Зеркальный мир

На северо-востоке штата Вашингтон притаился маленький городок Форкс, где погода почти всегда пасмурная. Осадков там выпадает больше, чем на всей территории Соединенных Штатов. В этот унылый, наводящий тоску город мы с мужем сбежали из солнечного Мадрида в попытках забыть прошлый год. Идея заведомо проигрышная, ведь даже самые лучшие психиатры мира не смогли вытащить ни меня, ни Фина из затяжной депрессии. — Приехали, — бросает он, отвлекая меня от мыслей. Припарковав машину на подъездной дорожке перед двухэтажным домом, Финн идет вытаскивать наши пожитки из багажника. Когда я выхожу из машины, мне в нос ударяет запах свежескошенной травы и влаги. Я читала в интернете, что Форкс — самый влажный город США. Нам с мужем, привыкшим к теплу и сухости, придется здесь туго. Открываю дверь дома, и та протяжно скрипит, видимо, так приветствуя новых хозяев. В гостиной стоят простенький телевизор, потертый временем старый неудобный диванчик, а откуда-то слева доносится громкий тарахтящий звук. Захожу на кухню и нахожу источник этого звука — холодильник. Он явно из прошлого века. — Нам нужна новая мебель, — говорю я, пройдя в гостиную к Финну. — Еще холодильник. — Съездим завтра в магазин, — отвечая, он садится на диван и тут же встает с него, потирая ушибленную пятую точку. — Обязательно съездим. Проклиная мебель, брюнет выходит из гостиной и поднимается на второй этаж. Я, немного погодя, плетусь следом за ним. Финн заходит в ванную, заранее прихватив с собой принадлежности, а я отправляюсь в спальню. В одну из двух на втором этаже. В первой спальне одиноко стоит двухместная кровать, застеленная вызывающе красным пледом и заправленная черной выцветшей простынёй. Во второй — такая же кровать и не менее ужасное белье. Удрученно вздохнув, спускаюсь на первый этаж за чемоданом. Рядом с входной дверью стоят три небольших черных чемодана, и все они мои. Свою дорожную сумку Финн утащил наверх. Еле как дотаскиваю один чемодан до третьей ступеньки, как из ванной выходит Финн. Заметив мое плачевное состояние, сразу спешит ко мне. — Дай сюда, — говорит он, забирая у меня ношу. — Сказала бы мне, я бы помог. Ты моя жена ведь. — Угу, — мычу я, заходя в спальню. Финн ставит чемодан у двери. — Я лягу в другой комнате, — киваю. — Зови, если что. В этой ситуации оправдание: «Ты моя жена», не прокатит. Не скажу, что он не любит меня, но, как я уже сказала, предыдущий год у нас выдался паршивым. Мы оба чувствуем себя на самом дне ада, и справляемся по-разному, но одинаково порознь. Однако, несмотря на это, Финн поехал со мной, когда я изъявила желание переехать в другой город. Ему тоже нужно было сбежать. В доме сыро. За окном начинается дождь. Я не могу уснуть уже в трёхсот шестидесятый раз. ****** На следующее утро, переодевшись, я уехала в город, не став будить Финна. Сама справлюсь. Вчера вечером я даже не стала проверять остальные две комнаты, понадеявшись, что там ситуация была лучше. На светофоре я стояла рядом с офицерской машиной. Коротко кивнув водителю, нажала на газ до упора. Не люблю тащиться. Плевать, что выпишут штраф. Права отобрать они не смогут. Свобода действий опьяняет! На улице идёт дождь. В магазине тепло. Я стою перед прилавком и смотрю на детскую люльку. В душе пусто. Совершенно ничего не чувствую. Оформив доставку на дом, я решила позавтракать. А найти кафе поможет навигатор. Паркуя машину, заметила мотоцикл. От одного взгляда на него у меня перехватило дыхание. Такие мотоциклы уже давно не делают, но это настоящая классика. Мысли о завтраке и голодном желудке развеялись в прах. Долго не думая, я села на железного коня и помчала по дороге, выжимая из него все соки. Только идиот мог оставить ключи в зажигании. Только далеко за городом я вспоминаю, что не закрыла машину. Волна тревоги за деньги и машину быстро прошла, заменяясь на волну ареста. Я ведь угнала мотоцикл. На время, но угнала. Хозяин наверняка уже кинулся искать или уже подает заявление об угоне. Ладно, откупимся. На одном из сайтов про город было написано, что неподалеку находится пляж. Кажется, Ла-Пуш называется. Хотя я могу ошибаться. Я не ошиблась и приехала на пляж Ла-Пуш. Припарковав мотоцикл, я слезла с него и направилась к морю. Вода не очень холодная. Раздевшись догола, окунулась в воду. Выныривая, я украдкой глядела на берег, проверяя на месте ли сокровище. Когда я в очередной вынырнула, рядом с мотоциклом стояли несколько парней и потертый джип. Они меня заметили и замахали мне. Мол, выбирайся, воришка! Приплыв ближе к берегу, крикнула: — Отвернитесь! Я оденусь! Парни кинули взгляд на мою одежду и отвернулись, а я стала натягивать одежду на мокрое тело. Не так уж это и просто! — Кто вы? — Друзья хозяина мотоцикла, который ты угнала, — ответил мне один из них, все еще стоя спиной ко мне. — Как вы меня нашли? — натянуть джинсы на мокрые ноги — самое трудное, что я делала в этой жизни. — На моцике датчик, — неумело соврал мне другой. Всего их четверо. Интересно, как они поместились в двухместном джипе? — Извините, я не удержалась, — начала я. — Захотелось покататься. Вы только не подавайте на меня заявление. Я могу заплатить. Сколько хотите. За такое удовольствие не жаль раскошелиться. — Это зависит от хозяина мотоцикла, — уже повернувшись ко мне, произнес мускулистый парень с татуировкой на правом плече. Остальные выглядели так же: высокие, накачанные, с татуировкой и короткой стрижкой. — Сейчас же верну мотоцикл, — сказала я, походя к мотоциклу. — Он в кафе? Мне не дали пройти, загородив проход. — Он сейчас приедет, — ответили мне. — Ваша машина — черный мерседес с номером девятьсот сорок пять-ЗДС? — Да. — Он сейчас приедет на ней. Прошло несколько минут, и на пляж вырулила моя машина. Водитель вышел из нее, и выглядел он так же, как и четверо парней, не дающие мне пройти к мотоциклу. Только выглядел он чуть постарше. Подойдя ко мне, он протянул мне ключи от машины. Без слов и вопросов. — Больше не угоняйте чужие мотоциклы, — произнес он, садясь на него. — А если хотите покататься, спросите разрешения. — Разумеется. Мне было так стыдно, что я не смогла вытащить из себя больше. Они оставили меня одну на пляже. Одну с угрызением совести и чувством вины. Густо краснея, я села в машину, завела ее и медленно поехала в город. Домой. В доме все также сыро. За окном светит солнце, впервые за три недели нашего пребывания в Форксе. Включаю телевизор, чтобы тишина не давила. У меня на душе все также пусто. В лесу сыро, несмотря на теплые лучи солнца. Кроссовки намокают спустя несколько минут моей незапланированной прогулки. Продолжаю идти. Вдалеке вижу полянку, всю усыпанную цветами. На полянке ребенок. Девочка. Густые русые волосы, белоснежная кожа, легкость в каждом движении. Рядом с ней девушка не старше двадцати с такой же белоснежной, бледной кожей и густыми, на один оттенок темнее, русыми волосами. Невероятная грация в движениях поражают меня настолько, что я застываю у огромного многолетнего дерева. Девушка меня не замечает. За секунду рядом с ней возникает молодой парень изысканной красоты. Он обнимает её за талию и нежно целует в лоб, чуть прижимая к себе. Девочка собирает цветы. Внезапно на меня накатывает такая усталость, что я невольно оседаю, приземляясь на мокрую тропу, напрочь пачкая всю одежду грязью. Потом становится невыносимо жарко и резко холодно так, что холод пробирает до костей. Перед глазами всё расплывается, слышу шелест и нежный голос ребенка.

