Non enim quid amor

У леди Маргери тихий певучий голос, нежные руки и кроткий взгляд; она выглядит невинной, как сама Дева, хотя трижды побывала замужем, однако, по слухам, с девичеством дочь Мейса Тирелла распрощалась еще до первого замужества. Разбирательство, устроенное Серсеей Ланнистер, обнажило всю ложь Тиреллов. Так хотели усадить Маргери на трон, что пошли на обман? Надеялись, что мальчишки, за которых ее выдали, ничего не поймут? Было смешно, хотя ничего веселого в этой ситуации не было: за подлог и измену королю Маргери Тирелл едва не лишилась головы. Если бы Дейнерис Таргариен добралась до Королевской гавани чуть позже, возможно, и не застала бы ее живой. Серсея Ланнистер не дождалась возвращения драконов — едва узнав, что Безупречные ломают ворота, она заперлась в тронном зале вместе со своим личным рыцарем Робертом Стронгом и мастером над шептунами; никто не знает, что там происходило, но за закрытыми дверями слышались крики, безумный хохот, проклятия. Люди были слишком напуганы армией, штурмующей город, и драконами; никто, даже Королевские гвардейцы, не решились ломать двери в тронный зал. Когда Дени вошла в Красный замок — дом своих предков, — Серсея Ланнистер была уже мертва: ее обугленное тело с оплавившейся короной на голове занимало Железный трон, черный от сажи и копоти. Мастера над шептунами и сира Стронга так и не нашли; когда мертвую королеву попытались ссадить с трона, она попросту рассыпалась кучей угля. Говорили, что с помощью магии и дикого огня Серсея Ланнистер хотела превратиться в дракона, но у нее ничего не получилось, и Семеро покарали ее за колдовство и злодеяния; Дени же считала, что вдова Узурпатора попросту сошла с ума и вылила на себя субстанцию дикого огня. Она приказала очистить Железный трон, чтобы занять его самой, как подобает королеве Вестероса; Дейнерис не верила в суеверные бредни, сулящие ей беды, если она займет место, помеченное покойницей. Мейегор Жестокий умер, сидя на Железном троне, а Таргариены веками после него продолжали править; что бы ни задумала перед смертью Серсея Ланнистер, у нее ничего не выйдет; драконы не боятся мертвецов. И все же подступала дурнота, когда Дени вспоминала сидящую на троне мертвую Серсею; не думать о ней не получалось, то и дело появлялись новые слухи о бывшей королеве: многие считали, что тело принадлежало не дочери Тайвина Ланнистера, что на самом деле она сбежала за Узкое море, а в тронном зале умерла одна из ее служанок. Возможно, в этом было зерно истины, но у Дейнерис совершенно не осталось на это сил. Разве королевам не полагается отдых? На что тогда подданные, если все приходится делать самой? Леди Маргери, освобожденная из заключения в Великой септе, с готовностью вызвалась служить Дени в то время, как ее юных кузин отправили в Хайгарден; Дейнерис вполне хватало Ирри, Чхику и Миссандеи, однако, чтобы местные лорды увидели в ней правительницу, пришлось окружить себя девушками из знатных семей Вестероса. Маргери присоединилась к свите королевы одной из первых и с пылкостью, неожиданной от вдовы Ренли Баратеона, короля Джоффри и короля Томмена, заверила Дейнерис в своей верности и дружбе. — Во время Восстания Баратеона мой лорд-отец до последнего оставался на стороне короля Эйриса, — щебетала Маргери, очаровательная, юная, с ямочками на щеках, — мы молились о вашем возвращении, моя королева. — Не сомневаюсь, — фыркнула Дени, морща переносицу; лесть уже вызывала оскомину и колики в желудке, но в Семи королевствах у нее было еще слишком мало друзей, могущих говорить с королевой прямо и открыто, поэтому ее пытались задушить комплиментами, особенно мужчины. Королеве ведь полагалось выйти замуж; то, что Дейнерис была вдовой дотракийца, табунщика, никого не отталкивало. Интересно, а будь у нее три неудачных брака, как у Маргери, это кого-нибудь насторожило бы? Или ради трона можно закрыть глаза и не на такое? Дейнерис Таргариен ради возвращения домой развязала войну, а ради мира в Заливе работорговцев отказалась выходить замуж за Ксаро; а вот Маргери на ее месте вполне могла бы использовать такую возможность; вряд ли Ксаро был хуже Джоффри. — Уверена, мужчины будут биться насмерть за вашу руку, — сладко, будто соловей, пела Маргери и лукаво хихикала: — надеюсь только, что вы будете к ним милосердны, потому как в их числе, несомненно, будет мой брат Уиллас. Он, конечно, не совсем здоров, но он милый, учтивый и добрый. — Считаете, это удачные качества для короля? — несколько резко осведомилась Дени; попытки сосватать ей того или иного лорда или рыцаря уже раздражали, однако этого было не избежать; приходилось терпеть, делать вид, что она раздумывала, чтобы не настроить знать против себя. — У Уилласа есть все качества, чтобы стать вам хорошим мужем, — уклончиво заметила леди Маргери, глядя на королеву из-под ресниц, — главное, чтобы вы были счастливы. — Я счастлива. Неужели не видно? — усмешка Дейнерис вышла циничной и усталой; она чувствовала себя старше Маргери, не королевой, победившей узурпаторов, а старым израненным солдатом, чей дом сожгли, пока он был на войне. Дени старалась поступать правильно, хотела быть не захватчицей, а освободительницей, однако сама пришла в Королевскую гавань с огнем и мечом, и все эти смерти были на ее совести. Где уж тут найдется