочитайте их достаточно и сможете воспринимать самые невероятные события своей жизни как истории из книг. Драко выдохнул в её шею. Да. Она сказала да. Он женится. На Гермионе Грейнджер. Чёрт возьми. Он женится на Гермионе Грейнджер. Драко рассмеялся, обхватывая её лицо и снова целуя. — Будущая миссис Малфой, — пробормотал он в поцелуй. — А вот это мы обсудим чуть позже, — слегка нахмурившись, произнесла она, прежде чем снова приникнуть к его губам. Он рассмеялся в поцелуй. Откровенно говоря, ему было плевать, возьмёт она его фамилию или нет. Факта, что она согласна выйти за него, было вполне достаточно. — Что ответил мой отец, когда ты попросил моей руки? — спросила она, оставляя россыпь поцелуев на его шее. Его улыбка растаяла. Ох, чёрт. Драко не просил у Эдварда Грейнджера руки его дочери, потому что тот пугал его до чёртиков. Они ни разу не обсуждали это и не произносили вслух, но Драко без единой тени сомнения знал, что отец Гермионы его на дух не переносит. Но при этом не знал почему. Он богат, обаятелен, без ума влюблён в его дочь. Джин просто обожала его. Но, как ни старался, Драко так и не смог добиться расположения Эдварда Грейнджера. Вот чёрт. Может, зря он решил, что лучше попросить прощения, чем разрешения? — Мы можем… не говорить о твоём отце прямо сейчас? — затаив дыхание, спросил Драко. Он тут же глубоко поцеловал её, предотвращая дальнейшие расспросы, нашёптывая между поцелуями: — Нам нужно скрепить помолвку, как думаешь? Она хихикнула: — Я раньше не занималась сексом на пляже, — и коснулась рукой его напряжённого члена сквозь плавки. — Чёрт, Гермиона, — сумел произнести он, срываясь на неразборчивый набор звуков, в то время как маленькая уверенная ладонь Гермионы продолжала ласкать его, а её губы — посасывать и прикусывать ключицу. — О, чёрт возьми… Она опускалась ниже, слегка царапнув ногтями его соски, награждённая довольным шипением, её стоны перемежались с поцелуями. Добравшись до места назначения, она ухмыльнулась ему ровно за мгновение до того, как плотно обхватила губами его член. Драко протяжно простонал. Её мягкий, горячий, проворный язык поглаживал и облизывал его по всей длине. Его ногти вонзились в ладони так глубоко, что едва не выступила кровь, — как бы сильно ему ни хотелось зарыться пальцами в её волосы, он боялся, что не сдержится и толкнётся глубже в её горло. Не лучшим будет начало помолвки, если она задохнётся от его члена всего через пару минут после того, как сказала «да». Конечно, это не значит, что он не может немного покомандовать ею: — Вот так, Гермиона, отсоси мне. Она застонала, не выпуская его член изо рта, и вибрация её голоса насквозь прошила его удовольствием. — М-м-м… Я так сильно люблю тебя, милая. Не могу дождаться нашей свадьбы, — она простонала снова, гораздо громче, и глаза Драко закатились от этого ощущения. Он знал, что не продержится и минуты, если она продолжит, и положил руку на её плечо, прося остановиться. Гермиона медленно скользнула губами к головке, стараясь плотнее прижаться языком и собрать выступившую перламутровую капельку, втягивая её с влажным звуком. Драко вздрогнул всем телом. — Поверить не могу, что проведу остаток дней с тобой и твоим восхитительным ртом, — выдохнул он. — Твоя очередь, любимая. — Подожди, — быстрым движением Гермиона трансфигурировала пляжное одеяло в плед, достаточно большой для них двоих, — не хочу вытряхивать из себя песок следующие несколько дней. Рассмеявшись, Драко придвинулся к ней и, подцепив большими пальцами бикини, потянул вниз. Он лизнул внутреннюю сторону её бедра, ощущая на коже вкус моря и солнца, и застонал, коснувшись её влажных губ. Он любил делать это для неё. Она полностью терялась в ощущениях, стоило его губам и языку коснуться её. Однажды она так сильно обвила его ногами, что чуть не сломала ему шею, кончая. Но, святой Салазар, оно того стоило. Коснувшись её входа, он обхватил губами клитор, и она тут же выгнулась, почти пытаясь отстраниться, — столь тонким, практически невыносимым было удовольствие. Однако он знал, что ей нравится. Целуя и лаская её языком, он в считанные минуты мог заставить её кончить. — Чёрт возьми… чёрт!.. Чёрт! — выкрикивала она. Боже, ему это так нравилось. Этот умный рот, такой чопорный и правильный в школе, извергавший исторические факты в безупречных грамматических