Champion (Remix) — Fall Out Boy ft. RM of BTS
17-18 сентября, 2016 г. Джин сидел на краю кровати, с трудом сдерживая приступы тошноты, что накатывали из-за невыносимой головной боли. Никогда прежде ему не было настолько паршиво: перед глазами плыло, а в ушах стоял сильный звон. По словам врача, у него легкое сотрясение, и потому Намджун должен не спускать с него глаз. Сразу после осмотра Тэхена этот жутковатый тип переключился на Хосока, а Джин наконец смог нормально осмотреться. Только тогда он осознал, что кого-то не хватает. Дотронувшись до руки Намджуна, он прошептал: — Где Чимин? Сердце забилось с удвоенной силой, стоило Джину увидеть подавленный взгляд лидера группы. — Джун-а… — он снова обратился, — г-где он?.. — Голос Джина дрогнул — он боялся худшего.***
В тот же момент раздался крик: доктор с неприкрытым садизмом надавил на раненую ногу Хосока, и эта ухмылка будет преследовать его всю оставшуюся жизнь. Хосок знал, что все кончено. Больше никаких танцев, никаких выступлений — весь его смысл жизни утрачен. Он больше не сможет выйти на сцену вместе с остальными. Не сможет поразить толпу невероятной пластикой тела: в этом он не уступал даже лучшим классическим танцорам. Все стало ясно в ту самую секунду, как острие ножа пронзило ногу. Хосок понимал, но все же надеялся на чудо. И от воспоминаний делалось больнее. Намджуну оставалось лишь наблюдать за тем, как мучился любимый человек. Ему отчаянно хотелось успокоить Хосока, но из множества попыток Намджун так и не смог поймать его взгляд. Хоби терял рассудок… как и он сам.***
Джин содрогнулся от слез, на что Намджун отрицательно покачал головой. — Нет, хен, — тихо сказал он. — Чимин-и жив, но… возможно, жалеет, что не умер, — Намджун виновато опустил голову. — Все это было ловушкой. Игрой. И один из них забрал Чимина для… для себя. — Он сглотнул подступивший комок. — Это я во всем виноват. Я сглупил, и теперь он расплачивается за это. У Намджуна больше не осталось сил держать все в себе: он заплакал, как только почувствовал объятия Джина. Когда врач закончил осмотр Хосока, один из охранников на чистом корейском напомнил участникам о том, что они должны привести себя в порядок и переодеться прежде, чем им принесут горячий ужин. Чонгук уже успел очнуться; душевная боль его беспокоила куда сильнее физической. Он направился в душ, где отмывался от грязи и стряхивал с волос листья — падение на землю не прошло бесследно. Едва отойдя от шока, Юнги довел Тэхена до душа и помог помыться. Все это время он не сводил с Тэхена глаз, опасаясь, что неудачный побег мог ухудшить и без того плачевное состояние парня. Намджуна трясло. Его Хоби, свернувшись клубком, рвано дышал, а на лбу блестели капельки пота. И будь они на свободе, Намджун бы похлопал его по плечу, похвалив за превосходное выступление. Хосок был создан для сцены и даже сквозь года поражал Намджуна своими навыками как в танцах, так и в рэпе. И если обычно по вспотевшему лбу определялось качество проделанной работы, то сейчас этот пот олицетворял лишь боль и утрату, хотя Намджун до последнего отказывался в это верить. Хоби казался таким крошечным и беззащитным. Опустившись на колени у кровати любимого, Намджун смог разглядеть его лучше: сухие губы приоткрыты, а нижняя искусана настолько, что теперь кровоточила; под прикрытыми глазами залегли темные круги, словно он не спал несколько суток. Зная Хоби, возможно, все так и было. Несмотря на вечный оптимизм, временами даже он закрывался в себе. Намджун понятия не имел, в каком состоянии пребывал Хосок после недавних событий. И он спросил. Спросил, слегка прикоснувшись, чтобы обозначить свое присутствие. Но Хосок… он… — Не трогай меня! — прорычал тот, вытянув Намджуна из мыслей. Эти слова были подобны хлесткой пощечине. Намджун с трудом заставил себя поднять на него взгляд. Он хотел заглянуть Хосоку в глаза: хотел понять, почему от него отвернулись. Только Хосок так и не разомкнул