Одиссея капитана Влада

После того, как Лорабель закончила рассказ, на некоторое время повисло молчание. Тяжёлое, густое, почти осязаемое. Наконец Сириус нарушил его, мрачно заявив: — Ох, и наворотили вы, мадам… Глаза б мои вас не видели… — Я просто хотела быть счастливой, — хрипло сказала Лорабель. — Что в этом плохого? — Ничего, — вмешалась Белла. — В желании быть счастливой ничего плохого нет, только вот счастье нельзя строить на чужих смертях и страданиях. Магия мудрее магов, и все мучения от отката справедливы. — Я устала… — деревянным голосом произнесла Лорабель. — Блэки что, стали настолько мягкосердечными, что прощают врагов? А ты, Гарри Поттер? Давай, выпусти в меня Аваду, не стесняйся! Или в плену у Лорда ты перестал быть мужчиной? Тут она гнусно хихикнула: — Джереми кое о чём обмолвился… Хорошо они тебя обучили, да, Гарри Поттер? — Силен… — начал было нахмурившийся Сириус, но Влад отрицательно покачал головой: — Да пусть тявкает. Прошлое прошло. А потом внимательно и насмешливо посмотрел на Лорабель: — Хочешь, чтобы я вышел из себя и заавадил тебя, старуха? А я не хочу. Авада — это для тебя слишком милосердно. И нет, ты ошиблась. Блэки не прощают своих врагов, а мой отец был наполовину Блэком. Так что и во мне этой крови достаточно. Ты будешь жить в этой вонючей норе столько, сколько тебе будет отпущено — одинокая, беспомощная, страдающая от откатов… Не волнуйся, с голоду ты не умрёшь, вот уж об этом я позабочусь. А внучку твою мы заберём с собой — думаю, есть шанс обратить проклятия твоего драгоценного сыночка. — Я… я буду кричать… позову на помощь… — испуганно прошептала Лорабель. — Кричи, — кивнул Влад. — Только вот тебя никто не услышит и никто не придёт. Для всех в Годриковой Лощине с этой минуты — это просто жалкая заброшенная лачуга, в которую и заходить-то не хочется. Так что живи… Живи, сколько отпущено, и думай о том, что ты совершила. Тебе нужно было оставить в покое Поттеров, Лорабель Тудл, и не искать напрасной мести. И я не буду вмешиваться в твой жизненный путь. Живи… — Нечего сказать, — прошипела Лорабель, — помиловал, проклятый полукровка… — Ай-яй-яй… — покачал головой Влад, — тебе ли не знать, Лорабель Тудл, что я никакой не полукровка… Впрочем, какая разница. Больше нам с тобой говорить не о чем. — Да, — согласился Сириус, скривившись, — не о чём. И тут же вытащил откуда-то из рукава совершенно чудесного вида леденец — полосатый, круглый, на палочке. — Иди сюда, малышка… — ласково сказал он Приблуде. — Хочешь пожить в красивом доме? У тебя будет своя комната, много игрушек и сладостей… а ещё тебя вылечат, и ты будешь совсем здоровой девочкой. Сначала Приблуда просто таращилась на Сириуса, видимо, не совсем понимая, что он говорит, а может, она просто не имела понятия о том, что такое своя комната, игрушки и сладости. Но Сириус говорил спокойно, дружелюбно, даже ласково, протягивал красивую, вкусно пахнущую штучку, какие девочка иногда видела у других детей, выбираясь из коттеджа Лорабель, чтобы выпросить или стащить кусочек хлеба. Другие дети лизали эти штучки и смеялись, и девочка заинтересовалась — сделала несколько неуверенных шажков в сторону Сириуса и неуверенно зажала конфету в руке, а потом поднесла её ко рту и неуверенно лизнула. И тут на лице ребёнка отразилась такая гамма чувств, что стало понятно, что конфет — даже таких простых леденцов — ей пробовать не доводилось. — Хаасо… — вырвалось у девочки, и она попыталась запихнуть в рот леденец целиком. — Пойдёшь со мной? — ласково спросил Сириус. — У меня много таких хороших штучек. Пойдёшь? Девочка, совершенно