Pov Кэрри
Париж, наверное, в некотором роде напоминает Рим. Хотя бы тем, что для того, чтобы по — настоящему узнать этот город, в нем нужно родиться и умереть. Каждый уголок, дворик, парк или сквер в нем пропитаны атмосферой любви. Великие художники и поэты уже более 2000 лет ищут вдохновение в Париже. Этот невероятно красивый город, расположенный на берегу реки Сены, восхищает старинной архитектурой и великолепными пейзажами. Я не стала исключением, среди всех этих восхищенных красотой города людей и, как только моя нога вступила на французскую землю, была готова визжать от радости.«Ребят, я клянусь вам, что не чувствую ног. Они будто ватные, и я совсем без понятия, как все ещё умудряюсь держать равновесие. Хм. Сейчас шесть часов вечера и, несмотря на то, что за последние двое суток я спала меньше 7 часов, я полна энергии. Вы только посмотрите на эту красоту.»
Переворачиваю камеру и показываю здания и улочки перед собой. Всё цветёт и пахнет, это не может не радовать глаз. Уверена, мои подписчики будут рады увидеть такую красоту, хотя бы через экран своего устройства. — Дорогие друзья, с вами Гарри, и я рад видеть вас в моем блоге. Ссылочка на мой Instagram будут вот здесь, — кудрявый, вдруг, появляется в кадре и загораживает своим телом весь обзор. Он пытается указать куда — то в определённое место, но, явно, что — то идёт не так, — вы давно спрашивали, кто мой оператор. Что ж, рад представить вам прекрасную Кэрри, которая сейчас очень зла на меня. Я отвожу камеру чуть в сторону и хмурюсь. Черт бы тебя побрал, Холланд. Испортил такой кадр. — Ладно, друзья. Так уж быть, расскажу вам все, как есть, — продолжает дурачиться парень, — на самом деле Кэрри злится не на меня, — вот это уже истересно, — она совсем не ложилась этой ночью. Именно поэтому так рассержена. Ах…ну да, чем она занималась всю ночь? Это мы спросим у Томми! Он начинает хохотать, слегка призывая к нам Тома, который идёт позади. В этот момент мои глаза готовы выкатиться наружу. Твою ж задницу, Гарри, тебе приносит удовольствие издеваться надо мной? — Я тебя сейчас ударю этой же камерой, — шиплю я сквозь зубы и отключаю запись видео. На самом деле готова запустить в него эту громадину. Парень начинает хохотать ещё громче. И, видя меня, серьёзно настроенную, убегает чуть вперёд. Забываю о своей усталости и, с улыбкой на лице, бегу за ним. Наверно, со стороны это выглядит уж совсем нелепо. Двое взрослых людей носятся друг за другом и неприлично громко смеются. Ощущаю себя маленькой девочкой, без каких — либо забот. Той, у которой ветер в волосах и постоянно улыбка до ушей. Наконец, у меня выходит догнать его. Я запрыгиваю на его плечи и взлохмачиваю кудри. Ведь ему не нравится, когда кто-то портит его причёску. Парень секунд 15 возмущается, но несмотря на это, вместе со мной продолжает хохотать. — Ахуенный образ, Гарри! — слышу торопливый низкий голос позади себя. Он заставляет нас перестать смеяться. Это голос Тома. Парень проносится мимо с каменным лицом, вытянув на пару секунд большой палец вверх. — Что это с ним? — шепчет мне Гарри, как только Том отходит чуть вперёд. Пожимаю плечами и даю понять, что поговорю с Томом сама. Улыбаюсь другу и, слегка ускорив шаг, догоняю Холланда старшего. Он идёт, держа одну руку в кармане чёрных джинс, а в другой держит телефон, видимо что-то печает. — Что случилось? — тяжело дыша произношу я. Моё дыхание сбивается, так как пару минут назад я бегала за Гарри, да и к тому же, вся эта ситуация не может не напрягать, — Том… Он не сводит глаз с экрана телефона. Даже, не смотрит в мою сторону, будто меня здесь, вовсе, нет. Мурашки пробегают по всему телу. Мне хочется спрятаться под кроватью и одновременно залепить этому парню огромную пощёчину. — Всё прекрасно, Кэрри, — наконец произносит он, но так и не поднимает свои глаза. Свои чёртовы карие глаза, которые мне так было нужно увидеть в этот момент, — мне надо переговорить с Мэдди. А ты пока можешь вернуться к Гарри и продолжить флиртовать с ним. Всё сжимается внутри. Теперь мне хочется ещё больше шлепнуть его рукой по лицу. Правда, боюсь, что оставлю огромный красный след. А, ведь, у нас через полтора часа интервью. Ох, не дай бог, Томас Стенли Холланд появится с отпечатком побоев на лице. Это же будет сенсация. Черт, возьми. Начинаю все обдумывать и