christmas things

Драко в очередной раз раздраженно вздохнул и с отвращением поглядел на вязанный свитер в своих руках. Он терпеть не мог помешательства людей на всех этих рождественских предметах одежды. Да, Малфой так же, как и все, любил сверкающие гирлянды, наряженную всевозможными шарами и игрушками елку, развешанные у камина носки, да и зачарованную омелу, будем честны, тоже любил, но вот это — Драко в очередной раз скривился, глядя на вещь, насильно всунутую ему Гермионой, — он ненавидел. Ему казалось, что везде и так все очень пестрое, яркое, блестящее и слишком рождественское, а этого, по его мнению и мнению всей семьи Малфоев, было вполне достаточно. Но, как оказалось, Гермиона придерживалась другого мнения. Еще за месяц до Рождества она поставила Драко перед фактом, что они оба будут одеты в те самые рождественские свитера, которые он терпеть не мог. И, естественно, Малфой закатил истерику, что не будет этого делать, естественно, он разругался с не менее упрямой Гермионой в пух и прах, и, естественно, был уверен, что победит в этой глупой ссоре, но… Грейнджер надо было отдать должное, она умела добиваться своего. Две недели тотального игнорирования, женских уловок, и Драко Малфой, сам не понимая как, в здравом уме и трезвой памяти должен был надеть эту рождественскую мерзость. Свитер был насыщенного изумрудного цвета с высоким воротом и белым рисунком. На груди распластался Санта, сидящий в своей оленьей упряжке, а множество белых снежинок красовались вокруг незамысловатой композиции. Здесь не было дурацких, совершенно не смешных рисунков или переизбытка ярких цветов, а потому Драко, может, и не кривил бы так лицо, если это не было бы гребанным рождественским свитером. Задержав дыхание, Малфой натянул на себя вещь и посмотрел в зеркало, приглаживая растрепавшиеся платиновые волосы. Выглядел он вполне сносно даже в этом убожестве, но все же Драко не собирался менять своего мнения насчет этих свитеров, во всяком случае, во всеуслышание. Скоро должны были прийти Поттеры и Уизли со своими пассиями, чтобы начать совместную подготовку к ужину. В этом году было решено провести Рождество в квартире Гермионы для того, чтобы можно было пригласить ее родителей и, как ни странно, мать Драко. Малфой, конечно же, всеми силами пытался поменять их планы, но точно так же, как и с надеванием свитеров, у него ничего не вышло. А потому блондин был весь на нервах из-за прямого взаимодействия родителей Гермионы и его матери вкупе с постоянным триггером в виде рыжего семейства и четы Поттер, которые все еще раздражали Драко время от времени. Да еще и этот свитер! Малфой опять скривился, глядя на себя в уродском одеянии, и, закатив глаза, вышел из спальни, понимая, что все равно он уже ничего не изменит. В гостиной с легкой руки Гермионы было уже все переставлено к приходу гостей. Посередине стоял длинный деревянный стол с высокими стульями по периметру, диван и кресла вместе с журнальным столиком были передвинуты к стене, а недалеко от камина стояла высокая наряженная елка, которую вчера они с Грейнджер несколько часов пытались украсить так, чтобы угодить каждому. Над камином висело два рождественских носка, а по всей комнате уже празднично переливалась гирлянда. Малфой, несмотря на внутреннюю нервозность, улыбнулся, ощущая прилив детской радости при виде рождественских украшений. С кухни было слышно недовольное бормотание и звуки приготовления пищи, и Драко направился туда, собираясь не то что бы помочь Гермионе, а скорее высказать весь свой запал язвительных шуточек, которые не должны были услышать люди на сегодняшнем ужине. Он зашел в кухню и вальяжно облокотился о дверной косяк, наблюдая за суетящейся Грейнджер. Первое, за что зацепился взгляд, была ее одежда. На Гермионе был изумрудный свитер, спереди у которого красовалась типичная надпись «l love Christmas», украшенная вышитой гирляндой, а вот сзади… была надпись «Я хорошо вела себя весь год». И это было похоже не на обычный свитер, а на короткое платье, доходящее девушке до середины бедра. Ее волосы были собраны в высокий неряшливый пучок, на щеке красовался след от муки, а на ногах привлекали внимание зелено-красные рождественские носочки. И Малфой вдруг понял, что вещи на рождественскую тематику