Чума

Чуму довольно сильно удивил тот факт, что вместо оставленного морского их ждала сама Орка.       — Что ты тут делаешь? — не стала фиолетовая самка скрывать своего удивления.       — Хотел посмотреть на того, кого выбрала сама Чума, — оскалилась в ухмылке морская.       — Ну и как? — поинтересовался Космос, гордо подняв грудину и задрав нос к небесам.       — Не впечатляет, — честный отвел, заставил ночного альбиноса сдуться, а радужную оскалиться в ухмылке, — лучше бы умылся, посмотрел бы на белого ночного.       — Идеала нет, — само собой вырвалось у Чумы.       — А как же ты? — было видно, что Орка искренне заинтересована этим вопросом, она вообще казалась самим воплощением искренности.       — Я универсальна, а не идеальна, — оскалилась Чума в ухмылке, — я могу то, чего не можешь ты, однако ты так же легко можешь то, чего никогда не сделать мне.       — Что правда, то правда, — огорчённо кивнула принцесса.       — Забыла, — вспомнила Чума, — разреши представить моих, — тут она чуть замялась, но тут же продолжила, — друзей: Роза и Космос. Оба названных поклонились, принцесса величественно кивнула, медленно проговорив.       — Принцесса Орка, дочь королевы Корал и самая вероятная наследница, — морская скромно шаркнула лапой, непонимающе посмотрела на эту самую лапу и отёрла его о песок. Ночной, так и не найдя чистого водоёма, начал оттирать чешую песком, как часто делали песчаные.       — Впервые вижу ночного, — честно призналась принцесса, — особенно альбиноса, который моет чешую песком на острове.       — Ну да ладно, — Чума хлопнула крыльями, привлекая к себе внимание, от чего Роза тут же исчезла, — Орка, я тебя знаю достаточно, чтобы знать, что тебе что-то надо.       — Мне нужна помощь, — глаза морской опустились, она, явно, не привыкла просить.       — Тебе или королевству? — уточнила фиолетовая самка.       — Королевству тоже, однако мне, в первую очередь, — она посмотрела на Чуму каким-то странным, долгим взглядом, та узнала в этом взгляде что-то большее, чем простой вопрос, а так же ту маленькую девочку, которую видела Орка в последний раз, на сколько же сильно она изменилась.       — Хорошо, только они пойдут со мной, — Чума кивнула в сторону ночного, с шевелящимся куском пространства, — и твой отец разговаривать со мной не будет, а то знаю я его.       — Разумеется, — согласно кивнула морская и, взлетев, махнула хвостом, мол, летим за мной.       Чума уже была один раз в летнем дворце и с тех пор в нём ничего не изменилось, так что она особо не разглядывала окружающее убранство, в отличии от Розы с Космосом, которые немедленно удалились в разные концы дворца, разумеется, с сопровождением, для их же защиты. Сама фиолетовая дракониха с Оркой шли в столовую, что не говори, а есть всем хочется.       — Так, какая помощь тебе нужна? — начала Чума разговор.       — Поговорить, убить одного дракона и сделать статую, — голос принцессы был абсолютно серьёзен.       — Ну, поговорить — это всегда пожалуйста, убить тоже можно, а вот на счёт статуи, — Чума демонстративно оглядела себя, — я не очень хорошо подхожу.       — Почему это? — как-то вяло удивилась, задумавшаяся о своём, морская.       — Сделать-то, может, и сделаешь, — согласно кивнула Чума, — однако поставят его в дальний угол, подальше от глаз.       — Я не про это, — отмахнулась Орка, — я хотела понять принцип бессмертия твоего организма и некоторые его особенности. Чума резко остановилась и прямо посмотрела на дракомантку.       — Ты нашла способ сделать меня нормальной? — на прямую спросила она. Орка тоже остановилась и так же прямо посмотрела на Чуму, не выдержав её взгляда, фиолетовая самка отвела глаза.       — Не стану объяснять тебе опасность дракомантии, — проговорила Орка, — мне просто нужно посмотреть на тебя и кое что сделать.       — И не нужно, — кивнула фиолетовая, — я чувствую, как изменилась в тебе сила, однако, если хочешь сделать неразрушимую статую, это не ко мне.       — Давай поговорим позже на эту тему, — попросила морская, было видно, как ей тошно это обсуждать, — с тобой хотел поговорить отец.       — Только не он, — выдохнула Чума, прекрасно помнившая его особенность.       — Скоро он полетит по делам, — успокоила Орка, — так что можешь скрыться в моей мастерской, однако глупо прятаться вот так от простых разговоров. Орка пошла дальше, Чума глубоко вздохнула и пошла следом.       — Дай мне подготовиться, а то я чуть к морским на службу не попал, после такого вот «простого» разговора, — пробурчала та себе под нос.

