Хочешь я буду твоим альфой, Милый босс!

Чтобы озарять светом других, нужно носить солнце в себе. Р.Роллан

      - Цвейг, да чтоб тебя, отвечай… - дрогнувшим голосом снова позвал Арно и, с упавшим в пятки сердцем, Жиль подполз ближе к краю кровати. Сердце забилось чаще. Спустил ноги на пол, и на негнущихся попробовал привстать и подойти ближе. Смотреть не хотелось, было страшно.Но волнение пересилило, и он шагнул. - "Что же я наделал? Только бы... не на смерть..." - почему-то даже мысли не возникло, что тот может притворяться.       Шатен лежал на полу с безмятежной улыбкой, раскинув руки и ноги в стороны. Полотенце с него сползло, полностью оголив правую ногу. На смуглой коже альфы блестели не успевшие высохнуть капли воды. Тело лежало неподвижно, блистая мириадами мелких искр. Рельефные мышцы, между тем, не прекращали сокращаться, переливая блики от груди по всему торсу, демонстрируя красоту и энергию молодости.       Дышит.       Ну конечно он живой! Лампу он успел поймать и положил рядышком, чтоб не разбилась. Блондин обрадовался, больше чем мог ожидать от себя, но всё же сказал грозно:       - Придуриваешься? - всё ещё не веря исходившему от парня теплу, спросил Арно, - лыба от уха и до уха альфы, не плохой признак здоровья.       - Живой, значит, - облегчённо выдохнул Жиль, глядя в лицо Панч-Цвейгу, злиться на него было не возможно. И парень наверняка, не краснея, этим пользовался.       Губы обнажили белозубую ухмылку:       - А-то! – отозвался Цвейг, осторожно приоткрывая один глаз.       Жиль всё так же неловко топтался рядышком, близоруко разглядывая едва одетого альфу. Обнажённые мышцы без единого волоска, и кожа с золотисто оливковым оттенком, тёмные соски. Вряд ли Цвейг делал эпиляцию, значит, у него присутствовала азиатская кровь. Это объясняло высокие скулы и, в какой-то степени, оправдывало низкий рост, хотя… Разобраться в его генетике не представлялось возможным, уж очень много разной крови было намешано в этом типе.       Олл чуть приподнялся на локтях, и полотенце сползло совсем. Жиль наблюдал за его скольжением, открывающем кусочек за кусочком то, что всегда скрывает цензура. И! Подавившись слюной, закашлялся.       Он ещё не видел никого кроме себя голым. Что в школе, что в колледже он ходил в душ первым и убегал до прихода остальных. В природу своей стеснительности даже журналов с обнажёнкой не листал никогда. Но даже так ему показалось, что Цвейгу нечего стесняться и есть чем похвастать.       Теперь же у него был культурный шок, альфы и омеги не одинаковы!       И если на лицо их можно было перепутать, то сейчас все сомнения отпадали сами собой. Перед ним был альфа, и чертовски привлекательный! Жиль глядел во все глаза, не в силах оторваться. Тело Цвейга казалось настолько гармоничным, как из под руки Родена, будто и не настоящий. Только шевелится и глазами моргает.       Так и хотелось сказать:       - "Беру, заверните, пожалуйста!"       Зачем он вообще носит одежду? Чтоб омежкой прикидываться? Ему альфой лучше!       Арно знал, что неприлично так пялиться, но Олаф не протестовал. В альфах внешность не главное, конечно, но Цвейгу было бы грешно жаловаться, кроме роста природа и спорт дали ему всего в избытке. Жиль хлопал длинными ресницами не в силах справиться с потрясением.       - Хочешь меня? - с улыбкой коммивояжера спросил Цвейг.       Совершенно обнажённый шатен на расстоянии вытянутой руки от объекта своей страсти казался совершенно невозбуждённым и готовым спокойно отступить в случае отказа. Нет так нет, было бы предложено! Это-то и заводило не по детски.       Обычно нерешительный Арно, даже губу прикусил, чтоб не ляпнуть лишнего. И хотя блондин ничего не сказал, он наклонился, а его ладонь сама легла на всё ещё мокрое тело альфы.       "Мне нравятся эти ключицы!" - присел рядом Жиль.       Цвейг ухмыльнулся, мол дотронулся, - я не укусил, и что дальше?       