очарованная леденцом, закивала и позволила Сириусу взять себя на руки. — Ты, Сири, иди, — очень добрым голосом произнесла Белла. — Дальше уж мы сами. Сириус кивнул и не менее мягко ответил: — Не переборщите. — Не маленькие… — жизнерадостно улыбнулась Белла, и Сириус ласково спросил девочку: — Покатаемся? — Не, — возразила девочка, — кукъя… — А, твоя кукла? — понял Сириус. — И где она? Девочка покинула его руки и заковыляла в угол, где стоял стул, за которым она пряталась. Именно оттуда она и вытащила куклу — самодельную, непонятно кем подаренную, скорее всего, вообще подобранную на помойке, криво сшитую, грязную и потрёпанную настолько, что Сириус и Белла машинально высказались: — Фу, бля…* Более знакомый с жизненными реалиями Влад сумел промолчать. А девочка радостно закивала: — Фубъя, ага, ага… — Хорошо… — вздохнул Сириус, покоряясь судьбе, — берём твою куклу. А теперь покатаемся, малышка? Та снова закивала, и Сириус, выйдя за порог, тут же аппарировал. Едва это случилось, Белла тут же злобно выругалась — по милой семейной привычке на трёх языках — и злобно спросила Лорабель: — Ты, корова старая, конфет не могла ребёнку купить? Да таких леденцов на кнат три штуки дают! — У меня не так много денег было, чтобы их на ерунду тратить, — ответила Лорабель. — Да и девчонка — дурочка, что она понимает? — Всё она понимает! — прошипела Белла. — По возрасту — ей года два-три, не больше! А выглядит она так из-за проклятий твоего сыночка! Ничего, целители справятся, и она будет нормальным ребёнком! А ты… ты и твой сыночек просрали два шанса! Ты это понимаешь? Идиотка! Впрочем, у тебя ещё будет время поразмыслить над этим, Лорабель Тудл! Фините Инкантатем Максима! Бац! Стараниями Беллы ставшая чистенькой и аккуратной комната обрела прежний вид загаженной вонючей берлоги. Влад одобрительно кивнул и позвал: — Хазелиус! Домовик материализовался мгновенно и преданным взглядом уставился на Влада, ожидая распоряжений, только носом длинным повёл не без брезгливости. Влад его понимал. У него тоже жилище Лорабель ничего кроме отвращения не вызывало. — Видишь эту женщину, Хазелиус? — спросил Влад. — Поганую Предательницу крови? — уточнил домовик. — Хазелиус видит. — Хазелиус, твоя задача следить за тем, чтобы у неё всегда была еда. Она не должна умереть от голода. И от холода тоже. Домовик прищурился и заявил: — Хазелиус понял, Хазелиус сделает. Крестник Лорда Блэка хочет приказать Хазелиусу что-то ещё? — Пока нет, — покачал головой Влад. — Можешь возвращаться. Домовик тут же исчез, а Лорабель с дрожью в голосе спросила: — Вы что, и в самом деле не поможете мне? — У тебя будет хлеб насущный и крыша над головой, — тоном англиканского пастора, читающего проповедь, заявила Белла. — Многие и этого не имеют. — Всё верно, Белла, — согласился Влад. — Идём, нам пора. Выйдя из дома, Влад с Беллой наложили на него целый комплекс чар — Скрывающих, Отвлекающих, Заглушающих… Так что теперь никто из местных сюда ни ногой… Они, наверное, уже скоро и не вспомнят, что жила здесь такая Лорабель Тудл. Друзьями она явно не обзавелась — вряд ли друзья или даже хорошие приятели оставили бы женщину в таком состоянии. Видимо, после смерти сестры женщина стала совершенно никому не нужна. И если бы не внучка, которую она презирала, Лорабель просто умерла бы от голода. — Ну вот, — удовлетворённо сказала Белла, — теперь можно и домой. — Можно, — согласился Влад. — Кстати, знаешь, я тоже немного боялась, что ты сорвёшься и убьёшь её, — задумчиво сказала Белла, сделав пальцем правой руки странный манящий жест, и тут же ей на палец присела крупная