Ah shit here we go again

Биджей планировал с относительной легкостью покинуть загробный мир. Очередь не в счет: это не препятствие, а скорее небольшое развлечение. Там, например, можно поболтать с самоубийцами из окошка регистратуры: если они не раздражены тупостью новопочивших и уже смирились с тем фактом, что вместо вечного покоя их ждет вечная бюрократия, то страдают от скуки, и потому охотно поддерживают светскую беседу. В зал ожидания, Биджей открыл дверь с ноги, впустив внутрь маленькие желтые вихри песка, который прилип к нему на Сатурне. Вихри покружили в воздухе, и опустились на диван и ближайших усопших. Те показательно закашлялись. - Неженки, - фыркнул Биджей, отряхиваясь от остатков желтизны и направляясь к окошку регистрации. Зеленокожая женщина в окошке нахмурилась и открыла было рот чтобы прокоментировать его появление, но, разглядев кто пришел, только снисходительно оглядела его сверху вниз. - Ну, что новенького слышно? – спросил демон, свешиваясь внутрь окошка, чтобы рассмотреть конец надписи на ленте женщины. Та подняла на него глаза и ехидно заметила: - Погода на Сатурне нынче превосходная: отличный загар получается. - Я за естественность. Желтый мне не идет. - Слышала, тебя, наконец, окольцевали, - зеленокожая многозначительно подняла правую руку. - Это кто еще кого окольцевал! – начал бахвалиться Биджей, - если ты меня знаешь, то вот что я скажу: был ли у нее выбор? Нет. Женщины! Ни одна еще не устояла перед моим огромным обаянием, если ты понимаешь, о чем я. - Прибереги свое обаяние для жены, - отрезала Мисс Аргентина, - и мои глаза находятся выше. Биджей неохотно оторвался от декольте и белой ленты. - Крошка, не переживай. Меня на всех хватит, и на жену, и на… Кстати, насчет жены. Тут такое дело, не поверишь, - интимно пожаловался Биджей, облокотившись на прилавок у окошка, - я для нее свадьбу закатил по первому разряду: музыка, танцы, лепестки роз, вся херня. Только мы сказали наши клятвы и тут - бам! – и я умер. И теперь она там, а я тут, и оба мы мучаемся от разлуки и жаждем воссоединения. Я уже собрался оплакивать свой взятый на свадьбу кредит, как вспомнил: хей, в бюро работает одна горячая штучка с восхитительными ручками и добрым сердцем.… Пропустишь меня? По дружбе? Что угодно сделаю, зуб даю. В подтверждение своих слов, он достал собственную челюсть, но Мисс Аргентина скривилась и отодвинула подношение в сторону. - Что угодно? Вот это исправить сможешь? – она подняла вверх свои изрезанные запястья, и, не дожидаясь ответа, продолжила: - Так я и думала. Возьми свой номер и жди в очереди. Биджей вернул челюсть на место, посмотрел на длинный набор цифр на протянутой ему бумажке, которая скручивалась в спираль, и обижено сказал: - Это целая вечность пройдет! - Вот как раз и подумаешь о том, что скажешь Джуно, - ехидно ответила зеленокожая, - Она велела, чтобы тебя направили к ней, как придешь. Она, правда, в немного других выражениях это сказала… Биджей не мог определиться, что тревожит его больше: то количество времени, которое ему предстояло проторчать в зале ожидания, или встреча с матерью, которой это ожидание бы закончилось. Ожидание хотя бы можно было скоротать. Скрасить его он решил разговорами с новопочившими, но у него что-то с этим не заладилось. Верхняя половина стриптизерши огрела его Справочником, стоило ему проявить интерес к ее нижней половине, в частности, к синим ножкам и юбке, едва прикрывающей место, из которого эти ножки росли. - Бабы, - проворчал Биджей, пересаживаясь на другой диван, где уже сидели двое: один в цветастой одежде туземцев, а второй со сморщенной головой, - вечно им все не так, - пожаловался он мертвецу с иссохшей головой, - Обычно, цыпочки… Мелкоголовый показательно отвернулся в другую сторону. Ожидание обещало затянуться. Биджей еще раз проверил свой номерной талон. Длинная вереница цифр не стала короче, а табло, приглашающее усопших пройти дальше, как назло, показывало гораздо меньшую цифру. Да пока до этого номера