Глава 12
21 января 2020 г. в 10:23
Что-то щекотало её по бокам и заднице, которые всё ещё были голыми.
Она не помнила, в какой момент заснула, но проснулась от боли между ног и неприятной судороги.
Элой застонала в матрас, вытянула руки над головой и выгнула спину.
Сзади она услышала вздох, похожий на рычание.
Любой другой человек на её месте уже запаниковал бы, но подсознание Элой распознало этот звук.
Моргнув, она повернулась, чтобы посмотреть на его источник. Солнечные лучи обожгли её глаза и заставили зажмуриться. Элой вскрикнула, явно не ожидая, что проснётся именно днём.
Она зашевелилась, желая прикрыть наготу и испытывая смущение и стыд. Она переместилась к углу кровати, чтобы схватить скомканную рубашку, и вместе с вещью к ней вернулась и заниженная (а, точнее, униженная) самооценка. Её глаза начали застилать слёзы, сожаление наполнило её кости свинцом, утяжеляя движения. Элой густо покраснела.
Она всегда была сильной, умственно и физически, но никто и никогда прежде не заставлял её чувствовать себя слабой и бесполезной в течение длительного периода времени.
Она вела себя смиренно, пока Раст был рядом, но потом стала той, кого боялись люди, к кому обращались за помощью, а в последнее время ещё и поклонялись; и теперь она лежала на кровати, которая даже не была её собственной, и покрывалась плёнкой позора.
Закрыв глаза, Элой попыталась избавиться от этого чувства, но её своеобразная медитация прервалась, когда мужчина, лежавший рядом с ней, сжал пальцами её бёдра, возвращая Элой в реальность.
— Нет, — чуть не расплакалась она, теряя последние остатки гордости.
Хотя, были ли смысл говорить, если Гелис никогда её не слушал?
Гелис навис над ней, прижимая к кровати и раздвигая её ноги. Он похотливо посмотрел на два её входа.
Он ничего не мог с собой поделать.
Он погладил её там, проводя пальцем по складкам, похожим на лепестки розы, и наслаждаясь вздохом Элой, вцепившейся пальцами в простыни.
Гелис хотел взять её снова, прямо сейчас, но у него были дела, поэтому он не мог позволить себе тратить время на секс.
Он встал, оделся, пообещал себе, что ещё вернётся позже к своей обнажённой пленнице, свернувшейся на кровати.
Он быстро справился с утренними обязанностями, хотя его разум был поглощён ощущением кожи Элой, тем, как она стонала, обхватывая своими мышцами его плоть. К счастью, жёсткие пластины доспехов не позволяли никому догадаться о направлении его мыслей, и, когда выдалась возможность, он вернулся обратно к Элой.
Теперь он стоял позади неё, поглаживая её кожу, покрывавшуюся мурашками.
Элой простонала ещё одно жалкое «нет», уткнувшись лицом в матрас.
Гелис видел, насколько она была влажной и возбуждённой, независимо от того, как сопротивлялся её разум. Её тело говорило обо всех истинных желаниях.
Наклонившись, он впился зубами в её задницу, услышав визг Элой, но тут же облизал след укуса.
— Тс-с.
— Ты — кусок кабаньего дерьма! — внезапно выкрикнула Элой, извиваясь в его руках и пытаясь лягнуть.
Он не ожидал атаки, но успел перехватить её ногу и, согнув в колене, прижал конечность Элой к её же спине.
Элой немедленно замерла и выругалась от вспышки боли. Она закрыла глаза.
— Я тебя ненавижу.
Что-то в её словах обеспокоило Гелиса, он терпеть не мог беспокоиться о чём-то или о ком-то.
И тогда он набросился на неё.
Сжав пальцами бёдра Элой, он притянул её к себе, свободной рукой освобождая из-под доспехов затвердевший член.
Не сможет же она оставаться такой же тихой в этой ситуации?
Элой вздрогнула и схватилась за кровать, пытаясь отстраниться от его тела.
— Твою мать, блядь! — она проклинала его, краснея от гнева и стыда. Она попробовала повернуться, чтобы ударить Гелиса по лицу, она хотела почувствовать, как его нос сломается под костяшками её пальцев, как по его бледной коже хлынет кровь.
Гелис освободился от доспехов и, прикоснувшись к талии Элой, грубо толкнул её в матрас, после чего резко вошёл в её ещё узкое отверстие.
Элой закричала, её тело, в отличие от прошлого раза, не было подготовлено, и она крайне болезненно ощущала каждый его толчок.