не всегда такие уродливые, как он думал, а даже — совсем немного — сексуальные. «Может, у меня драконья оспа головного мозга? Как это может быть сексуальным?» Но как бы Драко ни отнекивался, член у него все же привстал. — Чего ты там застыл? — резко обернулась к Драко Гермиона, замешивая тесто. — Давай, скатерть в руки и стол накрой, чтобы потом уже этим не заниматься. Малфой фыркнул на ее приказной тон и, отстранившись от дверного косяка, шагнул вперед, уже чувствуя, как у него в голове назрел очень соблазнительный план, который мог бы кардинально изменить его настрой на сегодняшний вечер. — Тебе очень идет зеленый, — произнес Драко, понижая голос до эротичной хрипотцы, и положил ладони на ее талию. — Как и тебе, — улыбнулась Гермиона, — я всегда знала, что слизеринские корни положительно повлияют на твою позицию относительно ношения рождественских свитеров. — А я всегда подозревал, что в школе ты мечтала учиться на Слизерине — факультете умных и хитрых — и носить нашу серебристо-изумрудную форму. — На факультете самодовольных и повсюду ищущих выгоду, ты хотел сказать? — лелейно спросила Гермиона, не отрываясь от замешивания теста. — Так, все, не время соревноваться в язвительности. Иди накрой на стол, а потом возвращайся, тесто на пирог я уже замесила, тесто для имбирных пряников сейчас закончу, и ты будешь формочками вырезать будущее печенье. Драко оглядел увеличенный в размерах обеденный стол, на котором одна половина была полностью засыпана мукой, а другая была занята всякими нужными для готовки ингредиентами, и его план показался ему еще более привлекательным. «Всегда мечтал посмотреть на ее сочную задницу, испачканную в муке». — Я хочу получить свой десерт прежде, чем заняться его готовкой для остальных, — произнес Драко, щекоча дыханием ее чувствительное ухо, и подцепил девичий свитер пальцами, начиная тянуть его вверх, оголяя ноги и ягодицы. — Малфой, прекрати! — Гермиона повысила голос, ударяя испачканной в муке рукой по ладони, пытающейся задрать повыше ее длинный свитер. — Сейчас не время! Скоро придут Гарри с Джинни и Рон со своей девушкой, и нам надо… — Да, и тебе в первую очередь надо, чтобы я был в великолепном расположении духа, чтобы терпеть весь вечер твоих друзей. — Ох, ну тебе в любом случае придется хорошо себя вести, — ответила Гермиона, откладывая миску с тестом в сторону и проворачивая голову, — потому что там будут мои родители и твоя мать, а она, я больше чем уверена, не даст тебе вести себя как непроходимому болвану. — Но наши родители придут лишь к самому вечеру, а до этого я могу по полной оторваться на твоих друзьях. Малфой резко крутанул Гермиону на месте, поворачивая ее к себе лицом и одаривая девушку хитрой ухмылкой. — Поэтому давай ты будешь заботливой подругой и сделаешь так, чтобы я не срывался на твоих лучших друзьях. Что скажешь? — прошептал Малфой, наклоняясь к ее губам. — Драко, нет! — попыталась увернуться Гермиона, упираясь ладонями ему в грудь. — Нам правда некогда этим заниматься! — О, значит, ты будешь сильно удивлена, когда через десять минут будешь сотрясаться в оргазме на этом самом столе. И Драко не был бы Драко, если бы не получил то, что хотел. Его ладонь твердо легла на ее затылок, а губы врезались в девичьи, напористо раздвигая их. — Мхм-Д-ра-мх-ко, — проворчала Гермиона с его языком, уже во всю хозяйничавшим в ее рту. — Расслабься, Грейнджер, и дай наконец мне трахнуть тебя, перед тем как я не смогу даже нормально поцеловать тебя на глазах у всех. Драко резко задрал ее свитер и, подхватив за талию, усадил Гермиону на испачканный в муке стол. Он встал между ее разведенными в стороны ногами и тут же впился очередным жестким поцелуем в ее губы, наслаждаясь девичьей податливостью. Малфой прижался к любимому телу пахом, потираясь вставшим членом о ее промежность. Огладив кожу бедер, Драко добрался ладонями до края свитера, начиная стягивать его с ее тела и оставляя девушку в одном нижнем белье. Гермиона тоже ухватилась за его рождественский свитер и потянула вверх, снимая вязаную вещь с его тела. — Так тебе понравился свитер? — Чей? — Значит, один из двух точно пришелся тебе по душе, — хитро заметила Грейнджер. — А ты говорил, что «эта мерзость» никогда тебе не понравится. Малфой, будь он в своем