дойдет очередь, он еще раз умереть успеет! Разве что… Биджей скосил взгляд на талон мертвеца-туземца, и довольно хрюкнул: там как раз был следующий номер обслуживания. Оставалось всего ничего – отобрать талон. - Прошу прощения, - начал он, - тот тип с головой – твоя работа? Сразу видна рука мастера, - усопший медленно повернул в сторону Биджея голову, - Скажи-ка, а как вы добиваетесь… Эй! Элвис! Как жизнь, чувак? Никакого Элвиса там не было, но и неважно: главное, туземец отвлекся, и Биджей поменял талоны. - Ну, - сказал он, довольный тем, что его махинации увенчались успехом, - похоже, я следующий. Очень удачно. У меня как раз через полчаса съемки в журнал… И тут мир начал стремительно увеличиваться. - Что происходит! Эй! Эй!!! – голос с каждым словом становился все тоньше и тоньше, - Эй! Что такое! – он ощупал голову, которая оказалась теперь гораздо меньшей, чем обычно, заметил выразительный мстительный взгляд туземца, и выругался, - Что за невезучий день! Голова – пустяки. Вернуть все в нормальное состояние дело щелчка пальцев. Нужно только поскорее выйти отсюда, в таких местах как загробный мир и Сатурн большинство невероятных талантов Биджея отключались как сотовый вне зоны действия сети. Спустя всего какой-то час, табло показало номер Биджея. Но только он встал и направился к двери, на неминуемую встречу с матерью, как дверь открылась с той стороны, и оттуда появилось что-то, столкнувшееся с Биджеем, и, судя по всему, узнавшее его. - Хей, Биджей! Как Сатурн? – голос был, несомненно, женский, и гораздо менее язвительный, чем у Мисс Аргентины. Биджей постарался вспомнить, где он мог его слышать, но неоново-желтые пятна, очень контрастировавшие с кожей говорящей, слишком сильно отвлекали, - Твоя мама в такой ярости – аж дымится. Буквально. Я б на твоем месте убралась куда подальше, пока она весь пар не спустит. Зеленокожая, услышав такие речи, высунулась из окошка и громко произнесла: - Сиби, Джуно сказала, чтобы Биджея направили прямиком к ней. И что-то мне подсказывает, - добавила она тише, - что дымится она из-за очередной выходки своего сынка. - Да кому какая разница что сказала великая и ужасная Джуно. Когда они с Биджеем «разговаривали» в прошлый раз, бюро полыхало синим пламенем. Полвека потом порядок наводили. Биджей, которому по шкале от одного до десяти хотелось видеть свою мать на отметку «минус сто», ухватился за возможность избегания этого. - Вот-вот, - почти прокричал он, но прозвучало это на редкость пискляво, - послушай, что говорит…э-э… Сиби. Дело говорит. Вы не хотите тут все тушить, я не хочу выслушивать нравоучения. Дайте мне направление сразу в мир живых, и мы все будем в выигрыше. Окей? Мисс Аргентина поколебалась, но все-таки не сдала позицию: - Не окей. У меня тут инструкция. Я должна ей следовать, иначе Джуно меня… - она явно хотела сказать «убьет», но вовремя замолчала, - Иначе я получу выговор. - Да ладно, - отмахнулся Биджей, - Выговор? Ты с самих восьмидесятых торчишь на регистрации, а боишься какого-то выговора? Брось, крошка, дай мне направление, и – клянусь – моя дражайшая матушка никогда не узнает, что я тут был. - Аргентина, будь лапочкой, дай ему эту справку, - добавила Сиби, - ты спасешь всё бюро и все мертвые задницы, которые тут работают. Мою в том числе. Ну, Тиночка! «Тиночка» немного помолчала, колеблясь, а потом очень быстро и почти не глядя, набрала что-то на своем допотопном компьютере, подождала пока напечатается справка и быстрым заговорческим движением протянула ее Биджею. - Только тихо, - предупредила она. - Спасибо! Спасибо огромное! Позвольте ручку… - пропищал демон, выхватывая у Мисс Аргентины справку и взамен оставляя на ее зеленой кисти поцелуй, - вечный должник, вечно обязан. Пишите, звоните в любое время… - Смотри Джуно не попадись, - сказала Мисс Аргентина, поспешно и с отвращением одергивая руку и вытирая ее о свое красное трико. С направлением в руках, Биджей зашел внутрь загробного бюро. Он уже почти попал в мир живых.