маленькие радости большой жизни

      Если бы кого-то из них сейчас спросили бы, с чего всё началось, то, конечно же, ни один не смог бы нормально ответить. Потому что они сами не знали и даже не помнили, что послужило началом. Просто, первый пришел злой и уставший, а второй был в плохом настроении. Одно неверное слово, один неправильный ответ и вот, спустя полчаса, они уже кричат друг на друга, вернее, Куроо кричит, эмоционально жестикулируя, а Акааши в основном холодно и зло огрызается; вываливают все свои мысли и эмоции в одну кучу. Тут уже пошли вход надуманные причины и поводы, которые возможно, когда-то, где-то мелькали, но не были замечены в нужный момент, а теперь с удовольствием выходят на поверхность и летят горькими словами в оппонента, чтобы побольнее врезаться и побольнее задеть. - Значит и не надо было было съезжаться! - Куроо вдруг кричит в запале и тут же замолкает. Вот оно. Кульминация бури. И кто из них больше ошарашен, даже сложно сказать. Но вот злость только еще не ушла. И нет бы остановиться... - Да иди ты к чёрту, придурок, - голос Акааши звучит устало и хрипло. Докричались. - Если ты жалеешь, всегда можно всё вернуть назад. Можешь идти куда хочешь. - А тебе лишь бы не при чём остаться, тебе же на всё посрать, конечно, пофигист херов, - Куроо шипит не хуже разъярённого кота. - Прекрасно. Отлично просто. Раз тебе так больше нравится, вот и оставайся один! И правда,к чёрту всё!!!       Акааши даже не успевает ничего сообразить, а в коридоре уже хлопает дверь. Наступает резкая тишина. Секунда, две, три. - Блять! - пустая тарелка со стола летит в стену и разбивает тишину громким звоном. Следом отправляется пузатая кружка с котом, затем еще одна, а зачем силы просто покидают его, Кейджи устало садится прямо на пол, зарываясь пальцами в волосы. Голова безумно раскалывается. Он даже не помнит, когда у него был такой выплеск эмоций. Слишком много, слишком громко, слишком сильно. При том, что большая часть сил ушла как раз на то, чтобы контролировать эти самые эмоции. И часть из них теперь сидела внутри гнусной надоедливой "тварью". Хочется взвыть не своим голосом и вытащить эту непонятную "тварь" из груди, которая скребет там и выкручивает внутренности. Мерный стук в мозгу не позволяет собраться с мыслями, чтобы понять какого чёрта вообще произошло. Почему они так завелись. И сколько всего друг другу наговорили. Такого, о чём даже и не думали. Когда окно на кухне неожиданно громко хлопает, Акааши лежит на полу. Вернувшись мысленно в реальность, он чувствует что по полу тянет холодом. С трудом поднявшись,он выходит в коридор, тут же замечая на вешалке в углу куртку Куроо. На полке лежит шапка. Значит, тот ушел прям так, в одной ветровке. Ну не дурак, а? - Твою же... - Акааши ругается, честя глупого кота и его будущую простуду, но упорно натягивает на себя теплую куртку, берет вещи Куроо и выходит из дома.       Остановившись посреди улицы, Акааши прижимает к себе вещи и задается наконец вполне логичным вопросом: куда же идти? Он чувствует себя просто идиотом, стоя тут в обнимку с чужими вещами и дурацкой тревогой в груди посреди холодного и тёмного двора. Вздохнув, достает телефон, решив, что сначала стоит проверить ожидаемые варианты, и лишь потом глупо метаться по городу в такую холодину. -А вот и второй идиот, - Яку отвечает практически сразу. На фоне слышится музыка и голоса. Значит, он на работе. И по ходу, уже в курсе дела. Вот и нашлась пропажа. - Давно он там? - Минуть 20 назад вломился, и кажется, собрался выжрать весь мой бар. Не хочешь поспешить? - Нет, - Акааши устало трёт переносицу и зажмуривается. Головная боль возвращается с удвоенной силой. - Просто позвони потом, когда он... В общем, я заберу его потом.       