Не до абстракций

Когда вы в последний раз теряли покой? А когда в последний раз его ощущал я? Давно. Словно сто лет прошло. Словно и нет отдыха мне. Наказание. Нет, я не устал физически, я устал морально. Мне надоело не понимать, что происходить. Мне надоело каждый день сходить с ума, притворятся, что все отлично. Показывать, что я сильный и знаю все на свете. Нет, это ложь. Если вы видите меня улыбающимся. Это ложь. Меня злым — это ложь. Самоуверенным — ложь. Плачущим — вот тут правда. Самая настоящая правда. Я слаб. И насколько я не был бы опасен, я всегда буду слаб. Но я буду делать все, чтобы об этом знал только я. По-другому я не выживу! Я приходил в себя так, словно восставал из мертвых. Сил хватало, чтобы глаза открыть. В нос бил запах химикатов. Нет, никто не пытался меня привести в чувство. Я все также лежал в кресле. А Мадара сидел за своим столом и увлеченно листал какие-то бумаги. На меня даже глаза не поднял. А вот рядом со мной, на полу, драил ковер какой-то бета. От него химикатами и несло. Бета с усердием отмывал мою кровь с ковра. Сцепив зубы он елозил губкой по ворсу. Но оно не особо поддавалось, лишь стало коричневым. Бету мне стало откровенно жаль. Кровь то моя была. Но вспомнив, что ковер принадлежал Мадаре, жалость тут же улетучилась. Что-что, а злорадствовать я любил. — Долго еще отдыхать собираешься? — спросил меня Учиха, все так же не поднимая на меня глаза. — Ты меня выгоняешь? — приподнялся я. — Нет, конечно, ведь ты теперь обязан везде следовать со мной. — Надеюсь в туалет сопровождение тебе не нужно, — съязвил я, уже поднимаясь с кресла. На мою реплику Мадара помолчал. Видимо посчитав себя умней и зарубил наш спор, даже не дав ему начаться. — Сейчас ты мне не нужен, только раздражаешь. Можешь идти. — Мадара махнул в сторону двери. Я, сунув руки в карман, поплелся к выходу. Мне некуда было идти, так что я решил вернуться в комнату, где мы обычно собирались с друзьями. Хм, друзья… А могу ли я так называть их? Пока что — да. А потом? Лет через 10 будут ли они таковыми? В последнее время странные мысли лезут ко мне в голову. И выхода им от туда нет. Как и в принципе, мне отсюда. Дорога была не длинной и снова пустынной. Неужели все так заняты? А хотя чем тут можно заниматься? Ладно, все потом. В комнате не было пусто, как я хотел. Хидан вальяжно сидел на диване, закинув одну ногу на кофейный стол и лениво клацал пультом. Видимо он тоже не знал чем здесь можно заняться. Я замираю в проеме, наблюдая за ним. Ожидая… Он замечает мое присутствие и рукой подзывает меня присесть рядом. Пару шагов и я сажусь на диван, подгибая ноги под себя, все равно что в обуви. А Хидан якобы приобнимает меня, окутывая покоем. Бесполезная способность, скажете вы, нет для меня она самая важная. Хотя и у нее есть обратная сторона медали как потом окажется. Я не слышу то, что идет по телику, лишь наблюдаю за движущейся картинкой. А Хидан молчит. И от этого так спокойно. Ведь до сих пор меня что-то грызет изнутри. Ах да, это же чувство вины. Но и от этого я могу не надолго отмахнутся. Время шло и я почувствовал как Хидан заметно расслабился и начал сопеть. Подняв голову, я с улыбкой заметил, что он спал, слегка покачивая головой. Встав с дивана, я выключил телевизор и помог принять другу удобную позу для сна, стараясь не разбудить его. Покрывала здесь не оказалось, так что спать Хидана я оставил как есть. Ну вот, идти теперь точно некуда. И как по щелчку пальцев я слышу голос Мадары по громкой связи. «Дейдара, ко мне в кабинет». Словно собаку позвал. Борюсь с желанием пойти в другую сторону. Но нет, почему-то покоряюсь и хоть медленно, но иду к нему в кабинет. Мадара все так же сидел за столом, но вот в кабинете он был не один. Еще человек пять и среди них был Итачи. Мое появление не заметил никто кроме него. Я подошел к нему и облокотился об стенку. Мадара о чем-то разговаривал с другими альфами. О да, их запах неприятно бил по носу. Но я терпел. Голос Учихи был тихим, но строгим. Я почувствовал теплое касание к своей руке. Итачи. — Я не слышу твоего запаха, — шепчет он мне. А я облегченно вздыхаю, что он спрашивает именно об этом. Ведь я от него сбежал. Но видимо здесь как всегда сработало его чутье. Он понимал, когда я должен быть один. — Мадара постарался, — отвечаю я. Беру его за руку, прижимаю к тому месту, где стоит ампула. Итачи замирает на секунду, но потом кивает. Он тоже согласен с этим. Он, видимо, что-то еще хочет сказать мне, его губы приоткрываются, но вот голос совсем не его. - Дейдара, - зовет меня Мадара. И я перевожу внимание на него. - Что? - спрашиваю я. И как по команде все оборачиваются ко мне, ожидая чего-то. Все белые, как мел. Черт, что же происходит. Нужно было слушать разговор. Их глаза бегают от меня к Мадаре. Замечаю, что один начинает судорожно цепляться за руку Мадары и что-то шептать тому. Но Мадара непреклонен, он с легкостью отпихивает его и тот вжимается в стену. — Дейдара. Я в упор смотрю на Мадару. Что же ты от меня хочешь? — Убей. — Он шепчет это одними губами. И быстрее, чем я смог осознать сказанное им, я перевожу глаза на вжавшегося бедолагу и спокойно так произношу: — Взрыв.