***
— Победителями третьего тура стали Ким Югём и Бэмбэм. Аплодисменты для обеих команд, — с трибун раздался громкий рёв, когда все поздравляли двух молодых людей с их успехом. — Ого, а они действительно хороши. Они, казалось, точно знали, что их противники собираются сделать, прежде чем они даже делали это, — Чонин с благоговейным трепетом смотрел, как двое пробираются к задней двери. — Они тренируются вместе почти полгода. Такое время, проведённое вместе, безусловно, позволило им сблизиться. Я могу быть предвзятым, но я согласен с тобой, они действительно хороши, — Джебом гордо улыбнулся своим младшим товарищам, которым потребовалось всего две с половиной минуты, чтобы закончить бой. — Похоже, теперь твоя очередь гордиться своими членами. — У-у-у! Вперёд, Чанбин! — Ты сможешь это сделать, Джисонни! Чан и Кюхун возбуждённо кричали членам группы, когда они пробирались к середине арены, а за ними следовали ещё двое, которые, как предполагали мальчики, были их противниками. Двое старших больше не беспокоились о благополучии Джисона и Чанбина, вместо этого их охватило волнение, но они не могли не заметить, что ещё двое беспокоились о них вместо них самих. Нога Феликса неудержимо дёргалась, а Минхо бессознательно кусал костяшки пальцев. — Э-э, мальчики, с вами обоими всё в порядке? — Минхо и Феликс одновременно посмотрели на Чана, который игриво улыбался им. Феликс сморщил нос и положил руку на колено, чтобы то не подпрыгивало вверх-вниз. Минхо выпрямился, пытаясь скрыть следы зубов, которые теперь были на его пальцах. Никаких словесных ответов не последовало, но Чан понял, что они пытаются успокоиться после того, как их позвали. — Битва номер четыре. Хан Джисон и Со Чанбин против Сю Минхао и Вэн Джунхуэйя. Бойцы, займите свои места, — Джисон заметил, что у обоих мужчин перед ним были довольно большие широкие мечи, которые они медленно снимали со своих спин. Джисон понял, что у них скорее всего класс, который был похож на Чана или Бэмбэма, если у них такое оружие. Чанбин, с другой стороны, почувствовал что-то, что заставило белую энергию внутри него отреагировать. — Хён, они, кажется, Рыцари. У тебя есть что-нибудь ещё? — спросил Хан старшего, не сводя глаз со своих противников. — Они обладают тёмной энергией, я это чувствую. Судя по всему, это два Тёмных рыцаря. — Оба? Ну, тогда это не займёт слишком много времени, — Чанбин рассмеялся над уверенностью Джисона, прежде чем протянуть ему кулак, и младший вскоре после этого ударил его своим собственным. — Начинайте! Вскоре Минхао и Джунхуэй уже бежали к двум парням с оружием в руках. Чёрный туман окутал оба меча, волочащееся по земле позади них. Чанбин начал сосредотачиваться на попытке рассеять тёмную энергию молодых людей с помощью своей святой магии. Мягкие клочья воздуха облетели вокруг Медика, когда его белая магия вступила в игру, прежде чем ослепительный свет вылетел наружу. Хотя это должно было затронуть только двух мужчин, стоящих перед ними, Чонин не мог не почувствовать, как что-то изменилось внутри него, как только Чанбин произнёс своё заклинание. Это не было особенно неприятным ощущением, Чонин скорее приветствовал это чувство, как будто его душа была очищена от всей негативной энергии. Пока Чанбин выполнял свои обязанности, Джисон начал отвлекать своих противников, чтобы они не причинили вреда его товарищу по команде. Танцуя вокруг мужчин, которые были ошеломлены внезапной потерей их тёмной энергии, он старался изо всех сил раздражать их настолько, чтобы они забыли о Чанбине, который был сосредоточен на том, чтобы держать их энергию скрытой. Джунхуэй