Подталкивать или останавливать омегу он не собирался, решив, наверное, ради разнообразия, поплыть по течению и взглянуть что получится. Дрожащей, но явно не от страха или холода ладонью, Арно провёл по атлетичному торсу альфы вниз вплоть до самого паха.       С лица Цвейга не сходила ироничная улыбка, он как бы со стороны наблюдал за неловким исследованием Милого босса, умиляясь будто первым шагам младенца. Форсировать события было не в его интересах. Смелость Жиля была такой хрупкой. Олаф отлично знал это и до смерти боялся спугнуть удачу.       Арно посмотрел в глаза Олафа, как в инструкцию, ожидая, что его остановят в любой момент. Но запретов не было, - всё что ни пожелаешь, Милый босс.А Жиль не знал, что делать с такой властью и собственной робостью. Новый взгляд, словно "Можно?"       И ответ одними губами: "Хочешь потрогать?"       Жиль попытался отстраниться, но Цвейг прижал его ладонь к заинтересовавшему босса объекту.       Эх! была не была! Арно чуть сжал член альфы и, прикрыв глаза, оценил размер. Большой... Из уст альфы донёсся слабый стон, но скорее разочарования, он ничегошеньки не чувствовал из-за укола Дока, и это было обидно.       - Хочешь меня, Милый босс? - повторил свой вопрос Цвейг, уже в тайне надеясь спугнуть.       Но внутри Арно что-то вздрогнуло, внизу живота, как бабочка впорхнула, затрепыхалось желание.Он уже не хотел отступать на пол пути!       "Если он это серьёзно сейчас, то я принимаю вызов," - подумал Жиль. Не так представлял он себе свой первый раз. Раньше он думал, что такому и не бывать вовсе. Но теперь его мнение поменялось, если и есть кто-то кого он к себе подпустит, то это Цвейг.       - Да, очень хочу. И... прямо сейчас, - это он только что сказал? Даже не верится, а ещё он до сих под держит член Цвейга. Такой теплый и приятный на ощупь и мягкий.       - А как ты меня хочешь? Сверху? Снизу? - засыпал встречными предложениями Олаф, его уже злила собственная беспомощность перед лицом того, о чём он мечтал почти шесть с лишним месяцев!        Жиль, опешив, выпустил самость альфы из рук.       - Дурак что ли совсем! - сорвался голос Милого босса, и прежде чем удивление переросло в раздражение или, хуже того, в обиду, шатен пошёл на риск и накрыл губы омеги своими. Жиль обмяк в сильных объятьях. Надо действовать дальше, бросать начатое нельзя. На кону все достижения последних дней.       - Вот и хорошо, иначе я не умею. - Милый босс-то ни в чём не виноват, не надо на нём срывать злость и разочаровывать тоже не стоит, даже если не стоИт.       Пальцы Арно потянулись к спине Олафа холодными подушечками и коснулись основания шеи. Даже с полностью подавленным либидо, Олл не мог не отреагировать на это движение. Милый босс возбуждал его даже под подавляющими эрекцию препаратами. Может небольшое усилие - и реакция усилится?       Да, теперь всё казалось правильным, хотя омеге-девственнику сложно было понять нормальна ли такая выдержка после столь длительного воздержания у альфы.       И не надо, не надо ему знать о конфликте альфы со старым бэтой.       Омегу успокаивала нежность партнёра, а Олл уже не знал радоваться или печалиться тому, что им руководит не слепая страсть и он может выразить весь трепет перед очарованием милой недотроги.       Только нужно максимально растянуть прелюдию в надежде, что лекарства потеряют силу.       Объятья и ласки дают омегам даже больше приятных ощущений, чем само проникновение, а Милый босс заслуживал лучшего. Вот только чего он сам хочет? С этим неожиданным, во всех отношениях, омежкой Цвейг становился мнительнее подростка, вся уверенность улетучивалась.       - И всё таки у тебя есть предпочтения? Позы? Ты мастурбировал раньше, знаешь, что тебе нравится? - едва оторвав губы, не отстраняясь далеко, продолжил щекотливую тему Панч-Цвейг.       Жиль зарделся и бросил такой взгляд, который был призван испепелять. Не вышло! Но очередной барьер выставленный Доком пал.       -Какой ты скромник! - прошептал Цвейг и ощутил, как тепло начало разливаться по низу живота, ещё чуть-чуть и там появится напряжение и твёрдость, - "я обожаю тебя с твоим "Милый мой, хороший догадайся сам". Жиль не только телом, и духом так чист, что дух захватывает. Достался же такой очаровательный агнец, мне, мелкому, но матёрому волчаре." - Олл даже зубами щёлкнул. После чего лицо Цвейга расцвело самой пленительной улыбкой на какую был способен альфа.       - А к экспериментам готов?       - Угу...       - Не понял? - съязвил Олаф, изображая постоянно приписываемую альфам тупость.       - Да. - твёрдо, но всё так же тихо отозвался омежка, и Олл ощутил новый азарт и прилив сил.       - Тогда позволь мне сегодня быть за главного, Милый босс, и я научу тебя летать. Согласен?       - Давай. - Цвейг - очень странный альфа, но он располагает к доверию, с ним не страшно. А ещё очень интересно.       Жиль довольно сощурился, когда тёплые ладони забрались под пижамную рубашку. Он уже жалел, что на нём одежды гораздо больше чем на Цвейге, хотя альфу этот момент не смущал, также как то, что они были на полу, на коротком ворсе светлого паласа. Олаф упёрся ступнями в бёдра омеги, руки сомкнулись в "замок Венеры".       - Ты мне веришь? - можно было делать всё и молча, но Цвейг неожиданно для себя понял, что его возбуждает даже голос Милого босса.        - Да - растерянно отозвался Жиль, он совсем не понимал, что делает альфа, но каждое его действие будоражило кровь.       - Тогда закрой глаза. И наклонись, - омега не без опасений послушался, и в этот миг его тело оторвалось от земли.       Он взлетел? Обычно после такого следует падение, он сжался, но напрасно. Оголенный живот почувствовал под собой воздух, а всё тело словно обрело невесомость. Жиль, который всегда чувствовал себя как беременная слониха рядом с любым из омег или бэт, парил невесомым мотыльком, словно в волшебной сказке. Он дышал полной грудью, а на губах расплылась улыбка. Я лечу! Как он это делает?       "Но этого не может быть, я же тяжёлый!" - он запаниковал и открыл глаза. Каково же было его удивление, когда он понял, что действительно висит над полом. Маленький альфа держал его на вытянутых руках и ногах, упертых в таз омеги, создавая для него сказку наяву. Жиль лежал на воздухе лёгкий, точно пёрышко.       - Я тяжёлый...- повторил уже вслух омега и понял, что на его глазах выступила влага. Никто и никогда не делал его таким счастливым.       - Чушь какая, тебя обманывали, - и он подтолкнул тело босса и покачал его над собой.       - А-а-а! Блин, мне страшно! Ты хочешь меня угробить, чтобы я не мог тебя уволить? - Олл расхохотался. Жиль визжал как маленький, ему самому было смешно, в груди гулял ветер, было здорово и совсем не так как должно быть в объятьях альфы.Никто не рвал на нём одежду, не грыз его кожу, не вколачивался в его тело.       - Может ты меня не хочешь? - вдруг сорвались грустные слова Милого босса, нарушив радость момента.       - Глупый... - Олаф умело уложил Жиля сверху, сначала их плечи встретились, при этом пальцы умудрились скользнуть под пижаму. Молния зажужжала, медленно освобождая грудь омеги, которая начинала соприкасаться с грудными мышцами альфы. Нежные омежьи соски превратились в круглые бусины, и с губ Арно сорвался первый непроизвольный стон наслаждения. Когда пальцы Цвейга пробежались по его спине до поясницы, он уже не сдерживался.       Шатен чувствовал себя заложником ситуации. Он зарычал, потому что дееспособность его нижней половины возвращалась не так быстро, как хотелось бы. И риск опозориться, окончательно потерять Милого босса, рос с каждой минутой бездействия. Значит нужно просто что-то делать, долой панику!       Не ослепленный собственными страстями, Олаф, оказывается, мог действовать с завидной методичностью, уделяя равное внимание каждой частичке любимого босса. Альфа сам себе поражался, привыкший уже всё делать на скоростях, он и сам подзабыл, что можно растягивать удовольствие от близости.       