. . .
За шатром, шагах в тридцати, была уже изломанная стена ущелья, уходившая ввысь. Мой шатер с одной стороны был прикрыт натянутым полотнищем ткани, а с другой — матерчатыми стенками жилища Фухуа. Я сразу же поняла, что это было личное пространство любовницы босса Четырёх Ладоней. У самого основания неровной монолитной стены, наполовину укрывшись в тени, лежал громадный продолговатый валун метров пять в диаметре большой оси. Он до половины осел в дробленой породе, устилавшей дно этой крохотной щели, совсем неприметной на фоне монструозной горы Орлиного Пика. И первое же, что тотчас бросалось в глаза — это огромная выбоина, в буквальном смысле вырубленная в этом куске скалы, словно это был гигантский ломоть сыра! Я даже с расстояния отчетливо рассмотрела следы клинка, откалывавшие огромные пласты породы с громадного камня. Без сомнения, это было дело рук Фухуа — только Культиватору под силу сотворить нечто подобное таким абсурдным способом. Выемка в камне была заполнена водой, над которой клубился лёгкий парок. А весело потрескивавший неподалёку костер и несколько крупных, с голову, камней, лежавших в огне, подсказали способ, каким разогревали эту купель. — Ты ведь примешь ванну со мной? — бросив вороватый взгляд через плечо, я дернула девушку за руку, подтащив её к себе. Не знаю почему, хотелось — и всё… Я прижалась грудью к её спине, уткнувшись промежностью меж сладких, упругих «булочек», и свела ладони у неё на животике. Но к моему удивлению и вопреки ожиданиям, девушка не попыталась вырваться или возмутиться, даже возгласа возмущения от неё не раздалось. Она лишь слегка запрокинула голову, с укоризной взглянув на меня: — Ты совсем не слышала моих слов? Если Фухуа увидит, что ты творишь, то просто убьёт тебя. Выпотрошит на месте… Её не холодность, но безразличие, резко сменившее былую надменность, сильно меня удивило. Сложно было поверить, что я вот так просто, ни с того ни с сего ей понравилась, из-за чего Ранма смотрит на моё поведение сквозь пальцы. Разумеется, я теперь её «госпожа», но даже влюблённые на подобное хоть как-то реагируют, не говоря уже о слуге и хозяине. То, что девушка вынуждена была подчиняться и терпеть, совершенно ни о чем не говорило. Во взгляде Ранмы нельзя было заметить и намёка на осуждение. Казалось, что ей всё равно. — Ты довольно странная, — произнесла я, слегка опешив и чуть усилив хватку. Эта «купель» была огорожена от посторонних глаз, поэтому я могла не опасаться того, что Фухуа нас заметит. — Тебя совершенно не беспокоит, что тебя обнимает футанари? Я ведь, скажем так, не совсем девушка… — Как и я, между прочим, — горько и совсем не наигранно вздохнула Ранма. Наконец-то этот рыжий ледяной огонёк сказал хоть что-то, поэтому я тотчас, не ожидая подвоха, перешла в наступление. Мои пальцы, словно сами по себе скользнули вниз по непонятно откуда взявшимся — ни разу в этом мире их не встречала — стрингам, одетым на девушку, покрыв их сверху диковинным «нижним» бельём. И в тот же момент я ощутила нежную женскую плоть, утянутую беспощадной тканью. — А, по-моему, тут всё однозначно… Ранма на этот жест почти не отреагировала, лишь слегка поморщившись от приятных касаний. А затем, словно убирая руки неразумного дитяти от несвоевременного десерта, она отодвинула мои ладони в стороны. — Идем, го-спо-жа, я покажу тебе. Так будет проще, чем объяснять на словах…. . .
Девушка подвела меня к каменной ванне, а затем зачерпнула из неё горячей воды небольшой деревянной кадкой. Я же с интересом наблюдала, не понимая, на что смотрю и что должна увидеть. «Рыжунья» подняла на меня неожиданно смущенный взгляд, а затем едва слышно пробормотала с кривой улыбкой: — Секретная техника семьи Саотоме: «Трансформация», — и выплеснула кадку прямо себе на голову. Я сперва вообще растерялась. Всего лишь волосы Ранмы мгновенно стали черными, а потоки воды залили небогатые одеяния. «Хм… В рыжую она просто красится?» — отрешенно подумала я. — «Но быть брюнеткой ей тоже очень…» В следующее мгновение я словно забыла, как дышать, а мои глаза стали огромными, наверняка на пол лица — ведь теперь передо мной стояла не девушка. Напротив меня возвышался довольно рослый юноша, в так нелепо выглядящих на нём женских тряпках! Крепкие плечи и узкие бёдра, по-мужски плоская, мускулистая грудь и характерный «бугорок» между ног, хмурый и сердитый взгляд голубых глаз — без сомнения передо мной был мужик! — Вот, — парень слегка развел руки в стороны, а я отшатнулась, обескураженная и шокированная произошедшим. — Можешь смеяться… — Ч-что за колдунство?! Д-девчонка обратилась мужиком?.. Да кто ты такая… такое?! — я бестолково тыкала пальцем в странного человека, сменившего пол одной кадкой воды. В тот же миг парень словно взорвался, стиснув гневно кулаки: — Да парень я, парень, дурында ты хвостатая! — вскрикнул он. Но не успела я даже подумать, что невольно задела его за больное, как эта мгновенная вспышка ярости тотчас иссякла. Юноша опустился на небольшой камень и спрятал лицо в ладонях, тяжко вздохнув: — Кто я? Мне бы тоже хотелось узнать, что ж я такое…. . .
