Искажение разумА

Взгляд директора с юноши никуда не перемещался, словно он не видел людей в комнате, только Поттера. Это было первое, на что обратил внимание Гарри. Вторым наблюдением стал, как ни странно, артефакт. Помимо того, что он неустанно вращался вокруг своей оси и парил в десяти сантиметрах над поверхностью стола, так ещё начал менять испускаемый свет, проецирующий директора. В момент появления Дамблдор был прозрачный, почти призрачной структуры, и светился голубым светом, напоминая этим чей-то Патронус, разве что характерного шлейфа дымки не было. Однако сейчас, после обмена приветствиями, начались изменения. Во-первых, артефакт трижды мигнул и пискнул, а затем проекция постепенно стала наполняться цветами. Степень прозрачности тоже уменьшилась. Посмотрев на спокойные лица гоблинов, Гарри быстро понял, что всё происходящее остаётся в пределах ожидаемой формы, и расслабился. — Как я понимаю, директор, вы никого, кроме меня, не видите, — начал разговор парень, продолжая стоять на месте. — Но хочу предупредить вас, что друзья рядом и всё слышат, а главное, видят вас. — О, я рад, что ваше нерушимое трио ещё вместе, мальчик мой. Однако я заметил, что нахожусь отнюдь не в одной из своих картин. Всё дело в каком-то артефакте, я думаю? Звезда Оракула, смею предположить, — на лице директора расцвела добродушнейшая улыбка с толикой снисхождения. — Вы правы, директор. Нам пришлось прибегнуть к её помощи для экономии времени, прошу прощения за это. — Не стоит извиняться, Гарри. Я всё понимаю, — снова улыбнулся директор, сложив руки под солнечным сплетением. — Итак, что же заставило вас так поспешить? Переглянувшись с друзьями, парень нервно прочистил горло и произнёс: — Мистер Дамблдор, сэр, при посещении банка пару дней назад, — Гарри решил не беспокоить директора тем, что они говорят в банке при свидетелях в лице гоблинов, — мне стало известно, что банковскими работниками неоднократно присылались письма на моё имя с просьбой о срочной явке в банк. Но, сэр, никаких писем я не получал, и, со слов гоблинов, прийти они могли только к вам, как к моему магическому опекуну. Последнее стало открытием для меня, но суть не в этом. Скажите, вы получали их? Напряжённый взгляд, обращённый к директору, можно было заметить не только у Поттера и его друзей, но и у гоблинов, которых сильно коробило пренебрежение их работой. После недолгого, но весьма напряжённого молчания он решил ответить: — Да, Гарри, я получал эти письма, — почивший директор выдержал драматичную паузу, — однако не мог позволить себе обрушить на тебя ещё и дела рода. Ты и так терпел сильную эмоциональную и магическую нагрузку. Принятия рода ты бы не выдержал, что уж говорить о двух. Всё-таки Блэки — тёмный род, требующий соответствующего вектора магии для подпитки. Как истинный волшебник света, ты не смог бы выйти без последствий из этой ситуации. Поэтому я принял тяжёлое решение. И поверь, мой мальчик, считаю его единственным верным. — Директор, не могу сказать, что всё в порядке. Ваши действия привели к тому, что сейчас у нас есть определённые проблемы. Решение оных займёт немало времени, которого у нас нет. Последние слова Поттера заставили Дамблдора удивлённо посмотреть на героя, приподняв брови. — Мальчик мой, — тут скривились все, не только Герой, — разве есть в наше мирное время повод для такой спешки? Или я что-то упустил? Выжидающий взгляд начал сканировать Гарри. Ох, как он был ему знаком. Под взором директора поверх очков-полумесяцев скрыть что-то было очень трудно. Его вечное «Ты ничего не хочешь мне сказать, мой мальчик?» Эта фраза действовала на многих учеников, да и не только, почти как сыворотка правды. Директор уставился на Гарри, ожидая, безусловно, честного и развёрнутого ответа. Однако его ждало разочарование, потому что расписывать подробно все свои планы на жизнь портрету никто не собирался. Тем более Гарри, который давно вырос из того возраста, когда нужна