Двое: Лютня и я

Тилл бежала долго, петляя по сухой земле, как заяц, и заметая следы. Изредка выходила то на одну, то на другую лесную тропинку и тут же снова уходила с нее, скрываясь среди деревьев. Сколько длился этот бег, она не знала. По ощущениям: целую вечность, а на деле… Тилл задрала голову вверх. Начинало темнеть, а значит, на деле прошло вряд ли больше пары часов. Девушка прислушалась, от напряжения шевельнув острым кончиком уха. Ничего. Полнейшая пустота, будто лес не просто безмолвствовал, поглощая шаги очередных разбойников, а прямо-таки вымер. Тилл передернула плечами, отгоняя мысли о том, что скоро и ей так кто-нибудь с радостью поможет вымереть. Думать об этом категорически не хотелось, а не думать так же категорически не получалось — все-таки оказаться одной, да еще и в незнакомой стране, где прежде была всего разок в далеком-далеком детстве… В общем, все это изрядно нервировало. Тилл покрепче прижала к себе лютню, для надежности обхватив ее обеими руками, и упрямо пошла дальше. Ну, куда-нибудь ведь она точно выйдет, да? Не может же этот лес тянуться вечно? Зеленые кроны деревьев, будто в насмешку, покачивались от ветра, и один листок, отцепившись от ветки, плавно спланировал вниз и опустился на светлую и крайне лохматую макушку девушки. Тилл раздраженно стряхнула его, переступила через торчащую из-под земли корягу, едва не споткнувшись об нее, и снова вышла на тропу. Среди деревьев, не видя в приближающейся ночи никаких ориентиров, она могла бы хоть до рассвета ходить кругами. А дорога, возможно, все же куда-то ее и выведет. В идеале, туда, где есть еда, теплая вода и мягкая постель, но на худой конец сойдет и просто еда. Живот заурчал, откликнувшись на ее голодные мысли, и Тилл потопала быстрее — благо, идти по тропинке оказалось не в пример проще, чем продираться через заросли кустарника, припрятанные под травой корни деревьев или разросшуюся на целую поляну крапиву. То есть, не оказалось, конечно — это, в общем-то, было даже очевидно. Но сейчас Тилл надеялась, что разбойники уже перестали ее искать, а на одинокую путницу с лютней в руках вряд ли кто-то обратит внимание. Когда солнце скрылось за горизонтом, на лес пугающе быстро опустилась ночная мгла. Будто кто-то щелкнул пальцами — и вот, вокруг уже непроглядная тьма, такая, что ногу можно сломать, даже не сходя с тропинки. Поэтому Тилл перевела дыхание только тогда, когда наконец вышла из леса. Прищурившись, огляделась, но единственное, что ей удалось разглядеть, это свет вдалеке. Такой теплый, желтоватый, будто от факела или домашней свечи. Свет, как вскоре узнала путница, шел от большого деревянного двухэтажного дома. «Трактир У Гнома» гласила кривая вывеска над входной дверью, и Тилл скрипнула зубами. И угораздило же ее из всех возможных путей выйти именно к чертовым гномам! Тилл не знала, сколько времени займет дорога до другой деревни или, если повезет, даже города. А значит, выбора особо у нее и не было. Вздохнув, Тилл поставила лютню на землю, отряхнула с плаща дорожную пыль и пару зацепившихся за нитки веток, натянула на голову капюшон. После чего, немного помедлив, резко, чтобы не передумать, толкнула дверь и вошла в трактир. Внутри было не так уж и плохо. Довольно грязно, но при этом вполне уютно, а развешанные над окнами пучки сушеных трав даже придавали месту своеобразное очарование. По крайней мере, не было всех тех ужасов, что Тилл успела себе напридумывать. В детстве она часто слышала истории о том, какие гномы грубияны и дикари и что к ним и на выстрел из арбалета лучше не приближаться. Однако сейчас никто не рвался оторвать ей уши или внезапно ни с того, ни с сего набить морду своему собутыльнику. Пол не был залит кровью, а среди засушенных трав не притаились оторванные эльфийские уши, так что… С дворцом, где жила Тилл, конечно, не сравнится, но и не совсем ужасно. Тилл думала, что когда она войдет, все разговоры разом оборвутся, повиснет недоброжелательное, тяжелое молчание, и десятки глаз будут провожать ее до барной стойки или скамейки, которую она займет. Ведь в романах это описывается именно так. Девушка уже внутренне приготовилась натянуть на лицо маску непроницаемой холодности, мысленно расправила плечи и гордо вскинула голову, но реальность оказалась гораздо более посредственной и скучной: на неожиданно появившуюся в гномьем трактире эльфийку всем было глубоко и совершенно искренне плевать. Да и не только гномы здесь, кстати, были. За центральным столом выпивали из гигантских железных стаканов люди, а в дальнем и наиболее темном углу рубилась в кости группа орков, то и дело подскакивая со своих мест, что-то крича на своем наречии, но так и не доходя до рукоприкладства. Несмотря на то, что сейчас была всего середина недели, а может, именно из-за этого, трактир был набит битком, и свободных скамеек не было, ни говоря уж о целом незанятом столе. Тилл заприметила возле барной стойки пустой стул и поспешила занять его, чтобы, как полная дура, не стоять и дальше в дверях. И только сев, поняла, почему стул был пустой. Рядом сидел крайне угрожающего вида гном, усиленно пыхтящий над почти пустым стаканом чего-то покрепче пива. Тилл поморщилась, но вставать и пересаживаться было бы уже просто глупо, тем более, трактир из уже пришедших посетителей покидать в ближайшее время явно никто не