Яку присвистнул. - А я не поверил ему, что всё так плохо, а он оказывается в кои-то веки не утрировал. - Я и сам не знаю, насколько всё плохо. - Ты хочешь позволить ему набраться до бессознания, что ли? - в трубке слышится возня, а затем громкий голос Яку кому-то в сторону. - Эй, Казу, а ну, не позволяй ему пить всё подряд! Не ведись на его морду, иначе я ему ее набью! Куроо, мать твою! - Хей, Кейджи, забери этого идиота, иначе я выкину его отсюда прямо на улицу! Раздетым, между прочим. - Позвони мне, - вздыхает Акааши и нажимает "отбой". Он прекрасно знает, что Яку никого никуда не выкинет, и, заодно, проконтролирует чего и сколько выпьет Куроо. А потому, он лишь кутается плотнее в теплую куртку и отправляется просто куда глаза глядят. Не одному Куроо нужно сегодня проветрить мозги. **** - Яяяякууу, злобная мамочка, твои работники не хотят меня обслуживать, - Куроо полулежит на барной стойке, вытянув руки. Положив голову на холодный мрамор, он щурится, наблюдая за парнем, протирающим бокал. Казуки зашуганно смотрит на Яку, но тот лишь качает головой, и тот облегченно выдыхает. Ему только проблеем не хватало с этим Куроо. - Тетсу, хватит уже. Никто не будет тебе наливать, и ты не будешь упиваться до смерти. Поднимайся уже и иди домой. Поговорите как нормальные люди. - Мы уже поговорили, наговорились так что не горюй, всё сказали, - Куроо резко садится и перестает мямлить. Словно и не было этих выпитых бокалов алкоголя. - Ты слишком долго шёл ко всему этому, чтобы вот так наломать дров и потом всё бросить. - Я уже пришёл! Его очередь идти вперёд. Или мы оба уже пришли, - чуть тише добавляет парень. Выудив где-то из-под стойки бокал с янтарной жидкостью, резво опрокидывает её в себя.       Яку лишь закатывает глаза. - Идиот, ты же сдохнешь без него, опять всё будет по новой. Ты же не можешь без него, влюблённый балбес. - Зато он, кажется, прекрасно может... Надломленный голос друга заставляет Яку поёжится. Кажется, дела плохи. Решив, что всё же пора вызывать подмогу, он оставляет Казу присматривать за нерадивым алкашом ( "ничего алкогольного! смотри в оба глаза!") и отправляется трубить "СОС".       Когда звонит телефон, Акааши обнаруживает себя уже в четвертый раз проходящим перед клубом Яку. Ноги сами несут его сюда, хоть он и пытался отойти подальше, и, как ему казалось, шёл вообще в другом направлении. Но всё равно, он здесь, как дурак, с вещами Куроо. Увидев имя на дисплее, он сворачивает и идёт к бару. - Да? - Забирай этого засранца уже. - Насколько всё плохо?       Акааши толкает дверь клуба и сразу же направляется к стойке, высматривая знакомую макушку в толпе. Яку, услышавший, видимо, шум в телефоне, находит Акааши первым. - Ничего себе, ты быстро, ты что под дверью караулил? - Яку выглядит ошарашенным и самодовольным одновременно.       Кейджи хмыкает и убирает телефон. - Шел мимо как раз.       Мориске лишь вздыхает и, махнув рукой, отправляет Кейджи вперёд. Куроо обнаруживается в обнимку с бутылкой непонятной жидкости, полусонным и просто тупо пьяным. Без предисловий и лишних взглядов, Акааши берет Куроо под локоть и тянет вверх. - Пойдем. - Н-нет, - Куроо трясёт головой, но почему-то встает. - Отдай это сюда, где ты вообще это взял, - Яку пытается вырвать у "кошака" бутылку, но тот держит ее удивительно цепко для пьяного. - Куроо, на сегодня достаточно, оставь это. И пошли домой. - Ууу меня нт дом-ма, тут буду, с ма.. Яку.       Акааши окидывает его каким-то странным взглядом, качает головой и молча тянет того на улицу. До самых дверей Яку провожает их обоих хмурым внимательным взглядом.       Выйдя на холодный воздух, Куроо запрокидывает голову вверх и глубоко дышит, позволяя Кейджи одеть его. - Идём,- тот тянет его за руку - Н-не аааа, - Куроо резко мотает головой из стороны в сторону, и шапка слетает на промёрзший асфальт. - Куроо, хватит представлений. Зрители остались в баре. Пошли домой, - Кейджи наклоняется за шапкой, а поднявшись, обнаруживает на себе прямой взгляд Куроо, слишком трезвый для того, кто только еле стоял на ногах. - Зачем? - Ну, затем что ночь и холодно. И мы не можем ночевать на улице.       