Малефисента и Роксана

Малефисента знала, что это плохая идея. О, она сердцем чуяла: ничего хорошего из этого не выйдет! И пусть многие считали, что у неё и вовсе нет сердца, тёмная фея была уверена: уж если оно, её сердце, знает что-то наперёд, то этому - быть. - Традиции, Госпожа. Вы должны присутствовать на вечере знакомства с родителями, - осторожно произнёс Диаваль, не смея поднять взгляд своих тёмных глаз на взбешённую фею. В последнее время разговоры обо всём, что касалось помолвки Авроры и Филлипа, оканчивались разрушительной бурей на Болотах. Вот и сейчас грозовые облака на горизонте сгустились, и Диаваль старался тщательно подбирать слова, чтобы не разгневать могущественную волшебницу ещё сильнее. - Знаю! – резко бросила Малефисента, не поворачивая головы, - Как будто мне мало одной этой свадьбы, так теперь ещё и присутствовать на светском вечере королевской четы! Кажется, так они это называют? Светский вечер? Её крылья нервно дёрнулись, а глаза на миг стали ярче. - Званый ужин, Госпожа. Только один ужин. И... это не будет так ужасно, если вы… - Диаваль замялся, с опаской косясь на потяжелевшие тучи, будто опустившиеся ближе к земле. Не хотелось бы попасть в бурю прямо на этих высоких скалах. Особенно, если Малефисента захочет снова превратить его в ворона, заставив замолчать. - Если я что? – фея медленно повернула голову в сторону Диаваля. - Если вы будете воспринимать короля и королеву не как врагов. Ну, и Филлипа тоже, - миролюбиво закончил Диаваль, решившись, наконец, встретиться взглядом с Малефисентой. Несмотря на тёплый оттенок её зелёных глаз, сам взгляд был обжигающе холоден. Малефисента только ухмыльнулась в ответ. Филлип. Наивный юнец, возомнивший себя парой Авроре. Если бы он был предназначен ей самой судьбой, то его поцелуй стал бы тем, что разбудил её, - поцелуем истинной любви. Но этого не случилось. Тогда, пять лет назад, его любовь и защита нужны были Авроре, а сейчас… Кому он нужен сейчас? Ах, да. Авроре. Она вбила себе в голову, что любит его так сильно. Фея мысленно закатила глаза. Она не стала озвучивать свои мысли Диавалю. Поймав его проницательный взгляд, она поняла: он знает и так. Но кое-что всё же стоило прояснить. - Я не считаю их врагами, - ответила фея задумчиво, - Они мне … неприятны, они - люди. К тому же, Алстед чужд мне. Я не желаю туда идти, - она сделала паузу и отвернулась, - Однако, я сделаю это. Но только ради Авроры, - закончила она твёрдо. «Ведь она впервые назвала меня матерью» - добавила про себя Малефисента, и взгляд её чуть смягчился при воспоминании о том, что сказала Аврора, когда просила сопроводить её на званый ужин в королевстве. «Потому что ты – моя мать»… Это было то, что обе они давно знали, но, сказанная вслух Авророй, это фраза имела огромное значение для Малефисенты. - Это очень великодушно с вашей стороны, Госпожа, - улыбнулся заметно расслабившийся Диаваль, - самая опасная часть разговора минула. По крайней мере, так ему показалось. Малефисента бросила на слугу такой взгляд, что улыбка его мгновенно угасла. А затем она резко взмыла в воздух, подняв клубы пыли взмахом своих огромных крыльев. Ей ещё предстояло готовиться к вечеру. Диаваль вздохнул, глядя вслед исчезающему силуэту защитницы Топких Болот. * * * Позже Малефисента вспоминала об этом дне как о страшном сне. Собственно, ничего другого от визита в королевство она и не ожидала. Хотя то, чем этот визит закончился, превзошло её самые худшие опасения. Но обо всём по порядку. Тёмная фея даже не взглянула на бурный речной поток, отделяющий прилегающие к Топким Болотам земли от территории замка. Она не озаботилась поисками каменного моста, созданного руками людей, он был ей ни к чему. Малефисента пошла вперёд, уверенно ступая по тёмным древесным лианам, которые начали сплетаться прямо под её ногами и ногами её спутников - Диаваля и впереди шагающей Авроры, над водами реки. Расползающиеся растения имели вид мрачный и даже зловещий, как и сам облик тёмной феи. Они образовывали крепкий и надёжный живой мост, устремляющийся вперёд и вверх через реку, прикрепляясь своими концами к краю каменной пристани на противоположной стороне, недалеко от самого замка. Крики ужаса народа Алстеда, разбегающегося от такого зрелища и от вида одной только улыбки Малефисенты – вот как приветствовали её окрестности замка. Потревоженные эффектным появлением тёмной феи, люди впадали в панику и бежали прочь. Другие же, напротив, хватались за вилы и факелы и гневно выкрикивали угрозы. Люди спешили убраться с улиц, спрятаться в свои дома. Малефисента лишь качала головой и посмеивалась над наивностью глупцов, размахивающими вилами над головой с перекошенными от ненависти лицами, уничтожить которых при желании она могла одним лишь щелчком пальцев. Её даже забавляла реакция этих смертных. Они готовы были убить любого, кто не такой как они, пребывая в абсолютной слепоте к самой мысли о том, что людская раса не единственная, кто по праву своему населяет этот мир. И нося в себе подобные жестокие мысли, они имеют души не более светлые, чем та, кого они называют исчадием ада только по причине наличия рогов на голове и тёмных крыльев за спиной. Нет, она вовсе не пыталась казаться ангелом. Будучи тёмной феей, она знала, что этого не скрыть. Впрочем, ей этого никогда и не хотелось. Она знала и уважала свою природу. Даже имя её говорило о принадлежности к силам тьмы, она была такой создана. Да, она скрыла свои рога по просьбе Авроры, укутала их шалью, что та заботливо ей принесла. Но как скрыть тьму своего хищного естества, что льётся из глаз, таится в улыбке, сквозит в каждом движении, отражается в выборе её наряда, тёмным бархатом струящемуся по телу? Роль ангела была уже занята, и с ней великолепно справлялась Аврора, выглядящая ещё светлее на фоне тёмной волшебницы. Воодушевлённая и по-детски открытая миру принцесса с восторженной улыбкой шла по дороге, ведущей в замок. Её лёгкое и простое платье напоминало тканью своей крылья стрекозы. Оно скромно и элегантно смотрелось на молоденькой фигурке девушки, подчёркивая её свежесть и невинность, а шёлковая белая накидка дополняла его, покрывала плечи и спадала вниз, почти до самого пола. Аврора сияла как богиня утренней зари, в честь которой она была названа. На этот ужин соберутся вместе самые близкие ей люди: Малефисента, Диаваль, Филлип… И конечно же, его родители, с которыми ей только предстоит познакомиться. Отчего бы не радоваться в предвкушении? Диаваль же ужасно нервничал. Что будет, если Малефисенту что-то разгневает и она не сможет обуздать свой гнев? Как к ней отнесутся родители Филлипа? Конечно, он говорил об этом с Госпожой, но всего не предусмотришь… Он даже как-то летал в замок во время королевского обеда и сидел на окне чёрным вороном, внимательно наблюдая за всеми, чтобы потом пытаться научить тёмную фею хорошим манерам мира людей, которых та от роду не знала. И вот теперь они здесь, в замке Алстеда, идут по длинному коридору в сопровождении самых верных слуг короля. Мужчина знал: если бы не Аврора, Малефисента никогда бы не ступила на земли людей по своей воле. Слишком много зла она повидала здесь. Время от времени Диаваль поглядывал на Малефисенту, проверяя, в порядке ли её настроение, не готова ли его Госпожа разнести стены замка, раздражённая очередным недобрым взглядом. Но нет, Малефисента была спокойна, по крайней мере, внешне. Диаваль, однако, чувствовал царившее вокруг напряжение, и по дороге в королевский зал пытался шутить, чтобы хоть как-то разрядить обстановку, предлагал превратить его в медведя когда-нибудь, но Малефисента его осадила. Не время и не место для шуток. Что ж, он сделал всё, что мог. - Её Величество Аврора, королева Болот, - церемонно объявила Герда, помощница королевы, невысокая девушка с холодным выражением лица, одетая на мужской манер. Двери в зал распахнулись, заиграла живая музыка. Аврора вошла как истинная принцесса, держа осанку ровной, красиво ступая по ковровой дорожке своими прелестными туфельками. Девушка тут же оказалась в объятиях Филлипа, который был чрезвычайно рад увидеть возлюбленную и задержал её руки в своих ладонях чуть дольше, чем это было положено по этикету. Подошедшие к ней вскоре король и королева тепло приняли принцессу, однако чуткой Авроре показалось, что королева Ингрит внутри холодна как лёд. Впрочем, возможно, так проявляется королевская строгость, решила она. - Фея Малефисента, - объявила всё та же Герда, и в зале воцарилась мёртвая тишина. Малефисента вошла уверенно и невозмутимо, нисколько не смущаясь того, что все взгляды тут же устремились на неё. Испуг и настороженность - вот что могла бы прочитать тёмная фея на этих лицах, если бы смотрела по сторонам. - Малефисента, рад снова вас видеть, - произнёс Филлип, затем представил родителей, - Мой отец – Джон Алстадский, моя мать – королева Ингрит. Диаваль с удивлением отметил, что Малефисенте представляют королевских особ, ставя её превыше королевских титулов, что говорит о демонстрируемом огромном уважении к ней, в отличие от того, как если бы королю и королеве лично представили Малифисенту. Сама же фея таких тонкостей не знала, а потому не могла оценить сей жест. - Просим в наш скромный дом, - король вежливо улыбнулся гостье. Повисла неловкая пауза, затем Малефисента оскалилась, медленно и напряжённо произнося заученную фразу под одобрительным взглядом Диаваля: - Как мило с вашей стороны пригласить нас на ужин. Ничего милого в этом Малефисента, конечно же, не видела. Это всё было просто отвратительно! Как и помолвка Авроры с Филлипом. Как и весь этот замок, в котором было слишком много металла, особенно, на вооружённых стражниках, сопровождавших их сюда. Отвратительно! Как и весь мир людей в целом. Предчувствуя новую паузу, Аврора представила присутствующим Диаваля, назвав его добрым другом. В отличие от Авроры, успевавшей в последние годы вести дела не только на Топких Болотах, но и у себя в замке, Малефисента очень плохо справлялась с поддержанием светского разговора, то и дело отвечая невпопад и воспринимая все фразы буквально. К счастью, Диаваль вовремя приходил ей на выручку. Когда подали ужин, и гости были приглашены к столу, казалось, все мысленно выдохнули, думая, что самая сложная часть вечера осталась позади, однако они ещё не знали, что это было только началом. Привыкшая всё время находиться на открытом воздухе, Малефисента выглядела в стенах замка бледнее обычного. От тщательно скрываемого волнения и нехватки свежего воздуха у неё кружилась голова. Она ощущала себя как рыба, выброшенная на берег, в чуждую и враждебную для неё среду. А узрев металлические столовые приборы, фея побледнела ещё сильнее. Давно она не видела так много металла вокруг себя: вилки, ложки, ножи, металлические кувшины, кубки и прочие безобидные для обычного человека вещи представляли для неё угрозу. Хотелось отшвырнуть всё это волной магии как можно дальше, однако Малефисента сдерживала себя. «Ради Авроры», - повторяла она себе мысленно каждый раз, когда начинала терять терпение. В конце концов, они могли просто не знать. И даже когда все вещи из металла были убраны от неё подальше, ощущение опасности не ушло. Всё дело было в этой королеве Ингрит, в ней было что-то змеиное и атакующее, и даже её широкая улыбка не могла одурачить фею. Её вопросы были дерзкими и провоцирующими, она как будто намеренно лезла на рожон. Королева намекнула Малефисенте, что заберёт у неё Аврору и поселит вместе с Филлипом в этом замке, а также напомнила, кто навёл на девушку проклятье вечного сна однажды. Малефисента не осталась в долгу, вспомнив про недавние набеги людей на Болота, разоряющих по ночам её территории и похищающих эльфов по чьему-то приказу. Король и принц Филлип как могли, уводили беседу в мирное русло, но это никак не спасало ситуацию. В конце концов, лежащую на столе ладонь разозлённой феи окутала пока ещё полупрозрачная и тоненькая лента магии изумрудного цвета, и Аврора, заметив это, спешно накрыла её руку своей, успокаивая и моля взглядом не делать зла. Королева же сделала ответный выпад, ответив Малефисенте, что люди гибнут на Топких Болотах, потому что кто-то их там убивает. - Мы собрались здесь отпраздновать союз! – строго прикрикнул король, призывая женщин умерить свой пыл, и королеве пришлось извиниться. Едва присутствующие (все, кроме Малефисенты) подняли свои кубки за Аврору и Филлипа и выпили за их счастье и новую жизнь, как Ингрит пустила в ход своё самое мощное оружие, применение которого было тщательно спланировано и припасено на «десерт». - Воздадим должное благородству Малефисенты, - неспешно произнесла она. Малефисента напряглась, предчувствуя недоброе, - Поступиться своей природой, пригреть это дитя... – тем временем продолжала Ингрит. Она покачала головой, придав своим глазам выражение скорбное и понимающее, - Но к счастью, Аврора познает тепло настоящей любви, - королева сделала ударение на слове «настоящей» и вскользь