Ну же, сделай меня своим

Изуку сел на колени Бакуго, склонился к его уху и медленно произнёс: - Ну же, сделай меня своим, Кацуки Бакуго. Бакуго не стал медлить. Он вцепился в губы Мидории, подхватил его на руки и понёс в спальню. Буквально за пару секунд Кацуки донёс веснушчатого до спальни. Он повалил Мидорию на кровать, а сам навис над ним. В ту же минуту на шеи зеленоволосого уже красовались бордовые отметины. Сам же Изуку пытался стянуть с Кацуки толстовку, но получалось у него это не очень, из-за чего блондин снял сначала майку с Мидории, а потом и с себя. - Ты такой неуклюжий, - с ухмылкой на лице проговорил Бакуго. Изуку хотел было что-то сказать, но его нагло заткнули поцелуем. – Будешь хорошим мальчиком, и я так уж и быть буду понежнее, - всё также пошло проговорил блондин. Он не собирался делать больно своему любимому человеку, но чувство власти над ним брало верх. Мидория не нашёлся, что ответить и поэтому просто отвёл взгляд в сторону, давая Кацуки дальше исследовать своё тело. От шеи мокрой дорожкой поцелуев блондин перешёл к ключицам, оставляя укусы и засосы. Изуку пока что сдерживал стоны, что очень не нравилось Бакуго. Кацуки спускался ниже, одновременно оглаживая бёдра зеленоволосого. Бакуго хотелось исследовать каждый сантиметр, каждый миллиметр тела, но и терпение было не резиновым. Сняв с Изуку все оставшиеся на нём вещи, Кацуки провёл рукой от самого основания до головки уже возбуждённого органа Мидории. Зеленоволосый закрыл рот ладонью, чтобы не было слышно стонов. Бакуго это снова не понравилось, поэтому он прижал руки Изуку по обе стороны и грубо поцеловал того, при этом прикусывая губу до крови. Мидория понял, что от него хотят, поэтому больше не сдерживал себя. После нескольких минут ласканий Изуку, Кацуки развёл ноги Мидории чуть шире и вставил один палец в тугое колечко мышц, предварительно смазав его смазкой. Послышался протяжный и в тоже время возбуждающий стон. Вот этого и желал услышать блондин. Он начал медленно двигать пальцем внутри Мидории, попутно оставляя засосы по всему телу зеленоволосого. Спустя некоторое время, когда палец свободно двигался внутри Мидории, Кацуки добавил второй палец, а затем и третий. - …К-Кацуки…- пошло проговорил Мидория, затягивая Бакуго в глубокий поцелуй. - Потерпи ещё немного, - отстранившись от Изуку, проговорил блондин, смазывая свой член смазкой. Кацуки пододвинул Мидорию ближе к себе и только после того, как зеленоволосый одобрительно кивнул в знак того, что он готов, Бакуго вошёл на половину, давая Изуку привыкнуть. Мидория сильнее сжал простынь в руках, рефлекторно сжимая Кацуки внутри, от чего тот тихо прошипел. Спустя несколько секунд, когда Изуку более-менее привык к ощущениям, Бакуго одним резким толчком вошёл во всю длину. Мидория не успел вскрикнуть, как его рот снова заткнули поцелуем. В уголках глаз проступили слёзы, а сам он обвил руками шею Кацуки. Бакуго начал набирать темп, от чего стоны Изуку стали намного громче. Бакуго старался сдерживать себя, чтобы не сорваться и грубо отыметь веснушчатого. Но стоны возбуждали только сильнее, а сам Кацуки начал терять связь с реальностью. Как же давно Бакуго хотел этого. Хотел просто бесстыдно отыметь Изуку. Услышать эти ласкающие слух стоны, увидеть его развратное лицо. Мидория срывается чуть ли не на крики, прося Кацуки двигаться немного помедленее, но Бакуго уже не в силах остановиться, а только наращивает темп. После нескольких толчков Изуку кончает, выгибаясь в спине, а через несколько секунд его примеру следует и Кацуки, изливаясь в Мидорию. Придя в себя, Бакуго целует Изуку в макушку и идёт в ванну, чтобы хоть немного привести себя и свои мысли в порядок. Вернувшись обратно в комнату, он видит уже мирно посапывающего Мидорию. Во сне Изуку кажется совсем невинным и беззащитным. Его не хочется оставлять одного, не хочется обижать. Кацуки всё сделает, лишь бы дорогой ему человек был счастлив.

***

Всё вернулось на свои места. Изуку вернулся в академию, отец Мидории развёлся со своей женой и наконец поговорил с сыном. Оказывается, бабушка Изуку умерла, оставив огромное наследство своему первому внуку. И как раз из-за этого наследства мужчина и хотел поговорить с Изуку. Но дело было в том, что у отца его бывшей жены образовались большие долги, и чтобы как-то помочь отцу, женщина решила избавиться от Изуку, тем самым заполучить это самое наследство. Конечно, Мидория согласился поделить наследство с отцом, всё-таки, как ни как они родственники, да и просто потому, что Изуку стало немного жаль отца, ведь Инко даже не хотела с ним разговаривать. Но, а что же касается Кацуки, то на следующее утро Изуку проснулся совершенно один. В квартире никого не было. На тумбочке лежала записка, в которой было написано: «Прости. Я люблю тебя»