Истинное место

Корделия сидела в коридоре больницы, вся на нервах, судорожно ожидая появления врача. На ней буквально лица не было. Рядом с Корделией в больнице находилась Тэрри, которая переживала не меньше её. — Что-то долго врач не выходит, — полным беспокойства тоном произнесла Тэрри, — мам, мне страшно! Вдруг что-то ужасное? — Милая, успокойся, — отвечала ей Корделия, — сейчас врач выйдет и всё нам скажет! Постарайся успокоиться, ладно? Наконец мучительное ожидание было прервано открывающейся дверью палаты, где лежала Фиона, и в коридор вышел врач. Корделия сразу вскочила с места и бросилась к нему. — Умоляю, скажите, как она! — буквально взмолилась Корделия, — есть хоть какие-нибудь шансы? — Миссис Фокс, я могу говорить всё как есть при ребёнке? — осторожно поинтересовался врач, бросив взгляд на сидящую рядом Тэрри. — Говорите, — отвечала Корделия, — Тэрри — её внучка. Она имеет право тоже знать правду, какой бы она ни была. — Что ж, вам виднее, — ответил врач, — миссис Фокс, как вам известно, у вашей матери четвёртая стадия рака. И в последнее время её болезнь только усугубляется. Мне очень жаль, но лечение уже давно перестало быть эффективным. — Вы хотите сказать, что шансов нет? — промолвила Корделия, и голос её дрогнул, — сколько времени осталось? Говорите прямо! — Я бы посоветовал вам быть готовой и морально подготовить дочь, — сказал ей врач, — вашей матери осталось в лучшем случае не более двух недель… Крепитесь, миссис Фокс. — Нет! — воскликнула Тэрри, вскочив со своего места, — нет, нет! Да вы просто не хотите её лечить! Вы бы смогли, я уверена! Вам просто лень с ней возиться! В голосе девочки звучало крайнее отчаяние. — Тэрри! — произнесла Корделия, бросившись к дочери и крепко её обняв, — Тэрри, моя девочка, успокойся, пожалуйста! — Мам, я не хочу, чтобы бабушка умирала! — сквозь слёзы говорила Тэрри, — я люблю бабушку! Мам, сделай что-нибудь! Ты же можешь, мам! Ты всё можешь! — Тише, моя девочка! — отвечала Корделия, крепко прижимая дочь к себе, — я бы сделала, если бы только могла! Но и я не всесильна… У жизни и смерти свои законы! Тэрри, посмотри на меня! Я рядом, слышишь? Я буду рядом с тобой всегда! У тебя есть я! И я не собираюсь умирать, пока ты не состаришься, Тэрри! Моя девочка! Что мне сделать для тебя? Ты только скажи — и я всё сделаю! — Я бы хотела увидеться с бабушкой, — всхлипывая, произнесла девочка, — можно? — Тэрри может пройти в палату? — спросила Корделия, подняв взгляд на стоявшего рядом врача. — Ну вообще, мы не пускаем детей к больным, — отвечал он, — у нас такие правила. Так что извините. — Вы издеваетесь? — голос Корделии стал жёстче, — она её может больше никогда не увидеть! Сделайте исключение! — Мне очень жаль, — врач продолжал стоять на своём, — но я не имею права нарушить правило. Детям в палату нельзя. — А мне плевать на ваши правила! — гневно закричала Корделия, — если моя дочь не пройдёт в палату, я вас уничтожу! — глаза её горели неистовой яростью, — сомневаетесь? Я вам глотку перегрызу всем до единого! Я ведьма, — понизив тон, произнесла она, — я могу сжечь вас заживо, и я, чёрт возьми, это сделаю! И я точно сделаю это, если хоть одна живая душа узнает от вас о том, что я вам только что о себе сказала. Ну так что? Впустите Тэрри в палату? Врач ощутил, как от взгляда Корделии ему стало не по себе. — Хорошо, — ответил он, испытывая крайний испуг, — девочка может пройти в палату. — Я знала, что вы меня поймёте, — сказала Корделия, — милая, иди, — обратилась она к Тэрри, — я люблю тебя! — она поцеловала дочь в лоб. Смахивая слёзы, Тэрри направилась в палату, где находилась Фиона. Корделия осталась сидеть в коридоре. На сердце у неё было крайне тяжело. Сейчас надо было готовиться к самому худшему. И Корделия была уже готова.