***

      Роза радовалась, как ребёнок, за последние три месяца она узнала и увидела больше, чем за предыдущие три года, это было невероятно. Радужная рассматривала, разглядывала, ощупывала глазами и обнюхивала всё, что только можно: пол, стены, потолок, сопровождающие, попадающиеся на пути морские, стражи, их оружие и амуницию, украшения на стенах, комнаты, столы, полки, книги, картины, свитки и многое-многое другое.       Сопровождающие оказались очень терпеливыми, они равнодушно следили за тем, как взрослая девочка заходит во все не запертые комнаты, разглядывает и обнюхивает там всё, что только можно, несколько часов подряд они терпели это издевательство, однако и они не оказались железными.       — Извините, — он проигнорировал недовольный взгляд напарника, — может, вы посетите столовую?       — Разумеется, — широко улыбнулась морская, она бы умерла от голода в порыве любознательности, не заметив этого, — вы проводите меня?       — уточнила она, сдержав желание расцеловать морского стражника в броне.       — Разумеется, — с лёгкой улыбкой слегка поклонился тот и направился вперёд, незаметно для радужной, хлопнув напарника хвостом по боку.       Через пол часа радужная дегустировала блюда морских драконов, иначе этот процесс нельзя было назвать. Положив в пасть небольшой кусочек, она медленно двигала челюстями, с удовольствием пережёвывая куски, это было видно не только по одухотворённой морде, познавшего вселенную существа, но и по переливающейся разными цветами чешуе.       — С вами всё в порядке? — тот самый стражник, что отвёл радужную в столовую, подозрительно глянул на горку листьев.       — А что? — лениво спросила Роза, проглотив очередной кусок.       — Это обычная морская капуста, а не блюда из обеда королевы, — пояснил страж.       — Для кого обычная, — лениво пояснила дракониха, подцепляя очередной лист, — а для кого нет.       Глаза закрылись и очередной лист морской капусты отправился в пасть радужной. Через три часа, поспав на берегу какого-то острова, радужная направилась в библиотеку, она не сомневалась, что Космос именно там, и хоть на этот раз он покажет ей, как читать быстро, а не медленно, и проговаривая каждое слово.

