Маленький человек.

      Кап. Кап. Кап.       Я рассматривала потолок, вслушиваясь в звуки падающих капель, в которые превратился снег на крыше. Тазик, который стоял посередине помещения и спасал базу от затопления, был практически полон, однако я даже не думала выливать из него воду. Прольется, не прольется — мне было все равно. Все свое внимание я сосредоточила лишь на одном — на собственных мыслях.       Честно говоря, я не понимала, что со мной происходит. Мне не было больно, не было ни грустно, ни страшно. Было лишь какое-то чувство неудовлетворения, тревоги и досады. Чертов дозорный! Будто специально подразнил и исчез! Вот встречу его еще раз и он у меня так просто не отделается!       Мое прошлое… Я усмехнулась и перевернулась на бок, закрыв рукой глаза. Можно ли это назвать моим прошлым? Ведь тогда была не я. Была другая. Это была ее жизнь, не моя. Так почему меня так тянет узнать, что я так благополучно забыла? А что, если моя амнезия не из-за падения с дерева? Может мне специально стерли воспоминания? Но… зачем?       Рука с лица опустилась на пол. Зачем мне стерли воспоминания? Такой глупый вопрос… Если стерли, значит, так было нужно. Еще неизвестно, как бы я на них отреагировала. Интересно, а это больно вспоминать и понимать, что это не твои воспоминания? Чувствовать то, что чувствовала другая? Я без понятия. Но… это же к лучшему? Да?       Однако обидно. Обидно за ту другую душу. Она не оставила ничего после себя. Совершенно ничего. Даже собственных воспоминаний. Только это маленькое тельце. А во всем виновата… Я прикусила зубами ноготь от нахлынувшего раздражения. О чем это я? Может она сама хотела забыть свою жизнь?! Не помнить всего того, что пришлось пережить?! А я только и знаю, что ворошить прошлое! Перевернулась на другой бок и уставилась на полки, заваленные всяким барахлом. А если она - это на самом деле я? Или я - это она?.. Да нет, полнейший бред!  Я — это я! Я помню, что умерла, что переродилась и что это не мое тело!       Схватилась за голову и зажмурилась от нахлынувших мыслей. Опять в моей черепной коробке полный хаос. Все так сложно. Кажется, что, чем дальше я лезу в эти дебри, тем сложнее становится из них выбраться. С каждым шагом я то вязну в болоте, то путаюсь в лианах или столбенею от страха, придумывая себе в каждом темном месте, за каждым деревом пару красных глазищ. И до этого я довожу себя сама, лишь бы был малейший повод. Помнится, я когда-то назвала Эйса душевным мазохистом. Теперь я его прекрасно понимаю, хотя раньше и не думала проводить между нами параллели. Мы двое накручиваем себя, взвинчиваем нервы до предела, дай только толчок.       На полу, прямо у моего носа, возник солнечный луч. Я сначала с равнодушием глядела на него, а потом, будто очнувшись, приподнялась и взглянула на занавешенное окно. Оно уже было освещено солнечными, но еще совсем тусклыми лучами. Свет, проникавший через окно, слабо освещал комнату и царивший в ней ночной мрак медленно растворялся. Снаружи доносились звуки просыпающегося леса, которые я до этого момента даже замечать не хотела. Тряхнула головой. Неужели я всю ночь так и пролежала? Боже, мое лицо сейчас, наверное, выглядит не лучше, чем у трупа!       Быстро вскочила и отдернула простыню, которая служила нам вместо занавески. За окном уже вовсю просыпалась природа: верхушки деревьев нежно поблескивали в лучах восходящего солнца, птицы уже разминали крылышки и вовсю щебетали, ранние весенние цветы раскрывали свои крохотные бутончики. Тень уступала место свету, но покамест не проигрывала: еще во многих уголках леса, под густыми кронами гладких тропических деревьев, где до сих пор лежал нерастаявший снег, царила ночь. Эта картина была такой умиротворяющей, что я не сдержала облегченного вздоха, однако тут же возникло противоречивое всему этому виду предчувствие чего-то нехорошего. Подумав об этом, я недовольно скривила губы.       