глянула на тёмную фею, - Материнской. Признаюсь, единственное, о чём сожалею, - судьба не одарила нас дочерью. Но сегодня она благосклонна, - Королева выдержала паузу, затем с победной улыбкой закончила, - Поскольку, с сегодняшнего дня Аврора – моя дочь. И это была последняя капля. Глаза Малефисенты полыхнули изумрудным огнём, и сила её вырвалась наружу неудержимым потоком, оторвав её от земли. Крылья развернулись во всю ширь, и королевский зал обдало волной магии, погрузив его во тьму, расползающуюся изумрудными всполохами магических всплесков. Слуги в панике закричали, придворная охрана схватилась за оружие, послышался лязг металла. - Мы впустили в дом злую ведьму! – прокричала королева, вставая с места. Стража бросилась навстречу тёмной фее, обнажив мечи, Малефисента отбросила их волной магии. - Хватит! – вскричала Аврора, появившись прямо у неё перед лицом. Но Малефисенту было уже не остановить. - Союза не будет, - объявила она так, словно пророкотал гром, - И свадьбы не будет! Она стояла как грозное божество во плоти, в свете изумрудных лент магии и смотрела на королеву, которая трусливо побежала прятаться за спину короля, приказывающего Малефисенте остановиться. А потом он упал. Повалился на пол без чувств, успев сказать что-то о меркнущем свете. - Пойдём домой, - Малефисента перевела взгляд своих неумолимых глаз на Аврору, но та в отчаянье смотрела на попытки Ингрит привести короля в чувство. - Заколдован! – выкрикнула королева, - Малефисента прокляла короля! - Что ты сделала? – спросила Аврора у крёстной, не веря своим глазам. - Я его не трогала, - ответила Малефисента твёрдо. И Аврора поняла, что кто-то ей лжёт: либо её глаза, либо Малефисента. - Аврора, мы идём домой, - тем временем сказала тёмная фея тоном, не терпящим пререканий. Но девушка лишь попятилась, а затем развернулась и кинулась к Филлипу и королеве, склонившимися над королём, который лежал с закрытыми глазами прямо на полу. - Аврора! – пророкотала Малефисента почти угрожающе. Принцесса стояла на коленях возле короля, чуть не плача: - Помоги ему! – просила она. - Аврора! – повторила Малефисента чуть менее твёрдо, всё ещё призывая уйти с ней. - Пробуди, слышишь? – в глазах девушки стояли слёзы. - За короля! – с громким топотом в зал вбежало многочисленное войско Алстеда, звеня металлом оружия. Малефисента взмыла ввысь и пробила оконное стекло под потолком, покидая замок во тьме приближающейся ночи. * * * Во всеобщей шумихе этого вечера никто и не заметил, как зал покинул кто-то из слуг. Герду вообще мало кто замечал, что было ей только на руку. Незаметно выскользнув из королевского зала, девушка, ещё пять минут назад бывшая церемониймейстером, сейчас карабкалась по пожарной лестнице с арбалетом за спиной. Будучи личной помощницей королевы, она имела немало талантов, заменяя собой сразу нескольких слуг. Один из её талантов заключался в умении обращаться с оружием, в частности, с арбалетом, что был создан специально по заказу королевы для того, чтобы уничтожить защитницу так ненавистного королеве мирка Топких Болот. Оказавшись на крыше башни, Герда осмотрелась и немного прошлась, ища то самое удобное положение, которое она определила для себя здесь ещё утром. Темнота вечера и невысокий рост Герды помогали ей оставаться незамеченной. Девушка сняла с плеча довольно тяжёлый арбалет, убрала предохранитель и оперлась локтём на деревянные ящики, принявшись ждать. С крыши башни открывался хороший обзор на окна королевского зала, но подстреливать Малефисенту слишком близко было нельзя: Аврора не должна увидеть, об этом предупреждала Ингрит. Ночной холод пробирал до костей, на крыше башни было ветрено, но это не мешало девушке полностью сосредоточиться на своей задаче. Руки Герды твёрдо лежали на стволе арбалета, несмотря на то, что девушка пребывала в одном положении уже полчаса. Всё шло по плану королевы: с минуты на минуту должна вылететь Малефисента, окна уже озарились зелёной вспышкой. Герда внимательно прислушивалась к звукам, и, едва услышав звон бьющегося стекла, подняла оружие, заряженное смесью волшебной пыльцы с железным порошком, и приготовилась навести прицел. Малифисента была стремительна как стрела, летящая к цели, но Герда знала, с кем ей предстояло иметь дело. Всего один выстрел – быстрый и точный, и вот уже фея камнем летит вниз, словно подбитая птица, выплёскивая изумрудные всполохи магии на лету. Герда схватилась за бинокль, мгновенно поймав последние минуты падения феи перед тем, как та упала в воды реки, которые увлекли её в водопад. Не спеша оторваться от бинокля, девушка хотела убедиться, что Малефисента окончательно погибла. Не стоило забывать, что она волшебница, а значит, могла каким-то образом выжить. Несколько секунд не было видно ничего, кроме спокойной глади воды, отражающей свет луны. Затем на поверхность показалась серая громадина, быстро увеличивающаяся в размерах, напоминающая спину кита, на которой лежала Малефисента. Громадина засияла бело-голубым светом, после чего поднялась огромная волна, полностью закрывая Герде обзор, а когда волна спала, уже ничего не было видно. «Чёртов волшебный мир» - подумала Герда, - «Придётся рассказать королеве». * * * Мощная речная волна подхватила тело Малефисенты и аккуратно вынесла его на берег, нежно укладывая на песок, словно ласковая рука самой стихии воды. Волна схлынула, с мягким шелестом откатываясь обратно к реке, и снова взвилась вверх, чтобы затем застыть в воздухе тысячами капель, каждая из которых отражала сияние ночного светила. Если бы в этот час кому-то взбрело в голову прогуляться по берегу реки, то этот случайный путник был бы крайне удивлён таким необычным поведением воды и ошарашен тем, что произошло спустя мгновение. Ведь это водяное облако из капель материализовалось в прекрасную темноволосую Деву, которая стояла теперь по щиколотки в воде, облачённая в лёгкое голубое платье с прозрачной накидкой, парящей в воздухе за её спиной. Высокая и стройная Дева медленно вышла на берег, чуть покачиваясь с непривычки, глянула на свои босые смуглые ноги, осторожно ступающие по песку, и подошла к Малефисенте, бездыханно распростертой на суше. Она стремительно и грациозно опустилась на колени возле несчастной феи, стараясь не задеть её мокрое крыло. Лицо Малефисенты в свете луны было мертвенно бледным, и даже губы её, обычно алые и яркие, казалось, утратили свою насыщенность. Теперь, когда на ней не было грозного чёрного одеяния и головного убора, под которым она прятала свои волосы, Малефисента казалась очень уязвимой, невольно напоминая ту девочку, которой она когда-то была. Её грудь и бёдра были обмотаны светлой льняной тканью. Волосы разметались по песку тёмно-русыми волнами, а крылья темнели мокрыми и тяжёлыми громадами. Но Морская Дева не тратила время на то, чтобы разглядывать тёмную фею, она знала, что ей нужна помощь: в её лёгких была вода, а чуть повыше живота темнела большая круглая рана, медленно разъедающая плоть. Девушка вытянула руку вперёд, держа её над приоткрытым ртом тёмной феи, и сделала пару мягких жестов, то приподнимая, то снова опуская ладонь, словно выманивая воду вверх, из лёгких Малефисенты. Спустя несколько секунд изо рта феи фонтаном брызнула струя воды, которую Дева перенаправила в сторону, продолжая избавлять лёгкие от жидкости. Малефисента открыла глаза, закашлялась, сделала судорожный вдох и тут же попыталась сесть, глухо застонав от боли в ране. «Тише», - услышала фея в своей голове голос Морской Девы и прикрыла глаза, справляясь с болью. Она легла, запрокинув голову, не делая больше попыток подняться. - Спаси… Аврору, - едва слышно прошептала Малефесента, открыв глаза и обращая молящий взор на Деву. - Всё будет хорошо. Спи, - мягко прошелестела волнами Дева, легко и успокаивающе коснулась ладонью лба тёмной феи, погружая её в сон. Малефисента решила, что умирает. Морская Дева снова вытянула руку, на этот раз разместив ладонь над областью солнечного сплетения феи, почти у самой раны. Её ладонь мягко засветилась желтоватым светом, пальцы чуть дрогнули, и Дева ощутила, как миллионы частиц металла покидают тело Малефисенты, прилипая к руке светлой волшебницы словно к магниту. Девушка слегка шевелила пальцами, собирая всё больше и больше железных частиц. В отличие от Малефисенты, они были ей не страшны. Когда рука Морской Девы уже вся была облеплена железным порошком, смешанным с волшебной пыльцой, она поднесла её к глазам, рассмотрела, затем приложила ладонь к песку подальше от тёмной феи, и заставила металл утекать сквозь песок, до последней частицы внутрь, вниз, ещё глубже, и ещё, к самому центру земли, позволяя порошку распадаться на атомы на протяжении всего пути. Покончив с этим, Дева снова вытянула руку на прежнее место над телом феи, залечивая раны от выстрела, соединяя повреждённые ткани, исцеляя разъеденную металлом плоть. Теперь она спасена. Морская Дева наклонилась над лицом Малефисенты, чьи щёки слегка порозовели, ласково отвела прядь волос с её лица, затем трепетно поцеловала в лоб, передавая ей самые лучшие и целительные сны. Какое-то время Дева продолжала сидеть возле феи, глядя на её спокойное и безмятежное лицо, любуясь её тёмными пушистыми ресницами, острыми скулами, мощными рогами, не в силах отвести от неё взгляд… Ей так захотелось притронуться к её щеке, провести по ней, коснуться рогов… Нельзя… Луна уже успела скрыться за горизонтом, минул не один час, и пора было уходить. Дева прекрасно знала: светлым запрещено исцелять тёмных, таков закон. Но что ей было делать, когда это прекрасное израненное создание упало в её воды? Позволить ей умереть? Дева подобрала веточку дерева, вынесенную рекой на берег, и начертила на песке защитную руну, скрывающую их обеих от глаз недоброжелателей. Фею ранил кто-то из людей, а значит, у неё есть враги. Она снова глянула на Малефисенту и то, что она увидела на этот раз, заставило её в изумлении охнуть. Сердце тёмной волшебницы было испещрено тёмными ранами. Предательство, отчаяние, отвергнутая любовь, боль потери, одиночество. Они были скрыты под слабой прослойкой из тусклого света любви к Авроре, которая время от времени становилась ярче, пульсом освещая всё сердце целиком, но, тем не менее, они были. Морская Дева умела исцелять подобные раны, но у неё не было никакого права вмешиваться в дела души, она и так взяла на себя слишком много, решившись исцелить тело феи. Ещё с минуту Дева смотрела на эти раны, собственным сердцем проживая всё то, с чем столкнулась Малефисента в этой жизни, затем отвернулась, склонив голову, роняя слёзы на песок. Это было и предательство первой любви, вероломно срезанные крылья, и преследования, нападения, и одиночество. Природа чутко отозвалась на душевное состояние дочери морей: закапал дождь. Его капли с тихим звуком падали на песок, вслед за слезами Девы, тревожили тёмную и спокойную гладь реки, шелестели в листве дальних деревьев, усиливаясь с каждой минутой. Девушка поспешно начертила в воздухе дугу пальцами, создавая над ними прозрачный купол, укрывающий от дождя. Затем она слегка коснулась мокрых крыльев Малефисенты, полностью высушивая их, после чего наколдовала тепло, разгоняющее остатки ночного холода. Спасительница отвернулась к реке, уселась поудобнее и оглядела предрассветное небо, всё ещё думая о душевных страданиях Малефисенты. Она продолжала поддерживать защитные чары лёгким шевелением длинных пальцев левой руки в воздухе. Казалось, всё вокруг замерло и пребывало в тишине и покое, до неё не доносилось ни звука. Девушка вытерла слёзы и сжала в кармане кусочек малахита, камня, усиливавшего её целительские способности. Всё это время он был при ней, помогая возвращать к жизни тёмную фею. Пребывая в своих мыслях, Морская Дева даже не заметила, что фея за её спиной очнулась и уже некоторое время наблюдает за ней из-под полуопущенных ресниц. Если бы Малефисента была человеком, то первый её вопрос был бы: «Кто ты?». Однако фея могла читать в своём разуме, что перед нею Морская Дева. Та, кто спасла её и теперь охраняла её покой. Как сама Малефисента являлась защитницей Топких Болот, следя за гармонией и порядком тех мест, так и Морская Дева была защитницей всех ближних вод, будучи нераздельно связанной с самой стихией воды. «Роксана», - читала Малифисента имя незнакомки, нашёптанное ей водами этой реки, «Роксана» - повторила она мысленно имя, перекатывающееся, словно галька, увлечённая потоком набегающей волны. Дочь морей, создание водных миров. Как и эта девушка, Малефисента прекрасно видела во тьме. Поэтому от неё не укрылись мягкие и заботливые жесты Девы, которыми она сотворила защитный купол, её волосы, слегка вьющиеся, цветом чуть темнее волос самой Малефисенты, каскадом спадающие на спину, которую Роксана держала по-королевски прямо. И её аура: такая, какая бывает только у светлых. - Роксана, - произнесла тёмная фея, пробуя это имя на вкус, и приподнялась на локтях. Морская Дева вздрогнула и обернулась, обратив