I
Мысль «больше так нельзя» пришла в голову совершенно неожиданно на третий месяц проживания Юи в поместье Сакамаки, где красивое, если присмотреться, оказывалось уродливым, а прекрасное — обманчивым. В последнее время ее можно было сравнить с рыбой, у которой выпотрошили все внутренности, кроме жизненно важного органа — сердца. Постепенно нить ее жизни становилась тоньше, и казалось, что она вот-вот оборвется, стоит только дернуть пару раз. Очередное утро приносило ей только страдания, а мысли занимало лишь грешное отчаяние; страхи мерзкими тараканами ползали по темным углам, и избавиться от них Юи становилось все сложнее. Пусть она клялась выдержать каждое испытание божье, вампиры убивали девушку, не столь телесно, сколь морально ломая ее. О том дне, когда она сама решила узнать правду об отце и остаться, отвергнув руку помощи младшего вампира, девушка крайне сожалела. Теперь же мысль о побеге стала своеобразным «табу», а его осуществление казалось немыслимым. Попытаться — умереть в страшных муках, сбежать — начать жить по-настоящему. — Рейдзи-сан, я чувствую себя не очень хорошо. Можно мне пропустить занятие? Я отработаю прогул. Голос Юи буквально пищит, отчетливо слышатся усталость и волнение. Ее мучает головная боль, недомогание и преследующая уже несколько дней тошнота. Она находит силы прямо стоять перед вампиром, но в глазах темнеет, ноги становятся ватными, отчего теряется равновесие. Анемия дает о себе знать. Рейдзи пугающе и презрительно приближается, трогает лоб и, вздохнув устало, отстраняется. Недоверие. Правильно, пусть не доверяет. Мало ли что может скрываться под овечьей шкурой. — Ты не употребляешь клюквенный и гранатовый соки должным образом. Подобного рода беспечность и приводит к таким последствиям, лишний раз доказывая твою посредственность. — Прости, я понимаю. Больше такого не повторится. «Никогда». — Чтобы завтра к вечеру вернулась к привычному распорядку. — Хорошо, Рейдзи-сан. Благодарю, — она поклонилась максимально низко, чтобы вампир не заметил в ее глазах удовлетворенный блеск. Настал тот самый час, когда наконец-то Юи осталась наедине с верой, надеждой и мечтой. Но, как и ожидалось, Рейдзи предусмотрел возможный побег или самоубийство (что, кстати, казалось Юи неплохим вариантом, в сравнении с изощренными пытками демонов), и к ней приставили Субару. Хранивший в себе немного добра, по одному богу известной причине он никогда не был против ее побега и всю ночь, покуда другие вампиры были в Академии, пытался делать вид, что не замечает существование жертвенной невесты. Это был по-настоящему ее шанс. И Юи немедля скинула с себя шкуру бедной овечки. Все делалось в спешке: сперва она не очень аккуратно обрезала добрую часть белокурых волос тупыми ножницами, затем ими же несколько раз глубоко полоснула бедро, чтобы кровь испачкала все, чего коснулась: простыня, любимая кофточка, пол, и вот насыщенный запах уже витал в воздухе. А после ей осталось только разлить повсюду обычный спирт, которого было достаточно в ее аптечке (ей приходилось часто обрабатывать раны), и бросить свечу. «Господи?! Все ли у меня получится? Достойна ли я обыкновенного счастья? Неужели нет?» Когда Юи добралась до массивных железных ворот, которые представлялись неприступными, она уже отчаялась, и в голове замелькали картинки страшного наказания за побег. «Но ведь неприступных замков не бывает…» Когда ярким огнем вспыхнули прозрачные тюли, ее уже не было в вампирском поместье. Свобода встретила несчастную девушку ночной прохладой и невероятным ароматом хвойного леса, который она не чувствовала прежде. И Юи хотелось кричать от радости, но внизу живота ужасно болело, и вдобавок саднило горло; ей удалось лишь улыбнуться большой победе. Перед ней на небольшом холме возвышался монастырь с золотым крестом на макушке купола. Именно там она представляла свое будущее, именно там никто не посмеет причинять ей боль и страдания, как раньше.***
Моей мечте стать монахиней суждено сбыться. В тот день я подавила все тени, колеблющие мое будущее. Но, живя размеренной и спокойной жизнью в стенах монастыря, я не задумывалась, что через несколько месяцев мне придется выбирать между этой жизнью и моим ребенком.