ловлю себя на мысли, что на несколько секунд, будто, вернулась в прошлое. В то время, когда я была готова разбить этому парню голову об асфальт и дальше идти своей дорогой. Будто я снова вернулась в тот момент, когда единственное, что я чувствовала к нему — это ненависть, отторжение и разочарование. — Придурок, — кидаю я в его сторону единственное слово и ускоряю шаг. Я просто несусь вперёд, совершенно не осознавая куда именно. И почему — то в этот момент меня совсем не волнует то, что я могу оторваться от остальных, да и возможно, заблудиться. Прекрасная Сена, будто, пытается успокоить моё сознание своим журчанием. И когда я оказываюсь напротив самого Лувра, то не могу не остановиться и не застыть в осознании прекрасного. Я, вновь, вынимаю камеру и начинаю снимать.Pov Томас
— Что на тебя нашло? — слышу быстрые шаги Гарри. Он, слегка толкает меня в плече, явно, недоволен, — разве все эти попытки добиться её внимания были лишь для того, чтобы, все испортить, когда она, наконец, ответила тебе взаимностью? — Гарри, — рычу я, резко развернувшись к брату, — это не твоё дело. Хотя… — с губ срывается смех, — кто знает. Ты то и дело пускаешь слюни в её сторону. — Чего? — его брови изгибаются в вопросительной форме. Будто мои слова удивляют его. Парень несколько секунд смотрит куда — то в сторону, пытаясь осознать сказанные слова, — так ты ревнуешь. Делает тот вывод, слегка улыбаясь краями губ. Ему смешно? — У меня есть девушка, Том. И это не Кэрри. Ты знаешь моё отношение к Лили, ты знаешь меня всю жизнь. Хотя, я понимаю твои чувства. Но Кэрри не твоя собственность и общаться только с тобой не будет. Нельзя запретить человеку знакомиться, смеяться, проводить время с друзьями. Друзьями, Том. Ты сам прекрасно знаешь, какой у неё характер и какие у неё приоритеты. И если ты, все же, не настолько глуп, чтобы испортить всё тупой ревностью, то засунь свою гордость подальше. Буквально адреналин закипает в венах. Как это глупо. Ревность?! Я ревную. Какой же идиот. Что вообще на меня нашло? В тот момент, я только и думал, что о себе. Собственник. Но здесь есть и моя правда. Ещё никогда раньше не ощущал себя так. Да, были моменты, когда было неприятно видеть девушку, с которой ты спал прошлой ночью в объятиях другого мужчины. Но это чувство быстро проходило, ведь приходило осознание, что это я третий лишний в этой «прекрасной» паре. Я всего лишь мужчина, который переспал прошлой ночью с девушкой, потому что она сама этого захотела. Я никому не клялся в верности, не обещал звезды с неба. Это был секс и не больше. Поэтому, ощущать себя в другом статусе, статусе «Вроде как парень», очень непривычно. Всегда знал, что отношения сложная штука. Но никогда не думал, что это может быть настолько сложно. — Ладно, чувак, я позвоню ей сейчас, — Гарри хлопает ладонь по моему плечу. Вот такой вот успокаивающий жест, — но ты должен поговорить с ней сегодня. Она, ведь, сходит по тебе с ума. Это ты у неё в голове все время, не я. Пойми ты это наконец. Гарри кивает и, достав телефон, уходит чуть вперёд, оставляя меня наедине со своими мыслями.Pov Кэрри
— Прости, Элизабет, я знаю, что опоздала, — забегаю в гримерную. Пытаюсь восстановить дыхание. Я совсем забылась, просто увлеклась съёмкой и, когда осознала, что опаздываю, сломя голову понеслась в нужное место. Но, учитывая, что я плохо ориентируюсь в этом городе, пришлось сделать пару повторных кругов, чтобы, наконец, осознать, что я потерялась и мне нужна помощь. — Мы не удивлены, Кэрри, — комментирует моё появление Мэдди. Эта девушка уже успела переодеться и привести себя в порядок. Она сидит в небольшом кресле, закинув ногу на ногу, и подпиливает свои ногти пилочкой, — вот если бы ты не опоздала, пришлось бы нам устраивать праздник по такому случаю. Улыбаюсь модели секунд пять, а затем разворачиваюсь к ней спиной. Лизи указывает мне в сторону отдельной комнаты, где я могу переодеться, и я быстро направляюсь туда. — Мы не удивлены, Кэрри, — шепчу я себе под нос, пытаясь изобразить голос Мэдди, — вот если бы ты не опоздала, пришлось бы устраивать праздник, — захлопываю за собой дверь и кидаю на стол свою сумку, — спасибо большое, без твоего мнения я бы не обошлась. — Ммм, всё хорошо? — вздрагиваю и разворачиваюсь на голос позади себя. Томас. Парень стоит прямо передо мной. Он застегивает