на неё взор своих потрясающе зелёных глаз. В отличие от цвета глаз Малефисенты, глаза Роксаны имели холодный оттенок, но светились теплом. Они имели кошачью форму и смотрелись довольно экзотично на смуглом лице девушки. Роксана улыбнулась, и дождь мгновенно прекратился. Она поднялась с песка в одно движение, рассеяла защитный купол щелчком пальцев, и, чуть наклонившись, решительно протянула руку тёмной фее. Малефисента посмотрела на неё снизу вверх, пару секунд колеблясь, перед тем как всё же принять помощь. Когда ладонь тёмной феи коснулась кожи светлой девы, пространство вокруг них озарила короткая вспышка света, исходящая от их соединённых рук. Малефисента поднялась на ноги, полностью расправив свои широкие крылья. Роксана всё ещё держала её руку в своей. Она улыбнулась фее и выпустила на волю собственные крылья, не физические, но сотканные из бело-голубого света, которые вырвались из её лопаток как лучи света. - Ты ангел? – спросила Малефисента, с любопытством разглядывая крылья девушки и её саму. Морская Дева в человеческом обличии оказалась выше её на полголовы. - Наследие прошлых жизней, - улыбнулась Роксана, и фея поразилась красоте её нежного, мелодичного голоса, - А ты – птица. Но только не помнишь этого. Ничего… Вспомнишь, - добавила Дева и загадочно улыбнулась, мягко отпуская руку Малефисенты. - Я – тёмная фея, защитница Топких Болот – твёрдо произнесла Малефисента, сбитая с толку внезапным сообщением о том, что она – птица. - Мне это известно, - просто ответила Роксана, - А я… Коль знаешь моё имя, то знаешь и кто я. - Знаю, - согласилась фея, - Спасибо за то, что спасла меня. - Почитаю за честь оказание помощи столь прекрасному созданию. Тем более что время твоё ещё не пришло. - Как долго я была без сознания? - От позднего вечера до сего предрассветного часа. Не много и не мало. - Аврора… Её нужно спасти, - Малефисента нахмурилась от внезапного осознания и посмотрела на запад, туда, где в паре миль от них начинались земли Алстеда. - Лишь твоя любовь к ней сохраняет твоё сердце живым, Малефисента, - нежно сказала Роксана и фея ощутила, как тепло её сердца буквально озаряет душу. - Что это? – только и смогла спросить фея, невольно прижимая руку к своему сердцу, жар которого начал ощущаться почти физически. - Я – создание света. Моя аура поднимает и усиливает всё самое лучшее в тебе, - мягко улыбнулась Роксана. - В таком случае, отойди от меня подальше. Я годами создавала свой имидж, - усмехнулась Малефисента, - Не хочу раскиснуть и превратиться в добрую фею-крёстную. Морская Дева рассмеялась приятным мелодичным смехом, напоминая фее смех некоторых из эльфов, живущих на её Болотах. - Я не в силах изменить твою природу. Это было бы… преступлением. Что до Авроры, она в безопасности. - Она не может быть в безопасности, пока находится в лапах этой мерзавки Ингрит. Она в замке! - Ты знаешь, кто стрелял в тебя? – Роксана сменила тему, серьёзно взглянув на фею. - Нет. Но… это люди королевы. Меня поджидали. - Я не зря спросила об этом, ведь я спасла тебя именно там, где река изливается водопадом близ замка. И ты полетишь туда, где тебя могут снова попытаться убить? - Я должна. Аврора там. - В таком случае позволь мне сопровождать тебя. Малефисента скептически дёрнула бровью, оглядывая нежный облик Девы. Конечно, она выглядела покрепче и постарше Авроры, но всё же… - Я могу воевать, - Роксана уверенно ответила на этот взгляд. - Я полечу одна, - ответила Малефисента тоном, пресекающим любые попытки дальнейших пререканий. - Что ж, не мне с тобой спорить, - ответила девушка миролюбиво и добавила, - Но помни, что ты всегда можешь позвать меня. Для этого тебе нужна вода. С этими словами Дева направилась обратно в реку, шагая по песку босыми ногами, с каждым шагом рассыпаясь каплями и опадая на поверхность реки. Малефисента задумчиво смотрела ей вслед какое-то время, затем щёлкнула пальцами, облачаясь в боевой наряд чёрного цвета, не оставляя ни единого намёка на уязвимость, которая ещё прослеживалась в её облике секунду назад. * * * Аврора не находила себе места. Всю ночь она не смыкала глаз, просидев вместе с Филлипом и его матерью у ложа короля, который, казалось, лишь мирно спал, однако пробудить его не могло ничто на свете. Неужели Малефисента прокляла его? Зачем тогда она ей соврала, сказав, что не трогала его? Как могла она так поступить? Аврора прижалась к Филлипу, ища утешения в его объятиях. Королева сказала, что не винит её, но как ужасно это – осознавать, что самые дорогие ей люди не могут жить в мире друг с другом и сотворяют зло. Нет, Малефисента не злая, она не могла сотворить такое. Если только её гнев не вылился в проклятие помимо её воли. А такое бывает? Откуда Авроре знать об этом, она всего лишь человек. Всего лишь… Та, что спасла сердце тёмной феи от гибели. Та, что наполнила Топкие Болота давно забытым звонким смехом, весельем и радостью. Та, благодаря которой Малефисента вновь начала улыбаться. Малефисента…. Где ты, фея-крёстная? Холодный ветер ворвался в окно, взметнув шторы. Она не вернётся. «Тогда за ней вернусь я. Короля нужно расколдовать», - решила Аврора. И через несколько минут она уже скакала на коне по лесной тропинке, держа путь на Топкие Болота. Ах, если бы у неё были крылья, чтобы лететь вперёд изо всех сил, нестись вверх что есть мочи, глядеть на родное царство Болот с высоты и отчаянно искать глазами знакомый с детства силуэт… - Малефисента! – кричала принцесса, подгоняя своего коня всё чаще и чаще, - Диаваль! О, где этот ворон, глаза и уши тёмной феи, её верный слуга и соратник? Где он? Лишь ему ведомо, как отыскать защитницу Топких Болот. Но только эхо было ответом юной принцессе, без устали мчащейся сквозь волшебный лес. * * * Малефисента рычала от досады, мечась по камере как пойманная в клетку птица. Как можно было так подставиться? Люди Ингрит были серьёзно подготовлены и прекрасно знали о её беззащитности перед металлом. Едва она подлетела к башне замка, будучи абсолютно уверенной в своей незаметности под покровом тьмы, как многочисленные стражи бойниц подняли тревогу, пустив в бой железные сети, которыми они теперь выстреливали из арбалетов. Зажатая между облаком из железных частиц и стеной воинов, вооружённых арбалетами, она была вынуждена сдаться или погибнуть. И теперь, находясь в этой страшной темнице, сплошь отделанной металлическими пластинами, блокирующими её силу и магию, она бегала от окна к двери, шипя от боли всякий раз, когда её голые ступни касались поверхности пола, но оставаться на месте было ещё больнее. Она здесь погибнет рано или поздно. И что хуже всего – Аврора останется без защиты в этом ужасном месте! Узница снова зарычала и, забывшись в гневе, ухватилась за прутья решётки на окне, в попытке их вырвать, но тут же ахнула от боли, с отчаянием глядя на красные ожоги, оставшиеся на её ладонях. Через час тёмная фея в изнеможении повалилась на колени, уже не чувствуя боли, что жгла её ноги, соприкоснувшиеся с полом. У неё не осталось сил, чтобы исцелять себя снова и снова. Она не видела выхода из этой западни. Малефисента запрокинула голову и закричала пронзительно, словно птица, издающая последний, предсмертный крик. А затем из глаз её полились слёзы. Как глупо… «Для этого тебе нужна вода» - зазвучал в её голове нежный голос Роксаны, напоминая о том, что помощь рядом. - Роксана! – выкрикнула фея, вытирая слёзы пальцами, - Роксана, появись! Высоко под потолком вспыхнул бело-голубой свет, из которого буквально выпрыгнула Морская Дева, представ перед Малефисентой в боевой стойке. Малефисента застыла, с изумлением оглядывая новый облик дочери морей, который нежным назвать было уже невозможно. Закованная в металлические латы, она была вооружена с головы до ног. Её волосы были собраны в высокий хвост, перевитый коричневыми кожаными шнурками, а на щеках виднелись по паре камуфляжных росчерков. Малефисента успела разглядеть клинки в руках Девы, за секунду до того, как они исчезли, блеснув напоследок так же дерзко, как и глаза самой Роксаны. - Прости, я ожидала оказаться в центре битвы, - быстро проговорила Дева, заставив тут же испариться всё, что имело отношение к металлу и составляло её обмундирование. Оставшись в одной облегающей чёрной коже, девушка быстро наколдовала водорослей, которые мгновенно устлали металлический пол плотным ковром, затем, ни слова не говоря, излечила все ожоги на теле Малефисенты одним лишь взглядом. - С этим я могла бы справиться и сама, - Малефисента поднялась с колен и с подозрением оглядела чёрное одеяние Роксаны, всерьёз сомневаясь в принадлежности девушки к силам света, на что та лишь усмехнулась. - Ожидала увидеть меня в белом балахоне с голубями мира на плечах? Чёрная кожа выглядит более стильно. К тому же, к ней удобно крепить латы. Малефисента ответила, глядя в её смеющиеся глаза: - Там, на берегу, ты была совсем другой. И говорила иначе. С трудом верится, что это всё ещё ты. - О, я могу быть разной. Как тишь горного озера, буйство фонтана, разрушительность цунами или живительность прохлады горного ручейка. - Разрушительность? Светлая дочь морей… - Малефисента с притворным укором взглянула на Деву. - Ты тёмная, но созидаешь. Лечишь деревья, поддерживаешь гармонию своих земель… - Откуда тебе известно…? - Вода. Топкие Болота – это вода. Я не вмешиваюсь, но могу наблюдать. Малефисента наклонилась и подхватила с пола длинный стебель, оканчивающийся сердцевидно-овальным листом кувшинки, с которого упало несколько капель воды. Фея вопросительно посмотрела на Роксану. - Я могу создавать только водные растения, - она с улыбкой пожала плечами, - Я понимаю, что металл причиняет ожоги твоему телу. Поэтому я создала прослойку. - Ты можешь вытащить меня отсюда? - Могу. Но только если ты не против снова поплавать. Малефисента вздрогнула. Воспоминания о прошлом «плавании» были ещё свежи. - Полагаю, у меня нет выбора. - В таком случае, держись! – весело предупредила Роксана, и, прежде чем фея успела сказать хоть слово, со стен камеры хлынули потоки воды, стремительно заполняя пространство. Когда вода была уже Малефисенте по грудь, она с неудовольствием дёрнула крыльями, быстро ставшими тяжёлыми в воде. Они утянут её на дно… Секунда и… Камера, в которую она была заточена, начала с пугающей скоростью увеличиваться в размерах. Или… О, боги! Это сама Малефисента начала уменьшаться. Её тело словно током ударило, и свет померк на миг, а когда к ней снова вернулось зрение… Очень плохое, кстати, зрение… Фея с удивлением обнаружила, что у неё теперь есть плавники. «Могла бы предупредить!!» - возмущённо подумала Малефисента, поскольку говорить она теперь не могла. «Не сердись, моя рыбка. Я всё верну, как было» - отозвался в её голове насмешливый голос Роксаны, которой теперь нигде не было видно. «Рыбка?!» - возмущенно переспросила Малефисента и дёрнула плавником. В ответ она услышала только звенящий смех. «Где ты?» - спросила фея так же мысленно. «Я – волна, что несёт тебя к выходу отсюда. Доверься мне». Малефисента с удивлением обнаружила, что её тело, ставшее теперь таким маленьким и лёгким, несётся в потоке воды, уводящим куда-то вверх. С ужасом заметив приближающиеся прутья оконной решётки, казавшееся ей теперь огромными железными брёвнами, она сжалась от страха. «Не бойся, я защищаю тебя» - нежно успокоил её знакомый голос в голове. Поток воды чуть замедлился и уплотнился, чтобы аккуратно пронести чёрную рыбку комету между прутьев, мягко снижаясь к земле, затем поднимаясь вверх, и снова вниз, волнообразно двигаясь снаружи вдоль стены замковой башни. «Куда ты несёшь меня?» - наконец спросила фея, мысленно задыхаясь от лавины обрушившихся на неё новых ощущений от пребывания в теле рыбы. «К Авроре» - просто ответила Роксана. «Её тоже держат взаперти?» «Да. Она раскрыла тайные планы королевы». Малефисента не успела отреагировать на слова Роксаны, потому что волна, бережно окружающая её рыбье тело водным пузырём, резко взмыла вверх, словно тележка на американских горках, увлекая её за собой на уровень третьего этажа. «Что ты творишь?!» - возмущённо вскрикнула фея, обращая свой мысленный посыл к сумасшедшей, с которой ей так "повезло" связаться. «Впереди стражники. Останемся здесь, им не придёт в голову смотреть наверх». Словно в подтверждение её слов раздались голоса: - Я слышал какой-то шум! - Откуда? - Из камеры, где они держат эту… ведьму. - Надо проверить! - Не наше дело это. - Боишься? - Не знаю. Я слышал что-то похожее на шум воды. - Может, тебе показалось? Откуда здесь вода? - Сам не пойму. Но лучше проверить. Идём! - Тебе что, жить надоело? Пусть ведьмой занимаются те, кому приказано. А нам приказано стоять у ворот. Пойдём отсюда. Послышался звук удаляющихся шагов. «Нам нужно спешить» - раздалось в голове у Малефисенты, прежде чем они исчезли во вспышке портала, который открыла для них Роксана прямо на ходу, точнее, на плыву. «Ты не могла сделать это ещё в камере?» «Только не с тобой, когда ты в своём исконном обличии и во враждебной для тебя среде». У Малефисенты не было времени размышлять об особенностях волшебных возможностей морских дев, потому что мгновение спустя портал открылся в комнате Авроры, куда с потоком воды вынесло маленькую чёрную рыбку комету, которая мгновенно обернулась тёмной феей. - Крёстная! – радостно вскрикнула Аврора, бросаясь в объятия любимой феи. Тем временем Роксана, всё ещё пребывая в форме воды, тонкой струйкой юркнула в ближайшую вазу со срезанными пионами. Малефисента прижала к себе девушку, укрывая её своими огромными крыльями. Это движение давно уже стало для неё привычным, - укрыть, защитить, оградить от всего мира. - Ты в порядке, Аврора? Она ничего не сделала тебе?