глаз. — Хоби-я, — аккуратно начал Намджун, — дорогой?.. От прикосновения к щеке Хосок жалобно посмотрел на него потерянным, наполненным болью взглядом, в котором всего на мгновение проскользнула какая-то неведомая эмоция, после чего Хоби оттаял. Не в состоянии улыбаться, он лишь потянулся к Намджуну, поцеловав его ладонь и потеревшись о нее носом. — Джун-а, — он прошептал, — как же… больно… — Малыш, мне так жаль… — Намджуна разрывало изнутри, но он старался держать себя в руках. Только дрожь в голосе не осталась незамеченной. Хоби знал его слишком хорошо. — Не вини себя, — вздохнул он. В Намджуне что-то надломилось, когда Хосок с горечью улыбнулся, пытаясь его подбодрить. — Люблю тебя. Поцеловав Хосока в щеку, а после в губы, Намджун аккуратно обхватил его руку, которая все это время крепко сжимала рану. Хосок знал, что никогда не восстановится до конца. А Намджун просто старался поддержать его, находясь рядом. Джину едва удалось устоять на ногах из-за сильного головокружения. Дождавшись, когда полегчает, он сел за стол к Юнги. — Что произошло? Последнее, что помню — как кричал вам бежать. Юнги бросил на него холодный, резкий взгляд. — Нас наебали, — выплюнул он. — Они знали обо всем с самого начала. Мы были пешками в их долбаной игре! Только пока мы нежимся в этой дыре, где-то там Чимина заставляют делать невесть что! И все благодаря тому, что кое-кто до последнего отрицал, что мы никогда не выберемся отсюда живыми! Джин подскочил со стула, не ожидав, что Юнги сорвется на крик. Но не прошло и минуты, как руки сами потянулись к тонсэну: Джин хотел обнять, успокоить его, но Юнги лишь отмахнулся, зарычав в ответ. Все события давили тяжелым грузом, который Юнги попросту не выдерживал. Он застал Тэхена в полумертвом состоянии. На его глазах забрали Чонгука: Юнги до сих пор помнил, как сразу после возвращения младший с горьким осознанием посмотрел на него затравленным взглядом. И теперь Чимин. Снова. Это стало последней каплей. Юнги всегда считал своим долгом защищать остальных, но в нужный момент оказался совершенно бессилен. Он облажался. Его накрыла пелена гнева, а нервы сдавали от осознания собственной беспомощности. Он не уберег их от монстров. И боялся даже представить, что незнакомец мог делать с Чимином.***
Погруженные в свои мысли, участники молча занимались делами: приняли душ, поели, даже не почувствовав вкус, и разошлись по своим углам в ожидании неизвестного. Вскоре на пороге появились трое: организатор похищения, который полностью скрывал свою личность, вычурный незнакомец и… их милый Чимин. Участники не сводили глаз с вошедших, ошарашенные не только легкой нервной улыбкой Чимина, но и тем, что он был в шелковой пижаме и очевидно дорогих домашних тапочках. Однако больше всего их внимание привлекла опухшая щека. Стоило Чонгуку заметить, как его зрачки расширились от удивления. Он уже открыл было рот, чтобы позвать Чимина, сказать пару ласковых тому ублюдку, что посмел это сделать, но его одернул Тэхен. Тэхен не сомневался в том, что незнакомец куда опаснее остальных, и необдуманными действиями Чимину не помочь. Пока что он будет просто наблюдать. Дождется подходящего момента, чтобы нанести удар и закончить начатое. И неважно, что случится с ним: ради безопасности семьи Тэхен готов на все. Бережно удерживая Чимина при себе, незнакомец изучал участников, подобно товару. Тем временем безликий мужчина прислонился к двери и, скрестив руки на груди, в одной из которых был пистолет, прожигал заложников взглядом. — Никто не хочет объясниться? — снисходительно спросил он. Ответа не последовало, и безликий издал короткий смешок. — Намджун, — он подался вперед, спрятав оружие в кармане, — ты же главный в группе, верно? Намджун только с отвращением посмотрел на него. Хохоча, похититель снял с шеи модулятор голоса и вместе с маской отшвырнул куда-то в сторону. — Давай поговорим как полагается лидерам, — продолжил тот. — С глазу на глаз, как мужчина с