Жиль извивался, тая под лаской умелого любовника, разгоряченный, он забыл о природной стеснительности, распаляя Цвейга неистовыми звуками, рыками, стонами и укусами.       Панч-Цвейг опустил его бёдра на свои голени, при этом большими пальцами ног зацепив пижамные штаны. Арно только успел хмыкнуть, как они оказались в равной степени одетости или вернее раздетости.       Омега хотел выразить своё удивление словами, но альфе было уже не до разговоров, вскоре и сам омежка забыл, что хотел сказать. А через мгновение и самого себя забыл.       Ноги альфы обнимали бёдра партнёра так, что их пах соприкасался, передавая жар одного тела другому. Небольшой член омеги быстро наливался кровью и твердел. Олаф, ощутив это, быстро перекатил любовника на бок. Его собственное возбуждение всё ещё оставляло желать большего. Но это не значит, что Милый босс должен ждать.       Жиль только охнул, когда смешные волосы Олафа защекотали его живот, в то время как губы покрывали дорожку золотых волосков страстными поцелуями.       - Ты же не... не надо. - Жиль задохнулся, кода понял, что Цвейг не остановится.       По щекам босса потекли ручейки слёз, и Олл замер. Нет ничего менее воздающего чем слёзы омеги!       - Стесняешься... Или неприятно? - снова запаниковал Олаф, - Скажи, что не так и я не буду, – что-то и было не так, но Арно не понял бы, ведь он не имел дела с альфами, и Олл, зная об этом, старался быть внимательнее.       Цвейг вернулся к милому животику босса, после чего нарисовал языком сердечко над дорожкой из золотистых волосков, так будораживших его воображение до сих пор. Лицо Жиля стало красным.       - Я весь мокрый внизу, - признался омежка.       Олаф усмехнулся, похоже минета не понадобится:       - Это как раз нормально, - и устроился между его ног, подтянув худые колени к своим плечам.       Мягкая, в меру увлажненная дырочка соприкоснулась со стволом очень медленно твердеющего члена. Начав плавные движения бёдрами, он словно танцевал, поигрывая одной из самых чутких зон омеги. Чёртово лекарство продолжало действовать, но этой власти оставалось не долго. Ягодицы Арно начинали сокращаться, демонстрируя возбуждение и полную отдачу.       «Умничка», - подумал про себя Цвейг, - «Надеюсь утром, когда я обрету настоящую форму, мы сделаем всё это ещё раз, от начала и до конца».       - Мокрый? – выдохнул он уже вслух в один из сосков Арно, проникая меж ягодиц пальцами. Лоно омежки было не просто влажным от естественной смазки, оно пульсировало, приглашая внутрь. Бёдра инстинктивно подались вперёд, и парень застонал, не в силах более сдерживаться. Он подстраивался под задаваемый Цвейгом ритм, а пальцы Милого босса, вцепивсшись палас, бесжалостно рвали дорогой ворс.       - Как же я хочу тебя, Цвейг. Не останавливайся.       И Альфа продолжил, ободрённый реакцией самого любимого омежки. Когда же его губы начали метаться по груди блондина то втягивая кожу, то слегка прикусывая её, то отпуская и описывая узоры языком, стеснение Жиля отступило полностью, ему хотелось как можно быстрее получить всё и сразу.       - У тебя есть презерватив? – хрипло, неопознаваемым шепотом, спросил Жиль. Это был последний день течки и сцепки, по его ощущениям, было не избежать.       Цвейг как-то горько усмехнулся, но сказал твёрдо:       - Не бойся, я просто не лёг бы с омегой, от которого не хотел бы детей.       Жиль вообще не собирался рожать. Но почему-то слова альфы его успокоили, хотя меньше всего он сейчас думал о будущем. Все мысли крутились вокруг «здесь» и «сейчас». А в этот момент хотелось отдаться без остатка и утонуть в объятьях такого доброго, такого родного и упиваться общим дыханием, ощущением невесомости, жаром страсти.       Олл действовал руками так же умело, как любой другой частью своего тела. Йога и другие практики, включая дыхательные, стали его компенсацией к ущербному, для альфы, росту.       