Волшебные узы

Прекрасная летняя ночь, звезды складываются в множество созвездий, формируя Млечный путь, а луна окрашена в ярко-красный цвет. Маленькие небесные тела отражаются в воде, освещая жизнь морских обитателей в полуночное время суток. А спутник земли, расположенный прямо по центру неба, алыми лучами освещает черную комнату, находящуюся в огромном замке, до неприличия наполненную людьми. Женщина, облаченная в черное платье, рожает маленькое чадо. Волосы, свисающие на лицо, мокрые от проступившего пота, крик эхом раздается по замку, а ассистент акушера позволяет старшей Лестрейндж сдавливать свою руку.       Говорят, что дети, родившиеся в период «Кровавой луны», наделены великими магическими способностями, хорошим умом и небывалой силой. Но некоторые считают, что такой период особо опасен для психически нестабильных, но по Беллатрисе этого было не понять. Сейчас она испытывала невыносимую боль равную перелому двадцати костей в организме человека. Бывали случаи, что дети, родившиеся в период кроваво-красной луны, становились сумасшедшими. Но, чем сильнее психическое расстройство, тем безумнее и сильнее маг, верно? - У вас девочка. – Твердо произнес врач-акушер, принимая малышку в свои руки. – Теперь, вам желательно пробыть у нас около восьми недель. - Я не могу. Завтра я уезжаю из Ирландии в Англию. – С легкой отдышкой произносит женщина, убирая волосы с лица. Теперь она может выдохнуть, девять месяцев ада закончились. - А ребенок? – Прерывает мечтания Беллы о свободной и буйной жизни, лечащий врач. - Ее зовут Элизабет. Элизабет Лестрейндж. Она моя дочь, и за ней скоро придут. – Отрезала женщина, беря на руки малышку и нежно улыбаясь ей. Полуразрушенный замок с большими, почти под потолок, окнами, выполненный в готическом стиле, стоит на обрыве. Голубая прозрачная вода ласкает острые скалы над ним, иногда, подходящая волна бьется о камни, выбрасывая каких-нибудь маленьких морских обитателей. Все три окна, с живыми фресками в виде сирен и великих волшебников, выглядывают на бесконечную водную гладь, где изредка проходит корабль с алыми парусами. Черные стены и бархатная мебель наполняли дом изнутри. Девушки в голубых сарафанах и белым воротником расхаживали по замку. На некоторых были красные кофты, некоторые носили их с собой. Волосы были собраны в пучок, а на ногах у всех черные туфельки без каблука, родом из пятидесятых годов. Заправляла этим заведением великая темная ведьма, правнучка Салазара Слизерина, истинная чистокровная волшебница, опытный змееуст – Гормглайт Мракс. Кто-то говорил про нее с величием, кто-то со страхом, ненавистью или уважением. Хоть и умерла женщина в далеком тысяча шестьсот тридцать четвертом, ее призрак все еще держал в жестокости этот дом. Именно туда и была отправлена новорожденная Лестрейндж. - Голову выше, юная леди. Вы не с грязнокровками разговариваете, а с равными по статусу волшебниками. – Строго вторила мисс Мракс юной девочке, лет шести. Волосы девочки убраны в высокий хвост, одежда такая же, как и у остальной прислуги в этом доме, на теле множество кровоподтеков от непростительного заклинания «Круцио». - Простите, мисс. – Ровная осанка, высоко поднятый подбородок, наигранное презрение в глазах – это все, что теперь есть у Элизабет, после стольких лет пребывания в этом частном пансионе, где из детей находилась лишь она. - Никчемная девчушка, твоя мать – великая волшебница, а ты! – И столько унижения она испытывала каждый день, а все ради чего? Чтобы стать последователем Волан-де-Морта, как и ее мать, чтобы стать сильнейшей из всех, чтобы уметь обороняться от трех непростительных заклинаний: Круцио, Империо и Авады Кедавры. - Простите, я буду стараться еще сильнее. – В свои шесть девочка умеет не реагировать на заклятие боли – Круциатус, – хоть это и тяжело, но Элизабет держится. Не плачет, не кричит, так же продолжает вести светскую беседу или трапезничать. Только, единственное, что выдает ее – вздрагивание тела. - На сегодня хватит. – Строго отвечает мисс Мракс, отпуская юную ученицу к себе в комнату. Серая и маленькая комната освещена крошечной свечкой на письменном столе, где недавно практиковалась волшебница, выписывая буквы, цифры и другую письменную работу. Слева, практически на всю стену, растянулся книжный шкаф, книги самых разных стран, народов и эпох можно было найти там. Справа, рядом со стеной стояла крохотная тумбочка, где находилась еще одна свечка и книга «Сказки Барда Бидля», которую любила читать Элизабет. Рядом с тумбочкой, как по всем правилам