Что же я за человек такой? Когда нужно сказать правду, я лгу; когда нужно не лезть туда, куда не просят, то обязательно туда лезу, а когда мне необходимо прогнать тревожные мысли, сама себя накручиваю! Все! Надо успокоиться, Олли. Сегодня обещали прийти мальчишки. Вот с ними-то ты быстро все забудешь. Они ведь твое лекарство. Твой спасательный круг. Только с ними ты можешь успокоиться, прийти в себя… При этой мысли я замерла. Как же я могла забыть… Вот же черт! Черт, черт, черт! Если они увидят меня такой! Зеркало, зеркало! Срочно нужно зеркало!       Я заметалась по базе в поисках небольшого зеркальца. Я совершенно не помнила, где оно лежит, хотя мозг услужливо подсказывал, что я его точно где-то видела. Лишь после долгих и старательных поисков я нашла этот чертов кусок стекла и замиранием сердца глянула в него. Да-а-а… Видок еще тот.       Я оттянула темную кожу под глазом и с полным усталости взглядом посмотрела на болезненно-бледное лицо. Я похожа на ожившего зомбака. Хотя я это преувеличиваю. Скорее на очень уставшего и не спавшего целую ночь человека, что в общем-то было правдой. Я опустила руку с зеркалом и вздохнула. С этим уже ничего не поделать. Никакого такого средства, убирающего следы бессонной ночи, у меня нет. Что ж, придется встречать братьев с измученной улыбкой на лице и темными кругами под глазами. Я покосилась в сторону, на тазик. И еще не мешало бы прибраться.

***

      Мои братья были мало удивлены моим внешним видом. Сами они, кстати, выглядели не лучше: какая-то серая бледность, синяки под глазами от недосыпа и уставшее выражение лица. Первое, что они спросили у меня, когда поднялись на базу и увидели мою слабую улыбку, было:       — Бессонница?       — Бессонница, — согласилась я, а они в ответ с пониманием покивали и сели у стены, облокотившись друг о друга, не забыв усадить еще и меня.       — Знаете, — широко зевнув, начал Сабо, поближе подвинувшись к Луффи. — Иногда мне кажется, что мы связаны чем-то невидимым.       — Чем это? — совсем без интереса, будто только из вежливости, спросил Эйс, сонно моргая.       — Не знаю, — вяло пожал плечами блондин. — Чем-то вроде кровных уз. Одновременная бессонница тому доказательство.       — Бре-е-ед какой-то, — одновременно с зевком произнес Веснушка. — Просто из-за кое-кого мы не смогли выспаться. Да, Луффи?       — Ага, — пробормотал обвиняемый, явно уже не понимавший смысл всего вышесказанного.       — Что Резинка опять учудил? — довольно бодро поинтересовалась я. Спать, в отличие от братьев, мне совсем не хотелось, хотя накопившаяся усталость отчетливо чувствовалась.       — Он упросил Нагури рассказать страшные истории, — Сабо надвинул цилиндр на глаза. — А потом не смог заснуть и разбудил нас. Как видишь, мы так и не поспали нормально. А что у тебя? Тоже страшные истории?       Я сдержала хмык. Если бы, Сабо, если бы.       — Нет. Просто… мне было… — я прикусила губу. В голове с новой силой вспыхнули вчерашние события, и я нахмурилась. — Обезьяны! Представляешь, целую ночь носились как угорелые! Я так и не заснула из-за них…        — Понятно, — Эйс слабо кивнул. — Такое здесь часто бывает по весне, когда теплеет.       