Цензуру в сторону!

      Подняли меня спозаранку, да еще и мигом уволокли во дворец Императора. Я была до жути раздосадована, но не больше, чем маги, с которыми проходила тестирование. Первый тест показался мне более или менее уместным: сконцентрироваться и поднять в воздух гусиное перо, но вот второй… мне принесли какой-то шар, с помощью которого я должна была увидеть будущее. Конечно, я удивилась, но в принципе не сильно расстроилась. Авось, что-нибудь придумаю, если будущее мне так и не откроется.       — Абра-кадабра, нахер, — тихо пробубнила я себе под нос. Трое магов глубоко вздохнули, не обращая на мои присказки внимания. Что сказать, они явно были разочарованы во мне. Однако, вины моей здесь нет; я всё могу, умею меньше.       — Этот шар принадлежал вашей матери, — пояснил мужчина с длинной бородой. Его алые глаза хитро сверкнули, и я призадумалась. Они на всех смотрят таким затравленным взглядом? — Будьте осторожны, вас может…       Я аккуратно коснулась шара левой рукой и почувствовала прилив энергии. Сердце ускорило ритм, и я поняла, что вот-вот куда-то исчезну.       — Если не вернусь через пять минут, все равно ждите. — быстро пролепетала я, прежде чем столкнуться с растерянным взглядом одного из тестировщиков. Он, кстати, открыл рот, но так и не успел договорить, ибо меня в буквальном смысле засосало в этот, мать его, магический шар. Я даже глазом не успела моргнуть, как оказалась в каком-то невероятно красочном пространстве. Именно пространстве, ибо здесь не было ничего. Не будь я переродившейся в ином измерении, меня бы можно было таким удивить, но так как я на своём веку повидала немало чудес, мне оставалось лишь выругаться. Для начала я побродила по однообразной местности. Меня охватило чувство, будто я в какой-то коробке, у которой нет начала и конца. Это пугало, честно говоря, но не так, как мой пофигизм. Не знаю почему, но мне было до того спокойно, что я взяла и села, ожидая скорого спасения.       — Саюри, прекрати! — послышался до боли знакомый голос. То ли сверху, то ли снизу. Я замерла на месте, не в силах даже вздохнуть.       — Мама… — прошептала я, обернувшись на голос.       Прямо за моей спиной появилось зеркало. Большое широкое, с невероятно искусной резной рамой. Я немедленно вскочила на ноги и подошла к нему вплотную.       — Твою мать! — я чуть было не отстранилась от отражения, но вовремя себя одернула. — А я уже и забыла, как мы выглядели на самом деле.        В зеркале я увидела свой облик, которого лишилась после перерождения. Тощая фигура смотрела на меня с неким отвращением, и я съежилась. Серые глаза, светлые волосы, высокий рост… ох, как же теперь это тело мне чуждо.       — Я должна уехать! — моя фигура резко отвернулась и кинула эту фразу куда-то за спину. — Это моя мечта, мама.       — Саюри, — и снова моё имя. В отражении появилась еще одна тень — тень моей матери. Сердце гулко застучало в груди, и я была готова сию же секунду разрыдаться или наплакать море. Однако, я держала себя в руках. — Ты бросишь меня и своего брата ради мечты?        — Я не бросаю вас! — повысила тон прежняя я. Помню этот вечер. Я поступила в престижный ВУЗ, но эту заграничную мечту моя мама не одобрила. — Я всего лишь хочу вытащить нас из этого ада. Доверься мне хоть раз в жизни!       — Однажды я уже доверилась твоему отцу. И где он сейчас? — только сейчас до меня дошло, что мама права. Папа уехал на заработки, и не вернулся. У него появилось двое детей от другой женщины, а у мамы перечеркнутый штамп в паспорте. — Пожалуйста, просто будь рядом.       — Прости. — девушка замолкла, но от своей идеи не отказалась.       Зеркало потрескалось, а затем «срослось» на новой картинке: белокурая женщина лежит на больничной койке в полном одиночестве. Из ее красных от горя глаз капали слёзы, но рядом по-прежнему никого.       — Чёрт! — сорвалось уже с моих уст. Так как я училась за границей и выживала только благодаря грантам и стипендиям, у меня не было денег вернуться домой. Тем более, в последнее время я все сбережения высылала маме, дабы она могла оплачивать свое лечение. Я не видела, как её не стало, и предпочла бы не видеть впредь. — И зачем мне это всё показывать?!        