попытался успокоиться и восстановить свои способности, но Минхао уже успел сделать это, выставив твёрдую руку, в которую Джисон почти сразу же врезался и слегка поскользнулся из-за удара. Быстро схватив свой меч, Минхао замахнулся им на Хана, который быстро отошёл в сторону, но всё же успел получить порез на руке. Услышав тихий крик боли, который издал Джисон, Минхо автоматически вскочил на ноги, хотя и знал, что ничем не может помочь младшему. Его медленно повёл вниз Чонин, который похлопал по руке своего хёна, чтобы успокоить его беспокойное сердце. Хан решил, что он устал постоянно ошибаться в битве, заставляя одного из своих товарищей по команде потерять концентрацию или прекратить всё, что он делал, чтобы прийти и помочь ему. С молниеносной скоростью восстановив свою позицию, Джисон начал двигаться так же быстро, как и до того, как ему причинили боль. Он метнулся вокруг Минхао, ударив его в горло, середину груди и боковую часть головы; жизненно важные точки давления, которые Минхо показал ему во время их совместного обучения. Это заставило Минхао запнуться, пытаясь преодолеть ошеломляющее чувство головокружения и дезориентации, которое пришло вместе с ударом. Воспользовавшись моментом, Джисон выхватил оружие Минхао из его руки, быстро заломил ему руку за спину и толкнул юношу на землю; сразу же прижав один из своих кинжалов к его горлу. Увидев, что его друг был выведен из строя, Джунхуэй сделал быстрое движение к своему товарищу по команде, но не успел далеко уйти, как его ударили по ногам, заставляя рухнуть рядом с Минхао; посох Чанбина был твёрдо помещён между его лопатками, чтобы удержать его от дальнейших попыток подняться с земли. — Матч завершён. Хан Джисон и Со Чанбин — победители четвёртого раунда! — крикнул судья ещё до того, как крики похвалы наполнили воздух. Джисон и Чанбин посмотрели на таймер на стене, который показывал 9:37. Они вздохнули с облегчением, завершив матч всего за двадцать три секунды до конца. — Да, Джисон, так держать! — Я знал, что ты сможешь это сделать, Чанбинни-хён! Феликс и Минхо вскочили на ноги раньше всех остальных, крича, что вызвало лукавые взгляды окружающих их людей. Увидев их пристальные взгляды, оба парня успокоились, прежде чем медленно опуститься на свои места, бормоча что-то вроде «заткнись» и «перестань так на меня смотреть».***
За кулисами Хёнджин и Сынмин подпрыгнули в воздух, услышав, что их друзья были объявлены победителями. — Вау, Джисонни выучил несколько новых приёмов. Я никогда раньше не видел, чтобы он так нападал на кого-то. Эта маленькая змейка каким-то образом умудрилась стать ещё быстрее. Это будет проблемно, если мы в конечном итоге попадёмся против них, — Хёнджин задумчиво постучал по подбородку, уже пытаясь придумать способ замедлить Джисона. — Хех, если нам удастся пройти первый раунд. — Минни, я думал, мы уже обсудили это. — Ты совершенно прав. Мы здесь, чтобы проверить наши способности и повеселиться, я знаю, — Сынмин заставил себя улыбнуться, очевидно, пытаясь скрыть беспокойство, которое росло внутри него. В конце концов, Хёнджин отвёл взгляд от экрана, где пятая команда уже была в середине своей схватки. — Минни, а почему ты вообще не уверен в себе? И дело тут не только в турнире. Там, на пляже, ты был так уверен, что я не хочу быть рядом с тобой, как будто ты этого не стоишь. Почему ты всё время так говоришь о себе? Ким слегка смутился после того, как его вызвали на явно щекотливую для него тему. — Я не хочу говорить об этом, Джинни, только не сейчас. — Минни, да ладно тебе, это же я. Ты же знаешь, что можешь рассказать мне