яркая бабочка. — Особенно, когда она стала говорить про плен. — Я это пережил, — спокойно сказал Влад. — А убивать… Знаешь, не стоит она того. Эта женщина сама себя загнала в такой тупик, что мы не смогли бы отомстить лучше, даже если бы захотели. Так что пусть доживает всё, что ей отмерено, наедине со своим прошлым и своими ошибками. Она мне даже для жертвы Камню Рода не нужна. Брезгливо. — Это правильно, — согласилась Белла. — Ты очень умный, Гарри. Ты вовремя понял, что иногда наш худший враг — мы сами. — Это так, — ответил Влад. — И я запомню эту женщину. Чтобы не забывать, куда может завести ненависть, зависть… и месть. — Ну да, — кивнула Белла, — воевать проще. Хорошие парни, плохие парни… — …и мы… — подсказал Влад. Белла дунула на возмущённо взлетевшую бабочку, лукаво взглянула на Влада и расхохоталась.

***

Когда они вернулись, домовики уже накрывали стол к ужину. Улыбающийся Сириус сказал, что к Лили приходил целитель Сметвик, который осмотрел девушку и заявил, что она точно идёт на поправку и очнётся самое большее — через сутки. Сириус застал целителя буквально на пороге и уговорил осмотреть ещё и девочку. Опытный Сметвик просёк проблему быстро, заявил, что не видит ничего неисправимого, велел ребёнка накормить и напоить лёгким Успокоительным зельем, а потом ещё минут десять разговаривал с Андромедой и Тедом. Так что девочка была уже умыта и накормлена, домовики приготовили ей комнату, а Андромеда уложила в кровать. Несчастную Фублю привела в порядок Хени, и жуткая кукла сейчас спала вместе с маленькой хозяйкой. Отмытая и починенная, Фубля оказалась не такой уж кошмарной, хотя и вызывала не самые приятные чувства при взгляде на неё. Ужин был хорош, как обычно, но в воздухе витало какое-то странное напряжение, пока наконец наткнувшийся взглядом на сердитый жест восседавшей в любимой беседке Вальпурги Регулус не начал светскую беседу о недавних гонках гиппогрифов. Обстановка разрядилась, все начали с удовольствием болтать о пустяках, а имени Лорабель Тудл так и не прозвучало. Видимо, так не говорят о верёвке в доме повешенного… Проголодавшийся Влад метал всё как не в себя и почти не участвовал в застольной беседе, но уже за десертом вспомнил об одной проблеме, которая давно его занимала, но обсудить её всё никак не получалось. И Влад решил воспользоваться подвернувшимся шансом, раз уж застольная обстановка стала так дивно непринуждённой. — Я прошу прощения, может, это и не к месту, но я хочу задать вопрос, — заявил он. — Конечно, Гарри, — отозвался Сириус. — Что-то такое витиеватое начало меня пугает… — пробормотал он же в сторону. Но Влад услышал и отреагировал: — Да нет, ничего особенного. Я давно хотел спросить, отчего в магическом мире такое презрительное отношение к сквибам и бастардам. Ведь бастарды могут быть Носителями крови, а у двух сквибов может появиться на свет волшебник. Более того, девушка-сквибка, вынашивающая ребёнка от мага, может сама обрести магию. Более того, в магическом мире есть занятия, не требующие применения заклинания — нумерология, например… Так что сквибы могут быть полезны, а от них чаще всего избавляются. Или относятся негативно… Я помню наше отношение к Филчу в Хогвартсе… и не только наше. Его ведь даже за праздничный стол не приглашали никогда, хотя для Хагрида там место находилось. А ведь у Филча достаточно важная должность… — Кхм… — закашлялся Сириус. — Умеешь ты озадачить… Хотя в одном ты прав — такое отношение к бастардам и сквибам воспринимается всеми как непреложная истина, а об истоках его мало кто задумывается, хотя в наше время многое из того, что