Жизнь с гениальной, похотливой сволочью, у которой IQ за 200

Домой они доехали спокойно, иногда перекидываясь парой фраз. Союз припарковал машину в гараже, после чего автоматическая дверь начала с механическим звуком закрываться, а в гараже включился свет. Мужчина заглушил мотор и они оба вышли из машины. На улице было темно и горели фонари вдоль дороги, освещая асфальт и газоны желтоватым светом. Этот район на краю города и недалеко от пристани был элитным и тихим, машины здесь ездили только те, которые принадлежали тем, кто здесь живёт и их гостям. Поэтому тут было тихо и красиво, ухоженные участки радовали глаз. Первым делом, когда они попали в коридор дома, который тоже был освещён, Россия обвил руками шею отца и поцеловал его настойчиво, но медленно. Приподнимаясь на носочках. СССР недовольно вздохнул в поцелуй, но ответил в той же манере, положив ладони на бёдра. Никто не поверит, что ему не нравится. Даже он сам. РФ довольно хмыкнул в поцелуй и совсем немного зарыл кончики пальцев в волосы на затылке отца, давая тому перехватить инициативу, но не полностью отдавая её. Не убирая руки с шеи, он отстранился и облизнулся с довольной мордой, хитро смотря на совсем чуть-чуть недовольного Союза. — Давай хотя бы сначала поужинаем? Я голоден, — смиренно вздохнул Союз, он ведь и вправду хотел есть. — Разумеется, — улыбнулся РФ, положив ладонь отцу на щёку, — но не строй из себя жертву и не делай вид, будто я тебя заставляю, а ты не хочешь, — Федерация коротко чмокнул отца в щёку, — мы оба знаем, что тебе нравится то, что происходит, — его глаза уверенно блеснули, — ты делаешь со мной такие вещи, которым любая порнушка позавидует, а я стараюсь не отставать, — ладонь скользнула с щёки на грудь, а потом и на пресс, — но сначала поужинаем. СССР подождал, когда родственничек отстранится и тихо выдохнул. «Ненавижу его…» — мужчина повёл плечом, игнорируя мурашки на спине. Они прошли в дом и сразу на кухню. Переодеваться не стали, ведь уже знали, чем займутся после ужина… *** — Спасибо за еду, — вздохнул Россия и поднялся из-за стола, — Сначала в душ пойду я, потом ты, — он обошёл стол и положил руки на плечи всё ещё сидящему отцу, — а после ты снова сможешь наслаждаться моим телом до умопомрачения~ — интимно прошептал РФ, провёл ногтем по отцовской груди и отстранился. Он весело прищурился на внимательный взгляд отца. Не дожидаясь ответа, Федерация направился к лестнице и скрылся на втором этаже. А СССР вернул взгляд к тарелке из-под свиного рагу и цыкнул от раздражения, ведь по спине опять прошли мурашки, а зубы зачесались. Всё тело зудело от желания грубо подмять под себя худощавое тельце, укусить за загривок и хотя бы ненадолго стать в их паре главным. Никто этого не озвучивал ещё ни разу, но любому понятно, что Россия знает его лучше всех, он знает слишком много и может слишком много — если бы у него была цель, то Россия бы легко обыгрывал его по любому пункту. Союз понимает, что он очень предсказуем для сына, он понимает, что Россия мог бы делать его работу лучше него. Но он никогда не переходил черту. Мужчина нахмурился и сжал зубы. Он думал об этом, он думает об этом и он будет думать об этом. Его часто ел изнутри червячок зависти, но завидовать всем нутром не позволяло то, что СССР знает все нюансы гениальности сына. Возможно, именно потому что он никогда не обладал значимой властью над сыном, он так легко принял их взаимоотношения. Уже около двух месяцев, хоть и ненадолго, на пару часов в день, он имеет над Россией почти полную власть. Он может делать с ним всё, что захочет, вертеть, как захочет, говорить то, что он хочет, главное в нужное состояние привести… «Ненавижу нас обоих…» — сероглазый закусил ноготь. На него лавиной обрушилась возможность быть главным и не важно, каким способом. Ежедневные домогания и соблазнения тоже сыграли роль, что очень бесило. К своему негодованию, СССР ещё после первой недели любовных отношений заметил, как его начинает почти трясти, во рту собирается слюна, а руки и зубы чешутся от желания снова обладать. Обозначить территорию. Подтвердить своё главенство. СССР считал себя жалким за это, но уже успел смириться. Правда… если он сам заметил за собой такую реакцию, то Россия тоже заметил. Он не мог не заметить. Его слова и поведение это только подтверждают, а значит, что рано или поздно он как-нибудь на этом сыграет. Он сволочь и шлюха в одном лице, который легко может сыграть на его слабостях. Но не играет. Союза бесит, что он не понимает собственного ребёнка. Его бесит, что тот умнее его. Его бесит, что они спят друг с другом. Его бесит, что ему это нравится. Его бесит, что Россия хотел этого. Его бесит, что тот добился своего. Его бесит, что ему интересно происходящее. Его бесит, что ему не скучно от этого. Его бесит то, что он понимает, что будет терпеть РФ всю жизнь. Его бесит, что он ко всему привык. Его бесит, что ему нравится его жизнь. Союза выводят из себя слишком много вещей, которые за раз даже перечислить нельзя. Какого чёрта он ещё считает себя нормальным? Какого чёрта он не хочет ничего менять? «Как же я устал…» — мужчина помассировал виски. Голова и вправду болела от обилия документов за сегодняшний день, но вот тело… тело предвкушает отличный отдых, — «Чёрт…» — Пап, твоя очередь, — раздалось со стороны лестницы и мужчина даже вздрогнул, похоже он выпал из реальности на очень продолжительный промежуток времени, раз РФ уже сходил в душ. — Иду я, — отозвался он и поднялся со своего места, так и не удосужившись хоть что-то убрать со стола. *** Когда СССР почти закончил принимать прохладный душ, внутри зародилось какое-то напряжение. Что-то не так. Настроенный на секс Россия за эти полчаса не пытался к нему подкатить, подразнить или зажать в душе? С учётом того, что Союз всё-таки словил на себе похотливый прищур, пока шёл в душ, что-то чертовски точно не так. У мужчины мурашки по коже прошлись, не особо приятные. Поведя плечом, он обтёрся полотенцем и надел