поддержка и одобрение при любом шаге или действии. Гарри давно уже не ученик Хогвартса, как и все его друзья и знакомые. Поэтому подобный вопрос не должен был вывести его из состояния покоя. Дружелюбно хмыкнув и сделав лицо попроще, Поттер как можно безмятежнее произнёс следующую фразу, стараясь звучать убедительно: — Да так, профессор, всего лишь житейские будни. Планы на дальнейшую учёбу, летний отдых, крестник мой, в конце концов, — Гарри пытался говорить максимально непринуждённо. Ведь проницательность была одним из сильнейших качеств почившего директора, и она частично сохранилась в портрете. Смерив бывшего ученика взглядом, Дамблдор вскоре расплылся в мягкой отеческой улыбке и понимающе покивал: — Да-да, мальчик мой, я всё прекрасно понимаю. Когда стало понятно, что тем для продолжения беседы нет, а разговор исчерпал себя, Поттеру стали подавать знаки об его окончании. Потому что на единственный нужный вопрос ответ был дан достаточно полно и ясно. Первый, но оттого не менее важный пункт сегодняшней встречи можно было считать выполненным и вычеркнуть из воображаемого списка. Увидев махи рукой со стороны подруги и искривлённое в пренебрежении лицо её жениха, Гарри быстро прошёлся взглядом по трём гоблинам и, увидев, как те подобрались и уселись удобнее и свободнее на своих креслах, подавил облегчённый выдох и обворожительно улыбнулся проекции: — Профессор, мне было приятно видеть вас. Прошло много времени с нашего последнего разговора. Спасибо за вашу откровенность и помощь, она была весьма значительна в любом случае. — Конечно, Гарри, пожалуйста, я всегда готов помочь, тем более своим любимчикам, — заговорщицки подмигнул директор, поглядывая поверх своих очков-половинок. — Навещайте старика изредка, сплетни — это единственное развлечение для портрета, — хохотнул Дамблдор. Лёгкий кивок в сторону главного в кабинете гоблина был понят верно — артефакта коснулся когтистый палец, заменяющий привычную для магов палочку, и сфера начала потихоньку сбавлять обороты, пока её вращение совсем не прекратилось, а свечение пропало. Гоблин молча подхватил её и поставил на небольшую подставку, возвращая на первоначальное место. — Фух! Я чуть не блеванул, простите. Ну хоть одно дело сделали относительно быстро, теперь хоть ясно, что паника тут не нужна и никто из сидящих здесь не причастен к дезинформации Героя, — Малфой закончил фразу уже бурча себе под нос, сопровождаемый очередным суровым взглядом невесты. Нервным движением он поправил лацканы пиджака, отряхнул несуществующие пылинки и вновь уселся, закинув ногу на ногу, уверенно расправив плечи и подняв голову. Взгляд его, полный превосходства над всем этим бренным миром, был встречен Грейнджер с лёгким раздражением, из-за чего она прикрыла глаза и тяжело вздохнула, отвернув от блондина голову. Который раз за день Гарри покачал головой, с улыбкой смотря на друга и переводя взгляд на Гермиону. Девушка закатила глаза, выразительно кивнув в сторону Драко, и указала Гарри на гоблинов, что молча и весьма флегматично наблюдали за этой пантомимой. Закрытый только что вопрос был важен, но незначителен по сравнению со следующими, что стояли на повестке дня. Поэтому Гермиона решила не терять времени и, пока мальчики соберутся, продолжить обсуждение. — Уважаемые, — подняла она серьёзный взгляд на гоблинов, заставив тех обратить на себя внимание, — одну проблему нам удалось решить. Теперь очевидно, что мистер Поттер никак не причастен к своему неведению. Поэтому давайте поговорим о том, что ему, а, соответственно, и нам предстоит сделать в ближайшее время, дабы поднять положение вверенных ему родов хотя бы до минимально допустимой положительной динамики. Потому что совершить задуманное нам мешает именно их плачевное состояние. Малфой не стал отсиживаться и, закатив глаза, чуть ли не пропел, картинно возводя руки к небу, слова благодарности Мерлину. На эту выходку хмыкнули даже гоблины — больно уж комичен оказался