мужчиной. Никто из участников не успел среагировать, как он вмиг оказался рядом с Намджуном, приставив дуло ко лбу. Намджун не смел поднять взгляд. — Сегодня из-за твоей… скажем так, выходки… один из участников умрет. Лидер группы должен следить за поведением подопечных. Но ты, очевидно, не справился с задачей. Мой партнер по бизнесу проявил великодушие, решив пощадить Пак Чимина. Что до остальных, даю тебе выбор: назови участника, который понесет ответственность за содеянное. Вздернув голову и в ужасе посмотрев на мужчину, Намджун вскочил, лихорадочно оглядывая товарищей. — Нет! — вскрикнул он. — Умоляю, нет! Это я! ТОЛЬКО я! Это я настоял на побеге! Они не виноваты… не надо… — едва держась на ногах, он прижался к дулу, вымаливая, чтобы пуля досталась только ему. Намджун паниковал. В голове творился хаос; он искал выход из ситуации, даже не заметив, что говорил на родном языке. Чимину пока что ничего не угрожало, но Намджун понятия не имел, как обезопасить остальных. Как он мог обречь кого-то из них на верную смерть? Они всегда были неразлучны и не раз признавались, что знакомство круто изменило их жизнь. Так неужели теперь их собираются разлучить? — Двадцать секунд, Мистер Ким. — Казалось, будто у похитителя заканчивалось терпение. — Десять… — Нет! — хрипло вскрикнул Намджун. Он не верил, что все это правда. Не верил, что им пришел конец… Он посмотрел на измученное лицо Хосока. «Любимый, тебе не о чем волноваться» — читалось в его глазах. «Я всегда буду любить тебя». Намджун почувствовал, как к горлу подступила тошнота. Джин сверлил его взглядом, пытаясь привлечь внимание. — Тонсэн, — рявкнул он, — назови мое имя! Намджун покачал головой; его губы дрожали, а по щекам полились слезы. — Ну же! — повторно выпалил Джин, желая облегчить его ношу. Он готов был пожертвовать собой ради того, кого считал братом и лидером группы. — Хен, нет! — жалобно выкрикнул Намджун. — Нет… хен, нет! Пожалуйста, не надо! Но сколько бы он ни умолял, Джин оставался непреклонен. Отбросив страх, он обратился к мужчине без маски, чтобы спасти свою семью. — Заберите меня! — крикнул он. — Меня… только меня! Похититель с неподдельным интересом посмотрел на Джина, после чего снова переключился на рыдающего Намджуна. — Ну что? — спросил он. — Он же старший из вас? Похоже, он созрел. У Намджуна сверкнули глаза. — Нет! Не надо! Не трогайте его! — Тогда кто, Ким Намджун? Кто за это ответит? Но парень не нашел слов и в ужасе взглянул на братьев. Он знал, что никогда не сможет приговорить их к смерти. Наблюдая за метаниями Намджуна, похититель ухмыльнулся. Вернувшись к двери и дважды постучав, он пропустил пятерых охранников в масках, которые, скрутив, потащили участников наружу. Время вышло. Чимин стоял неподвижно возле Свена, с трудом заставив себя посмотреть на близких, которых одного за другим выводили из помещения. Прямо мимо него… настолько близко, что к ним можно было прикоснуться. Он видел, как они бросали на него взгляды. Видел, как Чонгук едва сдерживал слезы. Видел их опечаленные лица и чувствовал, что сердце вот-вот разорвется. — Люблю, — тихо попрощался Чонгук прежде, чем их разлучили. — Люблю, — Чимин прошептал в ответ, но голос его был настолько надломлен и переполнен эмоциями, что Чонгук вздрогнул, чувствуя, как душа разбивается на тысячу осколков. — Прости. — Тэхену хотелось сказать гораздо больше, но он знал, что даже этот шепоток будет дорого ему стоить. Они все были так напуганы… а теперь еще и так одиноки. Намджун не мог просто смотреть. Но к его лбу снова приставили дуло, стоило только дернуться с места. Он слышал удаляющиеся крики Хосока, что взывали к нему. Кажется, теперь их разлучили навсегда. И от этого у Намджуна все сжималось внутри. — Не затягивайте, — прошипел похититель, захлопывая дверь. — Чт… — Сердце Намджуна ухнуло вниз. — Куда… куда вы их ведете? — спросил он, в глубине души не желая знать ответ. — Их ждет смерть, — ответил мужчина, глумливо