Неужели это был конец? В это даже не верилось: не будет больше выматывающих ежедневных тренировок, отнимающих все моральные и физические силы, страданий, переживаний и страха потерять близких в этой ужасной войне. Не придётся больше корить себя за то, что дал слабину во время отрабатывания очередного приёма. Не нужно больше трястись, боясь не суметь защитить всех.
Да. Это однозначно был конец всему.
Ичиго помнил каждую деталь происходящего. Себя, растерянного и уставшего. Будто он стал духом, наблюдающим за всем со стороны. Многие признали Гина если и не героем, то хотя бы относительно хорошим человеком. Кира всеми силами старался отбелить репутацию покойного капитана в глазах подчинённых. Ичиго помнил похороны Ичимару. Он отчётливо запомнил истерику Мацумото, плачущей и кричащей от боли и скорби. Хисаги, Хинамори и Изуру пытались её успокоить, но женщина от этого ещё отчаяннее рыдала, билась в припадке. Даже Хицугая тогда положил руку на плечо своей подчинённой, слегка сжав, стараясь утешить Рангику. Он молчал, понимая, что словами тут не поможешь. В тот момент Мацумото посмотрела на капитана красным опухшим лицом с мокрыми от слёз щеками; её губы дрожали, а глаза не выражали ни одной эмоции.
Ичиго помнил все хлопоты Общества Душ, которое восстанавливало свои силы в этой ужасной войне, лейтенантов, потерявших своих капитанов, но отчаянно старающихся хоть немного унять напряжение других людей. Скорбь стала привычным настроем каждой души в этом мире.
Ичиго всё ещё не до конца верил в произошедшее. В голове не укладывалось, что это Айзен создал для него такую судьбу. Куросаки знал, что его долгом было остановить предателя. Но в душе всё равно было как-то пусто и холодно, не было радости. Во многом он винил себя в том, что не все остались в живых. После окончания войны даже Хинамори и Хисаги почувствовали себя как-то опустошённо, не до конца понимая, что даже если их капитаны и были предателями, то сейчас их нет вообще. И не будет никогда, ведь Тоусен погиб, а Айзен был заточён в тюрьму. Всё вокруг изменилось.
Но Кучики Рукия особенно.
Её судьбой было помочь Ичиго во всём этом, разделить его бремя вместе с ним и их товарищами. И она исполнила свой долг. Только вот почему же она стала отдаляться от временного шинигами, для которого уже давно стала одной из важнейших личностей в его жизни? Рукия, казалось, сама не понимала этого.
Время не щадило её, меняя каждую деталь в ней. Маленькая шинигами становилась всё более сильной, не нуждаясь больше в защите Ичиго. Речь стала прямой и чёткой, голос обретал властные твёрдые нотки. Она, казалось, была одержима чем-то. Но чем? Даже её детская страсть к рисованию и кроликам буквально испарилась. Девушка словно перерождалась, теряя свою прежнюю сущность, становясь всё более чужой для временного шинигами. Стала увереннее в себе, прямолинейнее, строже. Фиалковые глаза потеряли лукавые озорные нотки, в них можно было заметить только пламя. Рукия поставила себе цель и уверенно шла к ней, сметая на своём пути все преграды: друзей, увлечения, даже брата она уже перестала во всём слушаться. Но что было её целью?
Огонь в её глазах разгорался с каждым днём всё больше. С каждой тренировкой или новой раной на теле он становился всё ярче, а она одержимее. Бесконечные бои, попытки стать сильнее. Она напоминала Ичиго его самого во время событий с Айзеном. Он ведь точно так же, как и она, шёл к своей цели, не сдаваясь.
Она не делилась своими переживаниями ни с кем. Ни единой живой душе она не рассказывала, что же её так тревожит. Она не доверяла им? Или же просто хотела всё сделать одна?
— Прекрати себя так изматывать, Рукия.
— Ичиго, мне не до тебя, поверь. — Кучики вытерла со лба пот. — Я занята, не видишь?
Она однозначно не хотела с ним говорить.
Сначала он не оставлял попыток разузнать всё. Но с каждым днём его решимость пропадала, в то время как её все больше укреплялась.
Помощь другим отрядам в борьбе с пустыми, Орихиме в бараках четвёртого отряда, которая старалась исцелить каждого шинигами как можно скорее. Этот водоворот событий затянул его. Ичиго стал отдаляться от Рукии так же стремительно, как и она от него.
Не было больше этой привычной близости между ними, роднившей их души. Их нельзя было уже назвать друзьями, только приятелями, которых связывали общие знакомые и редкие деловые отношения. Порой Ичиго с удивительной для себя тоской вспоминал то время, когда они с Рукией сидели вечерами и разговаривали. Даже молчание между ними, пока они занимались своими делами, не было напряжённым или неловким, им всегда было довольно комфортно друг с другом.