Из груди вырвался приглушенный всхлип. Я действительно пыталась воздержаться от беспомощных рыданий, но внутри меня всё сжалось. Мне больно смотреть на это, но я не могу закрыть глаза и сдаться. Я должна это принять и смириться. Хотя бы в этой жизни.       Женщина глубоко вздохнула и испустила дух. Глаза остались открытыми, а аппаратура загудела с противным визгом. Я смахивала слезы рукавом своего платья, но они продолжали литься, как из ведра. Горько, грустно и жестоко. Этими словами можно было описать всю мою прошлую жизнь. Я ведь даже не попрощалась с ней тогда. Не сказала ей о том, как сильно люблю.       Зеркало снова рассыпалось на кусочки и собралось в финальном эпизоде. Прежняя я сидела на кровати в общежитии, держа на руках увесистую пачку денег. Помнится, я была полностью убита: брата забрали органы опеки и передали отцу, так как ему не было восемнадцати лет, а я не имела работы. Плюс ко всему, пришло время оплачивать учёбу, которую я успела возненавидеть так же, как и себя. Моя мечта стала для меня врагом номер один, и я ничего не могла с этим поделать.       — Мамочка… — проскулила девушка, прикладывая к груди маленькое письмо. Мама откладывала все деньги, которые я отправляла ей на лечение, дабы вернуть мне их, когда придет время оплачивать учёбу. — Прости.       Мама в письме просила жить на полную ногу и идти вперед, к мечте, но у меня были свои взгляды на всё это. Вернее, их не было вовсе. Я оборвала свою жизнь намеренно, но даже сейчас, задыхаясь от боли, я не могу себя винить. Да, это низко, закрывать глаза на обстоятельства и накладывать на себя руки. Но что я могла? Мне просто было тяжело, и я так же просто сдалась. Каким бы он не был, это мой собственный выбор.       — Саюри, какой красавицей ты выросла! — послышался еще один голос, но прямо здесь, рядом со мной. Я почувствовала чью-то руку на плече и обернулась, увидев перед собой сказочной красоты женщину. Черное платье в пол, черные, длинные волосы, заплетенные в тугую косу и такие же черные глаза. На фоне фарфоровой, едва ли не белой кожи, черты незнакомки казались мне творением художника. — Обними меня.        Так как плакаться в чужую жилетку мне не хотелось, я встала, как вкопанная, утирая слезы уже подолом платья.       — Вы кто еще такая? — рассержено спросила я, оглядывая выражение лица женщины. Я конечно всё понимаю, но она явно появилась не вовремя. А как же дать мне время погрустить? Господи, такая душевная сцена развернулась, хоть фильм снимай, а она…— Впрочем, не важно. Просто верните меня назад.       — Саюр… Селестия, ты не получила моего письма? — женщина удивилась и приложила тонкий палец к алым губам. — Вот же ж!       — Какое письмо? — резко спросила я. Незадолго до того, как фигура незнакомки стала рассыпаться на мелкие кристаллики, я вспомнила две вещи: первая — голос этой женщины похож на голос говорящего шарика, а второе — мне было адресовано письмо, но когда я очнулась, его ведь нигде не было. — Аннабель?       — В точку! — невероятно задорно выдала брюнетка. Я даже скривилась. И отчего она такая «живая»? — Нет времени объяснять, чары спадают. Обними меня, Селестия!       — Чёрт с вами. — отмахнулась я, но всё же кинулась в предложенные объятия женщины.       Тепло пронзило мое тело, и на душе стало очень легко. Я прикрыла глаза и сильнее прижала к себе хрупкое тело колдуньи. И что это за чувство? Такое ощущение, будто мне вовсе не плевать на то, что она исчезает. Словно во мне закипают непонятные для меня самой чувства, которым не повезло быть подавленными. Странно это всё, однако.       — Что же с тобой случилось… — едва слышно прошептала я, проникнувшись моментом. Незнакомка исчезла с концами, а пустое пространство мигом сошло на нет. Мне потребовалась всего минута, чтобы откинуть посторонние мысли прочь. — И что это было?!       — Мадам, Вы попали в межпространственное измерение, — взволнованно выдал красноглазый маг. Честно говоря, я не совсем поняла, что он имеет в виду. — Вам открылось прошлое или будущее?       — Ни то, ни другое, — солгала я. Получается, именно таким образом этот шар показывает чародеям будущее? Ну, или как в моём случае, прошлое…       — Быть того не может! — вскипел второй экзаменатор. — Шар обычно показывает лишь намёки и туманные предсказания! Всевидящая Аннабель смогла проникнуть в межпространственное измерение лишь в последние полгода ее жизни… точно!       — Что? — скептически вырвалось из меня. Они так воодушевленно говорили, в то время, как я почёсывала разболевшуюся голову. Колдуны переглянулись, а затем заулыбались.       — Всевидящая Аннабель была беременна Вами, когда ей открылось это диво! — и вот, наконец, до меня тоже дошло. Даже пребывая в утробе матери, я уже шастала по пространствам… С ума сойти. — Нужно срочно доложить императору!       — Ну, я тогда пойду, — я приготовилась виртуозно смыться, но красноглазый схватил меня под руку.       — Это великий дар! — напоследок выдал мужчина, а затем скрылся с тремя магами.       По приходу в Рубиновый дворец, я тотчас побежала в комнату Атанасии и спросила, не видела ли она моего письма у Клода. Так как ее ответ был отрицательным, я спустилась в прачку к Луизе и спросила о том же самом. И снова мимо. Вся раздраженная и раздосадованная, я легла спать. К несчастью, сон даже в одном глазу не появлялся. И, о Боже, я придумала, что буду с этим делать. Так как исчезнувшее письмо не давало мне покоя, я решила проверить место, где мне его вручили.       Ночная мгла меня ни разу не пугала, в отличие от посторонних шорохов. Я до смерти боялась наткнуться на кого-либо. В частности на Рыцаря Клода, ибо сам император навряд ли будет бодрствовать в столь поздний час. Собравшись с мыслями и духом, поплелась в соседний сад. Когда я топала с Атанасией, время пролетело почти незаметно, но в одиночку путь оказался не только долгим, но и жутким. «Может, зря я это?» — задалась вопросом я, разглядывая императорские угодья. Пока что издалека.       Глубоко вздохнув, я вспомнила, что именно с этих слов начинаются самые яркие воспоминания. У меня их не так много, поэтому стоило бы попробовать приукрасить свою жизнь хоть еще немного. Вперёд и с песней! Уже через десять минут, я металась из стороны в сторону.       — И где оно? — выпрямившись, выдала я. Несмотря на прохладу, ветер был довольно теплый. Он так приятно ласкал кожу, что я уже была не прочь прилечь и поваляться здесь всю ночь.       — Что ты здесь делаешь? — послышался грубый тон за моей спиной.       — Блять! — не скажу, что я любитель поматериться, но с другой стороны, без этого никак. Сидишь себе среди ночи, наслаждаешься жизнью, и тут на тебе! Найдется же бельмо на глазу!       — Блять? — с интересным акцентом повторил «кто-то». Я обернулась, а затем сощурилась, дабы разглядеть мужчину в темноте. — Убирайся отсюда.       — Дважды повторять мне не надо, — я сконфузилась, подозревая, что наткнулась на одного из рыцарей императорской гвардии или что-то в этом роде. — Я уйду, но прежде мне надо кое-что найти. Может, присоединитесь к поискам?       — Еще одно слово, и искать будут твою голову, букашка. — тут-то моё сердце пустилось в пляс. Если подумать, то у обычных людей глаза в темноте не светятся, верно? Кошмар, неужели это Клод?!       — А где моё письмо? — мой рот, как дверь от Жигулей — пока сильно не ударишь, не закроется. И еще у меня есть скрытый талант: из любой непонятной ситуации делать ещё более непонятную. Это реально всё, что я могла спросить у Его Величества? — Пару дней назад…       — Если это письмо не дороже твоей никчёмной жизни, испарись сейчас же. —перебил меня император. Между тем, Клод вышел из тени. Ох уж этот его взгляд. Он словно хочет выпотрошить меня только из-за того, что я дышу с ним одним воздухом. У-у-у, хороните меня прямо здесь. — Ты не расслышала?       — И кто сказал, что моя жизнь никчёмная? — на самом деле, легко быть смелым, когда угрозы не касаются твоих страхов. Если этот человек действительно способен на убийство без видимых на то причин, то я не имею желания служить ему. Уж лучше помереть снова. — Где мое письмо?       Я набралась уверенности. Ни за что не поверю, что после моего обморока это несчастное письмо оставили без присмотра. Судя по всему, это важно для меня, и получается, письмо сейчас у Императора. По крайней мере, я на это надеялась. Её спокойствие и откровенный взгляд… чрезвычайно раздражают. — Нахалка.