Самозванка

      Фобос ждал Седрика и Элион в глубине парадной галереи — демонстративно стоял спиной ко входу, делая вид, что рассматривает одну из картин. Седрик различил в этом некий театральный жест — принцу хотелось произвести впечатление. — Принц Фобос, ваша сестра, — представил Седрик Элион, кланяясь.       Фобос мгновенно обернулся — на его лице расцвела лучезарная улыбка. — Элион, это ты? — он порывисто преодолел разделяющее их расстояние и заключил сестру в объятия. — Как долго я ждал нашей встречи!       Элион изумленно смотрела на него, застенчиво улыбаясь в ответ. — Ты мой брат, да? — выпалила она. — Ты правда мой брат? Я не знала! — Добро пожаловать на Меридиан! Теперь ты дома! — Фобос ласково дотронулся до ее плеча и указал на стены. — А это твоя семья!       Элион обвела восхищенным взглядом мрачноватую, но помпезную анфиладу парадных залов: у нее перехватывало дыхание от огромных сводчатых потолков, стрельчатых арок, причудливой витиеватой лепнины и кованых изящных подсвечников. — Все они? — с картин на Элион взирали сотни величавых мужчин и женщин. — Даже не верится! — Нашему роду больше пятнадцати столетий. Мы ведем свое начало от великого Эсканора — он и его племена спасли Меридиан от уничтожения, а затем Эсканор и его жена Лерин заняли королевский трон, — он указал на огромный витраж, изображающий легендарного правителя, королеву и великих всадников. — Они похожи на короля Артура и рыцарей круглого стола, — сказала Элион. — А здесь изображены наши ближайшие родичи, — продолжил Фобос, поворачиваясь к простенку напротив. — Это твоя тетя Примроуз. — Очень милая! — участливо отозвалась Элион.       Седрик сдержал желчную усмешку: меньше всего натура леди Примроуз могла называться таковой. — А это твои дядя Реджинальд и кузина Вивиан. — Я хочу встретиться с ними!       Седрик подумал, что едва ли Лорд Реджинальд и его дочь Вивиан понравились бы Элион: те появлялись на людях только в облике перевертышей и откровенно бравировали своей нечеловеческой природой.       Фобос водил Элион по галерее, вещал о дальних родственниках и прославленных предках, но от Седрика не укрылось: он нарочно умалчивал о Вейре и Зейдене. Принц приказал убрать их портреты из родовой галереи сразу после смерти королевской четы. И была бы Элион внимательнее, непременно спросила бы брата о родителях.       Но, к счастью, блаженный восторг от Меридиана, Фобоса и собственного статуса принцессы не давал ей мыслить здраво. — А это что? — Элион подошла к стеклянному аквариуму с ноберским плотоядным тарантулом. Для сестры Фобос наложил на него иллюзию, превратив в божью коровку. — Террариум, — отозвался Фобос. — Держу его для детишек прислуги. — Я знала, ты добрый!       По королевскому указу нахождение слуг без разрешения в парадной галерее каралось отрезанием фаланг пальцев: они считались деликатесом для обитателя террариума. — А теперь я покажу тебе Меридиан, — Фобос открыл перед Элион дверь, отводя в зал совещаний. Седрик тенью следовал за ними.       Принц подвел сестру к карте в глубине зала. — Это карта всех провинций королевства, — объявил он. — Твоего королевства. — Просто чудо! Как Седрик и говорил! — Элион повернула голову к лорду, улыбаясь. Седрик ответил ей дружелюбным кивком, и Элион вновь обратилась к карте. Она заворожённо обводила взглядом волшебное полотно, увитое древними письменами, которые едва ли могла прочесть.       После долгого молчания она неверяще произнесла: — И это все хотели скрыть от меня…?       Фобос печально вздохнул. — Элион, земляне коварны, — он заботливо положил ей ладонь на плечо. — Поэтому и существует Завеса: чтобы оградить наш мир от их лжи и козней.       Фобос произнес эту топорную ложь настолько проникновенно и убедительно, что, не знай Седрик истинного положения вещей, сам бы поверил в искренность слов принца. Похоже, Фобос счел Элион поразительно недалекой, раз так смело скармливал ей подобную чушь. — Меня это злит! — вспыхнула Элион. — Я всю жизнь могла жить здесь! — Гневу надо дать выход, — тут же предложил Фобос. — Я знаю один способ.       Взяв сестру за запястье, он приблизил ее ладонь к волшебному полотну. — Положи руку на карту, вот сюда, — Элион легко последовала его просьбе. — Теперь представь своих подруг и какое-нибудь тихое место. Например, террариум, что был в зале. — Да? — удивилась Элион. — Это как медитация? — Да, — охотно кивнул Фобос. — И проверка умения сосредоточиться. Думай одновременно о подругах и о том чудном месте.       Элион закрыла глаза; несколько мгновений она напряженно хмурила брови, но затем расслабилась. По карте пробежала сверкающая рябь. — И правда, стало легче, — она благодарно посмотрела на брата. — Твоя сила невероятна, Элион, — Фобос ободряюще улыбнулся в ответ. — Тебе нужно научиться управляться с ней. Если хочешь, я мог бы помочь тебе в этом. — Да, это было бы замечательно!       Дверь в зал открылась: на пороге оказалась Миранда. — Ваше высочество, — она услужливо поклонилась. — Вы посылали за мной?       Увидев рядом с Фобосом и Седриком Элион, она распахнула глаза в притворном изумлении. — Элион, это Миранда, — представил Фобос. — Отныне она твоя компаньонка и фрейлина. Миранда позаботится, чтобы тебя привели в порядок, и покажет замок. — Это большая честь для меня, ваше высочество, — польщенно откликнулась Миранда. Она подскочила к Элион, взяла ее за руки. — Мы так долго ждали вас, принцесса! Не верится, что вы вернулись на Меридиан! — А как же ты, Фобос? — спросила Элион. — Мне так много хочется узнать у тебя! — Обещаю, мы встретимся, — заверил принц. — Но позже, сейчас у меня много забот. Мне нужно переговорить с лордом Седриком, — он указал на советника. — Я уделю тебе время вечером.       Такой ответ полностью устроил Элион; она легко позволила Миранде увести себя.       Едва за Мирандой и Элион закрылась дверь, принц мгновенно переменился — его лицо перекосилось от презрения. — Наивна и туповата, — брезгливо отметил он. — Как я и предполагал. Придется возиться с сестрицей, но, к счастью, это ненадолго. — Что вы заставили сделать Элион, мой принц? — Обезопасить нас. Примитивная манипуляция с пространством: следующая прореха приведет стражниц к ноберскому тарантулу. — Очень предусмотрительно. Несмотря на то, что Элион ушла со мной добровольно, уверен, стражницы не оставят попыток вернуть ее на Землю. К тому же, о возвращении принцессы скоро узнает чернь. — Элион не должна общаться с чернью — речи бунтовщиков подорвут ее доверие к нам. Неприязнь сестры к стражницам и повстанцам надо усилить. — Мы говорили с Мирандой об этом. Она знает, что нужно сказать принцессе, чтобы поддержать нужную нам точку зрения. — Одних слов недостаточно. Нам нужны могрифы. Седрик ошарашенно посмотрел на принца: возвращение безумцев-оборотней после сотен лет изгнания не сулило ничего хорошего. — Мой принц, могрифы в королевстве с их дикими нравами и отношением к короне... — Боги, Седрик, я не стану даровать им помилование!— брезгливо откликнулся Фобос. — Стае будет достаточно посулов о прощении. Но их дар к перевоплощению очень пригодится. Сыграй на их гордыне. Выродки едва ли поймут, что мы их используем. — Как скажете, мой принц, — облегченно кивнул Седрик. — Я переговорю с их старейшиной. Он подумал, в каком обличье лучше отправиться к родовым гнездам стаи. С момента изгнания могрифы жили замкнутой примитивной общиной и подпускали в свои владения только оборотней. Конечно, по нюху они учуют чистую кровь, но если издалека Седрика примут за человека, то попытаются убить. Не хотелось начинать переговоры с бойни. — Что с самозваными родителями Элион? — спросил Фобос. — Они появятся на Меридиане сегодня же — под конвоем. Нужно лишь ваше решение. Что вы прикажете делать с отступниками?       Фобос задумался. — По законам богов и людей они заслуживают смерти, но стоит повременить с казнью. До коронации заточим их в Кавигор: все же они отличный рычаг влияния на сестрицу. Впрочем, — Фобос ухмыльнулся, — проживут они недолго. Ритуал инициации сработал отменно. Сила Сердца Меридиана достигнет своего зенита еще до Йоля. — Вы не можете ускорить этот процесс? — К чему спешить, Седрик? — неприятно улыбнулся Фобос. — Теперь, когда Элион здесь, я спокоен как никогда. Сестрица легковерна и внушаема. Ее руками мы сметем стражниц и недобитых мятежников. А во время коронации я отниму у сестры положенную мне по праву силу Сердца Меридиана и наконец наведу порядок в королевстве. Наша победа — вопрос времени. ***       Новость о возвращении принцессы облетела замок с невероятной скоростью: первым же вечером служанки, работающие в купальнях, разнесли слухи о прибытии законной наследницы домой. Слуги приняли это известие кто со смятением, кто с настороженностью, кто со смутной надеждой, но Нерисса не видела в этом ничего хорошего. Стражницы и Калеб провалили свою миссию — сила сердца Меридиана попала в руки к Фобосу. Раз принцесса попала на Меридиан по своей воле, значит, она верит и брату, и его соратникам — а те непременно настроят ее против повстанцев.       Нерисса быстро решила для себя, что Калеба не следовало винить за провал. Ее сын рвался на два мира: нес на себе роль лидера восстания и пытался отыскать принцессу на Земле. Но он ничего не знал о чужом мире и был ведомым — в отличие от стражниц. У девчонок были на руках все козыри: знали и личность принцессы, и то, как вычислить шпиона-оборотня, но в итоге не справились с простейшей задачей! Нерисса с самого начала была уверена, что решение призвать новое поколение стражниц было запоздалым и глупым, и их неудача лишь подтвердила ее мысль. Нечего было и надеяться на кучку наивных безответственных девчонок.       Но, что бы ни случилось, нельзя было опускать руки — у Меридиана все еще оставалась хрупкая надежда. И Нерисса намеревалась сделать все, чтобы низложить Фобоса.       Нужно было понять, что представляет из себя принцесса. Повстанцы прочили ее на трон вместо брата — несомненно, для простонародья кто угодно был лучше узурпатора-тирана. У девочки была невероятная сила — могла бы смести братца и всех его прихвостней одним мановением руки. Если бы был способ открыть ей глаза — например, в обличье простой работящей женщины рассказать ей обо всех невзгодах простого народа при власти Фобоса…       Но сказать проще, чем сделать: слугам запрещалось общаться с наследницей под страхом лишения языка, и почти все время при принцессе находилась Миранда — Фобос приставил ее к сестре в качестве фрейлины. Нерисса знала Миранду по трагедии, что случилась с ее семьей. Миранда оказалась единственной выжившей из знатного рода оборотней-арахнидов, и, выращенная сторонниками власти Фобоса, полностью разделяла их взгляды на судьбу королевства. Ей не за что было любить простой люд, ведь именно простолюдины лишили ее семьи из-за суеверного страха перед оборотнями.       Миранда была идеальным соглядатаем при принцессе. По подсчетам Нериссы, та была на несколько лет старше Калеба — оборотни-арахниды обладали не только способностью к перевоплощению, но и старели медленнее. В свои двадцать Миранда едва ли выглядела старше тринадцатилетней принцессы, и молодой женщине, выросшей среди интриг, не составляло труда обвести вокруг пальца наивного подростка.       Нерисса столкнулась с принцессой спустя три для после ее прибытия — Трилл поручили накрыть стол в королевских покоях. Столовая была смежной с комнатой принцессы, и из-за приоткрытой двери доносились девичьи голоса. — На Меридиане так чудесно, Миранда! — щебетала принцесса. — Я рада, что тебе нравится здесь, Элион. — Вчера мы смотрели с дворцовых стен на город — уже не терпится посетить его! Скажи, когда мы сможем туда попасть? — Я узнаю, что можно сделать, — ответила Миранда. Помедлив, она тихо добавила: — Элион, возможно, я не должна тебе этого говорить — принц Фобос попросил не волновать тебя, — но скажу откровенно: на Меридиане сейчас неспокойно. — Почему? — В городе бунтуют. Мятежникам не по нраву, что ты вернулась домой. Они восстали против власти принца, грабят амбары, разоряют деревни, недавно подорвали дворцовый арсенал. Поговаривают, на их стороне воюют чудовища, — Миранда печально вздохнула. — Мы все надеемся, что твое возвращение примирит Меридиан, но я не уверена, что нам позволят выйти из замка. Твой брат не хочет рисковать тобой. Мало ли, что задумают бунтовщики. — Но зачем они воюют с нами? — обеспокоилась Элион. — Разве Фобос не заботится о них? — Конечно, заботится, — заверила Миранда. — Но не все люди понимают хорошее отношение. Принц Фобос старается решить конфликт мирно, но это непросто. — Но, может, мы все же сумеем попросить Фобоса отпустить нас в город? —продолжила уговоры Элион. — Уверена, не все жители разделяют взгляды бунтовщиков. — Я подумаю, что можно сделать, — пообещала Миранда. — Возможно, если взять больше охраны, твой брат и согласится. Но, Элион, не надейся на многое и не дай себя обмануть. Ты и сама знаешь, как хрупко доверие: Седрик рассказал мне о том, какое несчастье постигло тебя на Земле. — Хорошо, что теперь я с вами, — голос Элион чуть дрогнул. — Прости, если надавила на больное, — примирительно сказала Миранда. — Предательство друзей — это ужасно. Если тебе непросто говорить об этом… — Нет, что ты! Я не хочу, чтобы между нами были недомолвки, — Элион вздохнула. — В голове не укладывается, как подруги могли врать мне! Я думала, что знаю их всю жизнь, но, оказывается, я ничего не знала ни о них, ни о себе! Знаешь, они подарили мне подвеску, куда положили пряди своих волос. Сказали, это в знак нашей дружбы, и я поверила: все время носила ее с собой... Как это все отвратительно! — Я думаю, тебе стоит избавиться от этого кулона, — посоветовала Миранда. — С глаз долой — из сердца вон. — Так и стоит сделать, но... Наверное это глупо, но мне тяжело расстаться с ним. Миранда, я могу отдать его тебе? Мне будет спокойнее, если он будет у кого-то, кому я могу доверять. — Конечно, Элион — я буду хранить его для тебя. Но, все же, тебе следует двигаться вперед и не цепляться за прошлое. Ты — наша принцесса. Твое место здесь. — Седрик говорил мне тоже самое. Вы правы: не стоит думать о плохом, — немного помедлив, Элион протянула: — Миранда, если я принцесса, значит, мне нужно будет выйти замуж за принца?       