Делая сон Явью

      Целой недели было более чем достаточно для того, чтобы Рин собрала необходимые данные и материалы, а также завершила в отеле все эксперименты. Первоначальный план состоял в том, что она завершит эксперимент в первой половине недели, а затем, в оставшиеся дни, продолжит проводить отпуск с Сакурой, прежде чем вернуться домой на выходные.              Однако, посмотрев видео, где Широ и Райдер на пляже целуются, Рин решила немного пошалить и захотела вернуться пораньше, чем планировала, в надежде поймать Широ и Райдер на чём-нибудь компрометирующем. Сакура была слишком занята, пытаясь разговорить её о сексе с Широ, и потому у неё не было времени на то, чтобы убедить её не вмешиваться в отношения Райдер и Широ.              Помимо возможности затащить Широ в постель, — одной из давних личных целей Рин, — была возможность смутить и подразнить обычно спокойную Райдер. Если бы она увидела раскрасневшееся лицо Райдер, то была бы довольна почти весь год.              Так что если правильно выбрать время, то одним ударом Гандра она сможет уничтожить сразу двух мёртвых апостолов.              Поэтому вместо того, чтобы отдыхать в отеле, пара сестёр вошли в скоростной поезд, убедившись, что сидят в самом конце, чтобы разместить багаж за сиденьем. Объявление о посадке всё повторялось, пока Рин и Сакура усаживались поудобнее.              — Сестра, касательно того, о чём ты говорила…              — А, Сакура! Я тут бумажник выронила. Ты не могла бы…              — Пожалуйста, перестань пытаться уводить разговор в сторону!.. И мы ведь… в поезде с другими людьми!              Рин, сидевшая в проходе скоростного поезда, медленно повернула голову и посмотрела на младшую сестру, одетую в довольно короткий коричневый плащ. Конечно, в соответствии с соглашением, на Сакуре всё ещё был костюм горничной, и будучи милостивой сестрой, она позволила ей надеть поверх костюма хотя бы плащ.              Наряд. Или проще, плащ.              Конечно, она не собиралась всё спускать сестре с рук, и потому плащ был достаточно коротким, чтобы при резком движении то, что скрывалось под ним, открылось широкой публике.              На самом деле, у неё не было намерений изобличать Сакуру — она не колеблясь вырубила бы любого, кто увидел бы Сакуру в чём-то компрометирующем… но, на самом деле, было забавно заставлять Сакуру делать вещи на грани дозволенного.              Так что от отеля и до посадки в скоростной поезд Сакура двигалась очень осторожно.              — Хм-м-м…              Она обдумывала слова сестры и, окинув беглым взглядом окрестности, обратила внимание на нескольких людей рядом с ними. Зарезервированная секция скоростного поезда, направляющегося в Киото в эти сезоны, была довольно пустой, и, хоть обычно Рин и покупала свободные места, чтобы сэкономить деньги, это также значило, что публичных разоблачений для Сакуры будет наименьше всего.              Затем она проверила вид из окна и кивнула себе. Молча она подождала, пока пройдут секунды, и, наконец, не откроется дверь в следующий вагон.              Точно по расписанию появился машинист поезда. Она подождала, пока старик не переступит порог, и снова посмотрела на младшую сестру, у которой в этот момент было невыносимо милое и смущённое выражение лица.              Сунув руку в нагрудный карман, она достала кошелёк с монетами — предмет, который обычно строго охраняла — и бросила его на землю.              Затем она приподняла бровь и посмотрела на Сакуру.              Со вздохом сестра встала, внимательно огляделась по сторонам, выпрямилась, сложила руки на груди и наклонилась на девяносто градусов, не сгибая коленей, чтобы поднять «случайно» выпавший кошелёк. Из-за своей длины, плащ задрался ровно настолько, чтобы окружающим стало видно, что было под ним.              Естественно звук фотографии последовал сразу же, чтобы зафиксировать момент.              — Да уж, начинаешь привыкать к такому. Я бы сказала, что этого достаточно, чтобы убить среднестатического человека одной лишь чистой стимуляцией…              Сакура, к своей чести, лишь слегка покраснела и осторожно положила кошелёк в раскрытые ладони Рин, игнорируя тот факт, что её старшая сестра снова с привычной лёгкостью сделала компрометирующую фотографию.              — Сестра, прекрати, пожалуйста, тянуть время. Мы поговорим об этом.              Надув губки, Рин махнула рукой младшей сестре, чтобы та села, и вздохнула.              В этот момент решится вероятность осуществления её плана.              Сама Рин знала, что была эгоисткой и что будет бороться за то, чего хочет, но в её жизни было несколько людей, ради которых она охотно пожертвует своим счастьем.              Конечно, это не освобождало её, время от времени, от мелких манёвров, но всё это было ради их блага. В основном.              — Ладно, давай уже покончим с этим…              Она приготовилась к дискуссии, готовая уже подвести сестру к желаемому результату. Она знала её и знала, что в глубине её по-настоящему доброго и нежного сердца есть собственническая жилка.              Однако Райдер была исключением из правил. Вероятно, всё было из-за уз Слуги и Мастера.              — Ладно… Сестра, ты и правда хочешь заняться сексом с сем… с Широ?              — Да.              Рин ответила единственным ответом, который можно упомянуть. Никаких объяснений или дополнительной информации, она предпочитала, чтобы другие это делали вместо неё.              Тем не менее, она заметила намеренное изменение в середине предложения, которое вставила Сакура, желающая серьёзно поговорить.              А это может означать очень многое.              Сама по себе попытка серьёзного разговора означала то, что Сакура отнеслась к вопросу достаточно серьёзно и не могла отмахнуться от темы.              К сожалению, также это значило, что направить разговор в её, Рин, пользу, будет сложновато. Раз уж Сакура так упряма, то у неё самой может не появиться шанса это сделать.              И это может обернуться очень плохо, так как Сакура, скорее всего, попытается в обмен предложить что-то другое. Сделку, на которую Рин согласилась бы, чтобы не рушить счастье сестры, если та выразит явное несогласие с идеей.              — Сестра…              А может и нет. Но Рин всегда ожидала худшего развития событий, и потому подготовилась, прежде чем Сакура даже начала говорить.              Рин заметила на лице сестры серьёзное выражение. Никаких опасений, что было хорошо, но и никакого смущения, которого Рин ждала, если бы Сакура хотя бы отчасти приняла её посыл.              Она немедля подготовила все свои доводы, ожидая, что следующий вопрос их затребует.              — Ты любишь Широ?              Тишина. Многозначное молчание.              Потребовалось несколько мгновений для того, чтобы мозг Рин прогрузился, обработал и принял вопрос.              Несмотря на то, что Сакура была совсем рядом, а вокруг было достаточно тихо, и ослышаться было невозможно, Рин осторожно постаралась подтвердить сказанное, пытаясь выиграть время.              — … Прости?              — Ты любишь Широ?              Всё те же три слова, расположенные в том же порядке. Тон Сакуры к концу предложения поднялся, что указывало на то, что это был вопрос, на который нужно было дать соответствующий ответ.              — Сакура… не всегда нужно быть влюблённым в человека, чтобы думать о сексе с ним.              Неподготовленная и полностью застигнутая врасплох, она продолжала бороться, чтобы выиграть больше времени до тех пор, пока не сможет должным образом собраться. Она постаралась, чтобы её голос звучал ровно и небрежно, стараясь скрыть быстро ускоряющееся биение сердца, но при этом сохраняя невозмутимое выражение лица.              — Да. Я хорошо это знаю… Но ведь это не «нет», сестра.              — Господи, ну почему я должна комментировать такие очевидные вещи? Ты же знаешь, я не люблю тратить время на подобное.              Рин постаралась притвориться, что не заикается, и всё это время старалась выиграть для себя лишние секунды, чтобы успокоиться, но Сакура, по-видимому, была полна решимости продолжить диалог.              — И всё же это не отрицание, сестра.              — Я… я не люблю его в этом смысле, Сакура. Что ты вообще…              Не найдя времени для того, чтобы собраться с мыслями, она решила сказать первое, что пришло в голову.              Но лицо Сакуры не изменилось.              — Сестра, у тебя лицо, как твой блейзер, красное.              — Д-да это из-за жары! Моя кожа чувствительна к температуре окружающей среды!              