считалось раньше непреложной истиной, уже устарело. — Всё бы тебе ниспровергать… — проскрипела Вальпурга с пейзажа. — Традиции, между прочим, не просто так возникли. — Возможно… — начал было Сириус, но тут Влад решил прервать намечающийся диспут, сердито заявив: — Вы собираетесь спорить о том, что знаете. А вот я не знаю об этом ничего. Может, всё-таки объясните, в чём тут соль? — Хорошо, — кивнула Вальпурга. — Но это объяснение может затянуться. И эта тема наверняка не всем интересна. Может, соберёмся в библиотеке? Сириус кивнул, и после окончания ужина в библиотеку отправились Влад, Сириус, Регулус, Белла и Том. Чарли, наигравшийся за день, уже клевал носом, и его отправили спать, поручив уложить ребёнка домовушке Хени. Андромеда отправилась к Лили, а Тед решил присоединиться к обществу в библиотеке, заявив, что эти знания ему тоже не помешают. — Итак, — начала Вальпурга, — начнём с бастардов. То есть с тех, кто рождён не в браке. Причём раньше законным для магов считался только брак магический, а он измены не предполагает. То есть незаконнорожденный ребёнок мог появиться только у незамужней девицы или у неженатого молодого человека. — Дикий овёс… — ехидно вставил Сириус. — Как-то так… — согласилась Вальпурга. — Маггловское выражение — но сойдёт. Так вот, ещё лет тридцать назад невеста обязана была сохранять невинность до брака. В большинстве случаев так и было, но в жизни всякое встречается. Девушка могла согрешить с законным женихом — в этом случае отношение было снисходительным, но полный магический брак заключался немедленно. Но если девушка желала… скажем так, найти выгодную партию и ставила на кон свою невинность… Это могло закончиться плохо. Были случаи, когда ушлые девицы, применив Амортенцию и выпив зелье Плодородия, добивались желанной беременности. Иногда им везло. Но чаще подобный поступок оценивался, как воровство крови, ребёнка после родов забирала семья молодого человека, а девушка оставалась опозоренной. Отец чаще всего признавал бастарда, но отношение к нему было отнюдь не такое, как к законнорожденным детям, он стоял на ступеньку ниже и наследовать отцу мог только при отсутствии других законных наследников. Сам понимаешь, Гарри, бастарду было тяжелее пробиться в жизни и доказать, что он что-то из себя представляет. А уж если отец не признавал ребёнка и тот оставался с матерью… Это губило судьбу девушки, а для ребёнка такое было клеймом на всю жизнь. Такие непризнанные бастарды опускались в самый низ социальной лестницы. В Лютном полным-полно их потомков. Так что старый Джосайя поступил ещё относительно благородно, признав Джереми. — А почему так… с девушками? — не понял Тед. — А потому, — вздохнула Вальпурга, — что именно девушка чаще всего была заинтересована в наступлении беременности. Молодой человек из аристократической семьи вполне может завести себе любовницу до брака… да хоть не одну. Но никаких нежелательных детей он не допустит — заклятия на этот случай есть, они несложные, и заучивать их заставляют до автоматизма. Но варианты, конечно, возможны. В общем, корнем презрительного отношения к бастардам является презрение к так называемому воровству крови или осознание ошибок молодости. Сейчас нравы немного смягчились, но всё равно бастард стоит на невидимой лестнице ниже мага, рождённого в законном браке. — Спасибо, леди Вальпурга, — поблагодарил Влад. — А сквибы? Отчего к ним такое отношение? — Со сквибами немного по-другому, — пояснила Вальпурга. — Скажи, Гарри, в каких семьях чаще всего рождаются сквибы? — Насколько я понял из прочитанного, рождение сквиба является