***
Кох стоял в дальней комнате дома монетного мастера. Из распахнутых окон внутрь падал снег, морозный узор коркой покрыл деревянную раму. На полу лежала мёртвая девушка в малиновом атласном платье. Её чёрные волосы были убраны искусной серебряной заколкой в форме бабочки, на шее висело ожерелье из редких самоцветов, а пальцы украшали перстни, цена за каждый из которых равнялась месячному жалованью Коха. Вывод напрашивался один: её убили не ради денег. Присев на одно колено, мужчина заглянул в лицо девушки. — Командир, девушка умерла примерно восемь часов назад. Её обнаружила служанка, которая забеспокоилась, что молодая госпожа никак не выходила и не откликалась, — отчеканил Ук, его правая рука. — Похоже, она собиралась на тайное свидание, когда её убили, — осторожно заглядывая в лицо покойной, сказал Кох. — Смотри, всё лицо накрашено, кроме ресниц с одной стороны: значит, она как раз занималась макияжем, когда её убили. Более того, всё в комнате слишком аккуратно разложено для девушки, которая старается скорее собраться. — С чего вы решили, что она торопилась? — Она ночью идёт на свидание, конечно, она торопилась, чтобы провести как можно больше времени с любимым, пока не взойдёт солнце, — усмехнулся Кох. Вся эта ситуация ему не нравилась. Несколько недель назад царевна Рьюга наконец подавила чуть ли не самое масштабное восстание за всю историю Сейфазы, и уже завтра войска вернутся в столицу. А у Коха, командира городского гарнизона, тут труп дочери одного из влиятельнейших людей. Цыкнув, мужчина ещё раз окинул взглядом комнату: дорогая мебель, ковры, драгоценные безделушки — и ничего из этого не пропало! Похоже, тут было что-то личное. Поднявшись, Кох отряхнул штаны и обернулся к своей команде, осматривавшей ближайшие помещения: — Ук, ты должен внимательно осмотреть госпожу Аноу и попытаться установить причину смерти. Зои с командой, вам поручаю опросить слуг, особое внимание уделите тем, кто контактировал с погибшей в последние дни. Руцы, тебе с группой надо составить подробный список всех знакомых госпожи и выяснить, в каких она была отношениях с ними. А я пойду расспрошу господина Кадана, не знает ли он чего-нибудь об увлечениях дочери. Кох невольно скривился: ему не хотелось общаться с вредным мастером над монетой. Да и Соня должна была вот-вот вернуться из плавания. Ему хотелось обнять её, прижать ближе, вдыхая такой родной солёный запах её волос, а не общаться с отцом, только что потерявшим дочь. Ещё и войска, которые должны прибыть завтра… Фьюмокуар, столицу Сейфазы, наводнят солдаты, пять лет размахивавшие оружием и ночевавшие в палатках. Вряд ли такие люди имеют представление о порядках в городе. В основном, в армию набирали людей с окраин, которые о столице слышали только от редких купцов. Да и Владыка вряд ли обрадуется возвращению сестры: он не особо жаловал царевну. В такие моменты Коху казалось, что проще сдать печать командующего и избавить себя от проблем, но он, отбросив ненужные мысли, лишь вздохнул и направился к Кадану, устало прикидывая, сколько оскорблений тот пошлёт в его адрес. Солнце не успело сесть, как Кох с облегчением ввалился в свой дом. Как он и предполагал, Кадан большую часть времени проклинал городской гарнизон, а другую — причитал, но, похоже, тот ничего не знал о ночных похождениях дочери, что лишь подтверждало теорию о тайных свиданиях. Единственное, что он никак не мог понять: это всё же совпадение или Аноу специально убили за день до возвращения армии? — Кох, ты вернулся! — раздался радостный голос матери. — А Соня лишь недавно заходила, она сварила для тебя чудесную рыбную похлёбку! Уже семь лет встречаетесь, а ты всё никак не женишься на ней! Такая девушка пропадает, смотри, оглянуться не успеешь, как кто-то уведёт её! Улыбнувшись, мужчина принял руку матери, которая тут же усадила его за стол и пододвинула ближе дымящуюся миску с супом. — Из всех женщин меня можешь вытерпеть только ты, мама, — рассмеялся мужчина. — Не говори глупости. Соня, бедная девочка, с детства бегает за тобой хвостиком. Седьмой год ей голову морочишь, а уже прошло время, когда мужчины бросали брачные пояса ей под крыльцо. Несчастная девочка, что она в тебе нашла? — Мама, — укоризненно остановил её причитания Кох. — А что, я не права? И кого я только вырастила! — всплеснула руками женщина. Кох лишь закатил глаза. Соня была рыбаком, иногда она на пару недель выходила в море, а бывало и дольше. Разве она заслуживала того, чтобы по возвращении из плавания обнаруживать пустой дом, потому что муж опять задержался на работе? Для Коха всегда на первом месте был гарнизон. Да, ему нравилась Соню, они не раз делили постель, но он не собирался связывать её и себя узами брака. Мужчина с удовольствием поглощал похлёбку ложка за ложкой. Густая, наваристая — прямо так, как он любит. Кох устало подумал, что надо будет найти время в ближайшие дни, чтобы навестить Соню, они давно не виделись. Сквозь тонкий лёд в окне проникали искажённые лучи закатного солнца, бросая алые блики на пол. Завтра в Фьюмокуар войдёт армия, которая после долгой дороги будет пить и развлекаться. В то же время с другой стороны будет наседать Кадан по поводу своей дочери. Идеальное время, чтобы скрыть следы убийства. Кох устало вздохнул. Разве мать не понимала, что у него попросту нет времени на жену?***