последние две пуговицы на своей рубашке. Затем берет в руки галстук и нерешительно и неумело обворачивает его вокруг своей шеи. Я молча наблюдаю за этим действием. Не знаю почему я молчу. Просто, наверно, не нахожу подходящих слов. Совсем не знаю, что сказать. Ох, ужас. Этот парень сейчас завяжет узел на своей шее. А я пойду как соучастник преступления. — Давай я попробую, — произношу я, больше не в силах наблюдать за тем, как он вяжет себе петлю на шее, и делаю несколько шагов вперёд. Том кивает один раз и позволяет мне взять все в свои руки, — всё намного проще, — комментирую я свои действия, — вот и всё. Затягиваю галстук и нерешительно убираю руки с его шеи. — Почему ты так смотришь? — тихо шепчу я. Мне непривычно от этой тишины. Он молчит и не сводит своих глаз. — Кэрри, ты готова? — слышу голос Элизабет, и в следующую секунду он становится громче, так как девушка появляется в проёме двери, — ну да ладно. Мы через пятнадцать минут начинаем, а ты ещё не оделась. — Прости, Лизи, я сейчас, — отворачиваюсь от Томаса и попутно стягиваю с себя кроссовки. — Том… — произносит Элизабет. — Ах, да, я ухожу, — парень слегка бьёт себя по лбу и двигается в сторону двери. Оказавшись рядом со мной, он замедляется и притягивает руку с чем — то, в карман моего кардигана. Улыбается и покидает комнату. Нащупиваю, что — то вроде записки. Однако, сейчас совсем не то время, чтобы её читать. Мне нужно очень срочно привести себя в порядок. К тому же, Лизи стоит рядом и буквально взглядом, просит меня поторопиться. Закатываю глаза и начинаю собираться к выходу. Меня просят одеть что — то более официальное. Поэтому я натягиваю на себя платье и босоножки на небольшом каблуке. Как бы это глупо не звучало, я не хочу выглядеть хуже Мэдди. Ведь она… Она модель с идеальными данными. У неё всегда идеальный макияж, всегда идеальная кожа. Иногда, мне кажется, что она пьёт соки из других, чтобы поддерживать себя в такой форме. Другого варианта у меня нет. Когда приходит девушка визажист, чтобы подправить мне макияж и причёску, я удобно размещаюсь в кресле перед зеркалом. Это, конечно же, не Лили. Черт возьми, я ужасно по ней соскучилась. По этой рыжеволосой хохотушке. Уверена у нас нашлось, что обсудить. Например, вчера ночью она разбудила меня своим неожиданным звонком. И первое, что она произнесла: «Когда приедешь, я тебя закопаю. Почему я, вдруг, узнаю от Гарри что вы с Томом вместе?!» Я даже не могла возразить. Она срочно потребовала подробностей, и не отстала, пока я ей все не рассказала. Клянусь, это могло затянуться до утра, если бы у неё на телефоне не закончились бесплатные минуты разговора. Пока девушка с короткими чёрными волосами с бейджиком на груди «Шелли» вытается покрутить мои волосы, я вынимаю из своего кардигана записку Тома. Это листок А4 голубого цвета. Разворачиваю и начинаю читать.«Не буду говорить много. Просто, хочу попросить прощение за свое ужасное поведение. Очень сложно объяснить что происходит, когда я вижу тебя. Надеюсь ты мне не откажешь в попытке все исправить. Сегодня на конференции будь готова. Мы слегка нарушим правила. Это свидание, Кэрри. Просто… доверься мне»
— твой придурок, Том.
. — Любовное послание? — вдруг раздаётся над моим левым ухом. Я совсем забыла про то, что эта девушка стоит позади и пытается сделать локоны на моей голове. Сворачиваю записку пополам. — А? Нет. Почему вы так решили? — как ни в чем не бывало, произношу я. — Да не волнуйтесь, я не собираюсь кричать об этом. Просто ваша улыбка вас выдаёт, — тихо произносит Шелли. Краснею, — думаю, даже румяна не нужны. Поднимаю глаза и осматриваю себя в зеркале. Почему я не могу перестать улыбаться. — Ахах, — начинаю хохотать я, — да, вы правы. Она опускает локоны мне на плечи, утверждая, что все готово. Благодарю её и поднимаюсь с места. Опускаю записку обратно в кардиган и выхожу из гримерной. Вижу довольное лицо Лизи и осуждающий взгляд Мэдди. Черт возьми, что я сделала этой девушке? Почему она с самого первого дня буквально ненавидит меня? Я ловила себя на мысли, что нужно найти какой — то подход и подружиться с ней. Но, после этого, когда я встречала девушку, эти мысли разом становились никому не нужными и я отбрасывала их в сторону. Теперь я на процентов 90 уверена, что мы с ней никогда не сможем найти общий язык. — Минута