всё, что угодно- — Серьёзно, Хёнджин, я же сказал, что не хочу об этом говорить, — Алхимик понял, что нужно оставить эту тему, когда Сынмин больше не называл его прозвищем, которое он так привык слышать. — Хорошо, я не буду просить, но если ты когда-нибудь захочешь поговорить об этом, я всегда рядом. Так же как и другие парни. Если у тебя есть проблемы со мной, то они тоже всегда готовы выслушать тебя. — Дело не в тебе, Хёнджин, это просто больная тема. Так что, может, мы просто оставим это и сосредоточимся на турнире? — Сынмин больше не смотрел на старшего, а, скорее, твёрдо глядел на экран, где шестая команда готовилась к бою. — Конечно, конечно. Просто сосредоточимся на матче. Хотя приятно знать, что у тебя нет со мной проблем. — Ну, ты можешь быть немного раздражающим. И очень громким. И властным. И тебе нравится подходить очень близко к людям- — Ах! Я не имел в виду вообще никаких проблем! Я просто хотел сказать, что у тебя нет проблем с разговорами со мной! — Сынмин отбросил мгновенную меланхолию, когда начал смеяться над невеселым выражением лица Хёнджина, прежде чем быстро положить голову на плечо старшего. — Спасибо, Джинни. Я обещаю, что, в конце концов, поговорю с тобой обо всём этом. Просто дай мне немного времени, хорошо? — Ким прижался к плечу Хёнджина, выглядя так, как будто он собирался заснуть, что он в конечном итоге и сделал, волнение этого дня взяло над ним верх. Хван смахнул мягкие, волнистые локоны с того места, где они упали перед очками мальчика, которые начали сползать вниз по его носу. Тепло, исходящее от Сынмина, было сравнимо с тем жаром, который начал подниматься в груди Хёнджина. Он фыркнул, сдувая свои собственные тёмные волосы с глаз, когда начал задаваться вопросом, будет ли Феликс дразнить его насчёт Сынмина так же, как он дразнил младшего о его чувствах к Чанбину. Хотя, он надеялся, что не был таким же очевидным, как два других парня. Алхимик признал, что он был защитником, присматривая не только за теми, кто был младше в группе, но и пытаясь помочь старшим любым способом, которым мог. Он очень заботился обо всех своих друзьях, но Хёнджин недавно понял, что его чувства к парню, спящему сейчас на его плече, были не просто чувствами к другу, а чем-то большим. Теперь он понимал, почему Феликс был так уверен, что Чанбин ничего не почувствует к нему, поскольку у Хвана теперь были те же самые заботы о себе и Сынмине. Джисон и Чанбин, в конце концов, вернулись в зал ожидания, где Хёнджин поприветствовал их широкой улыбкой и двумя поднятыми вверх большими пальцами, поздравляя своих друзей с победой. Джисон указал на спящего Сынмина, спрашивая, всё ли с ним в порядке, и лёгкая тревога взяла верх над его обычно яркими чертами лица. Сказав обоим мальчикам, что он просто слишком много работал, они расслабились и сели рядом с Хёнджином, тихо беседуя и стараясь не разбудить спящего парня. Только когда семнадцатая команда пробралась на арену, Хёнджин разбудил Сынмина, так как он не хотел, чтобы младший был сонным, когда они сами пойдут на поле. Ким рассыпался в извинениях за то, что уснул прямо на нём, от чего Хёнджин поспешно отмахнулся, сказав, что совсем не возражает. После того, как девятнадцатая команда закончила свою битву, Хёнджин протянул руку, чтобы поднять Иллюзиониста с земли. — Мы прикрываем друг другу спины. Мы присматриваем друг за другом. Я не хочу, чтобы кто-то из нас вышел из этой ситуации раненым или с какими-либо сожалениями. Мы здесь, чтобы… — Хёнджин подтолкнул Сынмина локтем, чтобы младший закончил предложение. –…Проверить свои способности, и получить