Ветка цветущей сирени

      Тиканье настенных часов стало невыносимым для них обоих. Эта гробовая тишина, давящая со всех сторон, напрягала и сеяла зерна сомнения. Габриэль осторожно убрал ладонь с повязки, окрасившейся в алый цвет, и понял, что кровь уже окончательно остановилась, а сама рана практически затянулась. В его теле имелось уже достаточно благодати, чтобы уменьшить боль и ускорить процесс заживления. Он поднял обеспокоенный взгляд на замолчавшую девушку, сидящую напротив и двумя ладонями держащую горячую кружку с латте. Букет ароматной сирени и фрезий на столе, подаренный Адель, отделял их друг от друга.       Её зеленые глаза, всегда сиявшие искренней радостью, теперь поникли: в них виднелась грусть, разочарование и неподдельный страх. Хлои не могла сказать ни слова, задумчиво смотря на нежную пенку кофейного напитка — она даже не притронулась к нему. Чувство вины буквально убивало Габриэля: он позволил себе до смерти напугать и так нагло обмануть девушку, к которой сам успел привязаться. Ошибка, стоящая детского и порой совсем наивного доверия Агрест.       — Просто… Боже, зачем? Зачем твой Люцифер убил этого Одина, зачем эти полубоги так поступили с тобой? Слишком сложно. Это всё слишком-слишком сложно, — её голос дрогнул, и она вмиг замолчала, специально встретившись с ним взглядом. — Как я теперь могу быть уверена, что и сейчас ты мне не врешь? — француженка резко отвернулась, бездумно смотря на пейзаж за приоткрытым окном и стараясь собраться с мыслями.       — На твоём месте я бы просто выгнал меня после такого, — наигранно усмехнулся архангел, пытаясь хоть как-то разрядить обстановку, но получилось только хуже.       — Почему в больнице ты соврал про твою дурацкую амнезию? И как я вообще тебе поверила? Как поверили все остальные?.. — последние два предложения она произнесла чуть тише и, не дождавшись окончательного ответа, продолжила: — Почему? Что ты хотел? Чего добивался? Только не ври, пожалуйста, — Фокусник не желал рассказывать ей всей правды, но уже не мог поступить иначе: было бы только хуже.       — Программа защиты свидетелей, крошка. Мне нужно было где-то укрыться…       — Поэтому ты просто взял и воспользовался моим добродушием? Спасибо, — довольно громко перебила его Хлои, после чего аккуратно поставила полную кружку на стол, делая тихий выдох. — Я не могу больше продолжать этот разговор. Не сегодня. Мне… Мне нужно всё это хорошенько обдумать, — она в ту же секунду направилась к узкой лестнице и, остановившись у первой ступеньки, обернулась: — Тебе тоже нужно отдохнуть… Спокойной ночи, — последние слова были произнесены едва уловимым шёпотом, и архангел даже ничего и не услышал. Но по её робкому голосу было понятно — на сегодня их разговор был закончен.       Смотря ей вслед, Габриэль нехотя чувствовал её эмоции — каждую из них — и ругал себя за то, что решил «быстренько расправиться» с уже покойными сыновьями Локи, которые предали его тогда в Монте-Карло. А в итоге он предал свою Хлои. Почему эта балерина вдруг стала так важна архангелу, когда до других девушек ему не было дела? Почему её чувства и переживания трогали и его тоже? Зачем он вообще затеял всё это? Хоть они и были знакомы не больше недели, но успели по-настоящему привыкнуть друг к другу.       Мужчина не мог оставаться наедине со своими угнетающими мыслями, не мог в столь тяжёлый момент оставить Агрест одну, поэтому выждал несколько секунд и спокойным шагом подошёл к лестнице, ведущей к её комнате. Он не хотел потерять Хлои из-за такой глупой оплошности, только сейчас понимая, как она стала ему дорога. Каждый шорох в квартире был слышен, как и звук его аккуратных шагов, потому эффекта неожиданности не получилось.       Она лежала к нему спиной на низкой двуспальной кровати: не свернувшись в комочек, не уткнувшись лицом в подушку и плача — просто смотря на белый стеллаж с какими-то растениями, статуэтками и памятными вещицами. Книг не было — француженка предпочитала печатным историям голливудские фильмы и сериалы. Архангел первые секунды стоял неподвижно, после чего осторожно сел на край кровати спиной к ней и не решался произнести вслух заветные слова, что давно вертелись у него на языке. Они отчётливо слышали сбившееся и неровное дыхание друг друга и около пяти минут просто молчали.       — Знаешь, как я испугалась за тебя? — Хлои легла на спину, переводя взгляд на потолок и поправляя мягкую подушку. Рядом с её глазами были заметны мокрые дорожки — следы утёртых слез. — И когда я сбила тебя рядом с парком, и когда не нашла тебя в квартире, а потом ты появился на пороге с этой раной, — Габриэль на пару секунд уловил на её лице лёгкую улыбку. — А когда ты рассказал про твою семью, про старших братьев, Отца, этих язычников… Не хочу этого говорить, но теперь я боюсь тебя. Ты же архангел, — она приняла сидячее положение и взглянула на мужчину, что внимательно слушал её всё это время.       — Звучит, как смертельный диагноз, — съязвил Трикстер, заставляя её вновь улыбнуться.       — Надеюсь, что тебе точно больше никто не угрожает, — девушка незаметно для себя прикусила нижнюю губу и кончиками пальцев дотронулась до его ладони. Он решил промолчать про Асмодея и демонов, не желая пугать француженку и думая, что Князь Ада просто-напросто забыл о нем или потерял его из виду. — Потому что я не хочу потерять тебя.