Как оказалось, Ранма от рождения был мужчиной. Однако, глядя на его одежду, просто созданную для женского тела, и такую идиотскую, если её надевает мужчина, в подобное было поверить достаточно сложно. Заметив, что я не собираюсь как-то над ним глумиться, парень неожиданно разоткровенничался, частично рассказав свою историю. Он бегло поведал о каком-то источнике, из-за которого он получил это проклятие: холодная вода обращает его в девушку, а горячая — возвращает прежний вид. Юноша долго искал способ себя «исцелить», и даже добился успехов, но в последний момент что-то пошло не так. Кто-то по имени Рёга — из уст Ранмы это выходило почти как гневное рычание — в последний момент, как всегда напортачил и… Парень неожиданно замолчал, подняв на меня взгляд, словно ища на моём лице хотя бы толику сомнения. Я же была предельно собранной и серьёзной — в памяти всплыли мои собственные метаморфозы. Даже улыбаться в этот момент не хотелось. Увидев подобное доверчивое внимание, юноша словно решился, со вздохом пробормотав: — Рёга, козлина тупая, прибью гада, на шашлык пущу!.. В общем, из-за него моё проклятие лишь обострилось, а я… я попал в этот мир… Я же в этот момент судорожно мяла своё «полотенце» на груди, не веря собственным ушам. Конечно, Ранма мог — или могла — быть просто умалишенным, всё это банально выдумавшим. Но чудесное преображение от кадки воды как бы намекало, что не всё так просто, а поведанная история могла оказаться правдивой! — Понимаю, в это трудно поверить, но… — начал было юноша, но я просто рухнула перед ним на колени, едва не вжавшись лицом в живот. — Т-ты чего?.. — парень едва не взвизгнул от неожиданности, пытаясь отшатнуться, сидя на камне. — Что это было?.. Как ты сюда попал?! Это был меч? Такой дурацкий перламутровый клинок?! — в этот момент, скорее я была похожа на сумасшедшую, воспаленным взглядом пронзавшую собеседника. Ранма комично задрал руки, но как будто не стеснялся, а не знал, за что ловчей меня ухватить. — Это… это были… — вместе с его сбивчивой речью я, просто как змей-искуситель, всползала по телу парня, всё больше запрокидывая его на спину. — В общем, не было там никаких мечей!.. В этот момент его взгляд остановился, остекленев, а через миг крепкие пальцы впились мне в плечи: — Только не говори, что и ты тоже?! Я просто молча качнула головой, на что юноша замер, широко распахнув глаза от удивления. Словно бы в унисон, в голове моей сразу же послышался голос Тени: «Я жду объяснений…». . .
В неосознанных объятиях, словно влюблённые, мы проговорили ещё пару минут, пытаясь найти что-то общее в нашем прошлом, но очень скоро стало понятно, что общего нет совершенно. Разве лишь то, что мы вдвоём оказались в чуждом нам мире. Пути «попадания» были совершенно различны. Я поднялась на ноги почти не расстроенная, мысленно уговаривая Тень на время унять любопытство и прося прощения за то, что скрывала. Быстро пришло понимание, что желание разузнать о произошедшем со мной было лишь импульсивным порывом. На самом же деле меня совершенно не беспокоил «обратный» путь. Ранма, похоже, был несколько иного мнения на этот счёт. Но отсутствие хотя бы каких-то общих мелочей быстро вернуло ему прежнее безразличие. — Ну что, го-спо-жа? — юноша вновь обратился к своей подчёркнутой надменности, словно прячась за ней, как за маской. — Ты по-прежнему хочешь принять со мной ванну?.. Я, пожалуй, пойду. Вымоюсь после тебя… Если что-то будет нужно — просто окликни… Он и в самом деле встал и направился к пологу шатра, но… мне совершенно не хотелось его отпускать! Я, не веря собственным ощущениям, понимала, что этот человек, это чудное создание было приятно мне в обеих своих ипостасях! Не в силах противиться искушению, я схватила его за ладонь и притянула к себе, крепко обвив хвостом и руками: — Стоять!.. Не сметь от меня убегать, — мои сиськи раскалёнными угольками сосков вжались в грудь юноши. — Фухуа ведь приказал тебе вымыть меня… Ранма тем временем почти без интереса опустил взгляд вниз, не изменившись в лице и не впечатлившись. Но оно и понятно — у него, как у женщины, груди может даже побольше моих. Успел насмотреться, как бы там ни было. Однако такой совершенно бесстыдный и незаинтересованный взор немного смущал уже меня. Разумеется, сочные сиськи прямо перед лицом на сто крат проигрывают новости о том, что он не первый «попаданец» в этом мире, но такая подчеркнутая незаинтересованность слегка выбивала из колеи. — Ты глухая? — тем временем беззлобно произнес юноша, мягко выворачиваясь из моих объятий. Я не использовала Ци и не прикладывала больших сил, поэтому Ранма без труда это сделал. — Я ведь тебе говорила… тьфу ты!.. То есть говорил, что Фухуа убьёт тебя и за меньшее, если заметит рядом со мной… Я сделала шаг навстречу парню, взглянув снизу вверх ему в глаза и вновь взяв за руку: — А может быть я здесь как раз за тем, чтобы спровоцировать его и убить раньше?.. Что ты на это скажешь? Юноша нахмурился, не пытаясь на этот раз