***

      — То есть я, самостоятельно, без всяких трупов, должна исцелить три десятка амбалов, — в голосе Чумы было удивление с парой капель возмущения.       Двадцать семь больных, то есть не способных к боевым действиям, воины лежали сейчас в лазарете и Чума должна была их всех исцелить, конечно, ей хотелось попрактиковаться с массовыми исцелениями, но не в таком же количестве.       — Да, ровно двадцать семь, — ответил средних размеров морской с зеленоватого оттенка чешуей удивительно приятным и мягким голосом. Жабр был до одури приятным, мягким и излучающим доброту существом, казалось, он одним своим взглядом тёмно-зелёных, чистых и не замутнённых крамольными мыслями глаз может посеять светлое зерно, даже в самой тёмной душе. Его окружала какая-то аура спокойствия и покаяния, при виде его Чума начинала жалеть всех тех, кого убила или кому причинила вред, даже тех, кому не помогла, мысли о смертоубийствах отступали, заменяясь желаем помогать всему и вся, в первую очередь желанием подчиниться этому, несомненно, мудрому морскому, ведь столь светлое и чистое существо не способно на зло.       — Да ты хоть понимаешь, сколько биоэнергии это от меня потребует, — в который уже раз отогнав от себя мысли о всеобщем спасении, уточнила Чума, — даже исцеление одного раненого требует усилия и, как минимум, плотно набитого брюха, тут же двадцать восемь и ни одного трупа.       — В оплату ты получишь полный доступ в библиотеку морских и блокиратор, — этот голос завораживал, проникал в саму суть, заставлял усомниться в своих убежденьях и говорил, что от этого дракона ничего брать не нужно, ему нужно помогать просто так, помощь ему сама собой будет платой.       — Хорошо, — не выдержала фиолетовая самка напора, — я согласна, только нужны драконы, которых не жалко, не для убийства, — одна только мысль о смерти в присутствии Жабра вызвало отвращение, — мне нужна будет лишь их биоэнергия, так же нужны животные, много животных, совсем без трупов обойтись не получится. Морской задумался, от чего его морда приобрела какое-то одухотворённое выражение, словно он, в данный момент познавал что-то высшее и не доступное другим.       — Думаю, я смогу найти пленных, — кивнул Жабр, — однако никому не нужна их смерть, осо…       — Знаю, — Чума пыталась разозлить себя, чтобы эта аура не давила на сознание, позволяло быть более рациональным, — я прекрасно знаю, на сколько ты мирный, добрый, дружелюбный, честный, справедливый и тому подобные эпитеты, но словами сил ты мне не прибавишь. Жабр посмотрел на Чуму печальными и сожалеющими глазами, он и впрямь выглядел так, словно ему было жаль не мёртвую, он вообще выглядел так, словно жалел весь мир, до каждой умирающей рыбёшки.       — Может, тебе подойдёт обычное мясо? — предложил морской.       — Можно попробовать, — так и не сумев разозлиться, кивнула Чума, — только ничего обещать не могу. Жабр кивнул и улыбнулся, комната в котором они находились, словно стала светлее, это была улыбка существа, созданного для творения добра, совершившее это добро.       — Когда ты сможешь это сделать? — уточнил Жабр с лёгкой полуулыбкой.       — Думаю, через пару часов, — Чума задумалась, — да, этого времени должно хватить. Король морских просто кивнул, не став ничего уточнять, пару часов, так пару часов, главное, что слово сказано, а для Чумы слово больше, чем просто звук.       Фиолетовая самка вышла из комнаты и побежала по коридору, отгоняя от себя мысли о творении добра и света, сейчас ей нужен только один дракон, как там его, точно, Капля. Искать его долго не пришлось, он был в летнем дворце и, как это ни удивительно, в библиотеке, непривычно было видеть здоровенного ярко голубого морского, просто опутанного канатами мышц сидящим и читающим какой-то свиток.       — Привет, помнишь меня? — ласково спросила дракониха, бесшумно подойдя к морскому. Капля развернулся и посмотрел на фиолетовую дракониху глазами идиота, увидевшего, как кто-то водит пальцем по свитку и что-то при этом бормочет.       — Чума? — удивился тот, минуту посмотрев на вошедшую, взгляд его при этом стал нормальным, — тебе что-то нужно? — в голосе здоровенного, больше самой Чумы раза в полтора, воина послышалась опаска.       — Ты что, уже забыл? — лукаво посмотрев на собеседника, буквально промурлыкала та.       — Нет, — отшатнулся морской, пытаясь уйти от пальцев, которые начали ласково проводить по канатам мышц на лапе, — то есть да… я не буду с тобой…       — «Любое желание», — ласково проговорила Чума, — так, вроде бы, говорил один морской с оторванным крылом и сломанной лапой. Морской поник и уныло опустил голову, видно было, что надежды его на забывчивость фиолетовой драконихи не оправдались.       — Да не бойся ты, — спокойным и обыденным голосом успокоила его Чума, — я не буду тебя есть или калечить, нужно же и мне потерять девственность.       — Хорошо, т- тяжёлый вздох Капли опрокинул пару свитков со стола.       Морской позволил опрокинуть себя на спину, Чума оскалилась и взобралась на его живот, предвкушающе облизнувшись, она впилась в губы воина жадным и горячим поцелуем. Пускай Чума и не красавица, пускай ради неё не будут сражаться, пускай она монстр, но она будет любить, и пускай этот морской делает недовольную морду, но она то видит в глубине глаз тот самый огонёк, что возникает у самца при виде желанной самки.       — Могли бы дальше отойти, — недовольно пробурчал Космос, выходя из библиотеки и выталкивая сунувшуюся туда любопытную мордашку Розы.

