В кабинете стояла тишина, почти абсолютная, но Арсений все равно краем уха слышал, как десятиклассники шептались на последней парте. Что именно они обсуждали, было не расслышать, хотя физик догадывался, что речь шла о последних задачах самостоятельной работы, которую сейчас писал десятый класс. Попов перевёл свой взгляд с телефона на болтающих учеников, стараясь смотреть на них с недовольством и прищуром одновременно. Подростки почти сразу заметили это, замолчали и уткнулись в свои листочки. Физик внимательно изучил весь класс, сделал вид, что не заметил, как кто-то из особо умных списывал со шпаргалки на коленках, и вернул свое внимание телефону.
Сегодня утром, стараясь меньше думать о предстоящей экскурсии и как надо контактировать с Шастуном, он решил уткнуться в собственный гаджет и социальные сети с надеждой, что это поможет отвлечься. Может быть в начале это действительно сработало, но, когда его взгляд пал на серию фотографий, все внимание опять вернулось к объекту своих постоянных мыслей. Все потому что на этих фотографиях был Шастун вместе с давно известной ему блондинкой. Фотосессия в стиле британского агента была опубликована на аккаунте какого-то агентства, и поэтому возникал явный вопрос. С каких это пор Антон стал фотомоделью, когда он преподаёт английский в школе? Может быть это был всего лишь дополнительный заработок или вовсе хобби, куда-то же тот уезжает на выходные. Только его фотографий в профиле больше не было, зато были многочисленные фотографии девушки, что с годами кажется становилась только красивее и изящнее. Сразу же возникла мысль, которая окончательно испортила настроение. Неужели они все еще вместе спустя столько лет?
Зазвенел протяжный школьный звонок, который и вытащил Попова из своих мыслей. Десятиклассники засуетились, кто-то почти сразу подскочил с места, а кто-то наоборот стал усерднее строчить что-то на своём листочке. Физик поднял на них взгляд и негромко выдохнул:
— Сдаем листочки мне на стол, — Арсений встал с места и положил телефон в карман темных джинс, — И давайте на выход.
Физик проконтролировал, чтобы каждый ученик положил свою работу прямо ему в руки и только потом покинул кабинет, после сделал стопку листочков поровнее и тоже направился на выход. Он закрыл класс физики на ключ и отнес его в учительскую на специальную доску, ведь, скорее всего, кого-то поставят на замену, пока Попов будет на экскурсии. После он отправился к себе в комнату, нужно было привести себя и мысли в порядок перед тем, как спуститься в холл. Около двери личной комнаты лингвиста Арсений притормозил и кинул на нее взгляд, размышляя, не постучать ли в нее, но почти сразу же передумал и прошел мимо.
Выгрузив самостоятельные работы десятого класса на письменный стол, он открыл дверцы шкафа и стал рассматривать свои аккуратно сложенные вещи. Так ничего не сумев выбрать, физик метнулся в ванную к небольшому зеркалу, чтобы как следует себя рассмотреть. Если не считать усталого взгляда, мешков под глазами и легкой небритости, то выглядел он вполне сносно, только все равно вид был какой-то потрепанный. Не было внутри Арсения какой-то силы и положительной энергии, что владела им, не давая сгинуть в пучине плохих мыслей и помогая ходить на работу в Мюнхене. Надежды медленно рассыпались под гнетом действительности.
— Они ведь не могут быть вместе, — прошептал Арсений, глядя сам себе в глаза, — Ведь так? — еще тише произнес он и закачал в разные стороны головой, — Вряд ли… Или все же они вместе?
Попова чуть не передернуло, когда он осознал, что разговаривает сам с собой. Он нахмурился своему отражению, а после открыл кран и схватил с полки пену для бритья. Физик осторожно, но достаточно быстро сбривает свою щетину. Та мужчине никогда не нравилась из-за своей негустоты и тусклости, хотя довольно часто ему было просто лень бриться. Но только не сегодня. Пусть его шансы равны почти нулю, это не значит, что Арсений не должен прилично и опрятно выглядеть. Темно-синюю рубашку он благополучно намочил водой, когда смывал с щек и шеи остатки белой пены. Собственно, физик все равно собирался ее заменить на какую-нибудь футболку или толстовку. Попов стащил с плеч рубашку, возвращаясь в комнату к открытому шкафу, и, бросив мокрую вещь на кровать, схватил первую футболку, что попалась на глаза. Повезло, что та была из материала, который особо не мялся. Арсений попытался уложить челку, но опять не вышло, поэтому он махнул на это. Поменял легкие ботинки на зимнюю обувь, схватил с крючка пальто, а перед самым выходом пшикнул на себя пару раз любимым одеколоном. Последние годы физик не изменял себе и пользовался одним и тем же ароматом, сам толком не знал, почему именно этот, но уже так с ним сроднился и не представлял себя без этого одеколона.