удовольствие. Хорошо, Джинни, я понял, — Сынмин автоматически схватил руку Хвана, чтобы успокоить себя, как он уже привык делать. — Вы надерёте им задницы. Покажите этим потрясающим красавицам из чего вы сделаны! — Джисон вновь стал громким, когда Сынмин проснулся. — Я думаю, что Минхо-хён ужасно ревновал, если бы услышал, как ты говоришь о подобных вещах, — Чанбин слегка кашлянул в ответ на его замечание, искоса взглянув на младшего. — Ха, я надеюсь, что он… э-э…п-почему? Почему ты думаешь, что он будет ревновать? С какой стати ему ревновать, если я называю некоторых девушек хорошенькими? Это не имеет никакого смысла, хён, — Чанбин поднял брови в сторону Хёнджина и Сынмина, как будто пытался доказать свою точку зрения о чувствах Джисона к Минхо. Оба парня рассмеялись над реакцией Вора, так как Джисон не смотрел ни на одного из них, пытаясь скрыть красный цвет, поднимающийся по его шее. В конце концов, Сынмин и Хёнджин вышли из дверей и направились к центру арены. Как только он снова увидел толпу, живот Кима сделал небольшое сальто назад; мысль о неудаче перед всеми этими людьми грызла его неуверенность. Он быстро успокоился, думая о заверениях, которыми Хёнджин постоянно осыпал его с тех пор, как они встретились. Он не был уверен, что правильно показывал это, но был чрезвычайно благодарен старшему за его добрые слова. — Раунд двадцатый. Пак Чэён и Лалиса Манобан против Хван Хёнджина и Ким Сынмина. Бойцы, займите свои места. Хотя большинство матчей начиналось с напряжённого взгляда между двумя командами, Хван всегда был готов завести новых друзей, поэтому начал приветствовать двух девушек, стоящих перед ним, которые слегка усмехнулись, прежде чем ответить на приветствие. — Э-э, Джинни, ты ведь понимаешь, что эти девушки — наши соперницы? Ты не должен быть так дружелюбен к ним. — Я знаю, но это не значит, что я не могу с ними поздороваться. Нет ничего плохого в том, чтобы быть приятным, не так ли? — Начинайте! Ни один из парней не успел понять, что происходит, прежде чем Сынмин понял, что он больше не может двигаться. Стягивающие лозы медленно поднимались по его ногам, удерживая его. — Эм, Хёнджин?! Едва Хван повернулся лицом к Сынмину, как почувствовал, что его талия внезапно стала намного легче, вскоре осознав, что сумка, в которой он хранил все свои бомбы, была отнята у него. Лалиса игриво улыбнулась, размахивая кожаной сумкой Хвана перед его глазами, прежде чем занять своё место рядом с партнёром. — Ну, это создаёт некоторую проблему. Воровка и Друид, да? Руки Чэён оставались вытянутыми, когда она надёжно удерживала свои виноградные лозы вокруг ног Сынмина, заставляя его слегка паниковать и не давая сосредоточиться, чтобы создать иллюзии. На трибунах Феликс поднялся со своего места при виде своих друзей, застигнутых врасплох и уже теряющих преимущество. — Ну же, Джинни! Сынминни, ты можешь это сделать! — остальные мальчики тоже кричали слова ободрения тем двоим на ринге, но они боялись, что для них уже может быть слишком поздно. Лалиса снова бросилась вперёд к Хёнджину, участвуя в быстром рукопашном бою, к которому Хван был более чем привычен, так как его оружие ближнего боя — кулаки, но он не мог сравниться со скоростью девушки. Она быстро сбила Алхимика с ног, прижав его лицо к гравию, которым был посыпан пол арены. Увидев это, Чэён мгновенно поместила Сынмина в надёжные путы, и обе девушки начали смеяться над их лёгкой победой. Чан вскочил из-за очевидного грубого обращения с двумя младшими, хотя он знал, что всё это было частью турнира и то, к чему каждая группа была готова. Но Чану не нужно было