Проникновения стали кульминацией единения. Восторг и блаженство!       Почему Жилю всегда твердили будто секс - неприятно и больно? Ощущение заполненности щекотало все нервные окончания, все узелки и чувствительные точки. В какой-то момент было что-то отдалённо напоминающее боль, но это было настолько мимолётно, а потом все чувства стали ещё острее. Захотелось ещё большей близости, и альфа отдавал и отдавал, себя, своё дыхание, свою ласку. Брал ли он что-то себе? Но наверное ему было так же хорошо, ведь они стали одним целым.       Этот Цвейг знал о таких местах на теле Арно, о которых омега и не догадывался, или уж точно не знал что так можно, и от этого так хорошо бывает. Собственная плоть играла симфонию в руках мастера, а Жиль только и делал, что потакал его манипуляциям, открывая для себя всё новые и новые грани удовольствия. Когда тот проникал в него и сжимал его член, когда ласкал языком, или щекотал небритой щетиной.       - Я больше не могу... Цвейг! Ц-ц-ц...ве... ай! Цвейг, что это?! Я взорвусь?       - Не бойся, Жи-и -ль... - он поцеловал его, и омега кончил струёй в ладонь альфы, испачкав и живот парня. Олл только начал чувствовать напряжение в своём паху и хотел пойти дальше... А тут, бац, и вторая смена!       Жиль плавно стекал в дремотное состояние:       - Цв-е-йг... хорошо то как, - омега сидел своими мокрыми ягодичками на бёдрах альфы, прижимаясь к нему животом, он был конечно выше, но этого почти не чувствовалось, когда они не стояли. И сейчас Жилю казалось, что он маленький и ему очень хорошо. Его губы растянулись в улыбке, а глаза томно прикрылись, омега промурчал что-то и довольный засопел, свесившись с плеча Олла.       - Никогда моя фамилия не звучала так круто - фыркнул Цвейг. Он был тоже доволен, но только отчасти... Если б не Док со своими уколами!       Возможно это всё что мог сейчас Милый босс, он ещё очень слаб, после болезни. Сколько ему ещё понадобится времени на восстановление? Цвейг готов потерпеть ещё немножко. Только пусть это будет действительно немножко, например до утра. Такая форма единения не плоха для начала, в конце-то концов, если они будут вместе, всегда можно попробовать что-то ещё: - Мало же тебе надо, Милый ты мой человечек. - Олл чуть приподнял блондина к себе, сильнее облокотив на плечи. Светлые кудряшки накрыли альфу. Он завёл свободную ладонь под ягодицы омеги и помог своему члену расслабиться. - С тебя утренний секс и уже как положено, а не только прелюдия. - Губы самого альфы растянулись в подобие того свечения, что исходило от омеги.       Парень подобрал рубашку с пола и укутал плечи блондина, тот даже не шелохнулся, тихо посапывая. Олл поцеловал его в шею.Качнулся назад и перекатился вперёд, поднимаясь со своим большим и бесценным грузом на ноги.       Конечности слегка затекли и твёрдой поступи не получилось. Альфа порадовался, что кровать рядом, падая на неё, всё так же не выпуская Милого босса из объятий. Казалось, отпусти он его хоть на миг и видение рассеется, как мираж, а он снова окажется под столом Олдана Мэтьюса со спущенными штанами. С бэтой было хорошо, они выделывали нечеловеческие кульбиты во всех уголках офиса, проскальзывая мимо охраны и видеокамер. Уж остроты и пикантности в их отношениях точно было с избытком, но такого чувства эйфории от их даже полной близости никогда не было. Хотя секретарь Жиля был куда более искушённым любовником, чем высокий омега, и сам Цвейг привязался к Олдану гораздо больше чем ко всем предыдущим, чьих имён даже не припомнил бы. - Утром я хочу тебя всего полностью и можно без завтрака. - Шепнул Олаф, укладываясь рядом, и думая про себя, что Жиль ещё так и не назвал его ни разу по имени. Вот же смешной чудак, будто они чужие, или... омега просто воспользовался им, за неимением лучшего, в момент, когда совсем приспичило. Цвейг отмёл последнюю мысль, прижимая талию босса ближе к своему животу, и заснул, уже предвкушая сладость грядущего утра.