Искажение разумА

Проведя когтистой рукой над витиеватыми плетениями, что опутывали всю дверь красивым узором, гоблин привёл в движение механизм, который служил замысловатым замком. Наблюдая за неспешным движением металлических кружев, Гарри задался вопросом: все ли двери в банке открываются именно так или только те, что ведут в помещения определённой важности? Что эта дверь, что хранилища банка, как его, например. Тогда их могут открыть все гоблины в банке одинаково или доступ ограничен? С лёгким щелчком отворились массивные двери. Нагноск открыл вход так, чтобы молодые люди смогли войти беспрепятственно, и сделал приглашающий жест рукой. Дождавшись, пока троица пройдёт в кабинет, и закрыв за ними проход, работник банка подался вперёд и прокашлялся, привлекая к себе внимание коллег. Как только друзья попали в комнату, сразу обратили внимание на увесистый деревянный стол, за которым сидели три гоблина и до прихода молодых людей вели тихий разговор. Работники магического банка сидели на внушительных по размерам стульях, больше напоминающих кресла. Поттер сразу отметил забавный факт: сидения карликов намного выше, дабы удобнее было располагаться за столом, а сбоку у стульев имелись маленькие ступеньки для комфортной эксплуатации. Драко и Гермиона на этом не акцентировали внимание, так что Поттер решил так же не реагировать бурно на всё, что видит, дабы не выглядеть глупо. Сам кабинет был наполнен дневным светом, который лился из панорамных окон, расположенных слева и спереди от вошедших. Справа же стоял огромный шкаф-стенка с большим количеством книг и артефактов, что битком забили всё место в нём. Комната была обставлена тёмной мебелью, от которой веяло атмосферой старины и благородства. Как полагается, во главе стола, то есть напротив троицы, сидел владелец кабинета и, судя по английской части таблички, висевшей ранее около двери, ведущей в кабинет, поверенный рода Певерелл, а также заместитель главы банка по взаимодействию с параллельными мирами, Зендоук Ханеркод. Владелец кабинета выделялся не только своим местоположением, но и заметной разницей в возрасте. С первого взгляда было понятно, что ему не одна сотня лет, он выглядел намного старше двух своих коллег, что сидели по обе стороны от него: по правую руку расположился поверенный рода Поттер — Контакрос Менторк, по левую — рода Блэк — Баклинг Стурнокс. Гоблины обернулись на звуки, привстав со стульев, и чинно кивнули вошедшим, получив в ответ такие же кивки. После короткого приветствия Ханеркод произнёс: — Мистер Поттер, мы ждали вас, прошу, — гоблин указал рукой на место напротив себя. Когда вся троица одновременно двинулась вперёд и села рядом по обе руки от Гарри, не дождавшись приглашения, Ханеркод вопросительно поднял бровь и взглянул на Нагноска, что переминался с ноги на ногу у входа. — Лорд Малфой с невестой намерены сопровождать мистера Поттера сегодня при любых обстоятельствах, одобрение первой стороны получено. Уважаемый Ханеркод, вы позволите предоставить соответствующие формуляры молодым людям на месте? — Что ж, предоставляйте, — кивнув и смерив самовольную парочку тяжёлым взглядом, произнёс старший гоблин. — Думаю, данное решение со стороны молодых волшебников имеет смысл, — заявил Ханеркод, хмуро посмотрев на Гарри, что в данный момент выглядел очень растерянно и взволнованно. Жестом руки старший гоблин призвал коллег сесть на места и опустился в сидение сам, наблюдая за Нагноском. Тот быстро наколдовал бланки для заполнения формы и показывал молодому лорду и его невесте места для подписи и магической печати. Поттеру указал, в свою очередь, место подписи для подтверждения им своего согласия на сопровождение. Закончив с бумагами и передав их Ханеркоду, Нагноск кивнул всем в знак прощания и поспешил откланяться, предварительно заверив Малфоя, что после данного мероприятия проводит в свой кабинет. Хозяин кабинета деловито разложил документы перед собой: — Итак, господа, мисс, — небольшая пауза, быстрый взгляд в один из