конструкциях, сыпал такими грязными словечками, когда он касался её руками. Или губами, как сейчас. Ему было так сложно сдерживаться, что он едва не взрывался, просто слушая её. Добавить к этому её сладковатый терпкий вкус — и всё это побуждало его заставить её кончить как можно скорее, чтобы, наконец, взять её как следует. Он застонал, дразня чувствительные точки, зная, что именно в этот момент её нервные окончания особенно чувствительны. И если он всего лишь нажмёт сильнее… — Да, чёрт! — всепоглощающий оргазм сотряс её тело. Когда последняя волна дрожи пронзила её, она вздохнула и расслабила ноги, сжатые вокруг торса Драко. — О боже, — выдохнула она, слишком вымотанная, чтобы сказать что-то большее. Драко довольно ухмыльнулся. Дать ей минутку прийти в себя или воспользоваться её повышенной чувствительностью и взять прямо сейчас? Подтянувшись выше, он навис над её телом и поцеловал, проникая языком в глубину её рта, позволяя попробовать саму себя на вкус. — Чего ты хочешь, любимая? — прошептал он прямо в её губы. Захныкав, она потёрлась о него губами и бёдрами. Взяв в руку свой до крайности возбуждённый член, Драко провёл головкой по её влажным губам. Ахнув, она толкнулась бёдрами навстречу ему, всем телом умоляя сделать с ней то же самое снова. — Хочешь мой член? — спросил он, двигаясь снова. — Да, прошу тебя, — проскулила она, прикусывая губу. Драко с шипением выдохнул в ответ: он не мог выдержать, когда она начинала умолять, и маленькая распутница прекрасно об этом знала. — Как скажешь, — прорычал он, входя в неё одним мощным толчком. Она идеально тесно, горячо, влажно обхватывала его. Рыча, он толкнулся ещё раз, глубже. Обхватив ногами его бёдра, она подавалась навстречу ему. Драко подумал, что мог бы умереть с улыбкой на лице, наблюдая, как она берёт от него всё, что ей нужно, толкаясь навстречу его члену, заставляя врезаться в неё сильнее и глубже. Она делала это столь искренне, что он назвал бы это милым, не будь она так чертовски горяча. Он опустил голову, чтобы втянуть один из её сосков в рот. Порой он чувствовал себя извращенцем, когда дело касалось её груди. Он ловил себя на том, что постоянно пялится на неё, особенно когда Гермиона носила облегающий джемпер, дразняще очерчивающий её грудь. Иногда она ловила этот взгляд и, фыркая, закатывала глаза. Но как бы он ни любил смотреть, куда больше ему нравилось дотрагиваться, сжимать, лизать, целовать и пробовать на вкус её грудь. Может быть, он попросту являлся озабоченным придурком, который был без ума от сисек своей девушки — зачёркнуто — невесты, но он на самом деле верил, что они созданы для того, чтобы он ласкал их. Было бы жаль отпускать их ни с чем, недооценёнными и недолюбленными. Он двигался, чуть меняя угол проникновения, пока не нашёл тот, от которого она каждый раз вздрагивала всем телом. — А-ах, да, вот так, — простонала она. Перед глазами Драко плясали звёзды, пока он толкался в неё, врезаясь в эту магическую точку. Смутно он фиксировал множество ощущений: одинокая капля пота скользит из его волос по шее; ногти Гермионы впиваются в его спину, оставляя после себя следы-полумесяцы; морской бриз поглаживает его покрасневшую чувствительную кожу, посылая волны дрожи по позвоночнику. И, конечно, его член, средоточие эрогенных зон, который в этот момент чувствовал себя чертовски хорошо. Тем более напряжение в яйцах грозило взорваться в любую минуту. — Скоро… кончу, — выдохнул он, врезаясь в неё. Не особенно красноречиво, но это было лучшее, что он мог сказать в этот момент. — Уже почти, — выдохнула Гермиона. Драко мысленно переместился в не столь счастливое место, чтобы не кончить прежде неё. В его воображении была собрана целая коллекция малопривлекательных образов как раз на такой случай. Огромная тётка Лукреция щиплет его за щёки, дыша в лицо несвежим запахом хереса. Случай, когда он застукал Гойла с Миллисентой Булстроуд. Засолка селезёнок летучих мышей на отработке у Филча. Уизли ест буррито. — Сейчас кончу! — воскликнула она. Его любимая ведьма затрепетала под ним, и он сам вскоре присоединился к ней, шагнув за край, ощущая прилив любви, тепла и мужской гордости, наполняющей его изнутри. Когда всё закончилось, он мешком упал рядом с ней — совершенно без сил. — Мерлин, Салазар и великие Цирцеевы сиськи, Гермиона. Следует делать тебе предложения чаще.