высвободиться. Похоже, я действительно задела за «живое» на этот раз. — Ты говоришь это всерьёз? Если это такая попытка подставить меня перед Фухуа, то брось — он запросто перебьёт половину своей армии ради меня… Я пять раз за этот год на него спящего с ножом нападала… нападал, то есть. И, как видишь, жив и здоров… — Тебя ведь не удивил мой внешний вид? — пропустила я мимо ушей предупреждение. — Похоже, ни демониды, ни футанари тебе не в диковинку? Парень кивнул: — Я больше года прожил в этом мире и первые три месяца был в плену у одного из Кланов, полностью состоявшего из демонидов. Там подобных тебе было довольно много… Отличные, надо сказать, люди, хотя и пленили меня… — Но я не демонид. Я даже не полукровка, — улыбнулась я, прервав собеседника. — Но хвост и… — В том, что я так выгляжу, отчасти виноват Фухуа. Не то чтобы я была против этого, да и объяснять долго, но мне нужна его голова… — я убрала с лица всяческую несерьёзность. — Я тут затем, чтобы он умер… Парень помолчал, испытующе глядя мне в глаза, я затем коротко кивнул: — Чего тебе нужно. Проси всё, что хочешь — я помогу… — Не-а, — я дурашливо покачала у него перед носом указательным пальцем. — Сперва примем ванну… И позови эту чумазую замухрышку… Да не съем я её, не бойся, просто пускай помоется вместе с нами, а то грязная, как уголёк…. . .
Ланфен была едва ли не на седьмом небе от счастья. Никто не измывался над ней, не унижал и не пытался насиловать. Всё, что от неё требовалось в данный момент — так это сидеть смирно, придерживая на макушке длинные волосы, чтобы те не падали на спину, и наслаждаться шорохом пары мочалок, взбивавших в пену душистое мыло на её коже. Её история, рассказанная в промежутках между довольным хихиканьем, оказалась и захватывающей, и совершенно обычной в одно и тоже время. Девочка была младшей дочерью одного из вельмож семьи Фа, служившей мирскому правителю острова Мао. Её выкрали ради выкупа и спрятали на острове Сиреневой Дымки. И с выкупом её родственники тянули уже как полгода, но это было мне знакомо и понятно: как только преступники получат деньги — девочка без сомнения умрёт. Вот и всё, что она могла рассказать о своей жизни, смущаясь внезапному радушию и вниманию новой «госпожи». История Ранмы, хотя бы из-за его необычной способности, показалась куда интересней. Парень, чтобы не смущать Ланфен, обычно видевшую его в женском обличии, обернул бёдра полотенцем и рассказал о себе, помогая натирать мылом маленькую грязнулю. В своём мире после долгих поисков парень узнал о легенде про какое-то особое Зеркало, «…отсекавшее лишнее, даровавшее истинный облик». Возможность была очень заманчивой, к тому же, старый извращуга Хаппосай — парень гневно стиснул кулак, оскалившись в хищной ухмылке упомянув это имя — подтвердил, что знает об этой легенде и может помочь. Выбирая между «исцелением» и вечным «позором» в женском обличии юноше пришлось переступить через свою гордость. В обмен на свои трусики — трусики Ранмы-девушки, разумеется — он заручился поддержкой старикашки. Но, как оказалось в итоге, жертва была совершенно напрасной. Хотя зеркало и в самом деле было необычным, обладавшим чудесной мистической силой, но оно отсекало лишнее… просто обнажая отражение человека, смотревшего в него. Хаппосай — «старая сволочь!..» гневно рычал юноша — тотчас достал фляжку с водой, чтобы облить парня и насладиться зрелищем обнаженной девушки с косичкой хотя бы в отражении. А Рёга, которому это зеркало было нужно не меньше, а может и больше, чем Ранме, принялся крушить камни вокруг, впав в настоящую истерику и тыча пальцем, куда ни попадя, разнося окрестности «Взрывной Точкой». В итоге он разнес вдребезги и зеркало, что осколками засыпало Ранму. Юноша даже понять ничего не успел, лишь только много позже сообразив, что за жуткая смерть ему угрожала, но… очнулся живым и невредимым в странном месте на берегу океана! А затем, к его ужасу, выяснилось, что проклятие стало работать несколько однобоко: горячая вода всё ещё обращала его обратно в мужчину, но через двадцать часов к нему опять возвращался женский облик! Прожив больше года в подобном «пограничном» состоянии, деля одну личность на два разных тела, юноша понял, что понемногу начинал сходить с ума. Во всяком случае, ощущения были очень близки к помутнению рассудка, как он это себе представлял. Теперь, по прошествии такого времени, он уже совершенно не ощущал дискомфорта от пребывания в женском обличии. А сальные взгляды и замечания вроде «…эй, красотка!..» теперь больше раздражали своей наглостью, чем возмущали мальчишечью душу. — А иногда слышать и замечать такое — даже приятно, — понурив голову, признался Ранма. Но у всего этого была и оборотная сторона. Юноша — или девушка, потому что в Ранме всё сильнее зрело непонимание, в каком же роде к нему теперь обращаться — почти перестал ощущать хоть какое-то влечение к противоположному полу. Причем, в обеих своих ипостасях. Даже когда мы оттёрли друг друга до скрипа и по моему