до выхода, — подсказывает нам девушка с папкой в руках и я следую за остальными в студию, где уже собрались гости и поклонники фильма. Я иду в самом конце, опустив голову вниз. Со стороны может показаться, что я тупо наблюдаю за своей обувью, однако, меня сейчас волнует совсем другое. Какие правила хочет нарушить Холланд, и к чему мне быть готовой? Сам Том идет впереди. Я слышу, как его голос смешивается с голосом Гарри и все это сменяется тихим смехом. Черт возьми, нужно же мне было влипнуть во все это. Нужно же было мне согласиться на роль в фильме и встретить двух сумасшедших братьев Холландов. Нужно же мне было подружиться с одним и влюбиться в другого. Звучит, как стандартный сюжет в очередной мелодраме. Сидела бы сейчас себе в Лондоне, да и играла в Лондонском театре. Но нет. Вижу, как Мэдди стоит за кулисами прямо передо мной и потирает ладони. Она волнуется? Никогда бы не подумала, что это девушка может переживать из — за очередного интервью. Ведь она столько раз выходила на сцену, она одевала одежду самых известных брендов в мире и крутилась в ней на подиуме с улыбкой. А теперь она стоит и волнуется? — Всё хорошо? — кидаю я слова в её сторону. Девушка перестаёт потирать ладони и поднимает на меня глаза. — Не твоё дело, Кэрри, все ли у меня хорошо, — нервно огрызается та. — Ладно, извини, я просто спросила, — втягиваю руки вреред. Нет, мы точно не сможет найти общий язык. Но мне все же непривычно видеть её в таком состоянии. И несмотря на то, что девушка сделала столько гадостей в мою сторону, сейчас внутри я не чувствую обиду или злость, сейчас мне хочется быть ей другом и помочь, если такая помощь требуется. Однако, я понимаю, что она, возможно, никогда не сможет стать мне другом, или даже просто приятелем. — Сегодня у нас в гостях, прекрасный каст фильма во главе с режиссёром. Поприветствуем их, — слышу мужской голос, а это значит, что нам пора выходить. Это очень странное чувство, вроде бы во всех странах, где ты бывал, на интервью тебе задают одни и те же вопросы. Однако, атмосфера и то, как ты на их отвечаешь выходит совершенно иными. И, каждый раз, ты по новому ощущаешь себя счастливым. Кто бы мог подумать, что мне придётся перемещаться по всему миру. — Что ж, двайте представим, что в современном мире нет кино. Есть живопись, музыка, скульптура, а театра и кино нет. Мир бы был другим? А люди? А кем бы были вы? — продолжает задавать вопросы ведущий. И тут я задумываюсь. И правда. Что бы было, если бы всего этого не было. Что было бы со мной? Чтобы было бы со всеми остальными. Очень сложно представить что — то настолько глобальное. — Уверена, что я так бы и осталась популярной в модельной сфере, — первая комментирует этот вопрос Мэдди. Что ж, я думаю, никто сомневается в том, что, даже если будет атомный взрыв, эта девушка будет ходить по подиум до последнего. Наверно, это хорошо. Она имеет цель в жизни, и она не изменяет самой себе. Когда очередь доходит ко мне, я все ещё не знаю, что ответить. Мне действительно сложно представить такую ситуацию. Я не вижу себя в других сферах. Наверно, это грустно. Но так оно и есть. Это была бы совсем другая Кэрри. Это были бы совсем другие интересы, совсем другой исход всего того, что более или менее сложилось в моей настоящей жизни. — Наверное, единственное что бы осталось от меня в той другой девушке из мира, где нет кино и театра, было бы отношение к людям и к жизни, в целом. Думаю, я бы и в той версии ценила каждую прожитую секунду. Это очень важно. Ведь мы редко задумываемся над тем, сколько времени у нас есть, а порой и вообще не задумывается. Поэтому, каждый прожитый миг мы должны проживать, как последний. Произношу я на одном дыхание, и кивком даю понять, что закончила свою речь. Да уж, порой я задумываюсь над тем, чтобы получить диплом психолога и идти помогать людям с их проблемами. Уж, сильно мне нравятся разговоры по душам. — Мы прервемся на несколько минут и сразу же к вам вернёмся, — произносит ведущий в камеру. И, когда, звучит «Снято», в студии сразу же начинается какая-то беготня. Ну, все логично, где то нужно подправить свет, где — то звук, а кому — то подправить макияж. — Кэрри, — рука рядом сидящего Тома опускается на на мою талию. Парень наколоняется к моему уху, — пойдём. Всё происходит слишком быстро. Я не осознаю, как