Мысли Ичиго, когда он проиграл битву с Ренджи и Бьякуей. Когда Рукию забирали, она обернулась на мгновение. Её взгляд, наполненный сожалением и виной, запомнился ему надолго. Он смотрел на неё, не в силах подняться, чувствуя неимоверную боль. Он мгновенно пожалел обо всех их ссорах, о своих обидных словах, брошенных в сторону подруги. Он помнил и свои мысли во время тренировок. На тот момент он лишь отчаянно хотел спасти Рукию, чтобы вернуть ей долг за защиту его самого и его семьи. Но было в этом водовороте сожаления и какое-то отдалённое чувство, напоминающее страх. Страх за подругу. Или её возвращение в Мир Живых, когда он, казалось, окончательно потерял себя. Она вернула ему надежду, остановила дождь в его душе. Или то чувство благодарности и радости, когда Рукия присоединилась к нему, желая помочь спасти Иноуэ. Его пожирал страх за Орихиме, похищенную арранкарами. Но Кучики вновь пришла, даровав ему уверенность в себе, своих друзьях и своих силах. Он переживал, когда видел её раненную в битве с Гриммджоу. Казалось, что в любой момент её жизнь оборвётся, и Ичиго потеряет Рукию.
Но сейчас он и правда терял её.
И вроде бы всё наладилось, в Обществе Душ воцарились мир и покой. Он вернулся в Мир Живых, продолжил обучение в школе, готовился к экзаменам, попутно уничтожая пустых, изредка посещая Сейретей и магазин Урахары.
Но за всё время Рукия ни разу не пошла навстречу. Ни одной адской бабочки не было именно от неё.
Время стремительно мчалось. Для них прошли долгие два года, он успел закончить школу, поступить в университет, а она так и не появлялась. Он уже почти смирился с мыслью, что для него наступила вновь обычная жизнь.
Но каково же было его удивление, когда он её увидел. Они виделись последний раз два года назад. Она изменилась за это время.
Рукия уже не казалась ему такой родной и привычной, ведь в ней многое поменялось. Было в ней что-то чужое: в её гордой осанке, хмуром лице с глазами, горевшим всё тем же непонятным огнём. Девушка явно стала выше, наверное, теперь она одного роста с Сой Фон. Волосы Рукии отросли, достигая низа лопаток. Но больше всего Ичиго удивила одна маленькая деталь: на руке Кучики младшей теперь красовался шеврон лейтенанта тринадцатого отряда.
Уровень её рейацу значительно вырос, оправдывая новое звание полностью. Рукия стала гораздо сильнее, но, видимо, стремилась к гораздо большим результатам, ведь, как потом узнал Ичиго, тренировки она не прекратила. Наоборот, она всё чаще изматывала себя, оттачивая свои навыки. Именно благодаря всему этому она достигла банкая.
Изменилась она до неузнаваемости. И тогда он понял, что ему причиняют боль эти перемены. Это уже не та Рукия, которую он знал раньше, совершенно не та.
Некоторая наивность и жизнерадостность пропали, уступая холоду и строгости. Теперь она была больше похожа на своего брата, оправдывая гордое звание члена клана Кучики.
Другие тоже изменились. Ренджи достиг определённых высот в своих начинаниях, став намного сильнее и увереннее. Бьякуя же был ещё холоднее, нежели обычно. Это касалось абсолютно всех, но не его сестры. Забавно, но с Рукией он был более открытым и раскованным. Видимо, он знал о её целях, но главное, что он поддерживал её.
Они наконец-то сблизились с братом.
Казалось, что перемены были к лучшему, но почему же Ичиго мучился от такой щемящей боли и тоски? Что с ним происходило?
Они с Рукией стали совсем чужими друг другу. Навсегда пропали их прежние отношения.
Казалось, что это может длиться вечность, но он решился, собрав всю свою волю в кулак.
Решился поговорить для начала хотя бы с Бьякуей.
Было очень сложно выловить капитана шестого отряда вне работы. Сначала Ичиго это не удавалось. Он успел потратить неделю на свои тщетные попытки. Но и продолжаться вечно это не могло, ему необходимо было знать, что же всё-таки происходит. И сначала нужно было попробовать узнать это у единственного близкого для Рукии в данный момент человека.
Но проблем было всё больше. У Бьякуи было всё больше завалов на работе, поэтому поговорить с ним было практически невозможно. Казалось, что у Ичиго уйдут годы на то, что бы узнать всё.
Шли недели, а жизнь всё не хотела давать ему шанс. Он постепенно начал опускать руки, всё больше сомневаясь в своих силах. Но на помощь приходил Ренджи, постоянно поддерживающий его. Было трудно не сдаваться, но он старался изо всех сил, надеясь, что рано или поздно добьётся желаемого.