Акааши снова пытается увести Куроо, взяв за руку, и на этот раз он позволяет. Они проходят пару кварталов в тишине, когда Куроо вдруг произносит: - Ты не любишь ведь меня.       От неожиданности Кейджи останавливается и оборачивается. - Что, прости?       Куроо склоняет голову к плечу и смотрит слишком внимательно и изучающе. - Ты никогда не любил меня. И никогда не сможешь. Я никогда не буду для тебя таким же важным как он. - Куроо... - Ты не будешь любить меня так же. И никогда я не буду значить для тебя так же много. Не смогу занять его место. - Хватит, - Акааши начинает сердиться. Вся эта ситуация просто абсурдна. Они стоят ночью посреди темной улицы, в холод,к тому же один из них вдрызг пьян, и они обсуждают Бокуто? Серьёзно? - При чём здесь вообще он? - Я видел, как ты смотрел на него. Ты словно...словно видел божество перед собой. Воплощение своей мечты. Словно... Да даже описать этот взгляд нельзя, - Куроо горько усмехается, скривившись как от боли. - На меня ты не будешь так смотреть никогда. - Перестань, - Кейджи чуть ли не умоляет. - Пожалуйста.       Но кажется, Куроо сегодня вскрыл себе где-то очень глубокую рану, и теперь оттуда, вместе с кровью, льются слова, и он, подгоняемый алкоголем, явно не собирается останавливать это. - Тебе просто нравилось внимание, которое я тебе уделял. Ты знал, что с Бокуто тебе никогда ничего не светило. А тут я. Стелился перед тобой, как коврик. Хочешь, звезду с неба? Хочешь, северное сияние? Всё что угодно для тебя. Весь мир для тебя. Только бы ты хотя бы посмотрел. Хотя бы улыбнулся. А тебе просто приятно было, тебе удобно. - Ты не знаешь... - Знаю, конечно же я знаю, же не дурак. Я же видел. Но, блять, я так отчаянно надеялся, что когда-нибудь, однажды, мне перепадёт хоть капля той любви и того восторга, что был у него. - Прекрати, ты не понимаешь, о чём говоришь, - голос у Кейджи дрожит. Дрожит в унисон натянутым в груди струнам. Куроо говорит ровно и спокойно, а у Акааши от каждого слова взрываются бомбы. Словно теперь они поменялись местами. - Я никогда не займу его места. У тебя для него в сердце особый угол. Мне нет туда доступа. Мне вообще нет доступа к тебе в сердце. Пока тебе удобно, ты здесь. Но если что-то пойдет не так завтра, ты преспокойно хлопнешь этой чёртвой дверью и свалишь куда глаза глядят. Что тебе стоит? На что тебе сдался я? Так, дурацкая замена, надоест, всегда можно найти и... - Заткнись!!!- крик Акааши эхом разносится по пустынной улице. Куроо вздрагивает и захлопывает рот. Кейджи трясет то ли от злости то ли от обиды, то ли просто от переизбытка эмоций, злые слезы режут глаза, а эмоции сбивают с мыслей. - Заткнись. Ты не знаешь сам, что говоришь! Если ты думаешь, что я готов лечь под каждого, кто проявит ко мне внимание, то ты ни черта обо мне знаешь!! - Я не это...- Куроо в раз как-то потерял самоуверенность, и вся надменность слетела в миг. Акааши делает шаг, приблизившись вплотную, и Куроо в ужасе видит на чужой щеке след от слез, осознание обрушивается на пьяную голову как-то слишком поздно. - Я отдал тебе всё, что у меня было, - голос Кейджи звучит тихо и надломленно. - Я отдал тебе и душу, и тело, но если тебе этого мало, то, прости. Больше мне нечего тебе предложить.       Акааши разворачивается и решительно уходит в противоположную от дома сторону, но пройдя пару метров резко оборачивается. - И кстати! Сегодня именно ты ушёл, хлопнув этой самой чёртовой дверью!!!!       