В коридоре Попов опять остановился у личной комнаты лингвиста, даже рискнул собственным здоровьем, дернув за ручку двери, но она оказалась закрыта. Спускаясь вниз по лестнице, чтобы потом выйти в холл он успел подумать, что сегодня у него есть маленький шанс хоть что-то узнать о Шастуне или хотя бы нормально поговорить. В идеале было бы узнать о его взаимоотношениях с бывшей одноклассницей и уже ответить на вопрос, который так волновал Арсения, вместе они или нет. Физик старался особо не думать о том, как сильно все изменится, если окажется, что те действительно вместе. Хотя с другой стороны, что именно это меняло? Попов станет меньше его любить? Нет, не станет. Попов больше не захочет быть с ним и делать его счастливым? Определенно нет. Тем более, по его мнению, Шастун не выглядел как человек, который счастлив в отношениях. Даже если выяснится, что лингвист занят кем-то другим, то это ничего не изменит для Арсения. Он от своей цели вряд ли откажется, просто способы ее достижения придется поменять. Но это уже был другой вопрос.
В холле стоял громкий хохот подростков, которые уже успели собраться в ожидании автобусов и учителей. Попов, спускаясь по правой лестнице, разглядывал восьмиклассников и девятиклассников, которые собрались в небольшие кучки, кто-то у колонны, а кто-то занял диван, при этом развлекали сами себя. Но это была лишь половина школьников. У самого выхода стоял Шастун, прислонившись спиной к стене. Арсений заметил его самым последним, а вот лингвист смотрел прямо на него и наблюдал, как тот спускался. Физик быстро оказался рядом с ним и сдержанно кивнул головой, когда тот протянул список учеников. Попов пробежался взглядом и понял, что ему достался восьмой класс. Он повернулся к школьникам и хотел уже шагнуть к ним, чтобы пройтись по списку и отметить присутствующих, как за его спиной послышалось:
— Ждем десять минут и отправляемся искать тех, у кого топографический кретинизм, — негромко сказал Антон, смотря прямо в затылок физику, а потом тому в глаза неизменного цвета льда, когда Попов резко повернулся.
— Хорошо, — выдохнул Арсений, немного потерянно смотря на лингвиста, ведь он совсем не ожидал от него какого-либо высказывания.
За десять минут, пока собирались остальные школьники, Попов успел отметить всех присутствующих восьмиклассников в списке, несколько раз обменяться с лингвистом взглядами, а под конец понять, кого же именно не хватает. Судя по тому, как хмурился Шастун и недовольно смотрел в сторону лестниц, среди девятого класса тоже кого-то не хватало. Арсений внимательно осмотрел всех подростков и почти сразу вычислил недостающих девятиклассников. Теперь было понятно, почему их классный руководитель был так недоволен.
— У меня нет Ивановой и Зеленова, — спокойно сказал Попов, подойдя к нему ближе.
— С ними все понятно, обжимаются где-то, — выдохнул Антон, еще раз кидая взгляд к лестнице, — А вот где носит Корюк, Остапова и Николаева, это вопрос, — пока он говорил, физик заметил в окне большой автобус, что ожидал их на улице, — Эта троица у меня уже в печёнках.
— Внимание! — закричал Арсений, повернувшись к школьникам лицом и подняв руку, — Сейчас вы все организованно и спокойно пойдете в автобус и без ора, крика и прочего займете места, пока мы с Антоном Андреевичем найдем наших потеряшек.
Подростки толпой ринулись к выходу, пихая друг друга локтями и что-то выкрикивая. Наблюдая за этим, Попов невольно покачал слегка головой из стороны в сторону, а после заметил, что лингвист проделал то же самое. Дождавшись, когда все покинут холл, они двинулись к лестнице, чтобы попасть в спальный корпус, а уже после им двоим пришлось разделиться, чтобы найти школьников. Его влюбленная пара восьмиклассников нашлась на первом этаже, где были спальни для начальных классов. Подростки прятались от физика под лестницей, но при этом слишком громко хихикали и шептались. Найти их для Попова было легкой задачей.
— Молодые люди, вы в курсе, что все ждут, пока вы обменяетесь слюнями под лестницей и уже сядете в автобус, чтобы поехать на экскурсию, — проговорил Арсений, легко облокачиваясь на перила и провисая головой вниз, — Мало того, что вы заставляете всех ждать, так еще и гоняете старика по школе, — Эти двое смотрели в недоумении, как учитель чуть ли не висит перед ними вверх тормашками, — Ну, долго вы там будете стоять? — спросил физик, уже выпрямляясь.