Миранда рассмеялась. — На Меридиане есть только один королевский род. Для продолжения династии Эсканоры роднятся с дворянами. — А я смогу выйти замуж за Седрика? Конечно, когда стану старше? — За Седрика? — неожиданно удивилась Миранда. — Да. Он умный, галантный и обходительный. И красивый! Он был так добр со мной на Земле, помогал и защищал! Уверена, я тоже ему нравлюсь! — Элион, ты не сможешь выйти замуж за него, — прохладно ответила Миранда. — Он ведь твой родственник. Троюродный брат тебе и Фобосу. — Ой, — Элион неловко хихикнула. — Хорошо, что я узнала об этом от тебя. Сгорела бы со стыда, если бы мне об этом сказал Седрик!       Нерисса тихо усмехнулась: по меркам меридианской знати родниться с троюродными братьями было в порядке вещей. Другое дело, насколько бы Элион оценила красоту лорда Седрика, предстань он перед ней в обличье огромного нага. Оборотень сожрал бы бедняжку в первую брачную ночь. — И правда, было бы так глупо, — натянуто усмехнулась Миранда. — Наверное, ужин уже подали. Пойдем в столовую.       Нерисса разливала абрикосовый сидр по чашам, когда в комнату вошли Миранда и Элион. Она бросила на них осторожный взгляд. Принцесса была одета в длинное платье-тунику холодного голубого цвета, вышитое звездами и птицами, на голове у нее красовался тонкий серебряный обруч. Элион с любопытством рассматривала накрытый стол — ягодные пироги, мореные яблоки и ореховые пирожные.       Миранда, хоть на первый взгляд и казалась спокойной, была напряжена — нервно одернула кружева на рукавах своей блузки. — Ваш ужин готов, ваше величество, — поклонилась Нерисса. — Спасибо, — улыбнулась Элион. — Оставьте нас, — Миранда махнула рукой, отсылая прислугу.       Поклонившись, Нерисса скрылась с подносом.       Нериссе хватило одного подслушанного разговора, чтобы понять натуру Элион. Девочка была в восторге от своего нового статуса, но новоявленная принцесса совсем не годилась в правители Меридиана. Если она займет престол, сразу станет игрушкой в руках советников. Королева из нее выйдет никудышная: с подачи брата и его приближенных ее голова была забита сказками о благодатном сказочном крае, и Элион едва ли захочет расстаться с этими иллюзиями, даже когда вскроется правда.       Впрочем, при желании эти обстоятельства можно было повернуть на пользу — если Элион будет окружена людьми, что действительно желают блага королевству. И пока принцесса нужна народу как символ надежды и как носитель силы сердца Меридиана, ее ролью в свержении брата не стоило пренебрегать.       Но и переоценивать не стоило. ***       Корнелия нерешительно мялась у школьных шкафчиков в пустом коридоре. — Корнелия, ты чего не переодеваешься? — из раздевалки выглянула Вилл. — Физра вот-вот начнется.       Корнелия едва заметно вздрогнула. — Я не иду — плохо себя чувствую, — чуть помявшись, она тихо спросила. — У тебя не будет запасной прокладки? — О, поняла, — Вилл сдула прядь волос со лба. — Возьми в моем шкафчике. Код шесть-два-восемь.       Подождав, пока Вилл уйдет, Корнелия ввела код на замке — щелкнув, дверца отворилась. Корнелия брезгливо поморщилась: конечно, Вилл никогда не была аккуратисткой, но, чтобы разводить в собственном шкафчике такой бардак...       Относительно прибрано было только на верхней полке: вероятно, потому что Вилл с трудом туда доставала. Дно шкафчика было усыпано канцелярскими принадлежностями — карандашами, ластиками, ручками; тетрадки и учебники были небрежно разбросаны, будто Вилл засунула их наспех, стараясь поскорее отделаться. В глубине темнело чернильное пятно, неумело скрытое под грудой измятых листочков: заваленных проверочных, которые подруга прятала от мамы.       Сверху, на дверце, обклеенной стикерами с лягушками, висел рюкзак — Корнелия расстегнула молнию. Сердце Кондракара и карта обнаружились в потайном кармане.       Стоило дотронутся до кристалла, ладони начало жечь. — Да знаю, что не Вилл! Не жужжи, — шикнула Корнелия.       На мгновение в груди неприятно кольнуло — из-за того, что делала все тайком, Корнелия чувствовала себя обманщицей. Но она тут же напомнила себе, что не совершает ничего постыдного: всего лишь хочет найти проход на Меридиан. Между прочим, как стражница Завесы, Корнелия имела на это полное право.       Да и к тому же, с Элион она дружила задолго до того, как стать стражницей.       Корнелия подняла кристалл над раскрытым пергаментом — втайне боялась, что тот откажется ее слушаться, но спустя мгновение на холстине проявилась метка. Судя по карте, портал был недалеко, в нескольких кварталах от школы. Если не мешкать, она успеет пробраться на Меридиан в течение часа. Лишь бы портал открылся недалеко от замка! Не хотелось бы очутиться на краю ущелья, в болоте или в лесу, кишащем плотоядными тварями.       Корнелия огляделась по сторонам: к счастью, после звонка на урок в коридоре было пусто. Убедившись, что никто ее не видит, она выставила кулон перед собой. — Алартса ялпак!       Через мгновение перед ней стояла высокая миловидная светловолосая девочка-подросток, выглядящая чуть старше своего возраста — полная копия Корнелии. Единственным отличием от настоящей Корнелии был пустой и потерянный взгляд.       Убрав карту и Сердце Кондракара обратно в рюкзак, Корнелия закрыла шкафчик и достала из кармана пиджака свернутые вдвое листочки. — Здесь все инструкции: кто есть кто и как себя вести, — она вручила бумаги копии. — Прочти внимательно.       Копия раскрыла один из листов, растерянно пробежала глазами по тексту и глупо хихикнула.       Корнелия недовольно выдохнула, с запозданием понимая: вряд ли капли астрала умеют читать. — Не говори ни о чем девочкам. Немного подожди и иди домой. А я скоро вернусь. Ясно?       Копия коротко кивнула, неуклюже пряча бумажки в карман.       Портал вывел Корнелию в королевские прачечные: вода из подземных источников стекала в огромный похожий на пруд каменный резервуар. Вокруг были раскиданы мокрые платья и стиральные принадлежности: бадьи, доски, мочалки, бутылки с пахучими настойками и сушеными корешками. Вот только прачек нигде не было — похоже, разбежались, испугавшись портала.       Пройдя чуть вперед, Корнелия увидела натянутые веревки с развешанной одеждой. План созрел мгновенно: стянув одно из платьев и, спрятавшись за сушившейся простыней как за ширмой, он начала переодеваться.       Одежда прислуги оказалась ужасной: платье больше походило на рубище, висело на Корнелии мешком и было безнадежно велико. Положение немного спас передник — благодаря ему Корнелия вновь обнаружила у себя талию. Но грубая холстина царапала кожу, вызывала зуд и странно пахла; как же противно было носить такое! И как в этом отвратительном наряде можно было работать?! Корнелия пообещала себе, что как только они с Элион вернуться домой, первым делом выкинет надетые тряпки и отмоется как следует.       Вдруг поблизости раздались чужие шаги — Корнелия испуганно замерла, думая о том, что это кто-то из стражи. Вероятно, если не шуметь, ее не заметят? А если все-таки найдут? Тогда она соврет, что она новенькая, заблудилась в замке… Хотя едва ли ей поверят — ведь все слуги давно разбежались!...       Полог простыни откинулся — перед Корнелией появилась полноватая женщина средних лет.       У Корнелии отлегло от сердца. — Трилл! Как я рада вас видеть! — Стражница? — нахмурилась Трилл. — Почему ты здесь?! Ты же в человеческом обличье! Уходи, пока не поздно — вот-вот сюда придут люди принца, чтобы закрыть портал! Если они найдут тебя!... — Мне нельзя уходить! — запротестовала Корнелия. — Мне нужно поговорить с Элион…То, есть, с принцессой! Седрик обманом привел ее к Фобосу, а я хочу вернуть ее домой!       Трилл мгновенно изменилась в лице. — Домой? — изумленно переспросила она. — Стой, так ты хочешь открыть принцессе правду? — Да! — поспешно закивала Корнелия. Она уже начала бояться, что Трилл откажет, но, к счастью, простодушная служанка не заметила проговорки. — Принцесса Элион моя лучшая подруга, она непременно выслушает меня! Прошу, помогите спасти ее! Без вас мне не справиться!       От этих слов Трилл смягчилась. — Конечно, стражница. Ты же хочешь уберечь принцессу — я непременно помогу! Но только делай все, как я скажу, иначе нам обоим несдобровать!       Корнелия послушно согласилась.       Трилл сорвала с бельевых веревок чепец. — Спрячь волосы: больно они у тебя чистые для служанки.       Корнелия с неохотой взяла чепец: хоть и постиранный, он неприятно пах и больше походил не на головной убор, а на половую тряпку. Лишь бы не подхватить лишай! — И спрячь руки под фартук. По ладоням видно, что ты ни дня не работала.       Трилл повела Корнелию извилистыми тоннелями подземелья; Корнелия мысленно порадовалась тому, что так удачно повстречала кухарку и сумела убедить ее помочь: без проводника она бы мгновенно заблудилась в замке! Она старалась запомнить дорогу — вероятно, они с Элион могли бы вернуться на Землю тем же путем? — но безуспешно. Подземные ходы были слишком запутанными, и, казалось, Трилл намеренно ведет Корнелию окольными путями, желая сбить со следа возможных соглядатаев.       Наконец, они оказались на кухне —в огромном зале с низкими потолками. Здесь стояли суета и гвалт; было тесно, грязно и душно. Корнелия и Трилл прошли мимо длинных разделочных столов, где потрошили и разделывали свежепойманных животных; мимо огромных очагов, над которыми висели раскаленные котлы с густым варевом похлебок и вертела с дичью; мимо посудомоек, что, склонившись над огромными бадьями, начищали посуду. Тут и там сновали слуги.       Трилл завернула в небольшой закуток — там располагался длинный деревянный стол, у дальней стены — очаг, и трудилось с десяток кухарок. Хоть здесь было и тесновато, но зато в разы чище, чем в остальном подземелье кухни. — Спрячься и жди меня здесь, — указала Трилл на нишу в стене. — Не надо, чтобы тебя видели.       Корнелия затаилась. Трилл отправилась к кухаркам, что-то сказала им — вскоре на столе оказался большой поднос, заставленный едой. На первой тарелке было выложено мясо с грибами, украшенное виноградными листьями, на другой — свежеиспеченный пирог с сыром и луком, на третьем — песочные печенья, политые медом. Рядом стоял высокий графин. Блюда выглядели невероятно аппетитно, и намного лучше огромных кабаньих туш или мутных похлебок, которые Корнелия видела в основном зале.       Трилл ловко схватила поднос и едва заметным кивком указала Корнелии следовать за ней.       Они поднялись по крутой лестнице. Корнелии уже доводилось ходить здесь — правда, в прошлый раз она спускалась, а не поднималась. — Проход наверх ведет в библиотечное крыло, — шепотом сообщила Трилл. — Оттуда выйдешь направо, затем прямо до конца коридора, поднимешься по лестнице и свернешь налево. Покои принцессы находятся за дверью с золотой аркой, ее тщательно охраняют. Берегись патрульных. Ни с кем первой не заговаривай, а если спросят, кто такая, говори, что служишь на кухне и несешь ужин принцессе.       За дверью Трилл сунула Корнелии поднос с едой. — Спасибо вам! — Не благодари, стражница. Мы все хотим одного: лишь бы ты спасла принцессу от Фобоса! — Обещаю, так и будет, — горячо заверила Корнелия.       Попрощавшись, она пошла по указанному пути.       Просторные дворцовые коридоры разительно отличались от мрачных грязных подземелий, где трудились слуги. Сводчатые каменные потолки, обрамленные стрельчатыми арками, были непривычно высокими. Темные мраморные стены, увенчанные полуколоннами с вьюнком из лепнины, казалось, переливались изнутри таинственным волшебным светом. В нишах и простенках встречались гобелены и росписи о неизвестных Корнелии воинах, героях и королях; эти огромные полотна можно было бы изучать часами. Корнелия завороженно рассматривала замок, но чем больше смотрела, тем больше ей казалось: здешняя роскошь, великолепная и торжественная, не предназначалась для обычных людей — настолько все здесь было огромным, тяжелым и мрачным.       Наверняка Элион тоже не нравилось здесь.       На выходе из библиотечного крыла дежурил патруль гвардейцев: потупив взгляд, Корнелия благополучно прошла мимо. Тоже самое повторилось у дворцовой лестницы. Но вот, наконец, блеснула золоченая арка: как и предупреждала Трилл, у входа в комнату Элион тоже стояла стража.       Сжав поднос в руках, Корнелия приблизилась. — Опаздываешь, — нахмурился один из гвардейцев, окидывая взглядом поднос, а затем и Корнелию. — Ты новенькая?       Корнелия робко кивнула — гвардейцы отворили перед ней дверь.       Корнелия попала в столовую — первую из комнат в анфиладе. Просторная, светлая, с витражными окнами в виде цветочного орнамента, она была совсем не похожа на мрачные коридоры замка. В центре комнаты стоял обеденный стол с белой мраморной столешницей. Под украшенным лепниной потолком висела кованная люстра в виде сплетенных цветов — на металле причудливо играли блики свечей.       Из дальней комнаты послышались легкие шаги. — Ты вернулась! Я как раз закончила наброски… — В проеме показалась Элион с ворохом рисунков в руках. Корнелия не могла оторвать от нее взгляда. Она никогда не видела Элион такой красивой: в персиковом платье с рукавами-колокольчиками и золотой вышивкой по корсажу, с причудливо заплетенными косами и в тонком серебряном венце, подруга выглядела настоящей принцессой.       