По правде говоря, Рин пришлось признать, что это утверждение было очень глупым, но оно уже было сказано, и если понадобится, она до самого конца его будет отстаивать.              — Сестра, ты любишь Широ?              — … Ладно… Ладно! Я… быть может… ну, немного увлечена им. Довольна?              Она даже не покраснела. Тосака Рин не краснеет, как школьница-подросток. Ни в этот момент, ни когда-либо ещё. Доказательств тому не существовало, а единственному свидетелю предполагаемого момента покраснения и верить нельзя.              Именно так она будет реагировать в будущем, когда речь снова зайдёт об этой истории.              — Значит, тебя «тянет» к Широ, и ты хочешь заняться с ним сексом?              — Да, ну это… просто… небольшое влечение, поняла? Ничего серьёзного, просто мысль, которая мелькнула в голове некоторое время назад, пока я…              — Ладно. Меня устраивает.              — Слушай, я не пытаюсь его у тебя отбить или что-то такое. Я прекрасно знаю, как сильно вы друг друга любите! Это был просто глупый план, который я придумала какое-то время назад для этого, и хотела попробовать, но на самом деле я… А?              — Да. Я согласна.              Сакура одарила её доброй и нежной улыбкой, в которой, если бы спросили у Рин, было что-то озорное.              Если бы Рин могла остановить время, то она бы сделала это, чтобы просто переварить ситуацию. Она хотела как следует обдумать каждый момент, чтобы сделать правильный вывод и точно определить, почему Сакура согласилась позволить ей переспать с Широ, потому что она фактически призналась, что её влечет к этому идиоту.              — Ну ладно… Сакура, будь со мной откровенна. Я только что призналась тебе, что меня, может быть, слегка влечёт к Широ, твоему мужу, парню, за которого ты вышла замуж… и ты просто так даёшь мне своё благословение заняться с ним сексом?              Неосознанно Рин посмотрела на сестру, как учёный обычно смотрит на эксперимент, который только что дал результаты, не подтвержденные никакими ранее собранными данными.              Не было ничего в Сакуре, что указывало бы на то, что её устраивает такая ситуация. Но и не было это похоже на ситуацию с Райдер, на которую Сакура тонко влияла и за которую активно болела.              Конечно, были такие моменты, когда они с Широ иногда выполняли поручения Сакуры. Конечно, бывали такие моменты, когда она оставалась наедине с Широ. В те времена Сакуре и Райдер пришлось уехать на какое-то время или когда Широ попросту встречал её в аэропорте.              Но это отличалось от ситуации с Райдер. Совсем.              Совсем. Не. Похоже.              — Сакура?..              — Хм. Интересно, чем сейчас занимаются сэмпай и Райдер? Может быть хорошо проводят время вместе?..              — Эй, сестрёнка?.. Сакура?..              Ведь не похоже, а?              

***

             Понятие тишины было довольно сложно выразить словами, но всё же существовали довольно много моментов, которыми его можно было описать. Она видела их в различных средствах массовой информации, и одной из вещей, которая ей особенно нравилась, было точное изображение реальности.              Бывали иногда и моменты неловкого молчания. Вид приносит дискомфорт и немедленную потребность рассеять её с любым вовлечённым человеком. Такое она наблюдала между Сакурой и Широ, особенно в те времена, когда эти двое обсуждали вещи, касающиеся их отношений.              Потому-то и наступало многозначное молчание. Например, в моменты удивления, когда не можешь вымолвить и слова, потому что никто и не может найти подходящих слов. Настоящая пауза, когда окружающий шум на мгновение, казалось бы, попросту исчезает.              Ещё более редким в моменты спокойного молчания был момент осознания, что путаница и вообще любые детали попросту переставали иметь какое-либо значение. Такое она испытывала, когда собиралась вступить в бой.              А вот следом шли знакомые ей жуткие, оглушительные моменты тишины. Та, что звенит в ушах, сопровождая мгновенное чувство утраты, одиночества, молчание, с которым она была знакома так близко, что научилась рассеивать его, просто покачивая головой и отвлекаясь.              