Восьмиклассники молча вышли из-под лестницы и вопросительно посмотрели на педагога. Попов лишь тяжело выдохнул, качнул головой в сторону коридора и зашагал вперед. Судя по шагам сзади, те двое не отставали, молча шли за ним и не возражали. Уже на втором этаже они встретились с такой же тройкой людей в лице Шастуна, Марины и Руслана.
— Честно, Антон Андреевич, мы уже шли в холл, — быстро говорила Корюк, смотря на своего классного руководителя, — Честно-пречестно, просто мы никак не могли найти Андрея и…
— И поэтому курили в душевых для мальчиков? — перебил ее Шастун, и, судя по голосу, тот был очень недовольный, поэтому оба девятиклассника больше ничего не сказали, лишь отвели взгляд. А вот сам лингвист встретился взглядом с Поповым, посмотрел на отловленных восьмиклассников и кивнул ему головой, — Арсений Сергеевич сопроводите их всех к автобусу, я же найду Остапова.
Марина закатила глаза, схватила за локоть Николаева и быстро зашагала с ним по коридору к холлу. Физик пропустил вперед своих восьмиклассников и только потом пошел следом за ними, напоследок посмотрел на Шастуна, что провожал их взглядом. Антон выдохнул, когда тот скрылся из виду, развернулся на пятках и отправился в комнату мальчиков, где сам когда-то жил почти весь десятый класс. В спальне девятиклассников был относительный порядок, зато сразу было видно, где и чья кровать, но Андрея в комнате не оказалось. Так как Шастун не видел подростка в душевых, оставалось только одно место, где тот мог быть в середине учебного дня: на третьем этаже, где все еще стояла эта большая уродская ваза, за которой Антон прятался когда-то с Ирой. Теперь в ней торчали искусственные цветы, а рядом был небольшой диванчик. Только Остапов нашелся не на мягком диване, а на широком подоконнике. Подросток сидел, обняв собственные колени и смотря в окно, из которого как раз был виден заказной автобус.
— Пошли, Эндрю, — негромко сказал Шастун, и девятиклассник резко обернулся, — Все ждут только тебя.
— Можно я не поеду? — опуская голову, совсем тихо спросил Андрей, и учителю пришлось подойти ближе, чтобы не напрягать слух, — Я не очень хочу.
— Ну, ты же знаешь, что не можешь остаться в школе, — сказал Антон, присаживаясь на край подоконника.
— Никто не узнает, честно, — быстро выдохнул Остапов, — Я буду сидеть в своей комнате, как мышка.
— А если узнают? — спокойно спросил учитель, — То попадёт мне, ведь я за тебя ответственный, особенно от Елены Борисовны, — подросток окончательно поник, — Там не так плохо, как тебе кажется, есть очень интересные экспонаты, особенно картины тебя заинтересуют. Там, между прочим, можно фотографировать без вспышки, потом сможешь повторить какие-нибудь шедевры или же вдохновишься и придумаешь что-то свое.
— Я не настолько хорошо рисую, — тихо сказал Андрей, спрыгивая с подоконника и начиная медленно спускаться вниз по лестнице.
— Я уверен, у тебя особый талант, — проговорил Шастун, поравнявшись с ним и положив руку на плечо.
— Вы уже были в Эрмитаже? — спросил Остапов, чуть опуская голову, чтобы учитель не заметил, как покраснели его щеки.
— Да, когда был школьником чуть старше тебя, — ответил Антон, делая вид, что не заметил ничего странного, — Так же на школьной экскурсии.
— Вам понравилось тогда? — опять спросил Андрей, а Шастун вспомнил ту поездку с классом в сопровождении физика, вспомнил свою выходку и невольно улыбнулся.
— Мне очень понравилось, — медленно ответил лингвист, — И тебе тоже понравится.
Пришлось ждать, пока подросток оденется в своей комнате и только потом выходить на улицу. Погода была отличная, легкие снежинки медленно кружили и никакого ветра, что обычно дул прямо в лицо. Антон вдохнул полной грудью свежий воздух, и даже легче стало на душе. Сам он думал, что эта поездка заберет у него много сил и нервов, при этом Попов будет причастен к этому больше всего. Но сейчас почему-то казалось, что тут нет ничего страшного, и физик наоборот поможет, если что-то пойдет не так. Хотя, видимо, это были преждевременные мысли, потому что они еще в автобус не сели, все еще было впереди. Не успел Шастун порадоваться хорошей погоде и свежему воздуху, как заметил, что у автобуса стоял объект его частых мыслей, Руслан и Марина, которые что-то оживленно обсуждали. Это сильно насторожило Антона.