притворяться, что ему это нравится. Судья начал пробираться к центру ринга, чтобы объявить конец матча после жалких четырёх минут, прежде чем голос нарушил тишину. — Вау, нам надрали задницы. Так вот, как бы мы выглядели, если бы не были достаточно подготовлены к этому бою. Чёрт, было бы довольно плохо, да? — все огляделись вокруг, Лалиса и Чэён были смущены бестелесными голосами, которые падали из воздуха. Их замешательство десятикратно возросло, когда парни, за которых они держались, исчезли, но тут же появились позади них, совершенно невредимые, держась за руки. — Чёрт, мы боролись с иллюзиями! Чэён! Прежде чем кто-либо из них успел, как следует отреагировать, Хёнджин выхватил из-за пояса пригоршню петард и бросил их на землю к девушкам. Взрывы, которые вскоре раздались из-под их ног, заставили их танцевать, крича от внезапного высокого пронзительного звука. Сынмин бросился к Хвану, отстёгивая маленький кубик от пояса Алхимика и бросая его в сторону своих противников. Пурпурный дым поднялся от изобретения и наполнил воздух вокруг Воровки и Друида. После примерно десяти секунд неистовых взмахов рук в попытке очистить воздух вокруг, обе девушки упали на землю после вдыхания мощного спящего газа, который Хёнджин создал прошлой ночью. Никто на арене не знал, как реагировать после такого неожиданного поворота событий. Тихое бормотание поднялось из толпы, когда они попытались разобраться в ситуации. — Этот рыжеволосый мальчишка — Иллюзионист? — И к тому же его партнёр — Алхимик? Господи, какая необычная команда. Чонин вскоре осознал, что никто не поздравляет двух парней с победой, поэтому начал вставать, яростно хлопая в ладоши и крича: — Эй, так держать Сынмин, Хёнджин! Вы молодцы! Е-е-е! Все остальные быстро поняли, что они были так захвачены восхищением двумя парнями и их удивительной победой, что забыли, что матч теперь закончился, а Сынмин и Хёнджин были победителями. Они поспешно поднялись на ноги, чтобы также прокричать хвалу своим друзьям, прежде чем потрясённый рефери прочистил горло и объявил результат. — Победителями двадцатого раунда стали Хван Хёнджин и Ким Сынмин. Поздравляем! — приветственные крики, которые раздавались из толпы, были самыми громкими за весь день, включая те, что раздавались за кулисами, в основном благодаря Джисону и Чанбину, которые буквально скакали после просмотра матча с таким удручающим началом. — Что, чёрт возьми, случилось? Эти две девушки всё время боролись с иллюзиями? Как Сынмин умудрился сделать это так, что никто из нас не заметил? Они оба были невидимы? Я думал, что только Сынмин может сделать это. Как Хёнджин спрятался? — Чанбин не знал, как ответить на все вопросы, которые задавал ему Хан. Он не знал, как им удалось добиться такой победы. Он не знал, как Сынмин создал иллюзии, как себя, так и Хёнджина и сумел скрыться, чтобы были атакованы иллюзии, а не они. Он не знал, что если Ким держится за чью-то руку и достаточно сильно концентрировался, то он мог бы позволить ему тоже стать невидимым. Сейчас ему, правда, было всё равно. Всё, что имело значение: его друзья были в безопасности и сумели пережить свой первый бой без единой царапины. Когда они вернулись на арену, двух потерявших сознание девочек медленно уносили прочь, сонное бормотание срывалось с их губ. Приветствия продолжались, когда Хёнджин подбежал к Сынмину и поднял его в воздух, его руки надёжно обхватили его за талию, когда он закружился. — Минни, мы сделали это! Видишь, я же говорил тебе, что тебе не о чем беспокоиться. Ты молодец! — Хван поставил Сынмина на ноги, но не отпустил его полностью, его руки