***

      Утро началось для Хлои как обычно: сначала лёгкая пробежка, а потом завтрак с латте и сериалом. Приготовив румяные оладья и полив их малиновым соусом, она поставила на стол ноутбук, надела наушники и принялась смотреть новую серию, которую не успела оценить. На кухне, куда проникали яркие солнечные лучи, предвещающие наступление лета, витал сладостный запах свежих диетических блинчиков и только что налитого кофе. Тишину утра прерывали лишь негромкие мелодии ранних птиц за окном.       Не отрывая заинтересованного взгляда от экрана, Агрест держала руку у кружки, пальцем нервно постукивая на ней. Вчерашний инцидент с Габриэлем для неё уже остался в прошлом. Ей не хотелось зацикливаться на чем-то негативном дольше, чем этого требовали обстоятельства — лучше уж от всей души наслаждаться каждым прожитым днём, не вспоминая неприятное прошлое. Не замечая и не слыша ничего, кроме сериала, девушка не увидела подошедшего к ней Габриэля. Он резко положил ладони ей на плечи, после чего та мигом нажала на паузу и взвизгнула, рывком вытаскивая наушники.       — Я бы пожелала тебе доброго утра, но уж точно не после такого! — с наигранной обидой залепетала она, поворачивая к нему голову и еле сдерживая улыбку. Архангел не стал медлить и, наклонившись к ней, накрыл пухлые губы своими, втягивая её в нежный поцелуй.       — И тебе доброе, крошка.       — Все уже хорошо? — заботливо поинтересовалась француженка и поправила кудрявые волосы.       — Я практически полон благодати. Хотя думаю, того факта, что я просто-напросто жив, тебе уже будет предостаточно, — его взгляд остановился на тёплых оладьях у неё в тарелке, и он по-хозяйски потянулся к ним, лукаво ухмыляясь.       — Я же отложила тебе вон в ту тарелку, Габриэль! И, пожалуйста, не ешь руками… Боже! — искренне смеясь, Хлои снисходительно следила за его действиями. Доев этот несчастный блинчик, мужчина с довольной улыбкой быстро потёр ладони между собой, и они вмиг стали чистыми. — Ты как маленький…       — Это загладит мою вину? — архангел сделал незамысловатый жест кистью, и у него в руке появились два серебряных билета, по краям украшенных аккуратными узорами.       — Не может быть…       — Очень даже может.       — Ты шутишь? — неуверенно взяв их, Агрест за пару секунд узнала, откуда они. Ещё какое-то время она изумлённо смотрела на подаренные билеты, не веря своим глазам. — Опера Гарнье в Париже? Серьезно? — с детским восторгом во взгляде уточнила девушка, пытаясь не заплакать от радости и закрывая рот ладонью.       — Как же ты угадала, крошка? — якобы удивился он, нахмурив брови. Коротко рассмеявшись, Хлои быстро встала со стула и любя поцеловала его. — Если после твоего театра мы не выпьем вина или чего-нибудь покрепче, то вечер будет официально потерян. Мой уровень алкоголя в крови ниже нормы в миллион раз, — опуская руки на стройную талию и слегка прижимая её к себе, самодовольно объявил Габриэль.       — Я бы запретила тебе, но это бесполезно, да?       — Виски и я вместе навсегда.