пергаментов, — Грейнджер, думаю, не стоит тянуть книзла за хвост, а как можно быстрее приступить к обсуждению волнующих нас тем. Молодые маги кивнули, посмотрев пристально на гоблина. Их собственный визит был давно запланирован. Имелись некоторые вопросы, ответы на которые могли дать только мудрые работники Банка. — На самом деле, мистер Поттер, есть лишь одна причина, по которой вас так настойчиво просили явиться в банк со дня вашего совершеннолетия… — Постойте! — резко перебил гоблина удивлённый Гарри. — Со дня совершеннолетия? Мне уже почти девятнадцать, совершеннолетие наступило в семнадцать, но письмо пришло в Малфой Мэнор только недавно, потому что не дошло до Блэк-Хауса. Я не получал никаких приглашений в банк ранее, я бы запомнил! Гоблины быстро обменялись непонятными взглядами со странными выражениями на лицах. Переглядки не остались незамеченными и вызвали закономерный интерес. — Весьма любопытно. Однако у меня нет оснований вам лгать, мистер Поттер, письма высылались исправно и настойчиво работниками нашего банка каждый квартал, а иногда и чаще, — после этих слов, задумавшись, Гермиона с прищуром несколько секунд смотрела в никуда, размышляя о том, что сказал глава банка. — Гарри, послушай, в этом есть смысл, — вскинув голову, девушка горящим взглядом посмотрела на друга. — Ты не получал письма до своего полного совершеннолетия, так? — дождавшись неуверенного кивка, она продолжила: — А что, если тебя просто не ставили в известность о наличии данных писем, их просто не показывали тебе твои опекуны? — Хм, — блондинистая бровь сидящего рядом аристократа взметнулась вверх, а сам парень вдумчиво потёр указательным пальцем нижнюю губу в привычном жесте. — Это имеет смысл, ты права, дорогая, — затем повернулся к другу. — Поттер! Гарри от неожиданного отклика чуть вздрогнул (хотя пора бы к этому привыкнуть) и уставился на Малфоя непонимающим взглядом. — Судя по твоим рассказам, Дурсли и не на такое были способны, так что в данной ситуации нет ничего странного. Гоблин заинтересованно подался вперёд, услышав неизвестную фамилию, с вопросом в глазах посмотрев на троицу. Поняв его манёвр, Гермиона поспешила пояснить: — Драко говорит о родственниках, с которыми с детства жил Гарри. Они ненавидели магию и были к нему весьма жестоки. Поэтому нет сомнений в их способности скрыть подобную информацию, ведь, судя по вашим словам, письма Гарри не видел совсем не случайно — их прятали, не давали возможность получить, что возможно… — Прошу прощения, мисс, за мою бестактность, но вы имеете в виду родственников-маглов мистера Поттера со стороны покойной леди Поттер? — Всё верно, — прозвучал растерянный ответ. Девушка обменялась любопытным взглядом с парнями. — В таком случае могу с уверенностью заверить вас, что эти люди не имеют никакого отношения к данному вопросу, — видя намерение Малфоя возразить, гоблин поднял руки в примирительном жесте: — Позвольте пояснить, — троица друзей сосредоточенно уставилась на Ханеркода, ожидая дальнейших слов, — дело в том, что наш банк уже несколько веков не ведёт никаких переговоров относительно наследования и юридических вопросов с маглами. Мы предпочитаем для подобных дел обращаться напрямую к магическим опекунам. При наличии родителей или опекунов-маглов у маглорождённых либо отсутствии близких родственников-магов, способных взять шефство над детьми в магическом мире, юным волшебникам и волшебницам назначается магический опекун. На этих словах Гермиона удивлённо приподняла бровь и бросила вопросительный взгляд на жениха, получив в ответ тот же немой вопрос в глазах. Об этом они не знали. И именно незнание такой важной и нужной информации ставило в тупик весьма неглупых магов, закончивших Хогвартс с отличием и ввиду определённых обстоятельств считающих себя прекрасно подкованными в юридическом плане гражданами Магической Британии. Гарри, в свою очередь, понял лишь, что друзья услышали в словах гоблина что-то странное. Прокрутив его последнюю фразу в голове ещё раз, парень сделал