Жизнь с гениальной, похотливой сволочью, у которой IQ за 200

— Из-за тебя мне придётся закрыто одеться, — выдохнул Россия, садясь на кровати. Поясницу конечно тянуло, но в основном болели запястья и шея, поэтому двигался РФ нормально, хотя сразу потянулся к аптечке за обезболивающим на всякий случай. Будильник прозвенел буквально пять минут назад и обоим пора было ехать на работу. — У тебя, что на работе, что в машине кондиционер будет, какая разница, — Союз с силой зажмурился, а потом выдохнул, откидывая одеяло. — Пф, да это меньшая проблема. На работе, а может и за её пределами пойдут слухи, я сразу и не вспомню, когда надевал что-то более закрытое, чем футболка летом. А тут целая водолазка. Я почти уверен, что кто-то увидит синяки на запястьях и спросит, не избивает ли меня кто-нибудь. В частности ты, — проворчал Россия, думая о том, как преподнести это друзьям, чтобы проблем не было. — Не ворчи, как старуха, я бесспорно виноват, но тебе ли не плевать? Про вашу шайку куча слухов и похуже, — Отмахнулся СССР и пошёл в душ. Сын явно преувеличивает, потому что он минимум трижды уже надевал водолазку за последний месяц после особенно жарких ночей. Россия только глаза закатил, решив не тыкать отца в то, что тот признал свою вину, так ещё и бесспорную. У него было два пути: присоединиться к отцу или позже в одиночестве сходить в душ. Он-то не против присоедениться, но на секс рассчитывать не стоит, да и сам он не в том состоянии, а вот папочка явно хочет подумать в одиночестве… хрен с ним, сначала он выберет себе одежду на выход, отец всё равно дольше пятнадцати минут мыться не будет. *** — У тебя сегодня встреча с инвесторами, не проеби, — хмыкнул парень, причёсываяся возле зеркала — Ну, спасибо, ценный совет, — фыркнул в ответ Союз, поправляя рукава рубашки. — Это не совет, а пожелание. — Да похуй как-то. — У тебя по жизни так. — Заткнись уже. — Тебе не нравится, когда я молчу. Вчера ты даже приказывал мне кричать. Определись, — фыркнул Россия. — Задолбал, мало досталось? — раздражённо дёрнул бровью мужчина, мельком оглядывая парня. — Может это тебе заткнуться? Это не я с катушек слетел, когда на меня всего-то наручники надели. Истеричка. Россия выглядел весьма элегантно: Бордовая водолазка с высоким воротником из тонкого и тянущегося материала, которая облегала торс со всех сторон, подчёркивая какую-никакую, но всё-таки мужскую стройную фигуру. Чёрные облегающие джинсы и высокие чёрные ботинки на толстой подошве. На шее, поверх водолазки, серебряный кулон на чёрной верёвочке. А в качестве причёски волосы были собраны в небольшой высокий хвостик, чёлка красиво уложена, а на лице только немного пудры. — Сам ты истеричка, впервые за долгое время выглядишь не как шлюха, — цыкнул Союз, невпопад перейдя на тему внешности. — Как мило, что ты следишь за моим гардеробом. Не забудь, что в сентябре нам его обновлять. Что-то мы определённо сделаем на заказ, но и по магазинам пройдёмся. Обязательно~ — промурчал Россия, закрепляя последние детали образа. —… Блять. А вот и всё вернулось на свои окружности. Что ещё можно было ожидать? И как он мог забыть об осеннем походе по магазинам…? — Ты ведь можешь и без меня сходить. Почему я уверен, что ты знаешь все мои параметры наизусть? — недовольно пробурчал Союз, складывая в портфель какие-то бумаги. — Это всё равно не то. Даже не думай отвязаться. — Тц. В это несколько секундное молчание у России зазвонил телефон, что означало конец разговора. — Приветик, — кокетливо поздоровался Россия и усмехнулся, — Чего хотел? — … — Так рано? Ну хорошо. — … Союз вздохнул, не слушая, что там плетёт отпрыск. России на работе не будет, что значит, что никто не будет его домогаться, двусмысленно намекать, доставать, бесить, разыгрывать сотрудников, разбирать кучу отчётов, выставлять его педофилом