***

      Звук чокающихся бокалов с изысканным вином, негромкие разговоры влюблённых пар и редкое дребезжание столовых приборов на подносах у строгих, но симпатичных официантов создавали чарующую атмосферу в том переполненном ресторане. На больших хрустальных люстрах, что висели под самым потолком, мерцали алые огоньки свечей, которые также были аккуратно расставлены на каждом столике в зале. Пламя колыхалось от любого порыва ветра, что проникал в помещение через распахнутые окна. Оттуда открывался прозаичный вид на высокую Эйфелеву башню и на ночной Париж.       — Так вот, помнишь ту светловолосую девушку, которая была в розовой пачке и с золотой короной? Она ещё дуэт в конце исполняла, — облокачиваясь на спинку стула, но всё ещё держа гордую осанку, Хлои поставила полупустой бокал на стол и подняла на собеседника вопросительный взгляд. Он ответил ей одним лишь кивком, маленькими глоточками отпивая красное вино и растягивая удовольствие. — Я учила её партию с десяти лет, представляешь? Каждое пике, пируэт и падэ-ша помню наизусть.       Половина слов Агрест проходили мимо его ушей — он просто не знал их точного значения или вообще слышал впервые. Да и сама беседа не была для него такой важной, хотя этот разговор можно было смело назвать монологом одной лишь впечатлённой француженки. Его интерес привлекало лишь то, с какой любовью, трепетом и искрой в глазах об этом всём рассказывала его воодушевлённая собеседница. Останавливать её — самое ужасное, что можно было сделать в тот момент.       Иногда девушка перебивала саму себя, ведь новые мысли в голове появлялись с большей скоростью, чем она могла их произнести. В эти моменты она искренне улыбалась или смеялась над своей же неловкостью. Наверное, ничего в мире не притягивало чужой взгляд и внимание так, как это делали люди, полностью погрузившиеся в тему разговора и буквально отдавшиеся ему. Ну, а приятным дополнением ко всему этому служил дорогой алкоголь, вкус которого архангел уже позабыл.       — Хлои, — невольно перебивая её, вдруг настойчивым голосом сказал Габриэль после того, как случайно посмотрел на входящих в ресторан мужчин в элегантных костюмах. Хотя, все здесь были одеты именно так, даже он сам. — Нет, нет, не смотри туда, — остановил замолчавшую девушку архангел. Ей стало безумно страшно, и это прекрасно читалось в её глазах, подкрашенных лиловыми тенями.       — Ч-что происходит? — изумлённо прошептала она, чуть наклоняясь к собеседнику. Ей стало не по себе, а по открытой спине пробежали мурашки. Габриэль же продолжал краем глаза наблюдать за теми тремя незнакомцами, которые уселись за невзрачный столик возле входа и откровенно пялились на необходимую им парочку.       — Демоны, — недовольно процедил мужчина, сжимая ладонь в кулак. — Отойди в уборную, прошу. Там будет безопаснее, — в его взгляде виднелась не только уверенность, но и лёгкое беспокойство. Ему была небезразлична судьба Агрест. — Я заберу тебя, как только разберусь с ними. И не смотри на них. Делай вид, будто все прекрасно. Где твоя улыбка, солнышко? — не желая вызывать какие-либо подозрения, он добродушно ухмыльнулся ей, после чего она сделала тоже самое и, одобрительно кивнув ему, спокойным шагом направилась в уборную.       Ей казалось, будто каждый посетитель этого несчастного ресторана смотрел на неё в тот момент. В лёгком лиловом платье с открытым вырезом сзади француженке стало совсем некомфортно: хотелось закрыться от чужих назойливых глаз, спрятаться в родных объятиях архангела. Вся эта ситуация не вписывалась в её планы на этот вечер, который до этого момента казался самым лучшим в её жизни. Но она продолжала двигаться дальше, держа идеальную осанку и гордо откинув уложенные светлые волосы назад. Стук сердца неприятными пульсациями отдавал в виски, добавляя ей ещё большей паники.       Закрыв дверь в дамскую комнату, Хлои ещё несколько секунд не могла отпустить ручку. Она неуверенными шагами подошла к чистому зеркалу во всю стену и опёрлась на раковину, смотря на своё перепуганное отражение и тщетно пытаясь успокоиться. Глаза метались из стороны в сторону. Снаружи послышались крики невинных людей и звук бьющейся посуды. Девушка закрыла рот ладонью, сдерживая свой собственный визг и подступающие слезы. Через минуту это прекратилось, и на пороге очутился Трикстер со слегка потрёпанными русыми волосами — больше ничего в нем не изменилось. Щёлкнув пальцами, он вмиг переместил их обоих в номер одного пятизвездочного парижского отеля.       — Габриэль… — не замечая изменений в окружающем её интерьере, она приблизилась к нему и взяла его лицо в ладони. По её румяной щеке скатилась хрустальная слеза, и Агрест закусила нижнюю губу, при этом стирая с них нежно-розовую помаду. — Это тот Князь Ада послал демонов за тобой?       — Да, эти черноглазые придурки всё-таки обнаружили меня… Нас. А это ещё хуже, — аккуратно обхватывая пальцами её руку, мужчина отвел в сторону недовольный взгляд и всё-таки убрал её ладонь. — Крошка, мне тоже это всё очень не нравится, но один из тех демонов успел сбежать. Если я его не найду, то он расскажет про тебя Асмодею. А нам ведь этого не надо, верно? — Габриэль на пару шагов отстранился от неё и натянуто улыбнулся. — Просто подожди пару минут, хорошо? Отдохни пока, крошка. Мне нужно все уладить и ласково побеседовать с ним, пока не поздно, — после этих быстрых и сухих слов мужчина беззвучно исчез из комнаты.       Повисла гробовая тишина, а время для балерины как будто остановилось. Смотря на то место, где только что стоял испарившийся архангел, Хлои не могла пошевелиться или произнести хоть что-то. И страх, и обида, и ненависть теперь бушевали в ней, однако она не могла точно определиться, какая из этих гнусных эмоций была сильнее. Дыхание с каждой секундой становилось тяжелее, воздуха начало не хватать, а по щекам потекли слезы, медленно скатываясь по подбородку и разбиваясь о холодный пол.