Крысолов

— Вань, расслабься, все будет нормально. Не сходили в этот раз, сходим в другой. Это обычный плановый осмотр. На словах Ваня соглашался, но по глазам было видно, что его ничто не убедит. Даже странно, Мирон после их разговора совсем успокоился, убедившись, что Ваня тоже хочет детей. Ну одного во всяком случае. Где-то внутри Мирон подозревал, что Ваня мог притвориться, чтобы беременного друга не огорчать. Но сыграть такое нервное беспокойство было бы невозможно. Теперь они созванивались гораздо чаще. А ещё Ваня не спорил, и если Мирон говорил, поглаживая едва округлившимися под толстовкой живот, что хочет, чтобы Ваня поехал с ним, тот соглашался и на счёт билетов не возбухал. На их счастье политическая жизнь несколько пошла на спад, так что уже третью неделю Мирон оставался в Питере. Было здорово, что можно просто завалиться в семнашку, и торчать за стойкой всю ночь. — Ты уверен, что тебе не вредно полуночничать? — спросил Ваня в третий раз. — Я почти весь день спал, уже надоело. Или я тебе мешаю? — он вскинул бровь. — А ты что, пить теперь в моём присутствии тоже не будешь? До этого Ваня перестал курить в его присутствии и частенько теперь просто держал незажженную сигарету во рту. — Что? — Ваня не понял и посмотрел на свой стакан с колой. — Да нет, просто не хочется. Ты же сам всегда топил за то, чтобы я пил поменьше. — Да ты в таком напряге, что может выпить, чтобы отпустило? — Я не в напряге. Просто волнуюсь. Образ жизни, который мы вели — ничему хорошему не способствует. — Мы оба здоровы физически, все будет нормально, — Мирон накрыл его руку своей, и Ваня неуверенно улыбнулся. *** — Тебе надо одеваться теплее, Мир, ну как ты не понимаешь?! — Не кричи, — Мирон поморщился, как будто у него голова болела. Или зубы. Ваня понял, что последнюю фразу он и правда орал. А на Мироне уже было две кофты. — Извини, — сказал, чувствуя себя отвратительно. Что за фигня с ним творится? С тех пор как узнал, что у них будет ребенок, как с катушек съехал. От собственных истерик по поводу того что Мирон не то ест и не так одевается, уже самому было стыдно, но перестать почему-то не получалось. Все свободное время он читал в интернете всякие ужасы про беременность и боялся, чтобы этого не случилось у них. Или чтобы Мирон об этом не узнал и не нервничал. Только Мирон был спокоен как танк, а Ваня истерил за двоих. — Вань, все ведь хорошо, ну? — он напялил дурацкую вязаную шапку, от которой смеха было больше, чем тепла, и Ваня невольно улыбнулся, вспоминая, как они оба ее носили. Обычно Ваня успокаивался куревом, но при Мироне курить было нельзя, а отходить чтобы подымить в сторонке, не хотелось. Да и тошнило от сигарет последнее время. И от выпивки. Непьющий бармен, где это видано? Но пока никто кроме Мирона не замечал, что рома в свою колу он не добавляет, и пофиг. Он сходил умыться, посмотрел в зеркало на непривычно бледное отражение. Спал он тоже неважно. На диване, чтобы Мирону не мешать. И страдал нещадно. Три раза вставал ночью, чтобы посмотреть как у него дела. — Сделаем УЗИ, и будет спокойнее, — сказал он бледному Рудбою в зеркале. *** Врачом у них была очень приятная женщина неопределенного возраста за пятьдесят. Терпеливо подождала, пока Ваня, которого опять тошнило, вернётся из туалета, и только тогда приступила к осмотру уже вовсю готового Окси. Показала и рассказала им все, что можно было и ответила на миллион Ваниных вопросов, которые посыпались из него как горох из дырявого мешка, отскакивая от стен чистенькой смотровой бесконечными «что, если?». Доктор методично отвечала, пока они вытирали гель в четыре руки. Четыре растатуированных руки. — А вы, Иван, будете на учёт становиться, раз уж пришли? Скринить пока рано, но посмотреть на предмет срока можно. — А меня то зачем? — Ваня, пытавшийся не забыть все рекомендации, не мог сообразить, в чем дело, а Мирон неверяще на него смотрел, переводя взгляд с лица на бесформенную яркую толстовку. Оба уставились на доктора, а она только глаза закатила. — Вот она, современная молодежь. Дни в интернете просиживает, а про контрацепцию словно и не слышали никогда. Получите второй сюрприз на семью. *** На скромную церемонию в мерию они позвали только самых близких. Фанаты и так уже все знали. Живот Мирона уже было сложно скрыть, а Ваня, в любимых мешковатых шмотках удачно шифровался. Оба принебрегли костюмами в угоду собственному раздолбайскому стилю и были совершенно счастливы.