Non enim quid amor

Необходимость женитьбы на Хелейне скорее огорчала, чем радовала: при всей своей миловидности и незлобивости сестра была скучной и странной; Хелейна могла спокойно вести беседу о девичьих глупостях вроде моды и музыки, а через секунду с воспаленным взглядом заявить, что скоро драконы начнут плясать. Придворные в такие минуты, как правило, начинали натужно смеяться, думая, что принцессе не терпится потанцевать, пока Эйгон гадливо кривился и возводил глаза к потолку. В целом он относился к Хелейне, безобидной, ласковой и простодушной, неплохо, однако жениться ему хотелось на ком-нибудь другом. Эйгон не знал, какой должна быть его невеста, но точно не такой, как Хелейна; хотя если батюшка-король пожелает этого брака, возражать будет бесполезно. Против слова Визериса никто не пойдет, и не потому, что короля так боялись: скорее, опасались, что разлад в отношениях с королевой Алисентой склонит его в сторону старшей дочери. Рейнира как сестра тоже была вполне… терпимой; должно быть, потому что жила далеко и редко бывала в Королевской гавани. Сидела на Драконьем камне, воспитывая своих бастардов, которым Эйгон отнюдь не желал становиться отчимом; а ведь находились дурни, которые предлагали обручить Эйгона с Рейнирой, выглядевшей весьма потаскано. Хотя странно было ожидать, что после всех мужей, детей и любовников женщина будет выглядеть иначе; в любом случае становиться мужем одной из сестер Эйгон не хотел. В Вестеросе и помимо них немало девиц, годящихся ему в жены; король Визерис женился на девице из дома Хайтауэр, так почему сам Эйгон не мог заключить брак с кем-то не из родственников? Он знал, что матушка и лорд Отто его в этом поддержат: в Семи королевствах еще остались те, кто не одобрял кровосмешения даже между драконами. — Отца порадует ваш союз с Хелейной, — заметила королева Алисента и снисходительно улыбнулась, когда Эйгон сморщился, точно ребенок, которого заставляли есть парные овощи. — То есть, отец в самом деле хочет нас поженить? Мне действительно придется лечь в постель с женщиной, которая вылезла из той же щели, что и я? Лицо королевы Алисенты напряглось, глаза зло сузились, и через мгновение щеку принца обожгло пощечиной; несильной, мать никогда не била его всерьез, однако голова Эйгона мотнулась в сторону, волосы разметались, упав на лоб принца, а после королева ухватила его за ухо и потрепала, словно провинившегося мальчишку. — Она не просто твоя сестра, а принцесса крови. Если уж ты не уважаешь Хелейну, то я заслужила немного почтения, как твоя мать. — У меня и в мыслях не было оскорблять тебя, — пробормотал Эйгон, болезненно морщась; королева Алисента сурово свела брови, глядя на сына сверху вниз. — Однако тебе это удалось. Вероятно, не от злости или обиды, а по неспособности думать прежде, чем что-то сказать, — дернув принца за ухо последний раз, королева отпустила его и отошла, разглаживая складки на травянисто-зеленой бархатной юбке; Эйгон потер пульсирующее от боли ухо; лорд Отто с назойливостью мошки зудел о том, что это Эйгону полагалось занять трон после Визериса, а матушка трепала его за ухо, как маленького. Рейниру так явно никто не хватал и не грозил высечь, иначе бы она не стала бы вести себя столь нагло и беспечно, выставляя на показ всех своих бастардов. Досадно, иные ее забери: нагулянных сыновей принцессы ставили в один ряд с законными детьми короля и открыто заявляли об их правах на Железный трон! Эйгон уязвленно поправил волосы, исподволь поглядывая на королеву; как с первенца, с него спрашивали больше, но при этом все внимание было направлено на Рейниру и ее мужа. Что бы принц ни сделал, все было не так: если плохо, то Эйгону доставалась полная чаша недовольства короля и огорчений матери, а если хорошо, то его и вовсе не замечали, ведь будущему правителю и следовало быть успешным, способным и умелым. А еще — жениться на подходящей девушке; только вот Хелейна со всем тем бредом, что она порой несла, не слишком годилась на роль королевы. Как и Рейнира со всем ее выводком бастардов. — Так мне… обязательно жениться на Хелейне? — осторожно уточнил Эйгон. — Твоему отцу этого бы очень хотелось, — горестно вздохнула Алисента, потирая переносицу; принц небрежно передернул плечами. — Отцу хотелось бы, чтобы Рейнира родилась мужчиной. Ну, или мы с Эймондом — девчонками. — Не говори так, — попросила королева, — Визерис любит вас. Вы его сыновья, его наследники… — Напомнить тебе, кому из его детей достался Драконий камень? — вяло огрызнулся Эйгон, вынудив Алисенту отвернуться. Королева прижала ладонь к горлу, напряженная, сосредоточенная, будто в ожидании удара исподтишка, и принц виновато поджал губы. Он не собирался ссориться с матерью, однако и в безусловную любовь отца не верил. Как и в необходимость жениться на Хелейне. — Я не уверен, что лордам понравится, если я женюсь на родной сестре, — начал Эйгон. Алисента понимающе усмехнулась. — Хочешь взять в жены кузину? — О, боги, нет, — принц затряс головой, — Рейна и Бейла слишком… Веларионы. В отличие от сыновей Рейниры. — Прикуси язык, — велела королева; Эйгон возмущенно всплеснул руками. — Только слепой этого не видит! — Знаю. Но твоему