Заметки на полях

      Зал собраний в Стране Железа.       — Шестой Хокаге Скрытого Листа!       Все шепчутся.       — Кто это может быть?.. Учитывая, что Принцесса Слизней мертва…       — По моей информации, Джирайя-сама отказался от титула, — заявляет Цучикаге, поглаживая бородку. — И не просите рассказать, откуда я это узнал, — в ответ на недовольный взгляд Райкаге.       — Сопляк Какаши? — недоверчиво хмыкает Эй Четвёртый. — Он, я слышал, погиб.       — Наверняка кто-то сильный, — делает успокаивающий жест Мизукаге. — В Листе много сильных шиноби.       Теруми Мэй непроизвольно поправляет волосы. «Всё же, мне нужно произвести впечатление. Вдруг это симпатичный молодой мужчина?»       Открываются двери и в зал входит Саске в чёрной броне АНБУ под накидкой и в шляпе Каге. По бокам от него Итачи и Сарада — также в броне АНБУ и с гербом Учиха на спинах. Следом заходит Темари как представитель Песка с охраной из двух бойцов АНБУ, в которых можно узнать Карин и Хинату.       — Учиха?! — ревёт Эй, вскакивая с места. — Это что за, мать вашу, такое?!       Саске презрительно смотрит на него, словно на вдруг заговорившую кучу навоза. Итачи устало прикрывает рукой глаза с выражением «я слишком стар для этого дерьма». Сарада зло щурится, прикидывая, куда сфокусировать Канрен: то ли в плечевой сустав, то ли сразу в голову?       Даруи и Ши переглядываются, будто безмолвно спрашивая друг друга: им заранее извиняться за сломанный стол или сначала заслонить шефа от сразу трёх, чтоб им провалиться, обладателей шарингана?       Ооноки ехидно улыбается, прикидывая, как будет дипломатически унижать «сопливого Каге», провоцируя его на необдуманные действия и слова, но натыкается на злобный взгляд Темари и понимает, что бить его будут не только Учихи. И поспешно пытается скрыть своё настроение, прикидываясь, что словил очередной приступ радикулита. Акацучи нервно пододвигается ближе к деду, а Куроцучи начинает беззастенчиво строить глазки Итачи, но тут же нарывается на кулак, украдкой показанный ей Карин.       Мизукаге мило улыбается и обращается к Эю:       — Райкаге-сама, не стоит так нервничать. Лист понёс слишком много потерь, и стоящие перед нами одолели тех, кто мог бы оставить нас наедине с риском огромных потерь. Если мы начнём ссориться, это будет началом конца.       — Разумное замечание, Мизукаге-сама, — говорит Мифуне. — Райкаге-сама, прошу, успокойтесь.       Тем временем Мэй подмигивает молодому Учиха и как бы невзначай дарит ему воздушный поцелуй. Чоуджиро и Ао незаметно делают жест «рука-лицо». Саске, молча стоявший с выражением на лице «вы тут все — никто, потому что я — Учиха», аккуратно присаживается на отодвинутый братом стул, кивком его поблагодарив, и снимает шляпу, кладя её на стол.       — Благодарю за внимание. Присаживайтесь, господа, — кивок в сторону побагровевшего, но смолчавшего Эя, — и дамы, — кивок в сторону Темари и зардевшейся Мэй. — Нам есть что обсудить. И раз уж собрание проведено по моей просьбе, прошу выслушать совершенно секретную информацию. Полученную от самого Учихи Мадары…       — Слушай сюда, щенок…       Саске говорит так же ровно, но активирует глаза, в которых загорается Мангекё. Эй запинается на полуслове.       — Да, Райкаге-доно, я сожалею о том, что мой клан пал настолько низко. Но с вашей помощью я постараюсь восстановить попранную моим предком честь. Или же тем, кто его именем прикрывается. Итак…