•──────────⋅☾Moonlight☽⋅──────────•
Ты луна. Ты моя луна. Луна. Ночь. Никакого света. Было так темно и тихо. Даже слишком тихо. Минхо чувствовал себя спокойно, когда его тёмные глаза открылись. Стояла тишина. Сынмин был рядом, но он уснул в кресле, которое было рядом с кроватью младшего. Комната Сынмина. Он был в его комнате. Во рту было сухо, но он понимал, что был в порядке. Потому что он был волком. Как только его организм очистили от яда, его раны хорошо затянулись. Кроме плеча всё хорошо исцелилось. Минхо даже не пытался сглотнуть. Минхо приподнялся, его руки дрожали, когда он стянул одеяло со своих голых ног. Голый. Они сняли с него джинсы, которые, должно быть, вымокли от снега, так что теперь он был в удобной футболке. Он чувствовал себя до странного комфортно и не знал, как это вообще случилось. Обычно у Сынмина дома было холодно. Сынмин. Он выглядел замёрзшим. — Минни… — его голос не был таким уж хриплым, как ожидалось, он, кажется, был в порядке. Он улыбнулся, накрывая одеялом младшего. — Минни, просыпайся… — он был таким спокойным, даже слишком. Наверное, Уджин что-то дал ему от боли, что-то, что заставило забыть. Да, забыть. Сынмин мягко проскулил, а затем открыл свои глаза, почти подпрыгивая при виде Минхо. — Минхо, ты? — он остановился, потянув Минхо, чтобы тот сел рядом с ним, до того как его голова нашла покой на плече младшего. Он ласково гладил того по голове. Касания Сынмина были приятными. Они всегда такими были. Только Сынмин мог гладить Минхо. Он и только он. — Я в порядке… Просто голова немного кружится. Что произошло? — он правда не знал. Он просто не помнил и чувствовал себя так размыто и потеряно. Он закрыл глаза, опираясь с комфортном на друга. — Всё, что я знаю это… Я был ранен. Моя шея и моё плечо, но я в порядке. У Сынмина перехватило дыхание, это чувствовалось, Минхо сразу понял. Сынмин тоже болел, было слышно хрипение в груди. — Это хорошо. И мы можем поговорить об этом позже. Тебе же нужна еда, хм? — голос Сынмина был низким. Ему это не нравилось. Не нравилось, когда обычный голос Сынмина был таким мрачным. Это означало, что что-то было не в порядке. — Нет… Что происходит? — спросил Минхо более грубым и твёрдым голосом. Ему не нравилась эта секретность, а ещё не нравилось, когда ему говорили подождать. Минхо был не из терпеливых. — Сынмин. — Джисон. Внезапно стало холодно. Он начал задыхаться, одновременно с тем холодея. Минхо начинал чувствовать панику и непонимание ситуации, а затем появился и страх. Джисон. Джисон был его луной. Этот мальчик. Почему он не подумал о нём раньше? Сынмин одарил его взглядом полным боли и накрыл его плечи одеялом. Мозг Минхо буквально плавал неизвестно где. Всё казалось таким размытым, что было невозможно соображать ясно. Он знал, что был ранен, что Джисон тоже был ранен, причём гораздо хуже, чем он сам. Опять же, Джисон мог быть на грани смерти, а всё из-за него, Минхо. Всё из-за него. Всё потому что он… да. Он сделал это. Последовал за звуком. Ему нужно было держать защиту в карманах штанов. Это была его вина. — Минхо… Спокойнее, — прошептал Сынмин, снова зарываясь пальцами в волосы парня. Но Минхо не мог. Его затрясло и скоро Сынмин полностью держал его. Он вздрогнул и снова почувствовал усталость и слабость. — Он у Уджина и с ним всё будет в порядке. В порядке? Был ли он в порядке? — Сынмин… Что случилось? — слова вылетели уже в сдавленном рыдании. Он не был уверен, что Сынмин вообще когда-либо видел его в таком состоянии, рыдающим. Что ж, возможно только в тот раз, когда они с Чаном