британец, буквально, поднимает меня с дивана и, взяв за руку, тянет за собой. Пытаюсь возмущаться, вроде как что — то удаётся сказать, однако у парня мои слова вызывают, лишь, улыбку. Мы движемся к выходу, заходим за кулисы. Гарри встречает нас, как всегда, приподнятым настроением. Он отдаёт Тому его пиджак и накидывает на мои плечи кардиган. Да и к тому же пришептывает «Повеселитесь там». Кажется, я начинаю осознавать, что происходит. Вот, что имел в виду Том, когда говорил, что мы «Немного нарушим правила». Надеюсь, нам не сильно достанется за то, что мы сбежали с половины интервью. Боже, Элизабет меня точно убьёт и закопает, или ещё хуже, закопает живьём. Мы бежим, бежим так, будто за нами собираются выслать погоню. Это так глупо, однако адреналин все равно подскакивает к наивысшей отметке. Машина уже ожидает нас у выхода. Том тут же открывает заднюю дверцу и предлагает мне занять место. Запрыгаваю, совсем не раздумывая. Машина трогается, а я опускаю голову на плече парня и пытаюсь отдышаться. Да уж, я совсем не была готова бегать. К тому же в платье и на каблуках. — К Эйфелевой башне, пожалуйста, — произносит Том и такси трогается с места. Поднимаю на парня глаза. В них отражаются огоньки вечернего Парижа. Из приоткрытого окна пахнет мокрым асфальтом. Кажется, пару минут назад шёл небольшой дождик. — Ты серьёзно? — произношу, подняв голову с его плеча. Том хмурит брови и озадаченно улыбается. — Думаешь, слишком? Да, наверно, я не сильно понимаю в романитике, и это слишком примитивно, — он достаёт смартфон из кармана пиджака и что — то пытается найти, — но мы можем, все отменить и пое… — Том, — целую его в губы, задержавшись на пару секунд, — это прекрасно. Парень слегка притягивает меня к себе, ещё больше выбирая в поцелуй. Чувствую его руку у себя на коленке. Пальцы начинают подбираться все выше. И, когда я ощущаю лёгкую тяжесть руки у себя под платьем на ягодицах, меня автоматически отбрасывает в сторону. — Извини… Сразу же слышу тихий голос. Вижу, как парень чувствует напряжение, и как, действительно, его волнует то, что чувствую я в этот момент. Его волнует моя, не совсем положительная реакция. Возможно, он слегка озадачен. Поднимаю глаза на водителя и поправлю платье. Мне и самой сложно описать свою реакцию, что уж там говорить о том, что в этот момент почувствовал Том. Наверно, для многих это покажется нормальным. Это вполне «законно» класть руку на колено своей девушки. Уверена, в этот момент Мэдди была бы счастлива. Но для меня — это очень ответственный шаг. Не подумайте, что я из тех, кто считает, что тело должно остаться неприкасаемым до дня свадьбы и, что если кто — то, все-таки, «прикоснется к нему», то это навсегда испортит тебе жизнь. Просто, я считаю такой шаг очень ответственным (и я совсем не про простое поглаживание колена), и чтобы на него решиться, нужно быть уверенным в человеке. Нужно быть уверенным в себе, и понимать, что этого хочешь ты, а не твои животные инстинкты. Иногда я готова в задницу послать свою способность видеть лишь себя виноватой во всем. Это звучит слегка эгоистично. Но даже сейчас, вроде в такой незначительной ситуации, мне хочется переломать себе все кости, лишь бы не видеть реакцию Тома. Мне хочется извиниться перед ним за себя, за свой характер и настолько странные принципы, к которым, уверена, он не привык. Ведь, наверняка его предыдущие девушки не отскакивали на километр, когда он проявлял интерес в сексуальном плане. Я не говорю о их распущенности, просто по выражению лица Томаса сразу стало понятно, что моя реакция слегка его озадачила. — Я бы хотела объясниться, — шепчу я, слегка склонившись над ухом парня. Меня всегда напрягала та ситуация, что таксисты бывают слишком любопытны к чужим разговорам. Поэтому я предпочитаю проявить усилие и говорить намного тише. — Перестать, Кэрри, ты не должна мне ничего объяснять, — отвечает шатен, пытаюсь нащупать мою руку своей. Когда получается это сделать, парень крепко сжимает мои пальцы, — и уж темболее не должна чувствовать себя виноватой. Я уважаю твои решения и то, что ты считаешь правильным, поэтому не буду тебя торопить. Меня будто облили кипятком. Чувствую жар. Мои щеки просто горят. А пропасть, которую я все это время ставила между собой и Томом, вдруг исчезла. Почему была эта пропасть? Я осознанно держалась «подальше», ведь несмотря на то, что всем сердцем желала быть с этим человеком, где — то внутри сидело одно большое «НО». Оно состояла в постоянных мыслях, страхе, недоверии. «Что если я всего лишь очередная из тясячи?!». Этот вопрос всегда крутился в голове, когда парень был рядом. Я не могла уложить в своей голове тот факт, что его чувства могут быть искренними. Это ужасно искать подвох во всех словах и во всех действиях. Это истощает тебя изнутри. «Что, если получив власть над телом, вся эта выдуманная «любовь» вмиг испарится». Что если не существует любви, как таковой, вообще. Существует только желание. А любовь лишь то красивое слово, которым многие пытаются оправдать свою потребность в удовольствии. Моя предыдущая история «любви», не пример идеала. Это можно понять, хотя бы по тому факту, что той любви давным давно нет. Спустя много лет, когда ты уже начинаешь осознавать и признавать, что все, что было больше похоже на театр, что вся это история лишь выдуманная «игра» становится совсем не по себе. Ты начинаешь задаваться вопросом: «Почему не видел этого раньше?». Почему, ведь всего того, что принесло тебе боль и страдания можно было избежать. Наверно, невозможно понять этого, если ты не прошёл через это. Но, если бы мне на данном этапе предложили заглянуть вперёд и увидеть, что будет в итоге, я бы отказалась. Зачем тогда вообще жить, если огораживать себя от всех разочарований и радостей?! Такая жизнь станет совсем серой и никому не нужной. — Эйфелева башня, — сухо произносит таксист, сбивая меня с мыслей. Том, тем временем, уже стоит двумя ногами на земле и, протянув руку, ждёт когда я соизволю вернуться в реальность. Иногда мне требуется время, чтобы понять какая из реальностей та самая. И спасибо Томасу за то, что он терпеливо ждёт, давая мне возможность собраться. — Fais-moi confiance et je te rendrai heureuse, — произносит парень на французском, когда моя ладонь опускается в его. — Что это значит? — я начинаю бегать глазами по его глазам, пытаясь прочитать ответ. Ведь все, что получаю — это тихое «потом узнаешь» и в добавление к этому «Из GOOGLE — переводчика» Слегка толкаю парня кулаком и заливаюсь смехом. Мой телефон все время пока мы ехали разрывался от постоянных Смс — ок от Рики. Не знаю откуда у неё эта способность все чувствовать. Потому что, посмотрев одним глазом на её сообщения я поняла, что моя сестра просит меня в очередной раз не облажаться. Говорю же, она действительно чувствует меня и мои эмоции даже на другом континенте. Пишу короткое сообщение о том, что все в порядке и чтобы она не волновалась, и убираю телефон подальше. Не хочу испортить такой прекрасный вечер чем — то вроде очередной статьи жёлтой прессы, которых сейчас стало ещё больше. Порой, я стараюсь не обращать на них внимания и даже, когда вижу на заголовке свое имя уверенно пролистываю страницу. Да, в этом и есть суть 21 века. Всё погрязно в «искусственном мире». И, к сожалению, мы принимаем этот мир, своими действиями, когда в очередной раз по 5 часов в день сидим в Instagram, листая никому не нужную ленту с фотографиями бывших одноклассников, своего бывшего парня, его новой девушки и инста моделей с идеальной кожей. Поэтому так важно, хоть иногда, жить в настоящем мире, наслаждаться настоящим общением, а не лайками и комментариями под очередным постом. — Это моя сестра, — поясняю я, отсановившись на пол дороги и отправляя ей сообщение с просьбой не беспокоить, — иногда она бывает слишком заботливой. Все можем идти. — Я помню, она была на премьере?! — произносит Том, протягивая ко мне руку и сжимая мою ладонь. Мне кажется, что он не вкладывает в это особого смысла, то есть делает это на автомате, будто вот так ходить «за ручку» — это привычное для нас дело, — мы познакомились после просмотра фильма. И, кажется, тогда она ушла вместе с Эриком — это мой приятель, который до знакомства с ней пытался выведать у меня, кто эта таинственная девушка. — Рики мне не рассказывала этого, — обрываю я с ноткой обиды, — точнее я, кажется, слышала это имя, она упоминала. Но я, вообще, сомневалась, что ей удалось познакомиться с тобой. Хотя, в способностях своей сестры я не уверена. Это человек — позитив. Думаю, вы бы подружились, если бы пообщались чуть больше. — Я очень на это надеюсь, — тихо произносит Том, — итак, нам