отцу неприятно это слышать, поэтому не стоит повторять сплетни даже наедине со мной. — Если я женюсь на Хелейне, тоже будут болтать, — отметил принц и опустил голову, пряча ухмылку, когда Алисента протяжно выдохнула. — Ладно. Хелейна тебе не нравится, дочери Деймона слишком Веларионы, кто тогда остается? — Дорнийки? — оживленно уточнил Эйгон. Королева мнительно прищурилась. — Это никак не связано с той девицей из перинного дома, к которой ты наведываешься? Сын… — Алисента покачала головой. — Неужто ты думаешь, что леди будет вести себя так же, как шлюха? — Почему нет? Благородные дамы, служанки, потаскухи… между ног у них все одинаково. — И это тоже твоему отцу слышать не стоит, — отрезала королева. — Никаких дорниек. Тебе нужна набожная, скромная, приличная девушка из знатной семьи, чье положение должно быть не ниже, чем у Хелейны. — Если она не будет бродить босой по ночам по всему замку, то я согласен жениться на любой. — За дочерями Деймона такого замечено не было, — едко бросила королева Алисента, однако милостиво улыбнулась сыну, протянула руку, чтобы погладить его по волосам. Эйгон, сконфузившись, втянул голову в плечи. — Хорошо, я побеседую с королем на счет тебя и Хелейны, — Алисента ласково перебирала серебристо-светлые пряди принца, — и буду молиться, чтобы он не решил обручить ее с кем-то из мальчиков Рейниры. — Родись у нее девочки, нам с Эймондом точно не удалось бы отвертеться, — усмехнулся Эйгон и засопел, когда мать вновь принялась безжалостно терзать его ухо, после чего вымученно рассмеялась и погладила принца по голове; Эйгон поймал руку матери, благодарно целуя ее пальцы; если у нее получится подобрать для него другую невесту, он готов отказаться от посещения борделя… на какое-то время. Что поделать, если с потаскухами всяко выходило веселее, чем со всеми этими леди? После обещания королевы оставалось только ждать решения короля; Визерис или назначит дату помолвки между Эйгоном и Хелейной, или пригласит ко двору вероятных невест старшего сына. Принц надеялся, что обойдется без Веларионов. Эймонда и матушку это не обрадует, да и с Рейнирой этот брак семью не примирит. Визериса это, конечно, порадует, да толку с этого будет немного. Поэтому, когда матушка явилась в покои принца, улыбаясь донельзя загадочно, и смерила старшего сына многозначительным взглядом из-под ресниц, у Эйгона от волнения вспотели ладони. — Сын, — королева Алисента свела брови, заметив темноволосую служанку, разрумянившуюся от того, что рука Эйгона мяла ее бедро под задранной юбкой. Девушка молниеносно отскочила от принца, лихорадочно одернула подол, неуклюже приседая перед королевой. Алисента вздохнула, раздувая ноздри, и не шевелилась до тех пор, пока служанка не выскользнула из комнаты. Метнув острый взгляд ей вслед, Алисента укоризненно покачала головой. — Обсуждаешь со мной свою будущую женитьбу, а сам волочишься за горничными. Разве так подобает вести себя старшему сыну короля? — Чтобы я не натворил, все это меркнет по сравнению с выходками принца Деймона, — Эйгон неловко вытер нос рукавом бархатного дублета и поднялся навстречу матери, которая с напускной неохотой позволила ему поцеловать свои руки, — скажи, что ты пришла с хорошими вестями. — Это зависит от того, какие новости для тебя хорошие. — Если Рейнира в браке с Деймоном родит ребенка рыжего, словно морковка, я вдоволь посмеюсь, — заявил Эйгон и, хохоча, увернулся от материнских пальцев, которые тянулись к его многострадальному уху. — Какая грязь… ты словно вырос на Блошином конце, а не в Красном замке, — королева Алисента вздохнула, силясь унять раздражение, и вынудила себя улыбнуться, — король хотел твоего брака с Хелейном, однако нам с твоим дедом удалось уговорить его взглянуть и на других возможных невест для тебя. Поэтому… Королева таинственно замолчала, озорно искрясь взглядом. — Завтра вечером в Королевскую гавань прибудет лорд Баратеон вместе со своими дочерями. У него их четверо — тебе будет из кого выбирать. — Баратеон? — Эйгон поморщился. Он ожидал… принц сам не знал, чего ждал. Повезло, что отец не стал настаивать, однако Баратеоны сами произошли от бастарда-Таргариена, и в этом Эйгону виделась некая насмешка. Алисента, заметив недовольство старшего сына, все же ухитрилась схватить его за ухо. Эйгон запыхтел, согнулся, подавшись к королеве, как только она потянула его к себе. — Не многовато ли капризов, сын мой? Король Джехейрис в твоем возрасте бросил вызов Мейгору Жестокому, а ты воротишь нос от порядочных леди, которые сделают честь любому дому. Запомни, Эйгон, мое терпение не безгранично, а у твоего отца — и подавно. Продолжишь вести себя как малое дитя, и Визерис окончательно уверится в том, что Рейнира больше подходит для Железного трона, чем ты, его сын. — Ладно, как скажешь, — выплюнул Эйгон и своевольно выпятил нижнюю губу, как только королева его отпустила, — только если у дочурок Баратеона окажутся бороды такие же густые, как у его батюшки, я сбегу за Узкое море и женюсь там на тирошийке с зелеными волосами. — Нет у них бород, — отчеканила негодующе побледневшая Алисента. Эйгон в ответ хмыкнул, подумав, что бороды у женщин растут совсем не на лице.