***

Первое, что я вижу, когда прихожу в себя, это чьи-то ноги. Чьи-то длинные изящные ноги. — Не мог отнести её в больницу? — возмущается кто-то в паре шагов от меня. — Она испачкала диван. — Не будь такой мелочной, Роуз, — отвечает еще один голос уже мужской. — Что мы могли сделать? — слышу я другой женский голос. — Мы даже не слышали её, не почувствовали её рядом. Разве это не странно? — Может, у вас со слухом проблемы. — Сама попробуй расслышать хотя бы её сердцебиение или почувствовать её запах, — парирует всё тот же мужской голос. Расслышать моё сердцебиение? Почувствовать мой запах? Что это еще значит? — Как ты себя чувствуешь, милая? — отвлекает всех женщина, обращаясь ко мне. Приятная внешность, бархатный голос и в противовес им — мертвенный холод. — Где я? — хриплю я. — У нас дома, — отвечает мне мужчина, садясь на стул передо мной. — Как самочувствие? — Нормально. Запах, исходящий от него и от всех присутствующих в комнате, навевает не самые хорошие мысли. — Кто вы? — Карлайл Каллен. Я врач. А это моя семья, — обводя рукой комнату, произносит он. — Не бойся, мы не причиним тебе вреда. А как тебя зовут? Доктор напоминал божество или ангела, сошедшего с небес. Бледная кожа, идеально уложенные волосы бронзового оттенка. Не будь я в таком состоянии, в каком нахожусь сейчас, попыталась бы флиртовать с ним. — Мария, — шепчу. — Мария Лонгор. — Простите, но, чем у вас тут так пахнет? Женщина за его спиной хмурится, блондинка у окна закатывает глаза и отворачивается от меня, мужчина передо мной лишь спрашивает: — Перед тем, как потерять сознание, что ты делала? — Гуляла, — произношу я, а в голове у меня тем временем вихрем проносится сегодняшнее утро. Снова и снова, как карусель, запутывая мои мысли. — Остановись. — Остановиться? Я ничего не делал, — в растерянности отвечает мужчина. — Остановись. Стой. Перестань! — вихрь только усиливается. — Обыкновенная сумасшедшая, — доносится до меня сквозь шум. Дальше я помню только руки. Свои, которыми я луплю свою голову, и чужие, пытающиеся остановить меня. В одну секунду и те, и другие исчезают. Приходит спокойствие и тишина. Вдох. — Карлайл, что случилось? Выдох. — Что это было? Вдох-выдох, как учил доктор Эрнандес. Открываю глаза и вижу перед собой дыру. Огромную дыру в стене, тянущуюся сквозь стены. Вижу и врача, лежащего на земле уже за пределами дома.