- Малефисента отстранилась, держа принцессу за плечи, с тревогой вглядываясь в её глаза. - Кто?- не сразу поняла принцесса. - Ингрит! – нетерпеливо пояснила фея. - Она запрела меня здесь! Нам нужно остановить её! Это она заколдовала короля, уколов его тем самым веретеном! Прости что сомневалась, крёстная… - Аврора покаянно опустила голову. - Что?!... Да как она посмела?!... – взорвалась тёмная фея. Она с гневом уставилась на портрет королевы, который висел на стене за спиной у Авроры. Затем она перевела взгляд на девушку, всё так же пребывающую в смятении, - Всё в порядке, Аврора. Я не сержусь на тебя. Ты не знала. Но королева действительно опасна. Кто-то из её людей пытался убить меня… - Крёстная!... - Аврора в ужасе закрыла рот ладонью. Принцесса похолодела от одной мысли о том, что она могла никогда больше не увидеть свою защитницу, свою любимую крёстную. - Нам нужно выбираться отсюда. Роксана! – нетерпеливо крикнула Малефисента. - Я не слуга тебе, моя рыбка, - насмешливо ответил голос из вазы с цветами. Дева не спешила принимать человеческую форму. - Роксана? – непонимающе переспросила Аврора. И под её ошарашенным взглядом вода выплеснулась вверх из вазы, ослепительно сверкнув на солнце, затем образовала густое туманное облако, из которого высунулась босая смуглая нога Девы, украшенная браслетом из белых морских ракушек, и аккуратно ступила на деревянный стол. Затем показалась вся Дева целиком. Она ловко спрыгнула со стола, не сотворив при этом никакого шума, и белозубо улыбнулась растерянной Авроре. - Ещё раз назовёшь меня рыбкой… - угрожающе начала Малефисента. «Только наедине и шёпотом» - кокетливо прошелестела Роксана в голове у феи. «Убью» - грозно пообещала Малефисента в голове у Роксаны. Та вопреки ожиданиям расхохоталась, запрокинув голову. Аврора разглядывала голубое платье незнакомки. То самое, в котором Роксана впервые появилась перед феей, будучи в человеческом облике. Почувствовав на себе любопытный взгляд девушки, Морская Дева с улыбкой представилась ей: - Роксана, создание водных миров. Вытащила твою крёстную из реки. - Скорее, с того света, - тихо добавила Малефисента. - Аврора, принцесса Топких Болот, - в свою очередь представилась девушка. - М? – Морская дева непонимающе уставилась на фею, - Разве не ты владычествуешь на Топких Болотах, Тёмная? - Она – моя преемница, - спокойно отозвалась Малефисента. - Смертная? Интересно. Фея гневно сверкнула глазами. Ей не понравились эти слова. - Прости, я не имела в виду, что она умрёт. То есть, она конечно, в любом случае когда-то умрёт, но… Зелёная вспышка магии ударила Роксану в грудь,и она повалилась на пол. - Крёстная! – с упрёком воскликнула Аврора. - Ничего, - ответила с пола Роксана, потирая ушибленный бок, - Я заслужила. Аврора подбежала к Деве, помогая ей подняться. - Помоги нам выбраться отсюда. И без твоих водных шуточек, - предупредила фея, и, встретив тот самый взгляд насмешливых зелёных глаз, говорящих «я не слуга тебе», чуть мягче добавила, - Пожалуйста. - Выбраться отсюда – пожалуйста. Без моих «водных шуточек» - невозможно. Малефисента шумно выдохнула. - Идём, Аврора, я вытащу тебя отсюда сама. Фея молча огляделась, схватила деревянный стул за спинку, размахнувшись, метнула его в окно, и под звон бьющегося стекла прижала к себе Авору крепкой рукой, легко взмывая вверх вместе с ней. Роксана с улыбкой пожала плечами и исчезла, не забыв перед этим вернуть воду обратно в вазу с пионами. * * * Филлип не мог уснуть вторую ночь подряд. Его одолевали противоречивые мысли. С одной стороны, он никак не хотел верить в то, что Малефисента могла заколдовать его отца. Он знал, с какой теплотой Аврора отзывалась о своей крёстной, какой доброй и чудесной она представала в её рассказах. Конечно же, он верил своей девушке, верил ей всем сердцем. А если он верит ей, то должен верить и Малефисенте. А как иначе? Женщина и девушка были связаны друг с другом неразрывной нитью как мать и дитя. Малефисента очень трепетно относилась к своей крестнице, а та, в свою очередь, платила ей безусловной любовью юного и светлого существа, с благодарностью ценящего эти узы, являющиеся родственными не по крови, но по духу и велению судьбы. Несмотря на грозный вид феи, Филлип чувствовал, что Малефисента вовсе не злая. Да, ему были известны все эти гнусные слухи о том, что тёмная фея прокляла Аврору и убивает каждого, кто посмеет явиться на Топкие Болота, рогатой тенью преследуя несчастных. Но он также знал, что не следует слепо верить людской молве или предвзято относиться к другим. С другой стороны, беспробудный сон его отца так напоминал ему сон Авроры, проклятье которого ему так и не удалось снять пять лет назад. Тогда он не был влюблён в Аврору, ведь они виделись всего раз. Филлип вообще не понимал, как можно влюбиться в кого-то с первого взгляда, с ним такого никогда не случалось. Позже, проводя с девушкой всё больше и больше времени, гуляя вместе по Топким Болотам, юноша осознал, что принцесса с каждым днём становится всё милее и дороже его сердцу. А потом принц понял, что влюбился окончательно и бесповоротно. И кто бы мог подумать, что однажды она ответит «Да» на самое важное предложение в его жизни, сделав его самым счастливым человеком в целом королевстве, да что там, в мире! А теперь их свадьба под угрозой. Нет, он не станет винить Малефисенту в случившемся. Ведь не она раз за разом поднимала острые темы на званом ужине. Не она пыталась заявить свои права на Аврору. Но свою собственную мать Филлип тоже не мог винить. Впрочем, и понять он её тоже не мог. Что двигало ею? Страх? Чего же бояться, коль её единственный сын обрёл своё желанное счастье? И пусть его тёщей будет самое тёмное создание в округе, он не настолько глуп, чтобы считать её врагом. А его мать? Боится ли она Малефисенту, считает ли врагом? А может, не хочет союза с Топкими Болотами? Растревоженный внезапным осознанием, Филлип сел в кровати. Что, если его мать специально провоцировала Малефисенту, чтобы разгневать её и добиться отмены свадьбы? Филлип встал, готовый прямо сейчас пойти и задать своей матери этот вопрос. Спит ли она в сей час так же крепко, как, очевидно, спит её совесть? Или мучается мыслями подобно Филлипу? Юноша потянулся к прозрачному графину с водой, чтобы смочить пересохшее горло. Он не хотел делать поспешных выводов. Особенно сейчас, когда у него больше вопросов, чем ответов. Но он принял решение не спускать с королевы глаз. На столе возле графина стоял портрет Авроры, который Филлип заказал лучшему в королевстве художнику к её прошлому дню рождения. На самом деле портретов было два: один он подарил Авроре, а другой оставил себе. Его восхищало то, как тонко портретисту удалось передать воздушный и жизнерадостный характер принцессы, отобразив так живо блеск в её глазах и светлое сияние её улыбки. Аврора… Он не видел её уже сутки. Вчера Филлип хотел поехать на Топкие Болота, чтобы разыскать свою невесту, которая до сих пор не вернулась. Королева Ингрит запретила ему, объяснив, что возможно Авроре потребуется больше времени, чтобы говорить со своей крёстной о том, что произошло на званом ужине. Но неизвестность убивала Филлипа, пробуждая в его душе неясные страхи. А что, если с его возлюбленной что-то случилось? Филлип встал с кровати и прошёлся по комнате. Не находя покоя, он решил прогуляться по замку, надеясь всё же встретиться с матерью, если та не спит. Им нужно серьёзно поговорить. Покинув свои покои, принц отправился вниз, по направлению к тронному залу. Он не привык гулять по замку ночью, а потому чувствовал себя несколько неуверенно. Внезапно до его слуха донеся приглушённый голос матери. Юноша замер на лестнице, не решаясь обнаружить своего присутствия. Голос доносился откуда-то снизу. - …Я не допущу этого. Сначала её спас кто-то из волшебных тварей, теперь она каким-то образом вырвалась из железной камеры. Дверь заперта снаружи, решётки на окнах целы. Не могла же она просто исчезнуть или просочиться в окно?! Более того, ей удалось похитить Аврору! И никто, ни один из стражников этого не заметил! Вопиющая безответственность. За что я плачу этим олухам? Филлип узнал голос своей матери... - Малефисента очень сильна, Ваше Величество. Герда, помощница королевы. С колотящимся сердцем принц прислушивался к разговору, который ужасающим образом подтверждал его догадки. - У меня есть совершенное оружие против неё, тебе ли не знать. Против этого не выстоит даже такая как она. И любая волшебная тварь, вздумавшая ей помочь, - угрожающе продолжила королева. - А как прикажите поступить с Филлипом? Его Величество принц уже всерьёз вознамерился отправиться на поиски Авроры. - Я не могу пустить Филлипа на Болота. Рогатая ведьма может его убить. Теперь, когда ей известно о моих планах, она может мне отомстить. Она похитила Аврору из замка, что ж, пусть. Осталось только убедить Филлипа, что он не может жениться на девушке, чья… мать, - в голосе Ингрит послышалась усмешка, - является воплощением зла. Её собственническая любовь к Авроре не потерпит конкуренции. На этом и сыграем, как и в прошлый раз. А если не сработает, не хитростью, так силой, но я добьюсь своего! Перемирия с Топкими Болотами не будет. Ибо я уничтожу эти земли в любом случае. Филлип не верил своим ушам. Он всегда считал, что его мать ратует за мир между королевствами так же сильно, как и его отец. Но на деле оказалось, что королева Ингрит лицемерной поддержкой политики короля лишь прикрывала собственные планы по уничтожению волшебных земель. Принц ещё немного постоял на месте, но продолжения разговора не последовало. Королева увела Герду за собой, и Филлип решил не следовать за ними. Самое главное он уже услышал. Осталось только понять, что же теперь с этим делать. Поднявшись обратно в свои покои, Филлип принялся писать письмо Малефисенте. Он рассказал ей о коварных планах своей матушки, поведал о своих честных намерениях и желании помочь, поделился своей растерянностью по поводу того, что не знает, как лучше теперь поступить. Немного подумав, он написал ещё одно письмо, для Авроры, в котором сожалел о том, что произошло на званом ужине, и говорил о том, как сильно он скучает по своей принцессе. Он обещал, что Малефисента всё объяснит ей и заверял в своей огромной любви, которую не разрушить коварным планам королевы Ингрит. Запечатав оба конверта, Филлип их подписал, затем задумчиво посмотрел в окно. В ту же секунду на подоконник сел чёрный ворон, которого Филлип обрадовано поприветствовал. - Даиваль! Ворон тихо каркнул, глядя своим блестящим чёрным глазом на принца. - Как же ты вовремя, Диаваль! Отнеси, пожалуйста, эти письма Авроре и Малефисенте! Это очень важно. Ворон понимающе кивнул как-то уж очень по-человечьи, затем взял оба письма в клюв и упорхнул в безлунную ночь. * * * - Вы уже решили как поступить, Госпожа?