Дай мне убежище.

Подойдя к стойке администратора, Бен увидел афроамериканца средних лет, который листал какой-то потрепанный довоенный журнал, обложка которого за давностью лет полностью утратила свой цвет и истерлась. - Ты тут девочками заведуешь? – сходу спросил гуль. - Ну допустим. А чего изволишь хотеть? – с презрительной, оценивающей усмешкой, спросил Дермонт, опуская журнал на колени. - Того же, зачем сюда приходят остальные мужчины. Мне нужна девчонка на ночь. - Сто крышек и шлюха твоя – без интереса ответил Дермонт, снова раскрывая журнал. – Плата вперед. Деньги не возвращаются. - Мне нужна непростая шлюха, я ищу деваху с крепким норовом, чтобы драчливой была и упрямой. - Любишь пожестче? – с интересом быстро глянул на гуля администратор. - Хочу самую бойкую и злую. Есть такие? Если нету, тогда я пошел – и Бен развернулся к выходу. - Погоди, старик, не кипишуй. В общем, есть одна необъезженная кобылка, из тех, что лично принадлежит Джеймсу. Да только она ему не дает. Она никому еще не дала здесь. Клиенты от нее сбегают, говорят, что трахаться сюда пришли, а не бороться. – Дермонт заговорщически наклонился к стойке. - Беру – коротко кивнул Бен и бросил на стол мешочек с крышками – Ровно сотня, можешь не считать. Глаза афроамериканца загорелись и он сбросил с колен журнал, тот шлепнулся на пол, Бен сумел разглядеть только несколько букв на обложке. - Если сумеешь обуздать красавицу, верну тебе пятьдесят крышечек лично в руки! Я поспорил с Майком, что никому не удастся ее трахнуть. – Майк! – крикнул администратор куда-то на верх, приведи Глорию в комнату номер три! - Глорию?! – переспросил голос с лестницы – Ты ничего не напутал? - Нет, тут один ненормальный заказал именно Глорию. Бен нахмурился. Глория. Возможно, Мэгги просто не захотела называть свое настоящее имя. Либо он ошибся и план придется менять. В любом случае сейчас отступать уже поздно. - Только вот что, мужик, собаку и пушку придется оставить здесь. Таковы правила этого заведения. Еще твой вещевой мешок. Не волнуйся, нам твои вещи не нужны, все будет в сохранности. Бен протянул администратору свой вещмешок и винтовку. - За псом присмотрите – он кинул еще пару крышек – Накорми и напои животное. - Заметано – ухмыльнулся Дермонт и крышки отправились к нему в карман брюк – Третья комната сверху, иди. Бен поднялся на второй этаж по широкой лестнице, отделанной выцветшим вытоптанным множеством ног ковром. Вероятно, когда-то он был красным и отдавал дороговизной. Но сейчас эта розовая дорожка явно была пережитком прошлой эпохи. Обшарпанные стены иногда подкрашивали, потому что в некоторых местах на них виднелись несколько слоев краски. На стенах в коридоре висели картины, изображающие похоть, оргии и камасутру. Около двери с номером три висела картина «Даная и лебедь». «Очень символично» - подумал гуль и услышал крики за дверью. - А ну пусти, кому сказала! Не смей меня пристегивать, радуйся, что я не могу надрать тебе зад! Бен толкнул дверь и зашел. Молодой парень прицепил отчаянно сопротивляющуюся Мэгги наручниками за правую руку к решетке кровати. - Вот так поспокойнее станешь, Глория – сказал он Мэгги и обратился к Бену – Ну просто мигера, точно не жалеете, что выбрали ее? Еще есть время передумать. Бен мотнул головой. - Ну мое дело – предупредить, вот ключики от номера, завтра в десять утра освободите помещение. Ключик от наручников на тумбочке, но мой совет вам – не освобождайте ее. Крышки не возвращаем, истязать не советуем. Хотя некоторые и заслуживают порой – он мельком взглянул на злую, сидевшую на кровати Мэгги и, усмехнувшись, вышел. Бен запер за ним дверь и, повернувшись, увидел, как Мэгги пытается пальцами левой ноги дотянуться до блюдца с ключами. В этой одежде она не узнала Бена и он молчал, чтобы не выдать себя. - Если в тебе есть хоть капля сострадания, чужак, освободи меня и оставь в покое. Иначе я проломлю тебе череп! – Мэгги смотрела на него исподлобья, ее волосы разметались по лицу, она была одета как служанка, в пожелтевшую от времени блузку с длинным рукавом, черную юбку, передник скрывал ее шею, но Бен уже знал, что под ним. Рабский