велению всей троицей забрались в небольшую купель, тесноватую для троих, юноша не проявил особенного смущения. Так, лишь слегка порозовели щёки, но я даже толком не поняла: это просто по привычке или и вовсе оттого, что вода горячая? Ланфен в это время просто «расплавилась», утонув по самые глаза в воде своим тощим телом, и блаженствовала, едва не засыпая. А я, вновь нарушая запрет Фухуа, привлекла парня к себе. Заметной реакции не последовало и на это. Заметив подобное, я даже на миг позабыла о похотливых мыслишках и просто поинтересовалась у юноши, нет ли у него с «этим» проблем, или, быть может, я ему просто не нравлюсь. Так-то у меня есть пенис, при чём — просто громадный. Не каждому парню подобное в девушке будет по нраву. Конечно же, я не богиня, но и далеко не уродина, а тут — полнейший «игнор»… Но Ранма, просто откинувшись спиной мне на грудь, как в эротическом кресле, и отрешенно считая взглядом облака, совершенно искренне заметил, что я очень красивая, да и член у меня классный. Вот только сказано это было совершенно обыденно, словно он говорил о тех самых клочьях белого пара, плывшего в небе. Я даже немножко обиделась… — Бульк! — нырнула в это момент с головой под воду задремавшая Ланфен, но через миг вынырнула, забавно трепыхая руками и жадно хватая ртом воздух. — Ва-а-а-а!.. И засмеялась, искренне и открыто, чего, наверняка, давно уже не делала. А затем с бестолковой осоловелой улыбкой выбралась на камень из воды, распластавшись на нем, как безвольная медуза. — Как же хорошо, госпожа… — девочка перекатилась на спину, подставляя тощий живот тёплым лучам дневного светила. — Я… Я очень вам благодарна… я… Юная пленница растроганно шмыгнула носом и с радостной улыбкой сквозь счастливые слёзы поклонилась, а затем ловко спрыгнула с камня. Быстро подхватила свою одежду, убежала в шатёр. Это юное сердце, окрыленное моей мимолётной добротой, просто лучилось искренней благодарностью, узрев во мне едва ли не спасителя, и я поняла, что в этот самый момент, когда девушкой колыхнулся полог шатра, в моём собственном сердце родился очередной «демон». Если я уйду и оставлю эту несчастную здесь — то никогда не избавлюсь от душевных терзаний. — Она — хорошая девочка… — словно прочитав мои мысли, пробормотал юноша, склонив голову вслед убежавшей Ланфен. — Ты тоже, девочка хоть куда… — хихикнула я, погружая ладони в воду, и пытаясь дотянуться до его «мальчика». Но, как ни странно, парень никак на это не отреагировал: ни разозлился, ни усмехнулся. — Тебе понравилась Ранко? — просто пробормотал он. — Ранко — это… это имя твоей женской «половины»? — оставила я свои попытки дотянуться. Когда противоположная «сторона» не подыгрывает, то совсем неинтересно. — Да, был случай… В общем, «её» зовут Ранко. Но Ранма привычней — поэтому зови так. Кстати, го-спо-жа… — он наконец-то усмехнулся, проявив эмоции. — А тебя как зовут? Если Фухуа застукает нас, то кого мне вспоминать?.. — Моё имя Мейли. И да — Ранко мне очень пришлась по нраву… — я приблизила губы поближе к уху юноши. — Но знаешь, Ранма мне тоже понравился… — Вот как?.. — безразлично хмыкнул юноша. — Очень приятно, нет, правда… Прости, что не могу ответить взаимностью… Дело не в тебе, а… — То есть, в принципе, ты не против? — я тотчас ухватилась за абсурдную словесную уловку, не став даже дослушивать. Юноша вновь коротко и неопределенно дернул плечами в ответ: — Не знаю. Чего я больше всего хочу — так это смерти этого ублюдка Фухуа… А остальное… Я, как парень, хочу, чтобы Ранко была красивой и привлекательной, но в образе женщины на свою красоту мне совсем наплевать… В образе девушки я иногда ощущаю смутные, приятные мысли, от которых становится тепло в животе, но в образе парня мне на это совершенно плевать ещё больше… Юноша неторопливо завёл ладонь себе за голову и коснулся пальцами моей щеки. — Может ты и не демонид, но красивая. Очень красивая. Совсем, как они… Уверен, что мне нужно робеть и смущаться, и думать всякие пошлости рядом с кем-то, подобным тебе… — рука юноши плюхнулась обратно в воду. — Но мне всё это безразлично… И лишь само это безразличие — второе, что меня в самом деле тревожит. Знаешь, мне даже наплевать, по большому счёту, на то, кто я теперь — мужчина или женщина… Я вынырнула ладонью из-под воды и коснулась подбородка юноши, слегка повернув его голову к себе. И ощущения при взгляде на это отрешенное лицо, белевшее в паре десятков сантиметров от моего, были, мягко говоря, довольно странные. Резко очерченные скулы, тонкие губы, крепкий, мальчишеский подбородок и слегка задиристый взгляд, тем не менее, были лишены какой-то подчёркнутой мужественности. Но… и женственности в них не было ни на грамм. Поддавшись внезапному импульсу, я потянулась к нему лицом, и через мгновение наши губы соприкоснулись. Следующие пару-тройку долгих, томительных секунд вокруг разносились лишь едва слышные звуки поцелуев. — А теперь что-нибудь чувствуешь? — отстранившись, спросила я с улыбкой. Сделала это