- Диаваль стоял, переминаясь с ноги на ногу, и наблюдал, как фея возвращает на место огромное поваленное бурей дерево. Той бурей, что разразилась на Болотах час назад, когда она только прочла письмо Филлипа. - Нужно найти прОклятое веретено и разрушить заклятие, - хладнокровно ответила Малефисента. - А как же поцелуй любви? – рискнул пошутить Диаваль. - От кого? От Ингрит? Ты всерьёз полагаешь, что она любит короля? Такие как она не способны на любовь. Её сердце выжжено злобой и желанием уничтожать. - Я понял. Вы разрушите проклятие, и король очнётся от вечного сна. Но что делать с Ингрит? Она ведь не отступится от своих планов. Король не сможет её остановить. - Я превращу её в козу, - бесстрастно ответила фея. Весь гнев её уже ушёл в бурю. - Я думал, убьёте. - Это бы расстроило Филлипа, а значит, и Аврору. Не хочу расстраивать Аврору. - И вы всё-таки позволите свадьбе быть? - Позволю. Должна сказать, что Филлип… вырос в моих глазах. Я рада, что он пошёл в отца, а не в мать. К тому же, если не позволю, это расстроит Аврору. А я уже говорила, что не хочу расстраивать Аврору. Диаваль улыбнулся. Как всегда – всё ради милой Авроры. * * * В день свадьбы принцессу радовало абсолютно всё: солнечная погода, установившаяся с самого утра; чудесное платье, сотворённое для неё крёстной; весёлая суматоха, которую устроили волшебные жители Топких Болот, впервые оказавшиеся в мире людей. Гостей прибыло немало: всё королевство Алстеда было оповещено о предстоящем торжестве. Приготовления шли полным ходом, времени до начала оставалось совсем немного. Единственное, что беспокоило Аврору, это то, как Филлип и его отец отнесутся к тому, что королева Ингрит теперь пребывает в облике белой козы, украшенной дорогим ошейником с бриллиантами. Но опасения оказались напрасным: их удивление сменилось смехом. Филлип был рад, что Малефисента оставила его мать в живых несмотря ни на что, король же испытывал облегчение от того, что некому больше будет плести опасные интриги у него за спиной. Однако в какой-то момент принц всё же ощутил смятение, от того, что он больше не увидит мать в прежнем облике. Заметив его растерянный взгляд, Диаваль подошёл к нему и утешил: - Она её расколдует потом, - он глянул на козу, которая тут же отозвалась глуповатым блеянием, - Может быть, - добавил он с лёгким сомнением в голосе. - Не беспокойся, сын, - подошедший король положил руку на плечо Филлипа, - это научит её смирению. Диаваль скромно удалился, позволяя отцу и сыну поговорить наедине. Король Джон Алстадский был немногословен, сказав сыну лишь самое главное, - то, как он гордится им, и то, что этот союз объединит наконец два королевства – Алстад и Топкие Болота, и больше не будет никакой вражды. Когда Король и принц удалились, никто не заметил, как из-за кустов вылетел истерично лающий той-терьер, и принялся нарезать круги вокруг белой козы. Следом появилась Малефисента, с ехидной улыбкой на губах, и, глядя куда-то вдаль, произнесла: - Ты же не думала, что я не узнаю, кто стрелял в меня из арбалета, правда, ГЕРДА? Собака залаяла ещё громче, принявшись рычать и скалиться на фею. - Тише-тише. А то попрошу Роксану превратить тебя в морского червя. Собака заскулила и убежала прочь, поджав хвост. Ещё час финальных приготовлений и вот он – звук фанфар, оповещающих о начале торжества. Заиграла нежная музыка. Малефисента повела Аврору по длинной дорожке, в конце которой их ждал Филлип в парадном камзоле и священник, готовый приступить к церемонии. Тёмная фея шла медленно, очень медленно. Она ощущала тысячи взглядов, устремлённых на них. Волшебные создания Топких болот стояли вместе с людьми, по обе стороны от дорожки, и все улыбались. Пространство было наполнено радостью и ароматом цветов. Маленькие пикси летали над их головами и подбрасывали в воздух лепестки роз. Малефисента знала, о чём эта часть человеческий ритуала: она ведёт Аврору к Филлипу, чтобы отдать её ему. Навсегда. Сердце феи сжалось, и ей потребовалось некоторое усилие над собой, чтобы не унести Аврору на крыльях подальше отсюда сей же миг. Слишком рано это произошло, слишком… Да, Аврора была готова. Малефисента – нет. Она так привыкла видеть свою чудесную крестницу каждый день, что просто не была готова к тому, что это прекратится. Уже прекратилось, это уже происходит. Она сама ведёт её под руку, чтобы отдать ему. Достоин ли он? Чист ли сердцем? Не предаст ли Аврору? - Улыбайтесь, - шепнул ей Диаваль так тихо, что она не услышала, но прочла по его губам. И она улыбнулась. Ради Авроры. Она так привыкла делать всё ради Авроры, что теперь, когда её больше не будет рядом, она не представляет себе, как будет жить дальше. Малефисента ощущала, как Аврора держит её под руку, но всё остальное было для неё как во сне. О, эти радостные лица вокруг, слишком радостные, им не понять. На миг отбросив эгоистичные мысли, Малефисента всё же попыталась радоваться тому, что её крестница счастлива. Ведь счастье Авроры всегда было для неё на первом месте, разве не так? - Отпускайте, - снова шепнул Диаваль, но Малефисента словно застыла, понимая, что это конец. Начало новой жизни для Авроры и …. И конец света для Малефисенты. Но она никому в этом не признается. Поэтому тёмная фея улыбнулась и отступила назад, позволив Авроре встать рядом с будущим мужем, а священнику – начать церемонию бракосочетания. Ведь она – тёмная фея, - сильная, она справится. * * * Мрачная погода царствовала на Болотах уже вторую неделю. Чёрные тучи и не думали покидать небо, оставаясь на посту и днём, и ночью. Впечатление усиливалось текущим временем года, - на дворе стояла поздняя осень. Деревья давно облетели, устремляя в небо свои голые тёмные ветви, трава пожухла и устилала землю выцветшим поредевшим ковром. Холодный ветер свистел в ущельях, тревожа скалы. Небо снова было затянуто массивными тучами. Малефисента прогуливалась вдоль реки, думая о том, что Болота теперь выглядят так, как это было в то кошмарное время, когда она жила без крыльев. Не хватает только тьмы вечной ночи и гигантской стены из шипастых веток, отделяющей Болота от остального мира. Сейчас крылья были на месте, но не было чего-то другого, очень важного. Точнее, кого-то. Вот уже месяц Аврора обещала зайти, но каждый раз присылала только короткую записку с извинениями. Малефисента даже завела для них отдельную корзинку. Ирония в том, что корзинку эту сплела для неё сама Аврора, когда ей было одиннадцать. Сама же фея не решалась прилететь в замок, её пугала мысль о том, что там она может почувствовать себя лишней. К тому же, она не хотела показаться навязчивой. Она злилась на себя за малодушие, которое было ей обычно не свойственно, но продолжала надеяться на то, что Аврора всё же придёт сама однажды. Фея шагала по песку босиком, нисколько не боясь холода. Увидев поваленную от старости иву, с уже трухлявым стволом, она отошла на пару шагов и взмахнула ладонью, которую мгновенно окутали золотые ленты магии, пробуждая внутри песка семя новой ивы, прорастающей в ускоренном темпе. И вот уже маленький зелёный росточек показался на поверхности, окутанный тёплой магией, взвился вверх гибким прутиком, набирая высоту и наращивая ширину ствола, раскинул ветви во все стороны, отрастил длинные продолговатые листья, а затем сбросил их, как только они пожелтели, согласуясь с текущим временем года. Малефисента любила ивы. Они жили не так долго, как другие деревья, но нравились ей ещё с детства, с тех времён, когда она сделала для себя качели между двух ив недалеко от этой реки, возле обрыва. Так здорово было раскачиваться на них почти до небес, стоя на ногах, а потом в прыжке раскинуть крылья и мягко планировать вниз. Она часто наблюдала за орлами, как они чувствуют потоки воздуха и легко парят в небе, держа крылья раскрытыми. Со временем у неё стало получаться так же. Вынырнув из своих воспоминаний, Малефисента заметила силуэт девушки примерно в полумиле от себя. Её сердце радостно забилась. Неужели Аврора? Фея взмахнула крыльями и оторвалась от земли, стремительно сокращая между ними расстояние. На девушке была светлая накидка с капюшоном и платье цвета морской волны. Малефисента приземлилась прямо перед ней, но улыбка её тут же угасла. Это была не Аврора. - Прости, - тихо сказала Роксана, снимая капюшон. - За что? – не поняла фея. - За то, что я не Аврора. Ведь это её ты ожидала увидеть вместо меня, - сказала Роксана без тени улыбки. - Да, но… Ты здесь не при чём. Малефисента сложила руки на груди, возвращая себе этим жестом чуть пошатнувшуюся было уверенность. - Я не так часто принимаю человеческий облик, - мягко сказала Роксана, переступая босыми ногами по мокрому песку. Малефисента пошла рядом с ней. Роксана продолжила: - Это место. Ты помнишь его? Здесь я спасла тебя. Мне захотелось ещё раз пройтись по песку и побыть в такой форме, в такой…- она замялась, - как ты. Это интересно. - Интересно? – переспросила фея. - Прикосновение ветра к коже, к волосам. Ощущение песка под ногами. Центр тяжести человеческого тела и способ его передвижения. Бежать, прыгать, кружиться на ветру… - вдохновенно перечисляла Роксана, - Единственное, что у меня не получается - это создать физические крылья. Они немного изменяют центр тяжести тела на земле, а в воздухе позволяют летать, как птицы... - Но у тебя же есть форма тела? Своя, изначальная. Или это просто вода? - Есть, - улыбнулась Дева, - Это кит. - Кит? – удивилась фея, - Рыба-кит? - Да. Огромная бело-голубая рыба, очень похожая на кита. - Постой. Так вот как ты спасла меня в ту ночь! Ты вынесла меня из воды на своей спине! Так? - Ты помнишь это? Я думала, ты была без сознания уже тогда. Да, я пребывала в своей истинной форме, когда увидела, как ты тонешь. И я действительно подняла тебя на поверхность. Вот только эта река слишком мала для меня, мои активные передвижения причинили бы беспокойство многим речным обитателям, поэтому я обернулась водой, чтобы доставить к берегу твоё нежное тело как можно более осторожно и быстро. Затем я приняла тот облик, в котором я и сейчас перед тобой. Она подняла свои руки к глазам и тихо произнесла: - Человеческие руки такие удивительные! Всё не могу нарадоваться. Малефисента мысленно улыбнулась. Дева была проста как дитя. Она вернулась на то самое место... Но почему? - Потому что я не могу забыть тебя, - сказала Роксана, внезапно глянув на Малефисенту почти с вызовом, но щёки её заметно покраснели. Фея опустила руки и на миг потеряла дар речи. - Что ж, я… Я не знаю что сказать. Мне никто такого не говорил, - медленно произнесла Малефисента. - Я понимаю, - мягко улыбнулась Роксана, - Но… наверное я просто выбрала неподходящее время, чтобы выразить свои чувства. - Всё в порядке, - спокойно ответила тёмная фея. - Особенно сейчас, когда ты во власти собственных переживаний. - Что?... - Нет, я не лезу к тебе в душу, не подумай. Моя способность видеть твоё сердце такого права мне не даёт. Но каждый день я наблюдаю эту мрачную погоду, вот уже вторую неделю. Нетрудно догадаться, что… Малефисента предупреждающе подняла руку, давая понять Роксане, что не желает слышать продолжения фразы. Роксана понимающе замолчала. Какое-то время они не произносили ни слова. И та, и другая устремили свои взгляды вдаль, на линию горизонта. Ветер трепал волосы Роксаны, и она снова надела капюшон. «Я могу видеть твоё сердце, Малефисента» - услышала фея в своей голове нежный шёпот Девы, и, на миг прикрыв глаза, фея действительно увидела своё сердце глазами Роксаны. То, что открылось ей, потрясло её до глубины души. Все старые раны прошлого были на месте, абсолютно все. И раны, и шрамы, и тёмные пятна. Вся боль предательства, весь ужас и глубина одиночества, всё было видно как на ладони во всей своей полноте и реальности. Не важно, сколько лет прошло, её сердце всегда болело так, как будто всё это произошло сегодня, в один день. Малефисента широко распахнула глаза, хватая ртом воздух. Она глянула на Роксану, всё так же смотрящую вдаль, по щеке которой текла слеза. «Я могу исцелить эти раны так же легко, как я исцелила рану твоего тела однажды. Но мне запрещено вмешиваться в дела души таким образом. Ты сама заказала себе этот опыт. Сама захотела пройти, испить эту чашу до дна, показать силу своего духа. Я не смею стирать этот опыт. Никто не смеет» - Роксана продолжала говорить с ней телепатически, даже не глядя на фею. Малефисента снова прикрыла глаза и на этот раз увидела себя птицей, огромным чёрным фениксом, который посылает часть своей души на Землю, чтобы она воплотилась в облике тёмной феи, защитницы Топких Болот, и познала здесь всю глубину падения, смерти и возрождения духа, соответственно своей природе феникса, обогащаясь этим уникальным опытом, усиливая этим свою суть. - Что это было?! – вскричала Малефисента, открывая глаза, полыхнувшие золотым пламенем внутри радужки. Роксана мгновенно повернулась к ней и замерла. - Твоя память пробудилась, - произнесла она потрясённо, - Я не показывала тебе, ты сама вспомнила. Не думала, что это произойдёт так скоро... Как только Малефисента заглянула в глаза морской девы, её словно током прошибло. Тысячи воплощений рука об руку: разные миры, разные обличия, любовь, дружба, братство, каждый раз – новые роли, но каждый раз – вместе. Свет и Тьма. - Невероятно, - прошептала Малефисента. В её глазах стояли слёзы. Пару секунд она не двигалась, затем притянула к себе Роксану, обнимая её крепко, руками и крыльями, прижимаясь щекой к её плечу, слыша отчаянный стук её сердца. - Малефисента… - нежно прошептала Роксана, обнимая её в ответ. * * * - Нет, я больше так не могу, - Юная королева Аврора устало откинулась на спинку своего трона, - Отмените эту встречу. - Но Ваше Величество, герцог неделю провёл в пути, чтобы добраться в Алстад. - Значит, перенесите. Пусть отдохнёт с дороги денёк-другой перед официальной аудиенцией. И почему Филлип не может принять его без меня?... Вопрос был риторическим. Аврора прекрасно знала почему. Все официальные аудиенции королевская чета проводит вместе. Всегда. - Но после встречи с герцогом у вас благотворительный приём, вы помните? Аврора вздохнула. Она думала, что приём состоится только на следующей неделе. - Пусть этим займётся Гертруда. Мне не обязательно присутствовать лично. Алан, помощник королевы, опустил взгляд. Вообще-то, присутствие королевы было обязательным. Но как он решится перечить? - Но… - Что ещё, Алан? Я уже сказала, что больше так не могу. Не могу и не хочу. Я не видела свою крёстную целый месяц! Отмените, перенесите, сделайте что угодно, но я в любом случае отправлюсь на Топкие Болота, и сделаю это прямо сейчас!