Корнелия неловко опустила на стол поднос с едой и сдернула с головы опостылевший чепец. — Корнелия?! — Элион выронила из рук рисунки — бумагу тут же разметало по полу. — Как я рада тебя видеть — не представляешь, как я по тебе скучала! — Корнелия подбежала к Элион и крепко обняла подругу. — Я так беспокоилась!...       Элион не ответила на объятия. — Что ты здесь делаешь? — Я пришла за тобой! — пылко заявила Корнелия. — Только выслушай меня. Я знаю, ты не хотела уходить с Седриком — ты просто испугалась, ведь все случилось так внезапно! Но мы с тобой по-прежнему подруги, ты мой самый близкий человек! Помнишь, как в детском саду ты рассмешила меня так, что носом молоко потекло? А наш школьный проект в третьем классе? А когда тебя неудачно постригли, и я тоже отстригла себе волосы, а потом Урия два месяца дразнил нас? А когда…? — Я все помню, — перебила Элион. — Ведь это не я предала нашу дружбу.       Ее холодный тон резал Корнелию хуже ножа. — Я понимаю, почему ты обижаешься: я должна была открыть тебе правду о Меридиане с самого начала! Я так и хотела сделать, но Вилл запретила — она думала, ты испугаешься и не поверишь нам. Я хочу тебе только добра, — Корнелия положила ладони на плечи подруги. — Послушай: все, что тебя здесь окружает — ловушка! Не доверяй Фобосу! — Фобос мой брат, — возразила Элион. — Все эти годы он искал меня, хотел вернуть домой. Он заботится обо мне и учит управляться с силами. Он меня любит. — Фобос лжет тебе во всем! Из-за него страдает Меридиан!       Элион неожиданно разозлилась. — Корнелия, как ты можешь напоминать мне о дружбе и тут же врать в лицо?! Я была в городе вчера и знаю, что вы устроили!       Корнелия недоуменно посмотрела на подругу. — Не прикидывайся — я видела, как стражницы поджигали городские кварталы и преследовали жителей! Зачем вы нападаете на Меридиан?! — Ты вообще о чем?! — опешила Корнелия. — Мы не нападаем на Меридиан! И нас не было вчера в городе!       Она схватила Элион за руку. — Прошу, давай вернемся домой, и все будет как прежде! — Не будет, — Элион выдернула руку. — Меридиан и есть мой дом. Если тебе дорога память о нашей дружбе, прошу, хватит лжи. Оставь меня и мое королевство в покое. — Ты не понимаешь! — вспыхнула Корнелия. В груди жгло от обиды: она же говорила правду! Почему Элион не верит не единому ее слову?! Как могла поверить в то, что Корнелия занималась поджогами и нападала на беззащитных людей?! — Оставаться с Фобосом опасно! — Только потому, что ты так сказала?! — уязвленно ответила Элион. — Хватит! Я счастлива здесь, ведь впервые за долгое время мне никто не врет! Неожиданно дверь из коридора распахнулась: на пороге появилась хрупкая темноволосая девочка. Увидев Корнелию, лицо незнакомки вытянулось в тревоге; подскочив, она жестко оттолкнула Корнелию от Элион.       Корнелия упала на каменный пол, морщась от боли, чувствуя, что разбила локоть. — Стража, на помощь!— закричала девочка. — Здесь стражница Завесы! Она пробралась к принцессе!       Гвардейцы тут же ворвались в столовую и схватили Корнелию. Корнелия попыталась вырваться, но в человеческом обличье ей нечего было противопоставить взрослым мужчинам — сопротивляться было бесполезно. — Ты не пострадала? — озабоченно спросила девочка, участливо дотрагиваясь до плеча Элион. — Стражница не навредила тебе? — Нет, Миранда, со мной все в порядке. — Элион, прикажи отпустить меня! — испуганно воскликнула Корнелия.       Но Элион произнесла: — Корнелия хотела обманом убедить меня уйти с ней на Землю.       Миранда ахнула. — Она тайком проникла в замок, пыталась врать тебе, и это после того, что стражницы сделали вчера! — она испуганно обхватила себя за плечи. — Принцесса, ее сейчас же нужно отвести к принцу Фобосу! Он поступит с ней по справедливости!       Элион кивнула. — Стража, отведите Корнелию к моему брату. Гвардейцы поволокли Корнелию к выходу. — Нет, не надо! — Корнелия с ужасом посмотрела на подругу — это все было каким-то кошмарным недоразумением! Лучшая подруга не могла так с ней поступить! — Элион, прошу! Мы же друзья!       Но Элион не одарила Корнелию даже взглядом, мгновенно скрывшись с Мирандой в дальних комнатах.       Солдаты грубо толкнули Корнелию в библиотеку.       У камина, в высоком кресле, сидел мужчина — Корнелия признала в нем Фобоса. По рассказам Вилл и Калеба, принц Меридиана представлялся ей отталкивающим и неприятным, но, к удивлению, Фобос оказался очень красивым молодым человеком, облаченным в шелка, золото и бархат. Их семейное сходство с Элион было заметно невооруженным глазом.       В руках у Фобоса была книга в золотом переплете — при страже он нервно захлопнул ее. — Что случилось?! — сердито воскликнул принц. — В покои вашей сестры проникла стражница, ваше высочество, — доложил один из гвардейцев. — Принцесса приказала привести ее к вам.       Услышав это, Фобос мгновенно изменился в лице. — Интересно… — встав с кресла, принц убрал книгу на пьедестал, стоящий поблизости, и взмахнул рукой — над книгой вспыхнул волшебный купол света. Затем он оценивающе посмотрел на Корнелию. — Что, стражница, пыталась поговорить с сестрицей, а она тебя не послушала? Как жаль, что она больше не верит тебе. Впрочем, после того, что ты с остальными устроила в городе, это совсем не удивительно. — Нас не было в городе, — желчно выплюнула Корнелия. — Разве? — Фобос поправил золотые перстни, — Сестрица рассказывала другое.       Внезапно у камина что-то зашевелилось — во тьме мелькнули горящие глаза.       Стражники испуганно переглянулись. — Оставьте нас. Возвращайтесь на пост, — махнул принц гвардейцам — откланявшись, те поспешно ушли. — Я же говорил: не показываться черни, — сердито произнес Фобос, когда дверь закрылась. — Но Гонт чует волшебные волосы, — донесся хриплый клокочащий голос — в темноте вновь засветились глаза. — Гонт уже пробовал. И хочет еще.       Из темноты выпрыгнуло отвратительное создание: оно передвигалось на полусогнутых ногах, словно обезьяна. У него было нескладное тощее тело в грязно-зеленом оперении, когтистые крючковатые пальцы и кожистые крылья. На голом черепе торчали острые уши, а на месте рта был клюв грифа.       Хищный взгляд монстра шарил по Корнелии с жутким звериным узнаванием: на мгновение она оцепенела: даже и представить не могла, что чужих взглядов можно так сильно бояться.       Монстр тут же рванул на нее — сбив с ног, навалился всем телом. Корнелия почувствовала на себе сальные вонючие перья, в нос ударил удушающий запах падали. Из раскрытого клюква вывалился бурый язык — мягкое липкое прикосновение скользнуло чуть выше разбитого локтя.       Корнелию затрясло от омерзения и страха — она истошно завопила, безуспешно пытаясь столкнуть с себя чудище. Сердце колотилось как бешеное, внутри билась истерика: ее вот-вот разорвут ужасными когтями, или растерзают клювом!...       Вдруг монстра отшвырнуло в сторону — Корнелия несмело осела на полу, пытаясь унять дрожь, испуганно постанывая — на ней, будто грязь, налипли ощущения чужих животных прикосновений.       Поднявшись, монстр злобно зашипел на Фобоса. — Принц многое себе позволяет — могрифы не слуги! — от его мерзкого хрипа, похожего на воронье карканье и звериный рык одновременно, свербело в ушах. — Уговор был — жертвы за службу! Могрифы помогли принцу, но платы не было! Гонт голоден! — Терпение, — осадил принц. — Твоя стая получит все, что обещано. Но пока девчонка полезнее живой. Я чувствую присутствие Сердца Кондракара в замке — остальные стражницы пришли ее спасать.       Фобос взмахнул рукой — Корнелия взвыла, чувствуя, что ее дергают за волосы. Вырванная светлая прядь подлетела к чудовищу — тот мгновенно схватил ее и, облизнув, съел.       Тело чудовища засияло — через мгновение на его месте стояла вторая Корнелия. — Ваша добыча в замке, в подземелье, — сказал Фобос. — Замани стражниц к стае.       Преобразившееся чудовище подняло валявшееся тряпье у камина, оказавшееся плащом, и укуталось в него, спрятав украденное лицо под капюшоном. Корнелия с ужасом смотрела на своего двойника, понимая, что чудище в ее обличье двигается точно также, как она сама. Как такое злобное создание могло так искусно подражать ей? — А золотые волосы? — спросило преобразившееся чудовище голосом Корнелии. — Потом. Сначала сожрите остальных. — Прошу, отпустите меня! — обратилась Корнелия к гвардейцу, что вел ее по коридорам замка; после того, как Фобос отправил двойника Корнелии к стражницам, он приказал бросить ее в тюрьму. — Ваш принц обманывает всех: стражницы ни на кого не нападали! Я только хотела поговорить с принцессой Элион! — Хватит болтать! — гвардеец грубо встряхнул ее за плечо. — Но с Фобосом было чудовище! Оно приняло мое обличье, а принц обещал скормить меня ему! — Может и так, — деланно спокойно ответил он, но Корнелия видела: ее слова его напугали. — Все знают, что принц наш привечает разных тварей. — И вы так просто говорите об этом?! — Корнелия была в ужасе. — Есть приказ, а остальное — не моего ума дело, — гвардеец сердито вздохнул. — Может ты и правду говоришь, стражница, только я ничего поделать не могу. Не готов я меняться с тобой местами.       Корнелия хотела ответить, но неожиданно из-за угла кто-то резво ударил охранника по голове — оглушенный, тот обмяк, потеряв сознание. Корнелия тут же вырвалась из его ослабевшей хватки, опасливо озираясь по сторонам.       Из-за угла вышел Калеб — в руках у него был кованный канделябр. Он был в земной одежде — в джинсах, кроссовках и свитере посреди мрачного замка он выглядел до одури странно. Корнелия бросилась ему на шею - невозможно было передать словами, как сильно она обрадовалась ему. — Калеб! Ты не представляешь, как ты вовремя! Я уж думала!... — Скажешь «спасибо» потом, — неловко откашлявшись, Калеб осторожно освободился из ее объятий и кивнул на гвардейца. — Надо спрятать тело — помоги оттащить. Я возьму за плечи, ты — за ноги.       Корнелия скривилась, подхватывая стражника за голени — тот был довольно тяжелым, а от его сапог знатно воняло.       Они спрятали гвардейца в простенок за гобеленом.       Оглянувшись по сторонам, Калеб достал из заднего кармана джинсов рацию. — Вилл? — тихо произнес он в трубку. — Я нашел Корнелию. — Калеб? — На той стороне раздался удивленный голос Вилл. — Мы тоже нашли Корнелию… — Это не я! — воскликнула Корнелия. — Это монстр! Он принял мое обличье! Это ловушка! — Корнелия?! — удивилась Вилл. — Но если ты с Калебом, то…       Вдруг в трубке что-то зашумело, а затем связь оборвалась.       Калеб и Корнелия тревожно переглянулись. — Что еще за монстр? — спросил Калеб. — Он был таким мерзким: вонючие перья, клюв, и кожистые крылья… — Корнелию передернуло: было жутко вспоминать встречу с ним, его отвратительный облик, и этот жуткий язык… — Он ел мои волосы. Точнее, сначала он хотел съесть меня, но Фобос запретил — сказал, чтобы сначала монстр заманил к стае девочек.       Лицо Калеба потемнело. — Похоже на могрифов. — Да, монстр упоминал это слово, — кивнула Корнелия. — Если девчонок заманили к целой стае… — Калеб мрачно выругался. — Мы едва ли отыщем их в подземелье. Не думал, что Фобос опустится до того, чтобы предлагать могрифам службу. — Эти монстры умеют превращаться в других людей? — Когда-то давно могрифы были знатью и считали себя самыми сильными оборотнями. Но они занимались людоедством, вступали в кровосмесительные браки, оскорбляли королевскую власть — за это их изгнали из королевства. В одиночестве могрифы окончательно сошли с ума — говорят, они селятся на деревьях будто птицы, охотятся на потерявшихся в лесу и принимают облик своих жертв, чтобы заманить к стае больше добычи.       Корнелия побледнела. — Элион говорила, что вчера видела стражниц в городе — получается, это были могрифы! — Чтобы принять чужое обличье, могрифам надо отведать частичку того, чей облик они хотят принять — плоть, кровь или волосы… — Калеб покачал головой. — Откуда они у могрифов? — Кулон дружбы! — вспомнила Корнелия. — Мы с девочками подарили Элион медальон с прядями наших волос. Если Элион забрала его на Меридиан, и он попал к Фобосу… — Корнелия вскочила, думая о том, в какой опасности находится подруга. — Надо все рассказать ей! — С ума сошла?! — Калеб схватил Корнелию за локоть. — Тебя ищут, во дворце полно стражи! Надо уходить! — Я пришла сюда за Элион! Мы должны открыть ей правду и спасти! Расскажем ей про могрифов — она поверит тебе!       Калеб нахмурился. — Пожалуйста, Калеб, мы не можем оставить Элион здесь! Фобос врет ей, натравливает на город чудовищ, а она уверена, что он заботится о королевстве! Наверняка он врет ей и про восстание!       Калеб продолжал молчать. Корнелия разозлилась: неужели только ей не плевать на все, что происходит с Элион?! — Ну и ладно — давай, бросай Элион в беде! — она попыталась вырвать руку. — Отпусти! Если ты не хочешь помочь, я пойду за ней одна!       Калеб тяжело вздохнул. — Допустим, мы попадем к Элион и убедим ее уйти с нами. Но что дальше? Как мы сбежим? — Мы можем попасть на Землю через библиотеку — помнишь, там есть проход? Она недалеко от покоев Элион. Я знаю, как попасть туда.       Калеб пристально посмотрел на Корнелию. Она видела: он все еще был недоволен ее решением.       Но неожиданно он произнес: — Ладно, давай попробуем. Но действовать надо осторожно: в замке полно солдат. Нас может схватить первый же патруль. — Здесь не так уж и много патрулей, — парировала Корнелия. — Один на лестнице, и один у покоев Элион. — Откуда ты знаешь их расположение? — Я уже здесь ходила и все запомнила. А у тебя, значит, есть план? — Теперь есть, — Калеб показательно махнул канделябром в руке. — Ты отвлекаешь, я бью. — Гений стратегии, — Корнелия цокнула языком: она ждала чего-то поумнее. — Хорошо, что ты в платье служанки, — невозмутимо продолжил Калеб. — Только надо убрать волосы. — Да уж, — Корнелия поежилась, вспоминая могрифа. — На Меридиане у всех к ним какой-то повышенный интерес. — Это потому, что светлые волосы очень редко встречаются у простых людей. Они считаются очень красивыми.       