Вот же дура. Опять придумала отговорку. Ну и врунья же я! Почему хотя бы раз вместо того, чтобы молчать и держать все дерьмо в себе, я не могу все им рассказать, получить поддержку, которая мне очень нужна и которую они стопроцентно окажут?! Почему я, тупица такая, сама себе делаю хуже? Почему?.. Поджала губы и поочередно оглядела сонное трио. Хотя ответ мне давно известен. Потому что боюсь. Боюсь втянуть их, которых и без меня находят постоянные неприятности, во что-то опасное. Буду бояться, наверное, даже тогда, когда буду точно уверена в том, что очередной водоворот проблем обойдет их стороной и никак не затронет.       Наша дружная компания в воцарившемся молчании начала постепенно засыпать. Сначала Луффи скатился и растянулся на полу, потом и Эйс последовал за ним. Сабо еще держался, но было видно, что тоже скоро присоединиться к своим братьям. Я не удержала мрачного вздоха. Пока ожидаемого облегчения от встречи с мальчишками я не ощущаю и, кажется, камень на душе стал только тяжелее. Придется самостоятельно отгонять неприятные мысли, что на данный момент у меня очень плохо получается. Взглянула на две черные макушки и прислушалась к их тихому сопению. Эх, мне бы сейчас сон тоже не помешал.       — Чего вздыхаешь? — я вздрогнула и повернулась к блондину. Он снял с лица цилиндр и сонно уставился на меня в ответ. — Только не говори, что все нормально.       — Все нормально, просто… — я перевела взгляд на свои маленькие, тощие ручонки. Странно, и почему я раньше не замечала, как они жалко выглядят? — …думаю о будущем.       — Сложно, наверное, думать, когда спать хочется? — мальчик в очередной раз зевнул, встал и улегся рядом с Эйсом. — Ложись спать, потом успеешь подумать…       — Будь уверен, я лягу, — улыбнулась. Все равно рано или поздно меня тоже потянет спать.       Как только и Сабо полностью погрузился в мир Морфея, я накрыла трех оболтусов одеялом и тихо, чтобы их не разбудить, одела куртку и вышла с базы. Если отделаться от мыслей не помогли даже братья, то, надеюсь, хотя бы прогулка поможет мне с этим. Только бы не притянуть еще какие-нибудь неприятности на свое мягкое место. Мне и вчерашнего дня сполна хватило. Хотя, если вспомнить мое везение…       Долго я по лесу шляться не стала, полагая, что многие звери уже вышли из спячки и голодные рыщут в поисках еды, а я не смогу от них отбиться в случае нападения. И если честно, прогулочка не только не помогала, но и заставляла еще глубже погружаться в раздумья. Так что свой дальнейший путь я проложила на свалку. Конечно, виды там не такие живописные и пахнет вовсе не ромашками, но и я совсем не за этим туда шла.       Когда я все-таки добралась до Серого Терминала, то двинулась по уже давно знакомому маршруту. Буквально через минут пятнадцать я оказалась перед скривившейся не то огромной деревянной коробкой, не то очень плохо сколоченной хижиной. Я огляделась и, не заметив никого поблизости, отдернула грязную шторку и проскользнула внутрь. Там меня встретил совсем не удивленный моим визитом старик Сэки, который лишь приветственно кивнул.       — Здравствуй, малышка, — улыбнулся старик, отложив в сторону какую-то баночку, которую до этого крепко держал в руках.       — И вам всего хорошего, — я остановилась посередине этой хлипкой лачужки и покосилась в сторону. На одном из ящиков на меня глядел своими пустыми глазницами Йорик. Собственно, за ним я сюда и пришлепала. Еще дней десять назад я здесь его оставила, когда приходила навестить двух старичков, да так и бросила его тут. Потом, конечно, долго планировала его забрать, но все время мне что-то обязательно мешало.       — Давно ты не приходила, — Сэки тихо рассмеялся. — И, видимо, сейчас не задержишься.       — Да нет, — я вежливо улыбнулась и приблизилась к ящику, забирая Йорика. — Мы можем и поговорить. Все равно делать мне нечего.       — Хех, — Сэки сел на еле живую табуретку и потер рукой свою лысину. — Ну, хоть какой-то собеседник появился, а то я совсем заскучал.       — А дядя Джек разве разучился говорить? — шутливо поинтересовалась я.       — Говорит-то он говорит, но его вообще в последнее время не разговорить, — старик опустил руки, положив их на согнутые колени. — Он совсем замаялся с этим дурным мальчишкой.       — С каким мальчишкой? — я поудобней уселась на ящик, сделав вид заинтересованности, и уставилась на голую землю, вместо пола.       — Да подобрали его в лесу, на самой окраине. Бедняга весь побитый, голодный был. А еще голова вся в крови. Мы позвали Реми, испугались что помрет. А как теперь видишь маемся с ним. Такой дерзкий честное слово! Что ни спросишь — промолчит, что ни скажешь — огрызнется! Одна головная боль с ним.       — Повезло так повезло, — сочувствующе произнесла я, вспоминая такого же дерзкого мальчишку, который приходится мне названным братом. Он, конечно, со мной теперь себя так не ведет, но вот если вспомнить его полгода назад… Да, очень похоже на поведение Эйса.       — Однако заживает все как на собаке, — тихий смешок сдержать не удалось. Нет, я бы точно подумала, что они Веснушку подобрали, если бы не видела его спящего на базе полчаса назад. — Как только на ноги поднялся — так драпать отсюда, куда подальше. Бедный Реми этого мальчишку уже задушить хочет! Сам себе только хуже делает, не дожидаясь полного залечивания ран. Приходится отлавливать и тащить обратно. Ведь опять где-нибудь под кустом свалится, бедняга!.. Собственно, этим Джек и занимается.       — Какого интересного вы под… — не успела я договорить, как меня прервала громкая брань, доносившаяся снаружи. Яростные ругательства точно принадлежали Джеку, а вот хриплые восклицания были мне незнакомы.       — Сэки, мать твою! — Джек ворвался в хижину, задевая своими широкими плечами края узкого проема. Смуглое лицо выражало не скрываемое раздражение, глаза выпучились от напряжения, брови были грозно нахмурены. Я даже вздрогнула от такого зрелища, поближе прижав Йорика.       Сэки смотрел на своего друга спокойно, не выражая ни единой эмоции. Его лицо будто окаменело. Джек потряс своей жилистой рукой, которой держал за шиворот ребенка примерно моего возраста.       — Забирай его к себе! — мужчина громко выдохнул через нос и вновь потряс рукой. Тот, кого он держал, зашипел и попытался высвободиться. Джек скривился и сам отпустил мальчонку, который, не удержавшись на ногах, рухнул на пол. Я насторожено замерла, чувствуя что-то знакомое в этом ребенке. И не ошиблась. Он был мне знаком. Даже очень.       Я еще сильнее вцепилась в череп и широко раскрытыми глазами уставилась на Тима. Сильно исхудавший, с отросшими грязными волосами, до ужаса бледный, но точно он.       — Успокойся, Джек, — старик встал с табуретки.       — Да как тут успокоиться?! Этот крысеныш уже задолбал меня! Я больше не буду за ним бегать! И жить он у меня не будет! Ты его притащил, ты за ним и присматривай! Он у меня вот где сидит! Вот! Видишь?! — Джек провел ребром ладони по горлу несколько раз. — Забирай его!       — Джек, ты же знаешь сколько мне лет, — Сэки с неодобрением посмотрел снизу-вверх на своего друга, который был моложе лет на десять. — Если он убежит, я его не догоню.       — Дряхлый ты старик! — зло выплюнул мужчина. — Да пусть убегает раз ему нужно!       Тим поднял голову и повернулся, ощутив мой взгляд на себе. Я сглотнула и спрыгнула с ящика. Надо сваливать, сваливать! Чую я, что и эта встреча ничем хорошим не закончиться, а у меня и так куча своих проблем.       Проблемы, проблемы, проблемы!.. Ну за что они на меня сваливаются?! На маленькую десятилетнюю девочку?! Я, что, магнит?! Хотя, о чем это я… Сама виновата! Сама! Лезу во всякое, а потом жалуюсь! Все-таки не отличаюсь от своих братьев. Всегда думаю, что самая не проблемная, что самая благоразумная! А на самом-то деле… Как же бесит!       — Стой, — произнес Тим, как только я двинулась к выходу. Джек перестал ругаться и с удивлением поглядел на нас двоих. — Куда намылилась?       — Домой, — взяв себя в руки, безэмоционально ответила я. — И вообще, все дела мы с тобой решили. Тебе больше от меня ничего не нужно.       Сэки в удивлении поднял свои косматые брови.       — Вы знакомы? — спросил старик, приближаясь к мальчику, дабы помочь ему встать. Но Тим даже не посмотрел на протянутую руку, продолжая испытующе на меня смотреть своими темными, как глубины океана, синими глазами. Я в ответ не отрываясь смотрела на него, заметив, что взгляд тоже изменился. Кажется, раньше он был светлее.       — Было дело, — кивнула я.       — Ты была там? — я недоуменно вскинула брови на вопрос мальчика.       — Где?       — В склепе.       Я напряглась, словно пружина, готовая вот-вот вылететь. Спрятала Йорика за спиной и сглотнула, не зная, что ответить. Тим заметил это и скривился, а его помутневший взгляд упал вниз. Он стукнул кулаком о землю. И еще раз. И еще.       — Будь ты проклята! — в этом выкрике смешалось многое: злость, отчаяние, досада, боль. Я покосилась на вход, почувствовав, как сжимается сердце от плохого предчувствия. В воздухе я явно ощущала, буквально физически, желание меня прибить к чертям собачьим. — Дура тупая! Чтоб ты!.. Чтоб ты сдохла! Тварь!       Джек будто отмер наклонился, чтобы поднять взбешённого Тима, но тот резко подскочил и налетел на меня, прибивая к земле. Я вскрикнула и попыталась отбиться от него, но он крепко вцепился в мои плечи. Я зашипела и, отбросив в сторону Йорика, которого умудрилась удержать в руках при падении, схватилась за его жесткие волосы. Он оскалился, будто зверь и схватился за мои запястья, пытаясь отцепить мои руки. Сэки что-то закричал, а Джек подскочил к нам, обхватил туловище мальчика, отстраняя его от меня.       Почувствовав, что дышать становиться легче и мои руки уже ни за что не держаться, я быстро отползла в сторону, испуганно вытаращив глаза на Тима, который пытался вырваться из хватки мужчины. Ждать того момента, когда мальчишка освободится и вновь накинется на меня, я не стала и быстро поднялась, выбежав наружу. Страшно! Как же страшно!       От испуга я даже не поняла сразу, что добежала аж до окраины леса, крепко сжимая клок черных волос, которые на свете уже не отливали синим, из-за грязи и сала, скопившегося на них. Я посмотрела на руку, стискивавшую чужие волосы, и отшатнулась, разжимая кулак. Что это было? Почему он на меня накинулся? Из-за склепа?       Мысли хаотично метались, вопрос следовал за вопросом, а мозг не успевал ни на один из них ответить. Сердце все еще бешено билось о ребра, весь лоб и шея взмокли, но меня пробивала холодная дрожь, а сердце, казалось, совсем остановилось. Я судорожно выдохнула и облокотилась о ствол дерева. Так, надо сначала. Склеп… Склеп… Склеп… Черт, ничего не могу понять!       Сползла по гладкому стволу вниз, закрыв лицо руками. Заново. Надо начать думать заново. Склеп, Тим и я. Тиму я должна была отдать печать, а в склепе мы бывали с мальчишками. Получается… Получается… Твою мать, что получается?!       Я тихо проскулила. Давай думай! Мозг включайся! Тим, склеп и я. Печать Тима, склеп, который после нас остался в руинах… Получается… О не-е-т… Получается, это была печать для склепа?!       — О-о-о, не-е-т… — провыла я и зажмурилась настолько сильно, что в уголках глаз выступили слезы. — Нет, нет, нет!       Все! Я перегорела! Больше не могу… С меня хватит держать все в себе.