наследник древнего рода. Времени действительно было мало, и все сидящие в кабинете это прекрасно понимали, хоть и не все знали, что в головах у молодых магов, но даже дела рода нужно решать как можно быстрее, чтобы избежать возможных последствий. Небольшая пауза после слов девушки была прервана тихим, но резким и немного скрипучим кашлем. Это подал голос поверенный рода Поттер, дабы привлечь к себе внимание. Дождавшись, пока все присутствующие посмотрят на него, гоблин бросил взгляд на хозяина кабинета и, дождавшись кивка, произнёс, тихо прочистив горло вновь: — Мистер Поттер, в скором времени, надеюсь, Лорд, прошу вас обратить внимание на тот факт, что по правилам в первую очередь принимается главный наследуемый род, а затем уже побочные как с полной передачей наследия рода, так и частичной — с правами регента рода, с последующим назначением наследника. Делается это для того, чтобы в экстренных случаях вторичный род наследования можно было влить в основной, создав таким образом побочную ветвь и снизив уровень затраты магических ресурсов, которые будут изыматься у главы родов в первое время после их принятия — для подпитки Камня рода, — выразительный взгляд словно спрашивал Гарри: «Вы понимаете, о чём я?» Внимательно слушающий гоблина парень сосредоточенно кивнул, показывая свою осведомлённость. — Однако в нашем случае, я считаю, будет уместно начать с принятия рода Блэк. Услышав последняя фразу, Малфой резко подался вперёд, вскинув брови: — Что вы такое говорите? Это моветон! Так не пойдёт, — Драко чуть успокоила и приструнила рука Гермионы, что лёгким поглаживанием прошлась от плеча до локтя с внешней стороны и обратно. Однако удивлённое выражение лица с толикой протеста так и осталось — юного Лорда сильно встревожило подобное предложение, так как принятие вторичного рода в обход главного влечёт за собой большие проблемы. В первую очередь стоит отметить непредсказуемую реакцию магии рода Поттер на подобную вольность. Всё-таки этот род стоит первым в цепочке наследования. Гарри — единственный представитель и по совместительству наследник. Роду просто некого поставить вперёд при отказе Гарри наследовать его. Поэтому откат может оказаться очень сильным. Так вот, принятие вторичного рода магия Поттеров может принять за пренебрежение или, что ещё хуже, возражение. Именно это является самым сильным источником опасности, иные побочки тоже есть, но их влияние совсем незначительно в таких масштабах. Гоблин одарил юношу понимающим взглядом и сокрушительно кивнул: — Вы правы, лорд Малфой. Вероятность отката очень велика. Однако не стоит забывать о мощи рода Поттер в ином ключе. Незащищённое магическое ядро, доселе не ведавшее подпитки рода из-за отсутствия обязательных ритуалов, может просто не выдержать нагрузку принятия всего рода сразу. Поверенный немного промолчал, сделав лирическую паузу. В свою очередь, Драко вынужден был признать, что в словах гоблина есть смысл. Обе перспективы сулили серьёзные последствия, которых хотелось бы избежать. Однако, смотря на возникшую проблему с объективной стороны, можно было с уверенностью сказать, что простого и быстрого решения предложить они с невестой не могут. Банальное отсутствие опыта и знаний, как ни прескорбно, завязывает руки, мягко говоря. Поэтому их положение так сильно зависит от гоблинов. Драко всеми силами пытался не показывать своего разочарования и растерянности. Он чувствовал ответственность за друга, чьё доверие и признание получил совсем недавно. Об этом он всегда мечтал, а, получив желаемое, защищал с особой ответственностью. Юный Лорд страдальчески нахмурил брови, буравя гоблина взглядом. Слушая всю эту тираду, Гарри в который раз провёл по волосам рукой, растрёпывая и без того сильный вихрь на голове. Протяжный и довольно громкий выдох Героя привлёк внимание спорящих персон. Все повернулись в его сторону и выжидающе уставились, ожидая какого-то решения из уст «всемогущего» Поттера.