***

      Роза открывает дверь и замирает, тупо смотря на то, что начинается в библиотеке, однако её бесцеремонно выталкивает, появившийся из глубин хранилища знаний, Космос.       — Даже не подумала бы об этом, — покачала головой Роза.       — Может быть в плац? — предложил один из стражей, посмотрев на новую действующую морду.       — Да, тренировка сейчас не помешает, — Роза решила, что не плохо было бы проверить то, чему обучила её Чума.       Плац был большим и находился на острове, ради «дорогих гостей» даже прервали всеобщую тренировку. Морские собрались в круг и следили за тренировкой, с начала был бой один на один, на удивление морских, «хрупкая» и «слабая» радужная без труда раскидывала обычных воинов, один на один, два на один, три на один, после пятерых сразу на защиту чести морских воинов вышли элитные воины, это было уже сложнее, так как скорость этого была равна скорости Розы, а вот силы были не равны, так что прямые блоки пришлось убрать, однако и без этого юркая радужная оказалась сильнее, точнее, проворнее.       Чума умудрилась обучить Розу до такой степени, что та сравнилась с полноценной боевой тройкой, именно трое элитных морских оказались равны одной радужной, на счёте три: пять в пользу морских, Роза решила, что с неё хватит, так как она была одна, а вот элитных воинов было два десятка.