место счастью? Дейнерис думала, что освободится, очистится после того, как враги ее семьи, повинные в гибели династии Таргариен, падут, но самом деле она все глубже и крепче вязла в зловонном болоте вины. — Счастья много не бывает, — хрустально рассмеялась Маргери, — для чего люди появляются на свет, если не ради того, чтобы быть счастливыми? — Вы были счастливы, когда были королевой? — Дейнерис пристально посмотрела на притихшую девушку, чей лоб перечеркнуло задумчивой морщинкой. — Если да, то сейчас вы, должно быть, очень несчастны. Три брака — и все напрасно. Должно быть, это крайне огорчительно для вашей семьи. Леди Маргери Тирелл с деланным легкомыслием пожала плечами. — Так распорядились боги, и не мне роптать на их решение. К тому же, как оказалось, быть королевой — это тяжкое бремя. Вы очень смелы, ваша милость. Не знаю, хватило ли у меня отваги бросить вызов Ланнистерам, столько лет держащих Семь королевств в когтях. — Нашелся же тот, кто поднял знамена против моего отца, короля Эйриса, — сухо напомнила Дени, и Маргери горестно вздохнула. — Войны вспыхивают по вине единиц, а страдает все королевство. Но я молюсь, что время вашего правления будет спокойным и мирным, особенно, если рядом будут верные, искренне преданные вам люди. Нежные пальцы девушки невесомо коснулись руки Дени, так легко и мимолетно, подобно касанию крыла бабочки, что королеве на миг подумалось, что ей показалось; но нет: леди Маргери, зайдя ей за спину, заботливо поправила волосы Дейнерис, расправила мирийские кружева на вороте платья, с туманной лаской погладила рубины ожерелья, оправленные в черненое серебро. Движения Маргери были наполнены какой-то мужской уверенностью, и Дени невольно зарделась; заметив смятение в ее взгляде, девушка улыбнулась. — Пусть я недолго побыла королевой, я сделаю все, что в моих силах, чтобы помочь вам, ваша милость. Дейнерис, борясь с внезапным смущением, надменно вскинула голову. — Надеюсь, остальные лорды настроены столь же миролюбиво, как и вы, миледи. — Разве может быть иначе? Вы же теперь королева. Вольны делать все, что пожелаете. С кем угодно. С Уилласом или же со мной, — улыбка Маргери Тирелл была по-дружески теплой, ободряющей, однако взгляд был жарким, совсем как у Даарио, когда он срывал с Дени платье. Дейнерис вновь ощутила прикосновение к своей ладони, засмотрелась на губы Маргери, когда она обвела их языком, опустила глаза ниже, на грудь, закрытую высоким воротом платья, но чувственно вздымавшую и опадавшую от тяжелого дыхания. Осознание того, что ее пытаются соблазнить, отразилось гримасой на лице Дени; Маргери опустилась на колени, разметав юбки, и, не спрашивая позволения, коснулась губами пальцев королевы. — Вы доказали, что достойны занимать Железный трон. Теперь достаточно только вашего слова, чтобы все были у ваших ног. В том числе и я, — девушка погладила парчовый подол платья Дени, — мой долг, как подданной, вам угождать. Дени молчала, крутя тяжелый браслет на запястье; она находила общество леди Маргери Тирелл приемлемым, но сейчас несколько растерялась и трепетно выдохнула, когда леди Маргери начала поднимать ее юбки. Она погладила ноги Дейнерис, поднималась ловкими пальцами выше, не отводя взгляда от лица королевы, и когда девушка коснулась ее бедра, Дени вздрогнула. Маргери, истолковав это по-своему, подалась вперед. — Сейчас я как никогда жалею, что родилась женщиной, — призналась леди Маргери, — будь я мужчиной, смогла бы побороться за вашу руку. — Претендентов на мою руку и без вас достаточно, — Дейнерис отступила на шаг, одергивая юбки; девушка тут же ее отпустила, мгновенно посерьезнев. — Впрочем, и тех, кто желает выслужиться, и того больше. Встаньте, миледи. И больше не заводите со мной подобных разговоров, иначе я могу решить, что вы таким примитивным образом пытаетесь добиться моего согласия на брак с вашим братом. Дело могло быть совсем не в Уилласе, просто Маргери хотела быть как можно ближе к трону; вожделенная корона была практически у нее в руках, но возвращение Дейнерис Таргариен разбило все ее мечты. Некоторых могли бы соблазнить ее уловки, однако Дени при всей красоте леди Маргери было гадко, словно она угодила босой ногой в грязь; она же ведь была женой короля, пусть незаконного и совсем недолго, но все же. Родные продавали Маргери Тирелл, как племенную кобылу, трижды; саму Дейнерис за мечи и воинов подарили Дрого. Судьбы девушек были похожи, только не смогла бы себя заставить раболепно пасть перед той же Серсеей или самой Маргери, чтобы добиться выгоды и привилегий. Наверное, она попросту глупа. — Как скажете, ваша милость, — леди Маргери легко поднялась на ноги; в ее голосе не было злости или разочарования, все тот же благожелательный тон, — надеюсь, вы не обиделись на меня? Я только хотела вам услужить. — Конечно, нет, миледи, — Дени улыбнулась, мысленно рассуждая о следующем браке дочери Мейса Тирелла: королевой ей не быть, связываться с дорнийцами леди Маргери неразумно, при таком честолюбии держать розочку слишком близко к столице может быть опасно… а вот Хранитель Севера как раз нуждался в молодой родовитой жене. Дейнерис надеялась, что его не смутят трое покойных мужей невесты, но, в конце концов, Дени теперь королева, и ее слово значит куда больше, чем желания Маргери Тирелл.