нашли свой путь к тонкой талии парня. — Но у меня есть один вопрос. Как ты узнал, что кубик, который ты вытащил из моего пояса, был спящим газом? У меня так много бомб, как ты различил, какая из них какая? — Когда ты делал их в последние пару ночей, то сказал мне, что это были за вещи. — Да, я говорил тебе, но не думал, что ты запомнишь их все. — Это моя работа — помнить. В конце концов, мы же команда, верно? Я знаю, что ты сказал, что мы здесь только для того, чтобы проверить наши навыки и повеселиться, но после победы в первом раунде, мы могли бы показать всем, как далеко сможем дойти. Разве ты не согласен? — улыбка Хвана после победы стала ещё шире, когда он увидел, что Сынмин начал выходить из своей раковины. «Пять» между Иллюзионистом и Хёнджином, и они пробрались к задней части зала, где их приветствовали. Хан повалил их на пол, громкие восклицания слетели с его губ. — Боже мой, вы были чертовски невероятны! Как вы это сделали? Я не ожидал этого. Я словно смотрел боевик с неожиданным поворотом в конце. Я в восторге, вы надрали им задницы, я же говорил, что вы- — Джисон! Господи, дыши! И убирайся от них. Я уверен, что они хотят отдохнуть после матча, а не задыхаться от твоей уродливой задницы, — Чанбин схватил Вора за капюшон, в конечном итоге сумев оттащить возбуждённого мальчика от Сынмина и Хёнджина, которые лежали на земле, задыхаясь от смеха, вызванного их драматичным другом. Остальные матчи этого дня начались и закончились без каких-либо больших сюрпризов. Сынхён участвовал в предпоследнем матче, выиграв его всего за семь минут со своим товарищем по команде. Хотя, Хёнджин думал, что они действовали не как команда, так как Сынхён никогда не был хорош в выполнении приказов. Вид того, как его бывший босс выигрывает схватку, вызвал в нём одновременно возбуждение и разочарование. Он ненавидел то, что толпа поздравляла его с победой, не зная, каким человеком он был, но он также не мог не думать, что каждый раз, когда Сынхён победит, это будет ещё один шаг вперёд для Хвана, чтобы попасться против человека, с которым он так сильно хотел столкнуться. На трибунах Феликс почувствовал тошноту, снова увидев Сынхёна. Кюхун и Чан почувствовали ярость, разлившуюся по их телам, воспоминание о том дне, когда они встретили Феликса и Хёнджина, вернулось в их мысли. Кюхун быстро подвинулся на своём месте, когда Чан встал и усадил Феликса между ними двумя. Они тут же обняли его, чтобы успокоить и дать понять, что ему нечего бояться. Они не позволят Сынхёну приблизиться к нему, но знали, что Хван, вероятно, уже столкнулся с ним за кулисами и был вынужден взаимодействовать с ним. Они хотели убедиться, что он был в порядке после встречи со своим старым боссом, но после того, как они увидели, как хорошо он выступил с Сынмином во время их матча, они знали, что им, вероятно, не о чем беспокоиться. — И с завершением двадцать четвертого раунда первый день турнира подходит к концу. Поздравляем все команды, которым удалось пройти в следующий раунд, и выражаем соболезнования тем, кто не смог этого сделать. Мы снова увидимся с вами завтра, ровно в 12 часов дня, чтобы начать второй день. Пусть у вас будет приятный вечер и как всегда… –…Мы надеемся, что вам понравится играть в Фантазм. Да, да, мы знаем, — пробормотал Минхо, прежде чем встать и уйти с арены, чтобы встретиться с остальными. — Минхо-хён? — Чонин подпрыгнул рядом с Минхо, ликующая улыбка застыла на его лице. Старший не мог не улыбнуться в ответ на брошенную ему улыбку. Он был рад, что время, проведённое в доме Шивана, не разрушило невинность молодого Некроманта, который