Фьюмокуар поражал взор. Цукай восторженно смотрел на ледяную стену, словно горой возвышавшуюся перед ними. Да, такую трудно было бы взять. Рядом с Цукаем на волке сидела Парис, верная спутница царевны. Рьюга же, в парадной парке, вышитой золотом, стояла перед ними. Она распустила свои белые, словно снег, волосы и надела царский венец, как и подобало её статусу. Вокруг них гордо выстроились знаменосцы со штандартами Сейфазы, а чуть дальше воины несли ларец с головой Ниорай. Шло время, а их никто так и не впускал. — Госпожа… — осторожно начал Цукай. — Уже отправили гонца, чтобы доложить Владыке о моём прибытии, так что ждём, — отрезала царевна. Генерал смотрел на её гордую спину и еле сдерживал злость. Пять лет назад Владыка отправил собственную сестру, чтобы подавить восстание. Они гнали Ниорая до самых границ, но повелителю этого было мало. Им было приказано продолжить войну на чужой территории. Рьюга беспрекословно подчинилась, но теперь, когда они вернулись с победой, их не впускали в город! Владыка наверняка упивался своей властью и тем, что сестра, имея в подчинении армию, способную захватить столицу, не смела пересечь ворота без его позволения. Цукай не понимал, чем Рьюга заслужила такое отношение? Она никогда не смотрела в сторону трона и беспрекословно исполняла приказы брата. Вдруг ворота скрипнули, прерывая размышления генерала. — Владыка приветствует героев Сейфазы! Они отстояли честь своего повелителя! Слава им! Слава! — провозгласил глашатай, и его тут же поддержал народ. Всё ещё не доверяя происходящему, Цукай двинулся вслед за царевной. Вдоль дороги стояла толпа людей, радостно приветствовавшая своих героев. Дети восторженно показывали пальцами на настоящих ездовых волков, женщины всё норовили подмигнуть Цукаю, а мужчины одобрительно хлопали в ладони. Война закончилась. Эта мысль вскружила голову мужчине, враз пьянив лучше любого вина. Он радостно, под одобрительные возгласы толпы, поднял над собой глефу. Они победили, они спасли Сейфазу! Сколько раз за последние пять лет Цукай входил в города? Он видел, как ледяные стены рассыпались крошкой, как главные ворота окрашивались кровью солдат в алые цвета Сейфазы. Всегда, когда он врывался в город, их встречали стрелы, а не радостные возгласы. Фьюмокуар не зря назвали сердцем рек: множество речушек змейками переплетались между собой, соединяясь широкими мостами изо льда. Цукай восторженно смотрел по сторонам, гордо откинув свой алый генеральский плащ. Столица поражала: он впервые видел четырёхэтажные дома! В его родном городе два этажа имел только дом местного судьи да гарнизон. Среди толпы виднелись красные шапки городской стражи, которая, видимо, следила, чтобы люди не бросались под ноги процессии. Царевна ехала впереди, её золотые одежды сверкали в лучах солнца, следом двигались генералы в алых плащах, а за ними единой снежной рекой шла остальная армия. Все воины сейчас как никогда ощущали себя героями. На какой-то миг вся кровь осталась на поле боя. Перед дворцом Рьюга спешилась, а генералы последовали за ней. Они прошли под ледяными сводчатыми арками и опустились на колени перед Владыкой, который стоял на резных ступенях дворца. Он тоже обладал белыми волосами, как и сестра, голубые льдистые глаза внимательно окинули взглядом девушку и генералов. — Владыка! Сестра по вашему приказу покарала предателя Ниорай и отстояла честь Сейфазы! — провозгласила Рьюга. — Эти люди, — она кивнула в сторону генералов, — достойно показали себя на поле боя, без них война бы длилась ещё десяток лет! Под взглядом льдистых глаз внутри Цукая всё свернулось. В какой-то момент ему показалось, что Владыка был чем-то недоволен. Но вот момент прошёл, и царь с улыбкой провозгласил: — Ну что ж, приветствую героев Сейфазы! Пусть Север будет милостив к вам! — Пусть холода обходят вас стороной, Владыка! — дружно откликнулись генералы с царевной. Едва заметно улыбнувшись, царь развернулся и скрылся в ледяном дворце. Цукай поднялся, всё ещё не веря, что мир наступил. Обернувшись к Рьюге, он уже было собирался её поздравить, как заметил долгий взгляд царевны, прикованный к дверям, за которыми скрылся её брат. Тряхнув головой, она нацепила маску веселья и, хлопнув Цукая по спине, направилась к солдатам. — Ну что, не хочешь оценить, как встречают героев в столице? — хмыкнула Рьюга. Сделав вид, что он ничего не заметил, Цукай направился за своей царевной, как делал это множество раз до этого. Как генерал, он поклялся защищать её. Парис ненадолго сжала его запястье в молчаливой поддержке и, вскинув ятаган, вышла навстречу ликующей толпе. Цукай выдохнул: она права, как бы потом ни сложилась жизнь, сегодня они герои.