- Аврора вскочила со своего трона и быстрым шагом направилась к выходу из зала. - Прикажите подготовить вашу лошадь? - Я всё сделаю сама. Передайте королю Филлипу, что я уехала к крёстной! Огромная дверь тронного зала с шумом захлопнулась и в замке повисла тишина. Аврора была полна решимости поступить по-своему. Целый месяц она честно пыталась быть идеальной королевой, принимая всех и каждого, выслушивая жалобы и прошения, организуя приёмы, улаживая возникшие проблемы наравне со своим супругом. Раз за разом она слала крёстной извинения за то, что очередной её визит на Топкие Болота придётся отложить. Диаваль всегда молча выслушивал эти извинения, спокойно принимая в клюв маленькие конвертики, насквозь пропитанные сладким парфюмом Авроры, равно как и её сожалениями. Но в последнее время ворон стал поглядывать на неё с укором, что, конечно же, не укрылось от проницательной девушки. И отсылать Малефисенте извинения становилось с каждым разом всё труднее. Нет, с этим пора завязывать. Хотя бы один день она может посвятить своей крёстной. Тёплая накидка приятной тяжестью легла на плечи, корона была возвращена на бархатную подушечку и убрана в шкаф, перчатки из светлой кожи мягко обхватили узкие ладони Авроры. * * * - Аврора! – радостно вскричал Диаваль, поспешно выходя навстречу королеве. Он услышал топот копыт и решил взглянуть на того, кто не побоялся забрести на Топкие Болота. Несмотря на установившийся мир между королевствами, находилось не так много смельчаков, отваживавшихся заезжать на волшебные земли. Особенно зная, под чьим наблюдением они находятся... - О, Диаваль! Как же здорово снова увидеть тебя в человеческом обличье! – девушка остановила коня и спешилась. - Да, я уже перестал считать это тело отвратительным, - он рассмеялся каркающим смехом, - По крайней мере, так я могу поговорить с Вами, Ваше Величество. Аврора тепло улыбнулась другу: - Брось, Диаваль. Моя корона осталась в замке. Как и все мои королевские обязательства на сегодня. - Я рад, что ты нашла время, чтобы проведать Малефисенту. Давно пора. Знаешь, она ведь места себе не находит. Видела бы ты, какая погода стояла здесь на прошлой неделе… Уф! А на этой неделе, признаюсь, я даже её не видел. Боюсь, как бы печаль и уныние совсем не поглотили её. Внезапно до них донёсся смех Малефисенты. И не просто смех, а Очень Весёлый Смех тёмной феи, заливистый и громкий. Этот смех явственно свидетельствовал о том, что Малефисента сейчас далека от уныния настолько, насколько Луна далека от Земли. Аврора и Диаваль растерянно переглянулись. - Кажется, она сошла с ума, - обеспокоенно пробормотал Диаваль себе под нос, растерянно озираясь. Самой феи нигде не было видно. Оба сейчас пытались вспомнить, когда они слышали смех Малефисенты в последний раз. Не злорадный смех, не язвительный смешок, а такой вот чистый и весёлый. Наверное, никогда. Двинувшись на звук, ворон и королева прошлись дальше по тропинке, затем свернули влево и оказались на небольшой поляне, где их взору предстало совершенно дикое зрелище: Малефисента сидела высоко на ветке дерева, запрокидывала голову от смеха, периодически хватаясь за живот и едва не падая. Перед ней в воздухе висела рыба-шар, которая быстро раздувалась до невероятных размеров, забавно выпучив глаза, затем фонтаном лила воду изо рта прямо на фею, сдуваясь обратно как воздушный шарик, из которого выпустили воздух. Малефисента смеясь отбивалась от струи воды ловко выпущенной волной магии. Через секунду рыба-шар обернулась золотой рыбкой, пару раз смешно надув щёки, затем подпрыгнула вверх, сделав в воздухе обратное сальто, и превратилась в морского конька безумной раскраски, нелепо подскакивающего на возникающих под ним волнах. Диаваль деликатно кашлянул, привлекая к себе внимание. - АВРОРА! – Малефисента сразу заметила, кого привёл Диаваль. Она спрыгнула с ветки, хищно спланировав к земле возле самой девушки. Взмах крыльев тёмной феи поднял ветер, взметнувший светлые локоны её крестницы, лицо которой озарилось широкой улыбкой. - Крёстная! Я так соскучилась по тебе! – девушка крепко обняла фею, успев удивиться тому, что волосы её не спрятаны под головной убор, вопреки обыкновению, а свободно лежат на плечах феи. Да и сам наряд её сложно было назвать грозным или мрачным: никакого чёрного цвета, лишь оливковый всех оттенков, удачно подчёркивающий цвет её глаз. - Прости, что так долго не навещала тебя, - девушка не спешила прерывать объятие, как и её крестная, - Быть королевой Алстеда оказалось сложнее, чем я думала, - призналась Аврора. - Я понимаю, чудище, - Малефисента ласково отстранилась, с улыбкой глядя в глаза королевы. - О-о-о, а вот и милая леди пожаловала, та самая, благодаря которой мы полмесяца «наслаждались» ужасной погодой на всей территории Топких Болот, - послышался насмешливый голос Роксаны прямо у них за спиной. На Морской Деве было элегантное платье-русалка бело-голубого цвета, красиво подчёркивающее все изгибы её фигуры. Оно имело широкий, по-царски поднятый воротник, украшенный жемчужинами. На узкие плечи Девы изящно спадали крупные локоны тёмных волос. Кто бы мог подумать, что ещё три минуты назад это величественное создание выглядело как пучеглазая рыба-шар, готовая крутить сальто в воздухе на потеху Малефисенте! - Здравствуй, Роксана, - Аврора смущённо улыбнулась. Морская Дева благожелательно кивнула ей в ответ, затем перевела взгляд на Малефисенту: - Ладно, ребята. Я думаю, вам есть о чём поговорить и без меня. Зовите, если понадоблюсь, - Роксана подмигнула фее, улыбнулась всё ещё ошарашенному Диавалю, и растворилась в воздухе туманным облаком. - Я тоже не прочь удалиться по делам. Если только Госпожа изволит вернуть мне мой облик, - почтительно заметил Диаваль. Малефисента щёлкнула пальцами, не глядя на ворона, которого тут же окутала чёрная дымка, и через миг ворон полетел прочь, удовлетворённо каркая. В отличии от Роксаны, Диаваль не находил в человеческом облике ничего интересного или приятного, и за четыре дня пребывания в таком виде успел знатно соскучиться по птичьему образу жизни. - Ну что ж, Ваше Величество, королева Алстеда, поведайте мне, пожалуйста, как ваши дела, - Малефисента лукаво улыбнулась своей крестнице. - Ох, крёстная, и ты туда же! Сегодня никаких титулов. Но дела мои теперь - это дела королевства, и они идут хорошо. Желаю я только одного: чтобы дел этих было поменьше. Сегодня я просто сбежала из замка, как взбалмошная девчонка, повесив все заботы на Филлипа. - Ничего, он справится. Должна же ты иногда отдыхать. Кстати, об отдыхе, - Малефисента загадочно понизила голос, - Позволь проводить тебя в одно чудесное место, в котором ты наконец сможешь снять с себя груз всех забот. - Что за место такое? Я думаю, что знаю на Болотах каждый клочок земли, - весело улыбнулась Аврора. - Не каждый, - возразила фея, - Его создала Роксана. - Роксана? Вот это да! Хорошо, веди меня. Малефисента крепко обхватила Аврору за талию и поднялась в воздух, хлопнув крыльями. - О-о-ой! - взвизгнула девушка, - я думала, мы отправимся туда пешком! - И не надоело тебе всюду ходить пешком? - У меня есть лошадь! - хихикнула Аврора. - Но у неё нет крыльев! - крикнула Малефисента, стремительно набирая высоту. Холодный поток воздуха хлестал по лицу. Аврора буквально захлёбывалась - то ли от невозможности сделать вдох, то ли от головокружительного, уже позабытого ощущения полёта. - Держись, - крикнула Малефисента, нырнув прямо в облако. - Это место, оно что, на небесах? - девушка вертела головой, разглядывая густые облака. - Нет. Вполне себе земное. И не вертись, пожалуйста. - Тогда почему мы летим так высоко? - Напоминаю тебе, от чего ты отказывалась весь месяц, - рассмеялась Малефисента. - Это... здорово, но очень холодно! - призналась Аврора, которую уже не спасала тёплая накидка. - Прости, забыла что люди... - Малефисента смутилась. Фея совсем упустила из внимания тот факт, что люди и волшебные создания воспринимают холод по-разному. Через минуту она снизилась, они пролетели над озером, затем скользнули в ущелье между скалами, минули болота, затем фея мягко приземлилась, и лишь затем отпустила Аврору, глаза которой радостно блестели. - Так здорово! Мне понравилось! Но где же то место, о котором ты говорила? - Аврора едва не подпрыгивала на месте. Малефисента мысленно улыбнулась, с радостью подмечая, что королевские заботы не смогли отнять у Авроры её детской живости и блеска в глазах. И даже холод не остудил её пыл. - Сейчас увидишь, - пообещала тёмная фея. Они неспешно взошли на ближайший холм и Аврора ахнула, увидев в низине маленькое озерцо небесно-голубого цвета, от которого поднимался пар. - Что это? - изумилась Аврора. - Термальный источник. Роксана создала его неделю назад, незадолго до полнолуния. Когда обе подошли ближе к источнику, Аврора сняла тёплую накидку: температура в этом месте явно была выше обычного, от источника шло приятное для ноябрьского холода тепло. Малефисента дала указания Авроре "отдохнуть в одиночестве", пока она решит пару местных дел, раз уж она оказалась в этой части Болот, а затем они смогут поговорить за чашечкой душистого травяного чая. Озерцо было небольшим, чтобы его обойти, хватило бы и пяти минут. Аврора исследовала берег, то и дело поглядывая на гладь воды, от которой поднимался пар. Залезать в воду она не спешила, а лишь осторожно окунула палец, убедившись, что она не слишком горячая. В конце концов Аврора решилась. Уже через пару минут, избавившись от одежды, с совсем не королевским визгом Аврора плюхнулась в горячую воду источника. * * * - ...И тогда Филлип объяснил им, что если мы снизим налоги, то придётся остановить строительство дорог на севере королевства! - увлечённо продолжала Аврора. Щёки её раскраснелись, глаза счастливо блестели. Закутанная в белоснежный махровый халат, королева держала в руках глиняную чашку с ароматным чаем с мелиссой, чабрецом и мёдом. Малефисента с улыбкой наблюдала за активно жестикулирующей крестницей. Как же она соскучилась по этому девичьему щебету и смеху! За час Малефисента успела узнать что такое "налоги", "суд" и "распределение финансов". Впрочем, людская суета её не слишком интересовала. Гораздо важнее то, что Аврора снова с ней. Пусть хоть и на один вечер. - ... а они ответили, что дороги на севере нужны только торговцам, а им хватает уже существующих! На что Филлип ответил, что если у торговцев не будет дорог, то не видать жителям пшеницы и тканей. Кстати, в этом году пшеница совсем не уродилась... Одна беда с ней. И сколько бы мы не пробовали... Крёстная? Ты меня слушаешь? Горячий чай и милая болтовня Авроры вогнали Малефисенту в какой-то приятный транс, из которого не хотелось выходить. - Да, - рассеянно отозвалась фея, - я тебя слушаю. - Может, тебе не интересно? - обеспокоилась Аврора. Она только сейчас сообразила, что её крёстная далека от подобных дел. - О, нет, мне приятно слушать тебя. Но расскажи мне, как тебе живётся с Филлипом? Ты счастлива? На этот раз растерялась Аврора. Она не была готова к столь резкой смене темы. Но сам вопрос казался ожидаемым. Девушка провела пальцем по ободку чашки. На стенках посудины резвились дельфины, нарисованные голубой и розовой краской. Наверняка дело рук Роксаны. - Конечно же, счастлива! Филлип добрый, понимающий и чуткий. Он старается оградить меня от чрезмерных забот... Малефисента скептически хмыкнула. Они не виделись целый месяц, потому что Аврора была в заботах по уши. - ... Конечно, быть королевой трудно, но я стараюсь не жаловаться. А ещё мы с Филлипом мечтаем о сыне. Малефисента чуть не поперхнулась чаем, однако вовремя успела прийти в себя. Не стоило так бурно реагировать на вполне нормальное для людей желание родить ребенка в браке. Но... ведь Аврора сама ещё по сути такой ребёнок... - Ты будешь крёстной нашему ребёнку? - Аврора доверчиво заглянула в глаза феи. - Я? С удовольствием, - Малефисента всё ещё пыталась держать себя в руках. - С тобой всё в порядке? Ты выглядишь... Отчуждённо, - забеспокоилась девушка. - Всё в порядке, Аврора. Я просто не ожидала таких вестей. - Пока ещё нет вестей. Я не беремена, - рассмеялась девушка, рассеивая возникшее напряжение. "Ещё чего не хватало", - подумала Малефисента, натянуто улыбнувшись. Чай почти остыл в чашке, солнце начало неумолимо клониться к закату. Они сидели на плоской вершине столовой горы, будучи укрытыми от северных ветров глинистым сооружением, похожим на пещеру. Отсюда открывался великолепный вид на Топкие Болота. А ещё был виден замок. Он казался таким маленьким на расстоянии, что, глядя на него, Аврора начинала понимать, почему дела людей для Малефисенты - лишь суета. Под этим бескрайним небом, на беззаботных землях волшебных существ, живущих в