Корнелия зарделась от такого неожиданного комплимента — получается, Калебу нравились ее волосы! — А могрифы считают их самыми вкусными, — добавил он. — Светловолосые — их излюбленная добыча.       Корнелия мгновенно сникла и поежилась. — Ну спасибо, Калеб, — она оторвала кусок фартука и, замотав волосы в узел, спрятала их под ткань, как под косынку. — Теперь я знаю, что Фобос оставил меня чудовищам на десерт.       Калеб оттащил оглушенных охранников в сторону, пока Корнелия толкала золоченую дверь.       В покоях Элион было темно. Корнелия окликнула подругу — ей никто не ответил. — Корнелия, тише, — предостерег Калеб, осторожно заходя следом. Он напряженно сжимал канделябр в руках. — Может, это ловушка. После того, как ты здесь была, Элион могли увести в другое место…       Но Корнелия не слушала его — все ее мысли были заняты тревогой за подругу.       Элион нашлась в дальней комнате — спала на огромной золоченой кровати с балдахином. — Элион, проснись! — Корнелия начала трясти ее за плечи, чтобы разбудить, но та никак не отреагировала — только ворочалась, продолжая блаженно посапывать. — Спит как убитая, — покачал головой Калеб. — Если мы не сможем ее разбудить, надо взять ее с собой на Землю. Ты сможешь ее унести? — Не стоит торопиться, — прервал их девичий голос.       Корнелия обернулась — в проходе стояла Миранда. Корнелии стало не по себе: откуда та появилась?! В комнатах только что никого не было! — Это ты отдала меня Фобосу! Что ты сделала с Элион?! — Всего лишь подсыпала снотворное, — спокойно ответила Миранда. — Элион порывалась отправиться к брату просить за тебя. Вы такие очаровательные подружки — лучше бы ей не видеть, как ты умрешь.       Миранда жутко неестественно выгнулась — на лбу проявилась еще одна пара глаз, лицо посерело и сморщилось — но тут же упала на пол, зарычав от боли.       Калеб бросил в нее канделябр — попал в голову. — Она оборотень! Бежим, живо! — он дернул Корнелию за собой. Оттолкнув Миранду, они выбежали прочь из покоев.       Им в спину раздалось противное шипение.       В коридор за ними выскочил черный паук размером с коня. У него было четыре лапы — Корнелия с ужасом поняла, что это были человеческие конечности. Миранда бежала за ними по полу, стенам, даже по потолку — невероятно проворно и ловко для такого огромного монстра. Вслед Корнелии и Калебу летели огромные плевки паутины — липкая дрянь, похожая на желе. Время будто схлопнулось до бесконечной секунды. Дыхание сперло, ноги путались в длинном подоле платья, косынка слетела, и волосы разметались. Корнелия с трудом поспевала за Калебом — тот был намного выносливее, бежал быстрее, и отчаянно тянул ее за собой. — Куда нам бежать?! — закричал Калеб. Впереди была развилка. — Где библиотека?! С трудом сосредоточившись, Корнелия махнула направо. Вспоминать дорогу было невыносимо тяжело. Все мысли исчезли — в голове билась только чудовщная паника. Больше всего Корнелия боялась, что забудет или перепутает путь — если они продолжат плутать в этом ужасном замке, останутся здесь навсегда!       Но, наконец, впереди показалось библиотечное крыло. Вбежав в двери, Калеб испуганно заметался в основном зале — там, где совсем недавно Фобос едва не скормил Корнелию могрифу, было пусто, в очаге догорали угли. — Бежим сюда! — Корнелия потянула Калеба в один из проходов между стеллажами. — Нет! Паучиха бегает по потолку — в тесном проходе она легко нас поймает! — Тогда что делать?!       Калеб не успел ответить — в библиотеку вломилась Миранда. — Похожжже, бежжжать вам большшше некуда, — мерзко прошипела она.       Миранда прыгнула вперед — в последний момент Калеб резко потянул Корнелию в сторону, прочь от оборотня. Они упали на тяжёлое кресло, уронили его — Корнелия больно стукнулась о золоченый подлокотник.       Миранда врезалась в пьедестал с книгой — ее прошибла магическая вспышка, темные библиотечные залы залил неестественно яркий свет — Корнелия зажмурилась. Раздался грохот — в ушах заложило, а затем все стихло.       Корнелия открыла глаза — они с Калебом валялись на полу у разломанного кресла. Пьедестал рядом был сломан вдребезги, под грудой осколков лежал золотой фолиант. Рядом, в человеческом обличье, лежала Миранда — она была без сознания.       Калеб и Корнелия ошарашенно переглянулись — несколько секунд назад они оба были уверены, что погибнут. — Что это было?... — встав, Калеб помог Корнелии подняться и махнул на разрушенный пьедестал. — Кажется, это книга Фобоса — я видела, как он читал ее, — прохрипела Корнелия, устало мотая головой, пытаясь прийти в себя: еще не отдышалась после погони. — Когда меня привели, он убрал ее сюда и что-то наколдовал…       Калеб взял один из обломков пьедестала и кинул к книге — та все также осталась лежать на полу. Осторожно обойдя Миранду, Калеб поднял книгу, отряхивая. — Наверное, паучиха пробила волшебную защиту. На переплете королевский герб — наверняка это что-то важное. Возьмем с собой.       В коридоре послышались чужие голоса. — Стража! Нужно уходить, и быстро — на шум сбежался весь замок.       Корнелия не стала спорить.       Книга-портал нашлась в глубине библиотеки, недалеко от основного зала. Корнелия как следует запомнила красный фолиант, который стоил ей кашмирового свитера.       Они с Калебом дотронулись до книги. Перед глазами вспыхнул незнакомый силуэт, а затем они очутились в книжном магазине.       Калеб тяжело осел на пол у книжного шкафа, положив золотую книгу рядом. — Ну и побегали, — выдохнул он, устало провел рукой по лицу и волосам. — Как же нам повезло — я уж думал, еще немного, и… — Элион осталась на Меридиане, — ослабевшим голосом прервала Корнелия. — Что с ней будет? Фобос такого ей наплел!... — Да уж, Фобос так просто ее не отпустит. Чем ты вообще думала, отправляясь за Элион одна?       Корнелия расценила слова Калеба как упрек. — Я хотела вернуть ее домой! Элион — моя лучшая подруга! А теперь наша дружба разрушена! Если бы не вся эта история про магию и стражниц, все было бы хорошо!       Калеб нахмурился. — Но Элион родом с Меридиана. Она была принцессой до того, как стала твоей подругой. — И что хорошего в том, что она оказалась принцессой?! Она одна в огромном замке посреди чудовищ, и ее все обманывают! Если бы она знала правду, она бы ни за что не согласилась отправиться на Меридиан! — Но Меридиан — это не только Фобос и чудовища. Элион нужна людям. Так или иначе, она должна была вернуться домой — только не к Фобосу, а со мной, — Калеб тяжело и виновато выдохнул. — А я упустил ее.       Корнелия вспомнила все, что видела в замке: несчастных запуганных слуг, отвратительных чудовищ, принца, что правил с помощью коварства и лжи, и обманутую Элион, полагавшую, что она по-настоящему счастлива. Корнелия почувствовала, как к горлу подступает противный комок слез: неужели их дружба уже не станет прежней?! Неужели ничего нельзя сделать, и все напрасно? Неужели она навсегда потеряет свою лучшую подругу?!       Корнелия хрипло вздохнула, безуспешно пытаясь сдержать слезы. — Я знаю, что Элион принцесса Меридиана! — заплакав, она нервно замотала головой — волосы разметались, но радовало одно: за копной длинных волос Калеб не увидит ее красное опухшее лицо. — Но она и моя подруга! Ее все обманывают, а я ничего не могу с этим сделать! Я просто хочу, чтобы все было как раньше!       От этих слов Корнелия разрыдалась еще больше. Как же все это было ужасно!       Калеб подсел рядом. Он неловко, убрал ей волосы, заправив за ухо. — Я тебя понимаю, — он погладил ее по плечу. — Тебе кажется, что здесь Элион было бы безопаснее. Но она не могла оставаться на Земле вечно. — Но если бы я рассказала Элион правду!.. — всхлипнула Корнелия. — А я тоже согласилась молчать! Она правильно считает, что я врала ей! — Не думай так, — Калеб поднял лицо Корнелии, посмотрел ей в глаза. У него был встревоженный внимательный взгляд. От близости с Калебом Корнелии стало спокойнее — она почувствовала, что не одна.       Она обняла Калеба, спрятав лицо у него на груди. — Не плачь, Корнелия, — заботливо попросил он, гладя ее по голове. — Все будет хорошо. Я знаю, мы спасем Элион — просто не так, как планировали.       Корнелия невольно удивилась: не думала, что Калеб может быть таким чутким. — Спасибо, Калеб, — почувствовав, что успокоилась, она немного отстранилась. — Как ты нашел меня в замке? — Когда мы с девочками поняли, что ты ушла на Меридиан, мы пошли за тобой. В подземелье мы разделились. Я попал на кухню и встретил Трилл. Она сказала, что видела тебя — ты просила провести тебя к Элион. Если бы не она, я бы тебя не нашел. — Передай Трилл спасибо. Если бы не она, даже не знаю, что со мной было.       Еще немного успокоившись, Корнелия спросила: — Получается, девочки нашли мою каплю астрала и поняли, что это не я? Я же сказала ей: идти домой! — Ну, вообще-то ее нашли не девочки, — неожиданно смущенно ответил Калеб. — Я встретил ее на улице… — он достал из кармана джинсов карточку и отдал Корнелии. — И у нее было с собой это.       Корнелия узнала собственный почерк.       Калеб. Клевый, он тебе нравится, но не знает об этом. Не говори ему.       Она покраснела. — Это правда? — спросил Калеб. — То, что там написано? — Ну, возможно. Наверное, — Корнелия взмахнула волосами. — Мне-то откуда знать? Без понятия, откуда это у моей копии!       Калеб усмехнулся. — Жаль. Что ж, раз ты не знаешь, чье это, верни мне. Я поищу владельца.       Он потянулся за карточкой, но Корнелия, отвела руку в сторону, не давая ему забрать листок. — Не надо искать.       Калеб поцеловал ее. ***       Достав спрятанный осколок камня, Джулиан нацарапал на стене новую метку. Девяносто третья засечка. Девяносто третий день заточения на подводных шахтах. Он не был уверен, что его подсчеты верны: казалось, даже время в этом месте текло иначе. В шахты не проникал солнечный свет, и сверять смену суток приходилось по дежурствам охраны. Узникам запрещалось вести подсчет дней заключения — Джулиан делал это тайно.       Он окинул взглядом освещенный тусклым зеленым светом грот, в котором ночевал. Огня заключенным не давали — в качестве источника света они использовали водяных светляков, что откладывали личинки в толще каменных пород.       Джулиан делил темницу еще с шестью каторжниками. В начале заключения их было двенадцать — не всем удалось выжить. Смерть в шахтах была явлением обыденным — чаще всего узники умирали во время работ от изнурения. Кормили в шахтах скудно: бывало, что не только заключенные, но и стражники не видели пайка по нескольку дней. На поверхности были перебои с провизией, поставлять провиант на дно озера было непросто, и тратить драгоценные запасы пищи на бунтовщиков корона не желала — голод тоже был причиной многих смертей.       Заключенные гибли от шахтовых железных механизмов, что мололи в труху человеческие кости; захлебывались водой во время сна, когда в тесных гротах, отведенных под ночевку, появлялись пробоины. Джулиан подозревал, что некоторые заключенные делали пробоины специально, ведь участь живых на шахтах сложно было назвать лучше смерти. Измученные тяжелым трудом во тьме и неизвестности, узники медленно сходили с ума. Многие рассказывали, что в темноте видели чудовищ, утопленников и озерных дев, манящих живых на дно. Тревожные настроения подкреплялись порядками королевских указов о содержании бунтовщиков: на рудниках служили соглядатаи короны, и по малейшему подозрению в подстрекательствах к бунтам или неповиновению заключенных приковывали к скалистому гроту у подземного источника, обрекая на смерть от обезвоживания.       Джулиан запрещал себе поддаваться безнадежному унынию, царившему в шахтах: отчаяние ломало людей. Именно этого и добивался Фобос, отправив уцелевших мятежников сюда — хотел уничтожить их волю к свободе. Но власть Фобоса была не сильнее народного гнева. Принцу удалось победить армию повстанцев, но он никогда не принудит подданных принять себя в качестве правителя. Фобосу и его приближенным не нужна была преданность народа — только покорность. Они прибегали к жестокости, чтобы править, уверенные, что именно ею сплотят Меридиан. Но на деле они властвовали ничем. Народ Меридиана не избирал Фобоса, хоть за принцем и стояли наследие великих королей и поддержка знати. И Фобосу не было под силу изменить решение подданных — ни посулами, ни взыванием к праву крови, ни господской плетью.       Джулиан верил, что человека наделяет властью не родословная, право сильного или воля богов. Настоящей властью наделяют только люди, когда добровольно решают быть преданными другому человеку. Выбор всегда был за последователем, а не за господином.       Вера в это не давала Джулиану сдаваться — так же, как и мысли о близких. Джулиан думал о сыне ежедневно. Хорошо, что Калеб не отправился с ним в Серый лес — невыносимо было думать о том, что он мог погибнуть в битве или попасть на рудники. Рисковать сыном для Джулиана было неприемлемо — ни как отцу, ни как вождю. Больше всего Джулиану хотелось узнать, что сейчас с Калебом — по-юношески вспыльчивый, сын наверняка считал, что отец мертв, и, решив, что остался один, мог пойти на поводу у боли и гнева, отправившись мстить. Но Калеб не был одинок — рядом была Маг; Джулиан не сомневался — она удержит их сына от опрометчивых действий, защитит и направит по верному пути. В заточении размышления о Маге волновали Джулиана больше, чем он позволял себе обыкновенно. Он утаивал правду даже от родного сына, не мог ни с кем поделиться мучающими его вопросами и догадками, и почти всегда отгонял смущающие разум мысли о глубинном смысле тайны, что связывала его и Мага.       