— …очень многие люди завышают значение секса и делают из него целый культ, — подходя ближе, он услышал, что говорил Арсений, — Безусловно, в отношениях он имеет вес, но в обычной жизни не все к нему сводится, — именно на этих словах рядом с ними появился Шастун и осмотрел всех странным взглядом, особенно физика.
— Садитесь в автобус, — холодно и даже строго сказал Антон, пристально глядя на подростков.
Корюк уже открыла рот, чтобы что-то сказать, но Андрей быстро оказался рядом с ней и дернул за руку в сторону автобусной двери. Руслан, видимо, был с ним солидарен, потому что шагнул вперед и подтолкнул девушку к входу.
— Что вы вообще творите? — шепотом спросил Остапов, уже в автобусе.
— Просто говорили, — выдохнула Марина, осматривая свободные места, — Все равно все нормальные места были уже заняты.
Дождавшись, когда девятиклассники зайдут в автобус, Шастун повернулся лицом к физику и надменно произнес следующее:
— Я уже думал, что вы не сможете упасть в моих глазах еще ниже, но вы, Арсений Сергеевич, превзошли все мои ожидания, — лингвист уже хотел развернуться и зайти в автобус, но не успел.
— Что вы имеете в виду? — спросил Попов, нахмурив брови и осознав, что это высказывание возмутило его до глубины души, продолжил, — Я всего лишь отвечал на вопрос ученика и не вижу ничего такого, — выражение лица Антона говорило о его неприязни то ли к данной теме, то ли к самому физику, — Или же вы думаете, что подростки не интересуются сексом? Это нормально, некоторые, скорее всего, этим уже занимались.
— Действительно, кто-то же должен заниматься сексуальным воспитанием подрастающего поколения, — немного зло проговорил Антон, — У вас же такой большой опыт, — последние слова он чуть ли не выплюнул перед тем, как быстро развернуться и зайти в автобус.
Арсений проводил лингвиста недовольным взглядом. Сам не знал, что его больше раздражало: эти брошенные колкости и озлобленные замечания от Шастуна, словно тот пытался его задеть или то, что его действительно это задевало. Антон пытался делать ему больно своей холодностью и острым языком, собственно, это у него отлично получилось. Попову каждый раз больно где-то в районе солнечного сплетения, как от резкого удара кулаком и, наверное, поэтому он не всегда находил, что ответить. Вот как сейчас.
Чуть успокоившись и глубоко вдохнув морозный воздух, он тоже зашел в автобус и сразу же плюхнулся на переднее кресло, краем глаза замечая Шастуна где-то в конце автобуса. Судя по тишине в салоне, тот кого-то отчитывал или призывал к порядку, а когда закончил вернулся в самое начало и сел рядом с Арсением, давая распоряжение водителю, что можно ехать. Автобус плавно тронулся, в окне замелькали заснеженные пейзажи из деревьев и небольших построек. Физик наблюдал за снежинками в большом окне и думал о том, что, видимо, нормального разговора у них не будет.
— Арсений Сергеевич, а это правда, что вы долгое время работали за границей? — спросила Марина, неожиданно появившаяся сзади. Видимо, девушка сидела прямо за ними, а сейчас встала с места и облокотилась на спинку сиденья, где находился ее классный.
— Корюк, сядь на место! — рявкнул Шастун, резко обернувшись, — Закончим нашу поездку, и будешь разговаривать с Арсением Сергеевичем, — проговорил он раздраженно и немного разочарованно. После этой фразы Попова осенило.
— Вы что, ревнуете меня к своим ученикам? — тихо спросил Арсений, чуть поддавшись вперед, но перед этим дождался, когда Марина сядет на место.
— Что..? — Антон чуть не подавился воздухом и удивлённо уставился на физика, — Вы можете хоть немного помолчать? — уже спокойно спросил он, смотря только вперед, — Я не горю желанием с вами разговаривать.
Попов кивнул головой и растянулся в довольной улыбке, опять начал смотреть в окно. Теперь ему стало всё понятно, или почти всё. А вот двое девятиклассников, что сидели прямо за ними и слышали каждое слово, не понимали, что происходит от слова совсем. Корюк лишь пожала плечами и уставилась в свой телефон, а Андрей облокотился лбом на прохладное стекло, стараясь особо не думать об услышанном.
Дальше поездка до самого музея выдалась спокойной, если не считать того, что подростки стали говорить между собой все громче и громче. У автобуса их пришлось ставить парами, чтобы организованно и без происшествий довести школьников до Эрмитажа. Девятиклассники чувствовали плохое настроение своего классного руководителя и особо не привлекали к себе внимание, а восьмиклассники немного побаивались физика и тоже вели себя тихо. Пересчитывать всех пришлось дважды: перед входом внутрь музея и уже после того, как подростки сдали вещи в гардероб и посетили туалетные комнаты. На счастье Шастуна происшествий не было.