поцапались. Возможно. Но он не знал, что младший когда-то испытывал это неудовольствие. Минхо тяжко сглотнул, хотя его горло и болело. Он выпрямился. — Могу я его увидеть? — Ну, да… — Сынмин поправил свою толстовку, выпрямляясь рядом с Минхо и глядя на него этими своими печальными глазами. Было невозможно его прочитать, вообще. У них заняло всего пять минут, чтобы поднять Минхо, одеть и вывести из дома. Сынмин помог ему немного успокоиться, когда они оказались на улице. Снег до сих пор шёл. Уровень снега теперь был выше, это было видно по ногам. А ещё было видно дыхание, вырывавшееся белыми облачками. Минхо чувствовал слабость и так ненавидел эти ощущения. Это была такая хуйня. — Он проснулся?.. — спросил Минхо, а голос его был пиздецки хриплым. — Твоё лицо было… Нельзя было сказать, что он в сознании, — его руки дрожали, пока Сынмин его поддерживал. Их путь оказался куда длиннее, чем казался, а всё из-за его тупых подкашивавшихся ног. Неважно, что там ему дал Уджин, но это слишком сильно путало его разум. — Я не знаю. Он был очень плох, когда я уходил, но он был жив, — Сынмин заговорил, когда они достигли парадных дверей в дом Уджина и Чана. Ничего многообещающего в его голосе не было. Хотя, Минхо ведь почувствовал бы, если бы Джисон умер. Правда ведь? В доме было тепло, когда они вошли, и тихо. Хёнджин сидел напротив окна и тёр свои глаза. Это был плохой знак. Он даже не обернулся к ним, когда они вошли. Минхо схватился за стол, когда они вошли, а затем уже начал осматриваться. Тишина, звеневшая внутри, давила на него. — Хёнджин, — голос Сынмина напугал фейри. Он потёр свои глаза рукавом до того, как повернуться к ним. Его эта маленькая улыбка была милой, но в ней не хватало искренности. Это было плохо, Минхо не нравилось это выражение лица. — Хэй, ты встал, — Хёнджин правда пытался звучать нормально. Но у него не получалось. Джисон не был в порядке. Он не мог быть в порядке. Минхо до сих пор не мог собрать воедино всё, что происходило, но не получалось. Нужно было, чтобы наркотик вышел из его организма, чтобы думать нормально. — Как ты себя чувствуешь? Волк содрогнулся, спрятав руки в свои карманы. Как он себя чувствовал? Плохо. — Всё хорошо… — он был таким лжецом. — Честно… Я в норме. А Джисон?.. — он замолк, а имя, произнесённое им, заставило Хёнджина нахмуриться и выпятить нижнюю губу. Очень нехорошо. Он был так обеспокоен. — Он ведь в порядке, да? Хёнджин метнул в Сынмина болезненный взгляд, который, кажется, прожёг Минхо душу. Так был он в порядке или нет?! Ему нужно было знать. Он выпрямился, все ещё трясясь от холода и того, что дал ему Уджин, прежде чем пойти в зал. Джисон должен был быть в задней комнате. Двое друзей не стали пытаться его остановить, когда он толкнул дверь спальни. Уджин сидел на кровати, поглаживая тёмные волосы Джисона. — Уджин… — голос Минхо был низким, но Уджин услышал. Старший повернулся к нему, закрывая собой Джисона. Зачем? Парень мягко улыбнулся, но Минхо-то видел, что это фальшь. Они все пытались улыбаться натянуто, но почему? Зачем? — Рад видеть, что ты на ногах… Ты в норме? — Минхо уже устал отвечать на этот вопрос, он не хотел повторять одно и то же. Он просто доковылял до кровати, приближаясь к колдуну, чьё выражение лица, казалось, померкло, когда он встал вплотную. Джисон. Его луна. Он был неподвижен, но всё ещё дышал. Его губы были синими, возможно, из-за обморожения. Было ужасно видеть его в таком состоянии. Что случилось тогда? Уджин вздохнул, потянулся и встал, похлопывая по месту, которое освободил. Минхо с радостью занял его, снова