ошейник, надеваемое на шею и запирающееся на замок массивное кольцо с небольшим зарядом взрывчатки, малым радиопередатчиком и детонатором с дистанционным управлением. Взрыв не слишком силён и не может повредить окружающим – в том числе и другим рабам – но того раба, на чьей шее ошейник, он гарантированно убивает. При попытке снять ошейник он точно так же взрывается. - Эй ты, ты что, глухонемой?! – закричала Мэгги – А ну быстро освободи меня! Бен подошел к тумбочке, взял с маленького блюдца ключик и приподнял его перед глазами, как бы спрашивая «не это ли тебе нужно?». Мэгги кивнула и ключ тот час отправился в противоположную сторону комнаты, со звоном отскочив от стены, упал в углу. - Ах ты сволочь! – завопила Мэгги – Я перегрызу тебе горло, только подойди ко мне – она попыталась ударить гуля, но тот ловко перехватил ее свободную руку. Он наклонился к ее лицу почти вплотную. В ее глазах металось отчаяние напополам с ненавистью, паника напополам с хладнокровием, страх напополам с храбростью. Бен резко стянул бандану и впился губами в ее губы. Он почувствовал как она вздрогнула. А затем обмякла. Он отпустил ее руку и она посмотрела на него снизу вверх. - Бен?.. Это ты?.. Но… но как ты меня нашел?! – она задрожала, на глазах появились слезы. От пылкого нрава не осталось и следа. Перед ним теперь сидела смиренная, наивная девочка. Как тогда, много лет назад. Когда он нашел ее под столом в доме ее погибших родителей. - Как ты нашел меня? Зачем ты пришел? – вдруг спросила Мэгги и расплакалась. Около двери в комнату номер три остановился Майк и приложил ухо к двери. - Что-то не слышу ее больше – прошептал он уборщику Тому. - Может, он прибил деваху? – спросил тот. - А не, вроде слышу. Кажется, она плачет. Ну и ну! - Мне помогли отыскать тебя – наконец сказал Бен. – Добрые люди, которым не все равно. - Но как ты попал сюда, как ты выбрал именно меня? Я же не называла своего имени здесь. - Я просто попросил предоставить мне самую бойкую дамочку здесь и мне дали тебя, так что формально я тебя купил на ночь – чуть улыбнувшись, ответил гуль. - А если бы ты ошибся, что тогда? - Мне следовало рискнуть и я рискнул. Повезло. Если бы ошибся, придумал бы план получше. - На мне ошейник – сквозь слезы промычала Мэгги. - Знаю, поговорим об этом завтра – коротко ответил Бен – Ты не рада меня видеть? - Очень-очень рада, Бенни, вытащи меня отсюда, вытащи меня из этой дыры, я больше не могу здесь оставаться! Мне очень плохо. – она протянула к нему свободную руку, он прошел к лежащему в углу ключу, поднял его, снял плащ и шляпу, бросив их на единственный стоящий в комнате стул, и вернулся к кровати. Отстегнул наручники, сел рядом и вытер ее слезы. Она потерла руку. - Бенни, мне было так плохо без тебя! – она забралась на кровать с ногами, подползла к нему сзади, обхватила его и зарылась носом в его волосы. Воспоминания прошлого вспыхнули в голове Бена. Больше двухсот лет назад, когда он еще работал главным инженером в штаб квартире РЕПКОНН, в его кабинет вошли двое представителей фирмы ВолТек. С ними был исполнительный директор РобКо. - Здравствуйте, Бенджамин Элдридж, меня зовут Крис Брайн – он протянул руку Бену, когда тот привстал из-за стола – Наша корпорация рада сообщить вам, что вы прошли тест и для вас зарезервировано место в нашем убежище номер семь! Это семейное убежище для умных и талантливых людей. Вот ваша карточка-идентификатор. Пожалуйста сохраняйте ее при себе, ведь никогда не знаешь, когда она может пригодиться – мужчина лучезарно улыбнулся белоснежной улыбкой. - Подождите, но здесь только одна карточка! Как же моя жена, Клэм? Она очень способная медсестра и я уверен, что… - Простите, но ее в списках нет – улыбка тут же потухла на лице представителя ВолТек. Он развернулся и зашагал к дверям – до встречи, мистер Бенджамин. Злость и огорчение одновременно охватили Бена. Ему захотелось догнать этого самонадеянного представителя и надавать ему по морде. Но путь ему преградил начальник. - Не горячись, Бен. Я уверен, что это какая-то ошибка и скоро все поправят, вот увидишь. А пока вот что, даю тебе отгул на сегодня, а то на тебе лица нет. Иди