собирался, а значит, и пересесть некуда. Девушка вздохнула и попросила у обратившего на нее внимание бармена пиво. Темное, неразбавленное. Светлое она не любила — слишком горькое, а вот выпить после дальней дороги и всех этих нервотрепок бокал холодного темного пива показалось Тилл хорошей идеей. Гном по соседству презрительно фыркнул, скривив губы, но ничего не сказал. Тилл тоже решила все же не нарываться лишний раз на неприятности, их сегодня и без того уже было предостаточно. С благодарностью приняла стакан хмельного напитка. Положила на колени лютню и наконец от души отхлебнула горьковатой пенки. Зажмурилась и с наслаждением выдохнула: да, это было именно то, что ей сейчас нужно! А спустя полстакана даже сосед по барной стойке уже не выглядел таким страшным, как показался ей изначально. Тилл обернулась к нему вполоборота, чтобы лучше его рассмотреть. Таких гномов она раньше не видела, впрочем, не сказать, чтобы она видела хотя бы одного гнома за всю свою жизнь. Но даже без этого было видно, что он выделялся среди своих сородичей точно так же, как сама она выделялась среди посетителей этого трактира. Впрочем, кажется, где-то в толпе она все же пару раз замечала длинные уши, так что вряд ли она была здесь сейчас единственным эльфом. Как бы то ни было, в первую очередь взгляд Тилли привлекла странная прическа этого гнома: выбритые почти до лысины виски и затылок, лишь едва-едва прикрытые куцым длинным хвостом, завязанным настолько сильно, что, кажется, потяни — и сразу весь скальп с этой широкой черепушки снимешь. А во вторую очередь в глаза бросалась, конечно же, шикарная — других слов Тилл не смогла бы подобрать при всем желании — и очень густая каштановая борода, трогательно заплетенная в две воинственно торчащие в разные стороны косички. Тилл никогда не представляла себе ни лысых гномов, ни с косичками, поэтому и то, и другое было для нее одинаково странно. — Чего уставилась? — буркнул гном неожиданно мелодичным и в то же время низким голосом. — Нет, ничего, — помотала головой девушка и поспешно отвернулась. Музыкальный инструмент, накренившись, соскользнул с колен. Проходящий мимо гном споткнулся об упавшую лютню, пошатнулся и на полном ходу врезался в гнома с косами, выбив выпивку из его рук. — Да ты!.. — мгновенно рассвирепев, совсем по-звериному прорычал лысый гном и спрыгнул со стула. Момент, когда он зарядил другому гному в нос, Тилл едва успела разглядеть. А потом, и вовсе, пришлось короткими перебежками спешно покидать трактир, когда и остальные зеваки присоединились к теперь уже общей драке. Девушка пригнулась, пропуская над головой пущенную кем-то табуретку, и выскользнула за входную дверь. По ночному холодный воздух ударил в лицо потоком долгожданной свежести и остудил разгоряченные пивом и адреналином щеки эльфийки. Нет, правы были все те, кто говорили, что гномы — самые настоящие дикари! Скрипнула дверь, и Тилл обернулась на еще одного беглеца и даже почти не удивилась, когда увидела давешнего лысого гнома, собственно, и начавшего драку. Он тяжело дышал и немного пошатывался, но, в принципе, выглядел весьма довольным, если не сказать — откровенно радостным. Бросил на девушку странный взгляд из-под кустистых размашистых бровей и плюхнулся на ступеньку рядом с ней. — Вот, ты забыла, — и, вытащив из-за спины, протянул ей лютню, мысли про которую совершенно вылетели из головы эльфийки, когда она пыталась избежать драки. Это было неожиданно и даже по-своему приятно, и Тилл улыбнулась: — Спасибо. Улыбка быстро увяла, когда Тилл подумала о том, что лютня теперь — ее единственный спутник, а сама она после короткого мига веселья снова осталась одна в чужой стране. А потом эльфийка вспомнила, как лихо этот гном дрался, и что это явно была не его первая драка (да и явно не последняя), а еще он спас ее лютню, так что… Так что решение пришло само собой, и вопрос сорвался с губ прежде, чем Тилл успела хотя бы осознать, что именно и кому она предлагает: — Не хочешь стать моим телохранителем? Гном снова смерил ее странным, нечитаемым взглядом и скучающе спросил: — Сколько? — Ну… — Тилл задумалась. При себе денег у нее было не так уж и много, но потом-то они обязательно появятся! — Двадцать золотых. И меня нужно проводить до замка принца Эммета. Гном фыркнул, закашлялся, пару раз стукнул себя кулаком в грудь и категорично сказал: — Сто. — Пятьдесят, — так же категорично возразила Тилл. Молчание задумавшегося гнома длилось, по мнению эльфийки, чуть ли не до рассвета, но в действительности заняло всего пару минут. Наконец гном откашлялся и торжественно кивнул: — Идет. — Я Тилл, кстати, — представилась девушка. — Драга, — буркнул гном. — Драга? — переспросила Тилл. Гном насупился: — Да. Какие-то проблемы? — Нет, просто мне всегда казалось, что это женское имя. — Это и есть женское имя, — еще больше нахмурился гном. Точнее, как теперь начала понимать Тилл, гномка. — Просто постарайся довести меня живой и невредимой до замка, — миролюбиво попросила Тилл и откинулась спиной на более высокую ступеньку, прикрыв глаза. Спутник у нее, конечно, был странный и со своими причудами, но не более странный, чем, в принципе, вся эта ситуация. Звезды в ночи сияли особенно ярко, и Тилл радовалась им, как старым знакомым. Жизнь потихоньку налаживалась, но сама эльфийка об этом еще даже не подозревала.