Я без тебя - Ничто.

От лица Северуса. Больше всего на свете я боюсь потерять Гарри. Своего Гарри. Такого любимого Гарри, что пробрался в мое холодное сердце, согрел его, а затем выкинул в небытие ключ. И сейчас, стоя у палаты, в которой он лежал, я ждал. Ждал больше часа, надеясь хоть на что-то положительное. И воспоминания влезали в голову. Навязчивые и причиняющие сейчас боль, но и дающие надежду. «Мы сидели на диване. Гарри читал книгу, увлечённо переворачивая страницы и вникая в текст, а я, как лютый старикашка, решал кроссворды. О да. К этому меня приучил Люциус, когда мы решали их на спор. Магловское занятие, но до жути интересное. Я сосредоточенно записывал ответ, записывая слово «шахматы» по букве в каждую клеточку, когда Гарри кашлянул. Я поднял на него взгляд. — Сев, — тихо сказал Гарри, — извини, что отвлекаю тебя. Я просто хочу тебе сказать, что люблю тебя. Я ярко улыбнулся. — Я тебя тоже люблю, Гарри...» Из левого глаза вытекла предательская слеза. Смахнув ее, я услышал шаги, подходящие к выходу из палаты Поттера. Дверь открылась. Я подбежал к целителям. — Гарри... Он здоров? — спросил я. Врач вздохнул. — Он на аппарате жизнеобеспечения. Мистер Поттер был сильно ранен. Но проблема даже не в этом. Рану мы залечили, только вот... — Только вот что? — спокойным голосом поинтересовался я. Врач посмотрел мне в глаза. — Вы знакомы с ядом одного растения? Его называют Махмурский плющ, — лекарь поднял бровь, — так вот, если вы знакомы с этим ядом, то должны помнить, что он сильнее и опаснее яда Василиска. Только вот от этого яда даже слёзы Феникса не спасут, если яд пробыл в крови жертвы более десяти минут. И противоядий нет. Единственное, что я могу вам сказать, так это то, что вы можете провести с ним день, после чего... Врач опустил голову вниз. Я отошёл спиной назад, и сел на больничную скамью. Сердце, что никогда не подводило меня, заболело, отдавая пульсирующей болью в обе руки. Я ловил ртом воздух, глядя на врача. — С... Скажите, что это неправда... Скажите, что это шутка... Прошу... Скажите, что он будет жить дальше... Врач положил руку на мое плечо, но я смахнул ее. — Мне очень жаль, мистер Снейп, — ответил он, и удалился, напоследок позволив мне зайти в палату любимого. Я подвинул табуретку, и сел рядом с ним. Гарри повернул ко мне голову, и на его лице появилась слабая улыбка. — Северус, ты пришёл... Я... Я уже боялся, что не увижу тебя, — хрипло сказал Гарри. Я взял его за руку. — Гарри, — тихо прошептал я, — ты... Как ты... Что произошло? Почему, Гарри? Он кашлянул. — Я ловил пятерых преступников. Трое были задержаны и переданы в министерство, а один убит, — тихо, растягивая слова и хрипло начал он, — но последний убежал из поля зрения... Я долго сражался с ним. Потом он скрылся из виду... Я искал его... Но не мог найти... Потом я почувствовал боль... Пронзающую до костей боль... Острый кинжал пронзил мне грудь... А потом боль начала усиливаться... Я позвал ребят по рации... Но нашли меня только через час, когда яд полностью атаковал меня... Прости меня... Я не надел спасательный жилет... Ты был прав, когда называл меня тупым имбицилом... Это моя вина... Я прикрыл глаза, из которых градом потекли слёзы. — Ты не виноват, Гарри, — шепотом сказал я, — не виноват... Ты только... Не покидай меня... Прошу... Гарри с печалью и болью посмотрел мне в глаза. — Северус... Я ведь хотел, чтобы мы заключили с тобой брак... Я тихо заплакал, прикрыв лицо ладонью. — Ты сможешь подождать меня, Гарри? Несколько часов... Я найду противоядие... Я создам его... Гарри улыбнулся. — Ты знаменитый мастер по зельеварению, Северус... Но сначала побудь немного со мной... Я лёг рядом с ним, и крепко прижал его к себе. Потом я посмотрел ему в глаза, и припал к его губам, сминая их, лаская, отводя их контур языком, и им же проникая в его рот. Гарри вяло отвечал на поцелуй, найдя в себе силы обнять меня. Я оторвался от его губ. — Я сварю противоядие... Ты только обещай мне, что дождёшься, ладно? — спросил я, — не уходи... Гарри улыбнулся. — Я постараюсь дождаться... И я трансгрессировал. Два часа я искал немало ингредиентов во всех своих лабораториях, переворачивая все, ища подходящие элементы. Но мысли были там, с Гарри, в больнице. __________________________________________ От лица Гарри. Я лежал в кровати, вспоминая и думая обо всем, что произошло в моей жизни. Кое-как привстав, я взял с тумбы книгу, и еле-еде открыл ее. Потом я призвал беспалочковой магией перо, которому чернила не требовались, и зачаровал, чтобы оно писало само. Я начал диктовать: — Дорогой Северус. Знаешь, я хочу попросить у тебя прощения. Я причинил тебе немало боли, когда ты видел меня с кем-то. Признаться честно, твоя личность интересовала меня задолго до начала наших отношений. Твой голос, твой взгляд этих чёрных глаз, твоя походка... Я всегда обращал внимание на то, что ты говоришь, как смотришь. Но я не обратил внимания на твои чувства. Я искал себе человека, которого полюблю, и который полюбил бы меня. И я не один раз ошибался в выборе. Но все-таки мы были вместе. С тобой я узнал, каково это: любить и быть любимым. Я люблю тебя, Северус. И если меня не будет рядом, то я буду в твоём сердце, я буду с тобой. Быть может, я плохой писатель, и письмо это будет никудышным, но я думаю о тебе всегда. Даже сейчас. Просто знай, что я тебя люблю. И ещё раз. И ещё. С любовью, твой Гарри. Когда я додиктовал, я поймал перо, и положил его на тумбочку вместе с книгой. Тяжело вздохнув, я закрыл глаза. ________________________________________ Я прибежал в больницу. Я не был уверен в этом противоядии, но я надеялся на него. Я подбежал к палате. — Мистер Сметвик, — пытаясь отдышаться, проговорил я, — может быть это противоядие поможет? Я не знаю... Я... — Северус... — ...Я пытался сам навалить туда всего, но... — Северус! Я посмотрел ему в глаза. — Дайте ему это зелье, — попросил я. Врач вздохнул. — Северус, уже поздно. Мистер Поттер скончался полчаса назад. А ещё он попросил передать вам эту книгу. Говорил, что на чистом листе оставил вам записку... Я не слышал ничего. Я слышал лишь стук своего сердца. Умер. Гарри умер. //Эпилог// Прошло немало лет. У меня не было личной жизни. Потому что вместе с ним ушёл и я. Я существовал, но не жил. Увы, вот так вот наступила моя первая и последняя любовь. Я стал ничем и никем без него.