продолжал идти рядом с Минхо, пытаясь завязать беседу. — Ты видел, как Хёнджин и Сынмин хорошо работали вместе? Я имею в виду, что не ожидал такого поворота событий! И Чанбин с Джисоном, вау! — Минхо едва успел вставить словечко, когда Чонин продолжал удивляться талантами своих хёнов, прежде чем они, в конце концов, нашли их ожидающими у ворот. — Поздравляю, ребята. Вы все отлично справились! Я почти уверен, что видел слёзы Чанни из-за того, как он гордился всеми вами. — Заткнись к чёрту, Минхо, я не плакал. Во всяком случае, не так много, — Чан почесал нос после того, как сильно ударил Минхо по руке. Джебом и остальные нашли Бэмбэма и Югёма, и начали пробираться к младшей группе парней, аплодируя им по поводу их победы. Феликс вышел из задней части группы, гордость от того, что его друзья победили, взяла верх над всеми остальными эмоциями. Он хотел поздравить Чанбина с его удивительной победой, но был слегка отброшен назад, когда старшая группа друзей сумела добраться туда первой, похлопав его по руке и похвалив его за то, насколько сильным он стал с тех пор, как покинул их. Феликс знал, что они имеют право поговорить с Чанбином, так как они знали друг друга гораздо дольше, чем он знал Медика, но не мог не почувствовать себя проигнорированным с тех пор, как появилась старшая группа парней. Феликсу они нравились, правда нравились, и он восхищался тем, как они заботятся и присматривают за Чанбином, но ему очень хотелось провести две минуты наедине со старшим. Он попятился назад, прежде чем развернуться и уйти. — Ликс! Эй! Ты куда? — Феликс резко обернулся при упоминании своего имени, и увидел, что Чанбин бежит к нему. Он остановился перед младшим, сжимая его руки и улыбаясь. — Что думаешь о матче? Я всё правильно сделал? Феликс понимал, что ведёт себя эгоистично, когда хочет, чтобы Чанбин принадлежал только ему, но ничего не мог с собой поделать, особенно когда старший вот так стоял перед ним, уделяя ему всё своё внимание. — Ты отлично справился, хён, как я и предполагал. Я никогда не сомневался в тебе ни на секунду. — Чанбин, эй! Мы все собираемся поесть. Пошли! — когда они шли к бару, который посетили вчера вечером, Джинён позвал Медика, чтобы тот присоединился к ним. Чанбин отпустил руки Феликса, и с губ мальчика сорвался тихий вздох. За последние два дня он почти не общался с Чанбином. — Э-э, Джинён-хён, иди вперёд. Я тебя догоню, — Феликс поднял глаза, когда Чанбин взял его под руку и медленно пошёл вслед за группой старших.– Когда я разговаривал с Марком прошлой ночью, он сказал мне, что я полностью проигнорировал тебя и пожал плечами. Я даже не осознавал, что сделал это. Я был так счастлив снова увидеть их, что, кажется, подсознательно обратил на них всё своё внимание. Мне очень жаль, Ликс, но я надеюсь, что ты знаешь, что я никогда бы намеренно не сделал ничего подобного с тобой. Феликс действительно знал это, и тот факт, что Чанбин сознался в этом, погасил лёгкую печаль, которая играла внутри него. Положив голову на плечо парня, пока они шли, Феликс усмехнулся, когда почувствовал, что хватка Чанбина ещё сильнее сжала его руку. — Я знаю, хён, и это нормально. Я просто чувствую, что не очень часто вижу тебя в последние пару дней. Я скучаю по проведённому с тобой времени. Чанбин хотел притянуть Феликса ближе, чем он уже был, но младший, казалось, чувствовал себя комфортно, лёжа на его плече и он не хотел беспокоить его, когда они шли по улице, заполненной людьми, возвращающимися с турнира. Начиная с Аквирии, Чанбин признался себе, что немного сдерживался в отношении того, что чувствовал к