тёмно-синий махровый халат, завязав пояс потуже, но сам халат он до конца не запахивал, поэтому центр груди был виден. Смысла надевать что-то под халат не было. Уже в коридоре его встретил ухмыляющийся Россия, который опёрся плечом на стену. На подростке был чисто чёрный халатик выше колен и слабо затянутый, а на шее виднелся чёрный кожаный ошейник с небольшой подвеской в форме сердечка, из-под халата на груди ещё что-то выглядывало, а на ногах плотные чёрные чулки, которые блестели от света люстры, как и сам халат… — Даже не знаю, долго ты или быстро~ — Россия отлип от стены и плавно, как змея, перетёк в плотную к отцу, но никаких действий не предпринял. Мужчина скосил на него внимательный взгляд. — Тебе не кажется, что ты слишком много думаешь? ~ — ухмыльнулся РФ и положил ладонь ему на поясницу. А вот и ещё одно подтверждение того, что сын читает его, как открытую книгу. — Возможно, — медленно кивнул СССР и сконцентрировал взгляд на ошейнике. — Если тебе интересно, то я жду только твоего перемещения в мою комнату, — заметил Федерация после недолгого молчания и убрал руку с отцовской талии, — о чём же ты таком думал, что не пытаешься завалить меня прямо в коридоре, несмотря на свой настрой? — подросток с интересом поднял на него глаза и плавно отступил в сторону своей комнаты. — Тц, — цыкнул Союз и пошёл следом. *** Стоило мужчине подойти ближе к кровати, как Федерация ловко повалил его на свою кровать и уселся верхом на бёдра. В таком положении его ноги были раздвинуты, а халат скрывал только самое интересное, оголив ножки в чёрных чулках. — У тебя под халатом ничего нет, так ведь? ~ — довольно посмотрел на мужчину подросток и облизнул губы. У России в комнате было большое окно, выходящее на далёкое море, а на более близком расстоянии было видно много домов и дорог, так как их дом стоял на холме. Шторы были распахнуты и ночной вид был просто шикарный, с учётом неполной луны на небе. Комната парня была… удивительно обычной, если учитывать, кто в ней живёт: раздвижной шкаф из ореха и с зеркалом на двери, внутри которого была просто гигантская гардеробная; светлый ламинат на полу, большая часть которого была закрыта толстым серым ковром с большими коричневыми пятнами — рисунок; большая кровать с очень мягким белым покрывалом сверху, она стояла изголовьем к стене; несколько комодов и тумбочек разной формы почти идеально белого цвета, раскиданных по всей комнате; очень большая книжная полка с парой десятков книг; рабочий стол и несколько навесных полок; плотные чёрные шторы до пола и прозрачные тюли; обои на стенах были светло-серого и светло-коричневого цвета и не имели какого-то чёткого рисунка. Декоративных деталей в комнате было мало, но в нескольких местах в комнате стояли комнатные растения. Комната была обставлена стильно, хотя было бы странно, не будь вкуса у того, кто является дизайнером по одной из профессий и является важной шишкой в индустрии моды и разврата. Тем не менее, её нельзя было назвать странной, это просто красивая комната, в которой живёт хрен-пойми-кто. На прикроватной тумбе стояла невысокая, но весьма яркая лампа, которая освещала спальню жёлтым светом и являлась основным его источником. Небольшая ладошка легла на оголённую часть груди и проскользила по крепким мышцам, забираясь под халат. Россия выгнул спину в районе поясницы, оттопыривая задницу вверх и ложась животом на отцовский торс. Вторая рука легла на щёку Союза и в глазах у Федерации замерцали весёлые огоньки, он улыбнулся, нависая над отцом всего в десяти сантиметрах, так, что его белые волосы касались чужого лица. Они были такими же белыми, как и одеяло, на котором они лежали. Убрав прядь за ухо, Россия хмыкнул: — Смотришь так, будто я тебя съем, — хмыкнул РФ, разглядывая в ответ внимательные серые глаза. Зрачки были больше обычного, а значит папочке всё нравится~ Наклонившись, он прошептал в самые губы: — Но признаться честно, я хочу тебя съесть~ Союз приоткрыл рот и Россия, на удивление плавно, накрыл его губы своими. Отец не утруждал себя бальзамом для губ, отчего те были шершавыми и немного сухими, а ещё очень тёплыми. Парню нравилось ощущать всё это на своих губах. Он сомкнул их губы плотнее и углубил поцелуй, удовлетворённо выдохнув. СССР наконец перестал лежать бревном, ответив на поцелуй, мужчина положил большие ладони на бёдра парня, потом скользнул выше — на ягодицы и наконец остановился на талии. Подвинувшись поближе, Россия перестал опираться на руки и приподнялся, не разрывая поцелуй. Руки мужчины скользнули на плечи парня и хотели уже снять халат, ведь было очень интересно узнать, что у РФ под ним. Федерация накрыл его руки своими ладонями и на мгновение разорвал поцелуй, чтобы прошептать: — Подожди немного…ммм~ — и снова поцеловал, но уже немного более напористо и не закрывая глаза. Смотря в полуприкрытые голубые глаза напротив, СССР не стал сопротивляться, когда Россия плавно сплёл их пальцы и отстранил его руки от себя. Парень усилил напор, переплетая их языки и слегка прикусив губу. Отвлечённый на это и на смотрящие прямо на него глаза, Союз не сразу понял что Россия запрокинул его руки вверх и… Щёлк. Мужчина даже не сразу понял, что за двойной щелчок он услышал у себя над головой. Лишь осознав, что щелчок был слишком знакомым, тот резко напрягся и практически всё наваждение и желание продолжить пропало. Похотливые глаза напротив в этот же момент ярко загорелись весельем и искрами сволочизма. — Ням, — облизнулся Россия и выпрямился. — Россия! — эмоцию на лице мужчины было сложно описать: паника, злость, разочарование и настороженность. Преобладали пожалуй напряжённость и злость. На его попытку встать был весьма однозначный ответ — звон металлической цепи. — Какого чёрта?! — злобно прошипел он. Нет, он конечно понимал, что это ещё одна извращённая прихоть сына и навряд ли он сделает что-то критическое, НО ВСЁ ЖЕ КАКОГО ЧЁРТА?! — Этот чёрт у тебя на бёдрах сидит, сладкий, — парень облизнулся и ловким