расстановки, находилась односпальная кровать, заправленная синим покрывалом поверх подушки. - Смотри, сейчас пройдем на теории, как выйти из империо, а позже, я наглядно тебе покажу, и ты научишься это делать самостоятельно. Хорошо? – Медленно, но внятно говорил новый учитель девятилетней девочки – Барти Крауч-младший. - Конечно, мистер Крауч. – Немного шикая за неправильное обращение к своему новому учителю, Лестрейндж берет перо в руки, готовая начать конспект для будущей практики. Крауч лишь легко закатывает глаза, выравнивает спину и облизывает свою верхнюю губу, словно змея. Эта ужасная привычка в молодом человеке отталкивала волшебницу, но она пыталась с ней смириться. Так или иначе, это единственный человек, на данный момент, хорошо относящийся к Элизабет. Не то с любовью, не то с пониманием, но тот факт, что он не испытывает презрение к ней, а говорит даже, как с равной себе, поднимали ее самооценку и любовь к новому коллеге все больше росла. - Итак. Для начала, скажу то, что не все живые существа могут поддаваться этому непростительному заклятию. Драконы и фениксы – относятся именно к этому разряду. Находясь под Империо волшебник бездумно выполняет любые приказы хозяина – человека, наложившего это заклинание. При этом, все его привычки, голос, подчерк, походка остаются теми же. Чтобы определить, что человек находится под влиянием одного из непростительных заклинаний очень тяжело, для этого требуется сделать что-то не в его характере, не в его манере или привычке. Так же, бывают случаи, неправильного наложения Империо. Внешние факторы будут на лицо: бесцветно-белые глаза, помутнение рассудка, да и бездумное выражение лика. Это то, что говорят учителя в школе, но мы с тобой копнем глубже. У тебя есть вопросы, на данный момент? – Расхаживая по комнате и время от времени облизывая верхнюю губу, говорил Крауч-младший. - Да. Барти, а какие ощущения при этом испытывают оба человека? – Закусывая нижнюю губу, не отводя взгляд от Пожирателя Смерти, задала вопрос Лестрейндж. - Ого, не думал, что ты спросишь такое. Обычно в твоем возрасте не задают подобные вопросы. Смышленая девочка. – Он потрепал волосы на голове будущей волшебницы, на что получил неудовлетворительные отмахи головой, а после улыбнулся и отошел к своему месту. – Человек, находящийся под заклинанием, испытывает безумное блаженство, легкость и радость. А волшебник, накладывающий это заклинание, чувствует теплую волну, накрывающую его, и идущую от руки до волшебной палочки. Еще вопросы? – Элизабет отрицательно помотала головой, а на лице Барти Крауча-младшего разлилась ухмылка. – Вот и славно. Тогда приступим к противодействию. Для этого у человека должна быть хорошая силы воли и не менее сильная личность, которую из тебя воспитывают. Некоторым людям, таким как я, нужно длительное время, чтобы освободиться от Империуса, а все из-за того, что надо было копить все эмоции, как бы это глупо не звучало, чтобы в один момент взять и выпустить их наружу. Есть такие личность, как Темный Лорд или Дамблдор, они вообще не подаются чарам Империо, ну или же сразу из него выходят. Понятно? – Он посмотрел на Лестрейндж пронзительным взглядом. - Да, Барти. Спасибо. – Гордо произнесла она, поднимаясь из-за стола. - Отлично, иди в комнату, завтра продолжим. – Крауч сделал маленькую паузу, а после того, как Элизабет подходила к дверям, негромко заметил. – Ты очень сильно похожа на свою мать. - Спасибо. – На лице девушки красовалась грустная улыбка, она никогда не видела ее, только вот очень хочет. Волнистые волосы спадали на лицо из небрежного пучка, зеленые глаза были стеклянными, что напоминало о том, что в них нет души, по крайней мере, она ее не показывала. После того, как Барти Крауч-младший забрал Элизабет от мисс Мракс, жизнь не сильно поменялась. Хотя были изменения, которые девушка очень ценила в новом наставнике. Барти был одним из немногих, кто сразу воспринял Лиззи, как равную волшебницу, пусть и без волшебной палочки и без огромных знаний в заклинаниях. Ей казалось, он единственный понимал, через что прошла девушка, находясь у Гормглайт. Он приносил ей конфеты на занятия, был достаточно добрым, мог пошутить и, как казалось Лестрейндж, он давал ей какие-то родные, нежные, отцовские чувства. С Краучем она общалась, как с другом, несмотря на то, что он был старше нее на восемнадцать лет. - Авада Кедавра – самое ужасное заклятие, как считают в Министерстве Магии, но благодаря ему, можно отсеять грязнокровок, полукровок и слабых волшебников. – Медленно объяснял Темный Лорд девочке