перед друзьями, коим он и является по факту, но не по сути. — Я ушёл, — сказал Союз, накинув на плечи пиджак и взяв небольшую чёрную сумку, направляясь в гараж по внутреннему коридору, который вызвал мурашки — сразу вспомнилось, как они тут целовались. Он нажал на пульт на брелке ключей и машина мерцнула фарами, а после нажатия второй кнопки она сама завелась. Нажав на второй небольшой пульт, Союз заставил гаражную дверь неспеша подниматься. Забраться на переднее сиденье и пристегнуться не составило никакого труда, осталось дождаться, пока дверь полностью откроется. — Чёрт, — цыкнул Союз и упал лбом на руль, от чего машина коротко пикнула. — Папочка-а-а… — хрипло простонал Россия, прикрыв глаза. Его руки были крепко зафиксированны у него над головой — Союз слишком крепко держал оба запястья, — больно… Союз мало о чём думал в те моменты, но одна мысль постоянно вертелась… «Бесит» — Бесишь, — прошептал СССР, не моргая глядя сыну прямо в глаза, — не строй из себя жертву, — уже прорычал мужчина, сильнее фиксируя руки. Союз прикрыл глаза, было бесполезно пытаться не думать об этой ночи. Flashback — Больно, — выдохнул РФ. Мозгов парню хватало, чтобы ничего не отвечать, потому что любое оправдание взбесит отца. Он видел, как тот был напряжён, мышцы и суставы так и перекатывались под кожей, заставляя сердце замирать. Россия вполне осознанно мог перестраиваться между внутренним садистом и мазахистом, чаще всего находясь посередине. Но когда, если не сейчас нужно отдаться в руки мазахизма целиком и полностью? Для этого надо было просто правильно себя настроить, думать в правильную сторону, так сказать. «Он ведь при желании мне кость сломать может, папочка очень сильный. Он сильный и только мой. Он как животное… он хочет меня до одури, обожаю, а ведь два месяца назад он всё отрицал~» Да. Даже в таком состоянии отец сдерживался, не сильно, но всё-таки. Россия сам был свидетелем, как мужчина в порыве бешенства снёс дверь с петель, да так, что куски двери на этих петлях и остались — то есть вдребезги расхерачил отнюдь не картонную дверь. Союз был в бешенстве, но так или иначе не избивал его прямо сейчас, а значит не ненавидел и возможно Россия переборщил с просьбой не убивать. Но целым парень точно не уйдёт, а значит… Папочка хочет его наказать по взрослому, да? ~ Вот кровь и прилила к тазу вновь, только нельзя выражать довольство, иначе последствия будут серьёзными. — Хватит играть со мной! — рявкнул СССР приблизившись к лицу сыну максимально, смотря в голубые глаза с расширенными зрачками. Он достаточно осведомлен о том, что от страха зрачки расширяются, поэтому прищурился. Но он не достаточно осведомлен о том, что при возбуждении они тоже расширяются… — Нгх… — зажмурился Россия, когда свободной рукой СССР ухватился за его бедро и отвёл в сторону и в верх, раздвигая ноги максимально и не заботясь о том, хватит ли сыну гибкости, — АЙ!!! — вскрикнул РФ от того, что отец резко вцепился в сгиб шеи, прорывая зубами нежную кожу… а потом ещё раз и ещё… Россия только хныкал и болезненно мычал на это, жмурясь. — ЙАААЙ!!! — Россия откинул голову назад и раскрыл рот и глаза на полную. На фоне очень болезненных укусов резкое проникновение на всю длину оказалось слишком неожиданным и невероятно приятным на фоне боли. От этого больного удовольствия России снесло крышу. Отец продолжал вбиваться в него так жёстко, как никогда — месть, так сказать. Но парню так снесло крышу, учитывая что он хотел этого, что он допустил непростительную ошибку — показал, что ему нравится. Союз взревел, заметив это и Россия окончательно утонул в этом море боли от укусов, нехватки кислорода, выворачивания конечностей и удовольствия не столько физического, сколько морального. END Flashback *** *Вечер вчерашнего дня* — Я дома! — крикнул КНДР в глубь квартиры, снимая