И наконец этот день настал. День, когда он смог поговорить с Бьякуей. Спустя месяц ожидания у Ичиго появился шанс узнать всё, что ему нужно.
Капитан шестого отряда сидел в своём кабинете, когда к нему постучались. Даже не чувствуя рейацу гостя, он бы всё равно догадался, кто же его решил побеспокоить. Это было не так уж и сложно.
— Что тебя привело ко мне, Куросаки? С какой целью пришёл ты ко мне?
— Я хотел у тебя спросить о Рукии. Что с ней творится?
— Я не думаю, что имею право рассказывать тебе об этом. Даже если бы и мог, то не стал бы, потому что не горю желанием рассказывать тебе секреты своей сестры. Это её личное дело, если она захочет, то сама поделится с тобой.
— Но, Бьякуя, как ты не понимаешь? — Ичиго стукнул кулаками по столу. Но Кучики и бровью не повёл, продолжая работать, совсем немного раздражаясь из-за фамильярности рыжеволосого временного шинигами.
— Единственное, что тебе нужно знать, так это то, Куросаки, что у Рукии масса хлопот, ей банально не до тебя и твоего ребячества.
— Уже два года прошло, как у неё много проблем, Бьякуя, не нужно меня обманывать, скажи честно, что с ней происходит?
— Это не твоё дело, Куросаки Ичиго. Тебе не стоит переживать за неё, я и сам могу о ней позаботиться. Теперь, надеюсь, ты оставишь меня, ведь мне ещё нужно работать.
Долгие недели ожидания просто были напрасными. Надежда окончательно рухнула, ведь если Кучики настолько непреклонен, то и от Рукии Ичиго многого не узнает.
Его планы и ожидания рушились, как карточный домик. Отчаяние почти полностью охватило Ичиго.
— Спасибо, Бьякуя, извини за беспокойство.
Эти слова символизировали конец?
***
Жидкость приятно обжигала горло, даря хмельное блаженство и спокойствие. Да, это был единственный способ расслабиться.
Со стороны он, наверное, выглядел жалким, сидящий тут, поглощённый попойкой с Хисаги, Кирой и Мацумото. Но было плевать.
Эта маленькая чертовка могла сломать волю временного шинигами.
Глоток за глотком. Шутка за шуткой. Сознание постепенно мутнело, оставляя лишь намёки на понимание происходящего.
Именно таким они его нашли: пьяным, валяющимся в кучке тел, беззаботно рассказывающим какие-то нелепые истории из жизни, которые всё равно никто не слушал, ведь его товарищи уже давно задремали, одурманенные алкоголем.
А он всё продолжал свою бессвязную речь, напоминающую о том, в каком жалком состоянии он сейчас находился.
А потом резкая боль в щеке и моментальный процесс отрезвления. Что это было? Рука сама собой потянулась к рукояти меча, который, к сожалению, лежал в ножнах у входа в комнату, но парня остановил до боли знакомый голос.
— Придурок, куда ты так много пьёшь? Жить надоело?
Проясняющимся взором он взглянул на неё, на её фиалковые глаза, горевшие возмущением, нахмуренные чёрные брови, искажённое в гримасе гнева бледное лицо. Как раньше.
— О-о-о, Рукия, привет, ты уже тренировку закончила? — нелепая улыбка, которой он пытался хоть как-то сгладить ситуацию, понимая, что сейчас его настигнет праведный гнев девушки.
— Тренировку я закончила. — обманчиво лилейным голоском начала ворковать маленькая шинигами. — Но какого вы здесь бухаете, как заправские алкоголики? И почему на территории бараков шестого отряда? — громкость её голоса угрожала разорвать ему барабанные перепонки к чертям.
— Ну-у, мы ждали, когда Ренджи освободится.
— Только вот я давно освободился и отказался с вами пить, а вам, идиотам таким, было лень идти в другое место. — тут подал голос лейтенант шестого отряда.
— Заткнись. — Ичиго махнул рукой. — Вообще плевать. — он зевнул, прикрывая рот ладонью. — Ладно, всего хорошего.
Рукия и Ренджи провожали его злыми взглядами, в мыслях желая положить конец всей этой ситуации. Только у каждого был разный случай.
С утра Ренджи «любезно» напомнил Ичиго события вчерашнего дня, а временный шинигами мог лишь сидеть, закрыв лицо руками, мечтая провалиться сквозь землю, стереть из памяти остальных это происшествие. Было стыдно не перед другими. А перед ней.
— Кстати, Ичиго, ты бы не отчаивался так. Наверняка есть ещё люди, с которыми Рукия хорошо общается.
— Сомневаюсь, Ренджи, что такие найдутся. Тем более вряд ли кто-то из них захочет рассказывать нам о её планах и целях.