признаком упадка и ослабления силы Рода, — ответил Влад. — Так считается, — кивнула Вальпурга. — Отношение к сквибам пошло именно от того, что аристократические семьи приняли эту теорию. То есть рождение сквиба — это такая кара от Магии, следовательно, от неугодного ребёнка стремились избавиться. Часто его просто пристраивали в мире магглов… в лучшем случае. Иногда просто оставляли. Очень редко им позволяли жить в магическом мире, но отношение… Сам понимаешь. — Получается, что сквиб — это такой козёл отпущения, страдающий за грехи Рода, — кивнул Влад. — Получается — да, — согласилась Вальпурга. — Для древнего аристократического Рода появление сквиба считалось позором, и, хоть такие дети и не были ни в чём виноваты, их презирали. Постепенно такое отношение переняли от аристократов и простые маги. Так что отношение к Филчу — это всего лишь отражение того, что складывалось веками. Даже полувеликан-недоучка Хагрид стоит выше Филча — ведь он маг и может колдовать. — Средневековье какое-то… — вздохнул Влад. — Даже у магглов общественное сознание менялось очень медленно, хотя их общество развивается куда быстрее магического, — подал голос Том. — Что уж говорить о магах, магическое общество развивается куда медленнее. Конечно, традиционные ценности — это важно, но от некоторых устаревших взглядов можно и нужно отказываться. В противном случае те магглорожденные, которых оторвали от родного им мира и не дали ничего взамен в магическом, станут настоящей бомбой замедленного действия. А уж если к ним присоединятся недовольные из бастардов и сквибов… Статут Секретности может просто рухнуть. — И тогда судьба магов станет незавидной, — согласился Влад с Томом. — Значит, придётся меняться. — Думаю, Том, — заметил Сириус, — из тебя получится совсем недурной политик. Главное сейчас — окончательно тебя легализовать. Тед еле заметно потянулся в кресле: — Спасибо за изумительную лекцию, леди Вальпурга. Если бы вместо профессора Биннса уроки истории магии вёл бы ваш портрет — это было бы куда эффективнее и интереснее. Я уже встречал многое из сказанного вами… в весьма разрозненном виде — строчка здесь, абзац там. А вы свели информацию воедино… и помогли мне понять то, чего я не понимал до сих пор. Благодарю. — Однако, уже поздно, — вздохнула Белла. — Спасибо, тётушка… Влад тоже поблагодарил леди Вальпургу и отправился спать. Однако, умостившись в постели, он понял, что спать ему не хочется, а хочется чего-то более… определённого. Додумать эту мысль до конца он не успел. Дверь тихонько скрипнула, в неё ужом проскользнул Регулус, который весьма бесцеремонно устроился рядом с Владом на кровати. — Не спится мне… — сокрушённо вздохнул младший Блэк. — Это во-первых… А во-вторых, Сириус так и не рассказал, что там было с этой… Лорабель. Я жажду подробностей. — Нет уж, — ехидно улыбнулся Влад, — подробности позже. И ловко притянул к себе расслабившегося Регулуса. — Позже, — прошипел Влад, прижавшись к тут же обнявшему его Регулусу, — много позже… Умный Хазелиус заглянул в комнату Влада только тогда, когда оба уже спали. Окинув критическим взглядом непонятный клубок из рук, ног и лохматых макушек, Хазелиус сначала улыбнулся, потом изобразил некоторую задумчивость, а потом отправился в зельеварню — следовало отыскать несколько специфических средств, сваренных запасливой Беллой по рецептам дядюшки Альфарда. Влад и Регулус спали крепко и спокойно, и никакие дурные сны их не тревожили. А наутро домовушка Хени объявила им, что Лили очнулась. *Подставьте любой английский мат. Следующая глава в воскресенье. Здоровья вам, мои дорогие!