туфли без помощи рук и ставя их на полку. — Братик! — в коридор выглянул Юкей. Выглядел парень не по детски, но в свои почти двадцать четыре года тянул едва ли на восемнадцать. У парня была гетерохромия — один глаз синий, как и у старшего брата, а второй красный, а в годах ему убавляли гордые сто шестьдесят один сантиметр, гиперактивность и экспрессивность. В общем, младший кореец был полной противоположностью старшему брату. А сейчас, в светло-розовых коротких шортах и белой майке, подчёркивающей тонкую фигуру с растрёпанными короткими белыми волосами, Южная Корея выглядел ещё младше. КНДР улыбнулся младшему и не успел ничего спросить, как уже получил все ответы: — Я вернулся пораньше! — глаза парня сияли и он кинулся в объятия брата, — Россия написал, что ты знаешь, что мы вместе работаем! Я не собирался хранить это в секрете, но очень хотелось устроить тебе сюрприз, было так сложно не проболтаться, когда ты рассказывал о том, что происходит на работе! Мне жаль, что я сразу не рассказал, ты злишься? — ЮК поднял на брата свои щенячьи глаза. — Юки, — фыркнул северный и нежно улыбнулся, одной рукой приобнимая брата за талию, а второй поглаживая его по волосам, — не злюсь. Как я могу на тебя злиться? Я просто был очень удивлён. — Правда? — Ага. — Тогда ты сегодня мой? — в счастливых глазах загорелся огонёк, позволяющий вспомнить, что парнишка уже давным давно не ребёнок. — Юки… Ответить Кореец не успел, да и не хотел, поэтому позволил брату повиснуть на его шее и заткнуть себя поцелуем. Старший позволил младшему вести в этом поцелуе, подстраиваясь под него. Разница в росте у них была больше двадцати сантиметров, поэтому ЮК встал на цыпочки и повис на шее брата. — Ммм~ — блаженно выдохнул в поцелуй младший, сжимая горячие губы брата своими и мягко переплетал их языки. Маленькая ладошка легла на щёку старшего брата и Юки медленно отстранился, не сразу разрывая полоску слюны между их губ. — Рад, что ты дома~ — мило улыбнулся младший. — Юки… — с предыханием выдохнул КНДР, слегка растерено смотря на блондина сверху вниз, — Давай сначала ужин… пожалуйста. Уже почти четыре года они нарушают морально-этические нормы общества, но каждый поцелуй, как первый… хотя с первым всё равно ничего не сравнится. — Ну ладно, — выдохнул Республика Корея, чуть-чуть дуясь, но не долго, — Я тогда всё разогрею. — Угу, — кивнул из прострации старший, смотря на брата, как растерянный пёс. *** — Какие планы на завтра? ~ — спросил Италия у Испании, лежащего головой у него на коленях. — Не знаю. Завтра же Россия наконец возьмётся за свою часть работы, — вздохнул Испания и зажмурился от удовольствия, когда Италия в очередной раз мягко оттянул его волосы. Ита сидел на краю чёрного кожаного дивана, а его парень растянулся на всю остальную часть, в одной руке он держал бокал красного вина, а второй массировал кожу головы Испании. Пара находилась в их общей квартире. Они вместе уже почти два года, а до этого знали друг друга ещё два года, и окончание отношений не наблюдается. — Да ладно тебе, уж ему-то простительно, — мягко улыбнулся Ита, пропуская чёрные пряди между пальцев. Без парня не было бы того, что есть у них сейчас. — Знаю, — вздохнул испанец, — Но его так долго не было, что аж непривычно. — Это да, но половину работы он выполнял дистанционно. — Тем не менее, с его работой никто другой не справится. Сам же знаешь, — Испания заглянул в глаза любимому, — Если не будет Германии, то финансовые отчёты смогут написать в принципе все из нас, кроме Юкея и Аме. И если Россия мониторил фондовый рынок и новости дистанционно, то кто из нас сможет распространять нужные слухи, встречаться с нужными людьми и составлять нужные договоры? — Ну это да, это Россия налаживает большинство наших связей тут, а Мексика за границей. Аме привлекает внимание