гармонии с природой, все людские проблемы казались тленной пылью на карусели времени. - А как поживает бывшая королева Ингрит? Не сильно пакостит? - Малефисента вырвала Аврору из раздумий. - Да куда ей теперь пакостить! - звонко рассмеялась Аврора, - Твоими стараниями. Вот только сжевала передник слуги. На нём были нарисованы пикси... - Опять за старое, - вздохнула фея и улыбнулась. Это максимальное зло, на которое теперь способна белобрысая коза. - Вот только понять не можем, откуда взялась маленькая собачка, что постоянно носится вокруг козы да тявкает. И, поговаривают, Герда исчезла. Прислужница королевы. - А вы сложите два и два, - насмешливо отозвалась Малефисента, на миг дьявольски блеснув глазами. - О, нет. Я так и знала!!! - воскликнула Аврора, вскакивая с места. - Прежде чем ты попросишь меня расколдовать её обратно, учти, что эта малявка стреляла в меня из арбалета железным порошком. И попала в цель. Но не спеши ужасаться, - добавила Малефисента, заметив испуг на лице девушки, - Дела давно минувших дней, как сказала бы Рокси. - Рокси? - Роксана. - Я заметила, что вы... подружились. Малефисента рассмеялась. Подружились. Её дружба с Рокси старше, чем вся эта планета. Стоило только вспомнить об этом. Но как рассказать об этом Авроре? Почему-то не хотелось... - Она чудесная, - только и ответила фея, пряча улыбку за новым глотком уже остывшего чая. Внезапно их уединение кончилось. Диаваль появился на горизонте и, приблизившись, спланиповал на ближайший камень. Малефисента лениво щёлкнула пальцами, обращая птицу в человека. - Госпожа, Аврора, простите, что прерываю вашу беседу, однако Филлип просит Аврору явиться в замок. - Начинаю понимать тех, кто казнил своих гонцов за донесение плохих новостей, - вздохнула Малефисента. - Крёстная! - Госпожа!, - - послышалось в один голос. - Не бойся, Диаваль, сегодня я добрая, - усмехнулась тёмная фея. * * * День за днём, неделя за неделей, присутствие Роксаны стало для Малефисенты чем-то привычным. Как любимое платье оливкового цвета, как звонкий щебет птиц ранним утром, как полёт над Топкими Болотами, как созерцание заката в тихий вечерний час, как мысли об Авроре... Появившись в жизни тёмной феи нежданно-негаданно, Роксана постепенно заняла в ней заметное место: она всегда знала как поднять настроение Малефисенте, умела оказаться рядом в нужный час, и так же вовремя исчезнуть, могла поддержать беседу и в целом всячески скрашивала жизнь защитницы Топких Болот, ставшую несколько одинокой после замужества Авроры. Морская дева никогда не давала ей грустить. - Эй, Малефисента! У прогуливающегося мимо Диаваля глаза округлились от такого, как он считал, панибратства. Он считал, что такое позволительно лишь Авроре. Сам он обращался к Тёмной не иначе как "Госпожа". - Давай полетаем! - смеясь, продолжала Роксана, и расправляла свои световые крылья, которые в лучах солнца отбрасывали на землю радужные блики. - Сначала отрасти настоящие крылья, -беззлобно дразнила её Малефисента в ответ, - А там посмотрим. - Ты же знаешь, мне нужно заземлиться сначала. А для этого нужно время! - Роксана снова убегала из виду, скрывалась в зарослях кустов, распугивая волшебных обитателей, а через минуту они уже летали вместе над облаками. Пока морская дева была рядом, Малефисенте скучать не приходилось. Конечно, у неё всё ещё был Диаваль. Но в глубине души он всегда побаивался тёмную фею, и она это чувствовала. Роксана же, казалось, не боялась никого и ничего. Она держалась с Малефисентой на равных, время от времени вела себя как покровительница или защитница, и тёмная фея не раз задавала себе вопрос: почему её не раздражает такое отношение к себе? Это было... необычно. Малефисента привыкла ощущать себя сильнейшей, быть опорой и щитом. Она никому бы не уступила свою роль. Однако, для неё оказалось открытием, что обратная сторона может быть не менее приятной - принимать чью-то заботу и защиту. И от кого, от Рокси! Скорее всего, дело было в звёздной памяти, что она обрела в тот день на берегу реки. Но эта память об их дружбе (как и обо всём остальном) не спешила интегрироваться в её сознание целиком, а потому Малефисента всё ещё продолжала узнавать Рокси заново. Роксана - единственное создание (кроме, конечно же, Авроры), которому было дозволено находиться так близко к тёмной фее, стоять у неё за спиной, касаться крыльев... Касаться души... Уж в чём Роксане не было равных, так в этом. Она могла затронуть душу одним лишь взглядом, не говоря ни слова: ни вслух, ни телепатически. Её аквамариновые глаза всегда смотрели проникновенно, в самую суть, и поднимали на поверхность то, о чём не знал и сам тот, на кого она так смотрела. Этот взгляд смущал многих, но не Малефисенту. Поначалу Малефисента вздрагивала всякий раз, стоило лишь Роксане коснуться её - случайно или намеренно. Тёмная фея инстинктивно отшатывалась в сторону, внутренне сжимаясь от страха. Это получалось так же непроизвольно, как отдёргивание руки, внезапно коснувшейся кипятка. Слишком сильны были раны прошлого. Для настоящего доверия к деве всегда чего-то не хватало, как оказалось позже - времени. Немало дней потребовалось осторожной и терпеливой Роксане, чтобы тёмная фея наконец смогла принять её в свой мир. Да, их дружба до этого воплощения насчитывала миллионы лет в разных мирах, но сейчас... Это было словно впервые. И то объятие у реки стало мостом к их неземному уровню дружбы, простирающейся за границы времени и пространства. Но к этому ещё нужно было прийти здесь, в реалиях земного мира. Поэтому Роксана будто приручала её день за днём как раненного оленёнка, перепуганного до полусмерти. И неважно, что оленёнок этот - прямое воплощение сил тьмы, имеющий вид грозный и неприступный. Это не сколько не смущало деву, умевшую видеть души. Однажды "стена пала". В тот день морская дева впервые обняла Малефисенту за плечи, когда та любовалась закатом с вершины скалы. Это было простое объятие без причины и повода, спонтанное выражение тепла. Но после этого случая Малефисента больше не отшатывалась от неё как от огня, и Рокси тихо праздновала эту маленькую победу, всем сердцем желая исцелить душу феи своей любовью. Однажды случилось так, что морская дева исчезла, и не появлялась вторые сутки. Её не было на побережье реки, в пещере у северных болот, на окраине мерцающего леса... Малефисента облетела все свои земли на три раза, но Роксаны нигде не было видно. Возможно, морская дева отлучилась по делам, - так размышляла фея. Наверняка, у дочери морей были свои обязанности, как у самой Малефисенты. Мысль о том, что Рокси попала в неприятности, Малефисента отмела сразу. Эта красавица может дать отпор кому угодно, и выйти сухой из воды, причём, в буквальном смысле. Но где же она? Тёмная фея сидела на камне и обнимала себя за плечи, ощущая в душе неясное томление. Вот он - идеальный момент для того, чтобы Она появилась, рассмеялась своим звонким смехом, рассеяла тьму своей ласковой улыбкой. Но ничего подобного не происходит, не происходит абсолютно ничего. Роксана испарилась, исчезла так внезапно, и Малефисента не знала что и думать, проклиная себя за то, что снова разрешила себе довериться другому созданию, которое однажды может так просто уйти, забрав с собой часть её сердца. Неужели это произойдёт снова? Пожалуйста, только не теперь... Защитница Топких Болот поднялась с камня и направилась в сторону места, на котором она когда-то впервые соорудила трон, который через несколько лет достался Авроре, а теперь снова вернулся к Малефисенте. Аврора, заправляющая делами на волшебных землях, приучила их обитателей к порядку: к разделению обязанностей, к соблюдению очереди, к внятным докладам о своей деятельности и так далее. Конечно, это значительно упростило работу королевы, но, вернувшись на свой трон, и продолжив традиции Авроры, Малефисента втайне мечтала о том, чтобы вернуться к тем порядкам, когда она была не королевой, а лишь защитницей этих земель. Ведь живущие в равенстве и дружбе волшебные создания не нуждались в правителе. А на трон Малефисента села лишь затем, чтобы возглавить оборонительные действия против участившихся атак людей. Ох, и сложное было время... * * * - Великая, у западных границ наших земель пересох ручей, что давал нам жизнь. Просим помощи. Малефисента внимательно посмотрела на древесного воина. Она легко воспринимала низкий, немного скрипучий голос этих созданий, говоривших на своём наречии. Волшебные создания говорили на разных языках, каждый на своём, но всегда понимали друг друга. Древесный воин стоял перед ней, восседающей на троне. - Когда это произошло? - Вчера. Ручей не виден с высоты, посему я счёл нужным доложить вам. - Ты правильно сделал, Гроаэн. Если это всё, ступай. Я займусь этим вопросом сейчас же. Гроаэн учтиво поклонился, прижимая к себе руку-ветку, и убыл. На сегодня он был единственным, кто пожаловал к Малефисенте. Тёмная фея отправилась к западу, чтобы проверить, что случилось с ручьём. Она не спешила подниматься в воздух, решив проделать весь путь пешком. Лес в этих местах был редкий, болот почти не было, а сама местность отличалась равнинностью. Над старым дубом кружили пикси, одетые в разноцветные наряды, словно бабочки. Они держались за руки и мелькали вдоль веток яркими лентами пёстрых хороводов. Малефисента неспешно шагала по тропинке, наблюдая за жизнью волшебных созданий. Казалось, все они были счастливы и довольны своей жизнью. Лишь сама фея была тёмным пятном на этом празднике. Словно чёрная тень, она пробиралась всё дальше на запад, думая о причинах, по которым мог бы пересохнуть ручей. Все реки, ручьи и болота волшебных земель сообщались между собой под землёй, образуя и на поверхности единую сеть. Неужели..? Нет, это не может быть связано с Роксаной. Хотя всё, что имело отношение к воде, так или иначе её касалось. Что ж, посмотрим... Малефисента обошла по краю небольшую канаву и остановилась, услышав чьё-то пение. Голос был нежным и высоким, он раздавался издалека, и был таким чарующим, что к нему хотелось прислушиваться, затаив дыхание. Бесшумно подобравшись ближе к источнику, Малефисента поняла, что не знает языка, на котором звучат слова песни. Он очень напоминал эльфийский, но явно им не был. Прикрыв глаза, тёмная фея сосредоточилась на звучании голоса, будто впитывая в себя каждый звук. "Воспрянь же духом ты, каждый, кто внемлет этой чудной песне из глубин души, услышь же глас сияющего света, возрадуйся свободе, стряхни цепи дурманящего сна, открывшись песне ликующего сердца, и взвейтесь жаждой жизни, кто мал и кто велик. Душа парит над миром, душа вдыхает вечность, живёт, поёт и дышит, в едином ритме жизни. Резвятся в танце радости создания Творца. Объяты светом вечности, смеются чистые душой дети Матери, в прекрасной колыбели, и имя ей - Земля. Цветите, о, воспрявшие, сияйте, о, прозревшие. О вашем исцелении я свет любви молю". Малефисента открыла глаза, поражаясь тому, что понимает незнакомый ей язык и тому, что голос этот явно принадлежит... Роксане! Фея мгновенно поднялась в воздух, расправив крылья и пролетела вперёд так быстро, что ветер засвистел у неё в ушах. Глянув с высоты на знакомые земли, Малефисента увидела светлый силуэт впереди, к которому она буквально спикировала. Роксана стояла с закрытыми глазами босиком на голой земле. Её тело было облачено в белую сорочку до колен. Она продолжала петь не открывая глаз, несмотря на то, что приземление Малефисенты ознаменовалось довольно мощным потоком ветра. Дева лишь улыбнулась одними уголками губ, когда волосы её взметнул ветер, ресницы её чуть дрогнули, но голос оставался таким же громким, сильным, высоким и нежным, не прерываясь ни на секунду. - Роксана... Рокси!! - Малефисенте захотелось встряхнуть её, вырвать из этого непонятного ей транса, но она замерла, не смея касаться той, что казалась ей теперь воплощённым ангелом. Фея внимательно разглядывала Роксану, и чем дольше она на неё смотрела, тем явственнее замечала тонкий светящийся контур её тела. Дева продолжала петь, и Малефисента, захваченная проникновенной силой её голоса, начала ощущать, как тело её становится лёгким. Настолько, что она могла бы воспарить над землёй без участия крыльев и без усилий. Послышался шум воды, и через секунду ступни Роксаны омыл поток, спускающийся с дальнего холма. Малефисента проследила взглядом направление этого потока и сообразила... Тот ручей! Роксана вернула его! Вдоль ручья начали распускаться белые цветы, источая приятный аромат. К ним добавились голубые и розовые незабудки. - Рокси... - прошептала Малефисента, созерцая дело её рук. Морская дева распахнула глаза и одарила фею прекраснейшей из своих улыбок: - Атуэйе, - произнесла Она нараспев. Затем рассмеялась звонко и сказала уже на привычном Малефисенте языке: - Здравствуй. - Что ты сотворяешь здесь? - Малефисента обвела рукой цветущую местность. Она не могла сформулировать вопрос иначе. Сейчас, когда она была буквально напитана этой возвышенностью