***

      Чума упала на пол библиотеки, язык был высунут, а дыхание тяжёлыми рывками вырывалось из грудины, с верху давила тяжёлая туша Капли, так же тяжело дыша.       — Ты мог бы и поаккуратнее, — тяжело выдохнула самка, выскальзывая из туши самца, после чего провела по шее, — всю шею обслюнявил. Чума встала и встряхнулась, лапы слегка подрагивали, облизнулась, провела хвостом между задних лап и, опустив глаза, лизнула Каплю в морду.       — Повторим позже, — прошептала она прямо в ухо морского и зашагала к выходу. Силы вернулись довольно быстро, помывшись в первом попавшемся водоёме, Чума пошла в лазарет, она получила то, что хотела, а именно — сильное семя сильного самца, мало кто может представить, на что способна эта жидкость, ну и что, что получение этой жидкости принесло удовольствие обоим, это не имеет значения. Хотя, нет, имеет, просто не очень важное.       В лазарете стоял густой запах крови, гнили и болезни, такой специфичный запах, который стоит только в лазаретах. В помещении были Жабр, Орка, Корал, Космос, Роза, пять пленных и их охрана, это не считая раненых, драконий труп и гору туш зверей, рыб и обычные куски мяса.       — Можешь начинать, — мягко проговорил Жабр, словно Чума ожидала разрешения.       — Я сама знаю, когда мне начинать, — огрызнулась фиолетовая самка и, прикрыв глаза, распахнула крылья. Энергия потекла по телу, с конечностей к сердцу, не мёртвая тяжко вздохнула, в очередной раз приняв факт своей не жизни.       — Нужна морская дракониха, — проговорила Чума и предупредила, — только у неё больше не будет детей. Морские засияли, о чём-то беззвучно переговариваясь, после вперёд вышла воительница в доспехах стража.       — Я готова, — заявила она.       — У тебя больше не будет детей, — предупредила фиолетовая.       Морская лишь молча кивнула и встала напротив Чумы. Фиолетовая поднесла лапу к животу морской, коснулась чешуек, снежно-синяя морская вздрогнула, Чума повела лапой чуть выше, после чуть ниже и, остановив лапу пониже живота, сделала одно неуловимое движение. Морская упала на пол, скуля, рыча и зажимая заживающую рваную рану чуть ниже живота, не мёртвая же кидает в пасть кусок плоти, ещё живую матку здоровой самки.       — Жизнью за жизнь, — её голос помертвел, обрёл потусторонние нотки, — смертью за смерть, кровью за кровь и плотью за плоть, властью данной мне с рождения повелеваю, плоть, подчинись.       Одно неуловимое движение и на телах пленных остаются идеально проведенные порезы от когтей, Чума подняла лапу в воздух и направила их в сторону больных. Их лапы вырвалась незримая нить биоэнергии, она летела вперёд, увеличиваясь в размерах и разделяясь на более тонкие нитки, почти такие же нитки потянулись от пленных и груды мяса на полу, живые начали биться в агонии, у рыб начали судорожные сокращения мышц.       Изувеченные и уже, как казалось, не способные на дальнейшую жизнь больные начали вставать и с удивлением смотреть на свои раны или увечья, те медленно и уверенно заживали, гора мяса на полу медленно и так же уверенно превращалась в груду гнилья, комната наполнилась запахом гнили, разложения и тухлятины. Однако никто не обратил на запах внимания, все смотрели на больных, почти для всех происходило чудо исцеления, Чума же приняла свой привычный облик: белые глаза, тёмно-пурпурные пятна на теле, сочащаяся чуть ли не со всего тела сукровица и белые пятна гноя, мембрана крыльев то и дело рвалась новыми дырами, дыхание стало сиплым и затруднённым. Она стояла на трясущихся лапах, то и дело дёргая головой или другими конечностями, крылья были опущены к полу, по пальцам на пол капали капли сукровицы.       Фиолетовой было больно, настолько больно, как не было никогда ранее, через неё проходили все болезни, все увечья больных, это было невыносимо. Раны не успевали исцеляться, как появлялись новые, в какой-то момент все четыре лапы Чумы оказались сломаны и она с глухим хрустом свалилась на пол, однако уже через пару секунд поднялась и продолжила терпеть, казалось, эта пытка будет продолжаться вечно, поток биоэнергии с мяса и трупов закончилась и пришлось трать энергию собственного тела, в какой-то момент Чума поняла, что энергии у неё не хватит, в этот момент глаза уже ничего не видели, уши застила жидкость, а в горло тёк безвкусный гной, вкуса она уже не чувствовала. Почувствовав предел, Чума начала вытягивать энергию прямо из воздуха и всех ближайших живых, казалось, это заняло часы, однако не прошло и пяти минут.       — Я…сделала…свою…часть… — слова с глухим булькающим шипением вырывались из горла, глаза с трудом сосредотачивались на расплывающихся пятнах других драконов.       Чума не видела, как Жабр замигал пятнами на теле, ослабевшие драконы потянулись на выход, стараясь покинуть место, где сам воздух был лишён жизненной энергии. В лазарете остались только четверо, Жабр, Чума, Роза и Орка. Быстро прибежал молодой морской и, вручив королю небольшой деревянный футляр, убежал.       — Вот твой блокиратор, — морской вытащил из коробки кулон, — активируется со словами «яйцо полнолуния». Чума не стала задавать лишних вопросов, просто быстро и с трудом надела кулон, после чего прошипела.       — Яйцо полнолуния, — слова вырывались более чётно, но всё так же шепеляво и неприятно.       Орка отпрыгнула, а Чума задрожала всем телом, её наполняли ощущения, ранее мёртвые нервные окончания оживали, наполняя сознание невиданными до этого ощущениями. Не выдержав, фиолетовая самка упала на перепачканный гниющей массой пол и протяжно застонала. В нос начали пробиваться запахи, а уши заполнились глухими звуками, каждая конечность, каждый нерв ожил и наполнил всю суть Чумы возвещением о том, что он жив, дракониха выгнулась дугой и, в прямом смысле, потеряла сознание от наслаждения.