домой, выпей чего-нибудь, отдохни. И Бен пошел. Но не домой, а в местный бар и пил, долго, но алкоголь не брал его. Тогда он поплелся домой, ему хотелось забыться. Он знал, что дома ждала она… Он вошел в спальню, его жена лежала в кровати и читала какую-то книгу при свете настольной лампы. - Как ты сегодня поздно, милый, много работы? – спросила она бархатистым голосом, поднимая на него глаза. Он стоял в дверях спальни и молчал. – Ну что ты стоишь там? Ты уже покушал? Ужин на столе внизу. - Я не голоден – сухо сказал Бен и прошел, наконец, в спальню, сев на краю кровати. Клэм подползла к нему сзади, обхватила его и зарылась носом в его волосы. - Ты что пил? – вдруг спросила она – От тебя пахнет спиртным. - У друга на работе дочка родилась, отметили – соврал Бен и вздохнул. - Кстати, об этом. Бенни, у меня для тебя сюрприз. - Не очень люблю сюрпризы – тихо проговорил он. - Этот тебе понравится. Ты скоро станешь папой. Я беременна – прошептала она ему на самое ухо. Он вздрогнул и вскочил, обернулся и посмотрел на Клэм, она даже испугалась, столько безумия было в его взгляде. Но она сочла это приступом радости, а у него в голове метались мысли о том, что теперь делать… как ей сказать?! Что будет с ней и ребенком? Как сохранить ему жизнь?.. Или убить их обоих, так и не дав ему появиться на свет, избавить ее и себя от пытки выбора между жизнью и смертью. - Ты что, не рад? – с осторожностью в голосе спросила Клэм. Бен на секунду тряхнул головой, отгоняя рой мыслей и снова сел рядом с ней. - Рад, конечно, дорогая, я очень-очень рад. У нас будет ребенок… - Бенни, а ты не рад меня видеть? – вдруг спросила ему на самое ухо Мэгги. – У меня есть для тебя сюрприз. - Не люблю сюрпризы – Бен поежился от наступившего дежавю. - Я сохранила свою девственность для тебя – очень тихо прошептала Мэгги – ты рад? Гуль вскинул бровь – неужели и правда ее никто не трогал? Но ничего не ответил. - Ну… ты все таки купил меня на ночь, не так ли? Так что мешает тебе воспользоваться своим товаром? - Никогда не говори так про себя, Маргарет! – резко обернулся Бен – Не этого я желал тебе! - Ненавижу, когда ты так меня называешь – прошептала она, вытирая слезы. – Я хочу только тебя. Если и есть кто-то, кому я отдам всю себя без остатка в этом одичалом мире, то это будешь только ты. Если не ты, то никто. Так и умру старой девой – она попыталась улыбнуться. Бен молчал. - Ну что там, все такая же тишина? – спросил Тома подошедший к двери Майк. Уборщик кивнул. - Да уж, не иначе как оставил попытки ее добиться и наверняка дрыхнет. - Я лишь хочу немного счастья, простого женского счастья… поэтому я и убежала тогда с Джерико. - Хотела счастья для себя, а добавила головной боли для меня – гуль саркастически ухмыльнулся. - Прости меня, Бенни, прости за все, что я сделала. Я и представить не могла, в какую передрягу влипну! Я всего лишь хотела, чтобы ты немного ревновал, чтобы ты сделал первый шаг ко мне. Так тяжело жить рядом с тобой и в то же время так далеко от тебя! Мне так хотелось, чтобы ты обратил на меня внимание. - Но я всегда обращал на тебя внимание, я всегда давал тебе то, чего ты хотела. Бен вспомнил, как Мэгги, когда ей было одиннадцать, не могла нормально спать, ее мучили ночные кошмары. Бену было жалко девочку, но он никак не мог ей помочь, успокоительные, что дала им местный врач в Мегатонне не решили проблему. Тогда он начал разговаривать с девочкой и кое-как вытянул из нее что она боится ночных кошмаров из-за того, что с ней больше нет ее любимого мишки Тедди. Тогда Бен вернулся в Грейндич, который к тому моменту уже заняла небольшая банда рейдеров, и перестреляв негодяев, ворвался в бывший дом Мэгги, нашел мишку и уже собирался уходить, как на него из засады напали двое рейдеров, тогда он кинул себе под ноги гранату и те сбежали в панике, не подозревая, что граната была учебной, которую он нашел в учебном центре Грейндича. Мэгги никогда не узнала, что цена ее мишке шесть человеческих жизней. В другой раз, когда ей было четырнадцать, увидев у соседского мальчишки, Карлоса, пневматическое ружье, Мэгги захотела себе точно такое же. Тогда Бен вломился