новых людей, считай наш фронтмен, а Россия занимается распространением конспирологии и завлекает людей глубже в пучину, — согласился гендиректор «Асмодей» и аккуратно отпил вина. (Фронтмен — участник музыкальной или творческой группы, к поведению на сцене, образу жизни которого приковано больше всего внимания. Здесь термин используетсяя в значении «самого заметного и известного участника».) — Это даже пугает, но мне нравится, — неловко выдохнул Испания. — Есть такое, ладно, к демонам эти разговоры, завтра всё станет ясно. Как насчёт того, чтобы посидеть в джакузи вместе? — улыбнулся Италия. — Смотреть на твоё голое тело — услада для глаз, поэтому я всегда только за, — ухмыльнулся Испания, поднимая голову с чужих колен и садясь на диван. — Побалую тебя этим в любое время, — довольно промурчал Ита и быстро допил остатки вина, ставя пустой бокал на столик. — А знаешь, — заговорщески начал Испания, наклоняясь к парню, — может сделаем что-нибудь грязное и тогда у нас появится причина помыться, м? ~ — Это сли-ишком заманчивое предложение, — изящные руки оплели чужую шею, и гендиректор пустил своего мужчину разместиться между тонких ножек. — Я люблю тебя искушать~ — А я люблю быть искушённым~… ***  — Значит России сегодня не будет? — спросил КНДР, следуя за начальником в его кабинет. — Да. Около двух недель или больше. У них там какое-то мероприятие намечается, поэтому Китаю снова придётся привыкать к должности секретаря, — глядя в телефон, ответил СССР, проходя в свой кабинет. *** Заехав по своим делам в несколько мест, куда его отвёз Ангола, Россия приехал на работу к десяти. Здание из тёмного стекла приняло его с распростёртыми объятиями, позволяя окунуться в кондиционерный рай. РФ Провёл пропуском по считывающей панели и прошёл внутрь. Россия даже улыбнулся, наконец очутившись в любимой среде. Стены в холле были разные: где-то однотонные, где-то с надписями, где-то с узорами. Откуда-то доносились бассы и поп-мелодии современной музыки, которая не так плоха, как считают многие. Главное уметь искать! Девушки, парни, мужчины, все были одеты по разному: кто-то был в костюме-тройке; кто-то в топике и шортах, закрывая только причинные места; на парнях встречались даже мини юбки, хоть и нечасто. Вот мимо прошла девушка в кроссовках, джинсах облегающей майке и чёрно-розовой клетчатой рубашкой сверху, а рядом парень в топе, шортах и белой рубашке. Да, чёрт побери! Это. Его. Дом! Кто-то кивал в знак приветствия, а кто-то просто не замечал. С довольным выражением лица Федерация направился к лифту. Он направился к одному конкретному, на котором ездили только те, кто работал выше сотого этажа. Это не столько показ статуса, сколько практичность, ведь иногда время идёт на минуты, потому что на последних этажах все должности были очень важными. А так штат главного и единственного во всём городе филиала составлял около трёх тысяч человек, включая постоянных моделей, курьеров, малых дизайнеров, технологов, фотографов, уборщиков, охрану, администраторов, менеджеров, аналитиков, аудиторов и т.д. РФ дождался лифта и нажал кнопку последнего этажа, других пассажиров не наблюдалось. *** — А теперь, когда мы закончили приветствовать нашего потеряшку… — вздохнул Казахстан, игриво приобнимая друга за плечи. У азиата в чёрных кудрях было закреплено золотое украшение в виде красивой маленькой змейки, которая будто ползла по волосам, а золото только подчёркивало необычный цвет глаз. На парне были короткие чёрные шорты, одноцветные чёрные чулки с ровными краями, чёрный топ с сеточкой на ключицах и без плеч, а поверх почти прозрачная шёлковая накидка похожая на рубашку. — …нам всем интересно, что у тебя под одеждой~ — игриво улыбнулся брюнет. — Не понимаю, о чём ты, — прикрыл один глаз Россия, приобнимая того в ответ за талию. — Ладно тебе, мы все