обычном состоянии, точно ответил бы что-то язвительное Гермионе, из-за чего они бы разругались и не разговаривали до самого вечера, но именно в этот самый момент Драко было не до этого. Он только лишь взглянул на девушку, сидящую перед ним в одном лишь кружевном красном нижнем белье, и замер, лихорадочно бегая глазами по ее телу. Лиф приподнимал ее груди и оттенял молочную кожу так, что невозможно было отвести взгляд от этой красоты больше, чем на несколько секунд. Крохотные трусики, словно большая неоновая стрелка, указывали направление для рук Малфоя, не давая связно мыслить. А Драко и не хотел этого, просто застыв с выражением полнейшего восхищения на лице. — Вообще-то ты должен был увидеть это лишь сегодня ночью, — произнесла Гермиона, начиная немного смущаться под внимательным и благоговейным взглядом блондина. — Но я слишком плохой мальчик, чтобы не распаковывать свои подарки до Рождества, — выдохнул Драко, встречаясь с ее глазами своими. Его взгляд полыхал неконтролируемым огнем желания, а Гермиона могла лишь плавиться под ним, не оказывая сопротивления. Все завертелось так быстро, что девушка в жизни не смогла бы воспроизвести последовательность действий через пару минут. Она только моргнула, а его губы уже взяли под контроль ее, она пропустила лишь один вздох, а мужские руки уже вовсю хозяйничали на ее теле. Малфой напористо всосал нижнюю губу Гермионы и медленно оттянул, царапая нежную кожу зубами. Его ладони, огладив красное кружево лифа, сжали девичью грудь, а потом скользнули за спину, расстегивая бюстгальтер и откидывая его в сторону. Гермиона вцепилась в его обнаженные плечи пальцами, впиваясь короткими ногтями в бледную кожу до следов-полумесяцев. Она со всей страстью отвечала ему, теряясь в собственных ощущениях. Драко оторвался от ее губ и провел своими по девичьей щеке, испачканной в муке, прямо к шее. Его губы стали терзать нежную кожу, не заботясь о бордовых следах, которые он оставлял на ее теле — все же не зря на ней весь вечер будет этот рождественский свитер с высоким воротом. Девушка страстно прижималась к нему, оглаживая ладонями его обнаженный торс, и томно постанывала, изгибаясь в его руках. В такие моменты Драко понимал, как идеально они подходили друг другу. Каждое их движение было синхронным, словно дополняющим движение другого, каждый их стон был какофонией звуков, составляющих идеальную мелодию, каждый стук их сердец звучал в унисон, распространяя по телу тепло и любовь. Малфой склонился, вбирая ее сосок в рот, пока сам стал нетерпеливо расстегивать брюки, звеня пряжкой ремня. Гермиона тяжело выдохнула, зарываясь пальцами в его платиновые пряди на затылке, и прижала голову Драко ближе к себе. Его язык приятно скользил по возбужденной плоти, а руки, справившиеся с брюками, сильно впивались в бедра, пытаясь устоять от искушения быстрее завладеть ее телом. Но надолго его не хватило. — Повернись ко мне спиной, — командно произнес он, зная, как на Гермиону влияет его хриплый от возбуждения голос. Девушка на трясущихся ногах обернулась, оперлась руками о столешницу, и тогда Малфой понял, что пропал. Ее трусики были... нестандартными. На ягодицах, вместо привычной кружевной ткани, были лишь две красные полоски, идущие по отдельным половинкам попки и уходящие к полностью открытой промежности. Член дернулся в боксерах, дыхание застряло в глотке, а взгляд сфокусировался на муке, отпечатавшейся на ее коже. — Ох, знал бы я, что к рождественским свитерам прилагается еще такой рождественский сюрприз, так долго не отказывался бы, — пробормотал Малфой, проводя пальцами по следам муки на ее ягодицах. Все еще наслаждаясь видом на ее сочную попку, он скользнул пальцами по девичьей промежности, раздвигая влажные складочки, поглаживая набухший клитор и не давая девушке и шанса на разумный ответ. Гермиона простонала, изгибаясь в пояснице, а Драко сразу скользнул двумя пальцами внутрь, растягивая ее упругие стеночки. Его член пульсировал от желания, когда он смотрел на следы муки на ее теле, на эти чертовы красные трусики, которые теперь по-любому обоснуются в его влажных снах, и на ее потрясающее тело в пылу страсти. Мерлин, в такие моменты Драко лишь сильнее убеждался, как он ее любит, всю ее. Гермиона протяжно стонала, пока мужские