полушутя, полусерьёзно, и словно бы в первый раз. Вряд ли я настолько «чудесная», что исцеляю подобные недуги на раз, но надежда на «чудо» была. — Чувствую губы. Мягкие, вкусные… — ухмыльнулся юноша, давая понять, что не сработало. — Подобное должно быть и возбуждающе, но я этого не ощущаю… А вот ты, кажется, чувствуешь… Юноша двинул бедрами из стороны в сторону, и только тогда я заметила, что мой член стал куда твёрже. — П-прости… — я почему-то почувствовала себя крайне неловко и глупо. — Всё хорошо, — парень усмехнулся. — Меня такое не оскорбляет… Я же в этот момент буквально слышала, как бешено грохотало моё сердце, едва не разгонявшее толчками воду в каменной ванне. И в противовес этому мерно билось сердце парня. Я даже «нити» на мгновение ввела в его тело — юноша был искренним и не врал, чтобы произвести впечатление или сделать нечто подобное. Решение созрело просто мгновенно, вспыхнув в мозгу разрывом кристально ясного откровения: «Моё!». Я вперилась немигающим взглядом в глаза юноши, пытаясь отыскать дремавшую в них девушку. — Ранко, ты говорила, что сделаешь всё, что я попрошу, лишь бы убить Фухуа, — я затараторила на одном дыхании, чувствуя себя пятиклассницей на первом «недосвидании». — Если… А если я попрошу твою девственность — ты подаришь её мне?.. К моему ужасу, юноша даже на миг не изменился в лице! — Я знаю тебя совсем немного, но отчего-то кажется, что ты не плохой человек, — Ранма добродушно улыбался. — Забирай, если «она» тебе так нужна… Я сожалеть не буду, если первой у Ранко окажешься ты, а не какой-нибудь богатый ублюдок, что купит меня за баснословную сумму… Только зачем тебе это? Я немного знаю о Культиваторах и не могу понять, как это может помочь… — Постой!.. — я едва не закричала в голос, теряя контроль над эмоциями. — Не делай поспешных решений… Раздался плеск воды, и я принялась вставать, выбираясь из изрядно остывшей каменной купели. Невинность Ранмы-девушки казалась вожделенным лакомством, но я с восторгом понимала, что готова была от неё отказаться, даже если подобный подарок мне делали так непринужденно, не обязуя ничем! — Мне не нужна просто девственность! — мой палец уткнулся в грудь парня. — Вместе с ней я хочу и тебя!.. Стань моей… Или моим… Да, чёрт побери, без разницы!.. Мой голос стал тихим и едва слышным, словно мгновенно охрипнув, а я казалась самой себе кромешной дурой: — Прошу, стань частью моей жизни… Моего Пути… Парень беззлобно усмехнулся: — Неожиданно… — он в задумчивости потёр подбородок. — Пользуешься тем, что мне всё едино? Довольно умно… — Нет, всё не так!.. — я опять едва не закричала. Сознание просто обжигало вопящим предупреждением, буквально оравшим на все лады: «Не упусти!!!». Я не понимала, откуда, но знала, что мы должны быть с Ранмой вместе. Это словно какое-то глубинное абсолютное знание, восхитительное попадание «на резьбу», безусловное ощущение единственно верного выбора! Я просто знала, что если мы пройдём мимо друг друга, то это будет… Не знаю, что впоследствии произойдёт — ведь мы в любом случае будем, обязаны быть вместе! Я выплеснула все эти эмоции на слегка сбитого с толку юношу, пытаясь донести до него не смысл, а своё ощущение. А затем и вовсе сбилась на совсем уж сумбурное и эфемерное: — Мы полюбим друг друга — это случится обязательно, вот увидишь!.. А… а потом… потом я рожу для тебя детей… или ты для меня, ведь у нас столько возможностей и вариантов!.. — Ты предлагаешь стать нам супругами? — Ранма, наконец, всё же смутился. Но к моему огорчению, явно не от возможности забеременеть, а лишь от внезапности моего предложения. Я же едва не взорвалась от возмущения: — Не называй это подобным приземлённым словом!.. Разве ты не ощущаешь, что даже наша Духовная Энергия пульсирует в унисон? Парень безразлично пожал плечами: — Я едва-едва научился чувствовать Ци, поэтому совершенно не чувствую того, что, наверное, должен. Прости… Я ощутила, как моё сердце, словно подвешенное на тонких, стремительно рвущихся струнах, вот-вот рухнет куда-то вниз, в бездну отчаяния… Парень тем временем обернулся и неторопливо зачерпнул холодной воды из небольшой кадки, после чего без раздумий опрокинул себе на голову потоки прохладной влаги. Волосы на его голове, как и в прошлый раз, мгновенно изменили свой цвет, в мгновение ока из иссиня-чёрных обернувшись огненно-рыжими. Плечи юноши, за то время, пока струи воды падали вниз, резко «съехались», став значительно уже, но всё, что они как будто утратили, тотчас приросло в бёдрах, быстро расширившихся. Грубоватый абрис лица мгновенно разгладился и истончился, фигура чуть «съёжилась», становясь на голову ниже, а на торсе, словно сбежавшая из заточения в глубине тела, наружу буквально выплеснулась пара внушительных сисек, тяжело колыхнувшихся и замерших с сосками чуть врозь. — Я согласна… — девушка впервые улыбнулась без знакомой уже надменности. — Ты, по крайней мере, первая, кому понадобилась не просто моя девственность, но и я вместе с нею в придачу…. . .
