Я без тебя - Ничто.

От лица Северуса. Прошёл месяц с тех самых пор, как мы приобрели эту самую кровать. Гарри был на работе, а так как у меня в аптеке сегодня был выходной день, я просто ожидал его, читая книгу. Я не мог скрывать того, как сильно волнуюсь за Гарри. Я знал, что он уже не ребёнок. Но я ещё и знал тот факт, что его работа далеко не является безопасной. Конечно, я привык обрабатывать и залечивать его раны. Тем не менее, страх за любимого был запредельным. За то время, что мы вместе, я понял лишь одно - я не ошибся с выбором. Он тот человек, который мне всегда был нужен. Именно в нем я видел смысл своей жизни. Именно с ним я хотел прожить всю свою жизнь. Именно он нужен был мне всей душой. Я вспоминал нашу первую полноценную близость: «Мы сидели за столом, наслаждаясь приготовленной Гарри уткой по-пекински, запивая ее дорогим вином, которое мне досталось от Люциуса. Гарри наколдовал тихую, спокойную мелодию, которая успокаивала, настраивая нас на романтический лад. Я смотрел ему в глаза, откровенно любуясь ими. — Северус, я хотел бы тебе сказать кое-что, — начал Гарри. Я с улыбкой кивнул ему. — Знаешь, дорогой... Я никогда не думал, что за столь короткий период смогу по-настоящему полюбить. И я вообще до тебя толком никого не любил. А потом... Потом наш с тобой поцелуй... Признания... Я люблю тебя, Северус. И я бы очень хотел, чтобы наши отношения длились очень долго, а если так и возможно, то всегда... Он покраснел, отвернувшись. — Гарри, я прекрасно понимаю, что ты хочешь донести до меня. А теперь ты должен узнать обо мне то, что я тебе, по-моему, ещё не говорил. На мою семью по магической линии передано проклятие. Мы все были однолюбами. Даже моя мать, несмотря на побои и ссоры с отцом - любила его. И я боялся. Очень боялся. Я боялся по-настоящему влюбиться. Страх мой объясним тем, что если я влюблюсь, то не смогу разлюбить уже никогда. И случилось так, что объектом моей любви, вопреки стыду за твою юность, стал ты. Ты был маленьким. Ты был невинным. Ты отличался от других. И я влюбился. Черт, Гарри, я действительно влюбился. И вёл себя недопустимо, оскорбляя тебя, насмехаясь и издеваясь. Прости меня за это. Гарри улыбнулся, и протянув руку через стол, взял в неё мою. — Я не злюсь на тебя, — прошептал он. Я разглядывал его, не имея возможности остановиться. Я хотел раствориться в нем. Хотел врасти в него, стать единым целым. Я встал, и обойдя стол, протянул ему руку. — Потанцуем? — спросил я. Он взял меня за руку, и встал. Мы добрались до центральной части гостиной, и встали друг напротив друга. Я обхватил его талию, а он положил руки мне на плечи. Мы начали медленно кружиться в танце. — Я люблю тебя, Гарри, — шепнул я ему на ушко, — я безумно люблю тебя. Ты смысл моей жизни... Ты мой кислород... Возможно, я стал слишком сентиментальным и мягким, но я такой лишь для тебя... Гарри посмотрел мне в глаза, и наши губы слились в нежном, ласковом, приятном поцелуе. Гарри скользнул языком мне в рот, отчего я тихо простонал. Внезапно мне стало очень жарко, я почувствовал давление в паху. Я прижал его к себе крепче, целуя с большей страстью, и обнаружил, что и он возбуждён. Пожар разгорался все сильнее. Мы переместились в спальню, не разрывая этот безумный поцелуй. Я повалил его на кровать, и сам лёг на него сверху, продолжая ласкать и сминать его губы. Он разорвал поцелуй, после чего я сразу начал целовать его шею, втягивая кожу, оставляя багровые засосы. Ни он, ни я - не заметили, как оказались абсолютно обнаженными. Я приподнялся, и открыв верхнюю дверцу прикроватной тумбочки, вытащил оттуда небольшую бутылочку лубриканта. Гарри поднял бровь. — Ну когда-нибудь она же могла нам понадобиться? — спросил я. Я открыл крышечку, и смазал свои пальцы. Отложив бутылочку, я потянулся рукой к его отверстию. Сначала я просунул в горячую глубину один палец. — Больно, — прошептал Гарри. — Потерпи, малыш, — успокаивающе прошептал я, — я сделаю все, чтобы тебе было приятно... И я сказал правду. Я долго растягивал его, пока не убедился в том, что он готов. Я не практиковался в сексе, ибо был девственником. Но я знал теорию, много читая и узнавая. Гарри принял коленно-локтевую позу. Я осторожно приставил член к манящему отверстию, и медленно, осторожно, с тихим стоном и трепетом в него вошёл. — Больно, — снова пожаловался Гарри. — Тише, родной... Я буду осторожнее... Я все сделаю, чтобы тебе было хорошо... Я нагнулся, покрывая поцелуями его спину. Тем временем, войдя в него до конца, я стал медленно выходить, но не полностью. Ощущения были новыми. — Ты такой узкий, Гарри... Такой горячий... Я тебя обожаю... Я толкнулся вновь, и судя по стону любимого, попал по простате. Я остановился, давая ему возможность привыкнуть. — Двигайся, пожалуйста, — тихо попросил Гарри. И мне снесло крышу. Я двигался, постепенно ускоряясь. Я кусал себе губы в кровь, издавая вместе с любовником стоны удовольствия. Я искал углы проникновения, и толкался туда, откуда доводил Гарри до ещё более страстных и жаждущих стонов. — Северус! — прокричал Гарри, и выгнувшись, судя по всему, кончил на простынь. Я сделал несколько финальных толчков, прежде чем излиться в него. Я повалился на кровать рядом с ним. Гарри приподнялся, глядя мне в глаза. — Я очень люблю тебя, Северус, — тихим шепотом сказал он. Я улыбнулся. — А я тебя люблю, Гарри, — прошептал я, а затем оставил нежный поцелуй на его губах.» Воспоминания отогрели душу, и слегка убрали сильное беспокойство. До тех пор, пока мне не пришёл патронус от Кингсли: — Мистер Снейп, я вынужден вас уведомить о том, что мистер Поттер лежит в палате интенсивной терапии в больнице святого Мунго. Патронус исчез.