— Так все же, Арсений Сергеевич, это правда? — спросила Марина, подойдя со своими друзьями к физику, пока они ждали экскурсовода.
— Откуда такая информация? — спросил Попов, пытаясь взглядом найти лингвиста, но тот недовольно засопел за его спиной.
— Полшколы об этом болтает, — выдохнул Руслан, мельком смотря на свою подругу.
— Еще у вас дорогие и явно европейские вещи, — добавила Корюк, а физик посмотрел на свою черную футболку с авангардным рисунком, которую он купил в Мюнхене, когда случайно зашел в бутик, — Просто и со вкусом.
— Да, я семь лет работал в Германии, — ответил Арсений, чуть улыбаясь, — В одном научном институте участвовал в исследовании.
— И вам понравилось? — негромко спросил Остапов, выглядывая из-за плеча подруги.
— Ну, это хороший опыт, — кивнул головой Попов, — И очень хорошие деньги.
— И много вам заплатили? — с неподдельным интересом спросила Марина.
— Достаточно, чтобы прожить безбедно оставшиеся годы, — с улыбкой хмыкнул Арсений.
— А тогда зачем вы преподаете в простой школе? — последовал логичный вопрос от Руслана.
— Ну, скажем так, здесь моя душа и сердце, — медленно, словно думая над каждым словом, говорил Попов, — Куда оно, туда и я.
Корюк, видимо, хотела спросить что-то еще, больно сильно ее заинтересовало сказанное физиком, но рядом неожиданно появился их классный руководитель. Только после компания разговаривающих заметила милую женщину средних лет, что была их экскурсоводом.
— Экскурсия начинается, — выдохнул Антон, оглядев всех подростков, — Не отставайте и не смейте болтать, — добавил лингвист, так и не посмотрев в сторону Арсения.
***
Шастун холодной водой несколько раз плеснул себе в лицо, попадая при этом на шею и волосы. Облокотившись руками на белоснежную раковину, молодой учитель поднял взгляд на свое отражение и принялся изучать себя в зеркале. Пустое выражение лица, усталый и измученный взгляд. До чего он докатился? Выглядит как среднестатистический взрослый человек с хроническими болячками и целым багажом отравляющих его воспоминаний, а ведь ему всего двадцать пять. Вечный вопрос: кто виноват? А может быть, это просто день сегодня такой? Одни сплошные нервы, так еще и Попов раздражал тем, что существует, а особенно сильно, когда начинал что-то говорить или что-то делать. Подростки на экскурсии, видимо, решили проверить его на прочность: кто-то из восьмиклассников побегал наперегонки по особо большим залам, его любимая троица устроила целую фотосессию с античными статуями, пытаясь то поломать их, то поцеловать. А физик отпускал смешные комментарии и особо не помогал ему усмирить школьников, лишь шикал на них и грозил пальчиком. Радовало лишь то, что это закончилось, они вернулись в школу, и теперь Антон мог побыть в одиночестве перед обедом.
На самом деле аппетита у него не было, но появиться в столовой все же нужно было, чтобы не вызвать лишние вопросы и походы к нему в комнату. Лингвист уверен на сто процентов, что Попов только и ждет какой-нибудь повод, лишь бы заглянуть к нему в комнату с глупым вопросом. Окончательно возвращаясь в свое привычное состояние незаинтересованности и невозмутимости, Шастун покинул личную комнату, закрыл ее на ключ и отправился на обед, который, к слову, уже начался. В столовой, судя по количеству людей и шуму, исходящему от них, не хватало только его. Антон постарался не закатить глаза, когда зашел и заметил единственное свободное место за столом учителей рядом с физиком. Только подойдя ближе к нужному столу молодой учитель понял, что его коллеги что-то бурно обсуждали, особенно Анастасия Анатольевна и директор.
— А вот объект всеобщего обсуждения, — с улыбкой на лице сказал Воля, когда лингвист сел на стул, в ответ тот непонимающе посмотрел на всех.
— Почти вся школа обсуждает, как быстро ты уйдешь в модельный бизнес, — проговорила учительница истории, показав Шастуну в своем телефоне серию фотографий с ним же.
— Я пока не планировал смену профессии, — хмыкнул в ответ Антон, мельком замечая, что физик рядом не поднимал головы от своей тарелки, — А это так, ничего особенного, считайте это моим новым хобби, — этот ответ понравился Анастасии Анатольевне, и она растянулась в улыбке.
— Я категорически против подобного, — заметила Елена Борисовна, — Вы же учитель и должны поддерживать моральный образ профессии.
— А что в этом такого? — подал голос Попов, с вызовом посмотрев на завуча, — Каждый имеет право делать все что угодно в свободное от работы время, — женщина немного удивленно приоткрыла рот, — В конце концов, Антон Андреевич на фото не в одних трусах.