знаем, по какой причине любой из нас надевает водолазки летом, — хмыкнул Германия, упирая одну руку в бок. Он был одет достаточно просто: Чёрные джинсы, приталенная белая рубашка с расстёгнутыми несколькими пуговицами, чёрные сапоги, чёрный чокер и ровная укладка волос на бок. — Угу, — кивнул Казахстан. — Ну ладно, — вздохнул Россия и аккуратно выпутался из рук золотоглазого. Он отошёл к одному из диванов и задрал рукав водолазки, давая друзьям увидеть серо-синеватое кольцо вокруг запястья, в длину почти десять сантиметров — на пол предплечья. — Я… так понимаю, что это не от наручников, — первым среагировал Германия и повёл плечом. — Росс, — Италия внимательно посмотрел на парня, — я знаю, что ты последний, за кого нужно переживать, но меня это напрягает. Как я понимаю, шея в ещё более плачевном состоянии? — в голосе скользило беспокойство. — Согласен. Тебе понравилось хоть? — Южная Корея выглядел мило в розовых шортах, чулках в горизонтальную чёрно-розовую полосочку и чёрном топе, который выглядел, как очень короткая футболка с кислотно-розовой улыбкой чеширского кота на груди. Антуража добавляли чёрные перчатки без пальцев и серебряная цепочка в одном ухе, а на языке можно было заметить маленькую железную бусинку. — С запястьями он перестарался, но как секс — было отлично, — улыбнулся Россия. Приятно, когда о тебе беспокоятся. — А что ты сделал, чтобы так разозлить Союза? — поинтересовался Испания, удивлённо хмыкнув. Все здесь знали о «любви парня к семье», но тот был не одинок в этом. — Надел на него наручники и немного подразнил. — И всё-таки он и вправду истеричка… — поражённо выдохнул Италия, — но раз ты намеренно это сделал, то знал, что так и будет? — Разумеется, вам не стоит волноваться. Тем более я давно не видел его с виноватым видом. Очень интересное зрелище. — Тогда, думаю, что не о чем беспокоиться, — пожал плечами Каз и скрестил руки на груди. — Именно, — щёлкнул пальцами Федерация, опустив рукав и сел на диван позади себя. — Хм, — задумчиво почесал щёку Корея, — Как думаешь, если я с братом такое проверну, то будет похожий эффект? — с надеждой посмотрел на него гетерохромик. — Не-а, — помахал рукой РФ, — твой брат тебя почти обожествляет, а меня папаня еле терпит, явная разница. КНДР тебе простит что угодно, поэтому повторюсь: напои его чем-нибудь или подсыпь, пусть физически сдерживаться не сможет, — вздохнул Россия. — Блин. Я не хочу прибегать к тому, чтобы напоить его афродизиаком. Но меня начинает раздражать, что после почти каждого секса он выглядит виноватым. Когда я прямо прошу его быть грубее, то он не слушает, — печально выдохнул парень, — Я знаю, что он меня любит и что я его возбуждаю, но иногда я хочу ощутить это в полной мере своим телом. — Понимаю, но мой ответ не изменится, — Россия приобнял друга за плечи, когда тот сел рядом, — Иногда все проблемы решают разговоры… — РФ стрельнул обвиняющим взглядом в Германию, а потом вернулся к азиату, — но в вашем случае этого не достаточно. — Знаю, но прибегну к твоему совету, когда надежда совсем закончится, — Республика опустил голову ему на плечо. — Твоё дело, — Россия мягко потрепал его по голове. — Ладно, рад, что ты наконец вернулся, — хмыкнул Италия, — так чем займёшься сегодня? Работы скопилось. — Хм, — призадумался парень, — Что там с подготовкой к Хеллоуину? — Зал у нас есть, ты уже знаешь, что мы арендовали «Гамлет» на три месяца. Я сейчас занимаюсь оформлением и подготовкой помещения, — сел рядом с ними Казахстан. — Костюмы на прошлой неделе начали создавать по нашим эскизам, — Испания сел в кресло рядом. — Угу, подбор массовки и персонала для выступления почти закончен и через неделю начнём репетиции. Музыкальная часть полностью на мне, но к ней я ещё не приступал, — Юкей поднял на друга разноцветные глаза. — Ммм… ясно, есть