— Успокойся, — прорычал Гелис, вколачиваясь в неё.
Ей стало плохо. Тошнота поднималась вверх по её горлу, а голова закружилась от боли.
— Остановись.
Он не слушал, вместо этого неуклюже протянув руку между ней и кроватью и надавив на клитор.
Его умелые руки ослабили решимость Элой, заставив её нервы вспыхнуть подобно проводу, находящемуся под напряжением.
Элой застонала в матрас, пряча лицо и ненавидя себя.
Гелис молча смотрел на неё, его губы растянулись в ухмылке.
— Тебе нравится? — спросил он, услышав её приглушённый вскрик после особенно сильного толчка.
Как обычно, она не отвечала, и эта непокорность возбуждала.
— Я больше не буду так вежливо спрашивать, — прорычал он и, грубо сжав её бёдра, вошёл в неё до предела.
Элой хрипло дышала, чувствуя, что снова проигрывает.
Она застонала, уткнувшись головой в простыню.
— Тебе нравится ощущать мой член внутри? — его глаза сияли, а лицо исказилось в самодовольной гримасе.
Тогда она попыталась отделаться коротким «да», не говоря больше ни слова и стыдясь своего согласия.
— Скажи это, — его пальцы сильнее вонзились в её плоть.
— Пожалуйста, не надо.
Она знала, что он наблюдал за ней, видел каждую складку её промежности. Лицо Элой пылало от смущения, хотя она знала, что он уже видел её всю.
Элой услышала, как Гелис засмеялся позади неё, как будто она только что пошутила.
— Наблюдение за тем, как я погружаюсь в твоё тело, и тебе приходится с этим мириться, становится одним из моих любимых занятий.
При очередном толчке Элой закусила губу, от слов Гелиса по её позвоночнику пробежал холодок.
Он продолжал в ней двигаться долгими и сильными толчками, часть его доспехов царапала её обнажённую кожу. Гелис сосредоточенно наблюдал за слиянием их тел.
Он вновь надавил на её клитор, вызвав приятный спазм внизу живота Элой. Выдохнув, она приподняла голову и опёрлась на руки, ранее безвольно лежавшие по бокам. Её действия улучшили трение между их телами.
Она бесстыдно стонала, выгибая спину. Её кожа покалывала и горела там, где Гелис держал ладони, Элой чувствовала его жаркое дыхание и боль в бедре, которое грубо сжимали его пальцы при каждом толчке.
— Я сейчас… — она не могла сказать это, не могла сказать ему, боясь свихнуться. Однако испытывала странную необходимость предупредить его, как будто эта извращённая вежливость была уместна.
— Хорошая девочка. Кончи ради меня, прошепчи моё имя, — произнёс он у её лопатки.
Затем это произошло, по её телу будто прокатилась волна тепла: вытащила душу из её груди, протянула через всё тело и заставила её бёдра задрожать. Он удовлетворённо слушал её долгий стон, продолжая двигаться. Наконец Элой безвольно упала на кровать, и нижняя часть её тела не соскользнула на пол лишь потому, что Гелис её удерживал.
Гелис был разочарован тем, что не видел лица Элой, но он чувствовал её; чувствовал, как её сильные мышцы стиснули его. Он хотел бы понаблюдать за этим со стороны, наслаждаясь своей силой и действиями. Элой же никогда не подчинится его желанию и, как только потеряет контроль, ощутив блаженство, то подсознательно зацепится за него, заставляя присоединиться к кульминации.
— Чёрт, — выругался он, уткнувшись губами в плечо Элой; достаточно для того, чтобы оставить синяк. С последним толчком он опустошил себя внутри её тела.
Элой обмякла, когда ослабла его хватка; не особо приятное, но облегчающее чувство.
Гелис остался стоять на ватных ногах, потянувшись к своим доспехам — у него ещё были дела. Вещи, которые не касались Элой напрямую, но определённо заинтересовавшие бы её. Гелис развернулся и ушёл, последний раз оглянувшись на Элой, лежавшую почти без сознания на кровати.
Услышав, как закрылась дверь, Элой прикрыла глаза и расслабилась. Ей хотелось спать, несмотря на то, что она ощущала себя запуганной и использованной, и это ощущение проникло сквозь кожу, вгрызаясь в кости; казалось, её сердце вот-вот лопнет от позора, который почувствовал бы Раст, увидев всё это.
Осознав, что она нарушила свою клятву.