Это она ненавидела сильнее всего. Главным образом, потому, что сопровождались такие моменты воспоминаньями о давно ушедших временах, о счастье, которое уже ускользнуло от неё и не сможет вернуться. Кроме того, она чувствовала, что оказывает плохую услугу семье, которая приняла её.              На другом же конце были те моменты уютной тишины.              Та тишина, которая просто успокаивает сердце, в которой каждая проблема кажется несущественной, где каждая проходящая секунда кажется такой спокойной, что все тревоги словно смываются.              Это молчание, которое, как она думала, никогда больше не повторится, пока она не встретила девушку, жизнь которой была так похожа на её, настолько, что аж сердце щемило. До тех пор, пока не встретила дурачка, который отринул все убеждения, чтобы спасти эту девочку.              Несмотря на полнейшее безумие войны, в исходе которой трагедия была гарантирована, эти два человека бросились в ад и вышли из него обратно, по праву заработав себе мирную жизнь, которую теперь и имели. Эти два человека смотрели на неё, на чудовище, и видели в ней «семью».              Она не знала, кого или что благодарить за то, что ей дали шанс «пожить» ещё раз. Иметь семью, которую можно лелеять и защищать. Семью, с которой можно говорить, улыбаться смеяться и плакать. Семью, которая встречала бы улыбкой каждое утро и каждый вечер, семью, которая разделяла бы с тобой и радостные, и грустные моменты.              И потому, положив голову на плечо Широ, сидевшего рядом с ней на крыльце веранды, она смотрела в небо, усыпанное звёздами, просто наслаждаясь шелестом листьев, обдумываемых холодным ночным ветром.              Это был один из тех немногих моментов, когда она действительно могла сказать, что ненавидит быстрое течение времени. Казалось, что дни кончаются быстро, словно мгновения, быстрее, чем любая скорость, которую она могла бы развить на Беллерофонте.              Время было поистине жестоким. Оно продлевало минуты горя и печали, но ускоряло счастье и покой. Оно безжалостно, и без колебаний исчезало всё хорошее и плохое.              И ей оставалось лишь гадать, как долго она сможет наслаждаться этими мгновениями. Если она проведёт эти деньки в счастье, значит ли, что она почувствует, что время летит быстрее, и что она достигнет неизбежного конца раньше? Неужели это время пролетит в одно мгновение?              А она всего лишь хотела провести с ними как можно больше времени. Как ни странно, но она чувствовала, что если быть рядом с ними значило существовать во времена войны, то она бы согласилась, даже если бы её близкие могли пострадать.              Она почувствовала, как Широ легонько сжал её руку, а повернувшись, чтобы посмотреть на него, увидела лишь улыбку.              И снова она почувствовала, как тревога исчезает, и не смогла сдержать улыбки от того, как легко, оказывается, было её развеять. Нужно было лишь посмотреть на его улыбку.              Она слабо представляла себе, что было бы, если бы Широ жил в те времена. Что случилось бы, если бы Широ был послан на тот остров вместо Персея?              Или ещё лучше, что случилось бы, если бы она встретила его задолго до того, как обернулась той кем является?              Её старшие сестры были бы в восторге от того, как умело он мог баловать людей. Эти двое потратили бы все дни на то, чтобы Широ их побаловал, и сам Широ совершенно спокойно это бы воспринял.              Он вероятно ругал бы их, когда они заходили бы слишком далеко в своих играх, а она бы разговаривала с ним, пока они занимались бы всякими мелочами.              Может, мирная жизнь на острое и продолжалась бы без забот.              Может быть, она и вообще не обернулась бы монстром.              Возможно, она никогда бы им не стала.              Возможно, её жизнь окончилась бы хорошо.              — Хах…              Она усмехнулась своим мыслям. Интересно было предаваться мыслям о подобном, но она всегда думала, что большое количество подобных мыслей бессмысленно… хоть время от времени, она и склонялась к такому действу.              Эта история, её история, уже была написана, и у неё был трагичный конец. И ничто не могло этого изменить.              Одеяло, укрывавшее Широ и Райдер, было достаточно уютным, чтобы она могла почувствовать, как Широ наклоняется к ней, медленно, но верно, проигрывая в битве со сном.              