сюда. Я и подумать не могла, что Париж на картинках и Париж по настоящему — это совсем разные вещи. Вроде ты смотришь на фотографию и думаешь, как же прекрасно, но когда видишь все это своими глазами прямо перед собой, то можно просто застыть на месте и простоять в таком «промежуточном» состоянии пару часов, так точно. Оказаться на балконе отеля*(ссылка на фото в примечании) прямо напротив главной достопримечательности Парижа — мечта каждого человека. Ещё в детстве в своём дневнике я писала, что проснуться с видом на Эльфелеву башню — значит почуаствовать себя принцессой. Кажется, что, протянув руку, ты достаёшь до перил Эйфелевой башни и, наконец, прикоснешься к истории, и может станешь маленькой частью этой истории. — Я продумал целый план. В него входит ужин, увлекательная беседа со мной, танец под луной и просмотр любимого фильма. Твоего или моего мы решим позже, — парень подходит ближе, упираясь руками о перила балкона, — я хочу, чтобы ты завтра утром проснулась с видом на Эльфелеву башню, — перевожу взгляд со всей этой красоты, которая открывается передо мной на Тома. Мне не послышалось? Или все — таки попытки Рики уберечь меня от очередного провала в любовных делах — это не случайность?! — не волнуйся, я все предусмотрел. Здесь две спальни, так что если тебе надоест моя компания, то оставшееся время мы сможем провести не пересекаясь. Усмехаюсь попытке Тома выкрутиться с пунктика: «Я забронировал один номер на двоих». Но я верю, что всё это не ради того, о чем мы все подумали. Верю в искренность его слов и чувств. — Всё хорошо, — твёрдо заявляю я. Ну да, ещё бы я начала возмущаться, сидя в таком «идеальном» номере и попивая дорогущее вино из не менее дорогущих бокалов. Я бы ударила саму себя за такие слова, — точнее, о другом я и не мечтала. Не знаю сколько по времени мы просидели в уютных креслах на свежем воздухе. Не знаю, сколько бокалов наивкуснейшего вина было выпито, сколько фруктов было мною съедено. И, дело, ведь, совсем не в этих креслах, вине и фруктах. Дело не в этом номере с видом на Эйфелеву башню. Дело в том, что я ещё никогда не чувствовала себя так. Это сложно описать, сложно вообразить, если ты сам этого не чувствовал. Чувство, будто у тебя за спиной вырастают крылья. Это чувство уверенности в себе. А уверен ты в себе, потому что есть человек, который в тебя верит. И совсем не важно, где ты сейчас: в крутом отеле в Париже или в однушке в небогатом районе Лондона. Важно, что рядом человек, который может сделать твою жизнь сказкой даже без материальных усилий. — Что такое, Кэрри? — тихо произносит Том, продолжая кружить меня в медленном танце под тихую музыку. Он слегка приподнимает мой подбородок и смотрит в глаза, — я настолько плохо танцую?! Тихий смешок вырывает из его губ. Это заставляет меня улыбнуться. — Нет. Конечно же нет, — уверенно заявляю я. И это действительно так. Том прекрасно танцует. Это мне нужно извиниться за то, что я уже пару раз наступила ему на ноги. Наверно, все пальцы отдавила. — Тогда в чем дело? — Том перестаёт кружиться и, все ещё держа меня за руку, пристально смотрит сверху вниз прямо в глаза. — Я боюсь проснуться и узнать, что это всего лишь сон, — тихо шепчу я. Будто мои слова что — то постыдное. Хотя Тома они улыбнули, — просто хочу сказать спасибо за этот вечер. — Который ещё не закончился, — обрывает парень, — думаю хватит этого аристократического отдыха. У нас по плану ещё просмотр фильма. И я, как джентльмен, уступаю, и даю тебе возможность выбрать фильм. Что ты любишь? Драма, комедия? Фантастика, боевик? Я хочу больше знать о тебе! И любимый жанр так же важен. А по ходу просмотра мы сможем обсудить многое. Ох, я знаю один классный фильм, если ты не против, уверен тебе понра… Затыкаю его болтовню поцелуем. Всё это время, пока шатен что — то торопливо нёс, пока слова сыпались из него, внутри меня будто фильмом пролистывались наши общие моменты, начиная с первого знакомства, когда крепкое плече чуть не выбило мне руку и заканчивая этой самой секундой, когда он стоит в полу метре от меня и говорит о том, что ему важно знать любую деталь. Возможно, многие скажут, что мне вскружило голову, что вино ударило, или я перегрелась в лучах сияющего Парижа, стоя под Эйфелевой башней. Но, даже если бы это происходило где — нибудь в далёкой глубинке, без