вздрагивая при более детальном осмотре парня перед ним. Он вроде и не выглядел слишком плохо, казалось, что всё было относительно нормально. — Хэй… — ответа он не получил. Он погладил кончиками пальцев щёку Джисона, а затем опять посмотрел на Уджина. — Что было тогда? Я не помню, что было дальше?.. — Я дал тебе то же лекарство, какое давал Джисону после атаки демона, — произнёс Уджин, скрещивая руки. Его глаза не отрывались от Джисона. — Твои воспоминания будут размытыми несколько часов, но скоро ты всё вспомнишь, — Минхо не был уверен, хотелось ли ему вообще вспоминать. — На вас напали охотники. Трое. Когда Чанбин и Чан принесли вас обратно, они сказали, что все три тела были извлечены и изучены. Они заметили, что у одного из них были когти. Чтобы удостовериться и подтвердить всё, ушло несколько дней, но они думают… — Дней?! — Минхо потряс головой. Он этого не помнил. Просто знал, что был ранен, но не был пока полностью уверен в своих воспоминаниях. Пока что. — Что с ним? — Джисон вообще не двигался. Такая тишина, это сдавливало, но в какой-то мере Джисон казался очень умиротворённым. — Его зарезали, — Дрожь прошла по плечам Минхо. Он не знал, что сказать. Джисон выглядел довольно хорошо? — Его пырнули дважды, в поясницу. Я сделал всё, что мог, он потерял много крови, но… — Уджин остановился, вздыхая через нос. — Его закололи в ужасно удачное место. Жизненно важные органы не задеты вообще, — Уджин смотрел, как лицо Минхо прояснялось. — Он просто потерял много крови… — Так что, нам остаётся только ждать?.. — Минхо снова слушал свои идиотские рыдания, пока его пальцы танцевали в тёмных волосах. — Он может умереть?.. — внезапно в его груди снова кольнула боль. Хотелось это исправить, убрать всё. Он волновался за Джисона и заботился о нём, правда. Он не мог его потерять. — Он сильный, — Уджин вздохнул. — Он должен выжить, но… Это зависит от него. Ближайшая больница слишком далеко, а перемещать его опасно. Дверь снова открылась, но Минхо был слишком сосредоточен на дыхании Джисона, чтобы заметить, что теперь рядом стоял и Чан. — Привет… — Уджин поздоровался с альфой, снова остановил взгляд на Минхо и поднялся. Он сказал что-то Чану, но Минхо не слушал их больше. Он хотел, чтобы Джисон говорил, чтобы он проснулся. Вскоре в комнате остались только он, Джисон и Чан. Рука опустилась на его плечо. Тёплая рука, которую он хорошо знал. Чан. Минхо испустил дрожащий вздох, оторвался от волос Джисона и повернулся к Чану. Он не знал, что вообще чувствовать к Чану и как к нему относиться. Он не хотел его ненавидеть, но и не хотел любить его. Чан всё ещё ломал его и даже если это демон вредил Джисону, он всё ещё чувствовал, что злился на Чана. Чан переместил руку, усаживаясь на кровать. Под его глазами всё ещё были мешки, но он выглядел лучше. Он казался бдительным и был больше похож на прежнего себя. — Я нёс его на обратном пути… — сказал он, поглаживая колено Джисона через одеяло. — Знаешь, он ведь проснулся в Рождество… Он так беспокоился о тебе. — Правда?.. — Минхо знал, что звучал так, будто захлебывался в ещё большем количестве слёз. Чан тоже это знал. Но он просто опустил свой взгляд и не смотрел на Минхо. — Правда… — альфа убрал свою руку с Минхо, наблюдая за укрытым парнем. — Он о себе вообще не волновался. Ни разу не пожаловался, ни одного разка. Он себя вообще не жалеет. — Ты знаешь почему, — плечи Минхо снова дрогнули. Он так много помнил. Всё это время Джисону не хватало этого, заботы о себе. — Я знаю, чувствую это, — кивнул Чан и слабо улыбнулся спавшему Джисону. — Он