пальцы ритмично двигались в ней, принося удовольствие. Она уже и забыла, что несколько минут назад замешивала тесто и была абсолютно против их интимной близости. Конечно, девушка понимала, что ее провокационный внешний вид заставит Малфоя отвлечься на нее и думать только о сексе, но не учла того, что ее молодой человек чересчур нетерпелив. «Это даже и к лучшему. Теперь Драко точно будет довольнее любого сытого кота». В один момент вынув из Гермионы пальцы, Драко заменил их членом. Ее влажные стеночки крепко обхватили его со всех сторон, принося долгожданное удовольствие. Сдержаться было невозможно, движения были резкими и быстрыми, а стоны еще более громкими и страстными. Драко старался быть более нежным и аккуратным, но, твердо сжимая ладонями ее ягодицы в красных трусиках и пачкая свои пальцы в муке, отпечатавшейся на ее коже, было невозможно устоять от неконтролируемой страстной грубости. Кончили они мощно, почти синхронно с одним единственным минусом. В дверь громко позвонили. Заиграла «Jingle Bells», поставленная ради поднятия праздничного настроения Гермионой, и Драко, даже не отдышавшись после оргазма, стал застегивать брюки. Мельком взглянув на девушку, он не смог устоять от легкой улыбки. Гермиона с растрепанными волосами, следами засосов на шее и следами муки по всему телу выглядела до боли мило. — Я открою, одевайся. Драко наспех поцеловал ее в макушку и, подхватив с пола свой свитер, натянул его на себя, следуя из гостиной в прихожую. Он только открыл дверь, а дом уже наполнился шумом множества голосов, будто пришли не трое человек, а как минимум десять. — Джинни, мы уже дошли, хватит причитать! — первым зашел Гарри, неся в руках несколько пакетов и раздраженно закатывая глаза. — Да вы, пройдя метр, можете все испортить! — сразу за мужем вошла Джиневра, недовольно поджав губы. — Привет, Драко! Возьми у Гарри пакеты, а то он точно что-нибудь сейчас испортит! — А, значит, ты думаешь, он — привет, Малфой, — ничего не испортит? — Джинни, прекрати вести себя как наша мать, — пробурчал Рональд, заходя последним и закрывая за собой дверь. — Малфой, — приветственно кивнул он. — Ой, вы только зашли, а мне уже хочется выйти отсюда, — в своей привычной манере поприветствовал всех Малфой, довольно ухмыляясь. Драко забрал у Поттера и Уизли пакеты и заметил, что у каждого под пальто виднелось нечто, похожее на рождественские свитера. «Значит, не только я попал под раздачу», — подумал Малфой, отмечая, что свитера друзей Гермионы были более дурацкими, чем его. Драко, пытаясь не вслушиваться в препирательства четы Поттер, повернулся, чтобы отнести пакеты на кухню, но наткнулся на Гермиону, замеревшую в дверном проеме. Она подняла на него взгляд и закусила губу, одергивая свой длинный свитер. На щеке так и красовался небольшой след от муки, а вот все бордовые следы на ее шее были удачно скрыты высоким воротом свитера, как и рассчитывал Драко. — Кто-то вроде обещал быть благожелательным к моим друзьям, — тихо произнесла Гермиона, наверняка услышав, как он поздоровался со всеми. — О, прошу прощения, такого больше не повторится, если ты пообещаешь, что позже я опять трахну тебя в этих трусиках, — ответил Драко низким, сексуальным голосом. — Сегодня ночью я вся в твоем распоряжении. — А если я скажу, что хотел бы осуществить это в туалете во время ужина? — хитро прищурив глаза, поинтересовался Малфой. Гермиона изогнула бровь, одаривая Драко удивленным взглядом. Несколько секунд она внимательно всматривалась в него, пока ее друзья на заднем плане все еще переругивались, а потому вдруг соблазнительно улыбнулась. — Если весь вечер ты будешь хорошим мальчиком и не заставишь меня краснеть перед всеми за твои слова, то у твоего... рождественского желания есть все шансы на осуществление, — произнесла Гермиона, подмигивая Драко и тут же обходя его стороной, чтобы кинуться обнимать своих друзей. Малфой, чувствуя, как улыбка широко растягивает губы, двинулся в сторону кухни, пытаясь успокоить взбунтовавшийся от ее слов организм. Теперь Драко понял, зачем все надевали эти дурацкие рождественские свитера. Чтобы отвлечь внимание от сексуального тела, спрятанного под цветастым убожеством, а также скрыть следы муки и засосов на своем теле от вездесущих родственников.