Но винить его она не могла. День был долгим и насыщенным на события. Несмотря на необычное тело, Широ ощутил на себе скорость Райдер, и потому схлопотал лёгкое перенапряжение.              Тот факт, что он сохранил сознание по дороге домой, уже можно считать подвигом на нечеловеческом уровне. С таким уровнем выносливости, неудивительно, что Сакура после каждого их акта человеколюбия всегда словно сияла. Особенно в те разы, когда оба они были в настроении.              А случалось это, между прочим, как минимум, раз в неделю. Стены были довольно тонкими, а Сакура, время от времени, кричала громче нужного. В итоге, вся семья обо всём знала, к большому огорчению хозяина дома.              Рин очень любила подразнить парочку по поводу их активной сексуальной жизни, о чём Сакура, к большому удивлению, наедине частенько откровенничала. Впрочем, нельзя было отрицать, что порой Рин бывает чересчур любопытной, чересчур желающей вызнать подробности.              Надо будет потом спросить у Сакуры об этом. Райдер помнила, что Сакура планировала выяснить отношение Рин к этому вопросу.              И эти двое, во всех отношениях, на самом деле были сёстрами.              Сама же она предпочитала молчать всякий раз, когда эта тема поднималась в разговоре. Что случалось довольно часто за обеденным столом, например, когда к ним присоединялись другие гости. Рин вообще любила ставить в неловкое положение людей, которых любит до потери пульса.              — … И об этом тоже надо подумать.              Прошептала она, осторожно меняя положение так, чтобы задремавший Широ смог уложиться на изгибе её шеи. С нежной улыбкой она гладила его щёки и вглядывалась в мирное, спокойное лицо.              Стать физически ближе — это был шаг, который нужно было обдумать. Этот день уже избавил её от большинства сомнений, и это без их игры в переодевания.              Это был ещё один шаг. Шаг, который было очень легко сделать, но который подвергался сомнениям с её стороны.              Она не сомневалась в себе. Когда дело касалось её чувств, всё было абсолютно точно. Но она также не собиралась сомневаться и в Широ. Благо Широ был слишком серьёзен в этом плане.              Однако она чувствовала, что последняя стадия вот-вот приближается. Буквально одна линия, которая затруднит их возвращение к прежней динамике отношений.              Она могла бы отказаться ото всего прямо здесь и сейчас, сказать, что не готова. Сакура и Широ примут это её решение с улыбками, и втроём они смогут обсудить за завтраком всё произошедшее и… всё вернется на круги своя.              — Райдер, я люблю и тебя, и Широ. И потому, пожалуйста, сделай это. Я хочу, чтобы ты тоже была счастлива.              Слова Сакуры эхом пронеслись в голове, и Райдер лишь улыбнулась.              Ей и правда повезло. Повезло больше, чем она могла себе представить.              — Широ.              Слегка коснувшись его щеки, она позвала его по имени, наклонившись ближе, чтобы коснуться его лба губами.              — М-м-м… Райдер?..              Зевнув, Широ проснулся, поднял голову и посмотрел на неё.              Их взгляды встретились, и в тот момент Райдер решила, что пора.              История её прошлого действительно имела трагичный конец. Она потеряла семью, дом, сама стала лишь ступенькой для легенды о ком-то другом.              Даже получив шанс на новую жизнь, она оставалась лишь копией первоначального существа, истинная личина которого по-прежнему покоилась в троне героев.              Однако, даже если она была лишь копией, жизнь, которую она проживёт, будет такой же истинной, как и любая другая.              Райдер ласково улыбнулась. Ей так многое хотелось сказать. Поблагодарить и его, и Сакуру за каждое мгновение счастья, что она обрела.              Широ улыбнулся, казалось, без лишних слов всё понимая.              Значит, ради семьи, которую она когда-то потеряла…              Ради счастья семьи, что ей удалось обрести…              Мгновение понимания. Мгновение ясности ума. Спокойная и уютная тишина.              Она скользнула рукой вверх от его щеки к затылку, а его рука, в свою очередь, скользнула по ней.              Она сделает этот шаг и напишет свою собственную счастливую концовку.              Их губы соприкоснулись, и в этот момент… всё в мире перестало иметь значение.