Ранма-девушка была немного ниже меня, поэтому невольно прогнулась в моих нежных объятиях, прижимаясь животом и грудью. Ладони её упирались в моих «девочек», но это никоим образом не был знак отвращения. Думаю, она просто не знала лучшего места, чтобы деть свои руки. Тот самый «запах» девственности, что кружил мою голову, был по-прежнему чист и невинен: обнаженное и прекрасное, её тело словно просило: «Возьми меня…». Но разумом Ранма меня не хотела — этого не было в её взгляде. И даже когда я принялась целовать её шею, щёки и губы, девушка лишь с готовностью слегка поворачивалась, подставляя себя ласкам, а затем и вовсе ответила абсолютной взаимностью, обвив руками меня за шею, и впившись губами мне в губы. Но, как ни странно, в этом не было и грамма похоти: Ранма просто благодарила меня таким образом, выражала своё расположение, давала понять, что не жалеет о выборе. Я же в свою очередь понимала, что сделай я сейчас хотя бы намёк на секс — а их и так уже было достаточно — и Ранма отдастся мне здесь и сейчас, без обид и злобы. Но и без страсти. Просто отдаст мне своё тело, но не себя… Я понимала, что не пойду на подобное, не сорву чудный цветок невинности, пускай он и очень полезен для моей Культивации. Мне было ясно, что подобного не случится. А в какой-то момент я поняла, что и сама понемногу поддаюсь этому настроению! Мои ладони на тугой заднице Ранмы, мой вздутый, налитый кровью член, обхваченный пышными бёдрами девушки — всё это было совершенно неважно и несущественно. Ведь я просто держала в руках своё нежданное сокровище, словно заявляя на него свои права. Да, Фухуа пока ещё не знал об этом, но рыжеволосая девушка с косичкой больше не была его пленницей… — Полегче, тигрица, — усмехнулась девушка. — Ты настолько самоуверенна, что позволяешь себе вытворять такое с «товаром» Четырёх Ладоней? — О чем ты? — я улыбнулась в ответ. — Ты всегда была и будешь моей. И я не помню, чтобы когда-то было иначе… На мгновение глаза девушки стали серьёзными и наполнились непритворной подозрительностью: — Неужели я и в самом деле настолько тебе приглянулась? Ведь дело не просто в моей… в моей целке? Я, если честно, никогда не считала себя особенно привлекательной… Я заполошно закивала головой, а затем коснулась пальцами её подбородка: — Ты просто прелесть, не сомневайся. Ты самое чудесное, что мне довелось видеть в жизни… И я даже не знаю, что со мной, отчего меня так манит к тебе… — Может, потому что у тебя член толще, чем мой бицепс? — хихикнула Ранма. — И потому что ты похотливая футанари? — Прости, что тебе приходится его… о-ощущать, — неожиданно даже для себя стушевалась я. — Для парня, наверное, такое просто отвратительно?.. — Откуда такие выводы? — ошарашив внезапностью, усмехнулась «рыжунья», дернув плечиками. — Я ведь говорила, что для меня совершенно нет разницы, кем себя ощущать, но быть девушкой в женском теле просто гораздо комфортней. Или ты уже начала сомневаться и желаешь расторгнуть наш… «брак»? — Просто загляни мне в глаза и узнаешь ответ… Ранма и в самом деле вновь замерла на мгновение, так по-девичьи испытующе пронзив меня небесной лазурью своего взора, а затем расплылась в улыбке. — Да, ты действительно искренна. Что ты нашла во мне — ума не приложу, но… честность ведь должна быть вознаграждена? Я права? — Главная моя награда уже передо мной, — я любовно чмокнула в лобик невысокую девушку. — Поэтому не… — Нет, — перебила меня Ранма. — Этого мало!.. А через мгновение её тонкие пальцы обвили головку моего члена, пульсирующего от вожделения! Девушка просто завела руку себе за спину, слегка изогнувшись в сторону, и схватила меня за член! — Не… — я нервно сглотнула, чувствуя удовольствие уже даже от этих простых касаний. — Не заставляй себя… Ранма качнула головой, встряхнув рыжей чёлкой: — Прости, я действительно не чувствую чего-то, что можно назвать вожделением… но телу моему рядом с тобой очень нравится… Ты позволишь мне его немного побаловать… за твой счёт?.. И не успела я хоть что-нибудь обронить в ответ, как Ранма слегка потянула мой член вверх, изгибая и прижимая его у себя между тугих ягодиц, словно пытаясь поднять вертикально. А затем с самым невинным взором произнесла: — Это так делается? — и слегка неуверенно заелозила бёдрами вперёд и назад, обнимая при этом своими ляжками мой перевитый венами ствол! Я едва не задохнулась от восхищения и неожиданности — любое