на опорный пункт регуляторов, и пустив пулю в голову местному лейтенанту банды, снял с его трупа Магнум сорок четвертого калибра. Маргарет была вне себя от счастья, тогда же он научил ее стрелять по банкам на задворках Мегатонны. Шериф только качал головой. Эти воспоминания заставили Бена улыбнуться. А сейчас Мэгги сидела перед ним такая униженная, беззащитная, но не сломленная. Если она так хочет, чтобы первым мужчиной в ее жизни был он, Бен, так может и сейчас дать ей то, чего она так жаждет?.. Ее лицо стало таким худым и бледным, на нем виднелись заживающие уже синяки, значит ее били, на правой щеке была свежая ссадина. Он протянул руку и коснулся ее щеки. Она молча смотрела на него, в глазах ее читалась мольба. Так обессиленный путник в пустыне смотрит на того, у кого есть вода. Бен наклонился к ней и их губы слились в поцелуе. У него было много женщин, самых разных, и красавиц, и страшных, и гулей, он умел манипулировать людьми, он знал, когда секс бывает выгодным. За столько лет он перепробовал много способов получать удовольствие. Наверное, можно даже сказать, что сам он был искусным любовником. Несмотря на его вид, он был весьма обаятельным, и женщины чувствовали это. Но он старательно избегал девственниц. Клэм, его жена, была девственницей, когда они встречались, она сразу сказала ему об этом. Поэтому они вместе ждали первой брачной ночи. Та ночь была незабываемой, нежной, застенчивой, осторожной. Он не хотел стирать эти воспоминания. Он считал их очень личными, и тот опыт, самый первый, самый приятный. Река, в которую нельзя войти дважды. Но тогда они оба были девственниками. А теперь ему предстояло решить это для девушки. И не какой-нибудь уличной девки, а для его Мэгги. Не так должно было это быть! Не в этой обстановке, не с этим дурацким ошейником на ее прекрасной тонкой шее, не на этих грязных простынях в стенах борделя. Он хотел лучшей жизни для своей девочки. Бен колебался. - Я хочу тебя, Бенни – тихо прошептала Мэгги. – Я только твоя. Он стал расстегивать ее блузку, по одной пуговке. Обычно он всегда точно знал, как быть. Но не сегодня. Все знали Бенджамина, как решительного гуля, который сначала стреляет, а затем задает вопросы, многие поговаривали о том, что он наемник, который не перед чем не остановится, гуль, не знающий страха смерти. Не знающий пощады. Да, так оно в общем-то и было. Но не сейчас. Он волновался, с удовольствием он отметил про себя, что давным-давно уже не испытывал подобных чувств. Он даже забыл, как все это называется. Страсть, желание, любовь?.. Столько лет он был циничным гулем, почти не испытывавшим эмоций. Эта жизнь уже надоела ему, правду говорят, что довоенные гули рано или поздно сходят с ума и пускают себе пулю в лоб. Вероятно, он поступил бы точно так же, если бы не Маргарет. Видимо кому-то свыше нужно было, чтобы Бенджамин пожил еще, и послал ему малышку Мэгги. Он вздохнул и ощутил тонкий аромат ее кожи. Он чувствовал, как ее сердце бешено колотится. Когда-то он сам был таким же. Когда-то давно… Блузка поддалась и он стянул ее с Мэгги, словно подстреленная птица, она опустилась на пол. Он скинул свою черную жилетку. Он вдруг вспомнил, как не мог снять с Клэм ее бюстгальтер, от того, что его застежка была не сзади, а спереди и он не понял, где же он расстегивается. Тогда Клэм, смеясь, расстегнула его сама. Сейчас только взглянув на такого же типа застежку, он быстро расстегнул ее. Удивительно, как давно он уже не встречал женщин с такими бюстгальтерами. Правда, многие и вовсе ходили без них. Интересно, где Мэгги сумела его раздобыть? Она ахнула и Бен, не давая ей опомниться, склонился к ее груди, осыпая ее поцелуями. Кожа у нее была очень нежной. Теперь он слышал, как сильно и часто бьется ее сердце. Бедная девочка… Он быстро расстегнул свою рубашку, скинул ее и, прижав девушку к кровати, вновь поцеловал в губы. Его рука уже расстегивала ее юбку. Он вспомнил, как однажды Клэм вернулась с работы на обед, он в тот день отпросился с работы из-за кое-каких дел. Увидев в прихожей жену, он бросился к ней, закружил ее в своих объятиях, они начали целоваться, он посадил ее на тумбу