Джулиан никогда не верил в предназначение, но он не мог себе объяснить их с Магом связь иначе. Бессмертный хранитель Меридиана полюбила его, смертного, нарушила догматы, родив от него ребенка… Джулиан не знал, считать ли это благом или испытанием богов. Джулиан никогда не задавал Магу вопросов о ее нарушении обетов, о пределах ее сил и о сакральности ее роли хранителя — считал, что как обычный человек не имеет права спрашивать ее о подобном. Однако он часто ловил себя на мысли, что Маг словно играла роль, положенную ей по статусу — будто боялась, что не соответствует образу хранителя Меридиана. Поначалу Джулиана это удивляло: зачем она, бессмертный хранитель гармонии, так стремится соответствовать чужим ожиданиям? Но затем он понял: Маг была заложницей своего предназначения и тяготилась этим бременем. Она не могла выбирать, кем ей быть; догматы Кондракара запрещали ей испытывать радости, доступные обыкновенным людям. Маг терзалась собственными чувствами, стыдилась их, и Джулиан видел, как она страдает от этого. Она хотела помогать смертным, стремилась к единению с ними, но отрезала себя от них, потому что не могла равнять себя с ними, и оттого казалась Джулиану несчастной.       Но он полюбил Мага не из жалости. Как бы она не старалась прятать свою суть даже от самой себя, она была очень самоотверженной, потому что была человечной. И он ни за что не выбрал бы другую женщину.       Джулиан никогда не говорил о своих размышлениях Магу, считая, что они только встревожат и ранят ее. Его любовь не задавала вопросов, и Джулиан чувствовал: Маг была за это благодарна. Маг любила Джулиана и любила их сына. Этого ему было достаточно.       Снаружи послышался гул рога, извещающий о начале шахтовых работ. В грот зашли гвардейцы — схватив заключенных, вытолкнули прочь. Джулиан влился в общий строй закованных в цепи каторжников. — Вы, шестеро, — надзиратель указал на Джулиана и еще пятерых заключенных. — Сегодня раскапываете залежи руды в главном гроте.       Выдав заключенным лопаты, стражники привели их к громадной земляной насыпи: даже у шестерых взрослых мужчин, не обремененных тяготами и истощением, эта работа заняла бы несколько дней.       В мирной жизни ручной труд не был Джулиану в тягость, но здесь он был пыткой — не только из-за физического изнурения, голода и болезней. Каторжная работа отупляла — разум подводил, и все подобие мыслей сводилось к мучительному отсчету времени до конца дня — но время, не подлежащее для заключенных измерению, текло до невозможности медленно. Боль же накатывала мгновенно: мышцы ныли, тело ломило и лихорадило, взгляд туманился — взмахи лопатой превращались в механический бездумный рефлекс.       Чтобы сохранять способность мыслить, Джулиан заставлял себя концентрировать внимание, выцеплять хотя бы мелочи: форму насыпей, цвет рабочих роб, голоса надзирателей и других заключенных…       Вдруг боковым зрением он заметил грузный силуэт, стоящий слева, у одного из шахтовых механизмов. Джулиан с изумлением признал Акетона — тот сжимал в руках точильный камень и зубило. Акетона не было среди войска повстанцев во время битвы в Сером Лесу, но он был одним из тех, кто вооружал их — изготавливал оружие. И если друг оказался здесь, значит, его связали с мятежниками.       Но Акетон был здесь не каторжником. — Кузнец, — к Акетону подошел один из надзирателей. — Нужно прочистить механизм от застрявших осколков. — Он указал на гигантские шестерни, что были предназначены для измельчения добытой руды.       Акетон окинул взглядом ряды гигантских шестерней: те вдвое превышали человеческий рост. И каторжники, и надзиратели опасались приближаться к шахтовым механизмам — они приходили в движение бесконтрольно и почти всегда калечили.       Взяв в руки зубило, Акетон приблизился к нижнему ряду шестерней и начал выталкивать застрявшие камни. Вдруг, глухо скрипнув, шестерни зашевелились; рукав Акетона зажевало меж зубьев и начало медленно затягивать. Джулиан уже видел подобное однажды — одному из надзирателей так перемололо руку, будто в огромной мясорубке.       Выронив зубило, Акетон пытался вытянуть рукав, но никому не было под силу пересилить хватку шахтовых механизмов.       Джулиан бросился к Акетону; отчаянно старался успеть, пока не стало слишком поздно; их разделяло не такое уж и большое расстояние, но из-за кандалов двигаться Джулиану было тяжело. Очутившись рядом с шестернями, он взмахнул лопатой, ударом рассек застрявшую ткань рубахи Акетона. Тот упал на землю — рукав отрезало, но сам Акетон остался невредим.       Джулиан протянул ему руку, помогая подняться. — Спасибо, — Акетон посмотрел на Джулиана, и лицо его изумленно вытянулось. — Постой, я тебя знаю!...       Джулиан не успел ответить — их заметил надзиратель. — Возвращайтесь к работе! — проревел стражник, угрожающе взмахивая кнутом.       Джулиан послушно отошел, вновь принявшись за раскоп руды — знал, как опасно привлекать к себе внимание в шахтах. Ему хотелось многое узнать у Акетона, но его интерес мог стоить жизни им обоим. ***       Утром Седрику доложили о прибытии соглядатая из подводных шахт — Фобос держал там шпионов, боясь, что мятежники могут поднять бунт на каторге. Паслинг Джик просил аудиенции у принца, уверяя, что у него есть важные сведения об одном из заключенных — кузнеце, которого подозревали в связях с мятежниками. Фобос отправил его на рудники, пообещав, что освободит его, когда тот отладит все шахтовые механизмы. Но все понимали, что для кузнеца это было равносильно пожизненному заключению — изобретенные для подводных шахт машины нельзя было починить зубчаткой или молотом.       Седрик отнесся к прошению Джика со скепсисом: подводные шахты были связаны у него не с лучшими воспоминаниями, а трусливый паслинг едва ли мог рассказать что-то важное — скорее, пытался выслужиться перед принцем.       Но Фобос заинтересовался — захотел выслушать доносчика. — Послушай меня, шпион, — предостерег Седрик Джика в тронном зале. — Если пришел с ерундой, быстро станешь из ложного узника настоящим. — Кузнец Акетон встретить в шахтах узник, — Джик испуганно схватился за голову, пресмыкающе склонился перед королевским троном. — А затем отпроситься домой за инструмент. — Ты знаешь имя того, кого встретил кузнец? — спросил Фобос. — В шахтах имена не носить, — поднявшись, ответил Джик. — Но кузнец поломать инструмент, чтобы отправиться домой. — Он устроил саботаж, чем мог заслужить пожизненное заключение в качестве каторжного, и все ради краткой отлучки? — нахмурился Седрик. — Так рискуют только ради кого-то важного. — Имен в шахтах нет, но есть лица, — Принц высыпал перед собой магический песок — далеко смотрящий камень вспыхнул белым светом, показывая узников подводных шахт. — Скажи, когда увидишь нужного пленника.       Перед Седриком, Фобосом и Джиком пронесся с десяток изнуренных лиц, прежде чем паслинг воскликнул: — Вот этот!       Седрик вгляделся в лицо заключенного. Это был мужчина лет сорока пяти, осунувшийся, обросший и тощий. Но лорд узнал его — вспомнил, что видел в городской толпе на королевском турнире.       Семейное сходство было налицо. — Это отец Калеба! — гневно воскликнул лорд: остолопы, которые допрашивали уцелевших бунтовщиков, все перепутали! — Его зовут Джулиан, он возглавлял мятежников в Сером Лесу! Мне докладывали, что он погиб там! — Спокойствие, Седрик. Этот узник нам очень пригодится, — ответил Фобос, а затем обратился к паслингу: — Ты хорошо послужил короне, Джик.       Джик улыбнулся, довольный, что сумел услужить принцу. — Великий принц Фобос мочь платить Джик за сведения, — нагло попросил он. — Великий принц Фобос сохранит тебе жизнь, и этого достаточно, — жестко отозвался Фобос. — А теперь прочь.       Недовольно сгорбившись, Джик ушел под конвоем гвардейцев. — Калеб прячется от правосудия на Земле, под защитой стражниц, — сообщил Седрик. — Но когда мальчишка узнает, что его отец жив, наверняка попытается освободить его. Необходимо открыть портал, чтобы заманить его в шахты. — У меня нет на то никакой власти, — Фобос улыбнулся. — Но у сестры есть. Отправляйся на перехват, Седрик. Возьми столько людей, сколько потребуется, и сделай все, чтобы отец и сын не спаслись. *** — Вы не можете открыть книгу Фобоса с помощью магии? — спросил Калеб у стражниц — они прогуливались вдоль портовой набережной земного города.       Девочки растерянно переглянулись. — А ты не мог подумать об этом до того, как ломать мою стиральную машину? — съехидничала Ирма — до сих пор злилась, что Калеб и Бланк устроили в ее дворе. — Вряд ли мы откроем книгу, затопив водой или спалив в огне, — добавила Вилл. — Но у вас нет никаких чар? — Калеб, мы уже говорили, что мы стражницы, а не ведьмы! — проворчала Ирма. — У нас нет заклинаний, и мы не знаем, как работают злодейские книжки. — Да, я помню, но… — Калеб вздохнул. — Мне кажется, эта книга очень важна! Если там есть что-то о планах Фобоса насчет Меридиана... — Калеб, мы все понимаем, как это важно, но что мы можем? — произнесла Хай Лин. — Мы не знаем ничего об этой штуке. — Мы тут не при чем — это все Корнелия, — подхватила Ирма. — Все вопросы к ней — это же из-за нее ты нашел... — Мне нужно было увидеть Элион! — перебила Корнелия. — Ты чудом спаслась! — возразила Ирма. – А нас едва не сожрали грифы-похитители личин! — Ты поставила под удар команду, — кивнула Тарани. — Это было безответственно и глупо. — Я хочу спасти Элион! — вспыхнула Корнелия. — Она нуждается в нас! А вы хотите отказаться от нее! — Корнелия, ты сама рассказывала: ты хотела просто поговорить, а она отдала тебя Фобосу в заложники! — напомнила Ирма. — Я говорила с ней — Элион все та же! — не сдавалась Корнелия. — Она никогда бы не решилась на такое сама! Фобос обманывает ее, прячет от всех, наплел ей черт знает что!... — Но она слушает его, а не нас, — покачала головой Вилл. — Я не уверена, что мы способны ее переубедить. — И что же предлагаете — оставить ее с братом-тираном?! — завелась Корнелия. — Отвернуться, обозвав королевой зла?! — Элион нельзя оставлять с Фобосом, — поддержал Калеб. — Он не уступит ей трон Меридиана, и вернул домой ради собственной выгоды. Он использует силу принцессы против нашего народа. Но Элион нужна Меридиану — она законная королева, и только она сможет восстановить мир на наших землях. — Калеб прав, — Корнелия благодарно посмотрела на него. — Если мы бросим Элион — бросим Меридиан.       В осеннем вечернем воздухе запахло удушливой кислятиной — из подворотни выскочил Бланк. — Бланк, у тебя новый парфюм? — хмыкнула Ирма. — Это тухлые груши? — Я думала, лимон с плесенью, — усмехнулась Хай Лин. — У Бланк есть новости из дом, — объявил Бланк, вскакивая на ограду у воды, рядом с Калебом. — От Олдерн. — Что он передал? — нахмурился Калеб. Олдерн не стал бы тревожить Калеба напрасно — знал, что на Меридиане на него охотятся люди Фобоса. К тому же, отец Олдерна был арестован вместе с другими кузнецами за подозрение в помощи восстанию — другу было опасно связываться с Калебом без нужды. — Олдерн просить сказать Калеб, что папа Калеб живой. — Что?! — неверяще переспросил Калеб, хватая Бланка за плечи. — Олдерн сказать: он быть в подводных шахтах, как и папа Олдерн.       Отпустив Бланка, Калеб медленно осел на ступеньку перед водой — слова Бланка не укладывались у него в голове. — Мой отец жив.... Ушам своим не верю!       Все это время Калеб не сомневался в смерти отца. В Серый лес ушло почти двадцать сотен повстанцев, а вернулось меньше трех десятков. Дрейк рассказал, что отец остался прикрывать отход для соратников, спас его, но не успел выбраться сам. Мысль о том, что отец попал в плен, Калеб отмел сразу: Фобос не преминул бы прилюдно казнить вождя бунтовщиков. А значит, отец погиб на поле боя.       Сначала Калеб ненавидел себя за то, что не пошел в бой вместе с отцом, и что их последний разговор остался ссорой. Он все сделал не так — должен был убедить отца взять его с собой; если бы Калеб был там, помог бы ему спастись! Но Калеб дал слабину, позволил себя уговорить — и потому отец погиб. Калебу хотелось взвалить всю ответственность за произошедшее на себя. Так казалось, что все зависело только от его действий, и, если бы Калеб поступил иначе, мог бы все изменить. Но он не смог преодолеть обстоятельства, и бездействие делало его виноватым.       Позже Калеб понял, что его поступок не был предательством — в тот момент, когда Маг принесла ему отцовский меч и сказала, что Калеб станет новым вождем повстанцев. Ее слова отрезвили: отец думал о будущем королевства, готов был доверить сыну борьбу за общую свободу — и Калеб решил, что должен сделать все, чтобы оправдать его надежды и надежды восстания. Сделать так, чтобы жертвы Меридиана во имя мира не были бессмысленными.       Отец и Маг были правы: и простонародье, и знать видели в Калебе символ сопротивления власти Фобоса. Калеб ощущал, что не может подвести Меридиан — его родина заслужила покой. И он должен сражаться за свои идеалы до конца, как его отец.       Но Калеб не мог простить себя за это, что не сумел уберечь самого близкого человека. И теперь, когда судьба давала ему шанс все исправить, он не мог его упустить. Он во что бы то ни стало вызволит отца. — Нам нужно отправляться на шахты! — поднялся Калеб. — Бланк не пойти, — объявил Бланк, спрыгивая с перил. — Бланк не любить вода. — Калеб, нет гарантий, что мы его освободим… — растерянно произнесла Вилл, но осеклась, столкнувшись взглядом с другом — поняла, что Калеб был готов вызволять отца и в одиночку.       Она переглянулась с подругами — те ответили короткими кивками — и сняла с шеи сердце Кондракара, трансформируя стражниц.       