Единственный шанс

Британия. Лондон. Министерство магии. Душераздирающий крик. Вопль, полный отчаянья и страха, раздался в Отделе Тайн. В небольшой темной комнате, парень, стоя на коленях, в разорванной одежде, с стекающей кровью по спине из ран, оставленных плетью.  — Нет… пожалуйста, не надо. Прошу тебя… — голос срывается, но парень продолжает слёзно умолять, принимая еще один хлесткий удар, вспарывающий кожу.  — О, нет, Поттер, у меня совсем другие планы, — монстр, лишь отдаленно напоминавший человека с змееподобным лицом, хищно улыбается, и, шлёпнув мальчишку по заднице, срывает остатки одежды, толкает в раненую спину, заставляя лечь на пол лицом.       — Мы ведь только начали, — он разводит ягодицы и шумно выдыхает, — совершенно развратный вид. Избранный на коленях передо мной, пришедший сам, по своему желанию, без группы поддержки. — Лорд хрипло смеется, надавливает головкой члена на анус и резко входит. Вновь надломленный, похожий на вой крик заполняет темницу.       Тело дрожит, но инстинктивно пытается вырваться, сбежать от боли. Пальцы содраны в кровь, но вновь и вновь цепляются за холодный каменный пол, еще больше раня. Горло дерет от криков, теперь, при каждом движении Лорда, из него вырываются лишь хрипы. Перед глазами мигают черные точки, но Гарри все пытается вырваться, за что вскоре получает еще больше боли.       Горло сжимает ледяная рука с острыми когтями на длинных пальцах, царапая кожу, оставляя кровавые борозды на шее владельца. За волосы на голове хватается другая рука, оттягивая вверх,       — Ну нет, мы ведь только начали, а ты просишь меня остановиться, — лицо впечатывается в холодный пол, из разбитого носа течет кровь, а из горла слышится лишь бульканье.       — Прошу, остановись…       — Ты не в том положении, чтобы просить, Поттер, – эта фраза больше похожа на шипение змеи, а не на голос человека.       Гарри закрывает глаза и рвано выдыхает. Он смирился и сломался. Больше ничего не важно, он проиграл. И пойдя на поводу у своего сердца, сделал огромную ошибку. Теперь ведь ничего не важно, все кончено.       Он не помнил, сколько это продолжалось, перед глазами все плыло, колени горели, а зад распирало и жгло от каждого толчка. Всё, что ему оставалось – как в детстве, просить о том, чтобы все закончилось как можно скорее. Наверное, его молитвы были услышаны самой судьбой, и пару раз толкнувшись, Лорд глубоко вошёл в последний раз и, загнав член как можно глубже, кончил. Как только Марволо вышел из мальчишки, и пелена сошла с разума, Гарри без поддержки упал на холодный пол, крупно дрожа и смотря в стену отсутствующим взглядом. На Золотом мальчике не было живого места: синяки, кровоподтёки, разбитое полностью лицо с запекшейся кровью под носом и разбитой бровью, что опухла и начала синеть. Развороченный анус кровоточил, и по бедру стекала белёсая жидкость. Синяки на бёдрах, собственническая метка на шее от укуса и царапины. Все это сделал Том.  — Гарри… — одними губами произнёс Риддл, протянув руку к парню. Огладив исполосованную плетью спину парня, стараясь не задевать раны, он вздрогнул. Гарри всхлипнул и попытался отползти. Его тело дрожало, и казалось, что дрожь передается и Тому.  — Не трогай, прошу, хватит, я же... — он не закончил и снова сдавленно простонал. В тот момент Поттер хотел лишь одного – умереть. Его тело всё болело и не слушалось, а глаза снова защипало от слез и жалости к самому себе. Он перестал бороться и, полностью опустившись на пол, подтянул колени к груди.  — Ненавижу, — сердце Реддла пропустило удар, и, поправив одежду, он вышел из темницы. Захлопнув дверь, он прислушался. Измученный Поттер закричал, постепенно его крик переходил в рыдания, а чуть позже в скулеж. Реддл вновь вздрогнул, постарался уйти от темницы как можно быстрее и просто забыть произошедшее как обычный сон. Он хорошо позабавился, отомстив Поттеру за все годы скитаний по лесам Шотландии, за жизнь злобным духом, паразитом на теле другого волшебника. И конечно же, за ту глупую почти смерть. Он отомстил за все. <      Однако что-то задрожало глубоко внутри, что-то казалось неправильным. Не было никакого удовлетворения, всё казалось таким неправильным и ошибочным. Он ещё не знал, что эта ошибка была самой страшной в его жизни. И за каждую ошибку приходилось платить. Особенно за те, что совершались необдуманно. Время пошло.