Сны. В поисках Золушки

Сновидения — область бесконечных возможностей. И неправда, что мы являемся сторонними наблюдателями. Всё зависит от наличия фантазии и любопытства. В своих снах, ни много, ни мало, я спасаю мир. Иногда… В основном же, избавляю белый свет от злобных монстров и мутантов, разыскиваю пропавших людей, и не только людей. Например, прошлой ночью меня занесло в известную всем сказку… …Сон начинается невесело. Золушка исчезает, а её отец, Лесник, который в лучах софитов моего буйного воображения уже и не лесник вовсе, безудержно пьёт от горя. Хожу по его дому, ищу зацепку, не зря же я вынырнула в этой истории. Всюду беспорядок и запустение. Оживить помещения не в силах ни мачеха Золушки, ни редкие друзья Лесника, всё реже заглядывающие на негостеприимный огонёк. Среди множества безделушек, привезённых Лесником из странствий, выделяется статуэтка индийского бога Вишну. Именно эта фигурка завалена, будто специально, всяческим хламом. Меня интригуют огромные миндалевидные очи, они блестят и переливаются почти живой влагой. Подхожу. Один глаз бога недвижно смотрит в вечность, но другой… Зрачок неотступно следит за мной. Как только он привлекает моё внимание, начинается интересное. Трудно понять метания обсидианового круга в изящно обрисованном чёрной краской белоснежном овале. Прямо слышу фырканье индийского бога: «Балда!» Вряд ли прекрасный Вишну знает такое слово, но цель достигнута. Я тихо смеюсь, следовательно, расслабляюсь, настраиваюсь на общение с неведомым.  — Звал? Что ты хочешь мне сказать? Зрачок уходит под веко, на освободившемся белом поле, как по экрану девайса, бежит буквенная строчка. Вишну трудно писать по-русски, но шрифт Таймс бойко появляется и исчезает, кто-то правит текст: «Возле… возня… возьми кота, он знает, куда идти»  — Чёртов Т9? — сочувствующе улыбаюсь я. «Не смешно…» Кажется, я обидела индийского бога. В усадьбе живёт единственный кот, рыжий и облезлый Марсик. Он старый, злой и ооочень умный. Благодаря тысяче и одному ухищрению ловлю животное. Удержать его в руках также трудно, как поймать. Котяра рвётся из рук, царапаясь и кусаясь, орёт благим матом о нарушении соглашений Женевской конвенции. Причём сразу всех! Сражаясь и препираясь на ходу, мы всё-же достигаем неприметной двери в чулане под лестницей. Тусклый свет ниоткуда, почти пустая комнатка. Из стены торчит допотопный водопроводный кран, под ним каменная чаша. Вид помещения убог и, одновременно, прекрасен. Воздух наполнен магией. Я совсем не удивляюсь, когда латунный раритет начинает со мной диалог:  — Оставь кота в покое…  — Ой, да нате ваше усатое чудовище! Больно надо! Марсик урчит, задирая хвост. Неказистая животинка превращается в роскошного серого кота-красавца. Интересно, хамелеоновые котейки мне ещё не снились... Из стены проступает сияющий девичий лик. Озорная брюнетистая чёлка падает на гладкий бледный лоб. Хм, симпатичная девчушка, глазастенькая… Приятное впечатление портит кран вместо носа. Нежный голос вещает дальше. Из бесконечного потока непонятного бормотания ухо различает лишь пару слов:  — Возьми это. Надо мной зависает большой воздушный шар цвета утреннего тумана, эдакий Шалтай-болтай из сказки Кэрролла. Дёргаю за ниточку, шар послушно опускается на каменный бордюр мойки. Кот мурлыкает ещё звонче. Шерсть животного начинает блестеть, по ней пробегают крошечные голубые искры. Марсик запрыгивает на мойку и пытается потереться о бок Шалтая. Задумчиво покачнувшись, потеряв призрачную лёгкость, шар падает на пол, разбивается на множество кусочков. Мелодичный звон, плывущий в воздухе почти осязаемой вибрацией, предвосхищает появление миниатюрной особы в скромном белом платье.  — Получилось! — восклицает девушка, удивлённо разглядывая свои ладони и кружась в радостном танце. Золушка, а это именно она, поднимает на меня взор вечно юного индийского божества, взор той самой барышни, замурованной тёмным колдовством в кирпичной кладке родового поместья. На аккуратном носике — россыпь задорных конопушек, щёки разгораются алым румянцем. Так-то лучше, никогда ещё водопроводная труба не красила облик барышни! Привлечённый звуками чародейства, отец Золушки появляется на пороге чулана и увлекает дочь в преобразившиеся комнаты дома. С появлением девушки тягостная атмосфера безнадёги и запустения пропадает. Финальные кадры моего сновидения греют душу. В центре огромной библиотеки статный мужчина в одежде старинного кроя бережно обнимает найденную дочь, слёзы счастья текут по его небритым щекам. Он неловко крутит головой, освобождая подбородок из тесного плена высокого воротника, мешающего разглядеть свою единственную кровинушку. Лесник сдирает галстук, швыряет под ноги и облегчённо вздыхает. Предмет гардероба, с виду обычный, на поверку оказывается тоже заколдованным. Вместе с удавкой-галстуком пропадает и жена-ведьма. Фух, здесь, кажется, всё в ажуре! С лёгким сердцем я возвращаюсь в реальность.