— Поддерживаю, — добавила историчка, — Очень красивая тематическая фотосессия, я бы тоже себе такую хотела, — молодая женщина стала рассматривать фотографии в своем телефоне, — Особенно красивая твоя партнёрша, — она улыбнулась Антону, — Признавайся, это твоя девушка?
— Очень хорошая подруга, — выдохнул Шастун, ковыряясь вилкой в картофельным пюре, — Она работает в этом агентстве, а я всего лишь по ее просьбе заменил парня, который не смог участвовать в фотосессии, — медленно проговорил он, даже не замечая, как Попов рядом блаженно выдохнул, — Но мне очень даже понравилось принимать в этом участие.
***
Мелодия звонка на телефоне зазвучала в полной тишине слишком неожиданно, из-за чего Антон немного дернулся вместе с Остаповым, который пыхтел уже пятнадцать минут над небольшим текстом, пытаясь его перевести на русский язык. Шастун нахмурился и схватил свой гаджет, чтобы увидеть абонента, который так хотел с ним поговорить. На экране высветилось имя его близкой подруги, и осознавая, что она уж точно не стала бы звонить просто так, лингвист встал со своего места, сразу же наткнулся на взгляд ученика.
— Продолжай, Эндрю, не отвлекайся, — быстро, но спокойно проговорил Антон перед тем, как уйти в ванную комнату и ответить на звонок, — Ир, что-то случилось?
— И да, и нет, — выдохнула Кузнецова, на заднем фоне были слышны звуки улицы, — Кстати, привет! — хмыкнула девушка, — Я звоню сообщить, что уезжаю на все выходные.
— Только не говори мне… — Шастун уже хотел начать нравоучения, а она перебила друга.
— Нет, и еще раз нет, — произнесла Ира, — Я уезжаю на съемки клипа, там так все красиво и эстетично, ты даже не можешь себе представить! Просто не могла отказаться от такого предложения.
— Я за тебя рад, — выдохнул Антон, слегка улыбаясь, — Не переживай обо мне, останусь в школе и проведу лишние проверочные.
— Не повезло детишкам, — Кузнецова засмеялась в голос, — Ладно, я побежала! Целую.
— Пока, — выдохнул Шастун, когда на другом конце уже послышались гудки.
Еще немного постояв в ванной комнате перед зеркалом, лингвист вернулся в комнату, где опять наткнулся на взгляд Остапова. Антон медленно сел в свое кресло перед учеником, но смотрел не на него, а прямо и задумался о том, что ведь подросток скорее всего все слышал и сделал какие-то свои выводы. Он покосился в сторону Андрея, сразу же встретился с его серо-голубыми глазами, что в ожидании смотрели на него немного удивленно и любопытно одновременно. Вот именно сейчас Шастун осознал, как сильно девятиклассник похож на него самого. Даже слишком похож, он будто в отражение смотрел, но только через призму времени.
— Антон Андреевич, — Остапов негромко позвал своего учителя, и тот сразу же вернулся к нему из своих мыслей.
— Все перевел? — тихо спросил Антон, фокусируя на нем взгляд.
— Почти, — выдохнул подросток, посмотрев на учебник и тетрадку, — А можно спросить?
— Ты уже спросил, — произнес Шастун, складывая руки на груди и замечая, как смутился ученик, — Что ты хотел узнать? — Андрей в ответ замотал головой, русые волосы сразу же закрыли его лицо, теперь лингвист не мог видеть его глаз, хотя тот их от учебника не отрывал, — Задавай, не бойся, — добавил он, но девятиклассник не спешил выполнять этого, — Давай, Эндрю, пока я не передумал, — Остапов после этой фразы резко поднял голову.
— Те фотографии, что сейчас все обсуждают, — начал говорить Андрей, но вопрос так и не задал, потому что учитель перед ним тихо засмеялся, прикрыв правой ладонью лицо.
— Вот в чем дело, — шепотом сказал Антон перед тем, как убрать руку, — Это довольно занимательная история, когда-нибудь я ее расскажу в красках, а если кратко, то я по просьбе своей лучшей подруги заменил парня, который не мог прийти на съемки, — судя по выражению лица школьника, ответ его устроил, хоть и немного разочаровал, — А какие уже слухи ходят? — ему стало интересно.
— Основных версий две, — выдохнул Остапов, — Первая, что вы уходите из школы в модельный бизнес, а вторая версия, что это фотосессия с вашей невестой, — учитель опять засмеялся, только теперь гораздо громче.
— Ладно, вернемся к переводу, — сказал Шастун, когда окончательно отсмеялся и вспомнил, что у них дополнительное занятие.