четырнадцати лет. – Ты уже освоила два непростительных, и после освоения этого, сможешь, без всяких проверок стать Пожирателем смерти. Это я тебе гарантирую. Ты согласна? – Не согласиться с Темным Магом означало подписать себе смертный приговор, но даже так, девушка была готова к такому раннему, но серьезному решению. - Это будет честь для меня, мой Лорд. – Элизабет сделала легкий поклон, в черном, как смоль, платье. Распущенные волосы струились по спине, она не заплетала их в последнее время, зеленые глаза больше светились, чертики все сильнее плясали, просили больше удачных шалостей, как с братьями Уизли. Только она не могла тут выполнять все свои прихоти. - Тогда, я обучу тебя последнему темному заклинанию. Сразу спешу тебе сказать, что просто так использовать его нельзя. За применение его к живому существу, в большей степени – человеку, пожизненно сажают в Азкабан, а выбраться оттуда невозможно… - Простите, Мой Лорд,а как же Сириус Блэк? – Нагло перебила своего хозяина Лестрейндж, и подняла на него взор зеленых, как мокрая трава, глаз. Ей это позволялось, а другим – нет. - Он был единственным, кто смог сбежать без посторонней помощи. Тем более, он был настолько худой, что в образе пса смог пролезть сквозь решетку камеры и сбежать незамеченным. А вот, чтобы освободить твою мать и отца пришлось вмешаться мне. Но это ты и сама знаешь. Все, я могу продолжить? – Девушка кивнула головой и принялась внимательно слушать наставника. – Смерть от Авады Кедавры происходит быстро, безболезненно и без нарушения целостности внутренних органов. При попадании в неживые объекты, такие как стол, дерево, кресло, наносит повреждения. Бывают случаи, когда их можно отразить, но в истории их так мало, что практически никто о них не знает. Но я их практиковал. Первое всем известное заклинание Жертвы. Тебе оноо чем-то говорит? – Он встал со стула и начал расхаживать по комнате, ожидая ответа от юной слизеринки. - Да. Имеет так же другое название – «Обряд Жертвы». Это очень древняя, но мощная магия. Для нее не существует ни взмахов палочки, ни определенных слов, просто нужно испытывать чувства к тому, кого Вы защищаете. Например, искренняя любовь. Ходят слухи, что, когда Вы, Ваше Превосходительство, попали в дом Поттеров, тридцать первого октября тысяча девятьсот восемьдесят первого года, Лили Поттер совершила обряд жертвы, желая защитить Гарри. А из-за того, что Вы нарушили его, сами не зная о данном заклинании, оно отскочило и Вы создали новый крестраж – Гарри Поттера – сами того не ведая. – Рассказывая, все что известно, молвила Элизабет. - И откуда у тебя такие познания? – С ухмылкой поинтересовался один из самых великих волшебников, ведь сам он не знал и половины такой информации. - Запретная секция в Хогвартсе, Мой Лорд. – С ответной ухмылкой произнесла Лейстрейндж, поправляя лежащее на столе перо. - Второй способ, случается достаточно редко, но и он не исключение. Это одинаковые сердцевины палочек. Что же тут тебе известно? – С диким интересом, который Волан-де-Морт не собирался скрывать, поинтересовался он. - Такие палочки называют «палочки-близнецы», в случае Гарри Поттера и Вас. Например, феникс дал два пера для сердцевины, и из обоих сделали палочки. В таких случаях, если обладатели волшебных палочек-близнецов сойдутся вместе, максимум, что они могут сделать друг другу – травмировать, но не убить. – Практически без запинки, все больше удивляясь своим знаниям, тараторила Лестрейндж. - И то верно. Тогда третий вариант. Может ты предложишь мне его? – Элизабет отрицательно помотала головой. – Ну хоть что-то ты не знаешь. – Том едко усмехнулся. – Последний шанс отразить это непростительное заклинание – принять смерть. Но не просто так. Ты либо принимаешь смерть и умираешь, либо ты настолько сильный маг, готовый умереть, но у тебя есть один из даров смерти, а еще лучше – три, в таком случае ты являешься «Повелителем Смерти». Но опять же, тут работает Заклинание Жертвы. Можно погибнуть с тремя дарами, потому что поверишь врагу, который к слову сделает так, как обещал, а можно выжить с теми же дарами, но из-за того, что враг не сдержал своего слова. Понятно? – Лиззи коротко кивнула. – Тогда можешь быть свободна. Мы достаточно поработали с тобой. – Девушка поблагодарила будущего господина, а после пошла в свою комнату. Так и появилась новая сильная волшебница, умеющая противостоять непростительным заклинаниям. А ведь позже окажется, что знаменитое «Всегда.» придумает не только Снегг, и будет оно применяться не только по отношению к Лили.