движением руки зачесал растрёпанные волосы назад, — и минуту назад он признался в том, что хочет тебя съесть. — Обойдёшься, — хмуро выплюнул СССР, — сними это с меня. — Ох, ты про это? — альбинос удивлённо посмотрел на небольшой ключик у себя в руках. «Не к добру…» — напрягся ещё сильнее мужчина. Резкие актёрские перемены настроения России всегда плохой знак… — Ой! — Россия легонько щёлкнул пальцами и ключ от наручников приземлился недалеко от кровати и затерялся в сером ворсе. Парень вернул весёлый взгляд к отцу и мило улыбнулся, — упс, кажется он упал. — Ах ты… — Сволочь? Тварь? Ублюдок? Стерва? Сука? — с энтузиазмом перечислил подросток. — … всё вместе, — с явным раздражением цыкнул Союз, дёрнув нижним веком. — Как мило, — довольно улыбнулся парень и стал аккуратно водить пальцами по мускулистой шее — не стоит так злиться и напрягаться, папочка, я сделаю всё так, чтобы тебе понравилось~ — Мне понравится, если ты меня отпустишь, — Союз скосил глаза на ту часть сына, которой он восседал на нём. — Знаю, но разве так интересно? ~ — Россия скользнул взглядом с лица на грудь, переместил ладони на неё и скользнул пальцами под халат, — Мне всегда нравилось твоё тело, ты чертовски сексуален~ — подросток надавил подушечками пальцев на левую сторону груди. На это высказывание СССР промолчал. А что ему было делать? Согласиться? Возмутиться? Отрицать? Чтобы он не сказал, было бы странно. —…так или иначе, ты потом снимешь с меня наручники и не жди, что потом сможешь нормально сидеть, — Союз прищурился. — Ох, то, что ты со мной сделаешь после, это вообще отдельная тема, — ещё больше приободрился РФ, — я теку только от одной мысли об этом~ В голубых глазах отражался жёлтый свет и зрелище было бы завораживающим, если бы Союз не видел его так часто. — Шлюха, — фыркнул он, констатируя факт. — Извращенец, — в ответ усмехнулся Россия и стал медленно развязывать пояс своего халата и стягивать чёрную ткань с плеч. — Кто бы говорил… — серые глаза внимательно следили за каждым движением рук парня. Россия намеренно медленно стягивал с себя халат: От ошейника шли вниз несколько чёрных полос, которые складывались в звезду на груди, а их концы исчезали на спине. На середине плеча, в десяти сантиметрах от локтя, на обеих руках были тонкие кружевные ленточки, завязанные в бант. Вокруг пупка была нарисована или наклеена — Союз не знал — идеальная чёрная звёздочка, как в пентаграмме. Чёрные хлопковые трусики с ленточками по бокам и чёрные чулки, края которых были обшиты разнообразным кружевом. Даже с учётом ситуации, СССР не смог не оценить сексуальность образа и то, как он облизнул нижнюю губу, с головой выдало его, хотя лицо оставалось предельно недовольным. — Мне идёт, так ведь? — ухмыльнулся Россия и провёл ладонью от ошейника и до паха, — перестань уже хмуриться и наслаждайся… Мужчина хотел сказать «ещё чего», но вовремя прикусил язык, понимая, что если он бросит вызов России, то ему и будет хуже. — Приятного аппетита~ — Федерация провёл указательным пальцем по нижней губе и наклонился к отцовской шее. Подушечки пальцев щекотали шею невесомыми касаниями и с другой стороны кожу обожгло горячее и влажное дыхание. Скользкий язык скользнул вверх по шее и коснулся мочки уха, а потом снова скользнул вниз и задержался на кадыке. Потом ещё ниже, в ямку между ключицами. У мужчины мурашки побежали по телу и за обречённым вздохом он скрыл резкий вдох. — Ты так приятно пахнешь~… — прошептал РФ отцу в самое ухо и медленно лизнул край ушной раковины, — у меня аж зубы чешутся и слюнки текут… — Союз мог слышать, как голубоглазый сглотнул. Через секунду СССР вздрогнул от ощущения зубов на своей правой ключице. Россия же завёлся не на шутку и в паху начало скапливаться тепло, а внутри всё ходуном ходило от желания пометить отца, как только можно. Сердце забилось сильнее, когда он увидел краснеющий след от собственного укуса. Союз почувствовал, как на нём резко ослаб пояс и Россия сильнее, но не до конца, распахнул его халат на груди. — У тебя сердечко быстрее бьётся, папочка~ — Россия с усмешкой лизнул шею ещё раз и немного оттянул кожу зубами. Союз снова промолчал, потому что ему нужно было следить за своим дыханием. Он хотел сказать весьма много, начиная тем, как сильно он того ненавидит и заканчивая просьбой кусать пониже. Россию же сводил с ума отцовский запах — хоть тот и сходил в душ, естественный запах мужчины остался. Терпкий, мускусный, пьянящий… казалось этот запах должен быть отдельным видом дорогих духов, но нет, это были просто естественный запах феромонов и пота. «Жаль, что папочка слишком твердолобый, чтобы понять, как он на меня влияет…» — Федерация был недоволен тем, что его лёгкие такие маленькие. Небольшие ладони мягко скользили под халатом, по груди, бокам, кубикам пресса, плечам, шее… но ниже пока не спускались. Язык касался в самых неожиданных местах, от чего СССР вздрагивал и цепочка наручников тихо звякала. «Ненавижу его…» — Союз бесцельно смотрел на потолок и пытался не поддаться ощущениям, — «Получаю власть, хоть и ненадолго? А шиш мне…» — он судорожно вдохнул, когда горячий язык прошёлся вдоль грудины. Мужчина чувствовал тяжесть тонкого тельца на себе и его тепло. — А-ах~ — Союза резко бросило в холодный пот, а сердце забилось ещё быстрее. Этот довольный и счастливый вздох был ему знаком, поэтому опуская взгляд, он уже знал, какое лицо увидит: Рот приоткрыт, губы растянуты в предвкушающей улыбке, а в глазах похотливое веселье, от чего они блестели, а смотрел он так, будто ему вообще моргать не надо. Из-за тусклого освещения заметить это было нельзя, но Союз аж подрумянился, ведь Россия в таком состоянии вытворяет и выкрикивает такое… — Думаю, что мы уже оба поняли, что тебе нравится~ — Россия приподнялся, и его лицо снова оказалось над отцовским, а ноготь на указательном пальце выводил неизвестный узор на груди скованного мужчины. — Ты потом получишь по полной… — осипше сказал СССР после недолгой паузы. Он чувствовал, как