Скажи мне, какова цена любви?

Все началось несколько месяцев тому назад, когда я еще не знал, какого это, терять своих самых близких людей, а вместе с этим, терять и часть себя, и сладостный привкус счастья, что некогда был способен окрылять душу в этом лишенном справедливости мире… Flashback  — Не смей удерживать меня, Джексон, прочь с моего пути, а иначе, я клянусь жизнью, что прямо здесь и сейчас разорву тебя на куски, и никакие божественные силы не смогут мне в этом помешать! — обреченно, с неистовой злостью в голосе процедил я, стараясь сдержать себя в руках и не броситься на стоящего с раскаивающимся видом парня. — Джейсон, я правда виноват в произошедшем и понимаю, что мне нет за это прощения, но таким был ее собственный выбор! Она пожертвовала своей жизнью чтобы мы могли одержать победу и вернуть этой земле мир. Мы не можем позволить случиться тому, чтобы жертва ее стала напрасна, так что пожалуйста, пойдем со мной, пока у нас все еще есть шанс уйти от целой орды титанов. Поверь, сейчас со всеми ними нам не совладать. — в спешке промолвил сын Посейдона, преграждая собой ведущий в преисподнюю путь, отчаянно желая образумить своего друга, замечая, как стены пещеры покрылись паутиной трещин и вот-вот грозились обвалиться. — Уйти, говоришь? Ты обещал мне, что сумеешь защитить ее, обещал, что вернешь в целости и сохранности! Я доверился тебе, отпустил ее, и чем же это все в итоге обернулось? Арьяна осталась заключена в преисподней, или, что еще хуже, растерзана порождениями Геи. И все это случилось лишь по твоей вине, Перси! Я никогда тебя за это не прощу! — я также никогда не прощу себя и весь этот мир за то, что он сделал с тобой! Ведь ты была всем, что осталось у меня в этой жизни, моей радостью и печалью, надеждой и любовью, моей путеводной звездой, единственной, кому я готов был посвятить всю свою жизнь, но даже при всем этом мне не удалось тебя защитить. Над землею в тот же миг взметнулся сильный ветер, из тяжёлых, свинцовых туч хлынули капли леденящего, проливного дождя, а небо озарилось яркими вспышками молний. Я больше никогда не смогу увидеть тебя вновь, не смогу лицезреть твоей родной и очаровывающей улыбки, утонуть в омуте этих дивных рубиновых глаз. Но образ твой, моей самой дорогой и любимой девушки, навсегда останется жить в моем сердце, чтобы не произошло… — так думал я, возведя голову к темному, сверкающему от ярких раскатов грома небу, не понимая, что струится по моим щекам сильнее: дождь или все-таки слезы? В тот жуткий день во мне словно что-то оборвалось, к горлу подкатил предательский ком, сердце разрывало на части, сдавливая легкие от невыносимой боли и скорби, разум же не желал принимать реальность до самого конца, все еще лелея слабую надежду на то, что моя возлюбленная вот-вот сможет вернуться обратно, вынырнуть из злополучного лифта, ведущего в самое сердце преисподней. Но этого так и не произошло. В тот миг ко мне пришло горькое осознание ситуации: все мои ожидания были напрасны, ведь нашим с ней дорогам никогда больше не удастся вновь пересечься. После этого мир вокруг меня померк и навсегда растерял свои былые краски… С тех пор минуло много дней, нам удалось пусть и с большим трудом, но все же одержать блистательную победу, заставив Гею при помощи всеобщих усилий принять позорное поражение и вновь погрузить ее в долгий, и на этот раз уже беспробудный сон, дабы она больше никогда не смела сеять раздор на земле. Вот только радость эта обошлась слишком высокой ценой, след от которой не сможет затянуться в моей душе уже никогда. Как и память о поступке Перси, с которым я старался не пересекаться, и вовсе отвергал любые попытки к разговору, пусть разумом и понимал, что вина за все произошедшее лежит только лишь на моих плечах. Ведь это меня не оказалось рядом в тот момент, когда ты во мне нуждалась больше всего. Я не успел прийти к тебе, прорываясь сквозь нескончаемую линию обороны титанов и потому, не смог должным образом защитить. О, как бы мне хотелось повернуть время вспять и предотвратить это трагичное событие, отдав за это, если понадобиться, даже собственную жизнь, лишь бы вновь получить возможность увидеть твою лучезарную улыбку, которая на протяжении всех этих лет придавала мне сил и уверенности даже в самых трудных и, казалось бы, невозможных ситуациях. Ведь я так до сих пор и не смог до конца смириться с тем, что тебя больше нет со мною рядом. А ведь все так хорошо начиналось… Я до сих пор помню тот солнечный день и образ этой хрупкой, изящной девушки с густыми волосами насыщенного, антрацитового оттенка, ниспадающими до самой талии и удивительными глазами цвета рубина, что запали мне в душу еще с самой первой нашей встречи, когда ты ворвалась в мой мир словно бушующий ураган. Уже тогда я понял, что после этого моя жизнь уже никогда не сможет вернуться на круги своя, подумал, что наша встреча была предопределена самой судьбой. И даже пусть с того момента много воды утекло, я продолжаю все также вспоминать эти события с той же теплой улыбкой на устах, ведь то были самые счастливые мгновения в моей жизни. Сколько себя помню, Арьяна была личностью весьма своеобразной и потому, первое наше знакомство состоялось не очень удачно. Но меня всегда поражало, как этой девушке удавалось совмещать в себе столь противоречивые, и в тоже время разнообразные качества. Ведь человеком по натуре она была довольно вспыльчивым и не лишенным отменным чувством юмора, благодаря которому часто любила ставить людей в неловкое положение своими остроумными, не лишенными иронии, шутками. Да и в ее компании никогда не бывало скучно, так как встревать в различного рода авантюры, похоже, было ее настоящим призванием. Однако, даже при всем этом я знал, что смогу безоговорочно довериться этой девушке, ровно как и она мне, будь то бой с чудовищами, которых нам бессчётное количество раз удавалось вместе одолеть, или же просто обычная жизненная ситуация. Я также никогда не забуду того времени, что мне довелось провести с ней вдвоем, когда мы просто любили вечерами лежать на палубе Арго II, с которого открывался великолепный вид на безоблачное, ночное небо, и любоваться бесконечно далекими звездами, безмятежно наслаждаясь при этом нежными объятиями и присутствием друг друга. Ведь тогда мы еще даже не подозревали, какую судьбу нам двоим уготовили боги. Нанеся удар в самое сердце, они лишили меня той, которую любил я больше самой жизни, заставив ее героически принести себя в жертву, навсегда запер врата Ада вместе с самой собой и со всеми оставшимися там титанами. Но даже с тех самых пор, не имея при себе никаких доказательств, где-то в глубине сердца я знал, что она может быть все еще жива, ведь будучи дочерью Персефоны, а следовательно, и частью подземного царства, она не могла так просто расстаться с жизнью. Конечно, это могли бы быть мои собственные, ничем не обоснованные предрассудки, но я отчаянно боролся с этой мыслью и все это время пытался найти способ вытащить Арьяну из безжалостных глубин самой преисподней. Однако все мои попытки были тщетны и так в итоге не увенчались должным успехом. Поэтому, спустя какое-то время последний луч надежды во мне начал медленно затухать. Я уже было начинал опускать руки и смирился с суровой реальностью, пока однажды не пришел Нико, и не рассказал, что у меня все еще есть шанс вернуть Арьяну к жизни. А заключался он в том, что я должен был прибыть на Финнистерре — мыс, именуемый концом земли, ибо это было единственное место, через которое связь с царством мертвым было наиболее крепка, и откуда можно было встретиться с психопомпами — проводниками душ, с которыми, по слухам, можно было заключить сделку и вернуть желаемую умершую душу к жизни, как это сделал Орфей, спасая свою возлюбленную Эвридику. Но и цена тому была соответствующая. Это была последняя мысль и мгновение, которое стремительно пролетело перед моими глазами, после того, как я предстал пред теми самыми существами, состоящими из сплошных сгустков тьмы, которые именовали себя «проводниками и судьями душ». Мною в тот же миг овладел странный трепет и неприятное ощущение страха, от которого кровь стыла в жилах, наверное, я еще никогда не был так близок к смерти, как сейчас. Одно из существ, выяснив цель моего прихода, взяло мою ладонь, и сделало на ней глубокий надрез при помощи особого ритуального кинжала с притупленным двусторонним лезвием, которое обычно использовалось в подобных ритуалах, и приставило мою руку к глубокой чаше, наблюдая, как кровь тонкой, беспрерывной струей стекает с раны и падает в емкость, заполняя собой все пространство. С каждой потерянной каплей я чувствовал, как силы с мучительной медленностью покидают меня, и осознавал, что времени мне оставалось уже немного. Арьяна, я сожалею что мне, видимо, так и не удастся более увидеть твоего лица, но я надеюсь, что когда мой срок истечет, ты вновь сможешь вернуться на землю, пусть даже теперь без меня. Моя жизнь без тебя не представляет смысла, но у тебя все еще впереди. Так пускай же тебе удастся прожить ее счастливо, никогда ни о чем не сожалея. Это последнее мое желание…. Когда же я почувствовал, что жизнь практически утекла из моих вен, а перед глазами начало мутнеть, внезапно в темное помещение, в котором мы находились, ворвался порыв сильного и неистового ветра, сносящий все на своем пути, последнее, что мне удалось заметить, это слепящая вспышка яркого света, а затем чью-то стремительную тень и неистовый вопль теневых созданий, после чего глаза мои против воли закрылись, и я полностью отдался поглотившей мое сознание темноте.