для обуви, и принялся расстегивать ее юбку, но делал это слишком резко, в итоге он сломал застежку на молнии. Клэм потом сильно расстроилась, что пришлось поменять юбку на брюки. Она не любила носить штаны. С тех пор Бен был очень осторожен в вопросах застежек на молниях. Минуло много уже времени, теперь он искусно расстегивает даже самые странные наряды. Освободив девушку, он снова помедлил. Она лежала перед ним, его Мэгги, абсолютно голая и тяжело дышала, в ее глазах читались звериные инстинкты, взгляд был затуманенным. Только этот проклятый ошейник обхватил ее шею! О, если бы он только мог снять его сейчас же! Когда-то Бен работал в Нью-Рино с гулем по имени Ларри, тот частенько хвастался, что умеет открывать такие ошейники, но им ни разу не попался на глаза ни один раб, так что проверить слова Ларри он не мог. А зная, как гули умеют обманывать, привык без причины не доверять Ларри. Может, и следовало бы… Бен посмотрел на ее руки. На сгибах локтей виднелись синяки. «Должно быть, там есть и следы от уколов. Девочка сидит на препаратах, судя по всему крепко» - эта мысль раздосадовала его. Он погладил ее обнаженное тело. Она застонала, когда он погладил самый низ живота. Ему вспомнилось, как Клэм выгибалась навстречу его ласкам. Он сбросил с себя брюки и, раздвинув ее ноги, вошел в Мэгги, возможно чуть резче, чем следовало, но он хотел, чтобы она почувствовала минимум боли. Она закричала, этот крик перетек в громкий стон, ее тело выгнулось у него в руках. «Какая она хрупкая, какая невесомая» - промелькнула мысль в голове Бена. Он подождал, пока она расслабится и продолжил движения. Мэгги снова застонала. Он смотрел на нее и видел Клэм, в комнате было почти темно. Он испытывал к ней какие-то нереальные чувства. Словно его Клэм ожила и теперь вернулась к нему в эту затхлую, забытую Богом дыру. Мэгги стонала и в этом стоне Бен слышал стон Клэм. Воспоминания двухсот летней давности ожили и объединились с реальностью, ему показалось, что он сходит с ума. - Бенни! – неожиданно Мэгги коротко вскрикнула и задрожала всем телом, дыхание ее сбилось, руками она сгребла простынь. Бен понял, что это финал. Ее тело обмякло. Он вздохнул и освободил девушку от себя. На простыне он заметил кровь. «Значит, не соврала, не обманула. Лучше бы обманула.» - с горечью подумал Бенджамин. Сев на краю кровати, он мысленно пожалел, что не переложил сигареты в брюки. «Сейчас бы закурить» - размышлял он, глядя на неподвижное белое тело своей Мэгги. Вдруг она засмеялась, перевернулась на бок и застыла, увидев кровь на простыне. - Это нормально, так всегда бывает, когда у женщины первый раз в ее жизни. – спокойно сказал Бен. Он понял вдруг, что у Мэгги не было нормальной юности, ее мать не успела рассказать ей элементарных вещей про ее организм. Когда Мэгги исполнилось тринадцать, Бен вернулся с очередного «похода», как он называл свои дела, довольный тем, что ему удалось захватить парочку настольных игр из местного приюта для Мэгги на обратном пути, но Мойра сказала, что девочка не выходила из дома последние несколько дней. Она заперлась изнутри и не желала открывать. Бен отпер дверь своим ключом и нашел бедняжку в кровати наверху. Она сидела и плакала. - Бенни, я заболела – заревела девочка – Я умираю, истекаю кровью. Мне страшно… Она идет уже два дня и не останавливается! – Мэгги подняла одеяло и Бену стало все понятно. Пришлось успокаивать бедняжку, объясняя, что в жизни девушки каждый месяц происходят изменения, которые внешне проявляются вот такими вот небольшими кровотечениями и что через пару дней все пройдет. Мэгги сжалась в комочек. Неожиданно ей стало страшно, мерзко, плохо. Заныл живот. Ей захотелось исчезнуть, перестать существовать. Она отвернулась, слезы потекли по ее щекам. Бен окончательно погасил керосиновую лампу, стоящую на тумбочке у кровати, и лег в кровать. - До завтра у нас еще есть немного времени, а сейчас надо поспать. Завтра я вытащу тебя из этой дыры. – И помолчав, добавил совсем тихо – Я же говорил, что ты будешь потом жалеть… У двери стояли трое: Майк, Дермонт и Томми. - Похоже, я просрал свои крышечки – с горечью сказал Майк.