Цензуру в сторону!

      — У тебя рот когда-нибудь закрывается? — раздраженно бросила я, кидая на маленького мальчика пренебрежительный взгляд.       — Да, — шатен кивнул. — Когда я сплю.       — Так, может, пойдешь и вздремнешь? — я сложила руки на груди, вглядываясь в азартный взгляд черноволосого. — И какого чёрта ты за мной увязался?       — Просто хотел понаблюдать за тобой, — маг усмехнулся. — Интересно, каково это — породить на свет женщину-примата?       — Не знаю, — фыркнула я. Как же надоела эта кличка. — У своей мамы спроси.       Я театрально заткнула уши, и ускорила шаг. Неделю тому назад, Атанасию прихватил приступ, связанный с избытком маны, и этот юный лгун спас её. Словами не передать, как он меня раздражал. Обратился в ребёнка, и Бог с ним, но зачем мне докучать?       — А если серьезно, осторожно во дворец ступай, — я вошла в свою комнату, придерживая рукой двери. Мальчишка встал у проёма, привычно ухмыляясь. — Не дай Бог о свой язык споткнёшься.       Я громко захлопнула перед «ребенком» двери, пропуская очередную колкость мимо ушей. Блять, сломала ноготь! Прямо под корень! Эх, выпендреж — точно дело гиблое. Атанасия очень сильно просила меня помалкивать в тряпочку о том, что Лукас по сути притворствует, и это молчание давалось мне очень тяжело. Порой мне так хочется придушить его, просто сил моих нет! И что самое интересное, Атанасия вроде как нашла с ним общий язык. Впрочем, он не такой уж и плохой, раз помог принцессе. Тогда я так перепугалась… да, стоит отдать магу должное. Он спас единственного человека, которому я могу всецело доверять.       Откинувшись на двуспальную кровать, я задумалась над тем, что было бы неплохо потихоньку практиковаться и в ясновидении. Роза одолжила мне свой магический шар, но я до сих пор страшилась к нему даже подходить. А вдруг меня опять засосет по ту сторону? Если быть откровенной, мне бы не хотелось напороться на видение прошлого, или того же будущего.       — Была не была! — я рывком поднялась с постели, уверенно шагая в сторону невысокой тумбы. Раз у меня в этой жизни есть скрытые таланты, надо их развивать! В конце-концов я не знаю, куда занесёт меня судьба. Вдруг Клод умрёт, и я овдовею? Тогда надо будет жить по собственному уму.       Уже через пять минут я сидела за письменным столом, разглядывая идеально гладкий шар на золотой подставке. Я громко сглотнула и попыталась унять возрастающую во мне панику. Да почему же это так сложно? После долгих переговоров с моим внутренним «я», мне удалось подавить в себе сомнения. Я аккуратно положила вспотевшую ладонь на шар, однако, ничего не произошло. Собственно, и чего я боялась?       — Ой-ё-ёй! — кажется, я рано обрадовалась. Уже через мгновение, меня занесло в межпространственное измерение. Охренеть! Получилось.       Блуждая по цветным сегментам, я искала то самое зеркало, которое должно было показать мне либо будущее, либо прошлое. И вскоре оно действительно показалось. Я схватилась руками за края желтого платья, затаив дыхание. Картинка стала проявляться, и я сразу же догадалась, что на этот раз покажет мне зеркало. Школа. Дети. Измотанная учительница в черной юбке — карандаше. Я прикусила губу, готовая снова разреветься. Но нет, я выше этого. Я знала, на что пошла.       — Оу, — я протянула к стеклу руку, и мой палец провалился в небытие. По телу прошелся мандраж, и я моментально одернула конечность, прижимая ее к груди. Я слышала, как быстро бьется мое сердце, меня словно током шибануло. А что, если я?..       