горящие проекты? — кивнул Россия сам себе и задал ещё один вопрос. — В принципе, с рядовыми отчётами мы сами справлялись… Мексика звонил из Парижа и говорил, что всё идёт неплохо, но нам бы пригодились ещё спонсоры. Также несколько главных инвесторов запрашивают наши дальнейшие планы развития. Вот их и было бы неплохо составить для всех отраслей. У тебя это лучше всех выходит. Нужен план на следующий год, — припомнил Ита и щёлкнул пальцами. — Океюшки, — улыбнулся РФ, — тогда я на этой неделе займусь всеми вопросами с инвесторами, определюсь с ВИП-приглашениями и подумаю над программой праздника. — Идёт, — кивнул Италия. — Тогда давайте я сделаю нам по коктейлю и мы приступим~, — улыбнулся Казахстан и встал с дивана, направляясь к барной стойке из чёрного мрамора. На стене стояли десятки видов алкоголя, за стойкой могли сидеть пятнадцать человек на высоких стульях — она была достаточно длинной для этого. Над стойкой висели разные бокалы и рюмки, а под столешницей чего только не было. Эта часть помещения была будто вырезана из элитного клуба. — Клёво! — обрадовался Германия, — Твои коктейли лучшие в городе, — он направился к стойке следом. — Десять лет опыта! — усмехнулся азиат, — утро, начатое со спиртного, автоматически становится хорошим! Ну так кому что? РК (Республика Казахстан) встал за стойкой и выжидающе посмотрел на коллег. — Чур мне голубую лагуну! — первый высказался ЮК. — А мне Лонг-Айленд! — улыбнулся Германия. — Секс на пляже! — Дайкири! — Пина колада! *** — А было бы неплохо… — Союз вертел ручку в руках, на его столе лежал отчёт по строительству нефтепровода, но мысли были о другом. Например, о том, что Россия часто порывался залезть к нему в ширинку на работе. Скоро обед и от работы можно было отвлечься, потому что он исправно работал уже много часов, почти не отвлекаясь. — Что бы это всё значило… Союз вздохнул и расслабился в кресле. Вчерашней ночи будто не было и день проходил обычно, даже обычнее обычного, учитывая, что России тут нет. «Пробыл тут всего ничего, а место уже не узнать. Вот нахрена ему это всё?» Союз часто думал о своей жизни и семье. Когда России не было, он постоянно думал о том, какой же РИ мудак, а после подобные мысли перешли на Россию. Но и о себе в таком ключе он тоже думал. Внешностью Россия пошёл в Империю, но характер у него другой, хотя в чём-то похожий. И РИ, и Россия были хитрыми и расчётливыми, в то время как СССР был скорее прямолинеен. Но Россию выгодно выделяло то, что он не относился к людям, как к вещам, в отличии от предка. Когда Союз думал о семье, он постоянно сравнивал их троих, находил сходства и отличия. Отца он не видел много лет, поэтому ненависть поутихла, но не исчезла, оставляя в основном львиную долю презрения. Как бы он не возникал о том, что сын его бесит, но своей единственной семьёй Союз считает именно Россию. Российская Империя, это не семья, а биологический родственник. СССР с Россией семья, а в семье не без урода. Только непонятно, кто же из них всё-таки урод. Flashback … — На какой скорости ты гнал? — спокойно спросил Россия и расслабил всё тело, упав головой отцу на грудь. Он наконец моргнул. — Не смотрел, но больше ста, — равнодушно ответил мужчина, устало рассматривая кухонный потолок. — Удивительно, — сказал Федерация, он постепенно начал приходить в себя и вспомнил, что нужно пояснение, — что ты успел и не разбился. Никого не сбив. — Просто тебя хранит какая-то паранормальная хрень, — хмыкнул СССР, снова переведя взгляд на потолок. Они в обнимку сидели на полу кухни, в окружении бардака и осколков, морально истощённые. — И ты пойдёшь свечку в храм ставить? — Нееее… обойдутся. Никому я не молился, вот и благодарить не собираюсь, — СССР всегда был атеистом. — А дьяволу и не молятся, — мальчик улыбнулся уголком губ. — Тогда зачем мне свечку