и напоена красотой и светом, из уст её исходили только такие слова. - Исцеляю местность. Нарушилась гармония элементов. Поправляю баланс, использую дары души во благо других созданий. Проявляюсь голосом и всем своим существом, исцеляя всех, кто в поле слишимости - пояснила Роксана. Она одарила Малефисенту ласковым взглядом. "Прости, что покинула тебя. Я была там, где время течёт иначе" - перешла Роксана на телепатический шёпот, сопроводив своё послание веером прекраснейших трёхмерных образов сияющего мира, где гигантские полупрозрачные киты пролетали в небе сквозь светящиеся кольца. - Мир, откуда я пришла, - пояснила она вслух. - Теперь я точно верю, что ты светлая, - сказала Малефисента, улыбаясь одними глазами. Роксана рассмеялась и раскинула руки: - Иди ко мне! * * * Роксана восседала верхом на ветке дуба и неспешно расчёсывала волосы Малефисенты, расположившись позади неё. В руках у морской девы была щётка с искуссно вырезанной костяной ручкой, выкрашенной в чёрный цвет. - Не пойму, зачем ты это делаешь? - спросила фея, глядя впереди себя, - я могу привести в порядок волосы одним щелчком пальцев. К тому же, они уже в порядке. Роксана улыбнулась: - Верю. Но позволь задать ответный вопрос: тебе не приятна забота? Или... тебе не приятна МОЯ забота? Малефисента вздохнула. - Посмотри сама, - ответила она тихо. - То, что я могу смотреть твои чувства, ещё не значит, что мы не будем разговаривать, - мягко возразила Роксана, - Я чувствую, тебя что-то тревожит. Малефисента промолчала. Но даже в этом молчании явственно ощущалось, что она стоит на своём. - Хорошо, - тихо произнесла дева, сдаваясь воле тёмной. Она убрала щётку в карман плаща, затем подняла кисти рук вверх, по обе стороны от головы Малефисенты, держа пальцы слегка растопыренными. Она мягко приблизила их к вискам феи и коснулась её волос и кожи. Малефисента ощутила, как от этого прикосновения по её телу побежала волна мурашек. Роксана закрыла глаза и выдохнула, моментально считывая входящий поток информации через ладони. Она увидела себя её глазами... Роксана. Отблеск аквамариновых глаз. Стала такой близкой. Смеётся, запрокинув голову, затем обращается каплями воды. Нельзя привыкать. Бежит по лесу, сверкая пятками. Нельзя привыкать, привязываться, ведь она уйдёт. "Эй, Малефисента! Давай полетаем?" Ушёл Стефан. Трижды ушёл. Ушла Аврора. Дважды ушла. Уйдёт и Роксана. Уйдёт, утечёт сквозь пальцы, как вода. Поднимает Малефисенту кит на своей спине. Вода - её руки, ласковые ручейки, вода - её голос, течёт прямо в душу. Нельзя. "Эй, Малефисента!" Потом будет больно. Ведь все уходят. Отгородиться стеной. Чтобы не видеть, не знать, не чувствовать больше. Роксана отняла задрожавшие пальцы от висков Тёмной, затем порывисто обняла её, горячо прижимая к себе за талию. Фея тихо выдохнула и прикрыла глаза. "Я всегда буду с тобой, милая", - раздался голос девы в голове у феи. - Малефисента, я - бессмертная, - произнесла Роксана вслух над ухом тёмной, - Мне не за чем гнаться, мне некуда бежать, в моём распоряжении вечность. Я не побегу за славой - я не ищу её. Мне чужды игры смертных. Смертные... Им так мало отмеряно. Они рвутся скорее жить, оставалять потомство, ведь только так они могут продолжиться... Прости, но им не понять нас. А нам не понять их. Мы разные. "Ты думаешь, я убегу как он или она?" - продолжала Роксана своим нежным голосом в голове у Малефисенты, вызывая у феи этим новую волну мурашек. - Я слишком часто была с тобой в человеческой форме, очевидно, ведь ты забыла, я - не человек. И ты - не человек, Малефисента. Мне не нужен трон или принц, не нужны сокровища этого мира, измерямые золотыми монетами. Мне нужна ты, моя Тьма, моя Инь. Коль действия мои доселе не раскрыли тебе сей сути, словами скажу: без тебя нет меня. Я люблю тебя, Малефисента. Роксана молниеносно переметилась так, чтобы оказаться напротив феи, затем властно взяла её за подбородок и прильнула к её губам. Мир Малефисенты взорвался тысячей красок. Такого она не испытывала даже при первом в её жизни поцелуе со Стефаном. "Ты приручила меня как птичку" - услышала Роксана у себя в голове и послала ответное: "Ни одна птичка не сравнится с тобой, хищница". К неожиданности Роксаны, Малефисента разразилась дьявольским телепатическим хохотом, затем прокусила её губу своими длинными клыками, подтверждая статус хищницы. Дева застонала и стиснула фею в объятиях. "Поцелуй со вкусом крови. Свет падёт, когда Тьма и Свет объединятся" - пафосно возвестила морская дева слова древнего пророчества. "Хватит болтать, Рокси" - угрожающе проговорила фея и с невероятной нежностью слизнула капельку крови с прокушенной губы девы. Роксана подалась вперёд и ухватила фею за рог, не прерывая поцелуя. Малефисента зарычала и царапнула нежную спину девы. Роксана выгнулась, фея слегка ослабила хватку, но вдруг дева, скользнув вниз, неожиданно потеряла равновесие и начала падать с дерева. Малефисента стрелой ринулась следом и подхватила её на руки у самой земли. - Я бы не разбилась в любом случае, - радостно сверкая глазами сообщила Рокси, взбодрённая падением в семиметровой высоты. - Тебе что, неприятна моя забота? - поддела Малефисента, всё ещё держа деву на руках, затем поцеловала её в смеящиеся губы, - Признавайся, ты сделала это специально! Ни за что не поверю, что ты можешь вот так просто упасть с дерева! Как ты вообще умудрилась вырваться из моих цепких объятий?! - Я морская дева, а не лесная! Я не привыкла лазить по деревьям как... - Роксана осеклась, поймав взгляд упреждающе прищуренных глаз, - Да, ты права. Мне просто стало интересно, поймаешь ты меня или нет, - весело призналась Роксана. - Негодница, - прошептала Малефисента за секунду до того, как её губы снова оказались во власти морской девы. Глухой удар о дерево заставил их прерваться. - О, боги, это же Диаваль! - вскрикнула Роксана, указывая на чёрную птицу, лежащую в траве. - Бедняга врезался в дерево, - Малефисента отпустила деву и повернулась к ворону, превращая его в целовека. На лбу у него красовалась свежая шишка. Диаваль сидел на траве и тёр лоб. - У тебя плохое зрение, Диаваль? Почему ты врезался в дерево? - Малефисента сложила руки на груди, внимательно разглядывая мужчину. - Эм.. Мне кажется, зрение моё наоборот, ОЧЕНЬ хорошее. Роксана прыснула. Малефисента недоумённо уставилась на девушку. "Он просто засмотрелся на нас!" - пояснила она телепатически. Губы Малефисенты дрогнули в улыбке. Лёгким жестом она излечила ушиб Диаваля, затем снова превратила его в птицу. Ворон спешно полетел в сторону востока, затем развернулся и направился к западу. - Бедняга забыл, куда летел, - усмехнулась Рокси. * * * - Ты так и не рассказала, почему светлым нельзя лечить тёмных, - Малефисента с любопытством разглядывала Роксану, поедающую роллы с прожорливостью кита. Заморский деликатес оказался любимой пищей морской девы. Особенно, роллы с креветками, которые Роксана создавала для себя в избытке. - Потому что за это светлый попадёт в ад! - Роксана сделала страшные глаза и аккуратно окунула кусочек ролла в кунжутный соус. - Ты снова пытаешься отшутиться. А я хочу знать ответ, - строгий взгляд тёмной феи стёр улыбку с лица Роксаны. - Я не шутила. - То есть, это правда? Ад? Разве это не сказочки для смертных? - Не совсем. Смотря о каких сказочках ты говоришь, конечно. Но про Ад я вполне серьёзно. - То есть, исцелив меня, ты фактически забронировала себе путёвку в Ад? - Кто научил тебя так выражаться? - хохотнула Роксана, - Эти слова явно из другого времени. Хм. Да. Ответ на твой вопрос - да. Но не думаю, что нам с тобой там будет скучно, - подмигнула дева. Малефисента покачала головой. - После твоих ответов вопросов становится ещё больше. - Потому что ты спрашиваешь меня. А можешь сама всё знать. К тебе вернулась память и знания. Но ты по привычке меня спрашиваешь, - пожала плечами Рокси. - Это не так просто, - призналась Малефисента, - когда привык иначе. - Ладно, - Роксана убрала за собой остатки пиршества. Малефисента её любовь к роллам не разделяла, - Об этом мы ещё поговорим. Скажи лучше, как там твоя малышка? Она пишет тебе? - У моей малышки теперь своя малышка, - вздохнула Малефисента, - Точнее, малыш. Как она и хотела. - Вот как... - Да. Так что теперь визиты к крёстной только по великим праздникам. - Считается ли великим праздником день нашего первого поцелуя? - с притворной задумчивостью протянула Роксана. Малефисента прикрыла глаза и коснулась рукой лба: - Не представляю, как она отрегирует, когда узнает. - Диаваль до сих пор в шоке, - хихикнула Роксана. - Да уж. * * * Малефисента знала, что это плохая идея. О, она сердцем чуяла.... - Да ладно тебе! - рассмеялась Роксана, поправляя изумрудно-зелёный воротник платья тёмной феи, - всё будет хорошо, обещаю! Малефисента могла обещать лишь неловкое молчание, которое ждёт их, когда Аврора узнает... Диаваль стоял поодаль и невозмутимо разглядывал ближайший куст, как будто он был самым увлекательным явлением в этом лесу. Роксана положила руки на плечи Малефисенты и одобряюще ей улыбнулась: - Подумай лучше о том, что ты снова увидишься с Авророй... Разве не этого ты хотела? Этого. Но только не на очередном званом ужине в этом проклятом замке. Тёмная фея сжала зубы, скрипнув клыками. Морская дева ласково провела ладонью по её щеке, мгновенно сгоняя с Малефисенты всякое напряжение. * * * Диаваль прокашлялся и обвёл радостным взором сидящих за столом: Аврора, Филлип, Малефисента и Роксана выглядели несколько напряжённо. Одни изучали содержимое тарелок, другие вертели в руках деревянные ложки... (Весь металл был предусмотрительно "изгнан" из зала). Светские беседы не клеились, да и казались неуместными. А Аврора уже рассказала все забавные истории, связанные с малышом Артуром... - Разрешите рассказать вам старую шутку! - возвестил ворон приувеличенно оживлённо. Аврора с Филлипом подняли на него взгляд и практически синхронно кивнули, благодарно улыбнувшись. Диаваль был известен своим талантом спасти любую неловкую ситуацию присущим ему чувством юмора и деликатностью. Малефисента и Роксана настороженно переглянулись. Впрочем, сегодня Малефисенту настораживало абсолютно всё, а Роксана лишь отзеркаливала её настрой, пытаясь, тем не менее, её успокоить. "Расслабься", - то и дело слышала фея в своей голове, но расслабляться и не думала. "Тебе ведь всегда было всё равно, что о тебе подумают другие" - напоминала Рокси. - Знаете как определить светлый ты или тёмный? - тем временем бодро продолжал ворон. - Это и есть твоя шутка? - шепнула ему Роксана. - И как же? - прохладно поинтересовалась Малефисента, взглядом не обещая Диавалю ничего хорошего, если он ляпнет глупость. - А вот назовите три синонима к слову "нежить".* Малефисента скривила губы. - Ну же, Госпожа, попробуйте! - не отставал ворон. - Мертвецы, демоны, вампиры... - Вот-вот! - радостно перебил её Диаваль, - А нормальный светлый скажет "любить", "лелеять", "опекать"... На секунду повисла тишина, затем Роксана взорвалась громким хохотом. В ответ на недоумённые взгляды она начала смеяться ещё сильнее. На глазах её уже выступили слёзы, но она всё никак не могла остановиться. Малефисента поймала её хитрый взгляд, который та послала ей в перерыве между приступами хохота и неожиданно даже для самой себя улыбнулась ей во весь рот. * - анекдот взят с просторов интернета. * * * Роксана стояла на вершине горы, подставив лицо тёплому ветру. Её взгляд, обращённый вдаль, был спокойным и мудрым. Внезапно на её плечи опустились тёплые ладони с хищными чёрными ногтями. Морская дева опустила голову и улыбнулась. - Эй, Роксана, давай полетаем? - произнесла Малефисента глубоким бархатным голосом, склонившись к её плечу. По лицу морской девы скользнула тень улыбки. Она повернулась к тёмной и взяла её за руки. - Давай, - прошептала девушка и в тот же миг за её плечами с громким хлопком развернулась пара светлых крыльев, слегка покачивающихся на ветру. - Ты... У тебя получилось!! - Малефисента с восторгом оглядела новую "деталь" облика своей возлюбленной. Роксана подняла руки вверх, выпуская перекрёстные струи воды из ладоней, под которыми мгновенно проявилась радуга. Её крылья осветились голубым светом, который вскоре погас. - Любишь спецэффекты, светлая? - поддела её Малефисента. - Просто обожаю, тёмная, - нежно пропела Роксана, обласкав её взглядом в ответ. * * * Смеясь, они улетали всё выше, навстречу солнцу. Малефисента - защитница Топких Болот и Роксана - светлая дочь морей. Где-то внизу, в самой чаще Мерцающего леса, за ними с улыбкой наблюдал ворон, провожая взглядом удаляющиеся силуэты - светлый и тёмный. Наконец-то Госпожа была по-настоящему счастлива, сегодня и навсегда. Где-то вдали, в одной из башен замка Алстеда, Аврора дописывала последнюю главу книги о тьме и свете, о Роксане и Малефисенте. Близилась их годовщина, и это должен был быть достойный подарок. Топкие Болота щедро оросил дождь, который закончился самой красивой на свете радугой.