похож на меня. Импульсивный и… Он не кажется человеком, который хорошо о себе заботится, знаешь… — Чан положил руки на колени. — Когда демон завладел моим телом, я… Я не мог бороться с ним, я не сопротивлялся ему сильно. Мне вроде как и не хотелось. Я чувствовал себя таким слабым? Минхо одновременно и хотел спросить, почему Чан был похож на Джисона, а вроде и не хотел. Он не хотел говорить об этом. Он вообще не был уверен, хотел бы он говорить о демоне сейчас или нет. Только не вот так. Минхо прекрасно помнил, как Чан ранил Джисона. Это в его воспоминаниях было ясным, несмотря на спутанность сознания. — Я помню, что он заставлял меня делать. Как я атаковал Джисона и каким испуганным он был. На секунду мне показалось, что он хотел жить, но когда я вцепился в его… — Чан замолк, бросая взгляд на горло Джисона, где теперь был шрам от его укуса. — Я не знаю. Он даже не оттолкнул меня, просто принял это. — Зачем ты говоришь это мне сейчас?.. — голос Минхо был напряжённым. Он наклонился ниже к кровати и устроился, кладя голову рядом с Джисоном, но оставляя свои пальцы в волосах младшего. — Не знаю, — прошептал Чан. — Чтобы сказать, что он совсем не в порядке. Он нуждается в тебе, — Минхо не знал, почему Чану вообще было до этого дело. Минхо просто закатил глаза, когда зарылся носом в шею Джисона и начал зацеловывать его шрам. — Минхо, если ты любишь этого человека, то ты должен быть осторожным. Он слишком безрассуден, — вздохнул Чан, а Минхо лишь кивнул, снова смотря на своего спящего человека. — Когда ты очистишься от наркотиков, ты всё вспомнишь. Ты увидишь, как сильно ты ему нужен. — Я уже знаю, и я позабочусь о нём, — Минхо закрыл глаза, прижимаясь к Джисону. Он не понимал, что Чан вообще делал. Почему теперь Чан подталкивал его защищать Джисона, он же и так это делал. Но для чего? Минхо плотнее закрыл глаза, находя перевязанную руку Джисона. — Всем приказано оставаться здесь до дальнейших распоряжений. Пока мы не найдём последнее тело, я не хочу, чтобы хоть кто-то покинул лагерь, понял? Джисон сказал… Ему удалось сказать, что один из них мог быть одержим. Снаружи не безопасно, — сказал Чан, а Минхо чувствовал, как взгляд альфы прожигал его затылок. Не хотелось опять слушать о том, как демон опять чуть не убил его мальчика. Но он только кивнул, закрывая и себя одеялом, так что он мог быть ближе к человеческому теплу. Он не хотел больше волноваться о демоне. Минхо услышал, как дверь закрылась и почувствовал, как слёзы выкатились из глаз. Всё это было чистейшим дерьмом, потому что Джисон не должен был так страдать здесь. Хотелось всё вспомнить. Хотелось, чтобы эти тупорылые таблетки покинули его организм. Волк уложил своё лицо на шею Джисона, всё ещё тихонько целуя укус старого дня. Ему нужно было, чтобы он выстоял.☾☾☾
Просыпаться больно. Будто тысячи иголок вонзились в его позвоночник, а голова и вовсе раскалывалась. Таблетки совершенно точно уже не действовали. И было всё так же тихо. Должно быть, была уже ночь. Минхо вздрогнул от ветерка, который прошёлся по оголённой ноге, так что он втащил конечность под одеяло. Однако он чувствовал лёгкое тепло рядом с собой. Джисон. Волк поднял голову и снова запустил пальцы в волосы младшего. Его дыхание было стабильным и он казался очень спокойным. Это заставило Минхо улыбнуться. Немножко. — С тобой всё хорошо, — шепнул он, снова утыкаясь носом в Джисона. — Да… — этот голос вызвал ещё больше глупых слёз из глаз Минхо. Он вскочил, разинув рот, когда эти красивые тёмные глаза сверкнули на него. Он улыбнулся широко и взял лицо