— Да, думаю, что ты прав.
Они оба поникли и задумались о своём. Да, это был точно конец всему. С Рукией было просто бесполезно пытаться разговаривать, особенно после вчерашнего. Теперь она точно им ничего не расскажет. Было печально это осознавать, но так оно и было. Она не терпела такого поведения. А если её друзья себя так вели, то для неё это было настоящим оскорблением и позором.
Видимо, шансов больше не оставалось. Но было же необходимо что-то придумать.
— Думаю, завтра вернусь обратно в Каракуру. Устроим сегодня мне прощальную попойку? — надежды больше не осталось.
— Да, думаю, что можно, но мне кажется, что эту нашу затею быстро прикроет сама Рукия, резко обнаружив, что добрая половина лейтенантов пропала.
— Ты прав. Но как-то плевать уже, я уже опустился в её глазах, ниже некуда.
— Быстро сдаёшься, совсем раскис, Ичиго! — Ренджи хохотнул и хлопнул товарища по плечу. — Зря ты так.
Но больше не оставалось никаких идей. Куросаки опустил руки.
И окончательно сдался.
У него не было другого выбора.
***
Вечеринка же удалась на славу. Шум, много народу, обилие спиртных напитков. Великая попойка. Таких Сейретей давно не видел.
Ичиго пил саке вместе с Ренджи, переодически отпуская безобидные шуточки.
— Эй, Ичиго. — вдруг перебил его Абарай. — А может тебе стоит попробовать поговорить с капитаном Укитаке? Ведь Рукия с ним очень близка до сих пор.
— Хм, а это хорошая идея, Ренджи, почему же она не пришла раньше в твою голову, на которой произрастает чудесный красный ананас?
Ичиго пошёл в сторону капитана тринадцатого отряда, получив небольшое увеличение скорости в начале пути, так как Абарай любезно пнул его под зад за неудачную шутку.
— Добрый вечер, Укитаке-сан, как ваше здоровье?
— О, здравствуй, Куросаки-кун. Вполне хорошо себя чувствую, решил выбраться хоть куда-то, а тут ты такой праздник устроил. — капитан слегка улыбнулся, прикрыв глаза.
— Могу ли я вас попросить о разговоре? Только нам надо будет отойти подальше от лишних ушей.
Казалось, Укитаке ни капли не удивил факт, что временный шинигами хочет с ним о чём-то поговорить.
Они отошли от большой компании метров на двести, прежде чем Ичиго заговорил.
— Я хотел бы узнать кое-что о Рукии. Вы с ней близки, как мне кажется, и она вам доверяет.
— Да, Куросаки-кун, спрашивай, не стесняйся.
— Можете мне рассказать о том, что же с ней происходит в последнее время?
— Рукия разве тебе не рассказывала, что она хочет стать сильнее?
— Это я уже давно заметил, но я не понимаю, чего она добивается на самом деле. Да и мы… больше не близкие друзья.
— Что ж, Куросаки-кун, тогда я расскажу тебе в подробностях. Видишь ли, Рукия поставила себе цель в виде ежедневных тренировок для того, чтобы стать сильнее. Делает она это не просто так. Она хочет выполнить обещание, которое она дала, судя по её собственным словам.
— И что же за обещание?
— А ты разве не помнишь и не догадываешься? Хорошо, расскажу в подробностях. Как ты помнишь, во время спасения Иноуэ-сан вы попали в Лес Меносов, где столкнулись с загадочным шинигами Ашидо Кано. Да, вот поэтому Рукия и хочет стать сильнее. Она хочет выполнить обещание, которое давала ему. Это её долг, её судьба. Она вбила себе это в голову, но я не против, ведь я всегда поддерживаю своих подчинённых.
— А как же служба Готею тринадцать?
— Она всё ещё лейтенант моего отряда, Куросаки-кун. И всё ещё выполняет долг перед Обществом Душ. Но её судьба — спасение Ашидо Кано. Рукия сама так решила, поэтому так и будет.
И ему стало всё понятно. И одновременно обидно. Шинигами, с которым она провела меньше суток, стал её хорошим другом, ради которого она оставляет своих старых товарищей, проверенных боем и временем. Неужели ей так сильно было плевать на то, что чувствуют её друзья? И что чувствует сам Ичиго? Он думал, что между ним и Рукией есть связь, но теперь понимал, что, скорее всего, он сам себе это придумал, а Кучики никогда и не была так сильно привязана к нему. Она выполнила свой долг, завершила свою работу, связанную с Каракурой, так зачем ей вновь и вновь возвращаться к тому, что тянет её вниз? Она только недавно стала достигать успехов в своей затее, поэтому, наверное, и не собиралась больше жертвовать своим временем и возможностями.
Но у Ичиго всё равно было ощущение, что его предали.