изобразив печаль. — Раз ты не смог выбрать одного, расплата ждет всех. Справедливо, не правда ли? Намджун застыл в полнейшем ужасе, отказываясь верить, что эти люди способны пасть еще ниже. Очевидно, что их похищение планировалось долгие месяцы и потребовало баснословные суммы. Монстрам не выгодно избавляться от участников, учитывая, что у них не было и нет ни единого шанса на побег. — Нет! — с замиранием сердца воскликнул Чимин. Ему было не важно, серьезны ли их намерения или все шло по сценарию. Чимин не мог молча наблюдать за тем, как истязали его семью. И как бы не издевались над ним самим, его дух еще не сломлен настолько, чтобы допустить такое отношение к близким. Психологические игры чреваты последствиями. Они могут не выдержать. Никто из них этого не заслужил. Ни Хоби-хен, что всегда поддерживал Чимина, помогая ему освоить новые направления танцев. Ни Юнги-хен, который целыми днями сидел в студии, добиваясь идеального звучания. Ни Джин-хен, который заботился о них и оплачивал из своего кармана в те дни, когда они не могли позволить себе даже еду. Ни Намджун-хен, который изо всех старался защитить их от нападок общественности. Ни Тэхен, что ради них неоднократно жертвовал собой, причем не только после похищения, но и в прежней жизни. И уж тем более не Чонгук-и, чье сердце настолько светлое, что смогло полюбить Чимина со всеми его недостатками. Так не должно быть. Чимин этого не допустит. — Отпустите их! — закричал он и, нарушив волю личного мучителя, сорвался к обидчикам. — Отвалите! Уберите от них руки! Перед глазами Чимина стояла красная пелена; он бросился на похитителей с кулаками, выбивая у них свободу родным и совершенно не думая о себе… Гул в комнате не утихал долгие минуты, пока в конце концов не вмешался Свен: он усмирил своего несовершенного ангела, заломив руку с такой силой, что выбил плечо из сустава. Чимина передернуло от боли, и это было последним, что увидели участники. Они сопротивлялись, пинались, кричали, желая помочь Чимину; он в очередной раз пожертвовал собой. Им страшно было представить, какие последствия ждали его впереди.***
Пока Юнги тащили в неизвестном направлении, он готов был рвать и метать, думая лишь о том, как вернуться к Чимину. По одному лишь взгляду монстра он понимал, что Чимин жестоко поплатится за сегодняшнее шоу. И как и в случае с Тэхеном, его уже ничего не спасет. Но когда Юнги швырнули в маленькое помещение, страх с новой силой взял над ним вверх. Охранник держал его голову под прицелом ровно до тех пор, пока не покинул комнату, с грохотом захлопнув дверь. Юнги остался один. Где остальные? Он обернулся вокруг своей оси, осматривая серые стены и чувствуя себя потерянным и одиноким. Он истошно закричал, выплескивая всю ярость и боль, как вдруг где-то вдали прогремело пять выстрелов. Но Юнги не осознавал, кому именно они предназначались.***
Хосок заметался, когда его начали уводить от членов семьи, за которых, как он считал, он должен стоять горой. Сопротивление требовало титанических усилий: он пытался отбиться от охранника, едва сохраняя равновесие и стараясь не напрягать уже дважды раненую ногу. Но стоило Хосоку оказаться в маленькой комнате, как он повалился на колени, закричав от ужаса. Он боялся будущего. Боялся разлуки с семьей. Боялся, что остальных убили. Им полностью овладел всепоглощающий страх. Тэхен выглядел таким напуганным. На лице Чонгука застыл ужас. Джин изо всех сил старался быть сильным. А во взгляде Юнги, подобно огню, пылала необузданная ярость. Он казался таким потерянным… И Намджун… его любимый человек… он сойдет с ума от чувства вины, если… если… Сердце Хосока едва не остановилось, стоило ему услышать пять выстрелов, что эхом раздались где-то вдали. По щекам покатились слезы, а из горла вырвался душераздирающий вопль, ведь он подвел всю свою семью. Хрупкое сознание Хосока просто не способно это вынести.***