Феликсу. После инцидента с попыткой заставить младшего призвать зверя, Со задавался вопросом, поймёт ли Феликс когда-нибудь его чувства, но то, как младший относился к нему, то, как он говорил с ним, заставляло его думать, что возможно есть шанс. Он подумал, что если ему суждено когда-нибудь это узнать, то он должен будет взять инициативу в свои руки и просто спросить. — Эй, Ликс, можно я с тобой кое о чём поговорю? Это важно, — Чанбин почувствовал, как воздух вокруг него мгновенно изменился, когда Феликс поднял голову и уставился на него встревоженными глазами. — Конечно, хён, в чём дело? Чанбин набрался храбрости, чтобы начать этот разговор, но в голове стало пусто, когда Феликс посмотрел ему в глаза. — Э-э, да, я хотел, эм, просто сказать, что я, я… — Итак, Феликс, что ты думаешь о нашей удивительной победе? Чанбин и я отлично справились, да? — Ай! Твою мать, Джисон! Да пошёл ты! — и Джисон, и Феликс отскочили, когда Чанбин громко крикнул, и потрясённые глаза смотрели на него. — Знаешь что, Феликс, это не так уж и важно. Я поговорю с тобой позже, хорошо? — Чанбин немедленно отпустил руку Ли, идя впереди двух младших. Хан занял место Чанбина, взяв под руку Феликса и пытаясь оценить то, что он только что прервал. — Что это было? Вы говорили о чём-то важном? Неужели я перешёл все границы дозволенного? — Знаешь что, Джисон? Я не уверен. Ещё дальше от небольшой суматохи Чонин и Сынмин шли бок о бок, оба мальчика обсуждали матчи дня, а Хёнджин внимательно следил за ними. — Хёнджинни, сегодня мы видели Сынхёна на турнире. С тобой всё в порядке? Он говорил с тобой за кулисами? — Хван взглянул на озабоченных Чана и Кюхуна, которые встали по обе стороны от Алхимика. — Э-э, да. Он пытался вывести меня из себя, спрашивая, не умер ли Феликс от своих ран, больно ли было смотреть, как он умирает, — Хёнджин фактически должен был физически сдержать Чана, когда тот развернулся, возвращаясь, чтобы найти Сынхёна и выбить из него дерьмо. — Но у меня есть невероятные друзья. Джисон и Чанбин были готовы сражаться с этим засранцем, а Минни вроде как сделал это, — Хёнджин рассмеялся, вспомнив испуганное лицо Сынхёна, когда воображаемая змея пробралась вверх по его руке. Старшие выглядели ужасно смущёнными, когда думали о Сынмине, маленьком, робком мальчике, идущего против такого зверя, как Сынхён. Им придётся выяснить, что именно там произошло. — Чонин, после того как мы поедим, не хочешь попробовать потренироваться, чтобы контролировать свою энергию? — Чонин оторвался от своего разговора с Сынмином, обращая своё внимание на Югёма, который шёл впереди него. — Это было бы здорово, Югём-хён! Я бы с удовольствием! — Ким чувствовал волнение, исходящее от парня, когда они шли по оживлённой улице. Темнота слишком долго разъедала Чонина, и Сынмин был рад, что теперь есть кто-то, кто может помочь младшему в его борьбе. — Нини, ты не против, если я пойду с тобой? Я не буду вмешиваться, просто хочу посмотреть, если ты не возражаешь, — Ян был удивлён, что Иллюзионист попросил его пойти с ними и не мог не почувствовать, что тот хочет присоединиться к ним в качестве формы поддержки для него. — Конечно, хён, я совсем не против. — И ты тоже, Чанни. Мы будем тренироваться в том же месте, что Югём и Чонин! — Чан поднял два больших пальца Бэмбэму, который кричал на Рыцаря из передней части группы, перекрывая шум толпы вокруг них. Мальчики направились к оживлённой таверне, где снова ели, пили и делились захватывающими историями о своём героизме. Такие времена заставляли их чувствовать, что, возможно, в пределах Фантазма не всё было таким ужасным.