Куроо остаётся лишь растеряно смотреть в удаляющуюся в темноту спину... Мориске явно не это подразумевал под "поговорить". Да уж, кажется он и правда сегодня перебрал лишнего... *****       Когда Яку замечает в дверях бара силуэт Акааши, он даже не знает, что он больше ненавидит в своей жизни: свою работу или разборки своих друзей-идиотов, или... Он лишь начинает ещё усерднее натирать стойку, не поднимая головы, пока Акааши пробирается к нему через полупустой к этому времени бар. - Если ты опять потерял Куроо - звони в полицию, если ты пришел напиться- то извини, центр психологической помощи алкоголем имени Яку на сегодня...       Яку давится словами, подняв голову и посмотрев наконец на ране-утреннего визитера. Он знает его давно, слишком-слишком давно... Он видел его всяким за всю эту многолетнюю дружбу, но таким...сломленным - никогда. Яку достает из внутреннего кармана ключи и протягивает Акааши. - Этаж-дверь ты знаешь. В горячий душ, и постарайся не утопиться. Я поднимусь, как закончу тут.       Акааши забирает ключи и ссутулившись, снова исчезает в толпе. - Казу! Казуки! Где Хиро? Замените меня здесь....       Раздав всем подопечным указания, Яку торопливо направляется на второй этаж, где расположена его небольшая квартира, куда ранее он и отправил гостя. Похоже он поторопился с выводами, и "центр психологической помощи" только начинает свою работу. - Он тебя любит.       Акааши секунду смотрит на Яку и усмехается. - Интересный вывод.       Он лежит на диване, укутанный в плед и сжимающий кружку с кофе. Выдав Яку краткий пересказ, Акааши чувствует себя совершенно опустошённым и растерянным. - И всё же, да, Куроо конечно, тот еще говнюк, но... - Яку пожимает плечами. - Это не любовь, - Акааши вздыхает и добавляет уже тише. - Это одержимость. Та же, что была у меня. Та, которую он ошибочно принял за любовь. Но это никогда ей не было. И со временем она прошла. - Думаешь, у Куроо тоже теперь прошла эта...одержимость? - Только к тому времени, как у него прошло... Я наоборот, влюбился.       Яку лишь устало качает головой. - Так скажи ему об этом. - А оно ему теперь надо? Если он не понял этого за столько времени. - Ты не прав. Если даже это - одержимость, то просто сумасшедшая какая-то. Слепая и человекозависимая. И у Куроо это не пройдет. Никогда. Он без тебя загнётся. Я видел это. Поверь мне. Поэтому, если ты и правда его любишь, если тебе не всё равно. И ты можешь ему что-то подарить ему, если ты ХОЧЕШЬ - то иди к нему. - Что ещё я могу ему дать? - Говори с ним. Ты просто не представляешь, как иногда слова могут много значить. И они могут не только ломать. Вот вы из-за чего поругались сегодня? С чего началось всё?       Акааши открыл было рот, но тут же его захлопнул. Снова открыл, но... - Вот ж...       Всё что он помнит, это как стоит посреди кухни, злой и обиженный. Куроо кричит, Акааши равнодушно слушает и периодически зло огрызается. А внутри бушует ураган эмоций. Так почему он промолчал? Почему не позволил себе высказать всё? Не это ли завело Куроо ещё больше... Равнодушие. - Я и правда настолько кажусь равнодушным, что... Он думает, что мне всё равно. - А ты думаешь, что он - одержимый психопат.... Вы просто идеально друг другу подходите.       Акааши вдруг подрывается с дивана и несётся к дверям. Яку лишь устало качает головой. Кто он такой, чтобы стоять на пути сумасшедших влюбленных, даже если те сами пришли к нему. И если они идиоты, и даже если сейчас 5 утра, а на улице - темно и холодно. ******       Всю дорогу до дома Акааши пытается понять,как же правильно поступить. Что делать. Он пытается представить себе жизнь без Куроо. Вспомнить, какой она вообще была до него. Но вдруг понимает, что даже не помнит этого. Куроо всегда был в его жизни. В университете он практически постоянно был рядом, даже в комнате, в общежитии, если не было самого Куроо, то всегда было что-то, что о нём напоминало. Куроо