Джисона в свои руки, осматривая. Джисон слегка вздрогнул от внезапного захвата, но Минхо не мог уделить этому внимание. Он всё ещё был как в тумане. — Привет, — сказал Минхо, внимательно наблюдая за Джисоном, пока его большие пальцы гладили самые милые щёчки, которые он когда-либо видел. — Я так рад, что ты… — боль пронзила голову. Он вздрогнул, убирая руки от лица парня. Он поднёс руку к своему виску, потирая его с лёгким раздражением. — Я тоже, — ответил Джисон шёпотом, поднимая свою неповреждённую руку, чтобы погладить ладони Минхо на своей голове. — Ты цел, — Джисон, должно быть, так волновался, но он был в норме, это человечку больше досталось, он страдал больше. Минхо мог сказать, что Джисону было очень больно. То, как дрожали его пальцы и голос, это делало больно. Он хотел, чтобы Джисон поправился. Минхо передвинул руку, мягко притянув Джисона и поцеловав, прежде чем наклониться и оставить совсем маленький поцелуй в уголке его рта. — Я так счастлив, что ты очнулся после таких травм… — голос будто трескался, он не мог понять, был ли счастлив или грустил. — Я знаю, я всё помню, — темноглазый парень снова зашептал, улыбаясь этой своей едва заметной улыбкой, которая делала всё лучше. — У меня почти ничего не болит, — ложь. Джисон подрагивал, когда пытался приподняться, а на глазах выступили слёзы. — Ах, Минхо, помоги мне… — чёрт возьми, Джисон. Минхо тихо зарычал, переместившись так, что сел прямо на кровати, притянув Джисона так осторожно, как только мог, чтобы тот лёг ему на грудь. Джисон с тихим стоном откинул голову назад, на Минхо. Он был не в порядке, ему было больно. — Тихо, не двигайся больше, — вздохнул Минхо, поглаживая плечо Джисона, а другой обвивая его живот. — Ты пока слаб и вряд ли полностью пришёл в себя, — тон Минхо был более резким, чем он хотел, но Джисон кивнул и прижался к Минхо. Несколько минут они просто существовали. Джисон подрагивал рядом с ним, должно быть, из-за травмированной спины. Несмотря на то, что Уджин сказал, что нож мало что повредил внутри, они не могли быть уверены. Уджин был хорошим колдуном, но он не был врачом. Однако Минхо надеялся, что он был прав и что его мальчик совсем скоро восстановится. — Минхо, — наконец заговорил Джисон, а его голос звучал уже лучше. — Когда я сказал, что мне не больно… Я соврал, — вздохнул он, перемещая повреждённую руку к ладони Минхо, лежавшей на его животе. Его пальцы тряслись, когда он обернул их вокруг ладони волка. Волк только вздохнул, целуя нежно волосы человека, а затем переплетая их пальцы. — Я знаю. Спина болит больше всего? — спросил он, осматривая руку Джисона вблизи. Даже если она была проткнута ножом, она вроде была в неплохом состоянии. Минхо был удивлён, что парень вообще мог двигать пальцами так свободно. — Да… Просто болит… Я имею в виду, что я как бы могу встать, если захочу, но слишком сильно щиплет, — шепнул в ответ Джисон, потянув Минхо за руку, чтобы он обхватил его поперёк груди. Сердцебиение Джисона было таким спокойным. Несмотря на их ситуацию, он был как-то способен сохранять свой пульс спокойным. Минхо позволил себе закрыть глаза, когда почувствовал этот ровный ритм под своей рукой. — Просто отдыхай. У тебя нет причины вставать. — Минхо, ты тоже не должен вставать. Ты был без сознания несколько дней, — Минхо вдруг вспомнил, что Чан раньше говорил о том, что Джисон просыпался в Рождество. — Я просыпался несколько раз… Спрашивал о тебе. Они говорили, что ты исцеляешься, но я так волновался, — он так сильно о нём беспокоился. Минхо так обожал этого мальчика. Минхо