ставить? — закатил глаза мужчина. — По приколу. Сатана иронию оценит. — И не поспоришь… — расслабленно вздохнул СССР. Сердце вернуло нормальный ритм, а от боли в плече он старался мысленно отстраниться. Глубокая рана в плече пульсировала тупой болью, а спад адреналина её только усиливал. Незаметно для обоих Союз начал поглаживать РФ по голове, а с улицы начали доносится звук приближающихся сирен… — Что мы им скажем? — устало вздохнул двенадцатилетний парень. Он очень устал. — Копам? — Если скажем, как есть, то меня в психушку загребут. Мне двенадцать лет, а я пырнул человека ножом осознанно. Понимаешь? — Ага, да тебя в любом случае по психологам затаскают. Потерпишь, — Союз прекрасно понимал. Будет сложно доказать то, что Россия не псих, а просто таким родился. Сложно ещё и потому что сам не до конца уверен. — Но… ладно. Мне стоит притвориться обычным ребёнком? — Вроде того. Я придумаю что-нибудь, а ты притворись, что нихрена не помнишь или наплети им бред шокированного шкета. Это у тебя точно получится, — вздохнул СССР. Свет начал слепить, он чувствовал, как рубашка прилипла к спине от обилия крови, хотелось просто упась в обморок и очнуться без адской боли. — Эй… — Россия сжал его огромную кисть в маленьких ладонях, — Ты же не умираешь? Рана точно не смертельная, но ты бледный… — Не неси бред, — выдохнул мужчина, сжав зубы. Обморок он не может себе позволить. Жаль. И вот уже был слышен топот ног из подъезда. — Есть здесь кто?! Это полиция! *** А потом началась суета и вечные вопросы. Союзу оказали первую помощь, дали обезболивающее и остановили кровь, но нужно было ехать в больницу и наложить несколько швов. Россия с трудом себя сдерживал, когда с ним обращались, как не с дееспособным, но умело притворялся испуганным ребёнком. В итоге он примерил ещё роль недоверчивого трусишки и постоянно прижимался к отцу, не отходя ни на шаг, даже когда его об этом просили. Союз обнимал его здоровой рукой, а Россия злобно и испуганно смотрел на всех докторов и полицейских, снующих по их дому. — Самый умный, что-ли? Я сказал, что никуда с тобой не пойду! Не трогай меня! — Россия злобно посмотрел на врача, который в третий раз пытался «успокоить» его, но только выводил из себя. У него айкью наверное на сотню выше, а этот мудила лезет к нему с обещанием дать конфетку и не делать ничего плохого?! Сейчас он и вправду был напуган происходящим, но прекрасно это осознавал и сам, без посторонней помощи. — Но… послушай, — врач начал нервничать, но оставался мягким. — Отстань ты уже от моего сына, заткнись хоть на минуту, — угрожающе посмотрел на него СССР. Уже даже он не выдержал этих успокаивающих речей. — Вашему сыну требуется психологическая помощь! — Без тебя знаю, но ты психолог убогий, в больнице сходит к мозгоправу, — нахмурился Союз, у него голова раскалывалась от этого бреда не по делу и успокаивающего тона. — Но… — Заткнись говорю, коротышка. И без тебя хреново. Дай ему самому успокоиться, — предупреждающе зыркнул на аспиранта СССР, а тот только недовольно поджал губы Россия после слов отца только недоверчиво нахмурился и поджал под себя ноги, сидя на диване, у отца под боком. — Как скажете… — сдался парень. Вокруг все бродили, фотографировали погром, медики занимались похитителями… Через полчаса Союз попросил Россию собрать немного вещей, потому что они останутся в больнице на три дня точно, а может и дольше. *** Их отвезли в дорогую городскую больницу, где Союзу наложили несколько швов и им двоим выделили отдельную палату с двумя койками. России пришлось вытерпеть сеанс у детского психотерапевта, там же вскрылось, что он уже год назад закончил школу и пока сидит дома. А Союз прослыл у полиции и врачей злобным, грубым богачом и опекающим папашей, потому что угрожал засудить, если те будут донимать его сына. Россию же считали