***
Марина сидела на одном из трех столов, что стояли вместе посередине комнаты мальчиков и напоминали некий остров, качала ногами и внимательно слушала одноклассника. Напротив неё сидел Гоша, одной ногой качался на стуле, при этом умудрялся изучать на каком-то сайте рецепты алкогольных коктейлей. За спиной Зубцова стояла его девушка и тоже смотрела в экран его телефона, периодически поднимая голову в сторону подруги. За другим столом сидел Андрей и старыми фломастерами, что уже начали высыхать, раскрашивал очередной свой рисунок в скетчбуке. И юному художнику абсолютно не мешали рядом стоящие бутылки с алкоголем, несколько упаковок сока, одна двухлитровая бутылка кока-колы, а еще упаковка нарезанного сыра, одни из самых дешевых чипсов и килограмма два мандаринов. Пятый член их компании — Руслан, сидел чуть в отдалении от своих друзей, вместе с ногами на подоконнике и цедил уже вторую бутылку полутеплого пива.
— Для рояль шота у нас нет малинового сиропа, — сказал Гоша, посмотрев на подругу, что продолжала болтать в разные стороны ногами, — А для мартини с водкой, у нас нет мартини.
— Для кровавой Мэри нет томатного сока, — продолжила Марина, качая головой, — Для бумбокса нет сливочного вина и так далее и тому подобное.
— Не пойму, зачем переводить продукты? — спросил Николаев, делая очередной глоток пива.
— А как же атмосфера тусовки? — спросила Корюк, почти целиком поворачиваясь назад, чтобы посмотреть на него.
— Мы можем сделать только отвертку, — сказала Лиза, подходя ближе к продуктам, — У нас есть водка и апельсиновый сок, — девушка улыбнулась, взяла в руки пачку сока и бутылку водки.
— Отлично! — воскликнула Марина, спрыгивая со стола.
— Мне просто водяры, — выдохнул Руслан, вставая на ноги, чтобы кинуть пустую бутылку из-под пива в урну.
— А может мы дождемся отбоя? — спросил Андрей, не поднимая головы от своего рисунка.
— Пятнадцать минут дела не решит, — заметила Корюк, открывая чипсы с паприкой, — Тем более, школа полупустая, да и кому мы нужны.
— Шастун сегодня в школе, — негромко заметил Остапов, выпрямляясь, — Но дежурный вроде не он, — добавил подросток перед тем, как показать свой рисунок друзьям, — Это путана Галя, как вам?
— Это шедевр, — произнесла Марина, рассматривая веселый рисунок девицы, что, скорее, была карикатурой на древнюю профессию.
Естественно, отбоя никто дожидаться не стал. Гошу назначили барменом сегодняшнего вечера, а он в свою очередь не был против, быстро вычислил идеальную формулу коктейля и даже на глаз разливал всем поровну. У его девушки проснулась мания фотографировать все, вся и всех. От камеры Лизиного телефона было не скрыться никому, хоть через пару алкогольных коктейлей всем понравилась эта идея, и они активно начали участвовать в процессе. Правда, скорее всего, все фотографии получились смазанными, потому что подростки слишком сильно дурачились. К началу двенадцатого Руслан вспомнил про удивительную игру в фанты. Каждый сдал в зимнюю шапку какой-то личный предмет небольшого размера, а рулить процессом доверили Корюк.
— Напоминаю, мы придумываем, что нужно сделать, я достаю фант, — Марина решила обговорить старые правила, — Если обладатель фанта отказывается выполнять задание, то он выпивает двойную порцию отвёртки, — все сидящие вокруг стола подростки синхронно закивали, — Тогда начинаем! Что сделать этому фанту? — спросила девушка, пока еще не доставая личный предмет, но уже сжимая его в ладони и понимая, что это явно принадлежало Гоше.
— Пусть маркером напишет в туалете, что девятый «а» лучший, — предложил Руслан, пытаясь достать последние чипсы из пачки.
— Пусть, — выдохнула Корюк, показывая всем брелок с эмблемой Мерседес, — Действуй, Гошан!
— И сфоткать нам не забудь, — добавил Николаев, сминая пустую упаковку в руках.
— А вы что, не пойдете со мной? — спросил Зубцов, поднимаясь с места.
— Ты справишься и без нас, — ответила Марина, отбирая мандарин из рук лучшего друга.
Дальше — больше. По возращении Гоши все выпили еще и продолжили доставать фанты и придумывать задания. Лизу заставили подбросить в учительскую свой лифчик, и на это маленькое дело подростки отправились все вместе. Уже там Корюк подцепила ключик от кабинета физики и загадала сама себе расписать на доске все отрицательные черты Арсения Сергеевича. На всеобщее удивление, на пути из учительской до нужного кабинета им никто не встретился. Девятиклассники почувствовали вкус удачи, плюс алкоголь еще гулял в крови, и они посчитали, что могут делать все, что захотят, и ничего им за это не будет. Им было весело и задорно, когда все вместе школьники танцевали на партах в кабинете физики под песню Джизуса.