Джин не мог успокоиться с тех самых пор, как их, сидевших в одном уголке, одного за другим выволокли наружу. Когда его грубо толкнули в комнату, он был уверен, что здесь же и встретит свой конец. В последние секунды жизни — секунды перед одинокой смертью — Джин всхлипнул, понимая, что подобная участь ждала всю его семью: их всех убьют одинаково в комнатах, похожих на эту. Он сильно облажался — и это разрывало изнутри. Он беспомощно наблюдал за тем, как Намджун терял остатки здравого смысла; не уберег участников от смерти. Отчаяние захлестнуло с головой, и Джин рухнул на колени от одной лишь мысли, что за свою непокорность их драгоценный Чимин поплатится вдвойне. Он снова ринулся к ним на помощь и сражался до последнего, пока монстр, видимо, считающий Чимина своим, не скрутил его, повредив плечо. В свои последние секунды Джин сложил руки в молитве, вспоминая счастливые времена вместе с людьми, что заменили ему младших братьев; тихо прощаясь с родителями и близкими и сожалея обо всех упущенных возможностях. Он не заметил, как остался в комнате один. Когда снаружи прогремело пять оглушительных выстрелов, Джина хватило лишь на то, чтобы прошептать: «Где же ты, Матан?»***
Все еще шокированный внешним видом Чимина, Чонгук едва отдавал себе отчет: его тащили в четыре руки — так яростно он рвался к любимому человеку. Ему хотелось боя, и когда Чимин бросился на помощь, он даже сумел двинуть в челюсть одному из охранников. Только Чимина поймали, как и его самого. Чонгуку болезненно вывернули руку под каким-то непонятным углом, вжимая голову в пол так, чтобы он больше не мог сопротивляться. Когда у парня перестали подкашиваться ноги, он снова заметался, но в живот тут же прилетел удар локтем: из легких выбило весь воздух; и за то время, пока Чонгук приходил в себя, его успели забросить в какую-то подсобку, громко захлопнув дверь. Чонгук далеко не сразу осознал, что не знает, чем закончилась драка. Он помнил лишь утробный рык Тэхена и то, как все братья разом бросились в бой. Всего на мгновение он ужаснулся при мысли о том, что могло ждать милого Чимина за нападение на охрану. Всего на мгновение Чонгук представил лицо каждого из участников, как вдруг сознание уловило пять громких выстрелов: Чонгук закричал что есть силы, схватившись за голову, пока боль окончательно не взяла свое, и он не погрузился во тьму.***
Когда Тэхена толкнули в комнату, он пошатнулся, уставившись на запертую дверь невидящим взглядом. Он все еще пытался проанализировать увиденное. Его слишком беспокоила опухшая щека Чимина. «Прости» — сказал тогда он. Чимин даже не смог ответить. Понимал ли он причину этих извинений? Тэхен не знал. Но затем Чимин набросился на охрану, а вместе с ним и Чонгук. Хотя Тэхен и понимал, что гораздо слабее остальных, один черт бы он позволил братьям сражаться в одиночку. Воспользовавшись суматохой, он всем весом навалился на ничего не подозревающего охранника, впечатав в стену позади, заметив второго за спиной Чонгука, со звериным рыком снес его с ног так, что они оба полетели на землю. К тому моменту, как Тэхена отцепили от мужчины, он успел нанести тому несколько ударов по почкам, мысленно надеясь, что в ближайшее время ублюдок не сможет даже нормально поссать. Но как бы он не старался, Чимина схватили, до боли заломив руку. Как бы он не старался, их все равно разлучили. Тэхен понимал, что снова облажался. Ему удалось единожды спасти Чонгука от удара, но сколько ударов обрушилось в ответ? Он не смог защитить Чимина. Его хенов избили и увели неизвестно куда. Он не уберег любимого человека не только от похитителей, но и от внутренних демонов, что с каждым днем бушевали все сильней. Именно они пугали Тэхена. Именно они… Пять прогремевших выстрелов прервали размышления, оставив за собой лишь зияющую пустоту. Тэхен даже не заметил, как рухнул на пол. Не почувствовал резкую боль, ведь завалился на раненый бок. И не осознавал, как множество «нет» срывалось с губ, только на этот раз мантра не способна принести ему покой.