движение болезненно твёрдого члена в пальцах странной «рыжуньи» уже приносили блаженство. А от этого внезапного петтинга я и вовсе «потекла» — и киской, и разумом — навалившись грудью на Ранму. Бедра девушки тем временем всё ритмичней и уверенней елозили по всей длине члена, и вскоре к едва слышному шевелению тел прибавилось сладкое нежное «чавканье» — моя «рыжунья» потекла, как и я, заливая упругий ствол своими соками и облегчая скольжение. Её томное тело реагировало помимо воли «хозяйки». И тем обиднее было видеть в этот момент в глазах Ранмы лишь любопытство… Вскоре мой агрегат стал настолько упругим, твёрдым и скользким от смазки, что начал выскальзывать из пальцев «рыжуньи». И тогда девушка завела себе за спину и вторую руку, прижав уже двумя ладонями всё скорей и скорей елозивший член у себя между «булочек». Я же беспомощно обхватила партнёршу за плечи, практически с ужасом смотря ей за спину и видя, как громадный ломоть багрового «мяса», то и дело возникал меж её ягодиц, брызгая белесой ароматной слизью. Прошло ещё пару минут, и тихие хлюпанья переросли в уверенные влажные громыхания — наши промежности были просто залиты коктейлем из соков. От обнаружения нас спасало лишь то, что за шатрами шумели воины Фухуа. В скором времени я была способна лишь запалённо дышать, ловя ртом воздух, и молиться. Умолять свой собственный член не извергаться струями гейзеров спермы, не повергать рыжую девушку в ужас. В этот момент я словно забыла, что вполне способна себя контролировать и сдерживать оргазм. В нежных руках Ранмы, обхваченная «половинками» её подтянутой задницы, я словно лишилась этого навыка. «Прошу, умоляю… совсем капельку, совсем чуть-чуть…» — бормотала я в уме какую-то белиберду, чуя, как быстро накатывала желанная волна высвобождения. Вскрикнув и впившись зубами в собственную ладонь, чтобы заглушить довольные стоны, я ощутила, как всё моё естество содрогнулось, запуская сквозь плоть сладкую дрожь экстаза. Желание слиться с этой красоткой, объединить наши тела на века, стало просто безумным. Я уже пару минут как сама страстно подмахивала движениям Ранмы, но в этот миг замерла, задавленно застонав, и девушка поняла, что момент настал. Наши фигуры замерли на мгновение, и в ту же секунду мой член выстрелил тугими брызгами солоноватого «крема», разбившихся о ладони «рыжуньи». Сперма плеснула на её крутые ягодицы горячим потоком и девушка вздрогнула от неожиданности, ощутив кожей раскалённую влагу. А я же едва не рыдала, пытаясь унять «извержение», внезапно ставшее мне неподконтрольным. Семя хлестало Ранме на спину, «достреливая» почти до лопаток, заливало упругие «булочки», брызгало между пальцев, крепко вцепившихся в громадный — для изящных девичьих рук — «набалдашник» моего члена. Я лишь молилась и содрогалась от удовольствия. Прошло ещё несколько мгновений и моя безумная эякуляция, так и не начавшись толком, наконец-то прекратилась. А я с благодарностью и пустотой во взгляде смотрела то на собственный член, что девушка всё ещё потихоньку покачивала у себя меж ягодиц, то на её кожу, залитую белым — словно ей на попу и талию выплеснули две-три чашки густых сливок. — Боже, Мейли, а ты меня не обманула? — хихикнула Ранма, сияя раскрасневшимися щеками. — Пока я была в плену у демонидов, то поняла, что футанари, которые могут… могут столько же, сколько и ты, очень среди них почитаемы… Я просто качнула в ответ головой, не в силах изъясняться нормально, и словно подтверждая свои слова о том, что я не принадлежала к расе «хвостатых и рогатых». Ранма тем временем вернула руки из-за спины, показывая мне ладони и пальцы, густо покрытые спермой. — Так это «она» и есть? — как будто с укоризной усмехнулась девушка. Я на мгновение опешила. Что ей ответить? — Но ты же парень… отчасти. Неужели не знала? Ранма непринужденно пожала плечами. — До проклятия как-то в голову не приходило это… проверить. А весь последний год я была почти постоянно в образе девушки… Она вскинула на меня заинтересованный взгляд, но не возбужденный, а лишь любопытный. — Демонидские женщины частенько говорили, что она хороша на вкус… Я едва слюной не подавилась от подобного заявления, совершенно не представляя, что и ответить. К тому же, что я вообще могла сказать, когда в теле напротив меня жила не только «она», но и «он». Однако Ранма лишила меня мук выбора и избавила от заполошных метаний — она просто открыла