умудрялся заполнить собой всё пространство вокруг Акааши. В школьные времена, даже несмотря на разные академии, когда не было Куроо - был Бокуто, а где Бокуто - там и непременно хоть какой-то намёк на Куроо. А после универа они сразу съехались. Вот теперь Кейджи пытается просто представить, как будет, если Тетсу вдруг исчезнет из его жизни. Например, вот он зайдет на кухню, в раковине, конечно же, посуда, потому что Акааши всегда ленится ее мыть, и занимается этим Куроо. Полки полупустые потому, что их не занимает многочисленная коллекция чашек, которые Куроо старательно собирает, просто скупая любую понравившуюся питьевую емкость. И по фиг, что он из них не пьет, просто понравилась. Просто красиво. Просто, может и пригодится. Акааши думает, что скорее всего на ужин у него было бы... ничего... или кофе, или готовый бенто. Потому что, ну, для себя ему просто лень готовить, а Куроо хочется покормить нормально,ему приятно его побаловать. К тому же, готовить Тетсу сам не будет, ибо просто, ну, не его это. И к плите его лучше не пускать. Нет, он конечно старается, у него даже получается неплохая яичница, но вот дальше этого он как-то не продвигается. Поэтому готовит в доме только Акааши.       А еще, в квартире станет меньше красного. Исчезнут яркие олимпийки, плакаты, и многое другое. Вообще Акааши не особо любит красный, Куроо - по-большей части фанат некомовского цвета. Потому, периодически, на стенах, на мебели и просто по углам появляются различные режущие цветом глаз предметы обихода, нужные и не очень.       Ещё, в доме, наверняка, станет слишком холодно и Акааши будет вечно болеть. Потому что всегда держит окна открытыми, даже когда слишком холодно, а потом забывает закрывать. Потому дома вечный ледник. Куроо ворчит, кутается в плед и вязанные кофты, но позволяет открывать окна. Периодически, следя за тем,чтобы оба не отморозили себе ничего.       А ещё, соседки сверху перестанут бросать на них подозрительные взгляды. Потому что будет теперь тихо. Ну и просто не на кого будет глазеть. Акааши усмехается, вспоминая ревнивые взгляды Тетсу. Пока тот однажды просто не взял и не поцеловал его прямо посреди коридора. Просто чтоб всем всё было ясно. А бедный Акааши месяц ходил красный и не мог смотреть соседям в глаза. Зато все девушки в доме сразу перестали пялиться и строить глазки. Только лишь изредка странно хихикали. Вот только без этого никто не будет с нетерпением вламываться в двери и с силой прижимать к стене темного коридора, едва только прикрыв дверь квартиры. Просто чтобы напомнить, кто тут кому принадлежит.       А ещё...А ещё, наверно, исчезнут коты вокруг здания. Со временем. Потому что, скорее всего, Акааши будет забывать покупать корм, а Куроо никогда не забывает. Как странно, можно забыть купить домой любимый апельсиновый сок, но никогда не забывать пополнять запас кошачьего корма для уличных "попрошаек". Без Куроо, кормить их будет некому. И сок этот дурацкий цитрусовый покупать тоже будет некому.... и мандарины...кто же будет чистить по вечерам мандарины.       Зато можно будет спокойно по вечерам смотреть любимую передачу. И никто не будет ворчать, что он всякую чушь смотрит, и не даёт новое кино посмотреть. Вот только, смотреть передачу научную без смешных и саркастичных комментариев совсем не интересно. И никто не будет отвлекать по ночам стуком клавиш клавиатуры, потому что опять допоздна работает, а проект не окончен, и сдавать уже завтра. Никто больше не будет слушать громкую не понятную музыку, можно будет слушать то, что нравится тебе. Вот только иногда всё же надо разбавить музыкальную подборку. Чтоб не приедалось. И кто же будет кружить его в непонятном танце, совершенно не попадая в ритм.       