Россия восседает на его торсе своими самыми мягкими частями, и он уже представлял, как надерёт и отдерёт те самые места после… — Знаю… это будет горячо, страстно и грубо, так ведь? — сглотнул Россия и его улыбка стала почти пугающей, — Ты будешь просить меня извиняться? Или… — в голос просочилось ещё больше похоти, — … просить прощения и называть тебя господином? ~ А может хозяином? ~ Союза передёрнуло и где-то под лёгкими образовался вязкий и тёплый ком… он пронзительно зыркнул прямо в голубые глаза, а РФ довольно прищурился: — По глазам вижу, что идея понравилась, я аж весь мокну внутри… ты будешь ставить меня задницей к верху и драть, драть… я буду кричать, рыдать и дёргаться, но ты схватишь меня за шею и вдавишь в кровать… — голос парня натянулся, и он судорожно выдохнул, перейдя на хриплый шёпот, — а ты будешь говорить, что я получил по заслугам, говорить, как я сильно потёк от такого обращения, и называть шлюхой… а… а когда я почти не смогу рыдать и охрипну ты… ты будешь высекать меня ремнём по спине и ягодицам, при этом оставаясь внутри меня, чтобы чувствовать, как я сжимаю тебя при каждом ударе… а внутри всё будет хлюпать от того, сколько раз ты в меня… — Парень закусил губу и отстранился от лица. — Отпусти меня… сейчас же… — хрипло, властно и тихо сказал СССР, почти безумно посмотрев на сына. Наручники сдавили будто не запястья, а само горло… хотелось начать вырываться и, возможно, оторвать железку от кровати, чтобы сотворить всё вышесказанное. — Не могу… не сейчас… — тихо ответил Россия и переводил дыхание, потому что собственное возбуждение и собственные желания почти вышли из-под контроля. «Что ты со мной делаешь…» — РФ бесшумно улыбнулся, весело фыркнул и опустил взгляд обратно. В животе крутило от возбуждения, но ситуации нужно вернуть прежнюю атмосферу, потому что он не это запланировал. — Я тебя сейчас убью… — прошипел сероглазый и сильно дёрнул руками, но добился только боли в запястьях. — Пап, мне самому невтерпёж, чтобы ты сделал со мной самое грязное, но, — он многозначно прищурился, — я смогу потерпеть, а ты похоже нет. Подросток снова наклонился и навис над его лицом. — Мы ведь оба знаем, на что наткнётся моя задница, если я сползу на десять сантиметров ниже? ~ — ТЦ, — цыкнул СССР и сглотнул, он бесился оттого, что был возбуждён. И не на шутку. Россия прильнул к его губам снова, но поцелуй уже вышел более страстный, мокрый и просто офигенный. Мужчина прикусывал ему язык или губу, а Россия выскальзывал и снова целовал отца, отвечая тем же. — Ох… — тихо выдохнул Россия с красными от поцелуя щеками, — ты лучший, папочка. Стоит ли мне переходить к главной части? Нет, сначала… — Он широко открыл горячий ротик и медленно прошёлся розовым язычком по верхней губе, — я сделаю тебе о-очень приятно~ «О-ох чёрт…» — Союз судорожно вдохнул и выдохнул, понимая что к чему. Кажется ему предстоит пройти нелёгкое испытание и проиграть, потому что РФ пользуется своим ртом слишком хорошо, чертовски хорошо! Федерация плавно слез с него. — Может сядешь? И мне будет удобно и тебе легче сопротивляться… — видя, что его проигнорили, Россия хмыкнул, — ну, как хочешь. Федерация устроился поудобнее — лёг на живот между отцовских ног — лицом почти упираясь в член. Лучший ракурс, так сказать. — Мне чертовски нравится эта твоя сторона~ — хмыкнул РФ, разглядывая полностью вставший орган с красной головкой и синеющей сеточкой из вен. Если приглядеться, то можно было заметить, как самая крупная венка пульсирует. — Хмпф, — фыркнул Союз, потому что как-то он сам отозвался похожим образом о заднице парня, — Мхм… Россия обхватил ствол кольцом из указательного и большого пальцев и начал водить по всей длине. У основания он немного сжал его, потом ослабил и снова сжал у самой головки. «Будь я девушкой с большими сиськами, было бы наверное классно зажать его между ними…» — об этом думал Россия и лизнул член у основания. У Союза дыхание сбилось, когда альбинос начал едва ощутимо лизать уретру кончиком языка. — Ты пульсируешь, папочка… — Россия склонил голову, облизнул губы и начал посасывать член сбоку, водя губами ввдоль. От трения губки немного распухли, покраснели и стали ещё чувствительнее. Россия убрал прядь за ухо и прикрыл глаза, скулы горели румянцем, а дыхание сбилось. Он не хотел спешить и наслаждался процессом. — За-ткнись — тихо выдохнул мужчина. — Хмх… — Россия прошёлся по головке языком и замер на несколько секунд, потому что смоковал вяжущий и горьковато-кисловатый вкус смазки на языке. Едва заметно улыбнувшись, РФ накрыл головку губами и опустился до середины. Одной рукой он гладил член у основания, а второй поглаживать тёплую мошонку. — Мгм! — у Союза белые пятна перед глазами замигали и он закусил губу, чтобы не кончить так быстро. Россия тоже этого не хотел, поэтому ослабил напор и выпустил член изо рта с пошлым чмоком и плавно водил кольцом из пальцев вдоль отцовского достоинства, уже очень скользкого от слюны. — Ах, какая прелесть, — Россия наклонился и медленно лизнул нежную кожу там, где лобок переходил в член. Одной рукой он сжал верхнюю часть члена и начал указательным пальцем массировать уретру. «Бля-ят-ть» — Зажмурился Союз. От члена по всему телу разливались острые волны удовольствия. Зубы скрипели от напряжения, а на теле выступила испарина. — Он стал таким твёрдым~ — хмыкнул РФ и снова начал слабо надрачивать, — хочешь, чтобы я ещё поиграл или чтобы наконец полностью взял в рот? ~ Не спеши давать ответ, ведь я же вижу, как тебе это нравится. Федерация с удовольствием бы дразнил отца весь день, но собственная влажность не давала покоя ни телу, ни душе. — Заткнись… уже… — Ну как скажешь…~ — Россия облизнул губы и взял за щеку головку, интенсивно вылизывая её языком, а потом приподнял голову и ловко опустился до упора — Мхм… — он зажмурился, потому что это не так легко, как кажется. — Блять! — не сдержал шипение СССР. Спина уже взмокла от напряжения. «Ну что ж, пора заканчивать» — Россия вдохнул в