предположение, что причина замешательства в словах об опекуне. И если вникнуть в суть вопроса, то многое становится очень и очень странным. Ведь до одиннадцати лет он жил с тётей и о магии не имел ни малейшего понятия. А познакомившись с миром магии, попав в Хогвартс, каждые каникулы возвращался к Дурслям. — Но так как количество таких детей слишком велико, а официальное назначение опекуна со стороны Министерства — весьма долгосрочный и трудоемкий процесс, автоматически его функции берет на себя директор учебного заведения. В нашем случае — действующий директор Хогвартса выполняет функции опекуна и отвечает за комфорт и адаптацию юного мага в новой среде. Конечно, при отсутствии сложностей в пребывании ребёнка среди маглов его не отлучат от семьи, и каждые каникулы он возвращается домой. Однако все письма и иные виды связи с магическим миром, и взаимодействие с ним остаётся обязанностью уже магического опекуна. — Возможно ли, что директор скрывал письма намеренно? Если это так, то… — Гермиона! — девушку перебил взволнованный Поттер, всем корпусом подавшийся вперёд. — Я не думаю, что у директора был злой умысел. Если вспомнить, то что-то такое уже было перед вторым курсом. Тогда ваши письма перехватывал Добби, пытаясь меня защитить. Но никто бы не смог догадаться, не признайся он мне в этом сам! Поэтому, обвиняя директора, мы поступаем слишком поспешно и необдуманно… — На-а-адо же, Поттер, ты вдруг выдаёшь здравые мысли? Неожиданно, надо сказать! Но я с тобой согласен, — расслабленно облокотившись на спинку стула и скрестив руки, Драко перекинул ногу на ногу и поднял брови, смотря на невесту и игнорируя её недовольный взгляд: — Дорогая, посуди сама, даже если письма скрывал Дамблдор, я никогда не поверю, что делал это старик из корыстных побуждений или со зла. Как бы отвратительно это ни было, но своего любимчика поехавший на всю голову старик не обидел бы уж точно. — Ну да, вы правы, стоит проверить все факты… Может, навестим портрет директора Дамблдора в Хогвартсе? Не думаю, что директор Снейп будет против этого, а если всё же воспротивится, можно частично рассказать. Ему-то мы точно можем доверять… Гарри задумчиво прикусил губу, постучав ладонями по столу и сложив их в замок. Погрузившись в свои мысли, он плавно опустил подбородок на руки и уставился на один из артефактов на столе хозяина кабинета. Гоблин проследил за его взглядом и резко вскинулся, также уставившись на предмет. Гарри был погружён в свои мысли о том, что у них не так много времени и стоит поторопиться с визитом в школу, пока все свободны от повседневных дел. В то время как Ханеркод прекрасно знал о назначении артефакта и подумал, что эта осведомлённость и побудила юного Поттера к изучению занятной побрякушки в форме пятиконечной звезды, полой изнутри и прозрачной. В этой звезде непрерывно крутилась странная сфера, что была прямо по центру. Она слабо светилась изнутри, завораживая своим однотипным и неизменным движением. Ранее артефакт принёс один из заклинателей, найдя его в пещере, где искал укрытие при выполнении банковского поручения. Маги не всегда помнят и знают значение артефакта, но могут почувствовать их магический фон, что и сделал молодой маг, работающий на Гринготтс. — Лорд Поттер! — взволнованно проговорил гоблин, привлекая к себе внимание не только упомянутого лорда, но и остальных четырёх посетителей кабинета. — Это однозначно то, что вам нужно! Звезда Оракула нам как раз и необходима, если вы собираетесь обратиться к какому-то портрету. — Что? Звезда Оракула? Вы серьёзно, она у вас есть? — заинтересованный Драко даже подпрыгнул, позабыв об отцовской выправке и высокомерном отчуждении, которое он вполне успешно изображал с выхода из дома. А затем обратил внимание, на что смотрит гоблин, и взглянул на Гарри, что недоумённо переводил взгляд с друга на гоблина и обратно. — Чего? Какая звезда? Вы о чём вообще? — Ох, Поттер, в самом деле? — Малфой не упустил момент и закатил глаза, тут же получив возмущение невесты и тихое злое «Драко!», поэтому быстренько заткнулся. Сделав преувеличенно тяжёлый вздох, начал быстро объяснять тормознутому, на его взгляд, другу, о чём идёт речь. — Звезда Оракула, или, по-другому, Око портрета, — это артефакт второй категории, если ты понимаешь, о чём речь, хотя я очень в этом сомневаюсь. Он позволяет вызвать портрет любого умершего мага на пустое полотно. Вот так вот, Герой… — Так, стоп. Это типа принудительной аппарации или порт-ключа? Но для портрета… — Да, Гарри, грубо говоря, так и есть. Это принуждение, — Гермиона перевела грозный взгляд на гоблина, — и мы не будем использовать насильственные методы — подобное отношение показывает глубокое неуважение как к умершему магу, так и к его частице, продолжающей жить в портрете. Это всё ещё личность, так нельзя! — негодование Грейнджер набирало обороты. — Любовь моя, спокойнее… — Нет, Драко, тут не обойдёшься одним своим «успокойся»! Я категорически против подобных действий, — девушка решительно вскинула подбородок и скрестила руки на груди, принимая оборонительную позицию. — Гарри, ну скажи им! Понимая, что тихо сидеть и помалкивать, прикрываясь друзьями и строя из себя полного идиота, не получится, Гарри глубоко вздохнул и весь подобрался. Так, ладно. Видимо, с ними не расслабиться всё-таки — хотел отдохнуть немного от всего этого, но не судьба. Сбросив привычную маску простодушия, парень стукнул ладонью по столу и решительно посмотрел подруге в глаза: — Миона, сейчас не время и не место для твоих приступов меценатства. Сроки поджимают, а дел слишком много. Будет трудно уложиться в короткий период, если мы будем думать о чувствах посторонних, тем более давно почивших магов. Я глубоко уважаю профессора Дамблдора, но в данной ситуации разумнее будет воспользоваться всеми возможными и невозможными способами, сэкономить время и силы. Я надеюсь, ты не в обиде на меня за это, — гриффиндорец смягчил взгляд и участливо всмотрелся в лицо опустившей голову Гермионы. Та резко подняла взгляд с колен и, поймав взгляд друга, активно покачала головой из стороны в сторону: — Что ты, Гарри! Я не обижаюсь, конечно, нет. Извините, меня снова занесло, и я совсем не подумала об этих вещах, мне так стыдно… — В таком случае, Лорд Поттер, прошу вас. Мысленно представьте помещение, в котором висит портрет, и позовите личность, изображённую на нём. Держите эти образы в голове и коснитесь артефакта, пропустив немного своей магии через сферу внутри. Сосредоточившись и постаравшись нащупать внутренний поток магии, Гарри осторожно направил его на незнакомый и оттого сомнительный артефакт, стараясь держать под контролем силу магического воздействия и объём самой магии. Всё это время парень не выпускал из головы образ директорского кабинета в Хогвартсе и мысленно звал почившего директора, ставшего для него и наставником, и в каком-то смысле родителем: «Профессор Дамблдор! Профессор Дамблдор!» Через несколько секунд перед изумлённой публикой, состоящей из трёх молодых магов и трёх немолодых гоблинов, с лёгким свечением появился… Патронус в виде бывшего директора? В отличие от гоблинов и — кто бы сомневался — Малфоя, которые, видимо, знали, что тут происходит. Заметив спокойствие на лице друга с лёгкой ироничной улыбкой, Поттер вновь решил сильно не позориться, мало ли. Поэтому придал лицу серьёзный вид и уставился на, как он понял позже, проекцию директора Дамблдора прямо перед собой, чуть в стороне от стола, на котором в данный момент парила, слегка зависая, Звезда Оракула. — Здравствуй, Гарри, — привычные отеческие интонации директора заставили сердце сжаться от нахлынувших на мгновение чувств скорби, тоски и сильной ностальгии. Но Поттер не дал себе отвлечься и с улыбкой посмотрел в призрачные, но оттого не менее живые, как при жизни, глаза старика. — Приветствую вас, директор Дамблдор, профессор, — парень поднялся со стула — не смог побороть желание проявить уважение. Официальный поклон Лорда был сопровождён добродушной улыбкой и ответным движением со стороны директора.