Достав карту порталов и разложив на ближайшем валуне, Вилл подняла кристалл: на пергаменте вспыхнула голубая метка. — Есть один портал, — сообщила Хай Лин. — Но он вам не понравится. — Где он? — спросил Калеб. — Недалеко отсюда, — помявшись, сказала Хай Лин. — Долетим быстро.       Спустя несколько минут Калеб и стражницы стояли на берегу городского водохранилища. — Метров тридцать от берега и пятнадцать метров вглубь, — указала Хай Лин на воду. — Что ж, придется нырять, — рассудила Тарани. — Нырять?! — встревожилась Корнелия. — Ну да, — иронично протянула Ирма, глядя на нее. — Лезть в воду и дрыгать ножками. — Нет, я… — растерялась Корнелия. — Только уложила волосы… Если намочить — они завьются… — поняв, что ее оправдания звучат глупо, она тяжело призналась: — Я не умею плавать. — Что?! — в один голос изумились Вилл, Тарани и Хай Лин.       Но не Ирма. — Не страшно, — легко ответила, взмахивая руками — толща воды поднялась, принимая форму огромного шара. — Хай Лин?       Выйдя вперед, Хай Лин надула щеки, наполняя водяной пузырь воздухом. — Прошу на борт, — приглашающе махнула головой Ирма.       Вилл шагнула в шар первой, за ней Тарани. Корнелия несколько секунд опасливо смотрела на воду, но, встретившись взглядом с Калебом, решилась шагнуть за подругами.       Калеб спокойно шагнул следом за Корнелией. Ирма и Хай Лин зашли последними. — Не переживай, Корнелия, многое не умеет плавать, — сказала Ирма, опуская водяной шар под воду. — Например, камни. — Я просто боюсь воды, — проворчала Корнелия. — Какая разница? Мы-то под водой! — Утешила, — цокнула языком Корнелия.       В подводной темноте мелькали тени рыбных стай и водорослей. Вдалеке сиял голубой всполох прорехи — Ирма направила шар в его сторону. — Калеб, что это за подводные шахты? — спросила Тарани. — Они находятся на дне озера Фьяр, в нескольких лигах от замка, — сказал Калеб. — Там обнаружили залежи железной руды еще до моего рождения. Сначала озеро хотели осушить, но потом Фобос изменил решение — захотел построить шахты под водой. Говорили, на этих шахтах не нужны были люди — железо добывали бы механизмы, что изобрел придворный алхимик. Но их не достроили. — Почему? — Не знаю, — пожал плечами Калеб. — Некоторые говорили: из-за того, что алхимик пропал. Некоторые: из-за того, что Фобосу надоело возиться с таким затратным строительством. А когда на Меридиане началось восстание, Фобос сослал туда плененных бунтовщиков. — Твой отец тоже повстанец? — спросила Хай Лин. — Да. Он был вождем восстания. А я занял его место, когда он… — Калеб не закончил. — Все это время я думал, что он мертв.       Стражницы переглянулись. — Ты никогда не рассказывал нам про свою семью, — заметила Корнелия. — Вы и не спрашивали, — пожал плечами Калеб. — Моего отца зовут Джулиан. Он научил меня всему, что я умею и знаю. — А твоя мама? — спросила Хай Лин.       Калеб растерялся — он нечасто думал об этом. — Я не знаю, кто она, — признался он. В детстве, когда Калеб спрашивал об этом у отца, тот уходил от ответа и становился странно печальным. В какой-то момент Калеб перестал об этом спрашивать: не хотел его расстраивать. Калеб думал о том, что мать могла умереть, или просто уйти, оставив его отцу… Его совершенно не смущала мысль, что его воспитывает только один родитель — привык, что они всегда были вдвоем. — Мы сделаем все, чтобы помочь, — пообещала Вилл. Девочки согласно закивали. — Спасибо.       Шар пересек прореху: озеро Фьяр разительно отличалось от земного водохранилища. Скалистое дно озера походило на волчью пасть, в темной мутноватой воде мелькали громадные силуэты жутких созданий, искаженных утраченной гармонией Меридиана.       Мимо проплыл одноглазый чешуйчатый спрут невероятно огромных размеров, а за ним — неизвестный Калебу водяной хищник: только его голова была размером с трехэтажный дом.       Девочки изумленно ахнули. — Мне кажется, он должен был съесть всех в этом водоеме, чтобы так вырасти, — испуганно заметила Тарани.       Невольно засмотревшись на громадные клыки чудовища, Калебу стало не по себе — и от этого он не сразу понял, что к нему испуганно прижимается Корнелия. — Нет, выше! — пискнула она Ирме — их воздушный шар был в опасной близости от гигантского плавника.       Ирма взмахнула руками, направляя их прочь.       Корнелия уткнулась лицом в грудь Калеба, схватилась за плечи. — Когда мы с папой рыбачили, такую мелочь даже не брали, — ободряюще произнес он, чувствуя юношеское смущение, приобнимая Корнелию в ответ.       Корнелия нервно рассмеялась, подняв голову и улыбаясь. Она не торопилась его отпускать и смотрела на него дольше обычного, и Калеб поймал себя на мысли, что ему это нравится — тоже не хотелось отрывать от нее взгляд.       Впереди показалась шахтовая труба, прорезающая подводную скалу. — Это подводные шахты, — произнес Калеб. — Мы на месте. На рудник один путь — через трубу. — Всплывем с внешней стороны ствола шахты, — сказала Вилл.       Водяной купол выглянул за поверхность.       Калеб хотел выйти, но Хай Лин одернула его. — Постой! — она первой выглянула наружу и поднесла ладонь к уху. — Я слышу голоса. Их много! — Засада? — насторожилась Тарани. — Или съемки “Чужие 3”, — протянула Ирма.       Калеб оглянулся — заросли озера были отличным местом для того, чтобы незаметно спрятать от чужих глаз больше сотни солдат. — Как они узнали, где нас ждать? — нахмурился Калеб. — Разрыв завесы был под водой — Фобос не смог бы открыть такой портал!       Корнелия ахнула. — Я думаю, это Элион. Она говорила, что Фобос учит ее управляться с силами... Наверняка он использует ее! Кто знает, чему он мог ее научить? — Взлетаем к трубе, — объявила Вилл. — Тарани, нужен проход.       Водяной купол над головой лопнул; Корнелия и Ирма подняли Калеба в воздух, остальные стражницы взлетели следом. — Огонь! — выставив вперед руку, Тарани выпустила огненный луч и начала плавить обшивку трубы.       Через несколько секунд в трубе зиял прямоугольный проем размером с человеческий рост.       Хай Лин с помощью потока воздуха подхватила вырезанный кусок металла; когда все попали внутрь, они с Тарани вернули его на место, вплавив обратно. — Если снаружи засада, значит, Фобос ждал нас здесь, — сказала Тарани. — Скорее, только меня, — ответил Калеб. Он вдруг испугался; не думал, что Бланк или Олдерн обманули его, но предположил: что, если новость об отце — лишь уловка, чтобы заманить в ловушку? Не так давно Седрик едва не погубил Калеба в песках Торус Филни, пустив ложный слух о печати Фобоса — что, если все повториться вновь?       "Нет, не повторится", — решил Калеб. В этот раз он пришел не один — с ним были его друзья. Если отца в рудниках нет, это ничего не изменит — они должны спасти повстанцев из заточения, сделать для других то, что Калеб готов был сделать для отца.       Впереди замаячил тусклый свет — они достигли шахт.       Ирма и Корнелия опустили Калеба на землю; тот облегченно выдохнул, ощущая под ногами твердую почву. Казалось, он никогда не привыкнет к полетам. Особенно со стражницами — Калеб всегда втайне опасался, что они его уронят.       Они оказались в боковом ответвлении, у самого входа в главный грот. Недалеко стояла стража — следила за группой закованных в цепи каторжан, которую переводили из одного грота в другой.       Девочки затаились за шахтовой вагонеткой. Рудники были испещрены рельсами, и Калеб с удивлением заметил, что видел нечто подобное в другом мире: на Земле использовали подобную систему для транспорта, только намного сложнее. Калеб осторожно перебежал на противоположную сторону — там была подсобка, хранилище инструментов и роб. Он поманил стражниц — девочки последовали за ним. — Сольемся с толпой, — решил Калеб. — Надевайте длинные робы. — В них будет неудобно, — заметила Вилл. — Не побегаешь. — Но у заключенных кандалы на ногах, а у нас нет, — ответила Тарани. — Длина это скроет. — Да, — Калеб кивнул. — Когда будем на глазах у охраны, старайтесь двигаться медленно. — Почему, когда я оказываюсь на Меридиане, постоянно одеваю какие-то обноски?! — проворчала Корнелия, брезгливо осматривая шахтерские накидки. — Плащи с блохами, наряд служанки, теперь это! А ведь на Меридиане умеют красиво одеваться — я видела платье Элион!       Калеб недовольно закатил глаза. Порой девчоночьи закидоны сводили его с ума: одежда была последним, о чем стоило думать в подводных шахтах. — Корнелия, когда у нас будет тайное проникновение на королевский прием, отдадим тебе самый красивый наряд, — пообещала Хай Лин, натягивая робу. — А пока спрячь волосы, Рапунцель, — добавила Ирма, надевая Корнелии на голову каску.       Переодевшись и взяв инструменты, Калеб и стражницы встали в хвост группы; один из надзирателей скользнул по ним неприятным взглядом, но, кажется, ничего не заметил.       В главном гроте работало около сотни человек — всех водили группами. Калеб узнавал многих, с ужасом понимая, что Фобос отправил на рудники добрую часть свободного населения города.       Калеб всматривался в лица каторжников, мысленно напоминая себе, что не стоит обнадеживать себя понапрасну. Нужно быть начеку и не цепляться за фантомы. Он должен быть готов к тому, что отца здесь не будет.       Но, увидев в проходящей мимо группе заключенных знакомое лицо, Калеб понял, что, как бы он ни старался, не смог бы убедить себя не думать об отце. Отбросить сомнения оказалось просто: облегчением было знать, что он жив.       Калеб не мог оторвать от отца глаз. Сердце болезненно сжалось от мысли, что он провел на каторге почти полгода — изможденный и тощий, отец оброс и осунулся. Джулиан тоже узнал его — неверяще и испуганно посмотрел на Калеба; наверняка и сам не ждал, что увидит сына.       Калеб улыбнулся, а затем приложил палец ко рту, беззвучно сообщая, что он здесь тайно.       Две группы заключенных разминулись: отца повели в один из боковых гротов, Калеба и стражниц — вперед. — Там был отец! Нам нужно за ним! — прошептал Калеб девочкам, дергая Вилл за рукав. — Мы можем обойти здесь, — сказала Корнелия, указывая на проход, мимо которой вели их группу. — Он ведет в тот же грот, что и тоннель, куда отвели твоего отца. — Откуда ты знаешь? — нахмурилась Тарани. — Шахты не слишком большие. Если сосредоточиться, я могу чувствовать тоннели в земле. — Стой, ты хочешь сказать, у тебя в голове план рудников? — удивилась Вилл. — Получается, да. — Радует, что временами в голове Корнелии находится место чему-то полезному, — отозвалась Ирма.       Отколовшись от заключенных, Калеб и стражницы свернули в указанный Корнелией тоннель.       Группу отца разделили; в дальнем гроте остался только он один, не считая надзирателей — колол руду под конвоем. — Почему твоего отца охраняют четыре человека? — спросила Хай Лин. — Это как-то… — Бессмысленно, — закончила Тарани. — Он же в кандалах. — Это ловушка, — ответил Калеб. — Уверен, все ждали, что я приду за отцом. Поэтому портал появился на дне озера так удачно. Поэтому нас ждала засада на берегу. И поэтому отца охраняют так пристально. — И что будем делать? — Отвлеките стражу, а я проберусь к отцу и освобожу его.       Корнелия взмахнула рукой — в дальней части грота обрушился потолок, хлынула насыпь.       Надзиратели бросились к источнику разрушения; Калеб ринулся к отцу, схватив кирку. — Калеб! — изумленно выдавил отец. — Я пришел за тобой! — Тебе нельзя быть здесь, — отца совсем не обрадовали эти слова. Он замахнулся по руде, делая вид, что увлечен работой. — Уходи. Они узнали, кто я, и хотят добраться до тебя через меня. — И не подумаю! Я больше не брошу тебя! — Проваливай! — вдруг злобно закричал отец. Калеб не сразу понял, что его окружают подошедшие надзиратели — вооруженные. — Мало мне кандалов и работы, еще будут докучать болтовней!       Калеб попятился — и вдруг почувствовал, как один из надзирателей сдернул с него шахтерскую робу. — Попался, мятежник! — объявил он. — Бросай кайло и снимай каску, сейчас же!       Калеб в притворном послушании бросил на землю кайло, снял с головы каску — и резко бросил одному из надзирателей. Тот поймал ее, выронив алебарду.       Воспользовавшись сумятицей, Калеб схватил оружие и выскочил из окружения, выставив топор вперед, замахиваясь. — Отец, оковы!       Отец понял Калеба мгновенно — положил руки на камни, подставляя цепь кандалов под удар лезвия. Цепь порвалась — отец облегченно растер мозолистые запястья, но вдруг испуганно воскликнул: — Сзади!       Калеб обернулся: один из надзирателей занёс алебарду в ударе, но вдруг оружие в руках атакующих накалилось докрасна — закричав от боли, охрана выронила топоры. — Тарани! — облегченно выдохнул Калеб. — Нужно закончить начатое, — сказала она. — Стойте смирно, Джулиан, — выпустив из ладони огненный сполох, она разорвала оковы на ногах отца.       Тарани повернулась к надзирателям, готовая атаковать, но замерла, увидев их искалеченные руки — те смотрели на нее с испугом. — Надеюсь, заживут быстро, — еле слышно сказала она. — Место ожога полезно смочить водичкой, — подскочив, Ирма создала поток воды, что смыл гвардейцев из грота, и нахмуренно обратилась к Тарани. — Почему ты медлила? А если бы они схватились за топоры? — С их ладонями — едва ли, — хрипло ответила Тарани. — Ух, наконец-то можно снять эти душные мешки, — вздохнула Корнелия, сбрасывая робу и каску — она, Вилл и Хай Лин подбежали следом за Тарани. — Вы стражницы Кондракара, — удивленно сказал отец, смотря на девочек.       В дальней стороне тоннеля послышался топот. — Мы никого не ждем, — Корнелия взмахнула рукой — из земли вырвалась сеть плотных корней, стеной ограждающая грот с дальней стороны. — Уходим, быстро!       Корнелия вывела всех в грот-перепутье — длинный и узкий, в нем была проложена система рельс, и стояло несколько пустых вагонеток.       