удобный момент и начал интенсивно работать языком и губами, мять пальцами чувствительную кожицу лобка, а второй рукой мошонку. «Ох, уже скоро…» — Россия отчётливо чувствовал во рту густой предэякулят (смазку) — Ненавижу тебя-я…! — хрипло простонал Союз, тяжело дыша и созерцая жёлтые и белые круги перед глазами. Россия замер, держа во рту лишь чуть больше головки. «Ох чё-ёрт~» — взгляд неприлично довольно засверкал. Медленно приподняв голову, Россия хитро посмотрел прямо отцу в глаза и показушно широко открыл рот, немного высунув язык — всё было в вязких белых каплях. — Какая гадость… — фыркнул Союз, но смотрел на него волком, а похоть отозвала в животе приятной судорогой. — Хе~ — Россия высунул язык сильнее и показательно облизнулся, — не будь так строг к себе, может ты и не сладкий, но весьма вкусненький~ На его губах осталось ещё немного и он повторно облизнулся. — … тогда не подавись, — хмыкнул СССР и оглядел костюмчик парня, который успел перебраться к нему на бёдра, ещё раз. То, как член оттягивал чёрное бельё можно было легко заметить — Как скажешь, папочка, — хмыкнул РФ, наклонился и просунул руку под вторую подушку на кровати и достал оттуда две вещи — тюбик смазки и чёрный ободок с дьявольскими рожками. — Мне идёт? ~ — Он надел ободок и ухмыльнулся. Он не зачёсывал им волосы, используя, как предмет декора. — И что теперь? — будто безразлично хмыкнул СССР, — у меня руки затекли. — А теперь мне нужно растянуть себя, — весело прищурившись, РФ чмокнул отца в щёку и слез с него. Он игриво провёл ладонью по своему телу — от щиколотки до шеи. Затем парень сел на копчик, согнул ноги в коленях, опёрся руками на кровать позади себя и широко развёл бёдра. — Такой ракурс тебя устроит, папочка? ~ — Вполне, — Союз даже подумать не успел перед тем, как ответить, смотря в интересующее его место. — Тогда начнем? — щелчок крышки тюбика. Чтобы сделать свой вид более развратным в глазах отца, Россия спустил трусики до колен, те скрутились и он развёл ноги, насколько позволяла ткань, сидя уже в таком виде. *** — Мне льстит, что у тебя уже встал~ — РФ развёл внутри себя два скользких пальца, как ножницы, отчего плохо разработанные края сфинктера натянулись, а СССР едва заметил красные стенки и несдержанно облизнулся. Мужчина лежал на собственном распахнутом халате, с заведёнными кверху руками и внимательно смотрел представление, хотя перед его глазами были другие картины, которые подросток не так давно сам озвучил. — Тогда мы вполне можем приступить к самому интересному, — Федерация извлёк из себя пальцы, мокрые от смазки и медленно облизнул, — Мне снять белье? ~ — Оставь. Потому что именно в этом виде ты будешь стонать, — Союз похотливо прищурился, глядя прямо в голубые глаза. — Ох, обязательно. Я буду стонать и на тебе, и под тобой, — РФ хрустнул шеей и взбодрился. Он выдавил на пальцы ещё немного смазки и стал размазывать её по почти вставшему отцовскому достоинству. — Ждёшь не дождёшься? — довольно хмыкнул РФ, усаживаясь на отцовские бёдра, прямо перед членом и потерявшись об него ягодицами. — Хмпф, на себя посмотрел бы сначала, — сипло сказал СССР, придирчиво оглядев сына: мелкая дрожь, растрёпанные волосы с торчащими чёрными рожками, звезда вокруг пупка, чулки, блеск тела от жёлтого света, явно ужасно жаждущий внимания член и разумеется влажность между ног. Чёрт побери, но ему нравился этот вид. — Возможно… — пробормотал Россия и глубоко вдохнул. Приподняв бёдра, он сдвинулся назад и отодвинул пальцем чёрную ткань в сторону, а потом медленно опустился. Подросток зажмурился и закусил губу, трепеща внутри от предвкушения. Когда головка зашла полностью, он перестал держать ткань за ненадобностью. — Боже, во мне только головка, а я уже дрожу, — РФ выгнул спину и не спешил опускаться, растягивая удовольствие. — Да я… чувствую, бесишь, шлюха, — натужно сказал Союз, прожигая взглядом вид собственного члена, входящего в нужное место. — Знаю, чёрт побери… — Россия стал медленно опускаться ниже, — о дьявол, папуль, ты такой большой, что я до сих пор привыкнуть не могу! ~ Он опустил голову и зажмурился от удовольствия, а внутри всё трепетало. Парень чувствовал, приятное нарастающее давление, когда отцовское достоинство заходило глубже… так глубоко! — Люблю-ю тебя-я, пап… — На лице парня было настоящее блаженство, когда он принял в себя всё. — Нгх… — СССР зажмурился. Руки уже затекли. Хотелось наконец сорвать долбанные наручники, оказаться сверху и отодрать парня так, как тот явно хочет, потому сжимает его, как в последний раз. А РФ нарочно сжимал отцовское достоинство в себе и не двигался, потому что это доставляло ему настоящее удовольствие — просто чувствовать наполненность, да и так задевались все чувствительные точки. — Р-р-россия… — утробно прорычал СССР, метая в сына молнии взглядом, — Если ты не начнёшь двигаться, я к херам собачьим сломаю эти прутья! — Не получится, папуль — РФ улыбался и смотрел вверх так, словно был под веществами и ему очень хорошо, — я учитывал то, что могу приковать кого-то к кровати, когда мы покупали мебель, — Он глубоко вздохнул и уселся поудобнее, наконец удосужив отца взглядом из-под полуприкрытых век, — но ты прав, зачем ещё я здесь? Он сначала немного поёрзал, зажмурился от удовольствия вновь и приподнялся, снова насаживаясь. Парень не услышал утробного рычания из-за собственного стона. — Да, папочка! Вот так! — Федерация стал быстрее двигаться, упираясь руками в твёрдый торс. Спина была немного выгнута и он наслаждался каждым касанием простаты. — Либо отпусти меня, либо двигай бёдрами нормально! — Прорычал СССР, вскинув бёдра самостоятельно, вырывая из парня громкий стон. — АХ! Чёрт, ты просто, Мхм, не представляешь! ~ ДА! Какое это заманчивое предложение!!! — Россия и вправду ускорился, поднимаясь выше и опускаясь быстрее. Он громко стонал, стараясь связно говорить. Ошейник немного душил и РФ представлял, что это отец хватает его за шею. Стало очень жарко, он вспотел из-за интенсивных