ротик, показав длинный и розовый, словно у кошки, язычок, и облизала свой указательный палец! Тонкие брови хмуро сошлись к переносице, а носик — наморщился. Но через мгновение уже средний палец отправился в рот. Затем, без остановки — безымянный. А вскоре она и вовсе, вывалив свой язык на всю длину, вылизывала ладонь, собирая с кожи густые капли. — Это совершенно невкусно… Почти отвратительно, — наконец пробормотала она, взглянув на меня и слизнув с губ остатки. — Но… но я почему-то хочу ещё… Девушка едва слышно шептала, не сводя взгляда с моего лица, и постепенно в её голосе прорезался испуг: — Что со мной?.. Что происходит?.. П-почему я хочу ещё больше этой осклизлой, вонючей дряни?.. — губы её расплылись в ошалелой улыбке. — Да что за бред?.. А через мгновение девушка рухнула передо мной на колени, жадно и стремительно обхватив ладонями член, впившись губами в головку! Мой монстр, конечно же, не мог уместиться у неё во рту, но в этот момент я с облегчением поняла, что это было лишь к лучшему, иначе мы могли бы натворить совсем уж непоправимых дел. — Полегче, тигрица!.. — уже я пыталась одёрнуть разошедшуюся Ранму. — Фухуа не боишься? — Это тебе влетит… *чавк*… если… *хлюп*… он найдет нас… В итоге мне всё же кое-как удалось поднять на ноги девушку, так и не отпустившую мой член. Она практически не сводила глаз с этого «чудовища», брызгавшего такой отвратительной, но такой восхитительной слизью. Мне пришлось её торопливо мыть, смывая холодной водой всё то «безобразие», которое я выплеснула ей на ягодички. Ранма же возбужденно шептала полубезумный бред о том, что «…если бы знала, то давно бы попробовала!..». И совершенно не обращала внимания на то, что я делала с её телом. Похоже, сбитой с толку «рыжунье» в этот момент было всё едино: мяла ли я её ягодицы, смывая с них сперму, или водила членом по пухлым губам. Думаю, она бы и не заметила. В итоге Ранма всё же пришла в себя, избавившись от настоящего наваждения, завладевшего её сознанием на непродолжительный срок. Я же, как дура, обескураженная подобными стремительными переменами, просто взяла с неё слово, что девушка будет вести себя соответствующе и не выдаст себя перед Фухуа непотребным поведением. Не думаю, что Ранма отныне была готова ходить по лагерю лишь держась за мой член — действие афродизиака схлынуло, и в глазах её вновь засияло прежнее безразличие и разум. Но я была просто обязана для перестраховки напомнить ей об этом. После этого, одевшись, мы вернулись в шатёр. Встретившая нас Ланфен была пунцовая, прям светилась от смущения, но дипломатично хранила молчание. Конечно же, она всё слышала, а может быть — и видела. Но, запуганная прежней «госпожой», девочка очень рано уяснила, что чем меньше знаешь, тем крепче спишь. Оттого лишь своим пунцовым личиком выдавала осведомлённость. Посвящать её в свои мысли я не торопилась — она всё же ребёнок, поэтому могла даже невольным словом выдать мои намерения. Я уже и без того сильно рисковала, смотря сквозь пальцы на то, что Ланфен было известно о нашей «шалости» с Ранмой. Ведь Фухуа приказал к «рыжунье» не прикасаться и пальцем, а мы с ней едва не потрахались через час после этого приказания. Босс явно придёт в ярость, если узнает о подобном. Но и запугивать девочку, добиваясь молчания, было ещё более глупой затеей — подозрительное поведение могло сказать Фухуа куда больше, чем пара бессвязных слов из уст Ланфен.. . .
Когда на лагерь опустились сумерки, я велела юной пленнице идти отдыхать, а Ранму попросила мне рассказать всё, что она знала о Фухуа. Вряд ли девушка обладала какими-то особыми сведениями, что помогли бы завладеть преимуществом, но даже мелочь могла помочь в моём деле. Чего стоило хотя бы то её мимолётное заявление, что скоро к лидеру Четырёх Ладоней прибудет гость — другой Культиватор. Я сомневалась, что Фухуа называл бы «гостем» кого-то слабее себя, а значит к нему в ближайшие дни — точного срока Ранма не знала — прибудет довольно сильный союзник. И это очень сильно усложняло мою задачу: нужно либо убить мою цель в кратчайшие сроки, либо так же быстро ретироваться. Бежать, поджав хвост, до зубовного скрежета не хотелось. И хотя моё Сокрытие позволило бы спрятаться даже у Фухуа под кроватью, и он бы меня не заметил, а значит не смог бы отыскать беглянку, не догнал бы на просторах острова Сиреневой Дымки. Но жгучее желание выполнить задуманное стократ перевешивало.