Вдруг в шахтах раздался пронзительный звон; Хай Лин схватилась за уши. — Как громко! — выдавила она. — Что это? — Колокол тревоги! — сообщил отец. — Ирма! — воскликнула Корнелия, резко останавливаясь — из глубины шахты на них неслась лавина воды.       Ирма выскочила вперед, перехватывая стихию. — Откуда столько…? — выдавила она — все ее силы уходили на то, чтобы сдерживать поток. — Открыли шлюзы, — мрачно ответил отец. — Нужно успеть добраться до ствола шахты. Только там выход! — Но он находится в центральном коридоре, на верхнем уровне, а мы внизу, — подхватила Корнелия. — Так и есть, — отец удивлённо кивнул. — Откуда ты знаешь? — Магия стражниц, — ответила Корнелия. — Со скоростью будут проблемы, — произнесла Вилл. — Своды низкие, не полетаешь. — И не надо, — Калеб указал на рельсовые тележки. — Калеб, пути недостроены, — предупредил отец. — Могут быть обрывы. — Выбирать не приходится, — отмахнулся Калеб. — Залезаем, живо! — Это будет как русские горки! — восторженно воскликнула Хай Лин, садясь в вагонетку первой. Все, кроме Ирмы и Калеба последовали за ней.       Калеб толкнул тележку вперед, разгоняя — впереди был крутой спуск. Когда вагонетка была разогнана достаточно, Калеб запрыгнул сам. — Ирма! — окликнул он. Резко обернувшись, Ирма рванула к нему, убегая от нахлынувшей воды — Калеб подхватил подругу, помогая ей забраться в тележку.       Поток воды придал вагонетке дополнительную скорость — она резко съехала вниз по путям и не сбавляла темп. Временами Калебу казалось, что они могут сорваться с рельсов — скорость была слишком большой, — но держалась тележка надежно. Казалось, она ехала сама, совсем не останавливалась — хоть в некоторых местах рельсы сбивались или были в опасной близости от обрыва. В такие моменты Калеб отворачивался, стараясь смотреть в пол или на отца — лицо того было непроницаемо.       На крутых поворотах стражницы вопили — Калеб подозревал, что все, кроме Хай Лин, делали это из страха. Хай Лин же, казалось, получала от этого искренне удовольствие — единственная смело смотрела вперед и даже улыбалась.       Но вдруг она испуганно отпрянула от края тележки. — Рельсы кончились! — она протянула руку вперед — там была пропасть.       Калеб резко схватил лежащую в вагонетке кирку, и, перекинувшись через тележку, попытался зацепиться за рельсы, затормозить их — но все было тщетно. Вдруг он понял, что теряет равновесие. — Калеб! — Корнелия, Хай Лин и Ирма схватили его, не давая упасть. Калеб выронил кайло — еле дышал, с ужасом смотря вниз, на смазанную от скорости землю в полуметре от его лица.       Вагонетка на полной скорости рухнула вниз — Калеб почувствовал, что стражницы его отпустили. Он отчаянно взмахнул руками — в последний момент успел зацепиться за выступ недостроенных рельсов.       Подтягиваясь, он поднялся на обрыв, тяжело дыша. — Да ты везунчик дня, Калеб! — нервно пошутила Ирма — они с Корнелией подняли его в воздух.       Вместо ответа Калеб едва заметно кивнул, пытаясь сбросить нахлынувшее оцепенение и осознание: еще немного, и он бы разбился насмерть.       С высоты были видны шлюзы, из которых била вода: шахта была затоплена почти на четверть. — Нужно спасти остальных пленников! — сказал Калеб. — В западных гротах узники прикованы к скале, — подхватил отец, указывая направление. — Они не освободятся сами!       Стражницы перенесли их к указанному месту — у подножия скалы было привязано цепью шестеро каторжан; вода стремительно наступала — еще немного, и прикованные могли захлебнуться. — Нужно обрубить общую цепь! — закричал один из пленников, завидев стражниц.       С помощью огня Тарани разорвала оковы.       Калеб посмотрел по сторонам — вода все прибывала. — Нам здесь не пройти! — Я бы могла пробить в скале проход, но туда сразу хлынет вода! — произнесла Корнелия. — Даже стражницам не остановить затопление шахт, — покачал головой отец. — Тогда надо найти что-нибудь герметичное и залезть туда, — предложила Вилл. — Сторожка для солдат! — подхватил один из спасенных узников — он указал на деревянную постройку на сваях. — Вот она, впереди! — Надо перенести туда и других пленников, — сказал Калеб. — Мы с Тарани перенесем вас в сторожку, — решила Вилл. — Корнелия, Хай Лин и Ирма поищут остальных уцелевших.       Сторожка для солдат оказалась добротным помещением — и неожиданно просторным для шахтовой постройки. Здесь уже пряталось несколько десятков пленных.       Тарани подошла к ним, помогла освободиться от пут. — Постройка деревянная? — Вилл постучала по обитой доской стене. — Снаружи металлический каркас, — сказал отец. — Как и почти у всего, что здесь есть. — Я могу попытаться оплавить его, — предложила Тарани. — Чтобы он стал непроницаемой оболочкой.       Сняв с пленников оковы, она вылетела из сторожки.       Постепенно сторожка наполнялась людьми — тех, кого приносили Корнелия, Ирма и Хай Лин. Спустя четверть часа в сторожке было уже под сотню выживших — свободного места внутри почти не осталось. — Больше никого не нашли, — устало сказала Хай Лин — она залетела в сторожку после подруг, опуская на пол исхудавшую женщину.       За ней прилетела Тарани, закрывая дверь на засов; в ее глазах мелькнуло изумление, когда она посмотрела на количество спасенных узников. — Оболочка готова? — спросила Вилл. — Готова, — кивнула Тарани. — Для герметичности осталось оплавить дверную щель. — Так у нас есть план? — нервно усмехнулась Ирма. — Можно и так сказать, — ответила Вилл. — Мы находимся под землей. Пока вас не было, Тарани оплавила сторожку металлом. Если бы мы пробили скалу, как бур… — Скорее, вылетели из-под земли, как пуля, — поправила Тарани. — Или так, — пожала плечами Вилл. — Могли бы выбраться наружу. — Это возможно? — Калеб посмотрел на Корнелию. — Никогда не делала ничего подобного, — она опустилась на землю, коснулась ладонями пола. — Возможно, я смогу вытолкнуть нас из-под земли, но дальше мы попадем под воду… — Мы тебе поможем, — Хай Лин и Ирма сели рядом с Корнелией.       Тарани подняла руку, готовясь оплавить дверь, но вдруг снаружи донеслись тревожные крики о помощи. — Это надзиратели! — раздалось в толпе. — Пустим их? — нахмурилась Вилл. — Они тоже люди, — сказала Хай Лин. — Ну, то есть, не люди, а меридианцы, и не все меридианцы люди, но… — Нельзя их там оставлять, — решил отец.       Подскочив, Калеб снял засов и дернул дверь — Ирма перехватила подступающий поток воды. Стражники шахт — их было около трех десятков — испуганно застыли, увидев стражниц. — Если хотите войти — алебарды наружу! – жестко приказал отец. — И побыстрее! — выдавила Ирма.       Избавились от топоров легко.       Впустив стражу, Калеб закрыл дверь; Тарани начала плавить дверной проем. — Можно начинать, — закончив, она кивнула Корнелии, Ирме и Хай Лин.       Девочки закрыли глаза; их лица застыли в напряжении. Спустя несколько мгновений сторожку затрясло. Факела внутри потухли — сторожку поглотила кромешная тьма.       Постройка наклонилась, отрываясь от свай. Держаться на ногах удавалось с трудом —людей носило из стороны в сторону, они сталкивались друг с другом и падали, тут и там слышались ругательства и тревожные вскрики. Калеб влетел в толпу, затем ударился спиной о стену, снова столкнулся с людьми — и упал на пол. Сверху раздался гулкий грохот. Казалось, крыша вот-вот лопнет — по металлической оболочке оглушающе били камни. Несколько потолочных балок треснули, сверху раздался оглушающий скрип: крыша провалилась, погнувшись — но, к счастью, осталась целой.       Казалось, прошла целая вечность, прежде чем сторожка прекратила трястись. Тарани взмахнула рукой — в ее ладони появился огненный всполох, осветивший помещение.       Найдя взглядом отца — тот был на противоположном углу сторожки, в толпе спасенных, — Калеб поднялся, приближаясь к стражницам. — Ну все, приехали, — облегченно объявила Корнелия. — Осталось прибить нас к берегу. — Тарани, нужен путь наружу, — попросила Вилл.       Второй рукой Тарани коснулась двери, вырезая в ней проход — так, чтобы снизу не затекла вода. Деревянные доски вспыхнули, за ними начал плавиться слой металла.       Постройка медленно закачалась, поплыв по воде.       Снаружи донесся звериный рев и свист падающих в воду стрел. — Это Седрик! — понял Калеб. — Засада нас обнаружила! — Ирма, долго еще плыть? — спросила Корнелия. — Сторожка — не гидроцикл! — раздраженно выдавила Ирма — сосредоточенно взмахивала руками, контролируя потоки воды. — Я не знаю! — Хай Лин, помоги Ирме, — сказала Вилл. — Тарани, Корнелия — нам нужно отвлечь засаду.       Втроем они вылетели из сторожки. — Держитесь крепче — сейчас хорошенько тряхнет! — Хай Лин вылетела следом за подругами. Сторожку закачало, будто от шквального ветра — воздушные потоки стремительно толкали ее вперед. Затем все стихло — Калеб понял, что постройку прибило к берегу. — Снаружи небезопасно, — сказал Калеб спасенным. — Мы с Ирмой выйдем первыми.       Поднявшись, он выскочил из сторожки — оказался на побережье, по пояс в воде.       Ирма вылетела за ним; над водой парила Хай Лин. — Вот и приехали, — глубоко выдохнула Ирма, но вдруг настороженно вгляделась вдаль озера. — Что за тень?       Калеб не успел ответить: из глубины, утробно рыча, на них выскочил Седрик. — Не так быстро! — взмахнув руками, Ирма заточила его в огромный пузырь — такой же, в котором стражницы и Калеб совсем недавно погружались под воду. Надув щеки, Хай Лин выпустила струю воздуха — водяной шар, созданный Ирмой, покрылся толстой коркой льда. — Это было близко, — выдохнул Калеб, смотря на заключенного в лед оборотня: лорд Седрик бил по стенкам ледяного шара когтистыми лапами, безуспешно пытаясь освободиться. — Как скоро он растает? — Когда мы все успеем скрыться, — ответила Хай Лин. — Нужно помочь меридианцам выбраться.       Спустя четверть часа к берегу прилетели Корнелия, Вилл и Тарани — к этому времени Ирма, Калеб и Хай Лин вывели из сторожки всех, кто был внутри. — А у вас неплохой улов, — Корнелия указала на Седрика в плену. — Это и есть рыбалка по-меридиански, Калеб? — Скорее, рыбалка в стиле стражниц, — откликнулся он. — Не знаю, как благодарить вас, — сказал отец, подходя к девочкам. — Мы все обязаны вам жизнью. — Если бы не Калеб, нас бы здесь не было, — ответила Тарани. — Кстати, мы не представились, Джулиан, — сказала Корнелия, указывая на подруг. — Вилл, Хай Лин, Тарани, Ирма, а я Корнелия, — она протянула ладонь, хотела поздороваться по-земному — и оттого удивилась, что отец пожал ей предплечье.       Она вопросительно посмотрела на Калеба — он улыбнулся, давая понять, что это хороший знак. — Мне кажется, после сегодняшнего я буду спать дня три, не меньше, — выдохнула Ирма. — Я как выжатый лимон.       Вдруг ледяной шар, в котором был заключен Седрик, треснул. Вырвавшись, оборотень с оглушительным ревом нырнул под воду. — Мы им займемся, — кивнула Вилл. Взлетев, стражницы бросились за Седриком — силуэты нага и девочек скрылись в ночной темноте.       Калеб переглянулся с отцом — он был уверен в том, что стражницы справятся с Седриком, а им нужно было позаботиться о уцелевших. — Внимание! — Калеб вскочил на крупный валун и обратился к меридианцам. — Убежище для всех нас находится в получасе ходьбы отсюда. Те, кто держится на ногах — помогите раненым. Идем цепочкой, по парам. Не бросайте отстающих, и не теряйте впереди идущих из виду. ***       В Заветном городе было необычайно людно — когда Джулиан был здесь в последний раз, тут обитали только повстанцы, что готовились к битве у Серого Леса. Но теперь людей было гораздо больше: не только боеспособное население, но и те, кто сражаться не мог. Похоже, в городе становилось все опаснее, раз жители предпочитали спасаться от гнета Фобоса под землей.       Сегодня у Джулиана был повод благодарить судьбу. Спасенные меридианцы, совсем недавно бывшие пленниками подводных шахт, радовались свободе, в обретение которой едва ли не верили, радовались возвращению домой, к родным и близким…       И Джулиан был среди них.       Спустившись в подземелье Заветного города, Джулиан обратился к Калебу — только сейчас, удостоверившись, что спасенные из рудников в безопасности, он мог поговорить с сыном. — Я знал, что ты придешь за мной, — произнес Джулиан. Счастьем было вновь быть рядом с ним. — Иначе и быть не могло, пап, — ответил Калеб, улыбаясь. — Больше всего я боялся, что тебя схватят из-за меня. Я не простил бы себе, если бы ты пострадал, пытаясь меня вызволить. — А я не простил бы себе, если бы оставил тебя. — Я знаю, сынок. И я горжусь тобой.       Джулиан обнял Калеба. — Спасибо, пап, — голос сына трепетно дрогнул. — С возвращением в наши ряды.       Из толпы к ним приблизилась худая фигура в капюшоне. — Джулиан, — изумленно произнесла Маг: под маской бесстрастности мелькнули изумление и радость. — Поверить не могу… — Я вернулся, — ответил Джулиан, смотря ей в глаза. Ему не нужны были слова, чтобы понять: все это время она скорбела о нем не меньше, чем он скучал по ней. — Рад вас видеть. — И я, — легко улыбнулась она, и вновь вернулась к холодной степенности. — Все это время мы думали, что ты мертв — все повстанцы так считали. Как ты спасся? — Я представился в плену чужим именем, а остальные пленные не выдали меня, — ответил Джулиан. — Что случилось, пока меня не было? Из рудников нас вызволили стражницы Кондракара… — После битвы в Сером Лесу Кондракар решил оказать Меридиану поддержку, — ответила Маг. — Оракул призвал новое поколение стражниц. — После того, как ты пропал, Маг рассказала мне, как попасть на Землю, чтобы я отыскал наследницу и вернул домой, — добавил Калеб. — Ты был на Земле? — удивился Джулиан. — Да. Там я и познакомился со стражницами. — Калеб вздохнул. — Мы нашли наследницу, но упустили ее. — Ее вернул на Меридиан лорд Седрик — для Фобоса, — сказала Маг. — Девочка верит каждому их слову. Похоже, они настраивают ее против восстания.       