Я сделала несколько шагов вперед, игнорируя голос здравого смысла. Зеркало пропускало мое тело сквозь материю, что при прикосновении с ним, становилось завораживающе тягучей жидкостью. Я уверено шагнула в неизвестность, чувствуя нутром, что я об этом обязательно пожалею. Уже через несколько секунд, моего обоняния коснулся легкий древесный запах. Вперемешку с потом, черт его дери.       — Твою мать… — едва слышно вырвалось из моих уст. Дети, что мирно сидели за партами, открывали свои рты, точно так же, как и моя мама. Этому всему есть объяснение? — Привет, что ли?       Я сконфузилась, поднимая взгляд на маму. В груди что-то предательски щелкнуло, и я, игнорируя присутствующих, рванула в ее сторону. Мои объятия были настолько крепки, что женщина поначалу даже не могла шелохнуться. И я не знаю, почему она обняла меня в ответ. От бессилия, или шока?       — Боже, что такое? — тихо поинтересовалась женщина. Я не могла выдавить из себя и слова, подозревая, что если осмелюсь пикнуть, то тут же разрыдаюсь. — Милочка, Вы срываете урок.       — Не важно, — прокряхтела я, вдыхая запах матери. Как бы я не силилась сдержать слезы, они все равно дали себе спуск. Мама попыталась меня аккуратно оттолкнуть, но безуспешно. Чувства нахлынули с новой силой, и я еле-еле прошептала: — Я так тебя люблю.       — У Вас что-то случилось? — учительница всё никак не могла понять, что происходит. По классу стали расходиться шепотки и даже смешки.       — Нет, извините, — выдохнула я, отпрянув от брюнетки. Чувства-чувствами, а у меня могут возникнуть проблемы. — Просто Вы напомнили мне одного человека.       Я выбежала из класса, про себя отмечая, что никакого портала в нем не было. Моя голова просто разрывалась. Разум, сердце, эмоции, все настолько гулко трещало о стенки черепушки, что я готова была биться ею о стену. Да что происходит, мать вашу? Почему я попала в прошлое? Да и как такое возможно? Медленно ковыляя по школе, я тихо всхлипывала, попутно пытаясь вспомнить, где же был здесь выход. Наконец, найдя его, я вышла на улицу и глубоко вздохнула. Успокоиться всё никак не получалось. Что за чертовщина?       — Девушка, Вам плохо? — поинтересовалась техничка, выметая крыльцо.       — Нет, — да, да и еще раз да. — Все в порядке. Спасибо.       Я стояла у школы около десяти минут, мозгуя над своим положением. Я попала в прошлое и не знаю как вернуться назад, в Обелию. А хочу ли я возвращаться? И почему я до сих пор в теле Селестии? Да, на общем фоне мой вид нехило выделялся. Взять хотя бы мое старомодное по современным меркам платье. Жесть. Просто жесть. Так как я ничего путевого не придумала, я решила, что подаваться в пучины отчаяния можно и у себя дома. Тем более, я всегда оставляла ключи под ковриком. Вроде как, точно не помню. Шагала я неспешно, размышляя обо всем на свете. Мне было так страшно признаваться самой себе, что я была бы не против остаться здесь. Хотя бы до смерти моей матери, ведь она явно неизбежна. Но что меня здесь ждёт, кроме неукротимого страха и боли? Ох, хватит, я так с ума сойду.       — Пришла, — прошептала я, разглядывая старый подъезд. Удивительно. Моей девичьей памяти хватило на то, чтобы я добралась сюда. Двери медленно открылись, и я инстинктивно отскочила от нее.       — Блять, — тихо выругалась юная особа, в моем прошлом лице… — Ох, извините. Вы меня просто напугали.       — Да нет, — я опустила голову, растерявшись окончательно. Неужели я начала материться примерно в пятнадцать лет? Подросток проскочил мимо меня, но я крепко схватила ту за руку. — Саюри, не смей бросать…       Я резко заткнулась, теряясь в широко распахнутых зеленых глазах. А что, если произойдёт эффект бабочки? Чёрт, как всё сложно, я сейчас умру!       — Свои мечты, — несвязно добавила я. Неожиданно я почувствовала, как меня будто затягивает куда-то. Силуэт девушки стал размываться, и я поняла, что это конец.