движений и оттого покраснел. — Я просто, Ах~, обожаю, мхм, когда ты дерёшь меня, как дешёвую потаскушку!!! ~ Мне нравится рыдать под тобой! Чёрт! Папуль! Россия, кричал, двигал бёдрами, выкрикивал его и имя, и семейный статус, и ласковые прозвища, маты и оскорбления (зачастую в свой адрес). СССР не вслушивался в смысл, но ловил каждый звук звонкого голоска, который теперь преследовал его и в мокрых снах, и в кошмарах. Что-что, а болтать сын умеет. Русский видит, как в свете ночника блестит от пота тело сына, какой у него рассеянный похотливый взгляд, он видит, как сексуальное тело двигается на нём в этом чертовом костюме… буквально чёртовом. Он слышит эти потрясающие крики и ужасно бесит то, что на парне ни одного укуса, засоса или синяка. Чем больше он думает о том, что хочет самостоятельно заставлять сына кричать, отхлестать сына по упругим ягодицам, слышать звук этих ударов и крики в такт, придавить своим весом, перекрывая кислород и до синяков сжимать запястья, тем сильнее его вводило в ярость наличие наручников. «Я из него душу выбью! Выебу!» — Ааах! ~~ *** «Чёрт, я знаю этот взгляд…мне конец» — РФ блаженно прикрыл глаза. Внутри всё пульсировало, было мокрым и липким, а может скользким? Да, скорее скользким, чем липким. После бурного оргазма РФ так и не слез с отца, завалившись животом, на его широкий торс. И вот он уже минуту расслабленно лежит и слушает отцовское сердце, потому что положил голову на бок, чтобы нормально дышать. Оно бьётся быстро. Не так бешено, как в начале, но явно чаще одного удара в секунду… а значит отец уж точно не спокоен. Союз смотрит на распластавшегося на нём тело змеиными глазами. Выражение лица было нечитаемым, он просто немигающе смотрел на макушку с рожками, эти серые глаза не выражали особой заинтересованности, а дыхание было ровным. Но… сердце не просто так работало в ускоренном режиме. Мужчина засел, как удав в засаде, немигающе наблюдая за своей жертвой и ничем не выдавая намерений. И Россия это знал. Он просто слишком хорошо знал папу. А тот явно не оставит «унижение» безнаказанным. Вдохнув полной грудью, РФ и поднялся с отцовской груди. Он слез с органа и с мягкой улыбкою смотрел в ответ в спокойные серебряные глаза, где мысленно тонул. Хотя ему было немного смешно от того, как спокойно всё начинается. Смешно было даже тогда, когда он мысленно прикидывал, сколько не сможет нормально ходить после. — Хех, — Федерация смиренно выдохнув, потянулся и улыбнулся. Перед тем, как отпустить отца, он зарылся пальцами в красные отцовские волосы и огладил грубоватую щёку, — Я разочаруюсь, если ты будешь нежен, но… — он щёлкнул пальцами перед лицом отца, потому что тот всё это время даже не перевёл взгляд никуда, пялясь на него. Подросток хмыкнул, почувствовав, как тело под ним вздрогнуло, — буду благодарен, если ты не сломаешь и не вывернешь мне ничего… эх, ты меня в пол уха слушаешь, — вздохнул РФ и наклонился ближе, также немигающе смотря в отцовские глаза, — ладно, просто сдержись и не задуши меня. Я обижусь, если ты убьёшь меня, папочка. Если СССР вывихнет ему бедро или сломает запястье, России тоже очень не понравится, но толку не будет, если он это скажет. Тот его совершенно не слушает. Поэтому стоит напомнить только самое главное. — Просто не убей меня, блин. Так или иначе, он это начал, он закончит, он это хочет и он это получит. Возбуждение, усиленное щепоткой страха и адреналина, блядским приливом мазохизма ударило в голову и парень закусил губу. Сердце ускорило ритм. Он уже сидел чуть выше отцовского паха, пачкая его живот и свои бёдра смесью из спермы и смазки. Он нарочно медленно перевёл взгляд влево, где на ковре, рядом с кроватью, лежал чёртов ключ. Немного сдвинувшись в сторону, РФ хмыкнул, когда СССР чуть не набросился на него, невзирая на наручники. — Я просто за ключом, пап, я всё равно нигде не скроюсь от тебя. И не планирую, — он на четвереньках встал на кровать, а затем нагнулся, открывая отцу вид на мокрые бёдра и растраханный сфинктер, наполовину закрытый лямкой трусов. Пока парень не видел, мужчина по-змеиному быстро прошёлся языком по губам. Легко достав ключ, РФ не стал обратно забираться на отца и просто какое-то время смотрел на него, а потом хмыкнул и показал ему ключ. — Если ты вывихнешь запястье, то вообще меня не трахнешь, поэтому дай мне расстегнуть ОБА браслета. Россия глубоко вдохнул и выдохнул, приободряясь и приподнимаясь на коленях. Не искусанная грудь замаячила прямо перед носом мужчины. Щёлк. Чёрные ленты контрастировали с белой кожей, образуя звезду под шеей, а ещё этот ошейник… «Будет мешать…» Щёлк. — ПАП! Кххх… — РФ упал спиной на кровать и его придавило мощным телом сверху. Парень вскрикнул, когда почувствовал, как мощные челюсти вгрызлись в место между плечом и шеей — где не было никаких ремней. Он зажмурился и от болезненно пережатых запястий, и от зубов на шее, чувствуя, как до лопатки скатилась горячая капля. Кровь. — Больно… — прошептал парень — М! Челюсти будто сомкнулись сильнее, заставив его болезненно промычать. Но через пару секунд они вовсе исчезли и СССР немного приподнялся. Место укуса пульсировало тупой болью и саднило. — Закройся, — РФ вздрогнул и инстинктивно замер от такого голоса. Мужчина снова опустился к шее и снова укусил. Не до крови, но до синяка точно. — Мг…«Просто подождать… просто подождать…папочка…» Колено грубо надавило на его промежность. *** Прошло много времени. Союз затруднялся ответить сколько именно. За окном было давным-давно темно, ещё когда они приехали, а комната так и оставалась освещённой слабым жёлтым светом ночника. Грудь мужчины плавно вздымалась, он лежал на спине и втыкал взглядом в потолок. Его тело было расслабленно, несмотря на то, что он всеми усилиями уже протрезвевшего ума старался не обращать внимание на худое и дрожащее тельце под боком. Россия прижался к его правому боку, совсем немного закинув на него согнутую коленку и правую руку. Ободок уже давно валялся хрен пойми где