Джулиан помрачнел: это были скверные новости. — А где Алборн, Мириадель и Галгейта? — Кто это? — нахмурился Калеб. — Наши соратники, — объяснил Джулиан. — После смерти королевы Вейры мы с Магом помогли им перенести принцессу в другой мир. Они жили на Земле, выдавая себя за землян. — Родители Элион, и как я не подумал! — с досадой воскликнул Калеб. — Нужно было связаться с ними, как только я узнал, кто она на самом деле! — Я знаю, что Алборна и Мириадель видели в городе, под конвоем, — сказала Маг. — О Галгейте неизвестно ничего. Возможно, она еще на Земле. — Если это так, я попрошу стражниц помочь нам ее отыскать, — пообещал Калеб. — Разумно, — одобрила Маг. — Отец, когда ты пропал, Маг отдала мне твой меч и сказала: ты хотел, чтобы я занял твое место, — произнес Калеб. — Но теперь, когда ты вернулся, ты можешь снова возглавить нас. Я ведь занял твое место только потому, что все считали тебя погибшим.       Джулиан переглянулся с Магом: он никогда не говорил ей, что хотел бы видеть Калеба вождем восстания. Он никогда не допускал и тени мысли, что имеет право решать это: вождя всегда избирали общим решением. Маг поймала его недоуменный взгляд, но совсем не смутилась: дала понять, что не видела в своих словах, сказанных Калебу, ничего предосудительного.       Джулиан вспомнил слова Мага, которые она сказала ему, когда только была беременна Калебом: о том, что их ребенку уготована великая судьба, и о том, что он изменит будущее не только Меридиана, но и всей вселенной. Похоже, она имела в виду, что лидерство Калеба было предначертано свыше, и не сомневалась в том, что воля людей совпадет с волей богов.        Джулиан задумался: если не людьми, то кем, по мнению Мага, была определена роль Калеба в восстании? Судьбой, обстоятельствами или пророчествами, в которые она так верила?       Но, как бы то ни было, Калеб добровольно ступил на путь освободителя. Он сам выбрал, кем ему быть, сам решил отправиться на Землю ради родины и занять место отца — для Джулиана это было куда важнее судьбы, провидения и воли богов. — Меч теперь твой, Калеб, — ответил он. — Я продолжу сражаться за Меридиан как повстанец, но я больше не буду вождем. И если наши люди доверяют тебе и выбрали лидером, значит, так тому и быть — я первым пойду за тобой в бой. ***       Седрик тяжело отворил огромные кованые двери тронного зала; заметил, с каким изумлением на него смотрели дежурные гвардейцы — никогда не видели его таким изможденным.       Лорду было дурно — даже краткое нахождение в ледяной клетке стражниц подкосило его, а побег от них стоил ему тех немногих сил, что у него оставались. В человеческом обличье последствия ночи ощущались не менее болезненно, чем в облике нага: Седрика знобило, тело ломило, голова кружилась — фокусироваться удавалось с трудом. Походка была пугающе нетвердой, и приходилось прикладывать чрезмерные усилия, чтобы держаться на ногах.       Фобос взирал на него с высоты трона — Седрику даже не требовалось смотреть на него, чтобы понять, как принц зол. — Мой принц… — Седрик устало склонил голову вниз. — Ни слова, Седрик! — разъяренно перебил Фобос — его голос звенел в ушах. — Сегодня мы могли обезглавить восстание, но твои действия стоили победы, которую я должен был получить еще полгода назад! Зачем ты затопил рудники?! — Я следовал вашему приказу. Калеб и его отец не должны были спастись… — Но они спаслись! А ты лишил корону самой дорогой железной шахты — сам знаешь, сколько корона вложила в нее золота! — Но вы сами сочли проект бесперспективным, — “после того, как заточили его изобретателя в дневник”, — и прекратили строительство. Эта шахта не отличалась от других шахт — за тем лишь исключением, что там работали изменники, и озеро было их тюрьмой. — Седрик посмотрел на Фобоса снизу вверх — перед глазами замелькали белые пятна. — Мятежники спаслись, потому что мы недооценили союз повстанцев и стражниц, мой принц. Наши армии бессильны перед магией Кондракара — с ними может сравниться только сила Сердца Меридиана. Чем быстрее вы заберете силу сестры… — После провала ты смеешь диктовать мне, как действовать?! — взревел Фобос. — Советовать, мой принц, — сипло ответил Седрик. — Дело не в непобедимости стражниц, а в твоих слабостях! Ты никогда не блистал военными дарованиями; будь на твоем месте Рейтор, мальчишка и его отец давно бы были в кандалах!       Под длинными рукавами мантии Седрика не было видно, с каким остервенением он впился в собственные ладони, стараясь притупить болью поступающую ярость. Седрик служил короне больше семнадцати лет, делал все, чтобы поддержать власть Фобоса, не раз советовал покончить с Калебом, когда была возможность, и делал все, чтобы он не выжил, а принц ставил ему в пример мертвого оборванца, которого сам же и приказал казнить!... — Вероятно, — холодно отчеканил он — затаенная злость придала ему сил. — Но у нас нет времени рассуждать об этом. Наши враги оказались куда сильнее, чем мы думали. Вы лучше меня знаете, что сделает вашу власть неприкосновенной, но медлите! — Я не стану довольствоваться частью силы, если могу проявить терпение и заполучить все! Тебе стоит поучиться этому качеству, Седрик — твое безрассудство обходится мне дорого!       Седрик с трудом унял гневную дрожь, напоминая себе, что не имеет права повышать голос на принца.       Неожиданно дверь в тронный зал распахнулась — на пороге оказалась Элион, подбежала к трону. За ней, догоняя принцессу, зашла Миранда. — Фобос, что вы скрываете?! — выпалила Элион. — Я только что узнала, что Седрика не было в замке со вчерашнего дня!       Она повернулась к лорду. — Что случилось, Седрик? Ты выглядишь ужасно! — Принцесса… — Седрик слабо кивнул головой в приветствии. Он не ожидал, что Элион прервет их беседу, и был слишком измотан для того, чтобы быстро сочинить правдоподобную ложь. — Элион, я не хотел волновать тебя, но раз ты здесь… — Фобос поднялся с трона и спустился вниз. — Седрик принес скверные вести. — Что произошло? — Элион приблизилась к брату.       Принц тяжело вздохнул — так, будто признаваться в произошедшем ему было невыносимо. — Вчера я просил тебя развеять тучи над озером Фьяр — поспособствовать рыбному промыслу. Но это озеро было важным не только для рыбаков — на его дне располагались шахты по добыче железной руды. — Шахты на дне озера? — удивилась Элион. — Да. Эти рудники были чудом меридианской инженерной мысли. Там трудилось почти пять сотен наших подданных. Но сегодня ночью… — голос у принца дрогнул, он глубоко вздохнул.       Элион взяла Фобоса за руку. — Все хорошо, брат? — Нет, Элион, — нервно затряс головой Фобос — казалось, еще мгновение, и он вот-вот заплачет. — Сегодня шахты были разрушены. Их затопили. — Кто? — Как только мы узнали о нападении повстанцев на шахты, я с отрядом гвардейцев отправился на выручку, — подхватил Седрик. — Моя армия могла бы остановить мятежников — когда мы появились, они еще не открыли шлюзы. Но нам помешали… — С мятежниками были стражницы, Элион, — мрачно закончил Фобос. — Что?! — неверяще замотала головой принцесса. — Не может быть! — Я сам видел, что они сделали, — голос Седрика, безэмоциональный от усталости, был неумолим. — Шахтовая труба лопнула, в рудники сразу хлынула вода. А затем всплыли тела…       Элион стала бледнее мела и расплакалась. — Ужасная трагедия, — закончил Фобос. — Я не хотел тебе говорить — достаточно было вестей о том, что стражницы жгли дома в городе. Понимаю, как непросто слышать, что твои подруги… — Они больше не мои подруги, — глухо выдавила Элион. — Я же просила оставить меня и Меридиан в покое!...       Седрик почувствовал, как каменный пол под ногами задрожал, будто от маленького землетрясения; с колонн, увитых вьюнком шиповника, посыпались листва и лепестки. Он посмотрел на Миранду — та ответила ему испуганным взглядом. — Ты была милосердна, сестра, — печально произнес Фобос. — Предупреждала их, просила уйти по-хорошему. Но стражницы связались с мятежниками. Они выбрали сторону — пусть пеняют на себя.       Элион бросилась к Фобосу — принц заботливо заключил ее в объятия.       Вибрации утихли. — Фобос, ты многому научил меня, — сказала Элион, чуть успокоившись. — Сказал, я делаю успехи. Я должна использовать свою магию, чтобы защищать наше королевство вместе с тобой и Седриком. — Сестра, я не хочу ввязывать тебя в распри между нами и мятежниками, — Фобос успокаивающе погладил ее по плечам. — Ты еще слишком юна... — Но я не могу оставаться в стороне, зная, что нашему королевству грозит опасность! Я хочу помогать нашим подданным, оберегать их… — Элион судорожно вздохнула, утирая слезы. — То, что произошло сегодня, не должно повториться!       Помедлив, Фобос согласно кивнул. — Ты права, Элион. Но мне страшно рисковать тобой. Повстанцы жестоки, от них можно ожидать любой подлости. Если я вновь потеряю тебя… — он болезненно осекся. — Но я переступлю через этот страх. Обещаю, что впредь стану доверять тебе куда больше дел. — Спасибо, Фобос, — улыбнулась Элион, утирая слезы. — Я так рада, что ты рядом со мной! Прошу, давай побудем вместе сейчас. — Конечно, сестра. Давай прогуляемся в садах, — кивнул Фобос. Он окинул взглядом Седрика и Миранду. — Нам всем нужно прийти в себя после случившегося. Договорим позже. — Как скажете, мой принц, — кланяясь в прощании, Седрик почувствовал, что едва держится на ногах. Элион ворвалась в тронный зал вовремя — Фобосу пришлась бы не по нраву слабость советника. — Я не хотела пускать Элион к вам, но когда она услышала от стражи, что ты вернулся и у тебя аудиенция с принцем… — призналась Миранда, когда они вышли в коридоры. — Я не смогла ее удержать. — Тебе повезло, что с недавних пор Фобос накладывает на переговорные комнаты звукоизолирующие чары, — устало ответил Седрик. — Он до сих пор не может простить тебе упущенную стражницу, похищение Дневника Тайн и разорванный союз с могрифами. — А стоило бы — я уже понесла наказание за это, — мрачно ответила Миранда, одергивая рукава блузки. — О чем вы говорили с Фобосом? — О моем провале, — ответил Седрик, давая понять, что не хочет распространяться об этом. — Стоило догадаться. Что произошло на рудниках на самом деле? Ты едва держишься на ногах… — Ничего, о чем тебе стоит знать, — холодно прервал ее Седрик — не хотелось выказывать слабость и пересказывать свой позорный проигрыш. — Я в порядке. Фобос будет недолго гулять с Элион — ее общество его быстро утомляет. А тебе нельзя оставлять ее одну — отправляйся за ними в сады. — И правда, — ответила Миранда, поджимая губы. — Провожать тебя — непозволительная роскошь, если моего внимания ждут принц и принцесса.       Седрик не расслышал ее слова — сухо попрощавшись, скрылся в собственных покоях.       Уставший и разбитый, он рухнул на кровать; пытаясь расшнуровать ворот дуплета ослабевшей рукой, Седрик прокручивал в голове недавнюю гневную отповедь Фобоса.       Седрик никогда не верил в удачу и счастливую судьбу: жизнь представлялась ему сражением, в котором постоянно требовалось отстаивать свои решения, принципы и выборы — если человек не делал этого, он погибал. Двенадцать лет Седрик противостоял обстоятельствам, чужой воле и другим людям, защищая то, во что верил: свои патриотические идеалы и власть принца Фобоса.       Но порой казалось, что самым опасным противником в этом сражении был нрав самого принца. Каждый раз Седрику приходилось обуздывать гордыню и инфантильность Фобоса, закрывать глаза на его эгоизм и мнительность, взывать к его лучшим качествам, чтобы добиться мудрых и дальновидных решений, получить поддержку для собственных разумных начинаний.       Такое положение вещей всегда казалось привычным и естественным. Седрик был собраннее, терпеливее, рассудительнее — как личность он был сильнее Фобоса. Каждый раз, когда Седрик усмирял характер принца и убеждал его в правильности своих намерений, он позволял себе тщеславную мысль, что это делает его главным в их дуумвирате.       Высокомерие Седрика подкрепляло его верность короне: в роли сильного он чувствовал свою ответственность за судьбу Фобоса. Седрик был снисходителен к своему принцу и прощал ему так, как взрослые прощают неразумным детям. Вероятно, куда чаще, чем следовало бы.       Но сегодня, впервые за двенадцать лет, Седрик задумался: что будет, если он не сможет обуздать нрав Фобоса?       Этот вопрос пугал. Он был запретен и порочен. Он ставил под сомнение преданность Седрика, а значит, все его принципы, суждения и поступки — то, за что лорд сражался всю жизнь. Седрик не мог позволить себе сомневаться в собственных принципах; не мог сомневаться в своем превосходстве над повелителем и допустить мысль, что Фобос сомневается в нем.       Поэтому Седрик не стал искать ответа на поставленный вопрос. Он списал свои опасения на минутную слабость, последствия усталости и досады от неудачи на шахтах. Он быстро успокоил себя: сегодня корона проиграла, но это была первая неудача за долгое время. И, вероятно, последняя: до Йоля оставалось чуть больше месяца. Элион безоговорочно доверяла Фобосу, и он виртуозно пользовался этим. Так есть ли разница, когда принц захочет присвоить себе силу Сердца Меридиана, если принцесса верит каждому слову брата и готова противостоять тем, кого совсем недавно считала друзьями?       Всё было решено — в тот момент, когда Седрику удалось убедить Элион отправиться с ним домой. Благодаря Седрику Фобос получил в распоряжение силу сердца Меридиана. И благодаря Седрику королевство скоро получит долгожданный покой — под властью того, кто ее достоин. Поэтому горстке бунтовщиков — даже с поддержкой стражниц Кондракара — не переломить исход войны, в которой восстание уже проиграло.