Парижа и Эйфелевой башни, если бы я услышала эти же слова там, то не поменяла бы своего настроя. Закидываю руки на его плечи и запускаю пальцы в безумно мягкие волосы. Надо будет узнать каким бальзамом пользуется этот парень. — Кэрри, — тихо прорывается сквозь поцелуй, — какой… жанр… фильм… нам нужно выбрать… черт возьми… это не входило… в мои планы, — заверяет парень и, качнув головой, будто только осознав, что происходит, поднимает меня на руки. Буквально две секунды и я начинаю ощущать мягкий матрас под собой, и тяжёлое, отдающее тепло тело над собой. Томас упирается двумя руками в кровать, обхватив и заключив тем самым, меня в свои оковы. Опускает голову, закрывает глаза, будто обдумывая свои действия. — Прости, Кэрри, — тихо произносит шатен, — я знаю, что не должен был. Я не могу так поступить, потому что мне действительно важна ты и я не хочу все испортить. Просто твой поцелуй. Боже… — Том, — вновь обрывая я его, и обхватив голову двумя руками заставляю взглянуть на меня, — я хочу этого. — Ты что? Закатываю глаза. Ну же, Том, не тупи. Не заставляй меня произносить это ещё раз. Я и так, наверняка, красная, как помидор. — Только если ты этого хочешь… — добавляю я, — просто если нет… Вдруг в голову начинают лезть посторонние мысли. Вдруг я ему не нравлюсь в сексуальном плане, вдруг он не хочет этого… не хочет меня. Тогда все то, что я сказала будет выглядеть так глупо. И мне придётся сто раз извиниться, собраться с духом и уйти. — Боже, — прикрываю глаза ладонями, — прости. — Кэрри, — Том пытается убрать мои руки с лица. Всё это сопровождается тихим смехом. Он оставляет мокрый поцелуй на правой руке, когда наконец удаётся это сделать, — я бы раздел тебя сразу же, как только мы появились в этом отеле. Вычеркнул бы все выбранные пункты в своём ужасном плане. Но это было бы ужасно эгоистично по отношению к тебе. Ты мне нравишься, чертовски нравишься. И я не хочу испортить все животным инстинктом и своей тупостью. Но на твой вопрос я могу сказать, что конечно же я хочу заняться с тобой сексом, чёрт возьми. — Тогда заткнись и поцелуй меня, — вырывается наружу. Лицо Томаса озаряется лёгкой улыбкой. Он медлит, а мои губы нетерпеливо требует его. Так приятно ощутить на себе всю осторожность действий. Я не могу назвать поцелуи резкими и страстными. Скорее они наполнены всей той романтикой, которая царила здесь весь сегодняшний вечер. Было бы глупо испортить все, накинувшись друг на друга, как оголодавшие звери. Лёгкие переменные поцелуи на шее сопровождаются с борьбой парня нащупать и справиться с бегунком на спине платья. Удивительно, но он с лёгкостью справляется с этой задачей и я остаюсь в нижнем белье. Автоматически руки сами накрывают оголенные части. Я отвыкла от мужских глаз на своём теле и, уж тем более, от рук, которые это тело изучают. Неудивительно, что моё дыхание становится прерывистым, тяжёлым и громким. Мне сложно дышать, сложно подумать, что я из себя представляю в его глазах. Невольно начинаешь сравнивать себя с другими. На ум сразу же приходит Мэдди. У неё, явно, было на что посмотреть. А тут лежишь ты и ждёшь реакции, как последнего решающего слова. Том стягивает с себя рубашку и откинув её в сторону возвращается к моему телу. Опустить руки и показаться полностью раздетой перед ним оказалось намного сложнее, чем я себе это представляла. Думаю это можно было заметить по скованности и неуверенности движений. — Тебе не стоит стесняться своего тела, — произносит кареглазый, как только я решаюсь «открыться» ему. Он пробегает глазами по мне, задерживая взгляд на отдельных частях, улыбается и прикусывает губы, — оно прекрасно. Парень, вновь, опускается и оставляет поцелуй на губах. Во всех его действиях чувствуется аккуратность. Проводить пальцами по коже у него получается так, будто что — то мягкое слегка касается меня. Словно в его руках лёгкое, невесомое перышко. Он расправляется с нижней частью моего гардероба боясь лишних движений. Впервые я чувствую себя ранимой и хрупкой. Ведь именно так Том обращается со мной. Словно с фарфоровой куклой. Так, словно решив для себя, что сейчас главное не его удовольствие, а желание угодить и сделать приятное. Все это поистине прекрасно, ведь будет справедливо назвать все происходящее «любовью». «Занятие любовь», которое олицетворяет проявление чувств.