и лица сына тот не видел, только растрёпанные и влажные волосы на макушке, потому что тот лежал щекой на его груди. Из-за близкого контакта СССР отлично чувствовал, как каждый раз Россия вздрагивает всем телом или только какой-то конечностью. «Чёрт, только не говорите, что я переборщил?» — дёрнул уголком губ Союз и беззвучно вздохнул, скосив глаза на подростка. Как назло он наткнулся на высохший кровавый развод на его плече… Он отвёл взгляд на другую сторону кровати и наткнулся на маленькое тёмно-красное пятнышко на простыне. «И какого чёрта я чувствую себя виноватым? Я имел право на месть!» — фыркнул мужчина. К сожалению он прекрасно понимал, что переборщил. Сильно переборщил. Парень ведь просто связал его, даже не сделав ничего, за что можно было мстить. А он мог, уж Россия-то точно мог. Что таить, ему даже понравилась. Да и он сам связывал парня неоднократно и трахал, как шлюху. Ему не за что было мстить. Тем не менее оправдаться вполне было можно — судя по поведению и разговорам, РФ этого хотел, а с учётом того, что он читает мужчину, как открытую книгу, то подросток прекрасно понимал, на что подписывался. « И тем не менее…» Взгляд СССР наконец упал на часы, висящие прямо под потолком. «Уже пол второго? Да уж… я его насиловал мы трахались так долго или это я в прострацию впал на долгий промежуток времени?» Покопаться в себе он ещё успеет, а сейчас есть проблема серьёзнее — им надо в душ. Причём обоим и в обязательном порядке. О том, чтобы Россия шёл сам и речи не было. — Как ты? — сиплым от долгого молчания голосом поинтересовался мужчина. Ответ последовал не сразу. — Молчал бы дальше, скотина, — хрипло и устало вздохнул Россия. Он точно сорвал голос, — я думал, что это у меня садистские наклонности… — Должны же они были в кого-то появиться, — фыркнул СССР. Правда здесь о наклонностях речи не шло, потому что это был натуральный садизм, а не наклонности. «Почему меня не удивляет то, что мне понравилось?» — мысленно вздохнул СССР. Мудак он, что уж. — И вообще, уж ты-то точно знал, на что идёшь, доводя меня до белого каления, — фыркнул СССР, — А теперь нам надо в душ. — Надеюсь не надо напоминать, почему я не могу ходить, да и в принципе мне двигаться не хочется? — усталый вздох. «Ну, хотя бы дрожать перестал» — мысленно отметил сероглазый мужчина. — Нет. — Прекрасно. Поздравляю, сил на вежливость у меня не осталось, поэтому, когда будешь выносить меня из ванной, захвати аптечку из шкафчика… «У нас есть аптечка?» — удивился СССР. — … и да, у нас есть аптечка, аж три по всему дому. И ещё, навряд ли ты собирался менять постельное, поэтому будем спать в твоей комнате. Не забудь оба наших телефона с зарядками. — Без тебя знаю, — цыкнул Союз, потому что не мог молча согласиться, но разумеется это всё было логично и разумно, поэтому перечить из принципа он не собирался. — Ну-ну. — Заткнись. — Сам заткнись. СССР вздохнул и начал медленно подниматься, и дело было не только в покалеченном РФ, лежащем на нём, но и в том, что после такого марафона двигаться не хотелось из-за усталости и неги в теле. Но надо. Он не такая сука, чтобы что-то от сына сейчас требовать. Тем более, раз тот не придумал оригинально-пошлой ответки на «Заткнись», то ему реально херово. Мужчина хрустнул шеей, когда встал прямо. Одежды на нём не было и РФ украдкой за этим наблюдал из-под белой чёлки. СССР несколько секунд соображал, что от него требовалось и в итоге начал с того, что обошёл кровать и поднял с пола оба их халата (в процессе он сам швырнул свой халат на пол) Союз закинул их себе на плечо и мимолётно оглядел сына со спины — на бёдрах, щиколотках и ягодицах уже начали проступать синяки и форму ладоней вполне можно было разглядеть, какие-то другие красноватые синяки, которые потом посинеют. И разумеется укусы, кровавые и не очень. Отмерев, Союз направился к двери и прошёл по коридору до ванной. Там он уже собрался с мыслями, подготовил полотенца, халаты положил на раковину. Потом до него дошло, что частично или полностью ему придётся мыть подростка. СССР провёл рукой по лицу, тихо матерясь. Он заткнул слив в ванной и настроил воду на немного горячую. Под плеск воды и собственный вздох красноволосый покинул комнату и направился в спальню. — Ты как? — спросил Союз, когда подошёл к кровати, забыв, что уже спрашивал. Россия тихо вздохнул и пробормотал: — Терпимо. Адреналин ещё не до конца выветрился, но боюсь обезболивающее мне понадобится ещё до ванной. Иначе пиздец, — он так и не сдвинулся. — Хорошо, — он наклонился и аккуратно просунул ладони под сына, приподнял и тот перекатился на спину, в итоге Союз держал сына под лопатками и коленями. Он наконец смог увидеть лицо сына, а тот смотрел в ответ. В голубых глазах читалось желание сказать что-нибудь ядовитое, но он молчал, а помимо этого… единственное, что можно было прочесть на его лице — усталость. Даже тот же яд в глазах к тому моменту, когда они дошли до ванной иссяк и осталась только вымотанность. — Аптечка на нижней полке, слева, — напомнил Россия, сидя в тёплой воде и это немного сняло сонливость. Он плеснул её себе в лицо, а после проморгался. Союз, так и не накинув на себя что-то, присел на корточки и открыл белые дверцы, сразу примечая чёрную коробочку. — Просто дай её мне, — попросил парень, видя, что отец собирается сам что-то искать. — Да пожалуйста, — он в этом всё равно не разбирался, поэтому протянул коробку сыну. Федерация несколько секунд пошуршал лекарствами, поставил аптечку на край ванной, взяв оттуда какую-то серую упаковку и, недолго думая, выдавил две таблетки в ладонь. Только сероглазый хотел заикнуться о том, чем тот собрался запивать лекарство, как альбинос закинул таблетки в рот и подставил чашу из ладоней под тёплую струю воды, а потом сделал пару глотков. «Ну… наверное это было логично…» — вздохнул Союз и начал тоже забираться в ванную. *** Да уж, тёплая вода из-под крана — не самое лучшее в его жизни, но и далеко не худшее. Россия сдержался и не