снова поцеловал нежно волосы Джисона. — У меня просто болит голова, но это наверняка от удара об лёд. Возможно, у меня было сотрясение, но я волк. Яда больше нет в организме, так что скоро я полностью восстановлюсь, — он не был уверен в своих собственных словах и травмах, но его голова пульсировала, а плечо болело, но это было всё. И у него совершенно точно не болело горло. Охотник не порезал слишком глубоко, чтобы причинить много боли и вреда, Минхо держал пари, что эта рана затянулась первой и быстрее всего. — Не пытайся двигаться слишком много. То, что ты волк, не значит, что тебе не могут причинять боль раны, — надулся Джисон, снова морщась при попытке приподняться. Минхо слабо засмеялся, счастливо утыкаясь носом в Джисона. — Я обещаю, со мной точно всё будет как надо, я прямо сейчас довольно неплох. Если ты в порядке, то и я в порядке, — больно. Всё это было больно, но если Джисон правда будет здоров и счастлив, то и Минхо будет. — Минхо, — вздохнул Джисон, постукивая по нему рукой. — Ты помнишь, что сказал мне? Или это мне приснилось?.. Потому что я был полностью готов пойти на тот странный свет, но… Я услышал, как ты сказал мне кое-что. Ты помнишь? — Джисон едва не умер. И, если честно, Минхо не помнил этих моментов. Те самые моменты перед тем, как он потерял сознание, все еще были для него сплошным туманом, так что он помнил все, кроме этого. — Что я сказал? — спросил он, закрывая свои собственные глаза теперь. Он чувствовал себя так комфортно и непринуждённо. Джисон же молчал, пока не вздохнул с ощутимой дрожью. — Ты сказал, что любишь меня. Минхо вздрогнул. Он в самом деле сказал это, не так ли? Волк тяжело сглотнул, а затем прижал Джисона к себе и раскрыл глаза. Он правда это сказал. Оу. Теперь он это припоминал. Он теперь помнил, как болезненно это было. Его грудь будто в узел завязали, он плакал и умолял Джисона остаться. Оу. — Да, сказал, — он все ещё переплетал пальцы с Джисоном настолько сильно, насколько это позволяла повязка, — я правда сказал это. — Почему? — Джисон снова пошевелился и снова его лицо исказилось от этих движений. Он не хотел, чтобы младший был так активен, но он сам был слишком заморожен, чтобы остановить его. Джисон слегка повернулся, наконец заглядывая в лицо Минхо, несмотря на то, что ему было больно. Минхо просканировал лицо Джисона. Он не знал, что сказать. Он всё уже сказал в тот момент. Но, возможно, он правда любил его. Во всяком случае, Минхо думал, что любил. Он в самом деле любил, так ведь? Но они ведь едва знали друг друга. Типа. Ему действительно казалось, что он знал Джисона, но он всё ещё метался и не знал, что делать. — Джисон, — он убрал от руки Джисона свою, чтобы убрать с щеки парня одинокую слезу. Наверняка это было из-за боли, которую ему причиняли телодвижения. Нельзя позволять ему двигаться. — Я думал, что ты умирал, но… Я правда так думаю. — Правда? — Джисон наклонил голову, упираясь ею в руку Минхо. Казалось, он испытывал облегчение. — Да. Думаю, я правда тебя… — он наверняка должен любить его. Он едва не умер несколько раз за него. Он любил его, действительно, по-настоящему. Минхо был счастлив видеть, как Джисон слабо улыбался, он был счастлив, что не разочаровал своего человечка ответом. В основном, потому что он всё же не сказал то самое слово на «л» снова. Он думал, что это не сделает Джисона счастливым, но он понимал своего волка. Это так облегчило его душу. — Я тебя тоже люблю, Минхо, — Джисон мягко вздохнул, а затем одной рукой притянул Минхо к себе поближе за шею, чтобы комфортно ткнуться в неё носом.