И можно больше не спорить, кто опять не вынес мусор и не протёр пыль. Потому что, кроме Акааши делать это будет некому. Зато мешать никто не будет. Уборка не будет больше затягиваться на весь день, потому что "кто-то" лезет в ведро с чистой водой своей грязной тряпкой, брызгается из пульверизатора для цветов, кидается тряпками, которыми надо мыть окна вообще-то, и кутать в простыни, вместо того, чтобы развешивать и менять бельё на постели...       И ещё много чего, если Куроо вдруг не будет... если...       Вернувшись мысленно в реальность Акааши обнаруживает себя уже держащимся за дверную ручку. И внутри словно что-то очень больно ломается. Кейджи в ужасе представляет как открывает дверь, а там - никого... Что, если и правда Куроо там нет? С ужасом, он понимает, что не сможет это пережить... Потому что без Куроо это больше не будет дом...       Акааши крепко-крепко зажмуривается и пытается успокоиться. Уже второй раз за ночь он чувствует себя на грани истерики. Вот она - огромная пропасть отчаяния...ещё шаг и...       Кейджи решительно открывает дверь и входит в темноту. В квартире невероятно холодно и гуляют сквозняки. Все окна раскрыты настежь. - Куроо, - тихо зовет Акааши, но ему отвечает лишь тишина. Он заглядывает на кухню, где словно приведение развевается занавеска, осколки битой посуды блестят на полу в свете уличных фонарей. Захлопнув окно, Кейджи направляется в гостиную. На секунду сердце сжимается от страха, но привыкшие к темноте глаза различают на диване силуэт, и глупый орган пропускает удар, от счастья и облегчения сбившись с ритма, а затем - бьётся быстрее. Кейджи подходит осторожно, чтобы не разбудить сжавшегося от холода парня. Сев перед диваном, он утыкается лбом в чужой лоб, задыхаясь от переполняющей нежности. Он чувствует себя воздушным шариком, и все их дурацкие ссоры и все те злые слова кажутся такой глупостью и ерундой, не стоящей того, чтобы потерять друг друга. - Кей??       Акааши распахивает глаза и тут же натыкается на внимательный взгляд напротив. - Тетсу, - так же шёпотом отзывается парень и, не дожидаясь, целует, сначала мягко, словно вдруг испугавшись своего ожившего страха исчезнувшего Куроо, а потом - напористо и властно, кусается, и тут же проводит сверху языком, цепляясь за чужие плечи. Только когда дышать уже становится тяжело, они отстраняются, но Куроо тут же прижимает его к себе, заставляя забраться на диван к себе. - Не уходи, - вдруг тихо говорит Акааши, уткнувшись в чужую грудь. - Я и не собирался, - ответ звучит как-то удивленно. Но Акааши кажется, что его не понимают. - Никогда не уходи. - Кей... - Я люблю тебя, - перебивает его Акааши, и парень рядом замирает, и, кажется, даже перестаёт дышать... Пару минут в тишине лишь слышно как завывает ветер, когда Тетсуро наконец отмирает. - Ещё раз, - дрожащим голосом просит Куроо, пытаясь приподнять парня за подбородок и заглянуть в глаза. - Акааши,скажи ещё раз.       Тот зажмуривается, прячет лицо на чужой груди и что-то не разборчиво бурчит, заставляя Тетсу взвыть. - Акааши, пожалуйста. Совёнок....       Когда Кейджи наконец поднимает голову, глаза его блестят в темноте, и Куроо кажется, что в них закручиваются галактики, а шёпот звучит громче крика. - Я люблю тебя, Куроо Тетсуро.       И дурацкие галактики взрываются сотнями звёзд, заставляя всё внутри вибрировать от напряжения. И Куроо наконец отпускает... Все сомнения, все его выдуманные страхи, и наконец, страшные чужие чувства к Бокуто Котаро между ними сегодня исчезают навсегда. Возможно это всё отражается в его глазах, либо Акааши чувствует то же самое, потому что как-то странно облегчённо выдыхает, зарывается рукой в чужие непослушные волосы и в самые губы снова и снова шепчет "Люблю", ловит поцелуями ответные признания. В этот момент окончательно и бесповоротно, теперь уже, по-настоящему он впускает в свою жизнь любовь и, главное, Куроо Тетсуро...