поморщился, когда пришлось двигаться, чтобы усесться в ванной вместе с папочкой-садистом. Тело уже начало ломить, а в местах, где кожа была прокусана или находились особо крупные синяки начиналась пульсация тупой боли в такт ударам сердца. Как ни странно, по сравнению с вышеперечисленным, задница лишь немного болезненно тянула… хотя это и не странно. Сколько раз за больше, чем месяц отношений мужчина брал его в бешеном темпе? Да дохуя раз. Тоже самое с тем, чтобы брать без растяжки. Тем более отец у него не первый, поэтому в «том» месте всё было закалено. Да и тем более, РФ был более чем растянут к тому моменту, как расстегнул наручники. Боль была от побочных действий. Отец совершенно не контролировал силу и даже не старался быть аккуратным — иногда пережимал сосуды и нервы на запястьях, от чего те ужасно болят, вжимал его лицом в одеяло, перекрывая доступ большей части кислорода, из-за чего он почти всё время задыхался… Он ненавидит отца? Определённо нет. Он даже не может представить, что может заставить его возненавидеть мужчину. Он жалеет об этом разе? Ну… нет, не жалеет. Ему скорее очень обидно. Обидно от того, что если бы не асфиксия и пережимание сосудов, то это был бы один из лучших половых актов в его жизни. Ему было просто морально приятно, что довёл отца до состояния животного и заставил хотеть себя настолько сильно. Но чёрт, всё ещё было обидно. Чем больше РФ думал, тем раздражённее становится. Последствия пару недель сходить не будут, а значит всё время закрытая одежда! В Август! Какого чёрта?! Ещё и в фотосессиях сможет участвовать, только если нанесён на всё своё тело килограмм пудры, тональника и прочего, а это уберёт естественность и снизит качество фото. — Хмпф… — фыркнул РФ и старался об этом не думать. Он расслабился и в итоге удобно улёгся на отцовскую грудь, сидя между его ног. Вода очень быстро поднималась и Федерация очнулся только тогда, когда отец выдавил ему на голову шампунь… «Что?» — даже при имеющейся соображалке Россия завис, когда Союз начал аккуратно массировать его голову. Впервые. Да, они часто принимали ванную вместе именно после секса — либо трахались в душе дальше, либо просто релаксировали. Ну или РФ вызывался потереть отцу спинку, но обычно это тоже заканчивалось сексом. А тут… «С чего это вдруг в нём нежность проснулась?» — это было странно, особенно на фоне недавнего, — «… хотя… он, что… вину загладить пытается? Он никогда не был бессовестным ублюдком, так что вполне возможно. Да и он совсем немного ворчал, когда я просил его что-то сделать… миленько…» Но вслух парень ничего не сказал, просто молча наслаждался. *** В ванной они просидели полчаса. Сначала Союз сам вылез из воды и вытерся, а потом уже отнёс сына в свою комнату и посадил на кровать — Захвати пожалуйста аптечку из ванной, там есть нужные мази, — попросил РФ, самостоятельно вытирая себе волосы. — Ладно, — мужчине всё равно нужно было вернуться в ванную, чтобы спустить воду. *** Когда СССР вернулся в спальню, плед уже лежал на полу, а РФ сидел на простыне. Сам комплект постельного белья был тёмно-коричневым с белой простынёй. Он молча подал сыну аптечку и пошёл к своему комоду, чтобы достать себе чистое исподнее. — Можешь намазать мне спину этим? — Россия протянул ему какой-то небольшой тюбик, когда он снова подошёл. — Хорошо. Союз взял тюбик, а РФ убрал волосы со спины и развернулся. В доме было очень тихо, ведь никого кроме них там не было. Везде, кроме спальни мужчины свет был выключен. Никто бы и не догадался, что здесь происходило буквально час назад. Союз сам с трудом в это верил, сейчас всё казалось просто сном или фантазией. Но нет, вот он проходится подушечками пальцев по синякам со следами зубов на лопатках, размазывая неизвестную ему белую мазь. Он помнит, как оставлял большинство из них и с каким остервенением он это делал. Как сжимал запястья, вжимал голову в одеяло и наслаждался криками. Было классно, что уж там. Правда ведь? Но то чувство уже прошло и осталась тихая, ненавязчивая вина. Наверное стоило бы извиниться, но он не будет этого делать. Просто потому что. — Следующие две недели или больше меня не будет на твоей работе. Своя накопилась. Это если спросят, потому что на этой неделе я тоже не появлюсь, — Неожиданно сказал Федерация, выдёргивая сероглазого из мыслей. — Ясно, — только и кивнул СССР. «Это же не из-за произошедшего?» — подумал Союз, параллельно натыкаясь взглядом на проявляющиеся на шее синяки от крепкой хватки, — «Ну блять! Почему мне этот бред в голову лезет?! Разумеется это не из-за меня» — он давно знал, что РФ штаны протирает с его документами, вместо своих. Сначала он злился на себя, а потом смиренно прикрыл глаза и тихо выдохнул. Союз успокоился, заканчивая мазать все повреждения на спине Ничего не изменится. Виноват он или же нет — неважно, потому что ничего не изменится. Россия не перестанет его бесить и домогаться, а он не перестанет на него цыкать и игнорить. Их уже как-то чуть не убили и ничего не изменилось. Почему после явно добровольного изнасилования что-то должно поменяться? — Всё, — сказал СССР, вытерев пальцы о собственные боксеры. — Спасибо. Ты очень мил, — усмехнулся Россия и не торопясь залез под одеяло. В его ярких голубых глазах снова плясали до боли в зубах знакомые хитрые огоньки. Видимо подросток обдумал в голове то, что подняло ему настроение. — Ты когда-нибудь заткнёшься? — скривился мужчина. — Нет. Мы прекрасно знаем, что тебе никогда не нравится, когда я молчу. — А я сказал, заткнись, — хмуро цыкнул Союз. У него не было настроения на вот это вот всё. — Говоришь так будто что-то должно было измениться. Я уже множество раз говорил, что отвязаться от меня не получится. Что и требовалось доказать. Чувство вины оказалось наваждением, потому что ему только что захотелось повторить, чтобы РФ ещё ненадолго заткнулся и дал подумать. Россия решил не дразнить отца. Сказать он может, что угодно, но вот тело у него человеческое и он просто не выдержит ещё.