***

Пробудиться мне удалось от чьего-то мелодичного, смутно знакомого голоса, окликавшего меня по имени. Приоткрыв глаза, я увидел перед собой лицо Арьяны, живой и невредимой, которая ласково мне улыбнулась, словно бы мы никогда и не расставались прежде. — Доброго вечера, Джейсон. Спешу тебя поздравить, ты умудрился проспать целых полдня. Но я заметила, что твой сон был не спокоен, что же за кошмар тебе приснился? Окончательно придя в себя, я принял сидячее положение и тут же заключил девушку в свои крепкие и ласковые объятия, все еще не веря в происходящее счастье, и опасаясь, что все это может быть не более чем наваждением, которое в любой момент может пропасть. Но постепенно успокоившись, страх передо мною отступил. В тот момент я подумал, что слова любимой, скорее всего, оказались верны и все те события, что случились со мной накануне, были не более чем обычным кошмарным сном. — Ничего серьезного, Ари, не беспокойся по этому поводу. Но впредь, чтобы не произошло, знай, что я всегда буду на твоей стороне и отправлюсь за тобой куда угодно, даже в саму преисподнюю, если понадобиться. Так что пообещай мне, что больше не станешь оставлять меня одного. — не дожидаясь ответа от девушки, я со всей присущей мне нежностью, прильнул к ее манящим, податливым губам, совершенно не замечая все еще свежего шрама, алеющего на моей левой руке.