просто странным, но всё списывали на шок. *** — Не верится, что наконец можно поспать… — Союз валился с ног и осторожно опустился на расправленную койку. Нос давно привык к запаху лекарств. Было всего лишь шесть вечера, но по ощущениям два часа ночи. Россия сидел на соседней кровати, о чём-то думая. Союз лёг на левый бок, иногда кривясь от боли и накрылся тонким одеялом. Наконец-то он расслабился. Но звук шагов заставил открыть глаза и узреть перед собой сына, который залезал ему под одеяло без всяких вопросов. — И? — не удержался и спросил мужчина. — Потерпишь, — коротко бросил Россия. Спорить не было сил и Союз снова закрыл глаза. Россия нигде не учился, а на работе считали, что Союз взял больничный на неделю, потому что повредил руку, упав с лестницы. Отпуск скатился на него неожиданно. END Flashback *** «Всё-таки из меня отец лучше, чем из этого гавнюка» — фыркнул Союз, вспомнив РИ. Когда Союз попал в больницу с температурой под сорок градусов в свои тринадцать лет, Империя даже не удосужился поинтересоваться его здоровьем ни во время пребывания в палате, ни после. «Возможно из России и сын получше, чем из меня, но к чёрту их обоих, я послал их мнение также, как они моё» — Союз фыркнул громче прежнего и вышел из кабинета, направляясь к лифту. *** Что ни говори, но Федерация любил иногда пообедать в одиночестве. Почти. За соседним столиком иногда сидел кто-нибудь из личной охраны, например, Ямайка или Ангола… В дорогих ресторанах мало кто рискует докопаться по поводу возраста к клиенту, который дорого одет, у которого хорошие манеры и личная охрана. Но алкоголь всегда можно заказать сопровождающему. Вот и сейчас он сидел в хорошем ресторане на берегу моря и любовался тем, как Луна и облака отражаются в чёрной воде… Ямайка и Нидерланды сидели в пяти метрах от него, за своим столиком и тоже ужинали, а Россия сидел один и много думал. Перед ним стояла тарелка с красиво сервированным крабом, вокруг которого на блюде лежали овощи, листья салата, чашечки с соусом, гребешки и мидии. В самом крабе мяса не много и половину Россия уже съел, изредка запивая белым вином в пузатом фужере. Лицо у подростка было расслабленное и довольное. Засветившийся экран телефона только вызвал улыбку. Иран: «Всё как обычно, парни работают и играют. Ничего необычного» Это сообщение не требовало ответа, потому что это был просто ежедневный отчёт. Иран отправлял его каждый вечер до полуночи. Россия прожевал сочного гребешка и запил белым вином, чувствуя приятное кислое послевкусие, идеально подходящее к морепродуктам. «Интересно, мне Венесуэла что-нибудь толковое сообщит в ближайшее время? А то мне как-то не выгодно давать информацию просто так… ну, попрошу потом что-нибудь стоящее…потому что благотворительностью я не занимаюсь» — Взгляд снова устремился к сверкающей водной глади, в которой также отражался свет фонарей. В ресторане стоял тихий гул разговоров и звон посуды. «Никаких неожиданностей, все отчёты хорошие, погода хорошая, папочка трахнул меня ночью, а небольшой филиал в Париже почти готов… Какой же чудесный день» Когда Россия почти доел краба и налил себе второй бокал вина, экран телефона снова засветился и Федерация заинтересованно открыл сообщение… Армения: «Я не знаю, как ты к этому отнесёшься, но…» Федерация застыл с фужером у губ, читая следующее сообщение. Постепенно его глаза расширились, он задышал чаще, а сомкнутые губы неспеша приобретали форму улыбки. Он так сильно сжал ножку бокала, что задней мыслью думал о том, что та может треснуть, но основные мысли были заняты совсем другим… «Какой же, блять, чудесный день!» Армения: «Я только что узнал из тюрьмы, что РСФСР сегодня обнаружили мёртвой. Чистое самоубийство. Перерезала себе вены заточкой и за ночь истекла кровью в камере. Мы к этому отношения не имеем, если что»