***

      — Антон! — я с трудом разомкнула глаза, вслушиваясь в нежный детский голос. — Антон!       — Ати, — тихо прошептала я, чувствуя на своей щеке горячую слезу. Почему-то Атанасия ревела, припав к моей груди. Ее слезы расползались буквально по всему лицу. Да, влажненько. — Случилось что?       — Антон, — повторилась блондинка, ухватившись за мои руки. — Где ты была всё это время?!       — За какое «всё это время»? — я медленно приподнялась, поглаживая спинку девочки. Несмотря на истинный возраст Атанасии, сейчас я видела в ней настоящего ребенка. Да и к тому же, расстроенного. — На сколько я исчезла?       — Семнадцать дней прошло, — взвыла голубоглазая. Я округлила свои орбиты, разглядывая недавно сломанный ноготь. Он отрос… — Тебя повсюду искали, никак найти не могли. Я уже думала, что твоя бабка тебя похитила.       — Боже, Атанасия, — только и сказал я, схватившись руками за раскалывающуюся голову. Я пробыла по ту сторону около получаса, а здесь прошло пол месяца. Мое тело так же поддается местному времени, а потому и ногти сейчас больше похожи на когти. — Можно я побуду одна? Я обязательно тебе все расскажу, но немного позже.       Рассказать обо всём мне пришлось буквально всем: Атанасии, Розе, Лукасу и даже Клоду. Последний удивился меньше всех, однако, разозлился не на шутку. Велел мне избавиться от шара и заняться чем-нибудь полезным. Что ж, здесь я с ним была не согласна. Если я могу путешествовать меж двух миров, то это что-то да значит… хотя, здесь есть минусы. Мое тело в этом измерении стареет, и время летит крайне молниеносно. Да и к тому же, меня закинуло обратно просто так. Другими словами, я этот процесс не контролирую совсем.       — Императрица Хуаля тоже в списке гостей, — будто невзначай вспомнил Клод, глядя на меня изучающим взглядом. Последние несколько дней я была в подавленном состоянии, а потому свадьба меня волновала меньше всего.       — И зачем она здесь? — я подняла негодующий взгляд на мужчину, что с усердием перебирал бумаги. В последнее время мы часто сидели вместе в кабинете. Понятия не имею, зачем Клод звал меня сюда, но ничего поделать с этим не могла. Препираться настроения совсем не было. Кажется, недолгая разлука пошла нам на пользу.       — У Хуаля с Обелией мирный договор. Хочу убедиться, что церемония с пропавшей принцессой не усложнит наши отношения, — серьезно проговорил блондин. Я снова опустила глаза в книжку, что начала читать вчерашним вечером. Атмосфера в кабинете была весьма напряженная, несмотря на то, что мы оба часто отмалчивались. Серьезно, я даже размеренное дыхание Клода слышала. — Тебе следует хорошо подготовиться к соответственным обрядам. Выходить замуж за Императора — не сплошное веселье.       — Это я уже знаю, — а где, собственно, веселье? Пальцем ткните мне, кто-нибудь. — Мадам Вильза мне все уши протрещала про церемонные тонкости.       — Язык этой женщины только на это и годен, — выдохнул мужчина. Впервые за некоторое время я попыталась сдержать вырывающийся смешок. Ну я и пошлячка. Нет, ну это двусмысленно звучит, с какой стороны не посмотри. — Тем не менее, тебе следует многому у неё научиться.       — Ага, — ну вот. После той самой фразы, и это звучит интересненько. Я нехотя ухмыльнулась, прикрывая лицо книжкой с кожаным переплетом. — Буду стараться.       — Куда делось твое упрямство? — я почувствовала на себе пытливый взгляд, и отложила чтиво на край дубового стола. Сегодня Клод был поразительно сговорчив, а я пофигистична. Конечно я буду соглашаться со всем подряд.       — В доле осталось, — я усмехнулась. Мы слишком часто сидели вдвоем здесь, а потому я уже не чувствовала себя запуганной мышкой. — А что не так?       — Непривычно, — безразлично кинул мужчина, а затем вернулся к документам. — Что-то задумала?       — Да, — я кивнула вдогонку своим словам. Перо в руке Клода замерло. — Нечто грандиозное.       Я откровенно лгала, и даже успела пожалеть об этом, взглянув в белоснежное лицо Императора. Натянув радушную улыбку, я проморгалась, а затем выдала:       — Что-то Вы недобро смотрите, Ваше Величество.       — Ты заслужила, — ответ блондина был для меня, как гром среди ясного неба. Что ж, в колкостях не мне с ним тягаться. Я заметила, что если Клода не сильно злить, то он вполне забавный собеседник. Что не слово — то упрёк или же сарказм. — Я уже тешился мыслью, что ты наконец угомонилась.       — О, оставьте эти надежды, — император продолжил писать. — Меня любить надо. Хотите кого-нибудь воспитать, купите себе собаку.       — Нахалка, — пожалуй, Клод использовал это слово гораздо чаще, чем даже обращался к Феликсу по имени. — Ты неисправима.       — К сожалению, — выдохнула я. — С Вашего позволения, я пойду?       — Вечером я пришлю за тобой Феликса, — я поднялась с кресла, и медленно двинулась к двери. Именно зачем за мной пришлют, я уже знала, ибо Атанасия убедила Клода в том, что мне очень понравится кататься с ними на лодке. Ну, я не видела в этой затее ничего грустного, а потому даже воспрянула духом.       — Хорошо, — я открыла двери, — Долгих лет жизни и процветания Солнцу Обелии.       Клод уставился на меня удивленным взглядом, а я в который раз усмехнулась. Медленно прикрывая двери, мне приспичило рассматривать очухавшееся лицо мужчины. Да, а я ведь впервые выдала что-то наподобие официального приветствия с Императором. Пусть теперь сидит и думает, какая я девушка-загадка и что на меня нашло.