— Ну и что сделать следующему фанту? — спросила Марина, все еще тяжело дыша. Рукой она чувствовала два оставшихся фанта Руслана и Андрея, все никак не могла выбрать, какой взять.
— Пусть этот фант, — начал говорить Николаев, спрыгивая с парты на пол, — Поцелует человека, которого давно любит, или который ему нравится, — Корюк сразу догадалась, почему именно это сказал друг.
— Пусть, — выдохнула Марина, доставая большую стерку Остапова, — Пошли искать Шастуна, — добавила она с улыбкой, что выглядело больше зловеще, чем дружелюбно.
— Я не буду, — замотал головой Андрей, когда осознал, на что его толкают, — Нет, я не буду.
— Ты что, зассал? — спросил Руслан, подойдя к нему ближе, — Извини, но тут у нас нет коктейлей, так что придется выполнять, — Остапов отрицательно покачал головой и сделал несколько шагов назад.
— Ладно, давай перезагадаем, — предложил Гоша, шагнув к ним.
— Нет, — резко ответил Николаев, — Он выполнит, все же выполняли, — добавил он, схватив за локоть Андрея и потащил к двери, — Пойдем, Андрюш.
— Нет! — закричал Остапов, что есть мочи и пытался брыкаться, но на его рот резко легла ладонь лучшей подруги.
— Не ори, — шикнула Марина, — А ты не заставляй его, — добавила она, недовольно посмотрев на Руслана, что тут же выпустил из своих рук Андрея.
— Ссыкло ебаное, — злобно проговорил Николаев, тут же вышел в коридор.
— Я не ссыкло, — Остапов выбежал за ним следом, — Я не ссыкло, — повторил он, посмотрев в глаза Руслану.
— Ну так докажи, — негромко сказал Николаев, оглядывая всех друзей, что тоже покинули кабинет физики.
— Пошли, — выдохнул Андрей, и развернувшись на пятках, быстрым шагом отправился вперед по коридору к спальному корпусу.
Подросток молил всех богов, чтобы кто-нибудь встретился им по пути к личной комнате классного руководителя. Хоть кто-нибудь, директор, завуч, дежурный учитель, не важно кто, и пусть им всем попадёт. Пусть их накажут, заставят мыть полы или участвовать в самодеятельности, пусть даже позвонят родителям. Все, что угодно, лишь бы не делать этого. Остапов просто не мог лишиться доверия и хоть какого-то общения со стороны Антона Андреевича. Не мог, потому что это единственное светлое и теплое, что было в его жизни, что заставляло его не опускать руки. Но Андрей шел впереди всех прямиком к личной комнате лингвиста.
— Он этого не сделает, — прошептала Лиза, когда тот уже стоял напротив нужной двери.
Четверка друзей стояла за поворотом и наблюдала, как Остапов пытается набраться мужества, чтобы постучать. Тот повернул голову направо и посмотрел на них с какой-то надеждой. Руслан кивнул ему головой и ухмыльнулся. Этого насмешливого выражения лица Андрею хватило, чтобы поднести кулак и постучать пальцами по деревянной поверхности двери. Первое время ничего не происходило, у него даже сердце приостановилось, а через легкие просто не циркулировал воздух. Остапов даже успел подумать, что его классный руководитель уже спит и вряд ли откроет. Следующая мысль была бежать, пока тот действительно не открыл и не увидел его в таком состоянии. Только именно сейчас дверь перед ним распахнулась, и подростки поняли, что выбрали плохое место для подглядывания, ведь из-за деревянной преграды не было видно действующих лиц.
— Андрей? — спросил Шастун, немного нахмурившись, рассматривая потерянного подростка перед собой, — Почему ты не в кровати? — еще раз попытал счастье Антон, совсем не ожидая следующих действий от него.
Андрей поднял голову и посмотрел своему учителю в глаза, а потом резко шагнул к нему навстречу и накрыл его губы своими. Шастун окаменел всем телом, выпучил глаза и все еще ощущал сухие губы подростка. Именно в этот момент из-за левого поворота вышел Попов и, увидев эту картину, встал как вкопанный. Антон встретился с ним взглядом, тут же схватил девятиклассника за плечи и отстранил от себя. Арсений открыл и закрыл рот, видимо, хотел что-то сказать, но передумал. Послышалось, как кто-то толпой начал убегать, а учителя все еще смотрели друг на друга. Кажется, в такой ситуации они уже бывали.
